Mon ange gardien

***

,,Дорогая Гермиона, 

  

Я надеюсь, ты хорошо проводишь лето в Лондоне со своими родителями. Тебе лучше немного отдохнуть, потому что маховик времени, вероятно, выбил тебя из колеи, и тебе нужно побыть на солнышке. Так что отложи книги и выйди на улицу, Мерлин! 

  

В любом случае. Здесь все как обычно. Джинни тренируется с нами по квиддичу, и она действительно хороша. Она - Охотник, Фред и Джордж - загонщики, а я - Вратарь. Мы ждем, когда Гарри сыграет в Ловца, хотя наш Золотой снитч совсем разбился и летает уже не очень быстро. 

  

Я знаю, что дома ты каждый день читаешь "Ежедневный пророк", но я также знаю, что ты не смотришь новости по квиддичу. Но сейчас чемпионат мира, поэтому я буду держать тебя в курсе: Болгария лидирует, она явно на вершине рейтинга. До финала осталось всего несколько матчей. На данный момент фаворитами в этом году являются Перу и Ирландия, которые встретятся друг с другом в конце месяца, а также Болгария. Лично я болею за Ирландию! 

  

Мой папа купит билеты на финал, как только будут объявлены результаты. Обычно ему удается занять хорошие места. Ты должна прийти! Это действительно важное событие для волшебников, и я уверен, что ты проникнешься его атмосферой, даже если тебе не очень нравится квиддич. Так что дай мне знать как можно скорее, если ты готова к этому! Конечно, ты можешь переночевать в "Норе". 

  

Напиши скорее ответ, 

всего наилучшего, 

Рон. 

  

PS: Извини, если Сычик тебя укусит, он слишком волнуется, отправляя письма." 

   Гермиона взяла в руки второе письмо, полученное за это утро, которое было намного короче, но написано более красивым почерком:    

,,Дорогая Гермиона, 

  

  

Надеюсь, твое лето проходит лучше, чем мое. Мои тетя и дядя решили посадить моего кузена Дадли и всю семью на диету. В результате я ем только маленькими порциями, и у меня закончились шоколадные лягушки. Не могла бы ты прислать мне что-нибудь перекусить, чтобы я спрятал это в своей комнате, пожалуйста? 

  

Кроме этого, мне особо нечего сказать. Как проходят твои каникулы? Думаю, Рон хотел бы, чтобы мы поехали в Нору в августе, я был бы рад тебя там увидеть! Я так по тебе скучаю и не могу дождаться возвращения в Хогвартс. 

  

Надеюсь, скоро увидимся, если только я не превращусь в призрака Тощего Гарри, который бродит по таинственным землям  Тисовой улицы, потому что сидел на слишком строгой диете. 

  

С любовью, 

Гарри." 

   Гермиона улыбнулась, прочитав по очереди оба письма. Этим летом она получила несколько писем от Гарри, Рона, Невилла и Джинни. Она спустилась в гостиную своего дома, где ее родители завтракали перед уходом на работу.     - Привет, мама, привет, папа. - сказала она, входя в комнату.     Они оба широко улыбнулись.     - Доброе утро, Мими. Ты получила письмо?     - На самом деле, два. Одно от Рона, другое от Гарри. Тетя и дядя Гарри еще хуже, чем в прошлом году, - нахмурилась она. - Он рассказал мне о том, что его двоюродному брату пришлось сесть на диету, и Гарри, сам того не желая, оказался на диете. Он плохо ест и спрашивает, не могу ли я прислать ему немного еды совой.     Глаза родителей Гермионы округлились, и улыбки тут же исчезли с их лиц.     - Боже, это ужасно! - воскликнул ее отец.     - Бедняжка! Его опекуны чудовищны, как он может все еще быть там? Неужели у него нет другой семьи, которая могла бы о нем позаботиться?     - Честно говоря, я не понимаю, почему он должен оставаться там, - призналась Гермиона. - И нет, кроме Сириуса, у него нет другой семьи.     Гермиона рассказала своим родителям все о Сириусе, но, поскольку он был в бегах, Гарри, очевидно, никак не мог провести с ним лето. Его родители кивнули, на их лицах все еще читалось беспокойство:     - Бедняжка. Конечно, мы ему что-нибудь пошлем, - сказала ее мать, вставая и направляясь на кухню. - У меня еще осталась коробка с закусками и пирожными без сахара с прощальной вечеринки Фабриса в фирме. Это его устроит?     - Да, идеально.     Ее мать, нахмурив брови, вручила для Гарри коробку. Ее отец допил кофе и добавил:     - ноль сахара. Это все, чего он, должно быть, хочет в данный момент.     - Рон, наверное, тоже собирается ему что-нибудь прислать. И у него скоро день рождения, так что я испеку ему апельсиновый торт.     - Отличная идея, Мими. Какие у тебя планы на сегодня? - спросила ее мама, стоя за открытой кухонной стойкой.     - Наверное, гулять с Дэнни в парке.     - Хочешь, я достану тебе билеты на поезд до Эдинбурга на август? - спросил ее отец.     Гермиона прикусила губу.     - Э-э-э... На самом деле... Рон пригласил меня к себе домой в "Нору". Там проходит чемпионат мира по квиддичу, и его семья предложила мне пожить у них в августе...     - Квиддич? Я думала, тебе это не нравилось. - сказала ее мать.     - Мне не нравится в это играть, но было бы интересно посмотреть матч.     - Это чемпионат мира? Интересно. В это играют как в футбол? - с любопытством спросил ее отец.     - Да, вроде того. Фавориты - Ирландия, любимая команда Рона, Болгария и Перу.     Отец Гермионы усмехнулся и кивнул:     - Хорошо, Мими. Я уверен, ты отлично проведешь время! И хорошо, что в августе у нас нет каникул, мы боялись, что тебе будет скучно здесь, в Лондоне.     - Тогда мы можем поехать в Эдинбург к твоей бабушке в конце июля? - предложила ее мать, которая смотрела на календарь, висевший на двери. - На неделю тебя устроит?     - Да, отлично, - сказала Гермиона.     Ее родители взяли это на заметку и собрались на работу, надев свои небесно-голубые стоматологические халаты. Гермиона еще раз перечитала письмо Рона и почувствовала, как ее охватывает волнение от того, что она снова увидит своих друзей. Слава богу, ее родители были такими же терпимыми, а не как дядя Вернон и тетя Петуния Гарри.     

