Храброе сердце плачет и смеётся

Библиотека была одним из самых загадочных мест в колледже. Несмотря на его общую таинственную мрачность, кроваво-красные стены, в библиотеке всегда было светло. Свет пробивался сквозь окна и просветы и словно нити морских водорослей окутывал помещение. До наступления ночи там часто засиживались ищущие успокоения души как Азиз. Эким догадывалась, что найдёт его именно здесь. Её не покидала мысль, что будь Азиз в тот миг в классе, чудовищного происшествия могло бы и не случиться.  Она пришла вовремя, как раз тогда, когда одноклассник явно корпел над сложным уравнением. А Эким всё чаще ломала голову, — что за фрукт этот Азиз и почему он тогда защитил её от Мелисы? Не предупреждая, она присела рядом, но Азиз, нацепив наушники не сразу заметил её. Эким лукаво усмехнулась, решив малость вмешаться и дать свою экспертную оценку. — А не легче будет, если ты вот эти две цифры просто местами переставишь?  Азиз удивлённо поднял глаза и вынул наушники. Немного растерявшись, он и сам не понял, что вызвало столь необычную реакцию. Её игриво-ухмыляющиеся губы или вспыхнувшие искрящимся лукавством глазки? Быстро взяв себя в руки, он молча, но с долей подозрительности принялся вычислять уравнение по её методу. И вуаля! Всё срослось! Недоверчиво подняв глаза, он прищурился. — Ты псих? — Азиз облегчённо выдохнул, подтверждая собственные подозрения насчёт новенькой одноклассницы. — Нет, ты точно псих.  Именно такой вывод ему  пришлось сделать. Эким сбила его с ног своими сверхспособностями в математике, нокаутировав ещё тогда, на уроке. А Эким, в свою очередь, наблюдая за ним, мысленно себя спрашивала: «Какую же роль Азиз отыгрывает в этом спектакле?» Она вовсе не считала его плохим, нет. Возможно, у него были особые психические особенности. Простыми словами, она приняла Азиза за психа. И у них это вышло взаимно. — Я стратег и просчитываю всё на несколько шагов вперёд, — гордо ответила Эким, на что Азиз еле скрыл насмешку. — Нет, девочка, была бы ты стратегом, не допустила бы того, что допустила, — Азиз немного приспустил её на землю своим издевательским тоном. — А что мне делать?! — она растерялась сразу догадываясь, о чём далее пойдёт разговор. — Да уж, Эким… видимо, ты гениальна только в математике. В жизни ты совершенно не ориентируешься. — Если я такая глупая, а ты такой умный, может, расскажешь, что нужно делать?  Он посмотрел на неё с некой снисходительной насмешкой. — Я не говорил, что ты глупая, — когда Азиз разговаривал настолько шутливо, Эким прямо-таки чувствовала, что он относился к ней, словно к ребёнку. — Я говорил, что ты умнее их всех, вместе взятых. Но ты так ничего и не поняла. Видимо, я ошибся.  Азиз снисходительно взглянул на одноклассницу и опустил ладони на стол. — Прости, Азиз, но я люблю прямоту. Что именно я сделала не так? — Эким устремила на него серьёзный неотступный взгляд. Теперь нельзя сдавать назад, пока всё не выяснится в желательных подробностях. Поймав себя на мысли, что хочет его одобрения, Эким это показалось довольно странным. — Ты должна понять, что все мы здесь глубоко несчастные и одинокие люди. Прежде всего, тебе не надо было заступаться за Эмине. — Но как?! — она вспыхнула, но Азиз мигом приостановил её зарождающийся пыл. — Ты когда-нибудь слышала об Иуде? — его дивные, таящие мистический смысл сравнения заставляли светлую голову Эким воспламеняться от количества загадок. Не зря Азиз и Хазал родственники. Этот, видимо, такой же сектант. — Так вот, здесь… Иудой может оказаться кто угодно… даже Эмине, — Азиз усмехнулся, — Иудой в юбке.  «Какой ещё Иуда? Эмине запуганная и затравленная жертва верховодящего зверья в лице Каната, Озана и Мелисы», — подумала Эким. — А ты счастливая… и умная. Ты отличаешься от всех. От тебя свет исходит. Они просто не понимают, что это такое. Для них это в новинку. Они никогда с этим не сталкивались. Это, как закон природы. Стервятники всегда будут клевать белую ворону, пока не заклюют до смерти, — Азиз запнулся и покраснел. — И ещё ты очень красивая. А такого Мелиса не прощает.  Эким фыркнула. Ей было приятно это слышать именно от Азиза. Она хотела ответить ему взаимным комплиментом, но слишком загордилась и задрала голову. Одобрение ещё заслужить надо. — И кто ещё из нас псих, — она фыркнула. — Эким, Аллах-Аллах, — Азиз устало посмотрел в потолок.   И здесь-то Эким поняла, к чему он клонит. Беседа выглядела весьма странно. Будто бы собрались однажды поболтать два психа-математика. Или же по-другому? Смелая и реальный псих спорили, кто же из них больше повредился рассудком. — Азиз, а ты знаешь, пока тебя не было на уроке, Канат рассказал при всех, что отец Хазал сидит в тюрьме? — Что? — он мгновенно переспросил. — А что слышал… — с укоризной ответила Эким, наблюдая, с какой яростью поползли на лоб его брови. Азиз вдруг засуетился и спешно засобираться. — Почему ты так реагируешь? — Эким по-прежнему сидела расслабленно, стараясь его понять. — А то, Эким! Это очень плохо… —  он бессвязно пробурчал. — Дело — дрянь, и ты не представляешь себе насколько.  Он оставил Эким в одиночестве, а сам вышел из библиотеки на поиски сестры. Предварительно он позвонил ей, но у Хазал линия уже была занята. Азиз мигом дошёл до её класса и услышал знакомый голос внутри. Конечно, это Хазал разговаривала по телефону. Кто же ещё мог быть настолько наивным и беспечным, как не его кузина? Ведь если бы пришёл не он, а кто-нибудь другой — это была бы уже другая история.   — Дядя, не переживай, — Хазал всячески убеждала Рызу. — Я обещал Дервишу, что позабочусь о тебе, но у меня нет времени за всеми вами следить. Если тебе нужна помощь, только скажи.  — Всё в порядке. — Скажи, ребёнок, почему ты не хочешь жить с нами? — спросил Рыза. — Почему отказываешься от моей помощи? Я могу тебе нормальную квартиру снять, и жила бы в человеческих условиях.  Хазал закусила губу. — Спасибо дядя, но не нужно. Я работаю. Мне хватает платить за свою квартиру. Я справляюсь, правда, справляюсь! — Хазал всегда отказывалась от его помощи. Выше её сил видеть Каната и его отряд ещё и дома. — А этот оболтус окно тебе отремонтировал? — Рыза строго повысил голос. — Отремонтировал… — она соврала, закусив губу. — Не ругай его, дядя… — Ты знаешь, Хазал, этому оболтусу, вообще-то, полезно.      Рыза попрощался с племянницей. Азиз выждал, когда Хазал закончит разговор и затем вошёл в класс.   — Я в шоке от твоей доброты.  — Азиз? — от внезапного появления брата маленькое сердце больно ухнуло в её груди. Хазал растерялась, беззащитно прижав телефон к груди. Но вскоре, осознав что перед ней адекватный брат, на душе её стало теплее и прямо-таки отлегло. — Ты его не сдала… после всего, что он наговорил... — Азиз поразился такому самопожертвованию, учитывая, какую большую обиду и боль они разожгли в сердце Хазал. — Азиз… мне страшно… — она поджала губы. Школа давным-давно опустела и в эти моменты акустика особенно хорошо отражала звуки. Это придавало их разговору некой загадочности и символичности. — Канат тебя не тронет, не бойся. Я уверен. Просто старайся не попадаться на глаза Мелисе… Я ведь не всегда могу рядом оказаться…  Хазал не выдержала и бросилась к Азизу, схватив его за ворот пиджака, тихонько всхлипнув. А ему ничего не оставалось, как поглаживать вздрагивающую макушку. — Тебя провести? — Если тебе нетрудно, — всхлипнула Хазал и подняла влажные умоляющие глаза. — Проведи меня только на улицу, а дальше я сама.  Азиз её подтолкнул вперёд, они размеренно пошагали в обнимку. До чего же запуганные они были, что Эким, что Хазал. Хазал и не скрывала этого, а Эким хотя и старалась выглядеть отважной, но видно было, что надломилось что-то в ней. Появилась неуверенность в голосе и затравленность во взгляде. Азиз боялся, что и её пропустят сквозь этот конвейер безысходности и унижений.   — Эй! Подождите меня! — звонкий оклик Эким заставил их обернуться.  Перед тем как выйти из библиотеки, Эким внимательно осмотрелась по сторонам и, увидев Азиза и Хазал, обрадовалась своему чертовскому везению. Теперь можно не переживать и спокойно пристроиться к ним. Главное, чтобы они не поняли, что Эким тоже струсила ходить по опустевшей школе. Эким мигом подбежала к ребятам. Картина маслом: родственнички. Но видеть сейчас этих «родственничков», оказалось большим счастьем и удачей. — Ты меня преследуешь, — Хазал закатила глаза, чтобы скрыть радость встречи, шутливо возмутившись. — Ты, случайно, не была моим муженьком в прошлой жизни?  Эким хихикнула и хотела ответить грубее, но подумала, что с этой красавицы на сегодня хватит грубостей. Наоборот, хотелось выказать ей дань уважения, что не струсила, а заступилась. Не закрой Хазал их своей мощной грудью, Мелиса бы провела сквозь Эким платёжную операцию. — Я была твоей жёнушкой в прошлой жизни, — Эким пихнула Хазал вбок и немного переборщив с силой, рассмеялась. — Ой прости! — Вот же… — Хазал недовольно потёрла локоть.  Азиз шутил над ними всю дорогу, пока не провёл на улицу и не распрощался, уйдя обратно в библиотеку. А Хазал хотела было попрощаться с Эким, но та настояла, чтобы Хазал её слушалась. — Пойдём со мной, — Эким потащила её на остановку, пока та выказывала сопротивление, настолько могла. — Куда ты меня тянешь? Никуда я с тобой не пойду, — Хазал по-детски надула щёки. — Ещё как пойдёшь, — Эким коварно улыбнулась. — Вот скажи мне, есть что-то, о чём ты думаешь последнее время?  Хазал вспомнила, кареглазого блондина с правильными чертами лица и ясным взглядом, но сказала другое, не менее важное желание. — Нуууу… я думаю о шоколаде…  Эким взорвалась от смеха, потащив её в вовремя прибывающий автобус. Когда они доехали до супермаркета, Хазал уже перестала сопротивляться. Эким взяла тележку и выжидающе, настойчиво смотрела на компаньонку. — Чтооо? — Хазал не поняла, что удумала эта сумасшедшая. — Падай. — Чтооо?  Ну вот, снова ей придётся всё делать самой. Она усадила Хазал в тележку и покатила сначала по улице, а потом устремилась к самому зданию. Некоторые прохожие подозрительно на них косились, а некоторые понимали и умилялись молодости и беззаботности юных цветков. Они заливисто смеялись над тем, какую лихую езду с препятствиями устроила Эким, гоня тележку, словно сумасшедшая. Хазал, в свою очередь, дрыгала ногами и заливисто хохотала. — Юбку свою держи, Мерлин Монро! — крикнула Эким, въезжая на финишную прямую — внутрь супермаркета.    