Любимчик учителя зельеварения

      Гарри Поттер осторожно присел в кресло в кабинете профессора зельеварения, не в силах перевести взгляд со своих сложенных на коленях рук на самого зельевара. Казалось, он, растеряв всю свою Гриффиндорскую храбрость, просто боялся школьного учителя. Хотя, судя по его мыслям, профессора Снейпа он считал чем-то большим, тёмным и зловещим. И куда же подевалась вся его дерзость?       Обычно профессор Снейп был всем известен лишь своим строгим характером и любовью к зельям, но Гарри Поттер ведь нервничал, ожидая начала разговора, совсем не из-за этого?       Эль чуть прищурился, вспоминая промелькнувшие в чужой голове мысли.       «Не говори о Запретной секции. Снейп только усилит свои попытки пройти мимо Пушка, не стоит давать ему повод. Что спрятано за Пушком? Зачем это что-то Снейпу?».       Что имел в виду Поттер? Запретная секция, Пушок, мастер, а также что-то, что спрятано за Пушком. Крайне странная логика, хотя и выстраивающаяся в некое подобие цепочки.       Это стоило обдумать подробнее.       — Итак, мистер Поттер, — чуть помолчав, начал декан Слизерина. — Меня, всё же, очень интересует, по какой причине вы нарушили правила. Но гораздо… Любопытнее, — чуть усмехнулся он, опираясь локтями на столешницу и возвышаясь над студентом, вжавшимся в спинку кресла. — Что вы знаете о зеркале, в которое смотрели буквально десять минут назад?       Гарри распахнул глаза, удивлённо глядя на декана Слизерина. А что, собственно, это было за зеркало? И почему он его нашёл?       — Я ничего не знаю о нём, сэр, — собравшись, возразил Гриффиндорец. — Я просто решил подышать свежим воздухом и случайно забрёл в тот класс.       — Именно так? — усмехнулся профессор зельеварения, на секунду ловя взгляд своего ученика, на лице которого играла почти такая же усмешка. — Знаете, мистер Поттер, буквально за пять минут, как мы обнаружили вас, мистер Филч сообщил мне некоторую информацию. О том, что некий студент посещал Запретную секцию библиотеки этой ночью. Очень странно, что не так далеко мы нашли именно вас, не находите? — выгнув бровь фирменным жестом, поинтересовался декан.       Эль, стоя в тени по левую руку от своего мастера, перебирал некоторые составы на полках шкафа, смахивая магией невидимую пыль и проверяя сроки годности. Конечно, действие это не имело почти никакого смысла, ведь проверку они с мастером проводили лишь неделю назад, но вот наблюдение со стороны может дать ему больше, чем заметил бы один из участников «конфликта».       Во время наблюдения за Золотым мальчиком Гриффиндора в глаза не бросалась та самая заветная серебристая ткань, способная защитить даже от смерти. Как помнил наследник, Поттер, чуть помедлив, не стал забирать тогда мантию-невидимку. Чтобы не привлечь к ней внимания, возможно?       Было бы неплохо забрать её себе…       Откинув эти мысли, Эль сосредоточился на вновь возобновившемся разговоре.       — Я уверен, что это просто совпадение, профессор, — недовольно пробубнил первокурсник. — Мало ли студентов гуляет ночью по школе? — с намёком покосившись на Эля, проговорил Гриффиндорец.       Профессор Снейп задумчиво посмотрел на первокурсника, хотя этот взгляд, наверное, можно было назвать скорее препарирующим. Будто учёный, с интересом разрезая очередную букашку, рассматривает то, что обнаружил внутри.       Переведя намного более мягкий взгляд на своего ученика, профессор чуть приподнял брови, усмехаясь на то, что имел в виду Поттер.       О, признаться, даже его змейки (исключительно младшие из них, надо отметить) иногда проявляли своё неудовольствие на тему того, что наследник Лердд занимает столь приближённое к нему место. Он даже мог перечислить таких по именам. Тот же Драко играл огромную в этом роль.       Что ж, после разговора с Люциусом, Северус надеялся, поведение Драко приобретёт гораздо более достойный характер. Остальных же вполне быстро усмиряли старшие из студентов, понимая, что такой талант Лердда в зельях просто не мог остаться без внимания их декана.       — Единицы, если хотите знать. В большинстве своём из Гриффиндора, — усмехнулся мастер зельеварения, не сводя глаз со спины своего ученика. — И, всё же, Поттер, что вы делали в Запретной секции? Что может заинтересовать там обычного первокурсника? — резко переводя взгляд обратно, жёстко спросил мужчина.       — Николас Фламель, — сжав зубы, протянул Поттер, хотя явно не стал бы выдавать такую тайну. — Знаете, ведь он с профессором Дамблдором открыл двенадцать способов применения драконьей крови. Гермионе стало интересно узнать о нём больше, но в основной секции не было никакой информации, так что я решил… Сделать ей такой подарок на Рождество, — со скрытой издёвкой произнёс студент, улыбаясь самой невинной улыбкой, которая, наверное, у него имелась.       — Как благородно, мистер Поттер, — ядовито протянул профессор зельеварения. — Что ж, пусть даже так, — откинув идею вытянуть из Поттера правду, сказал декан. — Хотя я очень сомневаюсь, — припечатал он. — И я даже не хочу спрашивать, что вы видели в том зеркале. Предупреждаю, Поттер: не стоит идти туда ещё раз. Это тёмный артефакт, и он может нанести любому магу вред, что уж говорить про безмозглого ребёнка, — профессор сделал небольшую паузу, смотря за тем, как лицо студента искажается от злости. — Хотите потонуть в своих мечтах, Поттер? Так вот, это произойдёт, если будете проводить у зеркала много времени.       Зеркало.       Взгляд наследника Лерддов прикипел к зеркалу, висевшему прямо рядом со шкафом, у которого он стоял. Здесь оно находилось только для атмосферы, однако было абсолютно чистым, с идеальной отражающей поверхностью, по краям которого извивались рельефные змеи.       Проведя пальцами в перчатках по одной из таких змей, Эль выдохнул, заинтересованно разглядывая не столь своё отражение, сколько саму поверхность.       Интересно, существует ли зазеркалье?       Почему до этого были только зеркала для связи, если из этой идеи можно выжать гораздо больше? Что ж, простор для фантазии открывался волшебный и безграничный, и Эль не может этим не воспользоваться.       — Что-то интересное? — оторвал его от размышлений голос мастера, и Эль уловил в этом голосе неприкрытую ухмылку, предвкушающую новые идеи и обсуждения. Впрочем, как такая же ухмылка расцвела на его губах, Лердд и не понял.       — Очень интересное, мастер, — чуть разворачиваясь к своему профессору, приглушённо высказал парень.       — Не сомневаюсь, — увидев предмет, что попадал под пристальное внимание его ученика, подтвердил мастер, переводя взгляд на Гриффиндорца перед собой, метающего гневные взгляды на Эля.       — Мне интересно, сэ-эр, — нахмурившись на такое внимание к Лердду, протянул Гарри. — А почему этот сл… Мистер Лердд не в своей гостиной? Разве это не противоречит правилам Хогвартса?       Сказать, что Эль был изумлён такой дерзостью, не сказать ничего. Вот так просто начать хамить взрослому, учителю. Мастеру по магической науке. Хоть до этого Гарри Поттер и не был особенно воспитанным учеником, но это, по мнению Эля, заходило за границы. На этот раз ведь не было даже причины, по которой Поттер бы столь сильно злился.       В любом случае, такая несдержанность Гриффиндорца немало раздражала. Особенно когда тот решал, что может высказывать своё мнение на уроках зельеварения. Как, к примеру, требование не трогать его, когда Эль помогал делать верные обороты при помешивании зелья. Ну не идиот ли?       — Вы переходите черту, Поттер, — нахмурился декан Слизерина, меняя вполне нормальное настроение на куда более грозное.       — И правда? Я ведь просто интересуюсь, почему ваш студент не в своей гостиной, сэр, — Гарри Поттер продолжал настаивать на своём интересе к Элю и его присутствию рядом с профессором зельеварения. Декан Слизерина, профессор Снейп, был недоволен таким поведением не меньше самого Эля.       — Для этого нужно рассказать вам историю ученичества, мистер Поттер, а это крайне долгое и неблагодарное занятие, — прошипел Лердд, не поворачиваясь, однако его голос был услышан. — Тем более… Что это вас никак не касается, — жёстко припечатал парень, наблюдая за Гриффиндорцем через зеркало.       — Да ну? И отчего же? А не хочешь рассказать, почему ты вечно ходишь за своим деканом, Лердд? — начал Гарри спустя пару секунд, будто собирался с силами, уязвлённый тем, что его так просто можно поставить на место. — Что, считаешь себя выше всех? Не достают первокурсники до твоего уровня? Даже пьёшь постоянно что-то, иначе я не могу объяснить то, как ты пытаешься казаться старше.       — О, вы так думаете, мистер Поттер? Я и не рассчитывал, что ваш недоразвитый мозг додумается до чего-то столь сложного. Хотя и ваши, если можно так сказать, умозаключения, ложны, — хмыкнул Эль, резко успокаиваясь, чем заставил Гриффиндорца злиться ещё больше.       — Будто можно поверить кому-то вроде тебя! Что, родился с золотой ложкой во рту, как и все аристократы? — дерзко высказался Поттер, не осознавая, что они даже не одни в комнате. — Твои родители наверняка только и знают, что…       — Хватит, — невербально набрасывая на студента силенцио, прошипел разъярённый Снейп. — Я не позволю говорить со своим учеником в таком тоне, Поттер. Минус тридцать баллов с Гриффиндора за дерзость преподавателю и его ассистенту. Отправляйтесь в гостиную, и я жду вас на отработке сразу после каникул. Если уж ваши мозги, Поттер, не способны подумать, что уместно, а что нет, придётся вам их вправить. Многие будут благодарны.       Казалось, магия профессора готова была размазать раздражителя по стенке, однако великолепные выдержка и самоконтроль сдерживали эту рвущуюся силу, что теперь лишь немного отталкивала Поттера к двери, заставляя хотеть поскорее уйти отсюда.       И Поттер, следуя этому, почти выбежал за дверь, кипя от гнева и желания узнать правду. Гарри Поттер и правда был в ярости. Он просто не мог понять, почему к Элю было такое хорошее отношение. Ведь правда, что может этот «ассистент» такого, что не могут все остальные? По мнению Золотого мальчика Гриффиндора этого «чего-то» просто не было.       Впрочем, Поттер сейчас озвучил мысли доброй четверти школы, которую составляли Гриффиндорцы и некоторые Хаффлпаффцы. По мнению этих студентов наследник Лердд был самым обыкновенным, таким же мальчишкой, как и все. У некоторых, излишне храбрых, чесались кулаки разбить его идеальный нос, показывая, что все его «потуги» совершенно ничего не значат.       Заслуги в зельеварении? Постоянная помощь тем, кто неправильно варил зелья у профессора Снейпа? Что? Даже не слышали.       Эль не мог вспомнить всех моментов, когда хотел рассмеяться на излишне свирепый взгляд или неприкрытую злобу в нём. На шепотки, обсуждающие его «несправедливые» (конечно же) замечания или оскорбления, когда тот или иной студент, не слушая советов Лердда, портил составы, тем самым подвергая остальных студентов и себя опасности.       А вы хотите оказаться в эпицентре небольшого взрыва? А может, вылить на свою руку кислоту? Нет? А вот Гриффиндорцы явно этого очень желают.       Фетиши у них, что ли… Идиоты.       Все эти невысказанные угрозы, впрочем, нисколько не заботили молодого мага. У него были постоянные тренировки с мастером, но даже если бы их не было, он тренировался последние одиннадцать лет. Что могут противопоставить этому какие-то дети? Первокурсники, второкурсники… На самом деле, даже последние курсы не могли оказать ему должное сопротивление.       Против всех, естественно, не попрёшь, но, как считал Эль, такого и не могло случиться. Слишком много на Гриффиндоре было лидеров и мнений, чтобы они сплотились против общей проблемы, если это так можно назвать.       Так что это действительно его нисколько не заботило. В крайнем случае, у него был мастер, и Эль не просто верил, он знал, что декан Слизерина поможет и поддержит его в любом случае.       