В танце под луной

      Бессонница снова накрыла душным одеялом. Четыре утра. Я лежал, уставившись в потолок, а перед глазами — его лицо.       Пустота внутри разрасталась с каждым ударом сердца. Папа… Каждый вдох отдавался болью, словно острые осколки впивались в грудь.       Комната кружилась в полумраке. Я перевернулся на бок, свернулся калачиком, пытаясь спрятаться от реальности. Я так устал плакать, но слезы все текли и текли, предательски щекоча виски. В голове пульсировала единственная мысль: «Больше никогда. Никогда не услышу его голос, не обниму»…       Время растягивалось, как резина. Я провалился в зыбкое забытье, в котором снова увидел зеленые глаза Зверя, и тут же вынырнул от очередного приступа удушающей тоски.       Говорят, время лечит. Но сейчас, в этой бесконечной ночи, я не верил в исцеление. Только потеря, впивающаяся в самое сердце, и гулкая пустота там, где раньше была его любовь.       Рассвет вновь застает меня все так же без сна — с красными глазами и саднящей болью в груди.

***

      — У-у-у-у, как же я, блять, тебя люблю, Ангел, — Билл притянул меня в свои объятия, не забыв, конечно же, потрепать по волосам. — Тебе чертовски идет этот цвет. И эта тату, и вообще всё. Так бы и съел всего. Полностью.       — Пубертат? — я довольно сощурился. — Полнолуние не скоро. Кстати о нем. Заметил, уже холодает потихоньку, — как в подтверждение моих слов тело покрылось мурашками,       — А что ты хотел-то? Осень скоро, — он выпустил меня из своих объятий. Чмокнул в нос. — Сегодня краем глаза новости видел, пока был у предков.       Я поднял на него заинтересованный взгляд.       — Ну? И? Чего тянешь?       — За информацию полагается награда. Хочу два поцелуя от тебя.       Мои брови взметнулись вверх.       — Кажется, ты не понял, Билл, я всегда могу включить телевизор.       — Во облом, — он уселся на диван. — Кароче, о тебе — ни слова. Прям вообще по нулям. Зато вещали о всякой другой чуши. И я подумал, что это ну… как-то, блять, немного странновато. Всем насрать что ли на то, что пропал принц?       Я забрался к Биллу на колени. Шустро коснулся его губ, после чего позволил заключить себя в объятия.       С Биллом было по-другому. Я ощущал тепло и комфорт рядом с ним. Словно все мои проблемы вмиг стирались. Ни одна пережитая травма не осмелилась еще проявить себя во время нашего взаимодействия. И я посчитал это за исцеление. Не полным, но на процентов семьдесят точно. Либо меня просто стала подводить память. А плевать. Меня ничто не тревожит. И на том спасибо, как говорится.       — Знаешь, это либо означает, что Уилл забил на меня, либо… — я замолк на секунду подбирая точное слово. Крепче прижался к Биллу. — Либо грядет полный пиздец.       — О, Луна, как тебе подходят грязные слова, я не могу, — он припал к моей шее, провел по ней носом, а после языком. Тело тут же отозвалось на ласку колкими мурашками. Его дыхание обожгло кожу, когда он наклонился ближе. От каждого прикосновения его губ по телу пробегали электрические разряды. Невольно запрокинул голову, подставляясь под его поцелуи. Он точно знал, где именно прикоснуться, чтобы у меня перехватило дыхание. Его губы нашли чувствительное место за ухом, и я не смог сдержать тихий стон. Мурашки пробежали по всему телу, когда он чередовал легкие поцелуи с едва ощутимыми укусами. Его пальцы зарылись в мои волосы, слегка оттягивая назад, и это простое движение послало волну удовольствия по позвоночнику. Еще, пожалуйста, сильнее. Жестче. Доминантнее! Вторая его рука скользнула по моей спине, оставляя огненный след.       — Я вот о чем подумал, Ангел, — прошептал в самое ухо. — Как насчет похода в наш любимый ночной клуб? Отдохнем, развеемся.       Я таял под его прикосновениями. Каждый поцелуй, каждое касание его губ превращали мысли в туман.       — Негоже все время проводить за книгами. Оставь этот ритуал, он тебе ни к чему.       Я чувствовал, как он улыбается, целуя особенно чувствительное место на шее, и мои пальцы непроизвольно впились в его плечи.       — Н-не могу, ты же знаешь…       Сердце заколотилось как безумное, когда его губы спустились ниже по шее к ключице. Хотелось раствориться в этих ощущениях, в его нежности, в его страсти.       — Месть, я забыл, извиняюсь.       Выгнулся навстречу его прикосновениям, желая большего, нуждаясь в нём всё сильнее с каждым моментом. Но я резко разорвал прелюдии и слез с его коленей. До добра не доведет. Я              — Ты прав, нужно готовиться к клубу, — я мягко улыбнулся, когда увидел, что Билл не расстроился. — До вечера.

