Contradiction — their similarity

      Скучные лица прохожих, не задумывающихся об окружающем их мире и видящих такие же никак не выделяющиеся силуэты, мелькали перед глазами. Кто-то рядом с ним мог быть серийным убийцей, а кто-то — следователем, который выслеживал преступника уже пару месяцев. Кто-то мог потерять сегодня очень дорогого им человека, а кто-то мог быть на седьмом небе от счастья, ведь наконец нашёл любовь всей своей жизни. Кто-то сейчас опаздывал на встречу, каждую минуту нервно поглядывая на наручные часы или экран телефона, а кто-то, как он, спокойно ожидал нужного поезда метро на другой конец города. Кто-то бурчал себе под нос всевозможные проклятия, жалуясь на очередное ранее утро, а кто-то, озаряя каждого встречного лучезарной улыбкой, вприпрыжку шёл на свою работу мечты. А кто-то мог и вовсе ещё не ложиться, ведь пренебрегал сном или просто не зависел от строгого расписания. Но в итоге они всё равно смешивались с общей серой массой.       Время 7:17, а столица уже оживлена сонными прохожими. Его урок начнётся в 9:05. Только до него нужно успеть уже в который раз выслушать пояснение об обязанностях учителя, выпить дешёвый растворимый кофе, чтобы не заснуть во время одного из бесконечных уроков, ещё раз пройтись по новой школе и не умереть в первый же день.       Каэдэхара Кадзуха — двадцатитрёхлетий учитель литературы в общеобразовательной школе, почётно закончивший ВУЗ с красным дипломом, выйдя чуть ли ни одним из лучших учеников за всю историю университета. Обладатель необычной внешности и выдающихся способностей к коммуникабельности.       Всё ещё затуманенное сознание, ставшее следствием очередного пренебрежения сном, сопровождало мысли о возможности пропустить нужный поезд. Кружка крепкого кофе точно не стала бы лишней в его нынешнем состоянии.       От метро до школы идти около десяти минут, но он мог растянуть их до получаса. Музыка, заглушающая всевозможные звуки, и взгляд блестящих алых глаз, опущенный на серый асфальт, служили препятствием вновь засмотреться на вальс рыжих клёнов или застыть на месте, слушая приятный шелест листвы с заливистым пением птиц, пока их не перебил бы шум вечно неуспевающих куда-то автомобилей, выдёргивая из экстаза и заставляя, опустив голову, продолжить путь. Подходя к школе, можно заметить как и оживлённо что-то обсуждающую группу подростков, так и явно не планирующих проснуться этим утром, но по воле судьбы идущих в ненавистное здание, проклиная своё бренное и бессмысленное существование. А ведь он тоже когда-то был одним из них…       На часах показывало 7:32, когда обладатель вьющихся пепельных волос спокойно зашёл в здание школы и, заправив за ухо красную, как и его нежные глаза, прядку, сразу же направился в нужный кабинет, расположенный на цокольном этаже, попутно собирая кудри в конский хвост. Как оказалось, в учительской нет банального растворимого кофе, без которого Кадзуха не только жизни своей не представлял, но и способа пережить хотя бы этот день, не отключившись в оживлённых школьных коридорах. Негромко, но резко закрыв дверь, литератор направился к директору в кабинет по соседству с целью вновь получить краткую консультацию и предупреждения о сложности работы, трудовом договоре, соблюдения дисциплины на уроках и прочее, прочее, прочее, а после выйти на улицу до излюбленной кофейни неподалёку.       Кто-то сейчас сидел на скучных, по их мнению, лекциях, а кто-то досыпал последние мгновения сна, нежась в тёплой, уютной постели. Тем временем слабый прохладный ветерок ворошил волосы невысокого стройного юноши, наблюдающего за купающимися в озере уточками со стаканчиком ароматного напитка, благополучно забыв о времени. «Как всегда», — сказал бы его близкий друг и похлопал по плечу, заставив вздрогнуть и растерянно помотать головой. В отличие от своего окружения, Кадзуху завораживал окружающий его мир. Да и ощущал он его острее, чем обычные люди. Когда он выбирался на природу, или просто оставался с ней наедине где-то в тихом уголке довольно шумного города, то слышал шёпот ветра. Он мог чувствовать какие-либо изменения в лёгких колыханиях воздуха, а если прислушивался, то с лёгкостью определял приближающегося к нему человека по шагам, что стало для него весьма странной, но до жути полезной особенностью.       