При мысли о мастере Лердд чуть улыбнулся, переводя взгляд на предмет своих мыслей. Зельевар, в свою очередь, смотрел прямо на него, с интересом в чернильных глазах-тоннелях и лёгкой усмешкой на губах. Возможно… Только возможно, что они оба верили в некую взаимопомощь при странных ситуациях. Хотя и обычные случаи не оставались без внимания.       — Это было очень глупо со стороны мистера Поттера, не так ли? — усмехнулся Эль, в последний раз оглаживая рельефную змейку на зеркале и чуть отходя в сторону, когда профессор зельеварения подошёл к нему ближе.       — Ты как всегда прав, — согласился мужчина, рассматривая зеркало, что так заинтересовало его ученика. — Что тебя так заинтересовало?       — Зеркало, мастер. А точнее то, что возможно сделать из него с помощью зелий и нескольких рун, если я правильно рассчитал, а я надеюсь, что сделал это верно, — слегка кивнул Эль с лёгкой улыбкой на губах. — Удивляет, что зеркало использовалось до этого лишь как способ связи, хотя у этого предмета имеется гораздо больший потенциал. То же зеркало «Еиналеж» тому прямое подтверждение.       — Ты имеешь в виду…? — не заканчивая своего вопроса, уточнил профессор Снейп.       — Точно. Зеркала можно использовать, по сути, как способ шпионства, перемещения или даже как создание своей автономной реальности, — с яркой и вдохновлённой улыбкой проговорил Эль, явно взбудораженный своей идеей. — Вы верите в зазеркалье, профессор?       — Только если ты покажешь мне его лично, — прищурившись, ухмыльнулся мастер, вглядываясь в ледяные глаза своего ученика. — И, я знаю, это будет очень скоро.       — Конечно, сэр. Я бы не стал разочаровывать вас долгим ожиданием, — с уверенностью в собственных словах проговорил Эль. — А что насчёт «Еиналеж», мастер? Не хотите изучить немного подробнее? Я думаю, что-то вроде этого можно использовать как хорошее оружие. Тем более, если крошку из этого зеркала добавить в зелье сновидений или иллюзионное зелье, — с довольной ухмылкой предложил парень.       — Думаю, у нас ещё есть немного времени для этого, — хитро усмехается профессор. — Но после я отправлю тебя спать.       — Как скажете, сэр, — тихо посмеявшись, ответил наследник.       Их общение за всё время стало гораздо более лёгким, хотя и изначально не было сложным для обоих магов. И, конечно, это им очень нравилось, иначе маги не переходили бы черту.       Заводя лёгкий разговор о расчётах для такого артефакта, как зеркало для перемещений, маги вышли из кабинета профессора зельеварения, направляясь точно в сторону комнаты с зеркалом желания.       Было неинтересно смотреть в него. Оба, так или иначе, не ставили свои «самые горячие желания» во что-то большее, чем просто мысль. По правде сказать, они этих желаний просто не имели. Все цели магов должны быть чётко поставлены. Ведь их нужно достигать, ведь так?       Не мечтать, а достигать. Вот, в чём смысл желаний.       — Эль, — замолчав на несколько секунд, вдруг окликнул его профессор зельеварения, не останавливаясь, но на ходу заглядывая ему в глаза. — Всё нормально? Поттер, кажется, упоминал твоих родителей?       — Да, это было даже странно, сэр, — приподняв брови, согласился парень. — Наверное, травма у него такая? Что неудивительно, — хмыкнул наследник Лердд. — К тому же, он смотрел в зеркало и явно видел там свою несбыточную мечту. Так глупо, — покачал головой Эль, всё ещё смотря точно в глаза мастера зелий. — Но я в порядке, мастер. Меня не заботит, что думают обо мне глупые дети, это было бы так же глупо, как и мечтать о воссоединении с умершими родителями, которых никогда не знал.       — Я рад, что так, — довольно кивнул профессор. — В любом случае, ты можешь высказаться мне, если что-то будет не в порядке, — предупредил декан.       Сама эта фраза заставила Эля мягко улыбнуться, с удовлетворением закрепляя саму эту мысль в собственном сознании. Возможно, это становится даже большим, чем просто ученичество, но это нормально.       