В танце под луной

      Музыка стихла, и голос лорда Бомон-Ле-Роже, усиленный микрофоном, разнесся по залу. Я почувствовал, как Уилл напрягся рядом со мной.       — Дорогие гости! — массивная фигура хозяина возвышалась над толпой. — Сегодня особенная ночь — ночь Красной Луны. И по древней традиции, в полночь мы все выйдем в сад, чтобы почтить нашу прародительницу!       По залу прокатился взволнованный шепот. Я ощутил, как пальцы Уилла до боли впились в мою талию. Я ненароком вцепился в его ладонь, отлепляя от себя. Слишком долго она там покоилась.       Мы стояли в кругу высокопоставленных оборотней, Уилл вел светскую беседу. Я старался улыбаться и кивать в нужных местах, играя роль идеальной пары.       — А как вы относитесь к новым территориальным соглашениям? — спрашивал седой альфа у Уилла.       Именно тогда я почувствовал его взгляд. Где-то в толпе, чуть поодаль от нашей группы. Обжигающий, пронзительный, словно физическое прикосновение. Я осторожно повернул голову, пытаясь найти источник этого дискомфорта. Он стоял у колонны — высокий мужчина в темном костюме, с бокалом виски в руке.       — Разумеется, северные территории останутся под нашим контролем, — говорил Уилл, не замечая моего напряжения.       Незнакомец не отводил взгляд. В нем читалось что-то хищное, голодное. Он смотрел на меня так, словно видел насквозь.       Я придвинулся ближе к Уиллу, но тот был поглощен разговором о политике и территориях. А тот взгляд продолжал прожигать меня насквозь.       — А что думает ваша очаровательная пара? — вдруг спросила какая-то дама, и я вздрогнул.       — Простите? — я с трудом вернулся к реальности разговора.       Краем глаза я видел, как незнакомец медленно поднес бокал к губам, не отрывая от меня пристального взгляда. В его позе было что-то опасное.       — О новом законопроекте, — подсказал Уилл, вновь сжимая мою талию.       Я постарался улыбнуться, и плавно, как учили в Академии, ушел от вопроса. А затем оборотень пропал. Я постарался не забивать себе голову, возможно, он просто засмотрелся. Такое ведь бывает?       Бывает.       С Уиллом у меня развилась паранойя. Я становлюсь похожим на него.       Звучит удручающе.       — А герцог Архаэль сегодня не с вами? — спросила дама у Уилла.       — К сожалению, неотложные дела, — ответил он коротко.       Я продолжал механически улыбаться, когда вдруг особенно остро ощутил отсутствие Архаэля.       Я почувствовал, как сжимается сердце. Архаэль… Его теплая улыбка, его понимающий взгляд, его способность одним словом разрядить напряженную ситуацию — всего этого так не хватало сейчас.       — Передавайте ему наши наилучшие пожелания, — продолжала дама, а я пытался сдержать подступающие слезы.       Вспомнился тот разговор. Удушающий. Неживой. Осязаемая ненависть.        Стало плохо.       Его отсутствие ощущалось физической болью.       — Вам нехорошо, дорогой? — кто-то спросил с наигранной заботой.       — Всё в порядке, — солгал я, чувствуя, как пальцы Уилла вновь обхватили талию.       Но ничего не было в порядке. Архаэль был моим якорем, моим защитником. А теперь… теперь я потерял его доверие, его дружбу, его поддержку.       — Возможно, свежий воздух… — начал кто-то.       — Нет, — резко оборвал Уилл. — Моей паре просто нужно привыкнуть к таким мероприятиям.       Я кивнул, но внутри все кричало от тоски. Как бы я хотел услышать сейчас мягкий голос Архаэля: «Держись, дружок. Ты справишься.»       Но только тишина отвечала на мою безмолвную мольбу. Тишина и понимание того, что некоторые мосты, однажды сожженные, невозможно восстановить.

