Перезвон поднебесной

Когда долго висишь головой вниз, начинаешь терять связь с реальностью. Обычный человек может выдержать около пятнадцати минут, после часа виса кровь уже не может приливать обратно к ногам, спустя сутки и вовсе можно умереть. Но если ты оборотень в магическом мире, а жизнь в твоём теле поддерживают надетые на руки магические браслеты, которые одновременно и спасают тебя и держат в плену, то продержаться можно гораздо дольше. Совершив побег, Цзян Чэн и Вэй Ин продержались на свободе целых двое суток. Сколько они были в бегах, столько и велено было им висеть вниз головой, чтобы потом не только бегать, ходить невозможно было без долгого восстановления. По примерным подсчётам Цзян Чэна, прошло уже где-то двадцать восемь часов. Каждый час давался всё труднее, но о помиловании речи не шло. В зале для подобных наказаний, где кроме двоих парней больше не было никого, гулял проникающий сквозь щели ветер. Ветер раздражающе трепал на ушке Цзян Чэна бубенчик, будто был в злобном сговоре с Лань Хуанем. После возвращения в крепость на Вэй Ина надели точно такой же бубенчик, звук его кропотливыми руками мастера был настроен на ля минор, звук бубенчика Цзян Чэна был настроен на до мажор. Спустя где-то десять часов свисания переливание звуков вызвало у Цзян Чэна ушное кровотечение, ну, по крайне мере, он считал, что его уши закровоточили. Хорошо, что хотя бы болтовня Вэй Ина стихла уже к седьмому часу. Цзян Чэн периодически поглядывал на Вэй Ина, и ему казалось, что тот время от времени теряет сознание. Ну, они оба были истощены: эти двое суток не ели и не спали, только мчались изо всех сил к окраине Облачных Высот, где, по их мнению, можно было перепрыгнуть и попасть на ничейную территорию, преодолев которую можно было попасть уже на Крылатые земли. План содержал лишь бегство, вероятно, поэтому и не сработал, но у Цзян Чэна и Вэй Ина не было времени подумать получше. Если бы только они знали, где здесь лазейка в мир людей... в прошлый раз Цзян Чэн продержался там довольно долго, он мог бы учесть свои ошибки, и тогда они с Вэй Ином не попались бы. И никакие пушистые псы и мурлыкающие коты их не смутили бы! За двадцать восемь часов Цзян Чэн успел смириться с тем, что Лань Хуань не ограничится этой пыткой и придумает что-то ещё, что-то отвратительное. К слову... Лань Хуань и Лань Чжань несколько раз приходили, проверяли на наличие образовавшегося благоразумия. Вэй Ин, когда ещё мог внятно разговаривать, клялся Лань Чжаню, что всё понял, что лучше предпочтёт купание в озере крепости тела, но тот не сжалился над ним, хотя смотрел сочувствующе, прежде чем уйти. Когда приходил Лань Хуань, Цзян Чэн держал язык за зубами и не смел жаловаться, как и не смел умолять снять его. Он, правда, предпочёл бы умереть, зато с честью, ибо он сражался за свою свободу. Лань Хуань, когда понял, что его лотос будет терпеть до последнего, зауважал проявленную стойкость и, вместо того, чтобы продолжать ждать извинений, рассказывал, что приготовил новую заколку, ещё лучше той, что Цзян Чэн сломал (как мы помним, сломал её Вэй Ин), что больше не сердится, что даже не станет публично наказывать, но очень надеется, что в ближайшее время такого больше не повториться, а ещё рассказал, что подумывает о небольшом свадебном путешествии в Крылатые или же Огненные земли. Раз уж душа прекрасного лотоса жаждет приключений. Спустя ещё двенадцать часов Вэй Ина сняли и унесли. Как он в последний раз потерял сознание, так и не приходил в себя. Цзян Чэн вспоминал, какой бодрый Вэй Ин был на завтраке, на котором они встретились после его свадьбы, какой бодрый был, когда убегал, но Цзян Чэн не знал, что творилось с Вэй Ином до этого долгое время, возможно, он уже был сильно истощён, просто не подавал виду. У Цзян Чэна не было сил злиться, хотя он очень хотел. Он впрямь висел до последнего, хотя не помнил, как прошли последние семь часов. Не приходил в себя Цзян Чэн ещё где-то сутки, но только потому, что Лань Хуань