Любимчик учителя зельеварения

      Погода в последнюю неделю февраля выдалась в Хогвартсе неожиданно приятная и тёплая. Солнце светило ярко и ощутимо пригревало, а снег уже начинал таять, отчего края ученических мантий мокли и немного мешали студентам.       Сегодня, в понедельник, двадцать четвёртого февраля, день проходил совершенно обычно. Ранний подъём, помощь мастеру в проверке эссе, а после ассистирование на уроках зельеварения. Вроде бы ничего необычного, но кое-что действительно изменилось с последней субботы.       Студенты Слизерина намного чаще стали поднимать руку и задавать Элю вопросы по поводу изготовления зелий. Правильна ли нарезка? При помешивании и правда такое количество оборотов или это ошибка? Стоит ли верить учебнику?       Слизеринцы, особенно старшие курсы, будто получив разрешение от декана, узнавали всё новые и новые факты, совершенствуя свою технику. Пусть у многих не получалось идеального зелья, но результаты выходили намного лучше, и варево, кипевшее в котлах, было действенным и применимым в быту волшебника.       Пусть сначала «змейки» и стеснялись, но быстро вливались в процесс, находя в искусстве приготовления зелий что-то интересное.       Казалось, они наконец стали не просто отдельными представителями разных родов, пусть и относящихся друг к другу достаточно дружественно, а одним факультетом, где друг за друга проглотят и не подавятся. Наверное, это всё-таки к лучшему, аристократов в Британии осталось мало, а древних родов ещё меньше, так что все эти действия того стоили.       Ещё на перерыве между уроками с первым курсом Слизерина Эль заметил, как Блейз Забини затягивает Тео в разговор об интересных ядах, которые производит компания его матери. Нотт, хоть сначала и держался молча, быстро оживился, дополняя рассказы Блейза своими.       Так же Лердд с удовлетворением заметил и то, что прямо на выходе из класса зелий Драко отстранился от своих «телохранителей» и, подойдя к третьекурснику Эдриану Пьюси, теперь болтал с ним о квиддиче. Хороший вариант, особенно если к Пьюси добавится и Хиггс. Те были весьма хороши в трансфигурации и чарах, и дружба с ними помогла бы развить у Драко эти таланты.       Нужно признать, несложно замечать чужие успехи или пробелы, если ты ассистент и ученик декана факультета.       Студенты Слизерина действительно выдохнули, когда поняли, что могут положиться друг на друга, не выделяясь какой-то призрачной «глупостью». Они могли спрашивать, уточнять, дискутировать, не боясь выставить себя с худшей стороны.       — Скажу честно, я удивлён, Эль, — во время обеденного перерыва профессор и его ученик сели за один стол, прервавшись от проверки работ на быстрый перекус сандвичами с кофе. — Слизеринцы никогда не были настолько дружным факультетом. Сплочённым — возможно, но каждый всё равно отстаивал свои интересы.       — Я тоже не подозревал, что последняя победа и дополнительные уроки привнесут такой… Эффект, — нашёл слова юный волшебник, аккуратно отпивая из чашки кофе. — Но это даже к лучшему. Аристократов в Британии после магических войн не так много осталось. И это я молчу о том, что некоторые рода теперь останутся утеряны. Поттер, Уизли, Лонгботтом — явно не те, кто проводят традиционные ритуалы на родовом камне, — недовольно покачав головой, протянул Эль.       — Я и не говорил, что это плохо, — подтвердил профессор зельеварения. — К тому же, что важно, для остальных на Слизерине ничего не изменилось. Выпускники, может быть, и заметят что-то, но таких в школе, кроме меня, не имеется, — усмехнулся декан Слизерина. — Пусть дальше такое настроение на факультете и гуляет, это к лучшему.       — На самом деле, мастер, меня больше удивляет, что Слизеринцы не против моего преподавания. Не думал, что всё пройдёт так гладко, — пожал плечами Эль, делясь своими опасениями.       — Даже не думай, — чуть улыбнувшись, протянул профессор Снейп. — Первый и второй курсы если не останутся в восторге, то будут вполне довольны заниматься у тебя. Во-первых, ты — Лердд, а это намного лучше Малфоев, Ноттов и Паркинсон вместе взятых. Во-вторых, ты прекрасный зельевар, и это подтверждает приглашение от Гильдии. И в-третьих, конечно, ты умеешь объяснять. Не просто так ведь Нотту ты интересен как приятель, — парировал декан факультета, вызывая на губах парня улыбку.       — Вы преувеличиваете, сэр. Но спасибо, — немного смущённо проговорил Эль, заканчивая эту беседу и откусывая, наконец, от своего сандвича небольшой кусочек. Кажется, если бы они продолжили говорить, парень бы так и не поел, не чувствуя собственного голода.       О, это необычное открытие профессор зельеварения сделал почти сразу после знакомства с наследником Лерддом. Увлекаясь какой-либо работой, разговором или книгой, тот совершенно забывал про необходимость принимать пищу. Это не было чем-то ужасным, но необычным — точно.       Спустя ещё десять минут в класс наконец постучали, и зельевары, быстро убрав все пустые тарелки с помощью домовиков, пригласили студентов в кабинет. В зелье, что они сегодня учились готовить, осталось добавить всего один ингредиент, но тот требовал особой обработки и был самой трудной частью сегодняшнего задания.       На самом деле, зелье забывчивости они уже успели приготовить в этом году, однако на следующем уроке должна быть контрольная работа за второй триместр, и там обязательно будет практическая часть. Так что повторить материал было полезным для первокурсников делом. Те и не возражали (Эль был уверен, что многие о зелье забывчивости благополучно забыли).       Сегодня так же они разбирали более сложный рецепт, включающий как раз последний этап с кипячением корня златоцветника.       Обычный, облегчённый профессором, рецепт подобного этапа не включал, но и был не столь сильным, так что златоцветник играл свою роль.       Следом за Слизеринцами на урок подошли и Гриффиндорцы, весело обсуждая предстоящий матч по квиддичу. В конце первой недели марта факультет львов должен сыграть с Хаффлпаффом, и эта игра была очень важной для факультета.       Кубок по квиддичу вручался тому факультету, у которого суммарно было больше всех очков. И следующая игра либо даст Гриффиндору шанс на победу, либо оставит на вторых-третьих местах.       На данный момент у Слизеринцев, сыгравших уже две игры, было триста восемьдесят очков, а ведь будет ещё матч с Хаффлпаффом. У Гриффиндора же за первую игру было сто семьдесят очков, и, по факту, от следующий игры зависело, смогут ли Гриффы конкурировать с командой их факультета.       Усмехнувшись, Эль закончил с проверкой очередной работы, ставя оценку «Слабо». Эссе было на тему эффектов зелья против фурункулов, и многие факты не были ни объяснены, ни учтены в общем. К тому же, объём эссе был меньше положенного, так что совесть парня не терзала, когда он острым почерком вывел оценку.       Разумеется, каждое эссе можно было пересдать, хоть почти никто этим и не пользовался. Любую оценку в Хогвартсе можно либо исправить, либо добавить себе баллов сверху, выполняя дополнительное задание.       Это было немного необычно. Ведь каждый учитель был обязан указывать на ошибки, допущенные в работе, и можно было вполне просто их исправить. Но раз никому не нужно…       — Сейчас вы должны быть уже на последнем этапе. Будьте внимательны, корень златоцветника нужно приготовить точно так, как написано в рецепте на доске, — предупредил профессор Снейп, остро оглядывая класс и возвращаясь к проверке работ. Эль же тихо встал из-за стола и прошёл между рядов, останавливая своё внимание на особенно бездарных и трудных студентах.       Если смотреть с высоты опыта, то, конечно, в этой модификации не было никакой сложности. Нужно было очистить корень златоцветника, нарезать его тонкими ломтиками и проварить в чистой воде в течение десяти минут. В это время, как раз, пора было помешивать зелье, и не нужно было сидеть без дела.       После того, как корень будет проварен, он станет намного мягче, напоминая сырое мясо или что-то вроде этого. Далее нужно было слить воду и добавить ингредиент в котёл, медленно помешивая девятнадцать раз по часовой стрелке. Один оборот должен составлять пятнадцать-двадцать секунд, и это тоже нужно было учитывать.       