Безумные будни Учиха

      Утро застало Сараду в новой обстановке. Проснувшись в незнакомом месте, она резко вскочила, словно окружённая врагами, приняв боевую стойку. Выхватила кунай, положенный под подушку. И только потом, замерев и прислушавшись, она поняла, что ей ничего не угрожает.       Её отвлёк звук чьей–то возни. Резко повернувшись на носках, она увидела разбуженную её «танцами» Химавари, которая сонно протирала глаза. Принцесса Учиха тут же спрятала оружие за спину, в одно мгновение вспомнив события вчерашнего дня и то, как она оказалась в одной комнате с дочерью Хокаге.       «Шаннаро! Ну и дура же ты! Чуть ребёнка до смерти не перепугала!».       — Сарада–чан, а что случилось? — спросила малышка, зевая и оглядываясь вокруг заспанным взором.       — Н–ни–чего, Хима–чан… Мне… просто кошмар приснился… Извини, что разбудила.       Непроизвольно её взгляд обшарил стены и наткнулся на часы. Шесть утра.       «Вскочила в рань несусветную и ещё Химавари разбудила. Ох, братцы–кролики… Припомню я вам ваши побудки!».       — Тогда найди себе стража, чтобы тебя охранял. У меня такой есть, — девочка вытащила из–под одеяла плюшевого медведя. — Его зовут Бато. Хочешь, подарю?       — Нет–нет, Хима, спасибо! Пусть он служит тебе и дальше. А у меня свой есть.       — А где он?       — У меня дома остался. Айко.       — А какой он?       — Лис. Большой и рыжий.       — Хм. А он точно победит врага?       — Точно–точно. Твой Бато — сильный. А Айко — вёрткий и хитрый. Победить врага тоже по–разному можно.       — Ладно… — Химавари ещё раз зевнула. — Спать хочу…       — Вот и спи… — девушка аккуратно накрыла малышку одеялом, пристраивая игрушку рядом. — Бато–сан у тебя опытный воин — вон, даже боевой шрам на шее есть…       — А–а–а, да… — зевнула дочь Наруто, вновь погружаясь в дрёму и обнимая любимую игрушку. Из–за которой однажды до полусмерти перепугала старшего брата.       Осторожно двигаясь, чтобы не шуметь, Сарада оделась и, прицепив подсумок к бедру и зафиксировав ножную кобуру, отправилась приводить себя в порядок, предварительно взяв на кухне зубочистку из коробочки и разжевав. Ухаживать за зубами нужно в любых обстоятельствах. Иначе легко заполучить кариес со всеми вытекающими.       По её внутреннему ощущению времени прошло едва ли двадцать минут. В доме все спали.       «Так, и чем бы заняться?».       Задачи по математике и физике решены, она свернула листы и запечатала в специальное отделение подсумка ещё вечером. Утренние процедуры проведены. Завтракать она будет вместе с Боруто и остальными.       Осталось только одно. Утренняя разминка. Которая для младших Учиха была такой же обязательной, как почищенные зубы и съеденный до последней крошки завтрак.       Она вышла на крыльцо и, закрыв дверь, на мгновение задержалась на ступеньках, с наслаждением вдохнув свежий утренний воздух.       «А ведь как странно… Если бы не вчерашнее, я бы ни за что не оказалась бы здесь. Боги, я же в гостях у лорда Седьмого!».       Осознание того, что прошло мимо её внимания вчера на фоне эмоционального потрясения, начало понемногу складываться в единую картину.       «Так, стоп… — оборвала она себя. — Помечтаешь потом».       Зашла на задний двор поместья. Никакого подобия полигона, как в родительском доме. Только ровная площадка. Нет даже столбов, в которые можно метать оружие или отрабатывать на них удары. Это обстоятельство крайне огорчало. И ввергало в шок.       «Боруто! Да как ты вообще можешь показывать такой уровень навыков?! Г–р–р–р…».       Будущая куноичи сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, а потом начала первый комплекс ката…       Хината проснулась от первых рассветных лучей, заглянувших в окно. Затем рассматривала лицо спящего мужа, который казался таким умиротворённым и счастливым. Жаль, что она не могла сделать всё. Например, уменьшить бюрократическую нагрузку на Хокаге. Или помирить отца с сыном, который действительно страдал от недостатка внимания, скрывая это под напускной грубостью и хулиганскими выходками.       Печально вздохнув, женщина осторожно высвободилась из объятий супруга — тот что–то пробормотал во сне и лишь перевернулся на другой бок — и, одевшись, хотела спуститься в кухню — готовить завтрак. Чтобы Хокаге мог по–быстрому перекусить, собираясь на работу.       