Крылья

      — Стой спокойно, милый! — трепетала над сыном Лиза, бережно расчёсывая ломкие каштановые волосы и забирая их в аккуратный высокий хвост.       — Мам! — от напряжения у Ларри аж дёргался глаз. — Очень туго! Расслабь хоть чуть-чуть!       В квартире Фишер-Джонсонов царила невероятная суета. Выпускной ведь не каждый день случается — взрослые старались, чтобы всё было идеально. Ну… насколько это возможно. Может, у Ларри не самый дорогой костюм и не самая шикарная причёска, но теперь он, по крайней мере, выглядит (и пахнет) лучше, чем обычно, а это большой плюс.       — Волнуешься? — поинтересовалась Лиза, всё-таки немного ослабив резинку.       — Когда все вокруг так взвинчены — да, — дёрнул губой металлист. — Главное, что ночью этот кошмар уже закончится.       — Неужели в школе было так плохо, милый? — обеспокоенно спросила женщина, и Ларри слегка осёкся.       — Ну… только благодаря Салу, Эшли и Тодду там было не так тухло, — вздохнул Ларри, дёргая крылом.       — Ай, Ларрижоночек, не шевели ими так сильно, растрясёшь все блёстки! — тут же улыбнулась Лиза, суетясь позади сына. — Знаешь, я не буду говорить, что школьные годы были лучшими в твоей жизни. На самом деле мы сами это определяем. Мне только жаль, что в школе тебе было не так хорошо, как хотелось бы… Может, если бы мы с твоим отцом…       — Мам, ты же знаешь, это не твоя вина, — вздохнул Ларри, обернувшись на мать. — Просто, ну, нельзя достичь идеала во всём.       — Да, я знаю, милый, просто… Надеюсь, ты будешь счастливее, когда этот этап твоей жизни сменится на другой, — она обошла сына по кругу, встав перед ним, а затем растроганно вздохнула, погладив Ларри по щеке. — Ой, сынок, какой же ты у меня красивый!       — Весь в тебя, — усмехнулся Джонсон, выпрямляя спину.       — А характер папин, — хихикнула Лиза, прикрыв губы ладонью. — Дай я тебя обниму.       Эти объятия — по-семейному нежные, тёплые, какие может дать только Лиза, — словно вернули Ларри в далёкое детство. Мама всегда знала, как его успокоить, какими словами подбодрить, как придать уверенности и помочь не свернуть с верного пути. Металлист иногда думал, что бы с ним стало, если бы и она вдруг исчезла из его жизни? Наверное, он бы просто замкнулся в себе.       — Ой, Ларри, а где твоя бутоньерка? — вдруг вспомнила Лиза, оглядываясь и незаметно стирая с щёк влагу.       — На комоде лежит, — Джонсон протянул руку и зацепил маленький букетик пальцами за петельку, изучающе повертев его. Красивый живой цветок — нежно-розовая роза, сплетённая с парой-тройкой зелёных листочков — должен идеально подходить к платью Эшли. Удивительно, как Янис может делать такие простые и красивые букетики, даже будучи слегка под кайфом.       Лиза быстро помогла сыну вправить бутоньерку в петельку на костюме и вскоре отошла от него чуть подальше, чтобы взглянуть напоследок. Ох, как же Ларри повзрослел... Женщине пришлось собрать всю волю в кулак и ненадолго поднять взгляд к потолку, чтобы не заплакать снова. Она и так все слёзы пролила, когда ребятам вручали аттестаты на торжественной части, — глаза пощипывало до сих пор.       — Развлекитесь как следует, — проговорила она последние слова напутствия, прежде чем отпустить Ларри на бал. — Только будьте осторожнее!       И вот, напоследок обнявшись с матерью, Ларри наконец вышел из квартиры.

***

      На подготовку к торжеству ушло немало времени, нервов и денег, но итог получился весьма достойный… для тех, кому нравятся подобные декорации. Повсюду висели шарики, ленты и стояли какие-то цветочные композиции в горшочках на подставках. Кто-то точно разобьёт сегодня как минимум один такой букет. Музыка — отдельная тема: играло что-то нейтральное, характерное для многих мероприятий, ненавязчивое и спокойное. Ларри подумал, что это место стало бы куда симпатичнее, если лопнуть пару шаров там и тут, порвать несколько лент, разбить пару цветочных горшков, а вместо этой раздражающей мелодии включить хотя бы первый сингл Смысловой Фальсификации. Вот тогда это место можно было бы назвать приличным. В рамках Ларри, разумеется.       — Так где, говоришь, Эшли? — обратился к металлисту Тодд. Их с Нилом пара, конечно, выглядела безупречно: парные костюмы и хорошо сочетающиеся бутоньерки придавали парням особо элегантный вид. Непривычно видеть Тодда вот таким, он ведь даже надел линзы вместо очков сегодня. Ну а завтра он снова превратится в очкастого ботана в свитере, словно Золушка после бала.       — Генри подвезёт её на машине, — ответил Ларри, дёрнув плечом, отчего блёстки с его крыльев снова немного посыпались.       — Тебя Лиза тоже заставила украшать крылья? — усмехнулся Тодд, пихнув в бок Нила и показав ему, как сияют крылья Джонсона.       — Она не заставляла, просто попросила, — фыркнул металлист в ответ, оглянувшись на своё оперение. — Паула ведь говорила, что нам с Эш лучше будет украсить их. Остальным парам ведь взлетать не придётся.       — Мне интересно, как Эшли вообще будет взлетать в своём платье? — вмешался в разговор Нил. — Оно ведь, наверное, пышное. Её мама не могла отправить дочь на выпускной в незаурядном наряде, ведь так?       — Да её мама вообще с катушек слетела из-за этого выпускного, — вздохнул Ларри. — Хотя, может, это и к лучшему: так она перестала прикапываться к успеваемости Эшли и даже ничего не сказала ей за дерьмовые оценки в аттестате.       — А что, у неё всё очень плохо? — удивился Нил.       — Нет, но для её мамы одна тройка в итоговом аттестате равносильна смерти, — покачал головой металлист.       — Ну, меньше надо было уроков вождения у мистера Гарсии брать… — усмехнулся Тодд, скрестив руки на груди.       — Эй, не суди её, братан, — раздражённо скривился Ларри. — Сам знаешь, она из нас самая зашуганная. Зато представь, вдруг через пару-тройку лет мы увидим её всю такую крутую на собственном байке?! И с ирокезом! Я всё бы отдал, чтобы на это посмотреть!       Пока парни обсуждали возможное будущее Эш, к обочине припарковалась очередная машина. Ларри сразу же узнал автомобиль Генри и увидел подругу на заднем сидении, и именно этот короткий взгляд через окно заставил его замереть в ступоре, однако Тодд, тактично пихнув друга в бок и многозначительно покашляв в кулак, намекнул, что не помешало бы помочь девушке выйти из машины. Джонсон слегка опешил, но всё же подошёл к автомобилю и, приоткрыв дверь, стал наблюдать, как цапля выбирается из своей «кареты».       Осторожно и плавно, чтобы не повредить ни платье, ни причёску, девушка буквально выпорхнула из машины, хлопая глазками и мило улыбаясь друзьям. Шикарное пышное платье бежевого цвета было ей очень к лицу, а волосы, словно каштановые волны, сплетались в незамысловатую причёску, украшенную декоративной веточкой. На лице красовался нюдовый макияж, ногти были аккуратно оформлены в нежных ненавязчивых цветах, а туфли-босоножки на тонкой небольшой шпильке даже не показывались из-под подола платья. Кажется, только сейчас парни в полной мере осознали, насколько они все уже повзрослели.       — Какие вы все сегодня нарядные, глаз не оторвать! — широко улыбнулся Генри, выходя из машины.       — Спасибо, мистер Фишер! — улыбнулся в ответ Тодд, а Эшли с Ларри на этот милый комплимент скромно переглянулись между собой.       — У вас сегодня знаменательный вечер, ох, как я вам завидую, — хохотнул мужчина, уперев руки в боки. — Где мои семнадцать лет…       — Ваши семнадцать лет подрабатывают в баре вместо того, чтобы прийти к друзьям на выпускной, — беззлобно усмехнулся Ларри, на что ему в ответ раздался заливистый смех Генри.       — Оу, Ларри, это уж точно. Я передам Салу, что ты расстроился, — Фишер утешающе похлопал пасынка по плечу. — Но ты уж не обижайся на него так сильно, он ведь пообещал провести с вами всю ночь после работы.       — О, будьте уверены, его сегодня не спасёт даже коронное «я устал, давай потом» — ехидно хмыкнул Джонсон, а Эшли в ответ забавно захихикала.       Они планировали провести ночь после выпускного в домике на дереве неподалёку от апартаментов. Ларри даже серьёзно настроен протиснуться в тот маленький вход, куда сейчас попасть не так-то просто из-за размера крыльев. Но почему бы им не встретить новый этап их жизни бок о бок, как они всегда делали?       — Ох, ребятки, я же чуть не забыл! — вдруг опомнился Генри. Он на пару минут вернулся к машине и, покопавшись, выудил фотоаппарат. — Марта попросила меня сфотографировать главную парочку этого вечера. Ларри, Эшли, встаньте-ка поближе друг к другу. Во-о-от так, а теперь, молодой человек, будьте любезны приобнять вашу спутницу!       Пока Фишер-старший настраивал камеру, Ларри в очередной раз боролся с неловкостью. Не то чтобы он не хотел фотографироваться с Эшли, просто металлисту казалось, что девушке самой чертовски некомфортно, и от неё за версту разило какими-то негативными эмоциями. Тем не менее, Ларри пристроился сбоку от Эшли, а одну руку задержал в воздухе над талией цапли, словно приобнимая, но всё равно не прикасаясь. Для Генри хватило парочки снимков, чтобы переключиться на Тодда и Нила, а затем и вовсе убрать камеру, напоследок ещё раз осыпав ребят пожеланиями и словами напутствия.       Как только Генри уехал, атмосфера в их небольшом кругу словно немного разрядилась. По крайней мере, так можно было судить об Эшли. До сих пор молчаливая и скромная, она словно дала волю самой себе, сидящей где-то под всем этим праздничным маскарадом.       — Парни, вы не представляете, какой кошмар творился у меня дома! — облегчённо выдохнула цапля. — Мама целый час вокруг меня носилась, проверяла каждую складочку на платье и каждую прядку в причёске!       — Предлагаю после бала принести это платье в жертву и позволить адскому пламени поглотить его, — заговорщическим тоном проговорил Ларри, и, очевидно, это подняло Эшли настроение.       — Я была бы безумно счастлива принять в этом участие, — усмехнулась цапля. — Но, боюсь, мне жаль тех денег, что были на него потрачены. Лучше потом переделаю его по-своему.       — Что, неужели разорвёшь везде, где только можно? — с улыбкой предположил Нил.       — М-м-м, вполне возможно, — хихикнула Эшли, с довольной улыбкой, намереваясь сказать что-то ещё, как вдруг всех начали собирать в спортивном зале, и беседу пришлось прервать.       Народу на торжестве было очень много. Кто только не пришёл: друзья, ребята с младших классов, чьи-то родители… Говорят, кто-то из выпускников даже добился внимания известной певицы, но, кажется, это всё-таки лишь слухи. Гости собрались в самом спортзале, в то время как участников бала выстроили в огромную колонну для открытия торжества. Все они должны будут пройти несколько кругов по помещению, а затем выстроиться по парам в шахматном порядке, чтобы директор мог произнести речь и начать мероприятие.       И вот под торжественную музыку двери спортзала наконец отворились, позволяя Ларри и Эшли вести за собой выпускников. Каждая пара, доходя до конца спортивного зала, кланялась друг другу и расходилась по разные стороны, чтобы вновь сойтись в начале, а Джонсон и Кэмпбелл при этом изредка взмахивали крыльями, поднимая в воздух облачка блёсток и создавая волшебную атмосферу.       Конечно, и Ларри, и Эшли от всего этого тянуло то ли блевать, то ли ржать. Они то и дело переглядывались, пытаясь сохранять серьёзные лица, но оба видели озорные огоньки в глазах друг у друга. Пропитаться и восхититься атмосферой бала успели все, кроме них двоих, и на самом деле главная пара просто жила мыслями о том, как легко станет им на душе, когда всё это закончится.       Вскоре выпускники слушали скучную, монотонную и очень длинную речь директора. Что-то о новом этапе их жизни, взрослении и отречении от родительского гнезда. Джонсон лишь делал вид, что слушал. В прострации он думал о том, как продвигается сейчас выступление в баре у Сала. Интересно, что он играет сегодня? Что-то громкое и энергичное или же более плавное и лирическое? Даже если бы он играл попсу, оказаться там, в его баре, было бы намного приятнее, чем торчать здесь. Наверняка Эшли думает так же.       Через полчаса выпускников наконец отпустили пообщаться меж собой, перекусить за фуршетом и просто насладиться вечером, если такое вообще возможно. Печально, что столь элегантное мероприятие — не совсем то, чего хотелось бы только что окончившему учёбу подростку. В других школах просто устраивали вечеринку, позволяя выпускникам развлекаться так, как им нравится, но их школа — другое дело. А ведь это просто старшая школа на окраине города, даже не престижная!       — А вы неплохо держитесь! — усмехнулся Нил, встретившись с ребятами у фуршета. У них с Тоддом в руках было по бокалу чего-то прозрачного и явно газированного, на что Джонсон тут же обратил внимание. — Кажется, Ларри даже не вспотел!       — Это что, шампанское? Где достали? — оживился металлист.       — Содовая, Ворон. Просто содовая, — отпил из бокала Тодд под разочарованный вздох Джонсона.       — Вы так красиво смотритесь вместе, парни! — сделала комплимент Тодду и Нилу Эшли, на что те сразу засмущались. — Я так рада, что директор позволил вам быть здесь вместе.       — Спасибо, Эш, — кивнул Нил. — Я на самом деле был не в восторге от своего собственного выпускного, но с Тоддом всё ощущается совершенно по-другому. Не думал, что этот бал может быть таким приятным и романтичным.       Тодд, раскрасневшись, пихнул Нила в плечо, а тот задорно рассмеялся. Да, несомненно, Ларри хотел бы пойти на этот выпускной вместе с Салом… Ох, чёрт, опять он думает о нём в таком ключе! Сколько бы раз он не запрещал себе мечтать об этом, всё равно образ Фишера просачивается где-то в мечтах или даже во влажных фантазиях, заставляя Джонсона стыдиться самого себя. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как Ларри необдуманно признался в чувствах, но даже после отказа он не перестал любить. И, возможно, когда-нибудь он попытается снова.       Спустя несколько минут выпускников вновь позвали построиться для следующего танца. Всё проходило относительно спокойно, хоть Ларри и видел, как косячили другие танцоры, что стояли во внешнем кругу. Время на балу текло, словно река, и Джонсон постепенно привык к неудобному костюму и напыщенной элегантности. Да и Эшли выглядела, кажется, очень даже довольной. С каждым следующим танцем ноги у обоих болели всё сильнее, но это лишь было знаком, что выпускной всё ближе и ближе к завершению.       