приказал держать его в бессознательном состоянии, пока не подлатают здоровье. Кровь медленно и болезненно спускалась обратно к ногам, нельзя было допустить, чтобы Цзян Чэн страдал от столь кошмарных ощущений. Всё время, что мог, Лань Хуань проводил у постели Цзян Чэна, а когда отходил по делам, его заменяли прислужницы. Всё самое ужасное Цзян Чэн пережил во сне, когда пришло время очнуться, больно уже не было, было только самую малость голодно. - Господин, Вы снова с нами! - заметив пробуждение Цзян Чэна, сидящая рядом девушка довольно вскликнула, - Как Вы себя чувствуете? Хотите ли пить? У Цзян Чэна язык онемел говорить, поэтому он кивнул, осторожно приподнимаясь и садясь. Девушка оперативно подала стакан с чем-то вязким, но сладким на вкус. После пары глотков Цзян Чэн понял, что это вода из озера для оздоровления, смешанная с соком зелёной сливы. Понадобилось четыре таких стакана, чтобы вдоволь напиться и чуть-чуть притупить голод. - Я бы чего-нибудь съел, - говорить всё ещё было трудно, но слова вроде вышли понятными. Девушка активно закивала головой, поднялась со своего места и ушла. Вернулась она с подносом разнообразной еды, где было всего по чуть-чуть. - Прошу Вас. Цзян Чэн поблагодарил и принялся есть. Спрашивать, он ничего не спрашивал, так как хорошо помнил, что произошло. Про то, где Лань Хуань и что думает по поводу случившегося, тоже не спрашивал. По мнению Цзян Чэна Лань Хуань мог бы провалиться сквозь землю. Закончив завтрак, посидев ещё немного, после чего встав, Цзян Чэн нашёл на стуле свою одежду. Новую, не грязную и не порванную. Оделся он сам, пусть девушка и предлагала свою помощь. После чего Цзян Чэн покинул лазарет. Чтобы сориентироваться, где находится, Цзян Чэну пришлось покинуть эту часть крепости. До основной крепости, где они с Лань Хуанем жили, нужно было пройти метров двести. Цзян Чэн подумал, что прогуляться будет в самый раз. День был солнечный, облачный и очень ветряный. Цзян Чэн с удовольствием вдыхал свежий воздух, которого ему так не хватало. Немного удручало, что девушка отказалась дать информацию, где Вэй Ин и что с ним, обмолвилась лишь, что Господин Вэй жив и с ним всё хорошо. Всё хорошо, но Лань Чжань, додумал Цзян Чэн, наказывает Вэй Ина тем, что отбирает самое ценное. В кармане ханьфу нашлись перчатки. Цзян Чэн надел их, хотя не мёрз, просто дополнительно решил скрыться от враждебного к нему мира. Пока шёл, Цзян Чэн думал над тем, что Лань Хуань не применил к нему ничего нового ограничительного, старые, но недобрые метка и бубенчик остались. Ну и браслеты тоже. Свобода была так близко. Цзян Чэн точно знал, что ближайшее время не станет убегать и ничего такого предпринимать не будет, но как дальше себя вести, он тоже не знал. За прошедшую неделю он что-то сильно устал и не имел желания воевать. Как бы ненавистна была эта мысль, но Цзян Чэн решил, что попробует временно пойти на примирение с Лань Хуанем, а потом обязательно что-то придумает, и они с Вэй Ином всё равно сбегут. Если не проявить хитрость, ничего не получится, да и с бдительностью Лань Хуаня придётся что-то сделать. У котов обоняние было слабее, чем у драконов, но это не помешало Цзян Чэну по запаху найти Лань Хуаня, когда он зашёл в основную башню. Интересно, чуял ли Лань Хуань, что его супруг направляется прямо к нему? Цзян Чэн нашёл его в зале для совещаний, там Лань Хуань принимал отчёты о приграничных делах у молодых адептов. Когда Цзян Чэн появился в дверях, голоса затихли, глаза адептов расширились от радости, а рты раскрылись уже для того, чтобы поздравить Господина с выздоровлением. - Ммм, кто к нам пришёл, - поднимаясь со своего места, Лань Хуань пронаблюдал за тем, как Цзян Чэн приблизился и сел на свободное место. - Я не хочу мешать, - Цзян Чэн махнул на адептов, которые явно не закончили с отчётами. Лань Хуань несколько секунд внимательно смотрел на Цзян Чэна, после чего сел на место и приказал адептам продолжить. Чтобы закончить, потребовалось ещё двадцать минут. Всё