Очнувшись и на мгновение потерявшись в пространстве, парень в панике глянул на время: 8:31. Облегчённо выдохнул и, слегка улыбнувшись, чуть ли не бегом направился обратно в школу, мысленно ругая себя за проявление слабости перед красотой живого мира.       Первая половина дня прошла спокойно, не считая случаев, когда старшеклассники с ростом под два метра отказывались верить, что Каэдэхара — их новый учитель, принимая его за такого же старшеклассника, если не младше. В отличие от множества своих коллег литератор привык ходить с недорогим планшетом, чем с постоянно огромной стопкой бумаг, теряясь в собственных записях, за что некоторые учителя одаривали его осуждающими взглядами, мол: «Чему учите детей, всё время в гаджетах сидеть?», а управление ругалось за отсутствие печатного варианта работы или отчётов.       К его огромному счастью, все классы шли вровень — не было отстающих или ушедших вперёд, что в дальнейшем намного упрощало подготовку к занятиям и предстоящим экзаменам, на что Кадзуха планировал делать упор для девятиклассников. В наследство от прошлого педагога ему досталась пара объёмных стопок с сочинениями, к удивлению, на абсолютно разные темы, которые предстояло проверить в ближайшую неделю, кабинет в запущенном состояние и статус классного руководителя девятого «В» класса. Что же, парочка бессонных ночей и объём работы сократится вдвое, хотя обычно после нескольких таких суток его жизнь превращалась в игру на выживание, где ему предстояло побороть собственную раздражённость и противостоять уличным столбам, которые настолько незаметно стояли на пути для уставших глаз. Успокаивала лишь мысль, что потом работать будет гораздо проще.       

***

             Кадзуха очень любил в свободное от работы время гулять. Особенно когда голова загружена счастливыми и не очень воспоминаниями. Например, о детстве, в котором он часто прогуливался с матерью, созерцая красоту природы и восхищаясь раскрашенной осенью листвой, или о моментах, когда во время увлечённого рисования с кухни доносились отчётливые крики отца, пополняющие словарный запас мальчика не очень приличными фразами. Подобные раздумья часто мешали работать или заниматься одним из его любимых дел — читать. В такие периоды он специально находил время, чтобы «проветриться» — побыть наедине со своими мыслями и привести их в порядок.       К сожалению, уже долгое время он гулял в полном одиночестве, хотя в некотором смысле это шло ему на пользу. Немногочисленные знакомые считали эту затею пустой тратой времени, а родители… Ситуация достаточно стандартная — развелись, Кадзуха остался с мамой, а после та попала в больницу, получив травму головного мозга вследствие автокатастрофы и находилась там по сей день. Отец, конечно же, остался равнодушным к этой ситуации, а вот Кадзуха несколько месяцев приходил в себя, пытаясь найти силы принять действительность.       Эта суббота встретила его холодным ветром, но только сегодня он смог организовать себе спокойный выходной. Одев тёплый свитер поверх футболки, серые джинсы и накинув лёгкую куртку, парень готовился закрыть квартиру и выйти во двор, но его взгляд пал на семейное фото, случайно затерявшееся среди ключей, чеков, каких-то справок, которые он лишний раз не трогал, и прочего мелкого хлама. Вот он в невероятно красивом парке сидел на скамейке и, будучи ещё совсем маленьким, смеялся с рассказываемых отцом шуток, а сидящая рядом мама прятала весёлую улыбку в кулаке, немного прикрыв глаза, всё ещё напоминающие закатное