Самым последним танцем, закрывающим выпускной бал, стал именно вальс. Тот самый танец, что дался Джонсону тяжелее остальных, и, стоя в центре круга в ожидании музыки, он даже немного волновался. Главное не зацикливаться на внимании окружающих, а просто танцевать, как советовал Сал.       — Хей, Лар, — вдруг шёпотом позвала друга Эшли. Увидев, как металлист перевёл на неё взгляд и вопросительно изогнул одну бровь, девушка продолжила: — Если тебе будет приятнее и проще, представь, что танцуешь с Салли.       В ответ на её слова Ларри густо покраснел и собирался что-то сказать, но тут же заиграла музыка, заставляя танцоров сдвинуться с места. Эшли в самом деле была впечатлена тому, как усердно Джонсон подошёл к репетициям. Его движения были отточены до мастерства, а вел он в танце так уверенно, что девушке практически не нужно было переставлять ноги. На самом деле она, приглашая Ларри, даже сомневалась, будет ли он посещать групповые репетиции, ожидая, что весь год придётся заставлять его, но Джонсон всегда приходил сам, не пропуская ни единой встречи. Пожалуй, он так старался почти всегда ради одного Фишера.       — Как тебе вечер? — вдруг поинтересовался Ларри шёпотом, но он находился достаточно близко к спутнице, чтобы она могла его услышать сквозь музыку.       — Ну… неплохо? — неуверенно ответила цапля.       — И всё? Я думал, ты будешь в восторге, — немного разочарованно хмыкает Джонсон.       — Хах, я определённо в восторге, что пошла именно с тобой, — хихикнула Эш. — Так ты серьёзно ради меня старался? Почему?       — Взрослые говорили, что это очень важное для тебя событие, — честно ответил Ларри. — И что все девушки мечтают оказаться на твоём месте. Вот я и подумал…       — О-о-о, Ларрижоночек, это так мило, — беззлобно поддразнила его Эшли, отчего Джонсон чуть было не потерял ритм. — А ты меня не хотел спросить, чего я хочу?       — Блять… — цыкнул Ларри, осознавая, что цапля, как и он сам, выглядела не очень-то довольной. — Прости.       — Нет, ты прости, что я втянула тебя в это. Знаю, ты хотел как лучше для меня, но ты действительно помог. С тобой мне не противно танцевать, да и моя мама была слишком счастлива, чтобы обратить внимание на оценки. Благодаря тебе этот год я провела без серьёзной потери нервов и осознала, кем хочу быть. Так что спасибо тебе, ты охрененно хороший друг.       На губах Ларри почти сразу появилась искренняя улыбка, но, к сожалению, ответить он не успел.       В один момент пары во внешнем круге остановились, и всё внимание было приковано теперь лишь к ним двоим. Это нужно было по сценарию ради сложного завершающего момента, когда Ларри слегка подбрасывает девушку вверх, помогая ей взлететь. В приглушённом свете их пара освещалась одним только прожектором, и блёстки с крыльев Эшли разлетались в разы красивее. Ладно, пожалуй, ради этого момента, знаменующего конец их долгих школьных мучений, стоило попотеть.       По завершении некоторые из выпускников все ещё остались в спортзале, фотографируясь, а вот ребята при первой же возможности покинули мероприятие, выбравшись на улицу. Приятный прохладный ветерок освежал вымотанных после трёх часов танцев друзей, и все они синхронно вздохнули с облегчением. Уже давно стемнело, и школьный двор освещался желтоватыми фонарями, а вокруг веяло сыростью: кажется, совсем недавно закончился дождь. Что ж, теперь пришло время переодеться и наконец оторваться достойно!       — Ого, а Лиза не врала, когда сказала, что вы все сегодня просто неотразимы, — вдруг послышался позади них знакомый голос, заставивший ребят оглянуться.       — Салли! — радостно завопила Эш и первая побежала обниматься. Настроение у цапли заметно улучшилось, стоило ей выйти за пределы спортзала.       Фишер был в своей повседневной одежде и с гитарой наперевес. Он только недавно освободился с работы и почти сразу подъехал к школе, чтобы встретиться с друзьями. Удивительно, насколько взрослыми все они выглядели прямо сейчас… Сал на мгновение даже пожалел, что не стал заканчивать учёбу вместе с ними.       — Хах, я тоже рад вас видеть, — он постепенно обнялся с каждым, оставив Ларри напоследок. И Джонсон отчего-то вдруг начал волноваться. — Ого, он даже не вспотел!       — Вот-вот, я тоже удивился! — воскликнул Нил.       — Да за год изнурительных репетиций у него, наверное, весь пот в организме перевёлся, — рассмеялась Эшли.       — Боюсь, это работает совершенно не так, Эш… — покачал головой Тодд.       — Ой да хорош уже, а... — неловко почесал затылок Ларри, желая опустить тему его потливости.       — А я, между прочим, достал для нас винцо! — улыбнулся Сал, судя по его интонации из-под протеза.       — Да ладно, серьёзно?! — сразу же оживился Ларри, потрепав Фишера по лазурным волосам. — Ты ж моё сокровище, как сумел?       — Ещё утром попросил Дэвида об одолжении, после работы вот зашёл, чтобы забрать. Взамен он попросил сыграть для Сары её любимую песню на гитаре, — усмехнулся Сал, явно довольный реакцией Джонсона.       — И как, ей понравилось?       Пока Ларри и Сал общались, позабыв обо всех остальных, ребята переглянулись между собой, понимая, что настал момент подтолкнуть их друг к другу. Дураку видно, как каждый из них меняется в присутствии другого, да и на отношения лучших сводных братьев на свете это не очень-то похоже. Осталось только как-нибудь оставить этих двоих наедине.       — Слушайте, ребят, вы развлекайтесь, а мы с Тоддом хотели бы отметить знаменательное событие вдвоём, так что пойдём домой, — первым решил отмазаться Нил. На самом деле это даже не намеренная отговорка — они изначально хотели уединиться после бала, чтобы закончить вечер подобающим образом. — Ничего страшного?       — Ну ребя-я-ят… — расстроился Ларри. — Вот чем плохо иметь парочку в компании друзей, вечно вы уединяетесь!       «Кто бы говорил…» — разом подумали Тодд, Эш и Нил.       — На самом деле меня тоже Мейпл позвала на ночёвку, хочу посплетничать о сегодняшнем вечере и посмотреть с ней парочку сопливых мелодрам, — неловко рассмеялась Эшли.       — Да ладно, Эш! Посплетничать можно и с нами, — расстроился уже Сал. — Всё между нами, девочками!       — Ну, сплетничать, может, и можно, но вы, мальчики, избавиться от этого платья мне точно не поможете, так что…       — Ладно, наверное, тебе и правда будет лучше пойти к Мейпл, — согласился металлист, недовольно хлопнув крыльями.       И вот Сал и Ларри остались только вдвоём. Странное ощущение, словно что-то пойдёт не так, не покидало Джонсона, да и Сал выглядел как-то слишком уж расстроенно. Друзья так внезапно кинули их, хоть они и договаривались о посиделках за неделю… Попахивает каким-то странным сговором.       — У тебя ведь не появилось неожиданных планов? — спросил Салли, прозвучав даже как-то обиженно.       — Оу, конечно нет! — сразу помотал головой Джонсон. — Затусим вдвоём?       До домика на дереве они добирались пешком. Ларри рассказывал, как проходил бал выпускников, приукрашивая некоторые моменты в юмористических целях, а Салли задорно смеялся. На улице не было ни единой души, поэтому он уже снял протез, чтобы не плавить лицо под пластиком — всё-таки на улице даже ближе к ночи было душно и жарко. Во всяком случае, рядом с Ларри он никогда не переживал о том, что его лицо кто-то увидит: Джонсон всегда контролировал ситуацию и держал крыло наготове, чтобы вовремя прикрыть товарища.       Они встали перед домиком как тогда, в день, когда металлист впервые показал ему это место. Забраться туда Ларри не смог, однако Сал всё же взглянул на пару минут. Он всегда мечтал о таком, чего уж греха таить, но в частном доме их семья никогда не жила, поэтому ни о каком домике на дереве речи и быть не могло.       — Как будем забираться? Мне полезть первым? — спросил Ларри, думая, как будет протискиваться в этот маленький проход.       — Ещё чего, я не собираюсь подталкивать твою перьевую задницу, — хмыкнул Сал, надевая протез обратно и подтягивая ремни гитарного чехла на плечах. — Я залезу первым и буду тебя оттуда вытягивать, если застрянешь.       — Окей, — Джонсон принялся стягивать с себя пиджак. Глядя на это, Сал невольно отвёл глаза, смутившись. Он уже не раз замечал, что Ларри… слегка изменился в телосложении с тех пор, как начал заниматься спортом в начале прошлого года, однако, до сих пор подобным мыслям не было места в голове Фишера. Внезапно Ларри бросил свой пиджак ему на голову, рассмеявшись, что Сал первое время даже этого не заметил. — О чём задумался? Раз полезешь первым, забери и мой пиджак. Костюм арендованный, не хочу порвать.       — Ну да, с твоей-то ловкостью… — нервно вздохнул Сал и, поправив волосы, полез наверх. Забираться наперевес с тяжёлой гитарой было не так-то просто, но всё равно Фишер поднялся довольно ловко, сразу убрав все лишнее в сторону и выглянув вниз. — Давай, тащи сюда свои перья!       Глубоко вздохнув, Джонсон подошёл ближе к стволу и, ухватившись за прибитые к дереву лесенки-дощечки, принялся забираться наверх. У самого входа в домик он сложил крылья поплотнее и попытался забраться, но, разумеется, его крылья застряли на полпути.       — Блять! — крякнул металлист, опираясь руками о деревянный пол. — Мне никак…       — Погоди, погоди, — прервал его Сал, бегая вокруг застрявшего друга и думая, как поступить. — Может, мне вручную попытаться сложить их посильнее? Ну-ка…       — Ай-ай-ай, твою мать, чувак, больно! — зашипел Ларри, пытаясь отмахнуться. — Ты мне крылья поломаешь!       — Упс, прости, я не хотел, — запаниковал Салли. Что ж, делать нечего, придётся его вытягивать. — Ладно, давай руки. Чёрт, почему бы просто не сделать проход шире?       — Эй, а ну заглохни! — прикрикнул Ларри, протянув другу руки и помогая ему, толкаясь от лестницы ногами. — Этот домик строил мой отец, чёрта с два я позволю хоть щепочку с него снять!       Пару минут усердных потуг, и вот наконец крылья Джонсона пролезли в домик, сразу раскрываясь и роняя на пол пару маленьких перьев. Вскоре залез и сам Ларри, тут же прикрывая вход несколькими сколоченными вместе досками, чтобы никто случайно не свалился вниз. Ох, он не был здесь с тех пор, как отрастил эти чёртовы крылья! Пытался забраться, конечно, но всё без толку. Зато теперь можно хоть всю ночь провести здесь!       — Чёрт, я совсем забыл про бокалы для вина, — опомнился Сал, снимая протез и беря бутылку в руки. — Зато штопор взял, какой молодец…       — Ой, да ладно тебе! — отмахнулся Ларри. — Из горла попьём, не чужие ж люди.       — Ну… и то верно.       Так начался их совместный вечер. В домике, освещаемом лишь старыми свечками, царила необычайно спокойная атмосфера. Друзья играли в карты, найденные среди старого хлама, обсуждали привычную хрень и по очереди пили вино. Какой-то типичный мальчишник, но что поделать, остальные их на сегодня покинули.       В какой-то момент Ларри предложил на спор выпить по три крупных глотка алкоголя и проверить, кого быстрее накроет. Конечно, Джонсон никогда не был основоположником замечательных идей, особенно будучи слегка поддатым, но почему бы не позволить себе хоть иногда творить глупости? И Сал, недолго думая, согласился на это.       Пить залпом терпкое вино — та ещё гадость! Фишер никогда не понимал все эти надписи на винах «сухое», «сладкое» и «полусладкое», один хрен ведь горькое! Тем не менее, выполнив свою часть уговора, он передал бутылку Ларри, и тот так же быстро выпил свою часть. Уже через полчаса у Сала перед глазами начали слегка плыть предметы, и смотреть в свои карты стало не так-то просто.       — Чёрт, чтоб я ещё раз на твои авантюры соглашался, Джонсон, — вздохнул Сал, откидывая свои карты в сторону. Играть больше не было сил.       — Что, и всё? Значит, я выиграл? — ехидно засмеялся Ларри, тоже отложив карты и снова отпивая из бутылки. — На меня вообще почти не подействовало. Похоже, ты пить совсем не умеешь, чувак.       — Ой, а сам-то… Ты будто так много пил за свою жизнь, что научился? — пробормотал Сал, икнув. Да, кажется, соглашаться на такое не стоило. — Я открою окошко, ладно? А то чёт жарко здесь…       — Да-да, чел, как скажешь.       Кое-как поднявшись, Сал с трудом дошёл до окна и еле-еле его открыл. Не то чтобы он был настолько пьян, просто голова изрядно кружилась. Он всё ещё отдавал отчёт в словах и действиях, в то время как Ларри вообще не выглядел пьяным, собирая разбросанные карты в стопочку и убирая их на старый столик рядом с диваном, на котором они сидели всё это время.       Сал вернулся на место, не заметив, как подсел поближе к Джонсону. Ох, его голова совсем раскружилась, и он, не удержав её, уронил на плечо металлиста, отчего тот чуть не выронил опустевшую бутылку из рук. Конечно, они и раньше сидели так близко, но сейчас в воздухе витала странная атмосфера и всё казалось… каким-то не таким. И даже с открытым окном у Ларри так сильно горели щёки, что он не понимал, что именно служит этому виной — тесный контакт с возлюбленным или же простое опьянение. Наверное, всё и сразу.       — Т-тебе сильно плохо? Может приляжешь? — взволнованно предложил Джонсон. Конечно, ему не очень-то хочется тревожить Фишера, но насильно удерживать его на своём плече ради приятного момента не стоит, как бы сильно не хотелось.       — Не, мне нормально, — отмахнулся Сал. — Скоро вытрезвею, дай только посидеть так немного.       «Ох, блять, я бы так хоть до утра просидел!» — подумал Ларри, мимолётно вытерев нос. Крови, к счастью, нет.       — Ты ведь не собираешься уехать? — вдруг спросил Фишер.       — О чём ты? — уточнил Ларри, не совсем понимая, к чему тот клонит. — Поездок вроде не планировал.       — Я про универ, — промямлил Салли. — Эшли уезжает, Трэвис давно не выходит на связь, Тодд переехал… Я не хочу остаться в одиночестве.       — Хе-е-ей, чел, ну ты чего? Ты же знаешь, что я собираюсь поступать здесь, в Нокфелле! — вдруг опешил Ларри. Сал раньше эту тему вообще никогда не поднимал. Похоже, алкоголь слегка развязал ему язык. — Универ, конечно, далековато от апартаментов, но…       — Пожалуйста, не бросай меня.       