это время Цзян Чэн терпеливо ждал, слушая о том, что контроль за границей усилят, а Лань Хуань, делая вид, что внимательно слушает, смотрел на Цзян Чэна и только на него. Одним богам было известно, о чём он думал. Когда встреча была объявлена оконченной, а Цзян Чэн выслушал ещё несколько поздравлений о выздоровлении, он и Лань Хуань остались одни. Некоторое время в зале царила тишина. - Что с моим братом? - Цзян Чэн старался не быть враждебным, но внутреннее негодование подавлял пока с трудом. - Господин Вэй чувствует себя хорошо, но, как ты сам понимаешь, я не могу пока позволить вам видеться. О, Цзян Чэн довольно хорошо это понимал. Молчание, тем временем, затянулось. - Душа моя, я не сержусь, но я не могу скрыть того, как несчастлив из-за твоего поступка. И всё-таки скрывать своё негодование оказалось очень трудно. Цзян Чэн пытался отвлечь себя мыслями о том, что с этим надо что-то делать. Если быть всё время прямолинейным, не проживёшь без вечных проблем. Но пока он этого в достаточной мере не умел, лицо выдало эмоции. Лань Хуань расплылся в улыбке, медленно поднимаясь с места. - Тебе не идёт, будь собой, - ласково проговорив, Лань Хуань подошёл к скосившему на него взгляд Цзян Чэну, - иначе мы так с тобой никогда не достигнем доверия. Я-то не против всегда быть начеку, но тебе ничем хорошим это не светит. Цзян Чэн довольно резко поднялся с места, оказываясь лицом к лицу с Лань Хуанем. Величественное существо напротив смотрело на него с лаской, пониманием и прощением. Так и не скажешь, что за этим скрывается тоталитарный диктатор и садист. Может быть, для внешней политики и внутренней для поддержания власти и порядка, это было хорошо, но для брака - нет. - Из-за всего, что случилось в последнюю неделю, сейчас я меньше всего хочу быть собой, - вышло обвиняюще, так оно и было. Цзян Чэн был похож на подростка, пребывающего в борьбе с родителем, который вроде бы и понимал его, но в то же время заставлял делать по-своему. - Неужели? Какое счастье мне перепало. Кто-то сегодня будет ласковым котиком? - поймав нехотя сопротивляющегося Цзян Чэна за руку, затянув в свои объятья, Лань Хуань спрятал парня в своём ханьфу, а свой нос в его шее, - Очень разумно, учитывая, что своим побегом ты испортил весь настрой послесвадебного периода, когда мы должны были только и делать, что любить друг друга, а мы играли в догонялки. У Цзян Чэна всё кипело внутри. Лань Хуань будто нарочно испытывает, точно ли у него сегодня нет сил быть собой, или он припрятал какую-то колкость про запас? У Цзян Чэна точно не было сил на последствия, которые будут, если он сейчас откроет рот и нахамит. Нужно ещё время, чтобы полностью восстановиться, а пока... пока пусть этот чёртов дракон говорит и делает, что хочет. Лань Хуань и делал, в удовольствие скользя руками по телу Цзян Чэна, сжимая пальцами ткань одежды так, что ещё чуть-чуть, и она порвётся. Судя по дрожи, Лань Хуаня очень сильно возбуждало то, что Цзян Чэн такой недоступный из-за одежды. Ему хотелось её с него снять. - Я скучал, - шепча Цзян Чэну в шею, Лань Хуань касался кожи губами рядом с ухом. Большая часть шеи из-за высокого ворота была недоступна для поцелуев. Когда Лань Хуань не выкидывает что-нибудь омерзительное, он довольно приятный. Пока он целовал, подбираясь вскоре к губам, утягивая Цзян Чэна в поцелуй, Цзян Чэн вспоминал детали побега и то, как их поймали. За все два дня Лань Хуань не сыграл нечестно, он не активировал метку, а мог бы, Цзян Чэн тогда был бы лёгкой добычей. Либо Лань Хуань пытался показать, что ему не нужно ничего для того, чтобы показать свою силу, либо - в это Цзян Чэн верил меньше -, что он не такой уж жестокий, каким его видит его супруг. Погоня была достойной, и проиграл Цзян Чэн тоже достойно. Тем временем его уже подняли и усадили на стол. Лань Хуань просто целовал, обнимал, щупал, прижимался, но раздеть не пытался. - Оставим это до ночи, - оторвавшись от губ Цзян Чэна, Лань Хуань со всей любовью, на которую был