Если не знаешь, смеяться тебе или плакать - смейся

— Много людей также отмечают, что в последнее время было много упоминаний о господине Цзюнь У. Смею отметить, что он стал неотъемлимой частью новостного пространства и люди от этого устают. Что вы думаете об этом, видя такого рода комментарии? — Пэй Мин в своей студии выглядел более чем уверенно, тогда как его гостья старалась до конца ощутить пространство, ей требовалось немного больше времени на то, чтобы обдумать ответ. — Во всяком случае, это забавно, — Цзянь Лань пожала плечами, искренне улыбаясь. — Мой отец погиб из-за него, а на последних годах жизни был в глубокой депрессии, потому что также, как и я сама, находился в заточении. Родители Се Ляня… Они ведь тоже погибли по его вине, не так ли? Я видела, что некоторые люди говорят, что Её Величество сама сделала выбор, и неэтично сейчас решать вместо неё, что это было. Но, по-моему, имея в виду то признание, и то, что я лично её знала с детства, думаю, я могу взять на себя ответственность и сказать, что она никогда бы не поступила таким образом сама. Более того, наши друзья… Если я не ошибаюсь, в прошлый раз вы также брали у них интервью, да? — Вы имеете ввиду господ Фэн и Му? — Да, разве их родители не считаются пропавшими без вести после атаки на дворец? Они служили там, и, очевидно, их нет в живых. Разве мы не заслужили справедливости? Се Лянь говорил об этом, он как-то сказал, что его главная цель — очистить репутацию родителей, потому что ушли они из этого мира с позором клеветы и угроз, которых не заслужили. Но до тех пор, пока этот человек не наказан, и пока не наказаны те, кто пособничал ему, потакая всем его прихотям, этого не случится никогда. Цинсюань поставил на паузу, обращая своё внимание на основной монитор, где он видел чат и то, как выглядел его стрим для обычных зрителей. — Это то, на что я хотел обратить особенное внимание, — заявил он спокойно. — Не знаю, как это сказать со всеми этими правильными терминами, но… Вам не кажется, что люди всегда как-то странно реагируют на какие-то плохие вещи, которые происходят в семьях богатых и известных людей. Вы этого не замечали? Типа, — он поднял взгляд вверх, продолжая поглаживать нескольких кошек, устроившихся у него на ногах, — ну вот даже взять семью Се Ляня. Его отца довели до приступа, а мать до самоубийства. Да, он был до этого богатым и самым перспективным человеком Азии, но… Это же не значит, что ему не было больно всё это время, ведь так? Госпожа Цзянь тоже… Её похитили и её же жизнью шантажировали её отца, чтобы заставить его работать на Триаду. А после того, как он умер, и ещё неизвестно какой смертью, её заставили формально взять на себя обязанности директора, и продолжать то, что он не завершил. Она говорила об этом на интервью. Да, она дочь богатого человека, да, за свою первую дораму она получила огромный гонорар, да, она была главной претенденткой на роль невесты принца, но, чёрт, она тоже умеет чувствовать, нет? Она не видела отца годами, узнала про его смерть совершенно зверски и никого не было рядом из тех, кто мог бы даже утешить её или послушать. Почему люди относятся к этому так, будто если у тебя есть деньги, то всё решено? — Огурец в рисе закидывает 50 юаней и говорит: «Я только представляю себе отчаянье этой актрисы, когда она понимает, что никто не хочет слышать об этом… В каком смысле люди устали? Почему вдруг?» — Ага, выборочная справедливость, — Цинсюань кивнул. — И со мной же было также, разве нет? Родители были обеспеченными людьми, но они оставили нам деньги, которые мы можем получить только после того, как мне исполнится тридцать лет. Может, они планировали, что я буду учиться до того момента, и это был бы неплохой капитал для наших с братом семей. Однако по итогу, мне было шесть лет, когда они погибли, денег нет, дом пришлось продать и переехать, брат ещё не закончил обучение. Но когда я рассказывал об этом, люди в чате вели себя так, словно я преувеличиваю. И это даже при том, что богатыми нас тогда было сложно назвать, олды канала помнят, в каких условиях и на какую камеру я снимал свои видео. И это всё приправлено травлей и избиениями в школе по поводу того, что я, мальчишка, не прочь сыграть и женские роли. Спасибо, блять, хотя бы на том, что меня вдруг никто из моих «дорогих» одноклассников не стал обвинять в школьном буллинге. Невольно он бросил взгляд на фоторамку, висящую на стене. Это был семейный портрет, сделанный ещё лет двенадцать назад, когда он был совсем малышом и сидел на ручках у мамы. Красивая семья, красивые дети, и вот во что они все превратились — родители погибли, а они с Уду даже не разговаривают. Не самая завидная жизнь. — Просто, то, что нам навязывает общество — если есть деньги, нет проблем. Это ложь, и, да, вы можете сказать, мол, ты-то богатый, тебе сказать легче. Да, но это не изменяет того факта, что прямо сейчас у меня нет родителей, и я даже не могу сказать, что уверен в том, что помню, как они выглядели или как звучали их голоса. Не было дня, чтобы мне хотя бы не плюнули в портфель, когда я ходил в школу — и это был необходимый минимум для них. Сейчас у меня буквально нет семьи, мы с братом не общаемся, всё дошло до суда, вы же знаете. Хотел ли кто-то такого исхода? Были бы мама и папа рады, увидь они нас сейчас? Прямо сейчас я переживаю о разных вещах, очень переживаю, правда, — положив руку на сердце, он непроизвольно кивал, говоря об этом, — но то, что у меня есть деньги запросто нивелирует это. Подумайте об этом на досуге, я не хочу говорить об этом сейчас. — Лилу закидывает 49 юаней и говорит: «Как ни крути, мы все живём в капиталистическом мире, деньги нужны для жизни, и так выходит, что кто-то имеет больше, чем другой. А людям не нравится не иметь ничего стоящего, и видеть то, что у кого-то всё есть, и досталось им относительно легко. Так что всё это легко объяснить — некая жадность и в некоторой мере эгоистичность не даёт нам сочувствовать тем, кто другой» — Спасибо Лилу, так что, да, подумайте об этом… Я перемотаю дальше, ладно? Клацнув несколько раз, ему было совсем легко ориентироваться в видео, так что он сразу попал на нужный момент. Пока он монтировал интервью, пересмотрел его миллион раз, так что, наверное, мог бы предугадывать реплики. — И, после всего этого, что именно вы делаете для достижения этой цели? Стоит взять во внимание, что остальным сложно это осознать, так как по первому мнению следствие идёт, и вы можете быть только свидетелями в этом деле. — Се Лянь участвует в расследовании, некоторые из показаний наших друзей также используют. Я же ищу ответы в своей компании. Этот человек долгое время контролировал всё через подставных людей. Грубо говоря, я была директором, но от моего лица управлял его человек. С помощью этих данных я ищу ниточки, которые помогли бы выйти на весомые следы и доказать его виновность. Кому-то может показаться, что он рядовой преступник, который оказался в нужном месте и в нужное время, однако это не так. И это причина, по которой мы стараемся, чтобы никто не забыл о нём. — О чём именно речь? — Пэй Мин, как показалось Цинсюаню, хорошо знал ответ, но всё равно хорошо справлялся с ролью того, кто слышит историю впервые. — Эта информация пока не афишируется, потому что расследование всё ещё идёт. Этот человек возглавлял часть Триады, он стоял за множеством преступлений и убийств, которые списали на самоубийства. У него огромная сеть влияния, даже сейчас, когда он находится под стражей, и он не оставляет попыток выбраться. Мне правда не хочется этого признавать, но даже сейчас, сидя в одиночной камере, он представляет не меньшую опасность для нас, чем когда был на воле, — она сделала паузу, словно что-то с неприятными чувствами осознала, и лишь после выдоха продолжила, — во всяком случае, я понимаю, почему все они устали, но я не позволю себе дать этому случиться. Это моя цель, это цель Се Ляня, наших друзей, и всех, кто стал жертвой этого человека. — К слову, о