И после этих слов сердце у Ларри и вовсе остановилось на несколько долгих секунд. Салли, мать твою за ногу, Кромсали, нельзя говорить такие вещи по уши влюблённому в тебя человеку! Это нечестно, это просто, мать вашу, нечестно!       — Сал, ты что, да я бы никогда! — он было ухватил друга за плечи, пытаясь посмотреть ему в глаза, но от касания ладони почему-то резко кольнуло, заставив Джонсона вздрогнуть. — Ауч! Что за…       — В чём дело?       — Похоже, занозы поставил, когда забирался сюда, — подставив руки под свет ближайшей свечи, металлист увидел множество щепок, впившихся в кожу на ладонях. Разумеется, за пару часов это всё успело воспалиться. — Ага, они самые. Блять…       — Подожди, я могу помочь, — потянувшись к кармашку на чехле от гитары, Сал вынул оттуда маленький пинцет. Он всегда носил его с собой просто на всякий случай, и как удачно, что этот самый случай подвернулся именно сейчас. — Вот вечно ты так, понаставишь себе царапин и ссадин, а мне тебя потом собирать по кусочкам.       — Хах, ну уж прости… Ай, осторожнее!       — Терпи, — вздохнул Фишер, вынимая одну занозу за другой. Его язык всё ещё немного заплетался, а голова кружилась, но, благодаря прохладному ветру из окна, ему становилось лучше с каждой минутой, и сознание постепенно трезвело.       А вот Ларри, похоже, пьянел всё больше и больше даже без алкоголя.       — Слушай, по поводу того, что ты сказал… — хотел было продолжить разговор Джонсон, но Сал его перебил.       — Не бери в голову, я просто… слегка задумался о всяком, — нервно выдохнул он, не отвлекаясь от своего занятия. И когда он достал последнюю, тут же разогнулся и отложил пинцет в сторону. — Ну вот. Говорил, что и занозы с домика снять не позволишь, а сам на ладонях вон сколько унёс.       Фишер улыбнулся, и Ларри, глядя на него, отчего-то стало так спокойно на душе… Он чувствовал в этом парне родственную душу. Ему казалось, начни они отношения сейчас, с его крыльями точно ничего бы не случилось. Сал пережил то же, что и Джонсон в детстве, он просто обязан быть вороном, Ларри чуял в нём это. И он сам не заметил, как его ладонь потянулась к чужой щеке, поглаживая и убирая с уцелевшей половины лица налипшую голубоватую прядь.       Салли молча смотрел в глаза Джонсона, замечая в них всю ту болезненную печаль, которая накапливалась в его душе за два долгих года безответной любви. Он был полным идиотом, думая, что со временем Ларри поймёт причину отказа и забудет о чувствах. Конечно, подсознательно он и сам не хотел, чтобы металлист отрёкся от него — мысль, что однажды он нашёл бы себе истинную пару, была невыносимой для Фишера, — но оттого на душе было только больнее. Их ситуация… слишком сложна для решения.       — Сал, я… — вдруг подал тихий голос Ларри, чуть приблизившись, — … я всё ещё тебя люблю. Сильно. Пожалуйста, будь со мной честным.       — Ларри, подожди, т-ты… — опешил Фишер, раскрасневшись, словно последняя школьница. На его лице было буквально всё написано, но голос отказывался говорить то, чего так отчаянно желал Джонсон. А металлист безжалостно приближался, припирая друга к стене позади него. И кто только додумался поставить диван в самом углу? — Слишком близко!       — Пожалуйста, — повторил Ларри, и в его голосе, прокуренном и хриплом, слышалась настоящая мольба. — Скажи, что ты чувствуешь ко мне. Я вижу, что это взаимно.       — Ничего ты не видишь… — он пытался держаться уверенно, но уверенность таяла с каждым мгновением, за которое лицо Джонсона было всё ближе.       — Но ты всё ещё не отталкиваешь, — он выглядел по-настоящему серьёзным, настолько, что Фишера всего трясло. Салли поднял руки и едва ли уперся ими в чужие плечи, не применяя абсолютно никакой силы, отчего с губ Ларри сорвался тихий смешок. — Это так не работает, Сал.       Он невольно поджал губы, когда лицо Джонсона задержалось в сантиметре от его собственного. Салли почувствовал чужое отрывистое дыхание и поймал серьёзный, полный решимости взгляд карих глаз. В какой-то момент Ларри опустил его правую руку чуть ниже с плеча, где находится сердце, и под тонкой рубашкой Фишер почувствовал, как безумно оно колотилось. Ситуация явно вышла из-под контроля.       — Я всё ещё жду ответ, — прошептал он, буквально не оставляя Салу выбора. Без ответа уйти не получится.       Лишь бы оттянуть время ещё ненадолго, Фишер несмело поддался вперёд, и их губы трепетно соприкоснулись. Это так волнительно для Салли, что он инстинктивно шарахнулся назад, чуть не стукнувшись затылком об стену, но теперь уже Джонсон сделал рывок и поцеловал смело, но сдержанно. Все мысли из головы моментально улетучились, и парни, потерявшись в этом мгновении, ничего вокруг себя не ощущали. Губы Салли частично в шрамах и неаккуратных рубцах, что ощущалось чертовски непривычно, но Ларри соврёт, если скажет, что никогда не мечтал поцеловать его прежде.       