***

Прошел почти месяц с тех пор, как Драко разговаривал с Пэнси. В последний раз он видел ее в Хогвартс-экспрессе, и с тех пор ничего о ней не слышал. Тем не менее, это не мешало ему каждый вечер приходить во внутренний двор поместья и в отчаянии ждать у фонтана. Но она так и не пришла.     Одним прекрасным августовским утром, когда Драко завтракал в саду Блейза, Тео взорвался:    - Ладно, с меня хватит. Драко, тебе пора просыпаться.     - Что? Что я такого сказал? - выдохнул блондин.     - Ничего! В том-то и дело, что ты молчишь! Ты сидишь в своем углу и хандришь, и Пэнси делает то же самое. Это невыносимо! Разве ты не хочешь помириться, чтобы мы снова могли видеться, как раньше? - он воскликнул.     - Спасибо, Нотт. Я об этом не подумал. Все, что нам нужно было сделать, это помириться. - с легкой иронией произнес Драко, намазывая клубничный джем на тост.     - Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.     - Пэнси попросила меня дать ей пространство и время. Именно это я и пытаюсь сделать.     - Похоже, это не помогает вам обоим. - Вмешался Блейз. - Она еще более несчастна, чем ты.     Драко внезапно выпрямился на стуле:     - Что? Ты ее видел?     - Да. Несколько раз. - сказал Тео. - Она приходит, когда ее отца нет дома...     - Или когда меня нет рядом. - проворчал Драко.     - И она проводит с нами несколько часов, - продолжил Тео, не обращая внимания на вмешательство Драко. - Но у нее депрессия, и она мало разговаривает. На самом деле, она немного похожа на тебя.     - Как ты думаешь, может, мне стоит пойти и повидаться с ней? - спросил Драко.     Тео пожал плечами.     - Не знаю, я никогда не понимал вашей странной связи. Но в любом случае, я вижу, что Пэнси грустит, и мне это не очень нравится. Так что, если ты можешь что-нибудь сделать, чтобы ей стало лучше, и если ты можешь перестать быть сумасшедшим, который говорит всего одно-два слова в час, я был бы не против.     Драко потратил целый день на то, чтобы воплотить в жизнь совет Тео. Сначала он вернулся в поместье и поужинал со своими родителями, которые были гораздо более радушны, чем в другие вечера. Затем он дождался, пока на улице стемнеет, прежде чем отправиться к фонтану. Хотя он прекрасно знал, что Пэнси там не будет, он не мог не почувствовать легкий укол боли в сердце, когда увидел, что она так и не появилась.     Он подождал несколько минут, просто на всякий случай, а затем пересек сад, направляясь к изгороди позади дома, что заняло добрых пять минут. Воздух был влажным, что говорило о грозе, которая должна была разразиться через несколько часов, и на небе не было ни звездочки.     Он дошел до конца сада, огороженного густой зеленой изгородью. Они с Пэнси прорыли проход, чтобы было удобнее переходить из одного дома в другой, и он с трудом отыскал его в темноте, а затем бросился через него. Он оказался в саду Пэнси-Мэнор, который был почти таким же широким, как и его собственный. В ее комнате горел свет.     Драко пересек сад Пэнси, огибая живую изгородь, чтобы отец Пэнси его не заметил. Он добрался до нижней части фасада, как раз под окном Пэнси, которое чудесным образом оказалось открытым. Он держал в руке волшебную палочку, но это не помогало, потому что ему не разрешалось заниматься магией за пределами Хогвартса до семнадцати лет, поэтому он положил ее в карман и приготовился подниматься.     Фасад Пэнси-Мэнора был выложен из камня, что облегчало подъем. Драко старался изо всех сил, цепляясь за поручни, которые едва мог разглядеть в темноте. Заставляя себя не думать о десятках заклинаний, которые могли бы помочь ему без особых усилий добраться до окна, он, наконец, смог дотянуться до подоконника Пэнси. Он повисел в воздухе несколько секунд, с трудом подтянулся и приземлился в комнате своей лучшей подруги.     Пэнси там не было. Драко осторожно вошел в комнату, опасаясь, что его подслушает отец Пэнси или его домашний эльф. Драко уже несколько раз бывал в ее комнате, и она совсем не изменилась, несмотря на прошедшие годы. Она была очень похожа на его спальню в Хогвартсе, за исключением того, что была намного больше и в ней стояла только одна кровать. Она занимала большую часть пространства и могла легко вместить четырех человек. Стены были увиты волшебным плющом, который доходил до самого потолка. Напротив кровати стоял небольшой письменный стол, а рядом с ним - большой книжный шкаф. Драко знал, что Пэнси никогда в жизни не прикасалась ни к одной из этих книг.     Он не нашел пачки сигарет, в отличие от ее спальни, вероятно, спрятанной от глаз его отца. Он подумал, не курит ли она тайком здесь, у окна. Драко не знал, что делать, пока ждал, когда Пэнси вернется в свою комнату, поэтому он молча бродил взад и вперед по комнате.     Он обнаружил, что стоит перед письменным столом, который был пуст. Не было ни свитков, ни открытых книг, которые указывали бы на то, что Пэнси хотя бы раз сидела на этом стуле. Ее стол был таким же, как и ее комната: неиспользуемым, как будто он принадлежал кому-то другому.     Затем Драко заметил, что один из ящиков письменного стола слегка приоткрыт. Он открыл его и обнаружил дневник, в котором сразу узнал тот, который Пэнси взяла из груды подарков на Рождество на первом курсе. Он был сделан из коричневой кожи и перевязан бечевкой. Драко открыл его, нисколько не смущаясь того, что ему приходится рыться в нем. Он был удивлен количеством страниц, уже исписанных округлым почерком Пэнси, и был поражен, обнаружив, что она писала в нем с первого курса и что осталось совсем немного страниц.     Он пролистал страницы, внезапно остановившись на одной из последних, потому что на ней было несколько круглых пятен. Драко провел по ним рукой и понял, что это слезы.       