***

      Бит музыки пульсировал в венах, смешиваясь с адреналином. Я скользил между телами в полумраке, как хищник, выискивающий добычу. И моей добычей был Билл.       Неоновые всполохи очертили мой силуэт, когда я небрежно облокотился о барную стойку.       — Если Билла Беккера нет на танцполе, то он точно у бара. Другого не дано, — я закинул руку ему на плечо. Моя улыбка — острое лезвие, способное и поранить, и очаровать. Билл неспешно попивал коктейль, откровенно наслаждаясь моей компанией. Он заприватизировал на вечер два места — ближайшие к барной стойке. — Идем. Потом напьешься. — И потащил в центр толпы.       На танцполе расступаются, давая нам пространство. Мои движения — это вызов всем присутствующим. Плавные, уверенные, с налетом превосходства. Я знаю, что притягиваю взгляды, и упиваюсь этим вниманием. Наработанная месяцами гибкость, полный контроль тела даёт неоспоримую фору в танцах. Каждое движение принадлежит только Биллу. Я здесь для него, а он — для меня. Он словно личный охранник блокирует попытку любого, кто пытается вмешаться в нашу идиллию. Каждый его жест говорит: «Он знает себе цену, и она чертовски высока». Невероятный дуэт.        Раньше я бы жался к стенам, избегая контакта с оборотнями, но не сейчас. Что-то изменилось во мне за последнее время. Глядя на свое отражение в зеркале на потолке, я едва узнавал себя. Расправленные плечи, уверенный взгляд, легкая полуулыбка — когда я успел так измениться? Что заставило измениться.       Мне нравился этот новый я.       Захотелось пить. Хватаю уже раскрепощенного Билла за руку и вновь тащу через весь танцпол. К бару. Но тут облом — кто-то пытался занять наши места.       Внутри что-то зашевелилось. Нет, так не пойдет. Музыка грохотала, но я слышал каждое слово, сказанное этим самоуверенным оборотнем у бара. Он действительно пытался занять мое место — территорию, которую я давно считаю своей.       — Извини, приятель, но это место занято, — бросил я, небрежно облокачиваясь о стойку. Мой голос спокойный, но в нем звенела сталь. Билл остановился неподалеку. Наблюдал.       — Я не вижу здесь твоего имени, — огрызнулся он, пытаясь казаться крутым. Очень банально. Даже слишком. Зато весело.       Медленно повернулся к нему, позволяя усмешке скользнуть по губам. Не сдержался. Разыгрывается сцена как из дешевого кино.       — А ты присмотрись внимательнее. Каждый здесь знает, что это мой стол.       — Ты кем себя возомнил? — его лицо приобрело багровый оттенок.       — Тем, кто я есть. А вот ты… пытаешься играть в лиге, до которой тебе еще расти и расти, — делаю глоток текилы, не разрывая зрительного контакта. Захотелось рассмеяться от самой ситуации — два парня не могут поделить стол.       Краем глаза заметил, как несколько завсегдатаев клуба уже наблюдают за нашей сценой. Он, кажется, тоже это увидел.       — Слушай, может разойдемся по-хорошему? — в его голосе уже меньше уверенности.       — Можем. Ты уходишь, я остаюсь.        Моя улыбка стала шире, но не теплее.       «Давай уже, блин, сваливай. Не тяни время, о Луна. Если хочешь с кем-то поругаться — найди кого-то другого», — я сжал стакан, терпение на исходе.       — Ты… — начинает он, но я перебил.       — Бармен, повтори мой заказ. И принеси нашему другу чего-нибудь безалкогольного — ему пора трезветь.       Смешки редких наблюдающих стал для него последней каплей. Он отступил, бормоча что-то под нос.       — Удачной ночи, — бросил ему вслед, и повернулся к Биллу. Его золотые глаза с животным желанием наблюдали за мной. — Чего уставился?       — Восхищаюсь.       Разноцветные лучи прожекторов рассекали полумрак, а басы отдавались где-то в районе солнечного сплетения.       — Правильно, — я удобно разместился на мягком угловом диванчике. Сегодняшняя бессонная ночь начинала давать знать о себе. Совсем капельку.              