Несколько секунд растянулись будто бы в вечность до тех пор, пока металлист не отстранился, замечая, что Фишер до сих пор очаровательно жмурился. Однако поцелуй — не ответ и не признание, оттого крылья Джонсона всё ещё в порядке.       — Приятно, конечно, но это не ответ, Салли, — вздохнул Ларри, мягко улыбнувшись. Этот поцелуй ослабил его бдительность и создал иллюзию того, что атмосфера между ними разрядилась. Ох, как же он ошибся.       Сал хотел, правда хотел было поддаться на эту слабость, плюнуть на всё и быть искренним в своих чувствах, но… В тот же момент разум подкинул воспоминания о криках, что он слышал, когда Тодд и Нил теряли свои крылья. Море крови, страшные шрамы и осыпавшиеся перья стояли у него перед глазами, и под гнётом этих картин взгляд Фишера потух окончательно.       — Я не… — начал он, отводя взгляд в сторону. — Я не могу ответить тебе взаимностью.       — Что? — переспросил Ларри, но не успел Сал открыть и рта, как он продолжил: — Не можешь или не хочешь?       — Я… я не…       — Скажи мне это в глаза, Сал.       Фишер, вздохнув, нехотя поднял взгляд на Джонсона и увидел, как в его карих глазах плескались огоньки затухающей надежды. Господи, пожалуйста, не делай такое лицо…       — Я не люблю тебя, Ларри, — лживые слова давались с трудом.       — Тогда зачем целовал? — кажется, металлист начал злиться. Смятение и непонимание сжирали его изнутри, а кожа с каждой секундой всё сильнее бледнела. Его расколотое сердце вновь жалко трещало по швам.       — Я думал… думал, что тебя это утешит, — сказал он первое, что пришло на ум, мысленно пытаясь заставить себя задуматься и попытаться спасти ситуацию, пока ещё не поздно, но Сал плотно сжал губы, не позволяя ни единому звуку вырваться из горла.       Ларри смотрел на Фишера стеклянными глазами, абсолютно не понимая, как реагировать на эти слова. Он отстранился, прикрывая глаза рукой и обречённо вздыхая. Чувствовать, как внутри тебя умирает смысл, начавший зарождаться вновь… Это, должно быть, похуже, чем пустить себе пулю в лоб.       — Иди домой, Сал. Я хочу побыть один.       — Ларри, я не…       — Уходи! — вырвалось у него неосознанно, но он сразу постарался смягчить тон. — Пожалуйста, уходи.       И Сал, быстро собрав все свои вещи, стал слезать с домика, напоследок взглянув на Ларри ещё раз, однако тот даже не посмотрел в его сторону. Опасно оставлять его одного, но для них обоих так будет лучше. Фишер проведает Ларри утром, и, возможно, они поговорят снова уже на трезвую голову, хотя вряд ли это изменит хоть что-то.       Но утром Ларри не оказалось дома. Костюм, в котором он был вчера, лежал небрежно на его кровати, но самого Джонсона в квартире не было. Можно было бы спросить у Рауля, но мужчина два месяца как покинул Нокфелл, и Ларри жил один. Сал решил подняться в домик на дереве, но и там было пусто. Может, он пошёл за сигаретами? Или просто за продуктами? Хотя это бред, в такую рань он обычно до сих пор спит, так куда он вдруг пропал сегодня?       И когда Фишер двинулся к выходу из домика, ему на глаза попался согнутый вдвое кусок бумаги с вложенным на сгибе огромным чёрным пером и крупной надписью «для Сала».       Настороженно подобрав листок и развернув его, Фишер повертел в руке птичье перо. Это точно от Ларри, и раз записка оставлена для него, значит и это… Ох, чёрт возьми, насколько же безнадёжно он влюблён? Так или иначе, пока что записка интереснее пера, и Салли принялся читать, ощущая, как замирает бедное сердце с каждым новым словом.       «Сал, прости, что обременяю тебя своими чувствами, но терпеть это больше невыносимо. Я не хочу, чтобы ты испытывал дискомфорт рядом со мной, и так же не хочу самому страдать, но, боюсь, это всё, что я буду испытывать, глядя на тебя. Ты хороший чел, умный, добрый, за что я и полюбил тебя, и я желаю тебе счастья, но не хочу смотреть на это. Не хочу видеть тебя с другими и не хочу ревновать. Назови меня жадным, если хочешь. Поэтому я ухожу. Нет, не из жизни, просто ухожу. Не ищи меня и не вини себя, я и так хотел прошерстить штаты, просто ты помог мне принять решение. Прости, что бросаю тебя. Я верю, что ты со всем справишься, ведь ты сильный, намного сильнее, чем я. Ты был для меня охеренным другом, и эти годы рядом с тобой были лучшими в моей жизни. Не думаю, что однажды мы встретимся снова, поэтому… Прощай, чел. И передай остальным то же самое».       Само время, казалось бы, остановилось после прочтения этого письма. И только вибрация телефона в кармане джинсов заставила Сала прийти в себя и осознать…       «КАКУЮ ЖЕ ХУЙНЮ Я, БЛЯТЬ, НАТВОРИЛ?!»