3 марта 1994 года 

Дорогой дневник, 

  

Сегодня был не самый удачный день, как и большинство дней на этой гребаной неделе или даже в этом году. Я пыталась притвориться, что все в порядке, как советовала Дафна, но не могу. Мне нужно его увидеть. Мне нужно видеть его постоянно. 

  

Я ненавижу себя за то, что испытываю к нему такие чувства. Я ненавижу себя, потому что знаю, что это не взаимно, и это бессмысленно, и это разрушит то, что у нас есть. Но я не могу избавиться от этих чувств к нему. Каждый день, когда я вижу, как он приходит на завтрак, я испытываю радость от встречи с ним, и это одновременно опьяняет и причиняет боль. Я не знаю, как освободиться от этого, как будто я заперта в своих собственных мыслях. 

  

Я хотела сказать ему об этом раньше, когда он полулежал надо мной на диване в Гостиной, но когда я приподнялась, то увидела, что он спит. В данный момент он выглядит неважно, как и я. Но я не осмеливаюсь спросить его почему, потому что боюсь, что он расскажет мне об Астре или какой-нибудь другой девушке, а я не знаю, смогу ли это вынести. 

  

Я скучаю по тем временам, когда мне было все равно, когда я не видела в нем ничего, кроме... того, кем мы были. Я скучаю по нему, хотя он рядом со мной. Я хочу сказать ему, но у меня нет- 

  

