Окунись в забвение

      Острое жжение в руках не проходит, как бы ни старалась. И как бы ни старалась, не прошёл противный осадок. От мысли быть избитым человеком, чья неприкосновенность к тебе максимально урезана. Бросает в дрожь посильнее, чем на перемене между делом. У преподавателей завязаны руки на рукоприкладство. Вероятно, на Балди это не распространяется.       Утираю слезы рукавом. Соберись.       Теперь же, я действительно сожалею о своём выборе. Не стоило покидать стены злополучного здания ранее положенного срока. Окончание уроков. Нужно вырабатывать стратегию, чтобы быть нетронутой. Как? Как-нибудь.       Ведь при подобном раскладе, оставаться хотя бы на полчаса дольше, чем остальные сверстники; довольно страшно. Преподаватель явно не в духе. Ну как не в духе. Становится понятно, что я испортила всё его впечатление о сегодняшнем дне. А может и нет… может его отвратительное, (испорченное мною) настроение вышло вместе с болезненными, темнеющими отпечатками на руках. Может.       Хотя в общем и целом, урок за уроком, всё протекало хорошо. Или более-менее на плаву. Пока целую сливную дождевую систему не прорвало под хихиканье и улюлюканье неприятной шайки одноклассников. И вся эта мутная вода могла вылиться им на головы. С полной ненавистью из-за угла. Или учебником в лицо главаря, в отместку, из-за всё того же поворота. С моей подачи, конечно же.       Шестёрки. Свита Георгия. Та самая отвратительная недо-банда, которая поодиночке множится на ноль. А вдвоём-втроём уже целая шайка гиен. Готовая загрызть тебя в удобный для них момент, для выгоды. Только и всего.       Когда же в моменте, не выдерживаю и подрываюсь с места, чтобы поставить на это самое место Геру, за ворот рубашки ловко хватают. Да так, что по инерции я отпружиниваю назад.       Думаю о самом плохом. О самом худшем, что может быть. Только не мой горячо любимый препод. Опять. Но нет. Обернувшись, замечаю миловидную девушку. Осеняет быстро. С моего скетча. Кристина легко улыбается, склонив голову на бок. Её рука резко хватает меня, и волочет за собой. Откуда в хрупкой девчонке столько сил? Не успеваю задаться следующим вопросом, как она останавливается.       — Не советовала бы я тебе лезть к ним. — глаза с большими, как у куклы, ресницами быстро хлопают.       — Почему же? — складываю руки на груди. — Что боишься их? Или на счётик грозят поставить, м? — возмущению будто нет места в «переполненной» чаще эмоций. С чего бы ей меня оправдывать или защищать?       — Ээ… Нет. Мимо по всем фронтам. Просто замечаю, как ты всё — Кристина внезапно начинает обходить меня кругами. Каждую секунду стремясь заглянуть в глаза. — поглядываешь. Поглядываешь. Поглядываешь на своего ненавистника. Но… — она замолкает, глядя в пол, и останавливается напротив меня. Хмурится, будто что-то вспоминая. Что-то очень важное.       Онет. Сейчас заучка будет затирать про ненависть и месть. Радугу над головой и мирное небо. Ага. Как раз в коллективе, где преподаёт мудак, а учатся кретины похлеще, чем он сам. Нет уж, спасибо.       Но на моё удивление. На моё крайнее удивление, Крис так не поступила. Только сократила расстояние на шаг и кротко шепнула на ухо. — Месть, к твоему сведению, Мирочка, подаётся холодной.       Я едва могла поверить своим ушам. Серьёзно? Она вот так просто, взяла и сказала о выполнении идеальной мести. Мотаю головой. Быстро моргаю. Опять мотаю головой. За её улыбкой удерживается смех. Это видно невооружённым глазом.       — Что?       — Забей. Скоро сама поймёшь. Возможно, быстро дойдёт. Только за этим раздолбаями всё же приглядывай. Они немного…       Опять ебанные загадки… почему нельзя просто сказать? Нет, надо же усложнять. Ну. Ничего себе милая девчонка. Между нами возникает длительная пауза. Неловкая даже? Да, пожалуй.       После звонка на урок, мы сели вместе, благо совместные парты удовлетворяют наши запросы. Не знаю почему вместе. Наверное, я отчаянно цепляюсь за других людей, в попытке найти опору. Осознание о том, что меня могут жестоко подставить пришла только сейчас. Но я не вижу корыстных помыслов в моей однокласснице. Естественно, кроме базы, которую она выдала на перемене. До сих пор сижу и офигеваю.       