способен, взглянул в его глаза, - мне нужно работать дальше. А ты... если захочешь, займись учениками, заодно взбодришься, - погладив Цзян Чэна пальцами по щеке, он снял его со стола и отстранился, - они тоже скучали по тебе. Вечером я отдам тебе твою новую заколку. Я постарался, её больше нельзя сломать. После этого Лань Хуань ушёл, оставив Цзян Чэна одного. Пока целовались, Цзян Чэн успел возбудиться, чтобы перетерпеть, он ещё немного побыл в зале, а когда стало легче, ушёл. С Вэй Ином, наверняка, всё в порядке, вряд ли Лань Чжань сейчас мучает его. Цзян Чэн, правда, думал, что ему будет лучше заняться своими адептами. Путь в нужное место лежал недолгий, но Цзян Чэн выбрал длинный путь. Он решил ещё раз пройтись по коридорам, чтобы вспомнить, где что. Когда проходил мимо библиотеки, его окрикнул голос. Цзян Чэн остановился и увидел одного из своих учеников. - Здравствуйте, младший Господин! Я и все ребята очень рады, что Вы здоровы! - мальчишка десяти лет подбежал к Цзян Чэну и поклонился. - Отлынивали, пока меня не было? - Никак нет! Вот, - мальчишка протянул Цзян Чэну книгу, которую держал, - ищем и изучаем новые техники, чтобы удивить и порадовать Вас! Цзян Чэн взял книгу и пролистал. Это было пособие, в котором описывались техники второго уровня - сложнее, чем следовало бы изучать детям, которыми ещё были его ученики. - Хм, значит, то, что я вам показал, вы уже идеально исполняете? Приду, проверю. Если нет, никакого второго уровня! - Цзян Чэн отдал мальчишке книжку, - Иди, расскажи всем, что через полчаса встречаемся на тренировке, пусть только кто-то попробует не прийти! - Есть! - мальчишка поклонился и с серьёзным лицом убежал прочь. Цзян Чэн ещё немного постоял у входа в библиотеку, после чего зашёл в неё. Он никогда раньше здесь не был. Судя по карте, висящей на стене рядом со входом, библиотека имела внушительные размеры. А ещё рядом висел листок, на котором было написано, в каком блоке какие книги и свитки можно найти: всё, что угодно, от травничества до искусства ведения войны. Цзян Чэна заинтересовал блок с магией. Изучив карту, он спустя несколько минут был на месте. Магические ритуалы, магические символы, магия ветра, магия воды, превращения и много чего ещё. Цзян Чэн остановился напротив стеллажа, откуда взял книгу про магические символы. Полкой выше находились книги магических техник с нулевого уровня по двадцатый. Книга с восемнадцатым уровнем отсутствовала. Найдя раздел с магическими метками, Цзян Чэн нашёл метку контроля - именно это Лань Хуань ему и оставил. Рисунок и описание совпадали. Судя по тому, что было описано, владение этой меткой определялось уровнем владения техники того, кто её поставил. Метка имела достаточно обширное воздействие. - И такую серьёзную вещь он решил использовать ради того, чтобы сводить меня с ума оргазмами, - недовольно проворчав, Цзян Чэн принялся ещё листать книгу. Внутри было столько всего, что потребовалось бы несколько жизней, чтобы освоить. Банально на освоение метки контроля Лань Хуань должен был потратить уйму времени и сил, а перед этим достигнуть пятнадцатого уровня техники. Поставив книгу на место, Цзян Чэн снова взглянул на полку с техниками. Наверное, восемнадцатый уровень сейчас как раз лежит у Лань Хуаня где-нибудь на столе. Интересно, что с таким уровнем он собирается осваивать? И, судя по всему, Лань Хуань предпочёл путь магии. По крайне мере, его он освоил лучше всего. Цзян Чэн когда-то выбрал путь войны, поэтому осваивал боевые техники, крепость духа и тела. Из магии он освоил в совершенстве только обращения. Цзян Чэн имел одиннадцатый уровень техники - и для наследника клана это был достаточно большой уровень. Если Лань Хуань уже дошёл до восемнадцатого - он точно чудовище. Подумав о том, что ещё вернётся сюда, Цзян Чэн покинул библиотеку. До начала тренировки ему нужно посетить свою комнату и переодеться в подходящую одежду. К слову, если достиг двадцатого уровня, достигаешь бессмертия. *** Тренировка шла уже