Страница резко оборвалась на полуслове. Драко перевернул страницу, но там была другая дата. Ему стало интересно, что заставило ее перестать писать: слезы? Или кто-то заговорил с ней?     Он положил дневник туда, где нашел его, не желая продолжать чтение после прочитанного. Хуже всего то, что он даже не заметил, какой подавленной она была в этом году, слишком занятый просмотром всего, что было связано с Грейнджер и ее чертовым маховиком времени.     Когда он повернулся, чтобы сесть на кровать, то услышал шаги в коридоре. Он знал, что поместье большое, слишком большое, и что ее отец никогда не подходил слишком близко к ее комнате. И все же он вдруг испугался, что это возвращается ее отец, и даже не решился спрятаться за занавеской, пока не услышал шаги Пэнси. Они были гораздо более приглушенными и осторожными. Она открыла дверь, и Драко едва успел выставить руки вперед, прежде чем она увидела его и подпрыгнула.     - Черт! - закричала она.     - Ш-ш-ш! - предупредил Драко. - Я не хочу, чтобы твой отец услышал.     Глаза Пэнси были широко открыты, а одна рука прижата к сердцу, так как она была потрясена, увидев кого-то в своей комнате. От испуга она пролила несколько капель из стакана с молоком, который держала в руках, и поставила его на стол. Затем она повернулась к нему, ее угольно-черные глаза сверкали враждебностью.     - Драко! Что, черт возьми, ты здесь делаешь? Мой отец здесь!     Она указала на дверь своей комнаты, которую закрыла.     - Я знаю, я знаю, я просто хотел поговорить с тобой, - пробормотал он.     Пэнси приподняла брови, скрытые черной челкой. Она была в пижаме, фиолетовых брюках в клетку и белой футболке слишком большого размера, в которой Драко узнал свою собственную. Пэнси посмотрела в сторону открытого окна:     - Разговаривать? Подожди, ты перелез через стену, чтобы попасть внутрь?!     - Пэнси, прости меня. - Драко произнес это очень торжественно.     Она замолчала и скрестила руки на груди, а затем перевела взгляд на Драко, показывая, что слушает его. Он продолжал так искренне, как только мог:     - Мне жаль, что я тебя не люблю. (Губы Пэнси слегка дрогнули при этих словах) - Я бы хотел, я бы хотел, чтобы я мог сказать тебе, что это взаимно, и жениться на тебе, и завести с тобой детей, как того хотели бы мои родители. Клянусь, это мое самое заветное желание, особенно после того, как ты отдалилась от меня. Пэнс, я не знаю, как я смогу без тебя. Я потерян и ужасно по тебе скучаю. Нотт назвал меня сумасшедшим.     Услышав это предложение, она едва заметно улыбнулась и развела руками:     - И он назвал меня депрессивной. - сказала она, затаив дыхание.     - Это доказывает, что мы так не можем. Я знаю, ты говорила, что тебе нужно пространство и время, но, Пэнси, пожалуйста, перестань меня игнорировать. Это слишком сложно.     Казалось, Пэнси была немного удивлена его словами. Надо сказать, Драко был специалистом по тому, чтобы не говорить о своих чувствах, или говорить в очень ограниченных дозах, которые могла проанализировать только Пэнси. Но то, что он сказал ей, принесло ему огромную пользу. Она немного помедлила с ответом, сохраняя дистанцию между ними, облокотившись на стол.     - Я тоже скучаю по тебе, Драко, - наконец сказала она. - Но я не могу. Я хотела увидеть тебя у фонтана в первую ночь каникул, но не смогла заставить себя увидеть тебя, когда я...    Было ужасно видеть ее такой, в отчаянии. Драко заметил, что она сдерживает слезы, незаметно ущипнув себя за руку под пижамой, и на это зрелище было слишком больно смотреть. И Драко принял спонтанное, решительное решение. Он не хотел терять своего лучшего друга и был готов на все, чтобы вернуть ее.     Поддавшись порыву, он в два шага пересек комнату, сокращая расстояние между ними. Пэнси широко раскрыла глаза, явно не ожидая этого, и открыла рот, чтобы заговорить, но прежде чем она успела это сделать, Драко наклонился и поцеловал ее.     Сначала они оба были удивлены тем, что он только что сделал. Хотя они были очень близки с детства, они никогда так не поступали. Но Драко это не сильно шокировало. Губы Пэнси были мягкими и знакомыми, а ее запах успокаивал его. Он так сильно скучал по ней. К своему удивлению, она ответила на его поцелуй, который затем усилился. Он провел руками по холодным щекам своей лучшей подруги, ее шее, волосам, прежде чем повернуть ее и направить к кровати, на которую он заставил ее упасть навзничь.           Драко закрыл глаза.     Они переспали.     Это должно было его встревожить, но, как ни странно, это было не так тревожно, как он думал. Казалось, они делали это сотни раз раньше, как будто привыкли к этому. Несмотря на то, что для Пэнси это был первый раз, все произошло естественно и походило на примирение.     Он наблюдал, как Пэнси села в постели и быстро надела лифчик, затем открыла маленький ящичек прикроватной тумбочки и достала пачку сигарет. Значит, она все-таки тайком курила здесь. Она достала сигарету, молча предложила Драко, который отказался, и подожгла кончик своей сигареты спичкой из пачки.     Когда она несколько раз сглотнула и выплюнула дым, Драко заговорил первым:     - Твой отец ничего не говорит о сигаретах?     - Он ничего не заметил. - сказала она тихим голосом. - Он никогда не приходит сюда, и я попросила эльфа ничего не говорить. Он обязан выполнять мои приказы.     Вскоре комната Пэнси наполнилась дымом, но она, казалось, этого не замечала. Драко все еще лежал рядом с ней, без рубашки, под черными простынями. Внезапно осознав, что по сравнению с ней у него нет одежды, он схватил свою футболку, чтобы надеть ее.     - Что это было, Драко? - спросила Пэнси, не глядя на него.     - Что, тебе не понравилось? - тут же поинтересовался блондин.     Он несколько раз спрашивал ее, согласна ли она на это, и не вынес бы, если бы она пожалела об этом. К счастью, она покачала головой:     - Да, но дело не в этом.     Пэнси сделала еще одну затяжку, а Драко задумался над вопросом, который она только что задала.     - Я не влюблен в тебя, - повторил он. - Но я не могу смириться с тем, что тебя нет в моей жизни. Поэтому я решил поцеловать тебя, чтобы узнать, каково это, и мне это понравилось.     Он знал, что это было одно из самых шатких объяснений из возможных, но Пэнси не врубилась. Она просто молча закурила свою сигарету.     - Я также не хочу, чтобы мы думали о себе как о паре. - Пояснил Драко. - Потому что, полагаю, ты тоже этого не понимаешь, а я терпеть не могу навешивать на нас ярлыки. Но я не хочу прекращать заниматься с тобой сексом из-за этого.     - Значит, ты хочешь девушку по вызову? - спросила Пэнси.     - И да, и нет. Я хочу быть такими, какими мы были раньше, лучшими друзьями, с выгодой для себя.     Он улыбнулся, и Пэнси, к его большому облегчению, сделала то же самое. Казалось, она серьезно задумалась над этим вопросом. Он дал ей время переварить то, что он только что предложил, и посмотрел на плющ, тянущийся по белому потолку.     - нам стоит поговорить об этом с Тео и Блейзом? - наконец спросила она.     - Они сами во всем разберутся, не так ли?     Пэнси кивнула.     И это было так просто.     