принце, — Пэй Мин бросил взгляд в заметки. — Он сам уже очень долгое время не выходит на связь, последнее публичное выступление в СМИ было ещё в начале весны. Он одна из основных частей этой истории, может возникнуть вопрос, почему он не делает ничего для того, чтобы вызывать интерес? — Ему… Мне кажется, для него это не так важно. Он из тех людей, кто просто решает свои проблемы самостоятельно, он не ищет помощи, а тем более, одобрения… Особенно после всего, что было тогда, да и… Сейчас тоже. — Реакция людей важна, не так ли? — Да, это так… Это касается наших сердец, наших чувств. Я предполагаю, что он не стал бы открываться тем, кто его обвинял и выливал на нём свою неоправданную злость. Кому вообще понравится такое? Но… Я не берусь утверждать, это лишь моё предположение. Во всяком случае, он имеет право на этот выбор… — Да, — мужчина кивнул. — … и я полностью уважаю это. — Лилит закидывает 69 юаней и говорит: «Боже, всё ещё не могу поверить, что они были обручены!». — Господи, — Цинсюань засмеялся, ставя видео на паузу. Для него самого это тоже было открытием, ведь он-то знает в каких отношениях состоит принц. — Да, я тоже был удивлён. Но, насколько я знаю, это были лишь планы, а не настоящий союз. Если посчитать, во время переворота госпоже Цзянь было семнадцать лет, так что… — Бок-чой закидывает 25 юаней и говорит: «Я просто визжу, у них, должно быть, были бы такие красивые дети! Я видела, что некоторые уже используют нейросети, чтобы узнать, как бы они выглядели, и это безумно красиво! Се Лянь так красив, и у него были отношения с национальной феей, боже, мы упустили столько деталей». — Вы там только фанфики писать не начинайте, вы же видели продолжение? Они не вместе, — Цинсюань наблюдал за чатом, живенько обсуждающим то, какими бы они были родителями, и, может, китайская династия, наконец, смогла бы привлечь к себе больше внимания, чем английская? — Давайте дальше смотреть, фантазёры! Кликнув на пробел, он лишь замотал головой. Ситуация казалась такой смешной и чарующей. Стоило бы ему выпасть из информационного пространства на полгода, о нём бы забыли. Но когда речь заходит о Се Ляне — всё иначе. Люди всё ещё жаждут его внимания, и, если молодёжь не сильно увлечена политикой и традициями, то благодаря ему случился всплеск популярности подобных историй из книг или манги. Старые проекты возвращают своих читателей, а современные авторы стараются выжать из дворцовой темы в современном мире как можно больше. И всё это при том, что он дал лишь одно интервью Пэй Мину, и будто растворился в воздухе, его фан клуб жил своей жизнью, научившись пользоваться нейросетями, и радуясь, что у них есть хотя бы искусственно сгенерированные фото. Се Лянь может думать об этом что его душе угодно, но его собственный культ ещё не прошёл, и не пройдет в ближайшее время. — Какого рода отношения связывали вашу семью, и семью Се? — Мой отец был деловым партнёром господина Се, они дружили семьями, и наши с Се Лянем матери были лучшими подругами. Даже после коронации, мои родители были неотъемлемой частью ближайшего круга общения императорской семьи. Мой папа рассказывал, что когда Се Лянь был маленьким, они с мамой были им очарованы, и очень захотели себе ребёнка. Думаю, они рассчитывали на мальчика, но вот что у них получилось, — Лань грустно улыбнулась. — Мама умерла при родах или сразу после них, и господин с госпожой Се были рядом, они часто помогали отцу со мной, да и… В целом, справиться с ситуацией. — Они и правда были близкими друзьями, — кивнул мужчина. — Да, так и было. У нас с принцем три года разницы, и, по сути, мы росли вместе, у нас много общего в детстве. Сколько я себя помню, мы были вместе. И уже в более сознательном возрасте мы оба поняли, что у родителей есть мысль о помолвке. Конечно же, как таковой её ещё не было, и это логично. Во-первых, мы были ещё детьми, во-вторых, они бы не стали решать это за нас. Однако мы обсудили это вдвоём, и решили, что лучше, если это будем мы — мы знаем друг друга, нам комфортно в компании друг друга, и даже если нет никаких чувств, так было бы просто проще. Формально мы были помолвлены, но, знаю, что этот вопрос возникнет, однако мы никогда не состояли в отношениях. — Я не любитель копаться в таких вещах, и мой профиль — политика, а не сплетни об отношениях, однако я не могу не спросить — что насчёт сейчас? — Сейчас ничего не изменилось, — девушка широко улыбнулась, явно зная, что этот вопрос зададут. — Мы поддерживаем друг друга, часто общаемся, но мы не состоим в отношениях. — Вот видите, я же говорил! — заявил Цинсюань, хорошо зная, что часть его зрителей вообще интервью не смотрела, они здесь только из-за него самого. — Они не вместе, так что не пишите про них фанфики, это вторжение в личную жизнь, знаете ли?.. И, знаете ли, идите нахуй те, кто пишут, что они публичные личности и должны быть готовы к такому. Понятно?! Нахуй, блять, животные… Я об этом говорил пять минут назад, вы жопами слушаете? Это не даёт вам права вторгаться в их жизни, только потому что они по телеку засветились. Я уже снимал об этом видео, о себе же. Те сасенки были ужасны, это имеет последствия и в уголовном кодексе есть наказание за это. Почему никто не думает о том, что их кумирам может быть неприятно от таких действий? Меня всё ещё трясёт, когда я вспоминаю ту идиотку, что несколько ночей подряд трезвонила мне в двери! Услышав звук закрывшейся входной двери, он подпрыгнул от неожиданности, оборачиваясь в сторону коридора. Все его кошки, включая Черновода, вдруг подорвались с насиженных мест, и помчались в коридор, видимо, слыша что-то своим кошачьим слухом, что Цинсюань ещё не слышал. Небольшая тревога сидела внутри, однако он терпеливо ждал, и даже выдохнул от облегчения, когда заметил знакомую тень. — Это ты, — Цинсюань улыбнулся, заметив, что Мин И его ищет. — Мг, — он обернулся к нему всё ещё из коридора. Оставив бумажный пакет на столике, направился в комнату. Камера бы его не захватила, только если бы он подошёл ещё ближе, однако он был осмотрительнее, давая всем видеть только его руки, взявшиеся за подлокотники кресла, чтобы утащить своё сокровище к себе, в зону, где никто не увидит их поцелуй. Радостный, словно ребёнок, Цинсюань обнял Мин И за шею, наслаждаясь нежностью между ними, что стала, к сожалению, редкостью. Всё из-за работы — Мин И всё время в районе Химер, а Цинсюань был занят благотворительностью, готовился к роли, и часто они неделями не пересекались, что уж говорить о банальных объятьях. Уставшие после целого дня беспрерывной работы, они просто ложились спать вместе, и были рады, что хоть так, но они вдвоём. Сейчас же всё должно было бы встать на свои места — Хуа Чэна вернули, работы стало не так много, и Мин И наконец-то приходил домой пораньше, что не могло не радовать. И, судя по тому, что Мин И не собирался выпускать его из рук и прекращать сжимать его тело, казалось, продолжение было бы ещё более увлекательным, но… Цинсюань не выключил микрофон, и он точно знал, что его зрители не упустили бы шанс второй раз посмотреть на их возбуждение. — Погодь, — едва дыша шепнул Цинсюань, — я приготовил ужин, иди разогрей пока, а я здесь закончу. Мин И лишь кивнул, не упустив шанс снова напоследок поцеловать юношу. Уходя, он не заметил полный любви взгляд, провожающий его спину. Отчасти ему прямо сейчас бы хотелось забраться под его рубашку, давно на его спине не было царапин, и это так изводило его от нетерпения. — Я снова здесь, — заявил он быстро, — муж с работы пришёл. Так что будем заканчивать на сегодня… Да, это всё ещё не ваше дело, что будет тут дальше, — хихикнув, заявил Цинсюань. — Я уже голодный, ждал его с работы, не хотел есть без него… Во-о-о-от. Спасибо всем, кто сегодня был, и кто посмотрит стрим в записи… Да, стрим будет в записи, мне лень монтировать видео, если честно… И, да, спасибо донатерам. Я тут ещё думал недавно, может, стоит снова какой-то розыгрыш устроить? В прошлом году это была машина… Может, в этот