***

      — Окажете честь? — глубокий голос Уилла привлек внимание ближайших гостей. Он склонился ко мне, притягиваю руку.       Танцевать собрался.       — А у меня есть выбор? — съязвил я, вкладывая свою ладонь в его руку.       — Строптивость не украшает принца, — прошептал он, склонившись ближе, чем позволяли приличия.       — Как хорошо, что я не принц, — парировал я, намеренно сбиваясь с ритма вальса. Я чувствовал, как напряглись его плечи под идеальным костюмом. — Сегодня точно нет.       Его рука скользнула по моей талии, притягивая ближе, чем требовал этикет. Уилл двигался с природной грацией хищника — каждый шаг выверен, каждое движение наполнено властной элегантностью.       — Следуй за мной, — шепнул он, увлекая меня в медленный вальс. — Просто доверься.       Я чувствовал жар его ладони сквозь тонкую ткань рубашки. Его пальцы были подобны стальным тискам — нежным, но непреклонным. Даже в танце он демонстрировал свой контроль.       Мы кружились по залу, и весь мир словно растворялся в этом движении. Его парфюм кружил голову, смешиваясь с его собственным запахом — древесные ноты и что-то дикое, хищное.       — Все смотрят на нас, — прошептал я, чувствуя десятки взглядов.       — Пусть смотрят, — его губы едва касались моего уха. — Пусть видят, кому ты принадлежишь.       Музыка нарастала, и его движения становились более властными. Он вел в танце так же, как управлял всем в своей жизни — с абсолютной уверенностью и непоколебимой силой. Каждый поворот, каждое прикосновение посылали волны дрожи по телу.       — Расслабься, — его рука скользнула чуть ниже по спине. — Ты слишком напряжен.       Мы двигались в идеальном ритме — словно две части одного целого. Его сила и моя грация, его контроль и моя податливость. Танец превратился в безмолвный диалог наших тел.       — Ты прекрасен, когда злишься, — прошептал он, обжигая дыхванием мою шею.       — А ты отвратителен, когда думаешь, что можешь владеть мной, — выплюнул я, намеренно впиваясь ногтями в его плечо.       — Я уже владею тобой, дикий Волчонок, — его пальцы сжались на моей талии до боли. — Каждым твоим вздохом, каждым ударом сердца. Ты мой, хочешь ты этого или нет.       — Пошел к черту. Завтра же сбегу.       Его смех прокатился по моей коже морозом.       — Можешь бежать, любовь моя, — промурлыкал он, проводя носом по моей шее. — Я найду тебя везде. Ты создан для меня.       В его темных глазах плескалось безумие одержимости.       — Ты невероятно красив сегодня, — прошептал он, делая особенно сложный поворот. — Как и подобает моей паре.       Я хотел огрызнуться, но его следующее движение буквально выбило воздух из легких — он притянул меня еще ближе, почти прижимая к своей груди.       Музыка достигла крещендо, и он закружил меня в финальном пируэте. На мгновение мир размылся, остались только его руки, его запах, его властное присутствие. Когда музыка стихла, мы замерли — его рука все еще на моей талии, мое сердце колотится как безумное. В его глазах плескалось что-то темное, опасное, завораживающее.       — Идеально, — выдохнул он, не спеша отпускать меня. — Как и всё, что принадлежит мне.       — Не задохнитесь от самодовольства, Ваше Величество, — пошипел, стараясь, чтобы нас никто не услышал.       Я с удовлетворенным вздохом покинул центр зала. Уилл последовал за мной. Я развернулся к нему, поправляя упавшие на лицо волосы.       — Мне нужно отлить.       Его глаза опасно сузились. Я поспешил исправиться.       — Попудрить носик, Ваше Величество, — намеренно растянул обращение, видя как его челюсти сжались.       — Я жду тебя. Не задерживайся.       — Уж как получится, — огрызнулся, скрываясь в толпе.       Стоя возле раковины, я напевал себе под нос на ходу придуманную мелодию, дабы успокоить нервы, которые уже сдали от удушающей атмосферы зала, чужих взглядов и незнакомцев с фальшивыми улыбками, одетых в платья и костюмы.       