Неожиданно я заметил, что на Билла смотрела девушка. Конечно же от него это не укрылось. Разумеется, повинуясь своим инстинктам, которые он успел заточить за свою «плейбойскую» жизнь, он тут же принял, как ему казалось, самую крутую позу из возможных — облокотился о спинку дивана, чуть склонил голову и попытался загадочно улыбнуться.       — О нет, — простонал я. — Только не твой «загадочный» взгляд. Ты похож на оборотня с приступом гастрита.       — Затмись, — шикнул по доброму, продолжая улыбаться. — Она точно смотрит в нашу сторону. Я обязан отреагировать.       — Она смотрит на выход, который прямо за нами, гений.       Я отпил еще текилы, наблюдая за танцполом, когда Билл буквально материализовался рядом со мной, чуть не опрокинув бокал. Его глаза сияли тем самым опасным блеском, который я научился узнавать за месяца нашей дружбы.       — Ангел, — он схватил меня за плечо, перекрикивая музыку. — У меня только что родилась гениальная идея!       Я тяжело вздохнул:       — Последняя твоя гениальная идея закончилась тем, что мы убегали от мудака с оружием в подворотне.       — Нет-нет, в этот раз всё будет круче! — он придвинулся ближе, его глаза лихорадочно блестели. — Видишь того типа в белом пиджаке? Который весь вечер строит из себя местного короля? После тебя, конечно же.       Я кивнул, уже чувствуя неладное.       — Так вот бля, я узнал, что это владелец клуба. Наркота, дилеры и прочие прелести… неважно. В общем, опасная и важная шишка на нейтралке. И знаешь что? Я только что договорился с диджеем… — он сделал драматическую паузу. — Через десять минут мы устроим здесь такое шоу, что этот клуб запомнят навсегда!       — Билл, — я попытался говорить спокойно, — Что именно ты задумал?       Мне абсолютно точно не нужны проблемы с местной мафией.       — Помнишь в прошлый раз мы затусили с компаний крутых паркурщиков? Они уже здесь, переодетые в официантов. По моему сигналу начнётся световое шоу, музыка сменится, и они устроят невероятное представление! Прыжки через барные стойки, сальто с балконов…       — О, Луна, — я потер переносицу. — Ты же понимаешь, что нас…       — Выгонят? Запретят входить? Да какая, нахуй, разница! — он рассмеялся, хлопнув меня по спине. — Зато какая история! И кстати, — он достал из кармана какой-то сверток, — Я прихватил дымовые шашки.       — Дымовые… что?! — я поперхнулся текилой. Билл, нет!       — Билл, да! — он подмигнул. — И ты мне поможешь. Потому что я уже сказал всем, что ты главный организатор.       Я посмотрел в его сияющие глаза и понял — выбора у меня нет. Как обычно. Но подстава конкретная, конечно.       — Зачем ты вообще это делаешь? — прошипел, хватая его за воротник.       — Мне скучно, — ответил он, оскалившись.        А ну раз так, то никаких проблем. Конечно.       — Этому городку пора встряхнуться. Там, откуда я родом, движ — залог кайфовой жизни.              — Сколько у нас времени? — обреченно спросил я.       — Пять минут! — он просиял. — А, и ещё кое-что — я позвал сюда журналистов. Они думают, что это запланированное промо-шоу.       — Ты невозможен, придурок, — я залпом допил виски. — И что мне нужно делать?       — Просто следуй за мной и делай вид, что всё идёт по плану, — он протянул мне какой-то блестящий пиджак. И надень это. Нам нужно выглядеть ахуенно!       Басы грохотали, люди танцевали, не подозревая, что через несколько минут этот клуб превратится в арену для очередного безумного шоу в стиле Билла.       — Знаешь, — я натягивал пиджак, качая головой. — Иногда я задаюсь вопросом, почему всё ещё дружу с тобой.       — Потому что я делаю твою жизнь интереснее! — он подмигнул. — А теперь пошли, нам нужно занять позиции. И да, когда начнётся хаос — просто улыбайся и делай вид, что так и задумано!       Я последовал за ним, мысленно прощаясь со спокойной ночью. С Биллом по-другому не бывает. Но, чёрт возьми, это то, что я люблю в нем каждой фиброй души.