раз что-то небольшое, но чтобы победителей было побольше? Скажем, пятьдесят, и ещё пара сотен на какой-то мой мерч и ваучеры в магазины?.. Но это пока только идея, я не знаю, на что конкурс. Напишите ваши идеи, я это с мужем потом обсужу. Комментарии всё продолжали приходить и дальше, и он никак не мог перестать их читать, сам для себя, не завершая стрим при этом. Люди видели, что мужские руки забрали Цинсюаня за кадр, и все знали, кто это был, но некоторые из них как-то слишком остро хотели узнать, что же там было такого за кадром? Однако Цинсюань лишь сетовал, ведь это вторжение в его личную жизнь! И всё же его улыбка не давала воспринимать слова всерьёз. Решив, что он должен как-нибудь снять об этом видео, чтобы разложить по полочкам свою позицию, он всё же смело не стал записывать её в блокнот, сразу же после окончания стрима ринувшись искать любимого по всей квартире. Оставив разогреваться бульон и закуски из мяса на медленном огне, Мин И отправился в душ, слепо надеясь, что Цинсюань быстро закончит со стримом, и присмотрит за плитой. В последний момент ему удалось предотвратить побег соуса из маленькой миленькой кастрюльки. Обрадовавшись, что ничто не пролито, и ему не нужно будет ещё и плиту мыть, он прямо выдохнул от облегчения. После разговорного стрима болело горло, и, пока он осматривал все стоящие на плите сковороды и кастрюли, невольно поглаживал шею. Взгляд скользнул на холодильник, куда он спрятал холодные овощные закуски к рису, стоило бы взять ещё и вино? Однако взгляд зацепился за календарь на холодильнике — единственное унылое пятно на нём, среди десятков самых разных магнитиков, включая сувенирные, и магнитики из детского питания. Красным была обведена одна дата — годовщина свадьбы родителей. Настроение словно ветром унесло, а сердце, по ощущениям, словно на землю упало. Всё было хорошо прямо до этого момента, когда он снова ударился в воспоминания. До годовщины свадьбы его родителей осталось совсем немного, меньше недели. Они с Ши Уду решили, что не будут больше с трауром приходить в колумбарий в день их смерти, ограничиваясь только цветами и маленьким подношением. Вместо этого они стали приходить в день, который был наполнен приятными воспоминаниями. Сам Цинсюань почти не помнил своё детство, почему-то он хорошо помнил повадки и голоса родителей, но редко когда вспоминал что-то конкретное. Однако то, что он вспомнил недавно, заставляло его улыбаться. Это был юбилей их свадьбы, и, по ощущениям, Цинсюань был совсем маленьким, даже в школу не ходил, в отличии от старшего брата. Уду подошёл к нему после ужина, и как ко взрослому, обратился к нему с предложением — собрать общие деньги и купить родителям подарок. Конечно же, Цинсюань ещё был мал для того, чтобы ему давали карманные деньги, но у Уду уже были накопления. Вопрос лишь заключался в том, что выбранный подарок оказался дороже, чем Уду мог себе позволить, поэтому прибег к помощи брата, и выход был только один — собирать газеты и рекламу, сдавать её на макулатуру и копить деньги. Поначалу Цинсюань был рад помочь своему брату, ведь ему осталась самая лёгкая работа. Так как он был меньше и с большей вероятностью умилял всех вокруг, Уду поручил ему обойти соседей в одном из подъездов их дома. Однако такая игра хоть и принесла им много выгоды, оказалось, за весь день кропотливой работы они смогли выручить всего ничего, и этого совсем не хватало на тот подарок, который по их мнению заслужили мама и папа. Он не мог сказать точно, сколько дней они вот так под носом у мамы собирали всю бумагу по округе, но в итоге Цинсюань сдался. Дождавшись, что Уду уснёт, Цинсюань выскользнул из комнаты, отправляясь прямо на балкон, где папа обычно отдыхал после работы, слушая радио и решая судоку в журнале. Малыш честно признался, что юбилей уже завтра, а они так и не успели собрать столько денег, сколько хотели, поэтому Уду расстроился. Папа улыбнулся. Тогда было стыдно, и казалось, что это какое-то снисхождение. Но сейчас Цинсюань понимал, что папа гордился ими, был рад, что у него такие чуткие дети. И он не оставил их без помощи, вручив Цинсюаню крупную купюру. А на следующий день, когда родители были на работе, они с братом вместе сходили в магазин за тем большим семейным альбомом, радуясь, что удалось осуществить план. А вечером, как оказалось, они и сами не остались без подарков. Честно говоря, Цинсюань не помнил, что именно ему подарили, но Уду тогда был очень счастлив, так как ему подарили большую машинку-экскаватор, в кабине которой он мог даже сидеть. Это был приятный день, и им показалось, что было бы неправильно оставить родителей без поздравлений и благодарности. Однако сейчас Цинсюань чувствовал себя чуть неуверенно, ведь в итоге их с Ши Уду отношения просто развалились, и это не то, чего бы хотелось их родителям, это уж точно. Они были кровными братьями, но при этом вели себя так, словно не знают друг друга, как чужие, и Цинсюань никогда бы не подумал, что так может быть. Да, он был чрезмерно строг в некоторые моменты, душнил временами, и в итоге действительно позволил себе излишнюю грубость, однако в итоге он сделал много того, что позволило его младшему брату быть там, где он есть сейчас. Приятные воспоминания, как сильные волны, накрывали его с головой, и он боялся, что утонет в этой ностальгии. Сколько раз Уду его утешал после школы, когда он снова возвращался побитым? А сколько раз ругался с его обидчиками, учителями, а в итоге переводил документы брата в другую школу, искренне не понимая, почему он, готовый играть в театре и женские роли, заслуживал быть таким униженным? Цинсюань не пропустил ни одной поездки в школе, ни одной экскурсии, выставки или концерта. И хоть его школьный период был достаточно тёмным временем, вернуться в него хотелось только по той причине, что у него были отдушины, путешествия, оплаченные его братом. Как ни крути, но то, что делал хорошего также имело значение. И если бы речь шла только о братьях Ши, Цинсюань бы всё же нашёл возможность и постарался помириться с ним. Пусть даже они бы не жили вместе снова, и их отношения не были бы такими доверительными, как раньше, однако для Цинсюаня это оказалось важным. Но речь ведь не только о двух братьях. — Напугал! — воскликнул Цинсюань, как только на его талии сомкнулось кольцо рук Мин И. — Подкрадываешься и пугаешь меня… — Я не был тихим, — честно признался Мин И, наслаждаясь запахом волос Цинсюаня. — Наверное, я слишком задумался, — юноша вздохнул, ненадолго опустив голову. — О чём? — Ну… Ты же знаешь, что скоро годовщина свадьбы папы и мамы? Конечно, он знал. Они были вместе несколько последних лет, и Мин И знал о таких датах, хоть и никогда не предлагал идти в колумбарий с ним, предпочитая работу или отдых наедине. Сейчас же, когда они были вместе, было бы логично, если бы он предложил быть рядом, однако он всё равно не спешил. И дело было не в нежелании, а в том, что это был семейный праздник, и Мин И там было не место, как бы это ни звучало. Однако, подумав об этом, Мин И всё же пришёл к выводу, что он пошёл бы, если Цинсюань позвал его. — Там будет брат… Я надеюсь, будет. И мы приходили раньше в одно время, когда праздновали это дома… И я просто подумал, что… Ну, что ты можешь быть против этого. — Этого? — Было бы странно, если бы мы просто не разговаривали. И я надеюсь, что это не перерастёт в ругань, а если нет, то это будет хотя бы обычный разговор. Просто это и тебя касается. — Ему запрещено к тебе приближаться, — напомнил Мин И. — Я знаю, но… Это же традиция, мы приходим туда вечером, это часть нашей семейной жизни, и я уверен, что он тоже будет там. Мы не сможем не пересечься, — прозвучал он как-то очень живо, а после его плечи поникли и он снова опустил голову. — Я понимаю твою реакцию, и понимаю, что она говорит о твоём решении. — Ничего она не говорит, — совсем без эмоций заявил Мин И. — Ты бы не хотел, чтобы я разговаривал с ним, да? Цинсюань с трудом смог обернуться к нему лицом, чтобы