Вот вроде всю жизнь в таком прожил, а вроде… отвык уже.       Поэтому мне нужно было уйти. Просто подышать свежим воздухом, привести мысли в порядок. Здесь было хорошо. Ни музыки, ни шума, ни этого пронзительного взгляда Уилла, от которого, наверное, я больше всего и устал.       Конечно же, я потерялся.       Роскошные коридоры особняка казались бесконечным лабиринтом. После посещения уборной я пытался найти дорогу обратно в бальный зал, но все эти одинаковые позолоченные двери и темные коридоры только сбивали с толку. Звуки музыки и голосов становились всё глуше, а моё сердце билось всё быстрее.       Лёгкий порыв ветра пощекотал лицо, заставляя улыбнуться. Значит, где-то здесь по близости есть комната с балконом. Или просто открытым окном.       Ориентируясь только на лёгкое дуновение, я забрёл в комнату, в которой было темно, но падающий из окна лунный свет позволял разглядеть детали богатой обстановки. Тут и там стояли небольшие диванчики, возле которых находились несколько тумбочек с цветами. Пол устилал мягкий ковёр, поэтому мои шаги были не слышны. Я подошёл к распахнутому окну и выглянул наружу, вдыхая ночной запах. На небе светила яркая луна, заливая своим светом небольшие холмики, дальше за которыми следовал лес. Я встал коленями на один из диванов, чтобы получше разглядеть местность. В который раз убедился, что ночные виды гораздо красивее дневных хотя бы потому, что ночью можно увидеть то, что при свете дня — невозможно.       Позади раздался скрип деревянного пола, заставивший меня замереть, а после обернуться. Никого. Разве что дверь, ведущая сюда, слегка прикрылась, но это, вероятно, от сквозняка. Налетевший ветерок донёс до меня протяжный волчий вой.       Помню, Билл говорил, что если волк провоет три раза в убывающую луну — это к счастью. Очень хотелось бы в это верить, ведь счастье мне не помешает. А затем я взглянул на луну. Ее свет отбрасывал жуткие тени.       «Зловещая», — подытожил, и невольно поймал себя на… ненависти. Луна в последнее время приносила мне одни несчастья. Словно я проклятый. С тяжелым вздохом слез с дивана.        Чужой запах — острый, опасный, пахнущий кровью и властью — заставил насторожиться.       — Заблудился? — низкий голос прокатился по моей коже морозом. Из тени коридора выступил высокий мужчина в черном костюме. Его глаза светились хищным янтарем в полумраке.       Я узнал в нем того самого оборотня, что неотрывно следил за мной там, в зале.       Я инстинктивно отступил назад.       — Я просто ищу дорогу в зал, — мой голос предательски дрогнул.       — О, какое совпадение, — он сделал шаг ближе, и я почувствовал, как мурашки побежали по коже. — Я тоже что-то ищу.       Его взгляд скользил по мне, словно изучая добычу.       К горлу подступила тошнота.       — Уилл Кейн будет искать меня, — произнес я, пытаясь звучать уверенно. Упоминание имени короля должно было отпугнуть его.       Он рассмеялся, и этот звук был похож на рычание.       Мое дыхание участилось, руки похолодели. Я попятился, но каждый мой шаг он компенсировал своим.       — Значит я был прав.       — Простите? — я сложил руки на груди. Жалкая попытка защититься.        Он внезапно оказался так близко, что я задохнулся от ужаса.       — Игрушка-игрушка, — напел он. Его голос был полон ненависти. — Я следил за тобой. С момента, как ты в одну из ночей сорвал мне крупную сделку в клубе. Это такое напускной шоу не входили в мои планы.       Страх липкой паутиной оплел душу. Я вспомнил. То представление в ночном клубе, которое учинил Билл. Сказал всем, что организатор я.       — А еще ты знаком с моим дорогим племянником, — он оскалился. — Привет из Академии.       Паника накрыла меня удушливой волной. Его глаза… в них была такая бездна жестокости, что мой разум отказывался это принимать.       — Твой обожаемый король уничтожил мой бизнес, — он медленно приближался, как хищник к добыче. — Разгромил мои склады, сжег все поставки. Думал, что может безнаказанно играть в борца с наркотиками? Но ты ничем не лучше.       Я попятился, но уперся спиной в стену.       — Я не имею отношения к его делам, — мой голос предательски дрогнул.       Его смех был похож на скрежет металла по стеклу.       — О нет, ты имеешь прямое отношение, — он оказался так близко, что я почувствовал его дыхание на своей шее. — Ты — его самое уязвимое место. То, что он так отчаянно пытается удержать.       Ночную тишину, смешанную с подступающим страхом, рассек волчий вой из окна.       Второй.       Пальцы оборотня коснулись моего подбородка, заставляя посмотреть в его глаза.        — Какая ирония — он держит тебя взаперти, чтобы защитить, а именно это делает тебя такой легкой добычей.       — Отвалите, — я скинул его руку. Оттолкнул. Какого лунного он смеет касаться меня. Меня, принца Орианы.       А затем краем глаза я выхватил свое отражение в зеркале.       Бледное лицо, потухшие глаза — недели заточения оставили свой след. Отросшие рыжие волосы, у корней которых пробирался блонд. Выглядывающая вызывающая татуировка. Я выглядел как… не принц точно. Я сам себя бы не узнал.       — Какой юркий язычок. Интересно, ты также хорошо владеешь им, когда ублажаешь короля?       — Следите за яз… — я резко замолчал.       Какой кошмар. Что это сейчас было.       Пока я плевался ядом в адрес Уилла, оборотень попытался схватить меня за руку, а после — прижать к стене. Но я ловко выкрутился, со всей силы отталкивая мужчину так, что тот ударился о стену, на несколько секунд выбиваясь из колеи. От столь резкий движений голова запульсировала. Я столько времени провел без движений… тело просто отвыкло.       Я метнулся к двери, желая поскорее убраться отсюда. Меня схватили за ногу и потащили куда-то в сторону. Я лишь успел подставить руки, чтобы не удариться о пол. Цепляясь ногтями за всё, что попадётся на пути, я отчаянно дёргал ногами, пытаясь освободиться от рук этого маньяка.       Мое ослабленное тело, измученное месяцами заточения, не могло сопротивляться его силе. Первый удар пришелся в живот. Я попытался защититься, но руки были слишком слабыми. Он схватил меня за горло, впечатывая в стену с такой силой, что из легких вышел весь воздух. Мой затылок ударился о твердую поверхность, перед глазами поплыло.       — Какой же ты слабый, – прошипел он, нанося новый удар по ребрам. — Уилл совсем не заботится о своей паре.       Я даже закричать не мог – месяцы без полноценной охоты и свободы сделали меня беспомощным. Чертовым ходячим трупом. Мой некогда красивый костюм был разорван, по лицу текла кровь от его когтей.       И тогда накатила паника. Сердце заколотилось так бешено, что каждый удар отдавался болью во всем теле. Он схватил меня за волосы, заставляя смотреть в его жестокие глаза.       — Не прощу подставы племянника и меня!       — Пошел к черту, — выплюнул, ощущая как кровь из носа стремительно капала на пол.       Удар пришелся в живот, выбивая весь воздух из легких. Я согнулся пополам, но он не дал мне упасть. Я вцепился в его руку, пытаясь отодрать от своей шеи.       Чертовски мало воздуха.        Он оскалился, нанося новый удар по ребрам. Я почувствовал, как что-то хрустнуло внутри. Крик застрял в горле. Он снова ударил – теперь в лицо. Вкус крови наполнил рот, а перед глазами заплясали черные точки.       Я собрал последнюю силу и оттолкнул его ногой. Совсем не сильно, он лишь отошел на пару шагов, а я с блаженным вздохом припал к полу, жадно хватая воздух. В глазах двоилось. Адреналин заглушил все посторонние звуки, оставляя лишь один — биение сердца.       Секунда. Его испуганные, рваные движения. Но оттого не менее точные. Схватил за шиворот. С невероятной легкость, и с особой жестокостью впечатал лицом в твердую стену. Больно. В глазах задвоилось. Плохое питание сказалось как нельзя хуже.       — Он найдет меня…. — прошипел я, пытаясь звучать уверенно. Кровь неприятно оседала на языке. Затошнило.       — Конечно найдет, — его улыбка стала жестокой. — После того, как я верну ему должок. С процентами. Каждый порез на твоей коже будет напоминанием о его ошибке.       Я попытался закричать, но его грубая рука зажала рот, не позволяя взмолиться о помощи. Попытался ударить его ногой или хотя бы вырваться, но он только засмеялся от моих жалких попыток вырваться. Ещё сильнее вжал в стену, царапая мои щёки о твёрдую поверхность. Его рука молниеносно схватила меня за волосы, дергая назад. Крик застрял в горле.       Страх охватил меня. Панический. Животный. Всепоглощающий.       Все попытки оказались бесполезными.       — Мфм…. — голос дрожал. Паника накатывала волнами, всё сильнее и сильнее.       Слабак. Слабак. Слабак.       Как в ту ночь.        А волк… Я с мольбой взглянул на луну, умоляя помочь. Мои силы зависили только от нее. Зажмурился. Ожидал почувствовать прилив энергии, а после — разъярённого зверя. Но ничего не произошло.       Вообще ничего.       Руки, и без того заломленные оборотнем, тряслись так сильно, что я не мог их контролировать. Слезы застилили глаза, а в ушах зазвенело.       — Передай своему королю привет от Арракса Стоунвульфа. Скоро он узнает, как дорого стоит разрушить чужой бизнес…        Его пальцы с особой жестокостью оттянули волосы. Паника усилилась, когда почувствовал, как что-то твёрдое и тёплое, донельзя пугающее, упёрлось в мои ягодицы.       Внезапно я не смог дышать. Воздух стал густым, как патока. Сердце билось так быстро, что казалось, вот-вот остановится. Комната начала кружиться.       Нет. Нет. Нет.       Умоляю. Не опять. Не снова…       Я чувствовал, как немеют пальцы, как холодный пот стекает по спине, как дрожь пробирает до костей. Это был уже не просто страх — это был чистый, первобытный ужас.       Паническая атака. Как не вовремя.       Раз…        Я сильнее забился. Тут же ощутил хороший удар в челюсть. Во рту появилось еще больше крови.       Два…              Мои глаза расширились, когда мужчина нагло дёрнул ремень моих брюк.       Три…       Вдох. — Игрушка Уилла, — его голос, пропитанный ядом, заставил мое сердце биться с такой силой, что, казалось, ребра вот-вот треснут. — Воспользуюсь тобой как подобает.       Выдох.       Его смех, жестокий и холодный, отдавался эхом в моей голове. Ноги подкосились. Его стальная хватка удержала на месте.       Еще раз.       Раз…       Время раскололось на осколки.       Каждый нерв кричал об опасности, каждая мышца звенела от напряжения.       Два…       Я в смертельном отчаянии попытался обернуться в зверя. Защитить хоть как-то столь уязвимое тело.       Панический страх ударил под дых, мешая сосредоточится на трансформации. Звуки доносились словно сквозь толщу воды.       Мир сузился до туннеля.       Три…       Арракс зашептал на ухо, заставляя дрожь пробежать по спине. — Представляй его, игрушка.       Вдох…       Застёжка на его ремне с громким звуком звякнула, а после сам предмет с громким звуком упал рядом со мной.       Выдох….       Меня снова растопчут. Уничтожат.       Я сейчас упаду. Я умру.        Желудок скрутило спазмом, к горлу подкатила тошнота.       Я превратился в комок оголённых нервов, балансирующий на лезвии между полным коллапсом и звериной жаждой выжить...       Луна, умоляю, помоги мне…       Кто-нибудь, помогите….       Это были самые долгие минуты моей жизни, когда паника и первобытный страх слились в один бешеный водоворот, затягивающий меня в свои глубины...       Оголенных ягодиц коснулся прохладный воздух. Оборотень рассек кожу когтями, с еще большей силой вдавил в стену. Кто-нибудь….       Уилл…       Я ощутил, как он раздвинул меня.       В этот момент мир окончательно рухнул.       Грязный. Использованный.       Грубые пальцы соскользнули с моих губ, когда он захотел направить свое естество.       Вдох.       