***

      Ночь удалась. Билл не соврал. Его затея, действительно, встряхнула клуб, да и городок в целом. Прямой эфир с полным хаосом — то, чего не хватало здешним оборотням. Единенное, владелец клуба явно не обрадовался внезапной анархии. Его озлобленный, ледяной взгляд, казалось, будет сопровождать меня до конца жизни. А потом я напился до такой степени, что благополучно о нем забыл.       Ночной город плыл перед глазами разноцветной каруселью. Мы с Биллом брели по пустынной улице, и фонари рисовали наши причудливые тени на асфальте. Я пытался идти ровно, но почему-то тротуар постоянно норовил уйти из-под ног.       — Знаешь что, Билл, — я остановился, пытаясь сфокусировать взгляд на друге. — Эта ночь была… невероятной. Просто… просто…       — Договаривай уже, — усмехнулся он, поддерживая меня за плечо.       — Не перебивай философскую мысль! — я поднял палец вверх, покачнувшись. — Я хотел сказать что-то важное… А, точно! Жизнь прекрасна! Оглянись.       Черная кожаная куртка чуть развевалась на ветру. Мне показалось, или рукав был порван? А пофигу.       — О, смотри! — я внезапно оживился, указывая на круглосуточный магазин. — Давай купим ещё…       — Даже не думай, — Билл решительно потянул меня дальше. — Тебе хватит. И мне тоже.       Прохладный ночной воздух приятно холодил разгорячённое лицо.       — А помнишь, — я снова остановился, хватая его за плечи, — Помнишь, как тот парень смотрел на меня?.. Такой золотистоволосый блондин. Глаза тоже золотые…       — Ты про того, который всю ночь танцевал с тобой?        Я замотал головой и тут же пожалел об этом — мир закружился ещё сильнее.       — Другой. Который… который… А куда он делся?       Билл только покачал головой:       — Пойдём уже, герой любовник. Завтра всё вспомнишь. Может быть. Сейчас такси вызову. Двоем точно не дойдем.       — Я голоден. Кушать хочу.       — Прекрасно, я как раз утром приготовил стейк…       Билл еще что-то ответил, но я уже не слышал — ночь, музыка и текила наконец взяли своё, погружая меня в приятную дрёму прямо на улице в ожидании такси.