Многие мастера, в будущем, поддерживали общение со своими учениками. Как и ученики искали встреч со своими наставниками. Ведь, по факту, это два человека, связанные с самой юности и способные открыться друг другу намного больше, чем кто-либо. Из-за клятвы и простого доверия между людьми, что проходили вместе через очень многое.       Да, это было абсолютно нормально и очень приятно.       — Так что там с мыслями Поттера? Ты ведь нашёл что-то интересное? — меняя тему несколькими секундами позже, поинтересовался мужчина, заходя в комнату с заветным зеркалом и приглашая своего ученика за собой.       — Да, сэр, я прочёл поверхностные мысли, и уже там многое показалось довольно интересным, — подтвердил юный волшебник, доставая волшебную палочку и навешивая на заброшенный класс чары приватности. — Первое, у Поттера абсолютно никакого ментального блока. Как у магла, если можно сравнивать. Обычно у любого мага природный барьер есть, но Поттер, почему-то, и здесь отличился.       — Из-за Лорда, возможно? — задумчиво предположил декан Слизерина. — Шрам на лбу у мальчишки явно говорит о чём-то подобном.       — Стоит посмотреть в родовой библиотеке, — нахмурился Эль, начиная механически сканировать зеркало-артефакт различными заклинаниями, после чего наколдовал перо и пергамент, чтобы записать результаты. — Но не придавать этому огласки, конечно же, — покачал головой парень, передавая пергамент своему мастеру, когда тот просканировал зеркало ещё несколькими заклятиями. — Сама руна у него на лбу похожа на Соулу. Росчерк заклятия смерти, конечно, — задумчиво рассуждал Эль. — Конечно, Соулу означает солнечную энергию, ведь изначально заклятие было создано совершенно для другого. Но не стоит забывать и кое-что другое. Значение, конечно.       — Это руна стремительного, мощного и внезапного натиска, сокрушающая и выжигающая любые препятствия, как физические, так и духовные, — подтвердил профессор зельеварения, внимательно слушая рассуждения парня.       — Да, именно это, сэр, — сглотнув, протянул Эль, стараясь зацепить убегающую от него мысль. — Но так же эта руна из группы ментальных, — резко остановившись в проверке зеркала на разнообразные свойства, с некоторым осознанием проговорил Эль, впиваясь взглядом в глаза зельевара, направленные сейчас только на него. — А не может ли быть, что после исчезновения Тёмный Лорд оставил свой след на Гарри Поттере? — озвучил он мысль, только что пришедшую ему в голову.       — Это нужно оставить между нами, — предупредил Северус, на что Лердд понимающе кивнул. — Пока это лишь подозрения, — задумчиво протянул декан Слизерина, сжимая зубы и обдумывая вероятность подобного. И она выходила весьма ощутимой… — Обсудим утром, я всё равно уже не отпущу тебя в гостиную Слизерина, — вздохнул мастер, предчувствуя головную боль, что просто обязана была появиться с поступлением Гарри Поттера в Хогвартс.       — Мы всё продумаем, мастер, — уверенно кивнул Эль, замечая потемневшие от тяжёлых мыслей глаза. Впрочем, и его самого довольно сильно заботило новое опасное знание. Кто знает, что с ними будет, если вдруг кто-то узнает… — И это больше не будет проблемой.       — Конечно, — оценив этот жест, чуть улыбнулся профессор. — Ты прав, Эль, — протянул декан. — Да, верно… А что насчёт самих мыслей?       — О, я могу процитировать, — усмехнулся парень. — «Не говори о Запретной секции. Снейп только усилит свои попытки пройти мимо Пушка, не стоит давать ему повод. Что спрятано за Пушком? Зачем это что-то Снейпу?» — высказал он. — Как невоспитанно так обращаться к своему профессору, — недовольно проворчал парень, хотя размышлял совсем о другом.       — Итак? Если я правильно понял эту странную цепочку, — хмыкнул профессор. — О, конечно, — осознав всю абсурдность картины, усмехнулся мужчина. — Естественно, Поттер как-то узнал про Цербера. И решил, что он что-то охраняет, что является правдой, как мы знаем, — задумчиво кивнул декан. — Но почему мальчишка решил, что я этим интересуюсь? Впечатление плохое? — ядовито усмехнулся он.       — Не только, мне кажется, — нахмурился Эль. — Из-за Самайна? Хэллоуина в Хогвартсе, — едко прокомментировал парень. — Может быть, заметил что-то с вашей ногой? Связал своими недоразвитыми мозгами с другими фактами?       — Вполне рабочая теория, — одобрительно кивнул профессор зельеварения, подходя ближе к зеркалу желаний, но старательно отводя взгляд, чтобы не смотреть на своё отражение. — Итак, что мы имеем? Полоса препятствий, главный приз в которой — философский камень. Туда явно заманивают Поттера, который думает, что может защитить нечто столь ценное от взрослого чистокровного мага, — устало вздохнув, протянул мастер, рассматривая край зеркала и стараясь заглянуть немного с торца.       — О, вы забыли упомянуть, мастер, — невесело уточнил Лердд. — Ещё за этим камнем охотится наш учитель по Защите, в голове у которого имеется не очень приятный подселенец. И последний явно не может здраво мыслить, чем воспользуется «паук Британии». Самое явное — Поттера и Лорда хотят столкнуть. И не один раз.       — Эль, ты садист, — хмыкнул профессор, с ухмылкой поворачиваясь к подошедшему ученику, который попытался отломать от зеркала маленький кусочек с помощью карманного ножа зельевара.       — Некоторые посетители Лютного с вами согласятся, сэр, — усмехнулся в ответ парень, всё же добиваясь своего и добывая себе неровный кусок зеркала, примерно с половину ладони наследника.       Зеркало, конечно же, будет работать так же, но такие ценные ингредиенты стоит добывать, если есть такая возможность. А кусок зеркала желаний был довольно ценным, ведь таких артефактов всего шесть по всему миру. Изначально их было столько по количеству континентов, но после, конечно, они были выкуплены в личное пользование.       Ещё после похода в Запретный лес они собрали ингредиенты с того самого Цербера, но если директор предоставляет такой простор для фантазии в зельеварении, так почему бы это не использовать?       Осмотрев осколок в руках, Эль аккуратно провёл пальцами по краю зеркала, всматриваясь в то, как на поверхности играет свет, и слегка принюхиваясь к аромату. Интересный факт, но зельями даже не пахло. Хотя, может быть, это удача — увидеть своё желание?       — Феликс Фелицис? — подтвердил догадку декан, рассматривая кусок зеркала в руках парня. — Или модификация, — слегка кивнул профессор зельеварения.       — Я тоже об этом подумал, — трансфигурируя из лежащего на полу мусора чистый кусок ткани, Эль взял его в руки, слегка встряхивая, и обернул вокруг нового ингредиента, отправляя в карман мантии. Будет время исследовать его немного лучше, но позже. — Кстати, а что там с мантией? — чуть ухмыльнулся парень, оборачиваясь на своего мастера, что взмахом палочки отправил лёгкую ткань к нему в руки.       Эль поймал мантию одной рукой, с неким благоговением смотря за переливами ткани. Она была такой тонкой, блестящей и совершенно неземной, от неё веяло едва заметным холодком. О, Мерлин, это действительно была та самая мантия!       Улыбнувшись этому факту, Эль не сдержал лёгкого смеха, накидывая мантию на своё тело и проверяя работу дара. Да, да, да! Неужели, её ещё и не привязали?       — Мерлин, — вздохнул парень, аккуратно стягивая ткань обратно в руки, снимая перчатку и магией рассекая свою левую руку, после чего раскрытой ладонью накрыл мантию в своих руках, чувствуя едва заметную связь с артефактом. — Не привязать к себе такой ценный артефакт? Да я бы скорее отужинал с Уизли, — весело фыркнул Эль, смотря на своего мастера.       — Это не помешает планам? — подходя ближе, поинтересовался мужчина, наблюдая за этой сценой с довольной усмешкой. Надо признать, его ученик однозначно далеко пойдёт…       — Нисколько, — покачал головой парень. — Мантия теперь принадлежит мне, это значит, что я могу призвать её в любой момент. Так же я могу вплести её в свою магическую систему, тем самым не нуждаясь в том, чтобы носить её с собой, — объяснил парень, хотя его мастеру это было явно известно. И зачем мужчина просит постоянно что-то рассказывать? — Но мантия будет работать ровно так же, если ею укроется другой человек, — усмехнулся наследник. — За тем исключением, что это не сработает против меня, — медленно протянул Эль, до невозможности наслаждаясь этим приобретением.       