Подойдя к окну, чтобы плотнее задёрнуть занавески, она увидела дочь Саске, одновременно плавно и сильно выполняющую разминочный комплекс. Её на мгновение поглотили воспоминания — ведь когда–то давно, казалось — в другой жизни — она сама вот так же совершала утреннюю тренировку перед посещением Академии.       «Надо бы приготовить для неё порцию побольше. Может, даже бенто с собой упросить взять. Она растёт, после таких нагрузок нужно больше энергии, чтобы потом не отвлекаться на голодные позывы желудка», — думала бывшая Хьюга, возясь у плиты. Ей подумалось, что сам Наруто не был настолько прилежен, как хотелось бы, не только из–за неуёмной энергии, но и из–за обыкновенного голода. Всё же на сиротское пособие много не позволишь, а о каком внимании на уроке может идти речь, когда живот постоянно напоминает о себе желанием поесть?       Приготовив порцию еды для мужа, она поднялась в спальню, где он ещё спал, поставила поднос на стол и тихонько притронулась к плечу спящего.       — Хмм… Хината? — осторожно разлепил глаза тот, повернувшись на спину.       — Уже семь часов, дорогой. Скоро на работу. Я принесла поесть.       — Ох… работа, будь она неладна… — простонал Узумаки–старший, потягиваясь и зевая. — Что там дети?       — Сарада уже встала и тренируется. Боруто и Химавари ещё спят.       — Сарада? Тренируется?       — Да. Прорабатывает комплексы ката академического тайдзютсу.       — Ясно… — осторожно размяв суставы, Наруто встал из постели и начал одеваться, прихватывая урывками еду. Ему нужно немного размяться, ибо впереди — целый день сидения в кресле. И ещё нужно поговорить с Сарадой. Выловить этого темме, который опять наломал дров, и попытаться понять, что у него случилось. И хотя бы сегодня прийти пораньше, потому что сын, похоже, снова его ругал. В общем — это обычный рабочий день. С новыми проблемами, которым не видно конца.       — Я на кухне, приготовлю поесть детям.       — Спасибо, милая, — мужчина извернулся и обнял супругу. Которая зарделась румянцем — совсем как в юности.       — Всегда рада помочь, дорогой.       Наконец, покончив с едой, одевшись и окончательно проснувшись, Наруто спустился, чтобы поставить посуду на кухне. И едва не столкнулся с наследником, спешащим в ванную.       — Доброе утро, Боруто.       — Доброго, отец, — буркнул тот, скрываясь за дверью. Узумаки–старший тяжело вздохнул. Видимо, это отчуждение уже прочно и надолго. Если не навсегда. Самое мерзкое слово, если связанное с чем–то нехорошим.       Поставил поднос с посудой возле раковины.       «Так, может, разбудить Химавари?»       Мужчина поднялся наверх и постучал в дверь.       — Вставай, принцесса, пора кушать!       Не дождавшись ответа, осторожно вошёл. Дочь спала, почти до макушки укрывшись одеялом.       «Может, всё–таки обогревающих печатей купить?».       Но едва он склонился над кроватью, как одеяло отлетело в сторону, а девочка повисла у него на шее.       — Попался! Папа попался в засаду!       — Сдаюсь, ты победила, — улыбнулся отец, подхватывая девочку на руки. — А теперь победительницу ждёт ванная и завтрак!       — Хорошо!       Спустившись по лестнице и поставив наследницу на пол возле ванной, Хокаге поцеловал её в лоб.       — Папа, ты уже уходишь?       — Прости, Химавари, мне действительно пора.       — Не задерживайся и приходи домой…       — Я постараюсь! Очень сильно!       — Хорошо, папа… Я люблю тебя, — его шею охватили тёплые ручки, а затем девочка чмокнула его в щёку.       — Я тоже тебя люблю, солнышко. А теперь беги умываться.       — Хорошо!       Всё это слышал Боруто, с отстранённым видом сидящий за кухонным столом спиной к матери, чтобы она не смогла увидеть его лица.       «Батя… ты опять врёшь… Опять… Чёрт!».       — Я на работу! Я ушёл!       — Счастливой дороги!       Узумаки–младший не ответил. Он был слишком зол и разочарован.       Послышался звук закрываемой двери.       Наследница Учиха не находила себе места, стоя перед дверью. Отчаянно хотелось встретить Наруто–сама и поблагодарить. Ожидание превратило быстротекущее время в медленную тягучую смолу. Наконец дверь открылась и на крыльце появился глава селения, что шёл по дорожке к калитке. Заметил её, и озабоченное выражение лица тут же сменилось на приветливое:       — Сарада–чан, доброе утро!       — Здравствуйте, господин Седьмой, — вежливо поклонилась девочка.       — Это я у себя в кабинете «господин Седьмой», — улыбнулся глава деревни. — А здесь — просто Наруто.       — Как пожелаете, — кивнула наследница шарингана в ответ.       «Надо же, она действительно очень похожа на Саске. Такой же цвет волос, тот же разрез глаз… а вот чертами лица и фигурой больше Сакуру напоминает».       — Я слышал, что ты вчера поссорилась с родителями…       — Я, право, не смею стеснять вас своими проблемами…       — Сарада, — Хокаге присел перед ней на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне. Когда их взгляды встретились, будущая куноичи невольно вспыхнула румянцем от смущения. — Я, как глава Скрытого Листа, обязан быть в курсе всех, — он особо выделил это слово, — проблем моих сограждан. Для меня нет мелких, незначительных или второстепенных случаев, от которых можно отмахнуться.       Будущая куноичи, услышав это, покраснела ещё гуще, мгновенно осознав, с каким неподъёмным грузом дел каждый день приходилось иметь дело её кумиру. Это… это как единолично держать на плечах гору наподобие той, на которой высечены каменные лики правителей селения. И не будет ли её проблема той песчинкой, которая сломает этого человека?       — Э… Сарада–чан, с тобой всё в порядке?       — В полном, Наруто–сама, не беспокойтесь, — мгновенно собралась та, глубоко вздохнув и наконец взяв под контроль чёртовы эмоции. У Хокаге куча дел, а она смеет задерживать его! Непростительно! — Дело в том, что я слышала от мамы, что Карин–сама будет якобы помогать нам обустраивать клановый квартал Учиха, который будет восстанавливать отец. А на самом деле было вот что… — последовал короткий пересказ того, что она увидела. — Что я, по–вашему, могла подумать?       — Действительно. Но я хочу тебе кое–что сказать. Это было одной из двух целей, которые твой отец поставил перед собой в твоём возрасте и на осуществление которой хотел положить жизнь, если потребуется.       — И что же это были за цели?       — Одна из них была возрождение клана Учиха.       — Но разве я и мои братья — не возрождение клана?       — Э–э–э, как бы тебе сказать… Даже вас для такого будет… маловато.       — Что?!       — Видишь ли, раньше клан Учиха насчитывал около сотни человек всех возрастов — от стариков до младенцев. А вас только четверо. То есть чтобы…       — Я поняла. Мне с братьями придётся создавать большие семьи, чтобы хотя бы в четвёртом поколении, считая от моего отца, клан достиг прежней численности.       — Не только… тут важно… эм… разнообразие. Ведь часть браков вашим потомкам неизбежно придётся заключать между собой…       — Чтобы сберечь уже наш улучшенный геном — шаринган.       — Всё же ты неплохо разбираешься в сложных вещах… — стеснённо почесал затылок мужчина. Дочь лучшего друга оказалась не по годам умной девушкой, глубоко вникшей в совершенно не детские вопросы. Он внутренне готовился к худшему.       — То есть, насколько я понимаю, у отца к этой вашей родственнице очень серьёзные намерения. Не ожидала.       — Сарада…       — С другой стороны, я могу понять его действия. Мне нужно обязательно знать ещё и другое — мама точно в курсе папиных планов и одобряет их?       — Полагаю, тебе лучше спросить об этом у Хинаты. Твоя мама обсуждала с ней это. От себя же добавлю следующее, — Наруто поднялся на ноги, и юная собеседница мгновенно стала ему до середины груди. Мужчина сделал это специально, чтобы придать своим словам вескости. — Я знаю твоих родителей двадцать лет. И могу сказать, что твоя мать слишком любит отца, чтобы не считаться с его целями и мечтами. А он, в свою очередь, никогда не желал ей зла и не хочет причинить боли. Подумай над этим.       — Конечно, — к его удивлению, девушка совершенно не смешалась и выслушала это со спокойным вниманием. — И ещё последний вопрос.       — Слушаю.       — Какой была вторая самая важная цель в жизни отца?       — Это ты спросишь у него сама, — попытка возразить была пресечена властным жестом, — я не в праве говорить тебе этого, поскольку это внутренние дела клана Учиха. Как только твой отец посчитает, что ты готова, узнаешь. Вечно умалчивать не в его интересах.       — Благодарю вас, Наруто–сама.       — Что передать отцу, если я с ним увижусь?       — Я бы очень не хотела вас стеснять, но… Мне ещё нужно многое переосмыслить. Вряд ли я смогу вернуться домой быстро. Извините.       — За что? Можешь гостить у нас столько, сколько хочешь, — на её плечо легла рука Хокаге жестом поддержки. Наследница Учиха подняла голову и встретилась взглядом с кумиром. — Понимаю, тебе сейчас тяжело было бы вернуться домой и делать вид, что ничего не случилось.       — Спасибо…       — Не за что. А теперь, извини, мне пора, — мужчина пошёл к калитке, и она закрылась за его спиной. Девушка ещё долго смотрела ему вслед.       «Простите, но у меня есть и другие, эгоистичные мотивы, Хокаге–сама, — мысленно обратилась к нему принцесса Учиха — Мне нужно узнать в полной мере, что же может ожидать меня в будущем, когда я тоже стану Хокаге…».       — Сарада, завтрак готов, — отвлекла её от созерцания фраза знакомым голосом, донёсшимся из–за спины.       Девушка обернулась, чтобы увидеть стоящего на крыльце насупившегося Боруто, скрестившего руки на груди.       — Спасибо, я сейчас…       — О чём вы говорили с отцом?       — Это дела клана, извини.       — То есть — «не твоё дело», так?       — Можешь считать, что именно так, — будущая куноичи начала заводиться. Такое прекрасное начало дня было безнадёжно испорчено.       «Как маленький мальчик, в самом деле!».       — Да и пофиг. Отцу есть дело до всего. Кроме собственной семьи, — услышала она ворчание за спиной, когда вошла в дом.       В таком настроении они зашли на кухню, где, усевшись за стол и пожелав другим сотрапезникам приятного аппетита, принялись за еду. Причём Сарада уничтожала еду с намного большим энтузиазмом, в то время как Узумаки–младший не проявлял рвения.       — Можно добавки, Хината–сама?       — Конечно, дорогая.       — Решила взять пример с Чо–Чо? — подколол её сокурсник. Обида на то, что отец говорил с нею, а не с ним, душила парня, но он решил придать своему лицу безразличное выражение.       Та решила оставить шпильку без внимания, а мать семейства решила одёрнуть сына.       — Сарада с утра тренировалась и проголодалась сильнее. Ты бы тоже не скромничал на её месте.       — Тренироваться с утра… что за глупость… — сказал блондин, но, увидев, как брюнетка уминает вторую порцию, решительно взялся за палочки.       «Чёрта с два я ей уступлю! Даже здесь умудряется соревноваться со мной. Бесит!».       Супруга Хокаге лишь улыбнулась, наблюдая как старший набросился на еду. Вспомнились рассказы мужа о том, как он соревновался со своим лучшим другом. Почти во всём. Кажется, это осталось неизменным даже в их детях. Даже несмотря на то, что Сарада — девушка. Химавари же с хитринкой поглядывала на обоих. Наверняка потом будет интересоваться у матери, что же такого происходит между братиком и их гостьей.       После завтрака оба синхронно встали и вышли к крыльцу — сын Хокаге притащил свой ранец заранее и пристроил у стены.       — Я ушёл!       — Я ушла! — Счастливой дороги!       Боруто рванул с места первым, чтобы открыть калитку. Сарада чуть задержалась, чтобы помахать рукой остающимся. Химавари и Хината помахали в ответ. Вскоре оба уже спешили в Академию.       «А они неплохо смотрятся вместе» — подумала про себя супруга Хокаге.       — Мам, скажи, а что, братик разве влюбился в Сараду–чан? — её дочь не оставила шанса вновь утонуть в воспоминаниях.       — Знаешь, Химавари, это всё сложно и просто одновременно. Тебе ещё трудно будет это понять.       — А ты расскажи. А если не пойму — объясни, хорошо?       — Хорошо.       Направляясь к Академии, сын Хокаге заметил, что его одноклассница ускорила шаг. Тот решил не отставать. Будущая куноичи почти перешла на бег. Парень тоже поднажал, но девушка спокойно запрыгнула на крышу и продолжила бег. Будущий ниндзя решил не отставать от соперницы… пока прямо перед ним не вонзился кунай и он едва успел затормозить.       — Сарада! Ты чего, галлюциногенов объелась, даттебаса?       — Отвали! Не хочу, чтобы нас видели вместе!       — А словами объяснить — нет?       — А самому понять — никак? Извращенец малолетний.       — А сама будто старше! Учить меня она будет!       — А ну кыш отсюда, засранцы! — раздалось из окна напротив. — Сейчас полицию вызову!       — Извините!       — Не сердитесь, дяденька, мы не нарочно! Сарада вновь вырвалась вперёд, оглянувшись через плечо. Хулиган свернул в сторону и двигался параллельным курсом.       «Вот ведь, пока не наорёшь — не дойдёт, шаннаро!».       Спрыгнув на землю, она двинулась к её обычному месту встречи с лучшей подругой. Принцесса Акимичи уже ждала её, неизменно поглощая чипсы.       — Привет, что–то ты сегодня поздно. В магазин за платьями ходила, небось?       — И тебе привет. Нет, просто решила немного прогуляться и сменить маршрут, — лучшая ученица курса поправила съехавшие на нос очки.       — Темнишь, Сарада… Когда ты делаешь вот так, ясно, что всё немного сложнее.       — Пф, ничего такого, что могло бы меня расстроить.       — Ну, как хочешь.       Некоторое время они шли молча.       — Чо–Чо, можно попросить тебя об одолжении? Пожалуйста, это очень важно.       — Да…       — Если тебя мои братья вдруг спросят, где я была — скажи, что ты пригласила меня к себе в гости — пожить пару недель.       — Кстати, а ведь неплохая идея…       — Как–нибудь потом, обещаю.       — Всё же ты от меня что–то скрываешь, подружка… Завела себе парня и боишься, что папа не одобрит?       В ответ Сарада покраснела — то ли от смущения, то ли от возмущения, то ли от того и другого вместе.       — Да нет у меня парня, шаннаро! Сколько раз уже повторять!       — Смотри мне, а то так и останешься старой девой…       — Хмф!       Академия встретила их привычным утренним гомоном, который стих, едва прозвучал первый звонок. После урока наследница шарингана не удивилась, увидев в коридоре братьев.       — Добрый день, Сарада, — первым поздоровался Итачи, вежливо кивнув.       — Привет, сестрёнка! — Шисуи хотел было поиграть в обнимашки, но был обломан ловким уворотом. Тот также увернулся, сделав вид, что оступился.       — Доброго дня, Итачи, Шисуи, — ответила старшая.       — Вот, отец велел передать, — в руке старшего из близнецов появился свиток, который тут же был без лишних слов принят и отправлен в подсумок.       Взгляды обоих Учиха пересеклись на самом младшем, который сначала не понял, чего от него хотят, а затем, хлопнув себя по лбу, полез в рюкзак.       — Так, где же он?       — В дальнем отделении слева, — смилостивился старший.       — Спасибо, брат, ты лучший! — заявил младший, вытаскивая просимое и протягивая сестре.       — Спасибо, мальчики, — ответила Сарада, принимая второй свиток и так же пряча. — Как папа, как наша гостья?       — Папа с утра ушёл в больницу. Сказал, что будет поздно. Карин–сама пожелала помочь по хозяйству. Всё нормально.       — А ещё она очень классная! Представляешь, она обещала научить нас запечатывать в свитки продукты, чтобы они не портились!       — Действительно, это очень полезный навык, — девушка с гербом Учиха на одежде отметила, что мальчишки легче пошли на контакт с отцовской… любовницей? Или всё же подругой? Она ещё не могла точно определить своего отношения к этой женщине.       — Сестрёнка? — вывел её из задумчивости голос вихрастого паренька.       — Что, Шисуи?       — Ты надолго в гостях у Чо–Чо?       Подобная откровенность поставила её в тупик.       «Не иначе как отец сообразил придумать правдоподобную ложь. Ну тем лучше, они поверят».       — Пару недель, может, чуть дольше. Не волнуйся.       — Хорошо! Но мы будем скучать!       — Я тоже, братики… Я тоже…       Но не преминула напомнить:       — До конца перемены три минуты! Не бегите как стадо носорогов, будьте людьми.       — Да, действительно! Пока! — Шисуи тут же исчез среди других учащихся.       Итачи внимательно посмотрел на сестру, прежде чем двинуться следом.       — Если что–то нужно — ты знаешь, где меня найти.       «Он что–то заподозрил?».       Размышления были прерваны дребезжащей трелью звонка. Пора возвращаться в класс.       Вечер застал Седьмого Хокаге за разбором документов. Их опять оказалось слишком много. Он уже подумывал над тем, чтобы создать штат секретарей. Ибо самые мелкие проблемы, которые можно было решить переадресацией в один из департаментов Скрытого Листа, всё равно писались на его имя. И всё это даже не сортировалось. Сообщение о появлении очередной банды отступников могло следовать сразу же за жалобой на соседа, который набрал себе в квартиру десяток бездомных котов и отказывается сдать животных в приют, несмотря на невыносимую вонь из жилища. А требование выселить пьющих и буянящих квартирантов могло быть перед уведомлением о появлении на границе очередной шайки бандитов, решивших обложить данью отдалённые деревеньки.       