изучать эмоции на его лице. Руки Мин И так и остались висеть кольцом на его талии, они были близко друг другу, но атмосфера вокруг не располагала к нежности. Цинсюань не мог понять его эмоции, для него это всё ещё было диковиной — взгляд, который не выражает ничего. И Мин И был благодарен этому, он не хотел, чтобы Цинсюань умел читать тот рой мыслей внутри головы. Мысли о том, как правильно и о том, как хочет он, никак не могли найти точку соприкосновения. Правильно было бы не вмешиваться, дать Цинсюаню должную свободу и проявить доверие. Однако больше хотелось отказать, и по ряду причин. Например, ему очень хотелось, чтобы Цинсюань поддерживал его до самого конца, было бы странно продолжать борьбу с Ши Уду, когда Цинсюань находился между ними, как канат, который можно перетягивать в свою сторону. Кроме того, то, что Уду сделал с самим Цинсюанем, разве это теперь проблема только Мин И? Кто может дать гарантию, что история не повторится снова? Однако, чем больше он думал об этом, тем больше начинал сомневаться — кажется, его желание не дать в обиду Цинсюаня лишь прикрывало его страх, оставаться брошенным своим единственным союзником в этой войне. И от этой мысли было горько вдвойне, ведь он не хотел оставаться один, а ещё он не хотел вот так прикрываться Цинсюанем и заботой о нём, словно для него это не имеет никакого значения. Имеет! Он не даст Ши Уду снова поступать с ним также, однако… — Я понимаю, поэтому не пойду, просто отправлю цветы, — юноша натянул улыбку, быстро хлопая глазами, чтобы скрыть стоящие в глазах слёзы. Тяжело было осознавать, что он не может сам понять хотя бы то, что именно он чувствует. Хотя бы этого было достаточно. Но Мин И продолжал смотреть на него проникновенным взглядом, ничего не выражая, молча и немного даже холодно. Но и Мин И было сложно читать его, хоть он был и открыт. Его слёзы он воспринял как личную обиду, будто бы его тут держат взаперти и ради личных амбиций, как и Ши Уду, не дают ему должную волю. Но это же было не так! — Я имел в виду, — начал было Мин И, но увидев перед собой красные от слёз глаза и поджатые губы, его сердце снова разрывалось на куски с осознанием, что он самый настоящий монстр, — я просто переживаю, что он совсем не изменился, что он может снова напасть на тебя. Но… Я не против, — тяжело, но ему удалось солгать. Главное, что он успел это сказать, и пути назад всё равно уже нет. — Я знаю, что для тебя семья важна, и он много для тебя сделал, поэтому я не могу перечить. — Ты правда так думаешь? — спросил Цинсюань, внимательно следя за глазами Мин И. Огромное искушение сказать правду душило его, и казалось всё более логичным, однако он только одобрительно кивнул Цинсюаню, боясь и слово сказать, ведь мало ли что ещё вырвется наружу. А увидев счастливую улыбку на лице юноши, он даже чуть расслабился, сердце снова было в покое. Цинсюань оживился, не забыв об объятиях, он таки продолжил заниматься ужином, оживлённо рассказывал то, что происходило на стриме, и о самом интервью. А Мин И оставалось только слушать. Он лишь с удивлением отметил, что его личные переживания продолжали сидеть внутри, но стали менее заметны, когда он был окружён светом радости на лице и в поведении Цинсюаня. Хотя бы зная, что это было важно для него, он чуть успокаивался. И всё же, бегая вокруг в оживлении, Цинсюань не имел и малейшего понятия о противоречиях внутри Мин И.

***

— Цзыи? — голос позади заставил девушку обернутся, несмотря на целый поток абитуриентов, идущих к выходу. — Да, Чи Ан? — Как чувствуешь, сдала? — взяв свою новую подругу под руку, красавица совсем не растерялась. Чи Ан с самой первой секунды привлекла к себе внимание, на неё заглядывались все парни в округе, настолько красивой она была. Но на справедливое замечание об этом от Цзыи, она только отмахнулась со смехом, мол, в модельное не взяли, так что идёт, куда проходной балл позволит. «Ага, на юридический, конечно» — про себя повторила Жое. — Думаю, да, — Жое пожала плечами и улыбнулась, удивлённая, что человек, которого она знает всего-то полдня уже находится так близко. — А ты? — Я уверена в себе, — девушка улыбнулась. — Я вот что хотела спросить… Так ты…? — Что? — Жое удивлённо осмотрелась, когда её новая подруга вдруг взяла её под руку и отвела в отдалённый угол холла, чтобы никто из не подслушал. — Ты… Правда встречаешься с Кибо, да? — Э… Нет? — Так и знала! — Ты типа… На место претендуешь? — Жое вновь напряглась, явно переживая, что женские размолвки могут стать причиной ожесточенной борьбы или даже драки. А как известно, жёстче, чем женская драка, не существует ничего. Машинально Жое чуть попятилась в сторону — принципы дороже. — Нет-нет, просто было интересно, что ты за человек, если вдруг начала с ним встречаться. — Так ты его знаешь, да? — Мы просто знакомы, но я общаюсь с одной из его бывших, и наслышана о нём немного. Он немного… С приколами. — М-м-м, как по мне, слегка навязчивый тип, — Цзыи пожала плечами, всё ещё не веря, что Чи Ан не заинтересована в вырывание её волос. — Вот-вот, — девушка закивала, лёгким движением убрав за ухо длинные шелковистые пряди. Казалось, после этого жеста, вслед за её рукой десятки человек один за другим должны падать без сознания, такой утончённой она казалась. — Но я и подумать бы не могла, что у него там ничего нет. Она заговорчески подмигнула, даже не заметив, что Цзыи, похоже не поняла, что именно она имеет в виду. — В любом случае, пойдём выпьем кофе? Я думаю, пора организовывать свиту, да? — Я бы с радостью, — Цзыи улыбнулась, — но у меня уже запланирован ужин, да и… Не рано ли? — В самый раз! — Чи Ан цокнула языком. — Когда тебе будет удобно со мной встретиться? — Только мы с тобой? — Да, я пока ещё никого стоящего не увидела здесь, — она отмахнулась от толпы, вдруг просияв голливудской улыбкой. — Понятно… Я пока не знаю, у меня напряжённый график, давай спишемся? Вот мой номер, — Цзыи протянула ей свой телефон, открыв в настройках сим-карты один из номеров, которые для неё арендовала Триада, на случай, если кто-то попытается взломать её через спам или звонки. — Отлично! — Чи Ан оказалась удовлетворённой таким исходом, несмотря на опасения Цзыи. — Я напишу тебе завтра-послезавтра, ладно? — Окей, — Цзыи улыбнулась, понятия не имея, если на этом номере социальные сети, а если есть, то следует предупредить об этом Мин И. Чи Ан снова лучезарно улыбнулась, совсем как королева помахав ей ручкой, и только после удалилась с самой женственной походкой из тех, которые Жое когда-либо видела. Смешанные чувства её одолевали, но всё же у неё не было причин её подозревать, так что она просто направилась следом. Судя по всему, господин придурок-Ки пришлёт кого-то, иначе ей придётся слушать его слишком долго. К счастью, почти сразу после выхода из университета она заметила чуть уже пугливого, но такого же смиренного водителя семьи Ки. Заметив остановившуюся в десяти метрах девушку, он низко поклонился, и только после жестом предложил ей следовать за ним. Выдохнув, Цзыи шагала по просторной аллее среди других абитуриентов, стараясь не показывать дрожь волнения. Мужчина открыл перед ней дверь, и она внимательно посмотрела внутрь, убеждаясь, что в салоне нет никого. Бросив предупреждающий взгляд на водителя, она нырнула в авто, ничего не ожидая, сразу пристегнулась. Спустя несколько мгновений он также сел на своё сидение, бросив короткий взгляд на пассажирку. Заведя автомобиль, он тоже пристегнулся и только после снова посмотрел на девушку через зеркало заднего вида. — Господин Ки велел отвести вас сначала в один из семейных торговых центров, вас уже ждут на месте. — Я не хочу, поехали сразу в ресторан, — коротко сообщила она, взяв над собой верх, не дав волю саркастическим комментариям. Всё же этот парень уже и так натерпелся из-за неё, а ведь он просто водитель, так что было бы слишком глупо использовать его как грушу для битья. Он кивнул, зная, что леди позади имеет достаточно сильный гонор, он и не пытался