***

      — Знаешь, — я прожевал огромный кусок мяса. — Ты ахуенный. Вот реально. Аху-ен-ный.       — Ты это уже говорил. Раз пять за ночь, — его расслабленный голос медом струился по душе.       — Значит, это истина, — я торжественно поднял вилку. — За любовь.       А затем мой радостный пыл убавился. В голове вспыхнули события, которые я сумел пережить. Боль. Боль. Смерть. Боль.       Уилл — центр моих проблем. Моих страхов. Моих слез.       Уилл — угроза во плоти.       Уилл — от него нужно избавиться.       Для меня теперь существовал только пульсирующий гнев внутри и воспоминания, которые алкоголь сделал только ярче, вместо того чтобы притупить.       — Эй, — Билл положил руку мне на плечо. — Ангел? Все в норме?       Я резко стряхнул его ладонь.       — Отвали. Ты не понимаешь…       Перед глазами снова всплыла та сцена — расплющенная машина. Холодные глаза Уилла. Ублюдок даже не пытался скрыть свою причастность.       — Я найду его, — процедил сквозь зубы, сжимая вилку так, что костяшки побелели. — Клянусь, я убью его. Каждого… абсолютно каждого, кто причастен к этому. И тех, кто посмеет мне помешать.       — Послушай, — Билл попытался поговорить спокойно.       — Послушай?! — я резко развернулся, задевая тарелку. Та с грохотом упала на пол, разбиваясь. — Четыре недели! Четыре чёртовых недели, и никто ничего не сделал! Всем плевать. Никто не задумывается, каким образом возникла эта авария.       Зверь внутри заскребся в такт моей ярости.       — Тише, — Билл положил руку мне на плечо, заметив, как вилку в моей руке охватила голубая энергия. — Ты теряешь контроль.       — К чёрту контроль, — прорычал я, и лампочка над столом замигала. Алкоголь превратил мою ярость в живое, пульсирующее существо. Я чувствовал, как оно разрастается внутри, требуя выхода.       — Нет, — Билл схватил меня за руку. — Ты, блять, пьян и не соображаешь.       — Именно! — я истерически рассмеялся. — Я пьян настолько, чтобы сделать то, что должен!       Руки охватило знакомое тепло. Энергия. Она текла во мне, струилась по венам, готовая подчиниться моей воле. Стоит лишь захотеть…       — Уничтожу все. Сотру! — я попытался встать, но комната предательски качнулась. Ярость смешивалась с алкоголем, создавая гремучую смесь. Я оттолкнул Билла, пытавшегося усадить меня на место.       — Ранделл, твою Луну! Сломай тех, кто сломал тебя, но не трогай других, кто ни в чем перед тобой не виноват!       Я смотрел на свои дрожащие руки, чувствуя, как алкоголь и горе затуманили сознание. Где-то глубоко внутри я понимал, что он прав. Но часть меня всё ещё жаждала крови.       — Ранделл, — Билл осторожно приблизился ко мне. — Тёмные ритуалы под влиянием алкоголя — это верная смерть. Ты же знаешь законы магии. Всю ведь книгу уже перечитал.       — Плевать! Я не нуждаюсь в этих гребанных ритуалах! — я ухватился за край стола, пытаясь удержать равновесие. Глаза Билла расширились. О да, он ведь даже и не знает.       — В моей крови течёт сила Луны. Я — Лунный Волк, — возгласил, глядя на свои подрагивающие руки. — Мне не нужны ритуалы и книги… — слова застряли в горле. Я залпом допил остатки воды, чувствуя, как слёзы жгут глаза.       — Твой отец не хотел бы этого, — тихо сказал Билл. Если он и был удивлен, то мастерски скрыл это.       Его слова ударили сильнее любого кулака. Я осел на стул, чувствуя, как ярость сменяется отчаянием.       — Тогда что? — мой голос сорвался. — Что мне делать? Как… как жить с этим?       — Для начала — выспаться и протрезветь, — его теплые руки обвились вокруг моей талии. Я ощутил его вздымающуюся грудь. Пыл угас по щелчку пальцев.       Я позволил увести себя к комнате, но в голове продолжал прокручивать план. Я знал — рано или поздно справедливость восторжествует. И она точно будет носить моё лицо.