Если готовить по рецепту, то сложностей и правда не должно возникать.       Эль прошёл между рядами, заглядывая в каждый котёл и поправляя, если что-то было не так. Некоторые нарезали корень слишком толсто и неровно, так что приходилось брать новый, однако со второго раза многие понимали правильную нарезку.       Парень прошёл чуть дальше, нахмуриваясь всё больше от картины, что сейчас наблюдал. Последние две парты выглядели как настоящий балаган. Невилл Лонгботтом, работающий, как и остальные, в одиночку, постоянно прерывался, выслушивая советы от своей соседки по парте. За ними уже сидели Рон Уизли и Гарри Поттер, выполняющие задание в паре и делающие совершенно глупые ошибки.       На самом деле, сегодня они работали именно поодиночке, чтобы Эль мог оценить уровень подготовки каждого, однако некоторые решали делать всё вместе. Да, котла у студентов на парте было два, однако готовили они зелье вместе, так что это было просто бессмысленно.       — Мисс Грейнджер, прекратите отвлекать мистера Лонгботтома. Если что-то пойдёт не так, то в классе на это присутствую я. К тому же, профессору Снейпу нужно узнать уровень каждого студента, и вы своими советами этому мешаете, — решив, наконец, прервать зазнайку, высказал Лердд, заслуживая благодарный взгляд от Невилла.       — Да, профессор, — недовольно фыркнула первокурсница, но больше Лонгботтому не досаждала, отчего тот стал более уверенным.       Эль, естественно, саркастичную фразу проигнорировал, уже привыкнув к недовольству Гриффиндорцев. Кстати, что удивительно, один студент с факультета львов его всё же уважал. И был это именно мистер Лонгботтом, внимательно слушающий его советы и исполняющий всё, что юноша скажет. Со временем Гриффиндорец набрался от Эля кое-какого опыта и перестал так сильно волноваться при приготовлении зелий. В итоге у него получались вполне рабочие составы, оцениваемые, чаще всего, на «Удовлетворительно» или даже «Выше ожидаемого». Очень неплохой результат, не правда ли? Особенно в сравнении с тем, что было в начале года.       Переводя взгляд с зелья Лонгботтома и осмотрев ещё раз картину за последней партой, Эль просто громко вздохнул, отображая всю гамму своих эмоций. На соседней парте в другом ряду тихо рассмеялся на это Теодор, со смешинками в глазах поглядывая на наследника. Лердд же только кинул на него грозный взгляд, добиваясь полной тишины со стороны Тео. Хотя… Красноречивого взгляда это действие отменить никак не могло.       Гриффиндорцы умудрились испортить относительно адекватный состав, кипящий до перерыва в котле, и теперь зелье, что должно было быть прозрачным, лишь с лёгким оттенком желтоватого, стало грязноватого красно-оранжевого цвета. Конечно, консистенция также не совпадала с примером из учебника или тем, что рассказывал им профессор Снейп.       Подойдя к Гриффам ближе, Эль почти навис над двумя первокурсниками, привычным жестом вздёргивая бровь и напоминая этим чем-то своего мастера. Что ж, подобная мимика ему и до сентября прошлого года была свойственна.       — Мистер Поттер, мистер Уизли, я полагаю, вы решили, что учебник лжёт, а профессор Снейп рассказывает каждый раз какую-то чепуху? Как вы иначе объясните то, что сейчас кипит в вашем котле? — саркастично протянул Эль, ещё раз кидая взгляд на булькающее красно-оранжевое варево.       — Мы… Мы просто, — переглянувшись с другом, попытался объясниться Уизли, однако потерпел в этом деле поражение.       — Что у вас «просто», мистер Уизли? — ядовито высказал парень. — Чтобы столь простой состав, как зелье забывчивости, приобрёл подобный… Оттенок, если так можно сказать, нужно добавить, как минимум, четыре дополнительных ингредиента. Думаю, не ошибусь, если это были рог дромарога, листья мяты, змеиные клыки и крысиные селезёнки. Впрочем, это не так важно. Вы хоть знаете, Уизли, что именно спасло вас от отравления?       — Что? — не понял рыжеволосый, громко сглатывая.       — О, а вы не в курсе? Добавили бы корень златоцветника, и повалил бы весьма едкий дым, от которого стандартный безоар вас не спасёт, — притворно удивившись, прошипел парень, раздражаясь всё больше.       — Эванеско, — послышался голос профессора зелий у него за спиной, и Эль почувствовал тёплую ладонь, опустившуюся на его плечо. — Поттер, Уизли, отработка в пятницу вечером. Считайте, что ваша оценка «Тролль», — ядовито выплюнул декан Слизерина. — По вашей прихоти Гриффиндор теряет двадцать пять очков. И если вы и дальше планируете заниматься подобным образом, то можете и вовсе не ходить на занятия.       Оба Гриффиндорца молчали, боясь даже переглянуться перед двумя рассерженными зельеварами. Эль же, чуть успокоившись, оглядел соседние котлы, убеждаясь, что за те пару минут, что он стоит возле Гриффиндорцев, ничего не случилось. Очистив мысли в эти секунды молчания, Лердд наконец отстранился от этой ситуации, холодно глядя на двух первокурсников и заставляя их от этого взгляда ёжиться.       — Вон из моего класса, — тихо прошипел мастер зельеварения, и студенты поспешили быстрее собрать вещи и выскочить за двери. — Мистер Лердд, благодарю за внимательность. Ингредиенты, вероятнее всего, были именно те, что вы и назвали. Слизерин получает пятнадцать баллов, — чуть усмехнулся профессор, вызывая на губах юноши похожую усмешку. — Если возникнут проблемы, то зови, — тихо проговорил декан Слизерина так, что услышал только сам наследник, и вновь отошёл к своему столу, заканчивая с проверкой эссе учеников.       Эль улыбнулся кончиками губ, продолжая свои наблюдения и выслушивая от Слизеринцев довольно хорошие вопросы. Даже Драко не стал строить из себя всезнайку и уточнил несколько моментов, заставив ассистента профессора довольно улыбнуться, со знанием дела рассказывая тонкости любимой науки.       Первокурсники Слизерина в течение урока тихо метали друг другу многозначительные взгляды, значащие что-то только им понятное, однако Эль чувствовал, что поводом был он сам. Возможно, что-то из-за вечерних факультативов?       Отбросив эти мысли, наследник Лердд, положив ладонь на руку Нотта, сделал круг при очередном обороте чуть плавнее, объясняя, почему стоит делать именно так. Сейчас у него были дела, так что задумываться о мыслях других было несколько неуместно.       — Благодарю, профессор, — тихо и вполне серьёзно сказал Тео, на что Эль лишь вздёрнул бровь, но не стал как-либо комментировать, отходя к подругам Булстроуд и Паркинсон.

***

      Солнце давно опустилось за горизонт, погружая школу чародейства и волшебства в сумрак, а студенты спешили скорее вернуться с ужина в гостиные своих факультетов. Студенты, вернувшиеся к учёбе после весёлых и шумных выходных, уже устали от этой недели, с нетерпением дожидаясь конца учебного года.       Квиддичные команды, впрочем, даже сейчас обсуждали тактики игры, желая получить первое место среди школьных команд. А вместе с тем и кубок школы, конечно.       Девушки щебетали между собой, обсуждая особенно понравившихся парней или новые зелья для ухода за собой, парни громко смеялись, толкая друг друга локтями в бока, а вот за столом Гриффиндора проходил весьма интересный разговор…       — Да хватит вам дурачиться! — внезапно заорал Оливер Вуд, ударяя кулаком по столу, на котором лежал пергамент с тактикой для следующей игры. — Вот из-за такой ерунды мы вполне можем проиграть матч! Чтобы вы знали, судить игру будет, возможно, Снейп, а уж он использует любой повод для того, чтобы записать на наш счёт штрафные очки!       Услышав это, один из близнецов Уизли нахмурился, переглядываясь с братом и делая более серьёзный вид.       — Судить будет Снейп? — невнятно пробормотал он, кидая удивлённый взгляд на преподавательский стол. — Что-то не припомню, чтобы он когда-нибудь судил игры. Да, от него справедливого судейства ждать не придётся — он ведь понимает, что в случае победы мы вполне можем обойти его любимчиков.       Остальные игроки тоже сосредоточились, начиная возмущаться по поводу подобной несправедливости.       — А что я могу поделать? — развёл руками Вуд. — Профессор Макгонагалл недавно подходила и сказала, что подобное возможно, так как профессор Трюк уезжает на форум по анимагии. Она ведь ястреб, знаете? Уж не знаю, правда ли судить в итоге будет именно Снейп, но лучше перестраховаться, — фыркнул капитан команды. — Теперь мы просто обязаны играть так, чтобы у Снейпа не было ни малейшего повода к нам прицепиться.       