нарываться на её замечания или оскорбления, поэтому сразу же направил автомобиль по адресу, который ему передал его господин. Конечно же, он не забыл сообщить ему об отклонении от плана, и это не осталось незамеченным. «Не хватало ещё ждать его на «первом свидании» — хмыкнула Жое про себя, отвернувшись в окно. Как назло, на улице начался дождь, который постепенно превратился в жуткий ливень, пришлось ехать медленнее, однако освежающая прохлада была кстати. Особенно после экзамена — огромный душный кабинет, волнение, строгие надсмотрщики, которые проходят мимо с такой частотой, что кажется, будто они и не отходят вовсе! Она устала, и устала настолько сильно, что боялась, что после ужина у неё не будет сил ещё и к Эмину заехать. Пытаясь её отвлечь от переживаний, он часто писал ей что-то ободряющее, шутил про Пина, будто он терроризирует его и не даёт покоя, и невольно Жое улыбалась этому. Стало так спокойно, и она была рада упасть в мягкость близких доверительных отношений. Машина сбавила скорость, поворачивая в подземную парковку. Хорошо, что не пришлось бы идти под ливнем, ещё и этого для полного счастья не хватало. Остановившись прямо перед входом в ресторан, водитель спешно покинул автомобиль, чтобы услужить Цзыи. — Господин Ки уже ждёт вас, — он коротко поклонился, закрывая дверь за ней. — Спасибо, — Цзыи бросила взгляд сквозь него, замечая автомобиль Сана, который тоже заехал на стоянку. Они договорились об этом, и ей было приятно осознавать, что у неё есть план отступления. Запомнив место, где он остановился, она просто шагнула вперёд, к стеклянной двери, которую перед ней открыл швейцар. Приятный свет разливался в роскошным коридорам. Интерьер здесь выглядел странно, но не отторгающе, наоборот, привлекательно — статуи с полуобнажёнными женщинами и мужчинами, всё отдавало японским стилем, даже музыка была чуть непривычной. — Добро пожаловать, госпожа Лянь, — администратор вышла из-за стойки, поклонившись гостье. — Господин Ки ожидает вас на третьем этаже, позвольте я провожу вас. Она неуверенно кивнула, бросив взгляд в основной зал, полный людей. Все они выглядели достаточно богато, но сидели вместе. Сколько вообще нужно иметь денег, чтобы снять целый этаж? И хоть у неё появилась мысль, что он снял отдельную ресторанную комнату, и от этой мысли ей полегчало, стоило ей войти в стеклянный лифт и подняться на тот самый третий этаж, она осознала, что изначально была права. Это целый, мать его, посадочный зал! Огромный, с панорамными окнами, с живой музыкой и множеством статуй. И среди всего этого великолепия, стоимость которого она пыталась подсчитать, несложно было заметить Кибо, принявший её удивление как плюсик на свой счёт. Он сидел прямо в середине зала, напротив лифта, будто хотел видеть её первую реакцию, но, увидев её, как настоящий джентльмен таки поднялся с места. Администратор пожелала приятного отдыха, и нажала на кнопку закрытия двери, оставляя Цзыи и Кибо единственными людьми в этом зале. Казалось, что пришлось бы идти к нему минут десять, настолько огромным был зал. Кибо, руководствуясь всеми правилами этикета, покинул своё место, чтобы услужить спутнице и отодвинуть для неё стул. Он молча улыбался, провожая её взглядом, и лишь моргнул, заметив, что она просто проплыла мимо и села на его место, заставив стоять как идиота, придерживаясь за стул. — Водитель сказал, что ты странно себя ведёшь, но… Как по мне, обычно, — он свёл всё в шутку, сдаваясь и усаживаясь на стул, который приберёг для неё. — Как твой экзамен? — Нормально, — кивнула Жое, уложив свою маленькую сумочку на коленях. — Признаюсь, твой ответ меня удивил, — он тихо захихикал. — И что смешного? — она чуть возмущённо нахмурилась. — Это говорит о твоей креативности, мне нравится, я действительно смеялся весь день! «О чём он, чёрт его дери, говорит?!» — уже в который раз проносились в голове девушки, тогда как на лице играло лишь удивление, смешанное с возмущением. — В любом случае, — он кашлянул, уняв свой смех, — что хочешь заказать? Я ещё не делал заказ, ждал тебя. — Я ничего не буду, — без тени сомнения заявила девушка. — Да ладно тебе! Я слышал, что ты так разборчива, но не в ресторане же! Думаешь, тебя отравят? — Я сказала что-то непонятное или странное? Или ты китайского больше не понимаешь? Я сказала, что ничего не буду. Более того, у тебя есть только пятнадцать минут. — Так мало? — он заговорщически улыбнулся. — Твоё время и правда дорого стоит. — Тебе оно не по карману, это да, — Цзыи кивнула, бросив взгляд на графин с водой. Во рту было сухо, действительно хотелось пить, но этому типу она доверять бы не стала. — Ладно, тогда, думаю, стоит увеличить КПД нашего общения? — Да, думаю, стоит перейти к чему-то конкретному, — девушка кивнула. — Мг, тебя интересует что-то конкретное? — как и обычно, он улыбнулся спокойно и сдержанно, словно и правда считал, что хоть что-то в нём её может интересовать. — Хм, — девушка явно поняла, что он говорит о вполне конкретной вещи, о той самой ночи, и ей и правда хочется узнать, что ему известно. Однако было бы слишком вот так просто спросить об этом. А если ему на самом деле ничего не известно и это лишь догадки? В таком случае он получит подтверждение, что она что-то да делала той ночью. — Ты же меня сюда позвал, значит, ты и говори. — Тебе и правда ничего не интересно? Мы уже сталкивались столько раз, у тебя действительно не появилось вопросов? Или твоя служба безопасности уже нашла всё обо мне, что тебе было нужно? — Кибо, я — не ты, я не стану следить за тобой, — Жое улыбнулась, стараясь вложить в эту улыбку всю свою искренность. — Тогда тебе и правда мало что известно, так? Думаю, я могу представиться. Меня зовут Ки Бо Хай, мне двадцать восемь лет, и я единственный управляющий компанией… Жое только медленно приподняла брови. Сказать честно, она попросила Мин И достать про него всю информацию, которую он сможет. В итоге, ей были известны подробности развода их родителей, и даже информация о том, когда и с кем у него был первый секс, о чём он похвастался своему другу в школе. Цзыи не имела и малейшего понятия, откуда у Мин И все его медицинские справки, ответы на тесты у психиатра и даже информация о том, какие капли от насморка он предпочитает. Однако она узнала больше, чем хотела, так что не нуждалась в пересказе первых абзацев из Википедии. К счастью, она получила сообщение на телефон, так что, несмотря на монолог напротив, таки достала его, чтобы взглянуть. Хуалин отправила ей селфи с Эмином и справа с самого краю даже было видно Му Цина. Видимо, они ужинали вместе, и Цзыи невольно улыбнулась, жалея, что не с ними. Она подняла скучающий взгляд на Кибо, замечая, что, наверное, он и правда просто играет, пытаясь рассказать о себе всё, и его действительно забавляет её неловкая реакция. Но и слушать это было уже просто чересчур, так что она бегло опускала взгляд на телефон. Листая меню, она даже не заметила, что перелистнула слева направо и ей открылась целая новая страница с рядом «горячих» статей на самые разные темы. Она не открывала статьи, а лишь просматривала заголовки. Что-то о науке, об инопланетянах, какой-то скандал про старшего брата Цинсюаня, и, наконец, она нашла то, что и правда было интересно — коллаж из двух фотографий, которые принадлежали ей и Кибо, а слева заголовок «Интимные подробности династийной семьи». Усмехнувшись, она ткнула на статью, надеясь посмеяться от души. Доверять этому сайту нельзя, они всегда пишут какую-то странную чепуху, самые ненормальные заголовки и иногда кажется, что львиную долю статей они придумывают сами. А из-за того, что их названия всегда кликбейтны, наверное, поток читателей сумасшедший! Обычно именно с таких сайтов и плодятся самые разные слухи, и стиль повествования у них, сказать честно, не самый профессиональный. Что-то среднее между обычным старым журналом для девочек и блогером, который пытается показать свою индивидуальность в нише, в которой ему просто не дано выделяться.