***

- В Ирландию?     - Да, верно, со своим классом.     Дэнни кивнул, откусывая чипсик из пачки, которую они разделили.     - Весь август? Это так здорово! Тебе понравится Ирландия, я ездил туда с отцом, когда мне было пять лет.     - Я надеюсь на это. Не могу дождаться, когда окажусь там.     Они с Дэнни лежали на полу в изножье дивана в гостиной Грейнджеров. Они расстелили повсюду одеяла, чтобы прилечь и посмотреть фильм, перекусывая, - любимое летнее времяпрепровождение Гермионы. На следующий день ей нужно было идти к Рону в "Нору", поэтому Гермиона придумала предлог для школьной поездки, чтобы оправдать свое месячное отсутствие перед Дэнни.     - Я собираюсь во Францию, на юг, с родителями и Леони. - объяснил Дэнни. - Эй, может быть, я увижу твою школу? Напомни, где она находится?     - В Пиренеях. - Гермиона придумала.     - О, нет. Я собираюсь в Монпелье.     - Ты вернешься загорелым. - Заметила Гермиона, поедая сливочную помадку.     - Я надеюсь на это. Я отправлю открытку твоим родителям, чтобы они передали ее тебе.     Гермиона с улыбкой кивнула и вернулась к просмотру фильма. Она была так счастлива провести свой последний вечер в Лондоне с Дэнни. Странно, но с тех пор, как она уехала в Хогвартс, они сблизились, несмотря на расстояние. Она получила от него по меньшей мере пятьдесят писем, которые хранила в ящике стола в своей спальне.     Она также просила Мэри приехать, но та отказалась, сославшись на то, что была занята. За годы учебы в Хогвартсе переписка Гермионы и Мэри становилась все реже и теперь сводилась к одному-двум письмам в год, в которых они спрашивали друг о друге. Гермиона видела ее всего дважды с начала лета.     Она осторожно повернулась к Дэнни, который все еще не отрывал взгляда от маленького телевизионного экрана. Он изменился, но все еще был для Гермионы олицетворением домашнего уюта.     Ей действительно нравился Дэнни. Она бы с удовольствием рассказала ему о своей настоящей жизни, о том, что она ведьма, но, представив, как Макгонагалл возвращается в гостиную и сообщает ей, что ее исключили, замерла на месте.     Кроме того, не так уж и плохо было поговорить с кем-то, кто понятия не имел, на что похож Хогвартс. Ее мама и папа были знакомы с ним благодаря письмам Гермионы. Тот факт, что Дэнни был чужаком, был освежающим, это был перерыв, и Гермиона наслаждалась этими моментами реальности.                                                                  На следующий день Гермиона попыталась втащить свой чемодан вверх по лестнице, но отец помешал ей поднять его. У подножия лестницы ее ждала мать Гермионы, одетая в халат дантиста, с грустной улыбкой на лице. Когда Гермиона подошла к ней, она убрала прядь волос с ее лица и поцеловала в щеку:     - Мне правда жаль, что я не могу отвести тебя в Нору... Я бы с удовольствием, но у нас столько дел...     - Ерунда, мам! Не волнуйся, я прекрасно справлюсь.     - Вот, здесь немного маггловских денег. - сказала она, протягивая ей несколько фунтов. - И остальные галеоны, которые мы обменяли в косом переулке, делай с ними, что хочешь.     - Мам, это слишком много, мне все это никогда не понадобится.     - Тогда купи нам шоколадок в Хогсмиде, - посоветовал ей отец, который закончил спускать ее чемодан по лестнице. - Нам понравились те, что ты прислала в прошлом году на Рождество.     - Джон, ты же дантист. - Мать Гермионы слегка раздраженно заметила.     - Ну и что с того, что я такой? Это не значит, что мне запрещено наслаждаться сладостями волшебного мира, не так ли? - ответил он, подмигнув улыбающейся Гермионе. - Кроме того, они должны быть магически изменены, чтобы не образовывались кариесы, верно?     - Понятия не имею. - Призналась Гермиона. - Я бы спросила Рона или близнецов Уизли, они должны что-то знать об этом. Кстати, о зубах... Я подумала, может быть... В этом году мне можно укоротить свои?     - О нет, - сказал ее отец, внезапно перестав улыбаться.     - Но, папа! Там есть специальные заклинания, а ты отказался поставить мне брекеты, несмотря на то, что я просила тебя миллион раз...     - Мими, в миллионный раз повторяю, брекетами зубы не уменьшишь. И ты уже рассказывала нам об этих заклинаниях, и это всегда "нет", - мягко сказала ее мать. - У тебя красивые зубы, идеально ровные.     - Нет, они слишком длинные.     Ее отец усмехнулся и поцеловал Гермиону в макушку:     - Ерунда.     Гермиона закатила глаза, но настаивать не стала, ее родители и так были очень добры, отпустив ее в Нору на август, она не хотела показаться неблагодарной.     Они прощались, крепко обнявшись, пока отец Гермионы не был вынужден буквально оттащить мать Гермионы от своей дочери, потому что они уже опаздывали на свою первую встречу за день. Гермиона заметила, что ее родители сказали "увидимся в следующем году", а не "на Рождество", как будто они заранее знали, что Гермиона не вернется на каникулы.     Как только родители Гермионы ушли на тренировку, Гермиона осталась дома одна. Дэнни был на одном из своих уроков рисования, и у нее не было причин оставаться там.     Она несколько раз обошла дом, чтобы убедиться, что ничего не забыла, а затем вышла со своим чемоданом. Последнее письмо Рона, в котором говорилось, что она должна сделать, чтобы добраться до Норы, было зажато у нее в руке, а в другой - волшебная палочка, спрятанная за рукавом куртки. Она шла по улице от своего дома, пока не оказалась в пустом переулке рядом с небольшим парком.     