Гарри Поттер молча кивал головой. Джордж и остальные были правы, но вдобавок ко всему, у Гарри были свои причины, по которым он не хотел, чтобы Снейп оказался поблизости, когда он будет играть в квиддич.       Как раз последнего знать Эль не мог, однако услышанный разговор добавлял вопросов. Не сказать, что Лердд хотел подслушивать, однако Гриффиндорцы не особенно заботились о приватности и громкости своей беседы. Так что яростные слова Вуда по поводу дурачеств Уизли… Выглядели как настоящее приглашение.       Впрочем, не так важно. Что за судейство? Декан Слизерина явно об этом ещё не слышал, и это стоило исправить.       Переведя взгляд на стол преподавателей, Эль прямо смотрел своему декану в глаза, стараясь поймать взгляд чёрных ониксов. И преуспел в этом. Спустя пару секунд профессор зельеварения посмотрел точно на него, позволяя передать несколько мыслей с помощью легиллименции.       «Ходит слух, что вы будете судить следующий матч по квиддичу, мастер», — незамедлительно поведал юноша, слегка кивая головой в сторону Гриффиндорцев. — «Говорят, что им передала профессор Макгонагалл».       «Благодарю. Я проверю информацию», — последовал мысленный ответ от декана факультета. — «Собрание профессоров с воскресенья переносят на среду. Скорее всего в обед, но будь готов подменить меня на чарах вечером, я оставлю тебе записи».       «Без проблем, мастер», — слегка улыбнулся наследник Лердд, прерывая ментальную связь и возвращаясь к планам занятий по зельеварению.       Честно говоря, эти самые планы он ещё вчера мог рассказывать наизусть, но что-то всё-таки не давало покоя. Он ведь Лердд, к тому же, должен будет обучать Слизеринцев, пусть и младших. Так что нельзя снижать планку, нужно оставаться таким же идеальным наследником, учеником и ассистентом.       Эль, решив прервать своё бессмысленное занятие, немного резковато опустил блокнот в сумку, выуживая из неё тяжёлый, во всех смыслах, том по зельям. Есть совершенно не хотелось, а Нотт сегодня был с Забини и аккуратно узнавал настроение среди своего факультета, так что оставалось лишь такое занятие.       Весьма интересное, кстати говоря. Книга, что читал парень, была старой, оттого в содержании не наблюдалось «новомодной» ерунды или шушеры, которую сейчас любили писать зельевары. Честно говоря, некоторые взгляды писателя по поводу зельеварения даже совпадали с мыслями Лердда, и оттого читать было вдвойне приятно.       Переворачивая очередную страницу, Эль вновь вчитался в текст, легко скользя пальцами в перчатке по тонкому пергаменту. Да, это определённо стоило того, чтобы потратить несколько часов. И пусть многие факты ему уже известны, но всё же кое-что почерпнуть отсюда возможно.       Легко кивнув самому себе, парень быстро обвёл стол глазами, отмечая, что до конца ужина и начала факультативов ещё много времени, а после углубился в чтение, отмечая особенно важные места магическими закладками.       Он бы читал ещё очень долго и внимательно, если бы не новое шевеление за Гриффиндорским столом… Гарри Поттер, Золотой мальчик Гриффиндора, получив новые задания на следующую тренировку по квиддичу, немного неловко метнулся к своим приятелям, шёпотом начиная что-то говорить. И, разумеется, это не осталось без внимания ученика профессора зельеварения, что аккуратно наложил на троицу подслушивающие чары.       — Пожалуйста, подожди, не отвлекай меня, — попросил Рон, заметив севшего рядом с ним Гарри. — Я не ел с самого обеда, неужели что-то срочное?       Рон Уизли поднял глаза на Гарри.       — Что с тобой? — с интересом спросил он. — Вид у тебя просто жуткий.       Тихим, хоть и беспокойным голосом, так, чтобы никто не услышал, Гарри рассказал им о внезапном и зловещем желании Снейпа (разумеется, профессора Снейпа) судить матч по квиддичу.       — Тебе нельзя играть, — с ходу заявила Гермиона.       — Скажи, что ты заболел, — предложил Рон, оторвавшись от еды.       — Сделай вид, что сломал ногу, — уточнила Гермиона.       — Или сломай её на самом деле, — добавил Рон.       — Я не могу, — признался Гарри. — У нас нет запасного ловца. Если я не выйду на поле, то и вся команда не выйдет. Или отдаст простую победу Хаффлпаффу, — недовольно высказался Гриффиндорец.       — Да-а, дела, приятель, — оторопело протянул Рон Уизли. — Ладно, что-нибудь придумаем, время есть ещё до субботы, — задумавшись, заверил друга он.       — Будешь шоколадную лягушку? Я попросила старшекурсников купить мне немного, — поспешила отвлечь Гарри от грустных мыслей Гермиона Грейнджер, из кармана мантии доставая магическую сладость.       Эль довольно быстро заметил эту особенность Гриффиндорки. Как она начала дружить с Поттером, в карманах мантии у неё была хотя бы одна такая сладость, будто на всякий случай. Это было даже мило, учитывая довольно раздражающий характер «Мисс Всезнайки». Так цепляется за своего лучшего друга? Довольно похвально для грязнокровки, обычно всё с подобными «магами» было иначе.       — Не откажусь, — благодарно улыбнулся подруге Поттер, принимая из её рук коробочку и разворачивая сладость. — О, опять карточка с Дамблдором. Как раз он был на моей первой карточ… — Золотой мальчик резко замолчал, переводя изумлённый взгляд сначала на друга, а после на подругу. — Я нашёл его!       — Это Фламель? Ты знаешь что-то? — сразу посерьёзнела Гермиона, оглядываясь, но не замечая изучающего взгляда льдисто-голубых глаз.       — Я нашёл Фламеля, Гермиона! — наконец, сглотнув, собрался Поттер. — Я же говорил вам, что уже видел это имя, так вот, это было в поезде, когда я ехал сюда. Слушайте! «…Профессор Дамблдор прославился, помимо всего прочего, победой над тёмным волшебником Грин-де-Вальдом в тысяча девятьсот сорок пятом году, открытием двенадцати способов применения крови дракона и работами по алхимии, проведёнными совместно с его партнёром Николасом Фламелем…» — прочитал Гарри.       Признаться честно, это очень позабавило Слизеринца, наблюдавшего за разговором. Николас Фламель — легенда в магическом мире, и даже удивительно, что трое Гриффов так долго бились над секретом «сокровища», которое оберегал Цербер. И полоса препятствий, конечно.       Гермиона, услышав сказанные Поттером слова, почти подпрыгнула на месте, одумавшись в последний момент, а после быстро порылась в своей сумке, выуживая оттуда огромный справочник по выдающимся магам волшебного мира.       — Мне даже никогда не приходило в голову искать его здесь! — взволнованно прошептала она. — А ведь я взяла её в библиотеке ещё несколько недель назад! Специально, чтобы отвлечься от учебников, для лёгкого чтения.       — Это? Лёгкого? — переспросил Уизли, с удивлением оглядывая свою подругу будто новым взглядом.       Гермиона вместо ответа посоветовала ему помолчать, пока она не найдёт то, что надо, и начала лихорадочно переворачивать страницы, что-то бормоча себе под нос.       — Я так и знала! — воскликнула она, найдя то, что искала, но после поумерила свой пыл, оглядывая рядом сидящих Гриффиндорцев на предмет интереса к их разговору. — Я так и знала!       — Нам уже можно говорить? — раздражённо поинтересовался Рон.       Гермиона сделала вид, что не слышала вопроса.       — Николас Фламель, — прошептала она таким тоном, словно была актрисой, исполняющей драматическую роль. — Николас Фламель — единственный известный создатель философского камня!       Её слова не произвели на Гарри и Рона того эффекта, на который она рассчитывала. Эль же, всё ещё внимательно слушая, едва сдержался от весёлого смеха, ограничиваясь лишь насмешливым взглядом.       О, конечно, единственный создатель. В прошлом веке. А уже на сегодняшний день в поместье Лерддов был чёткий рецепт подобной драгоценности. Безумно сложный, дорогой и пока что наследнику не нужный, но записи имеются.       Зачем же тогда ему и его мастеру первый философский камень от Фламеля? Сравнить рецепты и свойства. Возможно (только возможно), у Николаса Фламеля получилось что-то более… Действенное. Ну, а если нет, то эксперименты никто не отменял. Да и доступный философский камень каждому пригодится.       — Создатель чего? — переспросили они в один голос, и в этот раз Эль всё-таки насмешливо хмыкнул, замаскировав это под лёгкий кашель.       — Ну, это уж слишком. Вы что, книг не читаете? Ладно, тогда прочитайте хоть этот кусок…       Она подтолкнула к ним книгу, оттого Лердд не смог прочитать то же, что и Гриффиндорцы, однако вполне быстро припомнил строки из подобной книги.       «Древняя наука алхимия занималась и продолжает заниматься познанием истинной силы веществ и материалов, однако особой задачей ещё с давних времён являлось создание философского камня — легендарного вещества, наделённого удивительной силой. Согласно легенде, камень способен превращать любой металл в чистое золото. Его так же можно использовать для приготовления эликсира жизни, который делал человека, выпившего этот эликсир, бессмертным.       На протяжении веков ходило много слухов о том, что философский камень уже создан, но единственный подобный артефакт нашего времени был изготовлен превосходным алхимиком и поклонником оперы. Конечно, здесь говорится именно о мистере Николасе Фламеле, который в прошлом году отпраздновал свой шестьсот шестидесятый день рождения и наслаждается тишиной и уединением в Девоне со своей женой Пернеллой (шестисот пятидесяти трёх лет).       Говоря о мистере Фламеле, стоит отметить и то, что алхимик продолжает свою работу по сей день, представив обществу такие работы, как «Тридцать семь способов обработки печени пикси», «Семнадцать сложнейших артефактов, способных изменить магическую суть» и «Тысяча волшебных мест для добычи новых ингредиентов». Говорят, мистер Фламель готовится вынести на суд учёных магического мира свою новую работу, однако сейчас это не подтверждено».       От дальнейших воспоминаний его отвлёк голос Гермионы Грейнджер, прозвучавший, из-за чар прослушивания, прямо в ушах.       — Поняли? — спросила Гермиона, когда Поттер с Уизли закончили чтение. — Должно быть, собака охраняет философский камень Фламеля! Я не сомневаюсь, что он попросил об этом Дамблдора, потому что они друзья и ещё потому что Фламель знал, что кто-то охотится за его камнем. Вот почему он хотел, чтобы камень забрали из «Гринготтса»!       — Камень, который всё превращает в золото и гарантирует тебе бессмертие! — тихо и слегка задушенно воскликнул Поттер. — Неудивительно, что Снейп хочет его украсть. Любой бы захотел иметь такой камень.       — И ещё неудивительно, что мы не могли найти имя Фламеля в «Новых направлениях в современной магической науке», — заметил Рон. — Современным его не назовёшь, ведь ему шестьсот шестьдесят пять лет.       Эль пожал плечами, отмечая факт несоответствия возраста с тем, что он помнил. Парень читал ту книгу пару лет назад ради развлечения, и воспоминания слегка отличались от настоящего.       Двое друзей-Гриффиндорцев всё ещё обсуждали, что бы они сделали с философским камнем, попади он к ним в руки. Эль чуть скривился от узости чужих мыслей. И только когда Уизли сказал, что купил бы себе команду высшей лиги по квиддичу, Поттер-таки вспомнил про (профессора) Снейпа и предстоящий матч.       Честно говоря, этого Лердд и ждал, изредка кидая взгляд на своего мастера, что с раздражением переговаривался с профессором Макгонагалл.       — Я обязательно буду играть, — твёрдо заявил Золотой мальчик, когда они с Роном и Гермионой выдержали чуть ли не минуту молчания. — Если я не появлюсь на поле, все подумают, что я испугался Снейпа. Я им всем покажу… Я сотру с их лиц улыбки. Если, конечно, мы выиграем.       — Разумеется, если, конечно, кому-нибудь не придётся соскребать с поля то, что от тебя осталось, — пессимистично заметила очень переживавшая за Гарри Гермиона.       На этом Эль прервал свои чары, оглядывая Большой зал и с удовольствием отмечая, что его заминку никто не заметил. Разговор Гриффиндорцев хотелось поскорее обсудить с мастером. Пусть он узнал не так много, но решительное желание Гриффиндорцев защитить камень от профессора зельеварения требовало тщательного обдумывания. Да и то, что первокурсники узнали о философском камне… Наталкивало на размышления.