Набрав шоколадок и сладкой воды, они не прошли мимо стенда с косметикой. Накрасившись пробниками пёстрых помад, они сфотографировали друг друга на память, обещая друг другу, что оранжевыми и ярко-розовыми бабушкинскими оттенками краситься никогда не будут. После закупки сладостей Эким и Хазал перебазировались на пляж. Пока позволяла погода, они бегали друг за другом по берегу, словно умалишённые. Благодаря двум встречам, когда они плакали, смеялись и делили между собой кебаб, у Эким зародилось чувство надежды и веры в дружбу и доброту. Она почувствовала счастье, когда нашла такого друга, который будет всегда рядом с ней. И у Хазал теперь появилось ответное счастье внутри и желание плакать за Эким. Они бросались друг в друга песком, а когда окончательно выдохлись, присели на берег и тогда наступила минута молчания. Каждая думала о своём и в то же время об одном и том же, наблюдая, как маленькие волны еле-еле доставали пальчиков ног. Народу было мало. Закат близился. Хазал первая прервала тишину. — Что делать будем? — она неуверенно спросила, будто выхода уже не было. — Не знаю, — Эким неотрывнь смотрела вдаль, неуверенно пожимая плечами. — Может, они перестанут? — Мы же ни в чём не виноваты? — Хазал взглянула с надеждой, ожидая подтверждения своих слов.  Эким резко взглянула на неё. — Нет, конечно, мы не виноваты. — Может, расскажем родителям? — робко спросила Хазал. — Нет, ты что? — испугалась Эким, наотмашь отказавшись от этой идеи. — Маме нельзя волноваться. Эти вопросы должен решать директор. — Это бесполезно, за ними стоят родители. — Хазал печально вздохнула. — Хазал, быть сильным — не значит, что надо полагаться только на силу. — Эким только сейчас поняла, о чём говорил Азиз. — В школу пойдём всё по отдельности. Будем ждать звонка и пойдём, когда учитель будет в классе. У меня есть кое-какие размышления на этот счёт.  Хазал вопросительно качнула головой.   — Всегда успевай оценить обстановку. Смотри, нет ли рядом каких предметов. Сразу оцени их количество, потом смотри, что будет под рукой. Действовать нужно первой, резко, чтобы они не успели отреагировать… — Нам нужно избегать Мелису, — добавила Хазал. — А Бекиру нужно держаться подальше от моего чокнутого брата и его друга-придурка.  Эким тяжело вздохнула. — Бекир мне обмолвился, что они ему обещали спокойную жизнь, если он выиграет какой-то бой.  Хазал опечалилась ещё больше, ей стало не по себе. — Ну, это игра такая. Сначала Бекир будет драться с разными парнями, а если выиграет, может потом выбрать, с кем выйти — с Озаном, или Канатом. — Какой бред, — Эким подшвырнуло от этих слов. — Получается, какой-то замкнутый круг... — Естественно, результат один, — Хазал запнулась. — Они его сломают. Они этим с детства занимаются. Один парень так уехал со сломанной шеей. Вот и конец истории. — Не нужно бояться, всё будет хорошо, — Эким до боли сжала кулаки и напряглась всем телом, но вдруг её резко расслабило. — А ты не промах, оказывается. Как ты их стулом всех гасить начала… Я в шоке была! — Что? Зауважала меня теперь? — Хазал хихикнула и осуждающе взглянула. — Да не то слово! Ты просто убийца! — рассмеялась Эким, строго покосившись на Хазал. — Надеюсь, теперь трусить не будешь? Я подготовила речь к приходу директора. Поддержишь меня? — Мне терять уже нечего, — Хазал грустно усмехнулась, потупив взгляд. Ведь ей действительно, терять, по сути, было нечего. Сгорел сарай — гори и хата.