Убедившись, что ее никто не видит, она развернула письмо и внимательно перечитала строки, написанные Роном:     - Ты должна поднять волшебную палочку и окликнуть или просто подумать об автобусе "Рыцарь", и он прибудет раньше тебя.     С тех пор как неделю назад Гермиона получила это письмо, она не понимала смысла этого предложения. Как мог приехать автобус "Рыцарь", если она вообще не колдовала?     Она решила довериться Рону и взяла свою палочку. Как обычно, по ее руке пробежала теплая дрожь, как будто магия вошла в нее. Однако она не произнесла никакого заклинания, а просто подняла руку, как будто махала кому-то издалека.     Она подумала, что выглядит в таком виде довольно глупо. Но у нее не было времени опустить руку, потому что в маленьком переулке раздался оглушительный грохот, заставивший Гермиону отшатнуться от своего чемодана.     Автобус "Ночной Рычарь" был похож на лондонский двухэтажный автобус, за исключением того, что у него было три этажа и он был выкрашен в кричащий фиолетовый цвет. Двери автобуса открылись, и билетный контролер, одетый в одежду того же цвета, что и его автобус, спрыгнул на землю и громким голосом продекламировал:     - Добро пожаловать на борт Ночного Рыцаря, экстренного транспорта для ведьм и волшебников, попавших в беду. Взмахните волшебной палочкой и запрыгивайте, мы отвезем вас, куда вы захотите. Меня зовут Стэн Шанпайк, и этим утром я буду вашим проводником. Дайте мне ваш багаж, и я с радостью отнесу его внутрь.     Он говорил так, словно повторял это сотню раз. Стэн Шанпайк небрежно взглянул на Гермиону. У него были висячие уши и прыщи, он выглядел так, словно только что покинул Хогвартс.     - Хм... Привет. - Гермиона неловко поздоровалась.     - Привет. У тебя только один чемодан?     Стэн подошел к Гермионе и поднял ее чемодан, но прежде чем Гермиона успела ему помочь, он взвизгнул.     - Мерлин, это кот! Это твой кот?     Гермиону слегка раздражало, что люди так говорят о ее коте, особенно перед тем, как задать такой глупый вопрос. Ей захотелось ответить что-нибудь едкое, но она сдержалась, прежде чем это сорвалось с ее губ, и просто кивнула.     Стэн снова посмотрел на Живоглота, слегка приоткрыв рот, затем повернулся к Гермионе:     - Куда ты хочешь приехать?     Гермиона снова заглянула в письмо Рона и прочитала адрес вслух:     - Нора, дорога гномов, Оттери-Сент-Кэчпоул, Девон.     - А, это у Уизли! - прокомментировал Стэн, явно гордясь тем, что демонстрирует свои знания. - Нет проблем, мы можем отвезти вас.     - Сколько стоит билет? - спросила Гермиона.     - Одиннадцать сиклей. Но для тебя я сделаю десять и угощу тебя горячим шоколадом.     Он подмигнул ей, и Гермиона полезла в кошелек за мелочью, гадая, делает ли он предложения всем девушкам, которые едут в его автобусе. Затем Стэн отнес свой чемодан и поставил его рядом с пустым сиденьем.     Единственное место, которое было занято, занимал пожилой мужчина с тростью. Он сидел, но выглядел потрясенным, как будто путешествие немного подкосило его. Гермиона слегка кивнула ему в знак приветствия и направилась к своему месту.     - Хогвартс? - спросил Стэн, остановившись перед ней.     - Да, четвертый курс. Гриффиндор.     - Вау, круто. - ответил он. - Я только закончил. Я был в Хаффлпаффе.     Гермиона кивнула, и внезапно водитель нажал на ручной тормоз. Раздался оглушительный грохот, как будто двигатель захлопнулся, и Гермиону отбросило назад на сиденье от скорости автобуса. Теперь она поняла, почему старик был в таком плохом состоянии. Она выглянула в окно и увидела, как один пейзаж за другим меняется с зеленого на серый, а затем на голубой.     - Сначала мы отвезем мистера Гранта, если ы не против. Он собирается в Шотландию, в Инвернесс.     Глаза Гермионы расширились:     - В Шотландию?!     Она вспомнила о письме, которое отправила Рону, в котором говорилось, что она приедет во второй половине дня. Она никогда не успеет вовремя...     - Это займет около двадцати минут.     - Что? - удивленно спросила Гермиона. - Но как это возможно? Автобус аппарирует? Или скорость увеличивается магическим образом с помощью движущего заклинания?     Стэн нахмурился, изобразив почти комичную фигуру:     - Хм? Ну, я не знаю. Все происходит слишком быстро, вот и все. Тебе следовало бы учиться в Когтевране. Кстати, как тебя зовут?     - Гермиона Грейнджер.     - Гермиона. Красивое имя.     Она просто поджала губы и посмотрела в окно на открывающийся вид. Было странно ехать так быстро. Сиденье под ней задрожало. Лицо Гермионы несколько раз морщилось, когда она наблюдала, как автобус дрейфует по тротуарам и десятки раз рискует попасть в аварию, поэтому она предпочитала смотреть перед собой, чтобы у нее не закружилась голова.     - Скажи мистеру Гранту, что мы уже едем, Стэн. - посоветовал водитель, которого Гермиона не могла видеть со своего места.     Стэн пошел вдоль автобуса, очевидно, привыкший к тряске. Когда он подошел к другому пассажиру, он крикнул:     - МИСТЕР ГРАНТ! МЫ ПОЧТИ НА МЕСТЕ!     Старик кивнул, хотя Гермиона подозревала, что из-за суматохи он, должно быть, ничего не услышал. Автобус с визгом остановился, и Гермиона чуть не упала, если бы не удержалась на своем сиденье.     - ИНВЕРНЕСС! - крикнул Стэн.     Он схватил чемодан старика и выбросил его наружу, как кучу мусора, затем подождал, пока старик с трудом спустится, прежде чем закрыть двери. Снова раздался звук выстрела, и Гермиона схватилась за себя, чтобы снова не упасть.     Стэн вернулся раньше нее, неся чашку горячего шоколада того же цвета, что и автобус.     - О, спасибо, - сказала она немного неуверенным голосом.     Изо всех сил стараясь глотать напиток, который больше проливался на пол, чем попадал ей в рот, Гермиона отказалась от попыток немного почитать под маминым одеялом.     Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем водитель окликнул ее:    - Оттери-сент-Кэтчпоул, прямо!     Гермиона собрала свой чемодан, не желая оставлять его в руках Стэна. Живоглот выбирался из клетки, совершенно возмущенный тем, что ему пришлось пережить это путешествие.     - Вот и приехали! - воскликнул Стэн.     В этот момент водитель ударил по тормозам, и Гермиона снова упала вперед, на этот раз ее подхватил Стэн, который поднял ее на ноги.     - Спасибо, - сказала Гермиона, быстро выходя из автобуса.    Она снова оказалась на тропинке, а когда обернулась, автобус уже исчез. От поездки ее затошнило. Она огляделась в поисках места, куда бы пойти, но сразу поняла, где это, когда увидела перед собой дом. Все было перекручено, как будто они пристраивали этажи, как костяшки домино. Гермиона поняла, почему это место назвали "Норой", потому что оно было похоже на большой муравейник.     Она подошла к дому и уже слышала крики снаружи. Гермиона подняла кулак, чтобы постучать в дверь, но та распахнулась раньше, чем она успела, и она столкнулась лицом к лицу с Фредом.     - Гермиона! А вот и ты!     Он быстро обнял ее, Джордж последовал за ним, и они отнесли ее чемодан и Живоглота в гостиную. Все остальные члены семьи уже сидели за столом и перекусывали, и, когда она вошла в комнату, все встали, широко улыбаясь:     - О, Гермиона!     - Как приятно снова тебя видеть!     - С тобой все в порядке? Как прошла твоя поездка на автобусе?     - Очень хорошо, спасибо, - ответила Гермиона. - Немного дрожу.     Артур негромко рассмеялся, а Молли подошла к Гермионе и нежно обняла ее:     - Я так рада, что ты здесь.     - Миссис Уизли, большое вам спасибо за то, что пригласили меня в свой дом...     - О, дорогая! Мы всегда рады видеть тебя в нашем доме, Гермиона. Будь как дома. Ты будешь спать в комнате Джинни, если не возражаешь?     - Это прекрасно, - с улыбкой сказала Гермиона. - Еще раз спасибо.     Молли похлопала ее по плечу и села пить чай. Гермиона была в восторге от этой комнаты: практически все в ней управлялось магией, от мытья посуды до вязания, которое происходило само по себе в кресле. Фред и Джордж вышли в сад, и Гермиона слышала, как они смеются.     Рон, наконец, оказался перед ней и обнял ее:     - Привет, Гермиона. Прости, моя семья немного... навязчива. - добавил он вполголоса.     - Ты шутишь? Я так рада снова их видеть. Месяц - это очень долго!     Рон немного подрос за июль и теперь возвышался над ней почти на голову. Его волосы были немного длиннее, чем обычно, а веснушки еще ярче выделялись на солнце.     Он помог ей отнести чемодан в комнату Джинни. Стены были бледно-розовыми и украшены различными плакатами, в том числе с изображением команды по квиддичу. Гермиона поставила клетку с Живоглотом на кровать и открыла ее, но Живоглот отказался выходить.     - Давай! Автобусное время закончилось, мы уже в "Норе"!     Кот повернул голову в сторону Гермионы и согласился выйти на улицу, чтобы размять лапы. Джинни, в свою очередь, вошла и взвизгнула от восторга, увидев кота:     - Живоглот!     Она подошла к нему и погладила его по шее, отчего он замурлыкал.     - А вот и моя комната, - сказала она Гермионе. - Она маленькая, надеюсь, тебе подойдет...     - О, конечно! - воскликнула Гермиона. - Я так счастлива быть здесь.     - Я тоже рада, что ты здесь. Здесь становится немного скучно, когда ты единственная девушка.     Гермиона не могла понять, как Джинни могла чувствовать хоть малейший намек на скуку в этом доме, казалось, что каждый уголок был местом, которое можно исследовать. Гермиона прошлась по комнате и остановилась у плаката, на котором были изображены несколько музыкантов, одетых во все черное.     - Что это за группа?     - Ведуньи! Ты что, не слышала о них? Вот, послушай.     Джинни дотронулась до маленькой машинки, о которой Гермиона и не подозревала, что она стоит у нее на столе, и из динамиков тут же зазвучала довольно громкая музыка. Гермиона не была большой поклонницей рока, но должна была признать, что их песни были очень запоминающимися.     - Я всегда была их поклонником, но маме не нравится, когда я включаю их музыку, она говорит, что у нее режет уши. А у магглов есть рок-группы?     Гермиона рассказала все, что знала о маггловской музыке, а затем их разговор перешел на Хогвартс и многие другие темы. Джинни была совсем другой, когда оставалась наедине с Гермионой. Она была веселой, уверенной в себе, она могла говорить с ней часами, не испытывая смущения. Им всегда было о чем поговорить.     Чуть позже к ним присоединился Рон с двумя тарелками яблочных чипсов:     - Эй, Джинни, я напоминаю тебе, что Гермиона - моя лучшая подруга. - заметил он, присаживаясь на кровать сестры.     - Вы все время вместе в Хогвартсе, я могу украсть ее на пару минут, чтобы поболтать! - воскликнула Джинни, смеясь.     Они говорили о чем угодно, но в основном о квиддиче.     - Ирландия разгромила Перу, - взволнованно объяснил Рон. - Это будет их матч с болгарами, лучший из возможных матчей. Не могу дождаться, когда увижу Крама во плоти! Лучший игрок в квиддич в мире!     - Крам? - повторила Гермиона. - Я думала, ты болеешь за ирландцев?     - Так и есть, - ответила Джинни. - Но он влюбился в Крама и уже несколько месяцев не говорит ни о чем, кроме него.     - Заткнись, Джинни. - Пробормотал Рон.     - Пора ужинать, дети! - крикнула Молли снизу.     Все двери в комнаты открывались и закрывались, и по дому разносилось эхо множества шагов. Гермиона, Джинни и Рон спустились вниз и сели за обеденный стол на улице, под звездами. Гермиона взяла немного курицы, которую съела с аппетитом, так как за весь день почти ничего не ела, и прислушалась к различным разговорам вокруг. Молли говорила о Гарри, который должен был приехать на следующий день, и беспокоилась:     - Он ничего не ест, бедняжка... Завтра я собираюсь приготовить что-нибудь сытное, чтобы он мог наесться досыта. Какую еду он любит? - спросила Молли.     - Луковый суп. - Гермиона инстинктивно ответила.     Рон как-то странно посмотрел на нее.     - И пирог с патокой. - добавила Джинни, которая внезапно покраснела.     - Почему ты краснеешь? Он еще даже не пришел. - заметил Рон.     - Заткнись, Рональд.     Трапеза продолжалась, и Гермиона положила себе еще несколько порций, включая десерты. Затем все выпили по чашке травяного чая, и около полуночи Молли отправила "детей" спать. Гермиона пожелала Рону и остальным спокойной ночи и вернулась в комнату Джинни. Она надела свою самую легкую пижаму и легла в постель Джинни, пока та расчесывала волосы перед зеркалом.     - Кстати, ты видела? В списке Рона написано "парадные мантии", - спросила Джинни.     - Да, я это видела. Но у меня дома нет никаких красивых платьев. - сказала Гермиона.     - Я подумала, что мы могли бы пойти и купить что-нибудь в Хогсмиде, мы обе, в течение года.     - Да, это было бы чудесно!     Джинни улыбнулась и села рядом с Гермионой на ее кровать. Это было очень удобно. Более того, Живоглот забрался под пуховое одеяло и спал в изножье кровати, успокаивающе мурлыча.     Не в силах перестать болтать, Гермиона и Джинни проболтали большую часть вечера. В основном они говорили о Хогвартсе. Гермиона заметила, что Джинни очень любила посплетничать, но, в отличие от Лаванды и Парвати, они были интересны. Джинни была чрезвычайно наблюдательна, что делало ее сплетни гораздо более основательными, чем ее соседки по общежитию, и Гермионе нравилось слушать, как она рассказывает о жизни других людей, даже если она не знала, о ком идет речь.     - Ты с нетерпением ждешь матча? - спросила Джинни.     В комнате стояла кромешная тьма, и Гермиона не могла разглядеть Джинни, но они были достаточно близко, чтобы она могла расслышать ее шепот.     - Мне не особенно нравится Квиддич, но я рада, что иду. Кроме того, с тобой и Гарри это будет здорово.     - Знаешь, я думаю, что мне действительно нравится квиддич. - Призналась Джинни. - Сначала я думала, что мне просто интересно, потому что Гарри это нравится, и я хотела делиться этим с ним. Но на самом деле, этим летом я по-настоящему увлеклась Чемпионатом мира. Я тренировалась, чтобы стать охотником, и, по-моему, у меня это неплохо получается.     - Да, Рон говорил мне об этом. Это здорово!     - Да, - ответила Джинни, которая, казалось, улыбалась. - Я рада, что нашла то, что мне нравится, а не просто то, что мне приходится нравиться из-за моих братьев.     - Что? О чем ты говоришь, ты во многом хороша!     Гермиона почувствовала, как Джинни пожала плечами:     - Я не знаю, я думаю, что в основном я делаю все, чтобы произвести на Гарри как можно большее впечатление.     - Ты действительно очень сильно в него влюблена, - с улыбкой прокомментировала Гермиона.     - Какой в этом смысл, если я ему безразлична? - простонала она.     - Если ты постоишь за себя, я уверена, он будет обращать на тебя гораздо больше внимания. Ты права, Гарри любит квиддич. Если ты позволишь себе по-настоящему увлечься и проявить свою индивидуальность, он тоже обязательно в тебя влюбится.     - Ты так думаешь?     - Я уверена в этом.     Последовало молчание, затем Джинни заговорила снова:     - В любом случае, тебе не нужно самоутверждаться, чтобы привлечь Рона, не так ли?     - Что? - нахмурившись, спросила Гермиона. - Что ты имеешь в виду?     - Ну, он уже влюблен в тебя.     - Чепуха.     Джинни чуть приподнялась на локте:     - Ты шутишь? Ты не знала?     - Нет, потому что это неправда. - Гермиона рассмеялась.     - В этом нет ничего неправдивого. Достаточно послушать его пять минут, чтобы понять, что он тебя любит.     - Нет, он просто мой лучший друг, вот и все. - шепотом запротестовала Гермиона.     Джинни откинулась на спинку стула с издевательским смешком:     - Да, конечно. Надеюсь, ты не имеешь в виду Гарри, иначе мне конец.     После этого они замолчали, и Джинни заснула через несколько минут. Гермиона слышала, как ее дыхание становилось все глубже и глубже. Но Гермиона не могла уснуть, потому что думала о неком рыжеволосом парнишке, который спал всего несколькими этажами выше нее.