«Наследница императорской династии, как стало недавно известно, находится в романтических отношениях с управляющим музыкальным агентством, Ки Бо Хаем. Он поделился некоторыми подробностями, заявив, что они готовятся создавать свою семью. И правда, их часто можно увидеть рядом с частной клиникой Чаншу. По слухам, они проводят консультации со специалистом по сфере планирования семьи, так что, не исключено, что госпожа Лянь уже беременна. Мы писали об этом ещё вчера, однако сегодня в сети завирусились новые подробности этих отношений! Пользователь под ником White Desert выложил видеоролик, снятый на подземной парковке. Хоть мы и не видим госпожу Лянь, её можно опознать по голосу. Некоторые умельцы из Сети уже сопоставили звуковую дорожку из видео и с записи стрима известного блогера Ши Цинсюаня, и многие из них пришли к выводу, что запись подлинная и голос принадлежит дочери принца Се Ляня. Несложно представить, что именно размолвка в отношениях могла послужить толчком для такой ссоры. И, как известно, в гневе люди говорят правду. В сердцах девушка внезапно выкрикивает: «В каком смысле ты не собираешься больше этим заниматься?! Мы ходим в этот долбанный центр только для того, чтобы найти мужчину, на тебя похожего! … И что? Что ты мне предлагаешь?!.. Не достаточно того, что я смирилась с тем, что у меня не будет от тебя детей, да? Ты должен был предупредить меня о том, что у тебя ничего нет!..» Многие пользователи Сети принялись обсуждать услышанное. Кто-то предполагает, что речь идёт о деньгах, так как компания господина Ки в последнее время попадает в один скандал за другим. Другие же уверены, что речь в том, что мужчина попросту неспособен воспроизводить потомство — то ли из-за бесплодия, то ли из-за отсутствия причинного органа. Однако нашлись и те, кто встал на защиту господина Ки, заявляя, что никто не имеет права распространять такую личную информацию в Сети. А что думаете вы?»

Что думала Жое? Она не могла поверить, что действительно читает это, и, в конце концов, просто засмеялась что было сил, как только осознала, что именно произошло. Кибо остановился, нахмурившись, и явно не понимая, что в его рассказе оказалось таким смешным, что она даже по столу рукой захлопала, привлекая своим смехом официантов с кухни. — Т-ты… Ты чего? — неуверенно спросил он, явно переживая о её здоровье, потому что в какой-то момент её смех стал похож на звуки задыхающегося человека. — Да-а-кха, — она попыталась его успокоить, но увидев его нелепое выражение лица, засмеялась только сильнее, наклоняясь вниз. — Что такого смешного, я понять не могу? — он наклонился в сторону, пытаясь понять, действительно ли она смеётся, там, под столом. — Да я… Всё нормально, — она резко выпрямилась, вытирая слёзы, и продолжая глуповато хихикать, отчего дёргались её плечи. В глазах летали яркие мошки, а сердце в груди почему-то пустилось вскачь, хотя это было вполне ожидаемо после такой-то истерики. — Точно? — неверя, поинтересовался мужчина. — Да-ха-ха, — она снова не сдержалась, засмеявшись. — У тебя такое лицо, словно на самом деле ты очень обижен этим! — Чем именно? — он оглянулся, уже допуская мысль, что она намеренно ведёт себя так по-сумасшедшему, чтобы… Добиться чего-то? — Сначала стихом, теперь кличкой Ки-Кен, Господи прости! — она продолжала смеяться, упёршись локтями в стол. — Ки-Кен! Услышав её искренний заливистый смех, он и сам усмехнулся, неловко потёр шею и кашлянул. — Признаюсь, эта выходка была более утончённой, чем тот стих. — О, знаешь… На самом деле, я понятия не имею, что это за… Кибо-Кен? Стих-то я написала сама, но я не знаю, откуда взялось всё это, и, клянусь, я не имею к этому никакого отношения! Хотя на самом деле она имела догадку — Мин И, или просто кто-то из Триады. Она не знала об этом наверняка, и точно никого ни о чём не просила, однако это оказалось забавным. — В любом случае, дополнительная реклама мне не помешает, — заявил он, наблюдая, как Цзыи пытается успокоиться и прикладывает к горячим щекам ладони. — Так что ты там рассказывал? — спросила она, чувствуя, что уже взяла верх над этой мини-истерикой. — Ничего из того, чего бы ты не знала, — он пожал плечами. И снова этот многозначительный взгляд. Они могут бесконечно играть в эту игру, будто кто-то что-то знает, но бросает лишь намёки, а в итоге выкручивает всё так, чтобы подставить второго. Жое лишь коротко кивнула, бросив взгляд на часы. — Я не хотела быть здесь, мне нечего тебе сказать и я не ожидаю от тебя ничего. И, напоминаю, у тебя осталось семь минут. — Достаточно быстро ты снова стала строгой, мне казалось, что ты немного сбавишь обороты. Неужели просто нельзя поговорить? — Ты позвал меня сюда поговорить? Если тебе есть что сказать, то говори, а нет, я ухожу, можешь писать мне письма. — Это смешно. Ты не даёшь возможностям попасть в свою жизнь! Жое снова бросила взгляд на телефон, вышла на прежний экран со списком новостей. Теперь появлялось всё больше похожих статей про мужчину без члена и донора спермы. Смешно, но некоторые индивидуумы действительно нашли в социальных сетях страницы людей отдалённо похожих на Ки Бо Хая, предполагая, что эти мужчины могут заработать миллионы долларов просто на ровном месте. — Слушай, давай будем честными? — Давай, — он с улыбкой кивнул, когда она снова взяла на себя руководство. — Ты хорошо знаешь, что это никуда не приведёт. «Я говорила тебе раньше, что хотелось бы понаблюдать за твоим нелепым унижением. Но правда в том, что я нуждаюсь не в подклаблучнике и не в идеальном мужчине» — я бы так сказала, если бы и правда верила, что тобой двигают какие-то чувства или просто банальное желание получить выгоду. Правда в том, что я понимаю, что это не твои чувства, не желание твоего отца, и, что-то мне подсказывает, это что-то большее, чем просто «галочка», которую нужно поставить, раз уж начал. Здесь что-то большее, да? Мне надоело играть, я больше не хочу продолжать этот пинг-понг, и я устала от бессмысленной работы, — она вздохнула, отводя взгляд. — Просто скажи, что тебе нужно, мы это решим и просто разойдёмся, всё будет также, как тогда, когда ты и не догадывался о моём существовании. — На самом деле мне нечего тебе сказать, — он пожал плечами. — Просто это весело. — Надеюсь, ты найдёшь себе занятие осмысленнее, — Цзыи упёрлась в спинку кресла. — Всё это было очень весело и забавно, но пора заканчивать все незакрытые роли. — У тебя же действительно есть вопросы ко мне, да? Ты же пришла сюда только из-за того, что упомянул ту ночь. Ты стараешься показать, будто тебя это не волнует, но то, что ты здесь… Разве это не говорит о том, что на самом деле это кое-что важное? — он чуть наклонился вперёд, внимательно наблюдая за девушкой. — То, как ты это сказал, говорит только о том, что мои предположения были верны — ты ни черта не знаешь на самом деле, — Цзыи пожала плечами, снова опуская взгляд на телефон. — От меня ты ничего не узнаешь. Среди десятков статей с однообразными заголовками, Цзыи внезапно заметила нечто новое, с ещё более кричащим заголовком: «Срочное обращение императора Ло к народу». Новость появилась ещё двадцать минут назад, и завирусилась только сейчас. Однако, перейдя по ссылке, она увидела ещё больше интригующих заголовков: «Доигрались. Парламент и советники арестованы», «Война окончена, несмотря на жертвы император призывает сесть за стол переговоров», «Монополизация власти или попытки изменить всё к лучшему? Эксперт дал прогнозы». Кибо непонимающе нахмурился, заметив, что она снова не здесь и впустую тратит время, совсем не замечая, с каким удивлением она глотала информацию, которая ей попадалась. — Но, кажется, — начала было она, прежде чем он успел бы сделать замечание, — твой отец мог бы подсказать тебе, что случилось. — Ты о чём?! — он расправил плечи, уже рисуя её попытки прекратить общение с ним, используя его же отца. — Он, и другие советники… И парламент, — Цзыи опустила взгляд, будто сверялась с информацией, — все они арестованы. — Что?! — он расправил пиджак, нахмурившись. — О чём ты? — Совсем недавно император выпустил заявление, все пишут об этом… Этой ночью гвардия и «Око» арестовали всех в парламенте и совете, вот что. — Ты имеешь к этому отношение, да? — Ты слишком хорошего мнения обо мне, Кибо, — девушка пожала плечами. — Но тебе не стоит тратить время впустую, его могут казнить, так что… — Как-то ты слишком много знаешь, как для человека, который говорит, что он ни при чём, тебе не кажется? — он поднялся с места, не спуская с неё глаз. Не было похоже, что он злился, скорее, он был взволнован и старался сам найти информацию о том, что она только рассказала. — Я не говорила, что я ни при чём, я лишь сказала, что у меня нет информации для тебя. Это разные вещи, — она снова пожала плечами, с неподдельным интересом наблюдая его волнение. Несмотря на то, что он был настроен идти до конца, он был инициатором встречи, всё же ушёл первым. Было бы смешно, если бы он не оплатил счёт заранее и это пришлось бы сделать ей. Было бы в какой-то мере справедливо, особенно если учитывать, что она перед ним не безгрешна, хоть и не делала ничего напрямую против него или его отца. Вздохнув, она поднялась с места. Ей не оставалось ничего, кроме как отправиться в больницу, туда, где её, может быть, всё ещё ждал Эмин и Хуалин.