Крохотная возможность, за которую я зацепился всеми когтями.       — Уилл!       Сквозь пелену паники я услышал рык. Не просто рык – первобытный, полный такой ярости, что стены, казалось, задрожали.       Тяжесть позади меня вмиг исчезла, почувствовался сильный удар, и я по инерции отлетел на несколько метров, а тело мужчины ударилось о стену рядом со мной. Я впечатался в шкаф, набитый хрустальными вазами. Острые осколки вонзились в спину, заставляя взвыть от боли. Я наспех натянул штаны.       А затем всё произошло так быстро, что я мог только видеть молниеносно мечущиеся два силуэта и кровь в нескольких сантиметрах от себя. Всё произошло за секунды. Уилл двигался как смертоносная тень — быстро, жестоко, беспощадно. Я услышал хруст костей и крик боли, когда он впечатал моего мучителя в противоположную стену. Мрамор треснул от силы удара.       Я быстро подобрал остатки сил и заполз за огромный диван; сжался в комок, надеясь, что меня никак не заденут, а ещё лучше — не найдут. Слёзы градом покатились по щекам, когда осознал, что только что произошло. Я обнял себя за плечи, стараясь не слышать дикие рычания и треск ломающихся костей.       Раз-два-три. Вдох. Раз-два-три. Выдох.       Не помогало.       — О Луна… О Луна… — шептал я, захлебываясь рыданиями. Грудь сдавило словно железным обручем. Каждый вдох давался с таким трудом, будто я тонул.       Всё тело выло и ныло от боли, в голове будто гремел салют и падали трубы, я дрожал, словно в какой-то лихорадке…       Звук ломающихся костей эхом разнесся по коридору. Я зажмурился, но все равно слышал влажные удары и предсмертные хрипы.       Над головой что-то грохнуло, затрещало. А затем воцарилась тишина. И лишь мои всхлипы были единственным звуком в этой ужасной комнате. Через нижнюю щель дивана я увидел, как чьи-то туфли остановились напротив меня.       Уилл присел на корточки и протянул ко мне свои руки. Я замотал головой и отполз от него подальше, забиваясь в угол. — Ну же, — его мягкий голос, который так отличался от того грубого и холодного, который он всегда применял в общении. Я вновь замотал головой и задержал дыхание, молясь о том, чтобы он ушёл.       Уилл выпрямился, а затем послышался скрипучий звук мебели, скользящей по полу. Он отодвинул диван, открывая себе путь ко мне. Тяжёлые шаги навстречу заставили сильнее вжаться в угол стены, и я закрыл глаза. К лицу прикоснулись пальцы, провели по щекам, вытирая слёзы, а успокаивающий шёпот достиг сознания:       — Ты в безопасности, мой храбрый Волчонок.       Я чувствовал, что мне не хватает воздуха, я тяжело дышал, задыхаясь в своих рыданиях.       Слабак. Слабак. Слабак.       — Открой глаза, Луноликий, – его голос снова стал мягким, но я всё ещё чувствовал отголоски его ярости. Руки, только что причинявшие такую жестокую боль, нежно подняли меня с пола.       Я посмотрел на него – его рубашка была забрызгана кровью, но глаза... его глаза смотрели на меня с такой звериной одержимостью и заботой одновременно, что у меня перехватило дыхание.       Уилл прижал меня к своей груди. Он почти донес меня до двери, когда я боковым зрением заметил разорванного в клочья оборотня. Того самого.       Слишком жестоко.       Слишком бездушно.       Бесчеловечно…       — Вот, что я сделаю с любым, кто посмеет дотронуться до тебя хоть ещё раз. Сильные рыдания сотрясли всего меня после этих слов. Домой, я хотел домой. Или куда угодно… Но только не быть здесь. Не чувствовать этот пропитанный кровью и смертью запах…        Я не мог так больше…       Уилл лишь сильнее прижал к себе, будто ощущал все эмоции и чувства. Он понёс меня прочь из этого места, подальше от разорванного на куски тела, подальше от своей охраны, что, спеша, ворвалась в комнату с трупом.       Последнее, что я запомнил – вкус собственных слез, прежде чем сознание милосердно покинуло меня. А из мрачной лунной ночи вновь раздался волчий вой — безнадёжный и тоскливый…