небо. Её лицо было таким счастливым, словно все произошедшие с ней ужасы являлись всего лишь сном. Но он знал, что это не могло быть сном. Параллельно с этим в голове также промелькнуло воспоминание из далёкого детства, как они собирали кленовые листочки, которые позже оказывались меж страниц старых книг, до сих пор стоявших где-то на полках деревянного книжного шкафа. Эти моменты на мгновение переносили его в детство, которое, как он думал, уже давно смог забыть, но с каждым разом верил в это всё меньше. Резко помотав головой, парень прошёл во двор, где осень накрыла всю округу. Он решил прогуляться до его любимого места — небольшого, тихого, безлюдного парка, расположенного ближе к окраине города…       Округа как всегда пустовала. Порой этот район казался заброшенным, но Кадзухе это никогда не мешало. Юноша просто погружался в свои мысли, переставая замечать происходящее вокруг. Сам парк же со стороны не казался большим, но на деле, если не ходить по главным, давным-давно построенным дорожкам из скучного серого асфальта, то заблудиться не составило бы большого труда.       При входе находилась аллея, ведущая к центру, но по бокам всё равно виднелись обходные пути, тянущиеся к совершенно разным уголкам давным-давно опустевшего сквера; в центре же расположился неработающий уже как двадцать лет фонтан, а вокруг — деревянные, потрёпанные жизнью лавочки. Помимо основных тропинок, лабиринт которых приводил к другим мини-центрам, здесь находилось множество иных дорожек, протоптанных неизвестными посетителями для сокращения пути к их излюбленному месту или к совершенно иному, что доступно только им. Бесцельно бродя по заброшенному парку, можно наткнуться на одинокую, еле заметную тропу. Казалось бы, ничего примечательного, обычный человек просто прошёл бы мимо, если вообще смог бы заметить чуть прижатую траву и слегка раздвинутые кусты, но никто даже не представлял, куда она на самом деле вела… Кроме него. Кадзуха не любил бродить по неизвестной местности, предпочитая знакомые и ненадоедающие виды. Тем не менее, в тот вечер он слишком глубоко ушёл в свои мысли, что сошёл с известного маршрута. Но то, куда он по итогу пришёл, привело его в лёгкий шок, заставив широко раскрыть глаза, и застыть на месте, потеряв ход мыслей.       В центре небольшой опушки расположилось огромное раскидистое дерево клёна, будто слившегося со стволом дуба, которое врастало в мягкий грунт огромными корнями. Большинство свободного пространства покрывали неописуемо красивые ало-красные цветы, название которых Кадзуха так и не смог выяснить. Здесь мир приобретал другие, более чёткие и яркие краски, от чего трава как-то по-особенному контрастировала с осенней листвой, а та в свою очередь с серо-голубым небом, покрытым перистыми белоснежными облаками. Это место особенно красиво поздней осенью после дождя, когда ещё невысохшие капельки переливались на свету только что вышедшего солнца, а кленовые листья уже застелили землю огромными разноцветными пятнами, словно случайно разлитой краской. Или ранним утром, когда взору представало ещё не успевшее высушить росу солнце, а природа, под дуновения прохладного ветерка, только начинала просыпаться, вызывая невиданный до этого восторг. Каэдэхара любил заходить в этот спокойный, практические родной уголок в свободные выходные или после тяжёлого рабочего дня, лицезрея, как природа постоянно менялась. Почему-то здесь это заметно особенно чётко. Завораживающий вид часто сопровождался тихой успокаивающей мелодией в беспроводных наушниках, вызывающей постоянно разные чувства и эмоции у слушателя. Кадзуха обожал эту атмосферу и никогда ни на что не променял бы её.       Только под поздний вечер он повернул обратно. Выходя к главному центру парка, Каэдэхара заметил шевеление, но, обернувшись, рядом никого не оказалось, поэтому преподаватель списал всё на «показалось» и спокойно направился домой.