***

— Тебе следует отправиться домой, — Се Лянь бросил короткий, но внимательный взгляд на Тан. — Ещё остался отчёт от Мин И, — оборачиваться к нему через ремень безопасности было не очень удобно, однако, как оказалось, у него не было свободного времени, так что она должна была использовать любую возможность, как, например, его поездки по городу. — Завтра, или… Лучше послезавтра. Возьми выходной, ты много работала, — Се Лянь хорошо понимал, что в ближайшее время у него даже поесть времени не будет. Несмотря на все свои обещания, что как только Хуа Чэн окажется дома, и снова будет в полном порядке, он точно бросит всё, и даже Триаду, и всё своё время будет проводить с ним, он и понятия не имел, что всё будет именно так, но не полностью. Целый день он проводил в кресле советника, на пару с господином Пэем. Журналист не очень понимал, почему его привлекли к работе, но отнёсся к этому со всей ответственностью. Он был своеобразным рупором, единственным журналистом, которого напрямую допустят к новейшей информации из первых уст. Более того, император Ло ожидал от него не только исполнения обязанностей пресс-секретаря и проводника, а, как оказалось, советника. Он не хотел думать об условиях и тонкостях работы прямо сейчас, его голова болела просто от упоминания хоть одного слова, которое отдалённо напоминает что-нибудь о советниках, деньгах или Триаде. К слову, делами Триады он занимается косвенно, скорее, совсем не занимается. Мин И отложил все важные вопросы на потом, а то, что можно было решить самостоятельно, собственно, так и решил. И Тан, как особенно ответственная девушка, искала возможности выполнить свою работу без изъянов, может, совсем не допуская мысли о том, что сейчас для принца это было просто неуместно. — Возьми Черри, съездите куда-то, нам всем не хватает немного отдыха. — Спасибо, я бы и рада, но… Она в последнее время редко бывает рядом, не думаю, что скоро её увижу. — Вы поссорились? — Что? Нет-нет! Видимо, она нашла себе новое хобби, ну, или, по крайней мере, новый контактный зоопарк, — несмотря на личные опасения, она свела всё в шутку. — М-м, понятно… Мне казалось, она очень к тебе привязана. — Мне тоже так казалось, — с неведомой слабой горечью произнесла она, вспоминая каждую наспех придуманную ложь о том, где же пропадала Черри. Она каждый раз говорила что-то новое, и Тан прекрасно понимала, что не должна вынуждать её говорить об этом, вынуждать лгать, поэтому со временем просто перестала спрашивать. Черри поначалу ещё пыталась сама говорить что-то, опережая вопрос, к которому привыкла, а после просто перестала это делать, либо сразу же уходя к себе в комнату, или говоря о чём-то так, словно ничего не случилось. Повторяя себе одну и ту же мысль о том, что она не должна контролировать Черин, она всё больше и больше спорила об этом сама с собой, не всегда обращая на подругу должное внимание. Наверное, она думает, что Тан злится, именно поэтому совсем перестала говорить о чём-либо, кроме «погоды». И эта мысль с горечью отдавалась эхом в пустой голове, воспроизводя только звенящее молчание. — В любом случае, спасибо, — Тан улыбнулась. — Тебе тоже следует отдыхать, так что я не буду донимать тебя этими вещами, просто спрошу у Хуалин или Мин И. — Подумай об отпуске, — Се Лянь едва улыбнулся, напомнив о своём. Что-то ему подсказывало, что внутри неё очень много мыслей, и она слишком устала от всего, что происходит, от ответственности или от того, что на неё возложили столько работы. Вместо пустышки, она и правда очень много работала, приносила нешуточную пользу и облегчала многие обязанности Се Ляня на посту главы Триады. Она кивнула, но обещать не стала, лишь отметив для себя, что ближайшие пару дней ей стоит работать из дома, чтобы он не поймал её за работой в офисе, а ещё не стоило бы самой писать ему о решении некоторых задач. Улыбнувшись ей на прощание, он вышел из машины, оказываясь в ночи. Автомобиль тронулся, и он остался один. Кинув взгляд на часы, он отметил, что уже на несколько минут опаздывает на встречу с доктором. Лечащий врач Хуа Чэна попросил о встрече, сказал, что у него есть новости, и всё это поздно вечером. Забавно, но ради них доктор был готов оставаться на работе до полуночи. Как и ожидалось, в отделении было тихо, именно таким было условие при встрече с врачом. Он не хотел, чтобы их разговор кто-нибудь услышал, и Се Лянь был готов идти на эти уступки. Скорее, не готов, а вынужден, так как только ночь могла подарить ему немного свободного времени. Медсестра за стойкой дежурного провела Се Ляня уставшим взглядом. Сегодня не её смена, но её всё же предупредили о госте в маске, так что она не пыталась его остановить. Как оказалось, доктор ждал в самом конце коридора, недалеко от комнаты отдыха. После короткого приветствия, он пригласил принца следовать за ним. Большая комната с удобными диванами, баром и даже бильярдом была хорошо освещена, здесь не было ни одной лишней души. — Должен признать, господин Хуа, как и всегда, держится очень хорошо, хоть и не пылает желанием оставаться в своей постели. — С прошлого раза ничего не изменилось, — Се Лянь кивнул. — Да, это так… Думаю, я должен рассказать о том, что происходило последних несколько дней. В первую же ночь мы провели операцию на одном из правых рёбер, как вы знаете, оно начало срастаться неправильно, и от этого были некоторые последствия. Однако несколько дней назад, во время ежедневного осмотра, господин Хуа пожаловался, что стал хуже видеть. — Это как-то связано с травмами? — Да, скорее всего. Если говорить вкратце, мы выявили у него отслоение сетчатки глаза, и, если говорить объективно, это могло случиться и из-за травм. Потребовалась операция, и… — Не слишком ли много операций? Даже недели не прошло с прошлого раза, разве он успел восстановиться, учитывая его травмы? — Я понимаю ваши опасения, однако стоит отметить, что мы с вами оба знаем, кем является наш пациент. Его ребро беспокоит его уже меньше всего, ещё немного, и он продолжит делать то, что делал всегда — рваться отсюда наружу, разве не так было прошлый раз? — Вы правы, — Се Лянь кивнул. — Он не станет слушать рекомендаций, после такой операции обязательно необходимо сохранять покой, более того, нужно носить повязку на глазу, дабы избежать попадания пыли или соринок в глаза, не говоря уже о восстановлении после операции. Если бы мы ждали, остальное его тело больше не было бы на нашей стороне, ведь сейчас он чувствует себя не слишком хорошо, чтобы активно вмешиваться в процесс лечения. Более того, я привлёк к этой операции лучших специалистов, главный хирург специально прибыл из Японии для этой операции, так что я могу с уверенностью сказать, что всё прошло гладко, и потребуется лишь немного времени. — Сколько ещё… По вашим прогнозам, сколько ещё времени потребуется, чтобы он полностью встал на ноги? — Несколько недель, не меньше, — мужчина пожал плечами. — Он истощён, не все травмы после избиений на его теле могут зажить так быстро, несмотря на молодой организм. Мы стараемся аккуратно решить проблему с дефицитом витаминов, более того, проблема заключается также и в том, что у него достаточно быстро упал вес, несложно заметить, что и физические показатели стали хуже. Ему предстоит длительная реабилитация… Но, зная господина Хуа, я больше чем уверен, что как только его ноги будут способны нести его, он просто уйдёт, забыв обо всех рекомендациях. — Я понимаю, — Се Лянь кивнул. — На счёт… Зрения, чем всё может обернуться? — Риски есть всегда, однако… Такого рода заболевания достаточно распространены, поэтому опыта в лечении у ведущих специалистов достаточно. По предварительной оценке можно сказать, что операция прошла хорошо, но точно мы сможем об этом сказать только через несколько дней, когда