Великолепный андроид

      Это письмо, как и все предыдущие, отправилось в утилизатор нераспечатанным. За прошедшие три года Ральф отучился раздражаться на эти послания по старинке пересылаемые ему на бумажном носителе. Но и не удивительно, уйдя из космической программы, а вернее уволенный из неё на почётную пенсию из-за травм он, вернувшись домой, расколотил все планшеты, компьютер, плазменную панель и подаренный телефон — последнюю разработку и вершину технической мысли инженеров Космического Агентства. А системой «Умный дом» родительский домишко с пятью сотками прирезанной земли никогда не обладал. Так что достучаться до него обычными методами не получалось. Он вычеркнул Космос, а вместе с ним и весь технологический прогресс из своей жизни.       Казни избежало только радио. И то только потому, что старенький приёмник ловил всего два канала: государственные Вести, а Ральфу всё же было не безынтересно происходящее в мире, и какую-то любительскую волну, на который парочка увлеченных чудаков ставили мелодии прошедшего тысячелетия. По нынешним временам Больших Свершений, считай, мезозой, мел и юра.       Ральфу, выросшему и воспитанному на ритмах, зовущих вперёд, либо просто классных, для того чтобы выдержать большие физические нагрузки в предполётной подготовке, эти мелодии по началу была как кислородный удар. От них кружилась голова, было трудно дышать и в сердце появлялась какая-то болезненно-восторженная вибрирующая струна. Эта музыка напоминала ему первый полёт и выход в открытый Космос. В его мире электронных ритмов, социально нейтральных, имеющую чётко обозначенную цель, все эти блюзы, джазы, этюды, сонеты и концерты для фортепиано с оркестром не имели места. Сам не замечая за собой, Ральф, когда что-то выбивало его из колеи, а этим дурацким бумажным письмам это всё же удавалось, начинал мурлыкать себе под нос вальс за номером два композитора, которого он никак не мог запомнить, что-то такое на букву ш.       В кухне простуженным сверчком застрекотал телефон, Ральф замер. Он совершенно забыл, что древний проводной телефон всё ещё подключен к сети, воспринимая его как неотъемлемую часть интерьера. Да и кто бы мог звонить ему? Последний раз аппаратом пользовался его отец, а потом всё же сдался, перейдя на удобные вживлённые под кожу устройства, разработанные специально для пожилых людей. Телефон замолк, а потом зазвонил опять уже более громко и настойчиво, будто прокашлялся от скопившейся в динамиках пыли и обрёл свой нормальный, немного истеричный голос.       — Алло? — Ральф снял трубку, опасливо держа её чуть отставив от уха, не прижимая.       — Ну наконец-то! — знакомым козлиным тенорком зазвенело в трубке. — Ты, скотина, собираешься за ним приехать, или государство должно на тебя все реликтовые леса извести? Может быть, голубей почтовых к тебе засылать пора? Ты не охренел ли? Ральф зажал трубку плечом, дотянулся до сигарет на столе и закурил, отчего-то чувствуя себя обиженным подростком, который на зло родителям готов отморозить уши, но снять шапку сразу, как завернул за угол и его не видно из окна.       — Мы же к нему всей душой, — разорялся Акула — его бывший начальник по предполётной подготовке. — Я ему пенсию выбил со всеми надбавками. А, между прочим, в той аварии ещё много вопросов осталось и к тебе в том числе!       — Какие вопросы?! — тут же завёлся Ральф, хотя секунду назад был уверен, что всё уже отпустил, простил и пережил. — К техникам все вопросы, которые топливные шланги просрали!       — Ты мне не ори, — неожиданно спокойным голосом сказал Акула, в раз остудив праведный гнев Ральфа. — Я всё понимаю, но не будь упрямым бараном, я тебя очень прошу. Ты же не хочешь, чтобы твоё имя опять начали полоскать по всем полосам?       Ральф уже собирался буркнуть, что ему плевать, после того, что было, ничего нового к его загубленной репутации уже не добавишь. Но быстро прикусил язык, жить в совершенно отрыве от общества, как ему мечталось изначально, не получалось. И его, конечно, узнавали в лицо и сочувственно пялились на руку с оторванными пальцам так, что он начал носить перчатку, но, как ему казалось, стало только хуже. Рука в чёрной коже привлекала ещё больше внимания, но он упрямо надевал перчатку каждый раз, когда выходил на люди.       — Телефон ты знаешь, а нет, так посмотришь в тех письмах, что тебе отправляли.       — Я их выкинул, — буркнул Ральф.       — Значит, включишь панель, их реклама каждую минуту вылезает бегущей строкой.       — У меня нет телека, — почти с наслаждением ответил Ральф.       — Не надо играть в чёрную дыру, Р Первый, — в голосе Акула заскрипели теперь уже по-настоящему злые нотки. — Срок тебе — два дня, а потом, поверь, я и такому отшельнику, как ты, смогу испоганить жизнь.       — Зачем вам это надо? — первым затянувшуюся паузу нарушил Ральф.       — Технологии, — с усталым вздохом откликнулся Акула. — Готовить человека на дальние перелёты — слишком затратно и долго, нам нужны андроиды. А они далеко шагнули в этом направлении. Мы позорно отстаём, и нет времени навёрстывать упущенное, конкуренты, мать их растак, не дремлют.       — Ну допустим, — Ральф продолжал держать тлеющую сигарету, хотя сделал всего одну затяжку. — А зачем это им?       — Реклама, конечно, доверие населения. Так что не забудь потренироваться улыбаться, как когда-то на плакатах. И оденься прилично. Отбой!       — Отбой, — вздохнул Ральф и затушил сигарету о дверной косяк.