Физика. Отвратительный предмет — по-моему мнению. Если конечно не брать в расчет базовый курс математики, что там говорить о профиле. Что же, именно эта участь вот-вот меня настигнет. Пройдёт неделя. Другая. Посадят меня за учебник «Мордковича». Ничего не выучу. Я видела страницы этого сущего кошмара…       Мы практически не отвлекались. Сидели и мирно выписывали конспект. Всё же порой обмениваясь шепотками о том о сём. Она оказалась довольно приятным человеком. С хорошим вкусом и тонким чувством юмора. И я где-то уже слышала подобный. Как успела заметить речь её, была построена практически без зазубринок. Особенно бед с лексиконом не наблюдалось. А она легко претендует на место безупречной подруги.       Мы были похожи многим. К слову, Кристина тоже воспитывалась лишь одним родителем. Отцом. Если быть конкретнее. Правда, и контачить они могли не так часто, как хотелось. Работа, дела и бесконечная волокита то тут, то там.       И даже после того, как мы на какое-то время замолчали, по просьбе благосклонной физички, мои мысли было не остановить. Они как стремительно портящаяся погода, навевали смутные предчувствия.       К великой радости, абстрагироваться получилось. Невесомо под ручкой возникали слова. Предложения и абзацы. Это приятно успокаивало. Как и предполагала, дождь закрокотал каплями по окнам и карнизам. Ветер за ними же отдавался тихим гулом. Протяжно завывая унылою, только ему знакомую мелодию.       Вскоре с половиной было покончено. Страница другая. Мысли мои переключились на более лайтовые.       Сейчас закончится последний урок. Соберём вещи и со звонком покинем кабинет. Даже сейчас ощущаю, как выхожу на улицу и лёгкие пропитывает запах сырости. Капает дождь. Но, как ни прискорбно, мои надежды о скором уходе, разбиваются вдребезги как уроненное зеркало на кафельный пол.       Мне нужно остаться на один урок.       Снова захлествают эти неприятные воспоминания. Очень. Очень неприятные… Но опять спешу себя, наверняка уже большое количество раз, успокоить; вы лишь обсудите тему, которая тебе не даётся. Всё. Верно?       В тишине кабинета раздался хруст. Но никто даже не шелохнулся. Сейчас класс пребывал в расслабленности. Меж моих пальцев ручка треснула, не выдержав напора.       Учебный день неумолимо близится к концу. Но плохо не его окончание. А последний урок. Для меня. Голова, глухо набитая голова ватой, так и хотела упасть на подушку. Не ебясь ни о чём. Но об этом мне приходилось только лишь мечтать. Звуки в коридоре стихали. Наши пути с Кристиной расходятся на этом повороте. Она с сожалением и неким замешательством смотрит на меня. Оценивает шансы? Один к тысячи. Ноль целых…       Девушка внезапно крепко обнимает меня. Легко сказать блять. — Не провоцируй и… не переживай… сильно. Она отходит на шаг. Держится за лямку нежно-розового рюкзака, висящим на одном только плече. Её губы расплываются в лёгкой улыбке. И я улыбаюсь ей в ответ.       По памяти вспоминаю куда конкретно нужно прийти. Эта школа, чёртов лабиринт, ей Хаос. Лиминальное пространство. Всё больше кажется, что это сделано специально. Чтобы ученик просто-напросто потерялся в ней. Вопрос только один. А для чего, собственно?       Не хочу даже думать об этом. Со своей фантазией, мне всегда стоит быть предельно аккуратной. Не стоило было проходить мимо окна. Через исполосованное каплями дождя, стекло, мельком заметила молнию. А следом громкий раскат грома. На автомате вздрогнула, поспешно сворачиваю за угол. Лишь бы больше не пугаться резких звуков.       Безумно тихо. Ладонь подрагивает, касаясь ручки нужного кабинета. Блять, успокойся. Вдох. Я открываю дверь. И с души громко падает камень. Никого. Подсознание шепчет: — Уходи, дура.       Спускаю рукава максимально вниз, до фаланг пальцев. Вид запястьев заставляет, пока что, ментально с омерзением замазать их тоналкой. Прошлый опыт напоминает твёрдое предупреждение. Это как хождение по лезвию ножа. Так и сейчас рискую лишний раз нарваться на неприятности.       Останавливаюсь между рядов парт. В помещении довольно прохладно. Виной тому, открытое окно, об него стремительно и безуспешно бьётся ветер. Точно так же как и не думающий заканчиваться дождь. Как птица, не замечающая прозрачное стекло.       Воздух, вместе вскриком, застревает в горле, когда волосы оттягивает назад. Горячий воздух обжигает щеку. — Ещё раз зайдёшь в кабинет без спроса, сломаю позвоночник. Уяснила?