соответствующий специалист проведёт все тесты. — Держите меня в курсе изменений, — Се Лянь лишь кивнул. — Конечно! — заявил доктор, тут же поклонившись. — Вы проделали большую работу, — Се Лянь также поклонился в знак своей благодарности. — Если у вас не осталось вопросов, пожалуй, я вернусь к работе, — мужчина в халате поднялся с места, снова неловко кланяясь, заметив, что и Се Лянь не собирался отпускать его без вежливого поклона, как старшего. Неловко улыбнувшись, доктор таки покинул комнату, оставляя принца одного. Се Лянь бросил взгляд на закрытую дверь, снова обернулся по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг никого, и только после сел обратно на диван, измученно вздыхая. По хорошему ему следовало бы отправиться домой и поспать, он чувствовал себя не просто плохо, а ужасно, и, конечно же, это не осталось незамеченным остальными. После очередной чашки кофе сегодня после обеда, перед встречей с одним из «Коршунов», он едва ли сумел остановить кровотечение из носа. А если остановиться и подумать, то он действительно ощущал усталость и боль в глазах. Однако он не хотел уходить вот так без ответов. Он заметил, как странно на него смотрели Жое, Хуалин и Цзянь Лань. Они молчали, но, почему-то, ему показалось, что в тот момент они говорили не о его самочувствии, а о Хуа Чэне. Прошло уже больше недели с момента, как он находится здесь, в Чаншу, но Се Лянь вернулся сюда впервые с первой ночи. Просыпаясь утром, он искал работы побольше, убегая от чего-то, однако едкая мысль, словно кошка с привязанными к её хвосту металлическими банками — чем дольше он старался не замечать проблему, тем громче гремели его мысли и угнетение. В итоге всё пришло к очевидному исходу — бежать больше некуда. Его мысли завели его в тупик, порождая всё больше идиотских теорий и концепций. И чего он только не пробовал, Се Лянь даже прибегал к технике, которую когда-то подсказал ему Сань Лан — рисовать путь со всеми возможными раздорожиями. Однако этот лист бумаги в итоге был растерзан металлическим стержнем ручки и отправлен в урну ко всем остальным его наброскам и рисункам. Когда работа перестала отвлекать его настолько, чтобы он не возвращался к своим размышлениям, он искал другие варианты, но не нашёл ничего. И вот, стоя в тупике из огромных черных склизких стен, построенных из догадок и страхов, он принял единственное решение, которое показалось ему правильным. Эта мысль в его голове, что была навязчивые остальных, пугала. Он не мог ей поверить, но и найти опровержение ей был не в силах из-за какого-то странного ощущения подвешенности. Он оказался там, откуда не мог бы выбраться сам, именно поэтому он здесь. Охрана у палаты Хуа Чэна без лишних вопросов впустила его внутрь. Дверь за ним тихо закрылась, а в нос ударил этот чистый запах простыней, спирта, лекарств и цветов. Палата была ему уже знакома, в прошлый раз Хуа Чэн лежал в ней, и, в какой-то момент, он стал медленно возвращаться в моменты, когда всё это началось. В подвалах Триады они объяснились другу в чувствах, но осознание того, что они были вместе, пришло здесь, в этой палате. В тот раз он сидел на диване с книгой, время от времени поглядывая на спящего Сань Лана, и мирно улыбался, наслаждаясь тому, что всё наконец спокойно. Сейчас ведь всё аналогично? Проходя мимо кровати, над которой светил маленький ночник, мужчина невольно приостановился. Раны на руках, груди и шее, что были видимыми, почти затянулись, оставались пятна от ссадин. Его ключицы стали слишком ярко выраженными, даже скулы, несмотря на повязку на глазах, выглядели острее, чем раньше. Принц с первого дня был восхищён красотой ладоней Хуа Чэна, они не выглядели так, словно он когда-либо делал что-то своими руками. Светлая кожа, тонкие пальцы с нежными подушечками, ухоженные ногти — скорее эти руки подходили бы молодому мужчине из интеллигентной семьи, который не держал в руках ничего тяжелее книг по философии. Сейчас же всё выглядело иначе. Не отторгающе, но было слишком явно заметно, что он слишком похудел, будучи в этом плену. Слабый и измученный, за эту неделю он перенёс уже две операции. Се Лянь стоял, озвучивая эти мысли в своей голове, чутко прислушиваясь к своему голосу. Однако озвученное им просто ударялось о стенки его сердца, разбиваясь эхом, пока полностью не угасало. Он не чувствовал жалости, смотря на его руку, он не чувствовал желания коснуться холодной кожи. Мысль об этом приводила его в ужас. Также, как убедиться во взаимности чувств поможет признание, то и в отсутствии… — Кто… Кто здесь? — тихий голос Хуа Чэна звучал хрипло и слабо. Се Лянь не заметил, как постепенно падал во всё те же мысли, однако так и не сдвинулся с места. Хуа Чэн чуть приподнял голову, будто пытаясь увидеть нежеланного гостя, который молча стоял рядом с его кроватью. Эта беспомощность в нём вызывала раскаты грохота мыслей самого разного содержания, Се Лянь не издал ни единого звука внешне, но внутри кричал и даже матерился, не в силах понять, почему все его мысли так хаотичны, пытаясь перетащить его на свою сторону. — Гэгэ, это ты? — снова спросил он, прислушиваясь к окружению. Он не мог ничего увидеть, но его слух всё ещё не стал слишком чувствительным. Проснувшись среди ночи от кошмара, он слышал только грохот сердца в своих ушах, но никак не сердцебиение Се Ляня, стоящего всего в метре. У него не было сил сдвинуться, и если бы Хуа Чэн попытался бы проверить и провести по пустоте вокруг рукой, то, скорее всего, испугался бы сильнее, наткнувшись на тело молчаливого гостя, который так и не дал знать о своём визите. Он стоял как вкопанный, надеясь, что это не шутка или ловушка, что Хуа Чэн и правда ничего не видит прямо сейчас, что не пытается вывести его на чистую воду. Однако юноша только измученно опустил голову на подушку, положив на лоб свою ладонь, он громко выдохнул, то ли от горечи, то ли от облегчения. Се Лянь понимал, что находится в слишком рисковом положении, любой шорох его одежды, внезапно громкий вдох или банальный звонок Хуа Чэна на стойку дежурного, могут выдать его. Однако он продолжал стоять, теперь уже боясь не самого себя, а быть пойманным. Его глаза скользили по лицу Хуа Чэна, уши вслушивались в его дыхание — оно уже медленное и глубокое? И он умолял своё сердце перестать биться так громко, словно даже был готов просто вырвать его и выбросить, лишь бы не лишиться своей скрытности. Он не мог ни отойти, чтобы уменьшить свои шансы быть пойманным, ни подойти. Совсем ничего. После нескольких тяжёлых вздохов, словно на груди Хуа Чэна взгромоздилась огромная наковальня, мешающая ему дышать, он аккуратно потянул руку к тумбе рядом с кроватью, нащупывая там плеер в розовом чехле с заячьими ушками, и новыми наушниками. Этот плеер принадлежал Черри, он точно помнил его, ведь видел не раз — она единственная, кто обладает уймой подобных вещей в ярком девчачьем стиле. Видимо, она подарила его Хуа Чэну, или просто одолжила. Оно ведь и логично, пока он не может видеть, разве он может использовать телефон? Он нажал несколько кнопок, и снова улёгся в постель. Из наушников полился размеренный голос рассказчика. Хуа Чэн слушал свою книгу настолько громко, что её слышал даже Се Лянь. Хоть и не замечал за ним такой привычки раньше, он всё же был благодарен, что она есть. Се Лянь убедился что большие наушники плотно лежат на его ушах, он выдохнул и просто отдал внимание книге, и только после этого сделал осторожный и бесшумный шаг. Принц внимательно следил за малейшими изменениями в теле Хуа Чэна, за его мимикой и действиями. Шаг за шагом, он осторожно шёл прямо к выходу. Бросив короткий взгляд на кровать, он убедился, что ничего не изменилось — он старается уснуть, слушая свою книгу. И только после этого аккуратно вышел из палаты, снова оставляя его одного.