Нет, правда, вы же не каждый день получаете в свои владения мантию-невидимку от самой смерти?       — И это, конечно, частично подействует и для меня, как твоего мастера? — догадался профессор зельеварения, повторяя эту ухмылку, на что его ученик лишь утвердительно кивнул. — Что ж, Эль, этот день явно прошёл лучше, чем мог бы…       Зельевар медленно кивнул, накрывая ладонь студента своей рукой и отводя её в сторону, после чего разжал обе ладони, отчего мантия неаккуратно упала на пол примерно там, где и находилась до этого. Несколько капель крови упали сверху, однако тут же впитались в мантию, убирая все риски с применением крови юноши в чём-либо малоприятном и опасном для последнего.       Перевернув чужую руку, зельевар аккуратно осмотрел рану, что шла по всей ладони от указательного пальца до самого запястья. Видимо, парень был слишком взбудоражен новым приобретением. Или, скорее, этого требовало закрепление на юноше артефакта.       С задумчивостью проведя по чистой коже парня, мастер вытянул из кармана пузырёк с заживляющим зельем, магией откупоривая крышку и щедро распределяя состав по царапине. Зелье сразу же впиталось в кожу, заживляя, и это должно было принести весьма болезненный эффект, однако ученик профессора зельеварения ничем не показал своих чувств, лишь слегка напрягаясь на несколько секунд.       — Спасибо, мастер, — мягко улыбнулся наследник Лердд, немного смущённый такой заботой, хотя вроде бы ничего особенного в этом не было.       — Подожди, — попросил декан Слизерина, доставая другой флакон и чистый платок зелёного цвета. — Ты ведь не хочешь, чтобы остался шрам? — усмехнулся зельевар, смазывая затянувшееся место другим зельем и завязывая вокруг ладони небольшой кусок ткани без каких-либо рисунков. Лишь на краю была серебряная вышивка с инициалами «S.S».       — Это было необязательно, — вопреки словам, юноша благодарно улыбнулся, тронутый столь приятным жестом. — Но спасибо, сэр.       — Не за что, — усмехнулся декан Слизерина, довольный такой реакцией парня. — А сейчас пора заканчивать с нашим… Патрулированием, — хмыкнул профессор, оценивая всё то, что произошло за эту ночь.       Да уж, за сегодня они получили очень много полезной и несколько… Тревожной информации. И это стоит обдумать в течение пары дней. Или, хотя бы, одной ночи. Да, однозначно, стоит переспать со всеми этими мыслями.       Отпечаток Лорда на Поттере, игра сильнейших мира сего прямо в Хогвартсе, возможность стать Повелителем Смерти, новые идеи для экспериментов, которые смогут стать очень полезными, как ему самому, так и его мастеру зельеварения.       Стоило так же обдумать ситуацию с Поттером. Конечно, Эль не станет исправлять впечатление о себе или становиться добрым, но вот заставить себя уважать… Что ж, это будет даже забавно, учитывая характер учеников Гриффиндора.       Слизеринцы, Равенкловцы и даже большая часть Хаффлпаффцев не проблема. Все они прислушивались к нему, когда дело касалось зельеварения, и это уже что-то говорило. По разным причинам, естественно, но эти три факультета относились к нему более благосклонно.       Но вот Гриффиндорцы. Безрассудные идиоты крайне не любили, когда им указывали, так что… Может, стоит показать им, что может у них получиться без его, Эля, вмешательства? Стоит обсудить эту идею с мастером, но позже. Сейчас и так было много важных дел.       А ведь им ещё нужно будет сварить новую порцию зелий для Больничного крыла…       Заходя в личные апартаменты своего декана, Эль довольно улыбнулся, уже немного привычно снимая ботинки и трансфигурируя на себе одежду, чтобы получить обычную чёрную футболку и того же цвета штаны.       Возможно (только возможно!) ему нравилось после значимых моментов занимать диван в гостиной профессора и засыпать под звук треска дров в камине.       И, возможно, это нравилось и самому профессору Снейпу.