Глава деревни взглянул на эти бумажные горы и мысленно плюнул. Разберутся без него. Пора хоть раз сдержать обещание дочери и не злить сына. И ещё разобраться с проблемами Учиха. Красноглазые имели поразительный талант влипать в неприятности на ровном месте, причём зачастую из–за собственной ослиной упёртости там, где нужно сделать шаг назад и не идти напролом.       Сосредоточился и буквально на мгновение вошёл в режим отшельника. А вот и его друг — сидит на скамье у набережной и смотрит на реку. Как раз будет время поговорить. И без лишних ушей.       А выйти лучше всё же в окно. Иначе кто–то из служащих обязательно заметит и пристанет с очередной проблемой. А там уже подтянутся остальные, чтобы снова утащить его на рабочее место и приковать к бумагам. Миг — и его уже нет. Интересно, использовали ли Сенджу Тобирама и его отец технику Летящего Бога Грома, чтобы сбежать с работы пораньше и не задерживаться в пути?       Он появился мгновенно, но всё равно не смог застать товарища врасплох — тот неизменно определял его появление за доли мгновения.       — Опаздываешь, Наруто.       — Можем поменяться должностями, если хочешь.       — Нет, спасибо.       Это было, естественно, не всерьёз. Просто дань временам соперничества.       Оба присели на скамью.       «Чёрт, как два старых пердуна уже. В чём–то мой сын прав. Уже теряю форму».       — Что у тебя случилось?       — Ты в курсе?       — Хината рассказала. И твоя дочь.       — Мне нечего добавить. Сакура в курсе всего и одобрила. Кстати, она же это и предложила.       «Ох, Сакура–чан… Всё же ты слишком изменилась рядом с этим темме. Стала такой же… Учиха».       — Саске, я всё понимаю, но становиться двоежёнцем и плодить внебрачных детей…       — Вот кто бы говорил, — видя на лице друга непонимание, он добавил. — Насколько я помню, у тебя тоже есть внебрачный ребёнок. Дочь от Верховной Жрицы Шион из страны Демонов.       — Что?!       — Да, Наруто. Ей уже шестнадцать, и через несколько лет она сможет принять сан своей матери.       — Ты меня шантажировать вздумал, темме?!       — Заткнись и послушай меня, усуратонкачи. Твои грехи молодости меня мало волнуют. Если ты думаешь, что это хоть как–то повредит твоей репутации или семье, то можешь успокоиться. Жрице совершенно всё равно, от кого беременеть. В выборе совет жрецов её совершенно не ограничивает. Жрица считает мужчину достойным — и они уединяются по взаимному согласию и без дальнейших обязательств друг перед другом. У жриц даже не принято состоять в официальном браке и называть дочери имя отца — это справедливо полагается вредным для служения.       — Фух… Саске, ты меня спас.       — Всегда пожалуйста.       — Но приставать к женщинам с предложением родить тебе ребёнка я не позволю! Тоже мне, бык–производитель!       — Думаю, Карин мне хватит. Она и так слишком ко мне привязана, кроме того, мы через многое прошли вместе и хорошо друг друга знаем. Мы поладим. А тем, кому будут нужны от меня только фамилия для ребёнка и алименты — моё категоричное «нет».       — Утешает.       Некоторое время оба молчали.       — Как там Сарада?       — Освоилась на новом месте вроде бы. Но домой не спешит. Вся в тебя.       — Хм, ещё бы. Она же Учиха.       — О чём ты, бака, иногда забываешь!       — Пф.       Снова молчание.       — Ты как — будешь отстраивать клановый квартал? Может, тебе новые земли под него выделить?       — Если считаешь это возможным — попробуй. Быть затворниками для нашего клана — не лучшая идея. Нужно, чтобы рядом были люди. Разные люди, с которыми нам вместе жить.       — Но памятную плиту Учиха вам лучше забрать с собой — это ваше наследие. Кстати…       — Я исправил символы, которые исказил Чёрный Зецу, вернув посланию Хагоромо изначальный смысл. Кстати, оно в некотором смысле помогло мне в расшифровке наследия Кагуи.       — В смысле?       — Это, насколько я понимаю, язык клана Ооцуцуки. Его письменная версия, но очень архаичная. Ведь даже языки обычных людей меняются со временем, находя новые обозначения для новых вещей и понятий, которых до этого не существовало. Бледнокожие пришельцы, я считаю, тоже не будут сидеть на месте, раз уж мы достигли столького чуть больше чем за тысячу лет. Плюс, могут быть системы шифрования уже на основе этого алфавита, даже смешанные, поэтому многое придётся расшифровывать намного дольше.       — Ясно, но всё же не уходи в сторону. Ты будешь встречаться с дочерью?       — Нет. Если захочет, сама найдёт меня и поговорит.       — Она ещё ребёнок! И ты её обидел.       — Она прежде всего — Учиха и будущий шиноби. Детство кончилось. Пора взрослеть и принимать, что мир не таков, каким его рисуют в книгах.       — Да она понимает во всём намного лучше тебя!       — Хм?       — Вот послушай, — дальше шло изложение утренней беседы с Сарадой.       — Тогда тем более я не могу ничем помочь. Она должна сама определиться со своим отношением. Если я буду ей что–то навязывать или уговаривать, это не приведёт ни к чему хорошему.       — А если у неё возникнут вопросы?       — Я буду готов ответить. Даже на самые неудобные. Но только тогда, когда она сама захочет спросить.       — Я передам ей это.       — Я пришлю ей ещё денег. Пусть не чувствует себя нахлебницей.       — Да прекрати.       — Я серьёзно.       — Хорошо, я скажу об этом Хинате. Сакура знает?       — Нет. Пусть это её не касается. Ей вредно волноваться. Надеюсь, моя дочь достаточно умна, чтобы мне подыграть.       — Саске, ну почему у вас, Учиха, всё так сложно? Элементарное превращается в секреты, расследования, ссоры… Научитесь доверять друг другу, в конце-то концов!       — Не знаю… Может, потому что, мы учимся быть… не такими Учиха? Совершаем ошибки, куда же без них. Но за совет спасибо.       — Не за что, главное — не выкинь его из головы через минуту.       — За кого ты меня принимаешь?       — За того, в кого мне пришлось вбивать здравый смысл кулаками.       — Считай, что тебе это удалось.       — Не совсем, но, видимо, я перестарался.       — Кто бы сомневался.       — Ха–ха–ха!       — Пф…       Некоторое время оба молчали.       — Знаешь, вот что мешало нам поладить ещё тогда, в Академии?       — Много чего. Моя самоуверенность и вера в своё превосходство, к примеру. А, может, я просто не хотел тебе уступать, понимая, что ты меня нагонишь, едва я остановлюсь на достигнутом?       — А может быть, то, что я тебе отчаянно завидовал? У тебя было всё — похвалы учителей, уважение окружающих, ты нравился девочкам… У меня ничего этого не было. Но вместо того, чтобы присмотреться и начать делать так, как и ты, я назло делал наоборот. Просто считал похожий путь принятием того, что мой собственный — неверный.       — Признаёшь свои ошибки? Не ожидал.       — Признаёшь, что в чём–то был неправ? Надо же.       Оба посмотрели друг на друга. Улыбнулись.       — Ладно. Я домой, мне нужно купить сладостей детям.       — Я тоже. Нужно узнать, как там Сарада, и заодно… купить сладостей детям. Пока!       — Удачи.       Итачи действительно многое подозревал. Ещё с того момента, когда не застал сестру дома. Обычно она никогда не покидала дома. Тем более, когда ждали гостей. Сарада считала себя хозяйкой наравне с мамой и никогда не пыталась эту обязанность с себя сложить. Могла заставить его и Шисуи себе помогать — это да. Но и сама принимала в работе самое живейшее участие, берясь за самую сложную и ответственную её часть, а не просто командовала. Да и приветствовать гостей вместе с остальными она считала своим долгом.       Просьба передать свитки с вещами и книгами только укрепила догадку. Если бы старшая сестра действительно собралась в гости к подруге, то она взяла бы с собой вещи и книги. Благо она действительно любит читать. Но её школьная сумка так и осталась в её комнате.       Насколько он знал Сараду, спонтанность никогда не была её чертой. Если она чего–то хотела, то ставила в известность всех, с кем была связана, и делала это заранее. У неё был чёткий план и последовательность действий, которой она пунктуально придерживалась. Кроме того, она была очень привязана к ним. Сколько он себя помнил, Сарада помогала матери с ним и братом. Играла, присматривала за ними, когда они гуляли, готовила еду и даже иногда кормила, когда младший брат капризничал. Следила, чтобы они были всегда умытыми, чистыми и опрятными, постоянно выговаривала, если что–то было не так. Могла обрабатывать им ссадины и царапины, фиксировала вывихи. Читала им книги и разъясняла сложные моменты. Тренировала их и показывала правильное исполнение приёмов или техник. Была прямо идеальной старшей сестрой, как бы на неё ни дулся Шисуи, который просто иногда ленился быть самостоятельным и серьёзным.       Конечно, легко было сложить два и два, увидев совпадение ухода старшей сестры «в гости» и появление в доме Карин–сама. Видимо, эти двое что–то не поделили. Или кого–то. Итачи всегда хотел понять, почему люди поступают так, а не иначе. Поэтому втайне от родителей начал таскать домой книги по психологии. Специально для этого выпросил у отца технику Превращения и заходил в библиотеку под личиной. Может, в библиотеке и раскусили его фокус, но ничего предпринимать не стали. Ну хочет мальчик почитать взрослые книги — пусть читает. Главное, чтобы не пытался попросить литературу, не положенную по возрастным ограничениям, и возвращал книги вовремя и в хорошем состоянии.       Там он и узнал о существовании чувств. В том числе таких, как любовь и ревность. Сарада приревновала отца к красноволосой женщине. Это было яснее ясного. А вот то, что у той с их отцом было что–то, не совсем напоминающее дружбу боевых товарищей — это определённо. Впрочем, это было не его дело. Отец скажет всё сам, если посчитает, что они к этому готовы.       За младшего брата он не беспокоился — тот видел в гостье лишь учителя и очень интересного собеседника, ничего кроме. Его это устраивало, да и всех остальных — тоже.       Ну а Сарада… Разберётся сама, не маленькая. А если ей нужна помощь — она его найдёт. Он прозрачно намекнул на то, что в курсе происходящего. А за младшим братом он присмотрит сам. Пусть сестра в кои-то веки отдохнёт от них и развеется. Как бы ни хорошо быть вместе, но иногда лучше побыть и отдельно. Чтобы по–новому оценить общество друг друга.       После уроков Учиха и Узумаки вернулись в поместье Хокаге разными путями. Боруто внял просьбе одноклассницы, поняв, что она просто смущается неудобных расспросов. Ей и так тяжело сейчас, не хватало только нескромного любопытства со стороны одноклассниц. Да и он сам, по некотором размышлении, решил, что их с Сарадой отношения, какими бы они ни были, остальных не касаются. Ему было бы неудобно отвечать на ехидные подколки Иноджина и грубовато–похабные вопросы остальных парней. И осознал, что сегодня утром поступил как дурак. Да что там — как круглый и абсолютный кретин. И теперь он лихорадочно соображал, что может сделать, чтобы хоть как–то загладить свою вину.       — Боруто, не спи! — вернул его к действительности голос Иноджина. — Мы уже второй раз уровень пройти не можем из–за того, что ты витаешь в облаках.       — Извините, парни, что–то я загрузился сегодня. Не до игры совсем.       — Небось влюбился, а?       — Просто надоело немного.       — Бывает.       Яманака действительно проницательный парень. Замечает очень многое, и обмануть его трудно. Если бы не его чрезмерно острый язык и неумение к месту промолчать — цены бы не было. Но в то же время он чувствует, когда приближается к опасной черте, и почти мгновенно съезжает со скользкой темы.       — Счастливо, парни, завтра доиграем, — сын Хокаге выключил приставку и отправил её в рюкзак. Затем расплатился и вышел из бургерной.       Идя домой, он непроизвольно покосился на монумент Хокаге.       «Точно! Попрошу отца, вдруг получится!».       Неожиданно он встретил его у калитки. «Старик» внезапно вернулся домой рано, да ещё и с пакетом покупок. И цветами. Мамиными любимыми.       — Привет, пап!       — Добрый вечер, Боруто.       Для Узумаки–старшего то, что сын назвал его «папой», а не «стариком», да ещё и открыл калитку, пропуская вперёд, было удивительно, но приятно.       — С возвращением. Как там работа?       — Решил немного схалтурить, если честно. Мы же семья.       «Мы — семья». То, что Узумаки–младший уже отчаялся услышать.       — Слушай, ты это… Извини за то, что было утром. Я себя глупо повёл, честно.       — А? Ты про что?       — Да ладно, это я так. Не обращай внимания.       До дверей они шли молча.       — Папа, я тут кое–что подумал… Пожалуйста, можешь мне помочь? Для меня это очень важно, даттебаса!       Это было уже почти шоком для Наруто. Сын впервые попросил его о помощи! Сам!       — Хорошо. Только давай сначала я подарю цветы маме и сладости Химавари.       — Конечно!       После того, как счастливая супруга ушла искать вазу, а обрадованная дочь — тарелку для конфет, мужчины решили обсудить свою проблему.       — Наклонись поближе, сейчас расскажу, — заговорщицки подмигнул сын отцу.       После первых фраз, сказанных шёпотом, Наруто улыбнулся, а затем без слов показал большой палец.       — Отлично придумано, Боруто! Я в деле!       — Спасибо, папа, ты — лучший отец в мире!