три часа. Цзян Чэн собирался скоро закончить, ибо по детям было видно, что они хотят есть. По правде говоря, он сам хотел есть, да и устал порядком, не оставаясь в стороне, а проделывая все упражнения вместе с детьми. - Рановато вам использовать техники второго уровня, вы первый толком не освоили! - Цзян Чэн не ругался, но общался довольно строго, - Пока не сдадите мне экзамен, никакого второго уровня! Все адепты дружно надули губы, кто-то даже упал, устав стоять в стойке. Цзян Чэн вздохнул, закатив глаза. - Всё, хватит. На сегодня закончили. Бегом мыться и обедать, а потом на воздух прокачивать технику на медитации. Замученные и уставшие дети ожили, обрадовались и побежали вон из класса, не забывая благодарить Цзян Чэна за то, что учит их. Цзян Чэн был собой доволен. Педагогика также повышала его технику, но медленно, медленнее, чем медитации. Педагогика вообще была одной из сложных путей, но те, кто им шли, постигали особенное состояние духа. Цзян Чэн решил, что после обеда помедитирует, возьмёт с собой Снежка и отправится к озеру укрепления тела. Чтобы выйти из крепости, Цзян Чэну нужно было переодеться. Поскольку в перчатках ходить ему понравилось, он надел их снова. Снежка искать пришлось долго, но как подсказала случайно пойманная в коридоре прислужница, пёс обитал на местной ферме. Цзян Чэна туда даже проводили, ибо он понятия не имел, где это. Как оказалась, ферма находится в нише, подобно той, где разливаются озёра, там было тепло, сухо и безветренно. А ещё там разводилось целое множество животных и птиц. Там обитала огромная колония кроликов. Снежок был найден гоняющимся за какими-то цветными птичками. Учуяв хозяина, уже гонялся за ним, но Цзян Чэн не стал долго убегать. Свои белые одежды Цзян Чэн немного испачкал, валясь в траве со Снежком в обнимку. Пёс вёл себя излишне любвеобильно. - Всё, хватит! Пойдём лучше со мной, тебе тоже надо медитировать! Пёс готов был отправиться с Цзян Чэном куда угодно. Дело шло к вечеру. Цзян Чэн планировал помедитировать часа два. Удивительно, но Лань Хуаня, как он видел его в последний раз, он больше не встречал, то есть, тот действительно очень занят. Оно к лучшему. Если Лань Хуань часто так будет занят, у Цзян Чэна будет больше времени на себя. Сбегать он пока действительно не планировал, границы усилили, да и план требовался получше. У озера никого не было и, раздевшись до штанов и рубашки, Цзян Чэн устроился на земле поближе к воде. Пёс бегал где-то рядом. Цзян Чэн надеялся, что тот рано или поздно угомонится и будет просто тихо лежать или сидеть рядом и наблюдать за плавающими утками. Спустя примерно полтора часа у Цзян Чэна отекло всё тело. Для него это было позорно, потому что воин его уровня должен уметь сидеть неподвижно неделю, а то и больше. нужно больше тренироваться, нужно меньше стрессов. Досадливо вздохнув, Цзян Чэн поднялся, размялся и, убедившись, что рядом никого нет, принялся раздеваться. Вода неприятно бодрила, и это учитывая устойчивость организма к холоду. Особо не размусоливая, Цзян Чэн нырнул. Поплавать удалось пару минут, после чего он нашёл себя обнаруженным. Лань Хуаня стоял на берегу и гладил сидящего у его ног Снежка. - Я тобой доволен. Цзян Чэн собой доволен не был. Он примерно по грудь стоял в воде и не знал, выходить ему или нет. Продолжать так стоять - холодно, выходить и обсыхать - тоже холодно, но недолго. Наблюдая за размышлениями Цзян Чэна, Лань Хуань распахнул свои объятья, молча приглашая в них. - Я еле просидел полтора часа, - напоминая себе, что не собирается сейчас конфликтовать, Цзян Чэн вылез из воды и дал себя обнять. - На самом деле, я планировал немного посердиться на тебя сегодня, но только если бы ты начал плохо себя вести, однако, ты настолько хорошо себя ведёшь, что я не могу нарадоваться, - кутая Цзян Чэна в своё ханьфу, Лань Хуань любовался наливающееся негодованием чужим лицом. Цзян Чэн медленно закрыл глаза, посчитал до десяти и открыл их: - Ты невыносим. - Я люблю тебя. Цзян Чэн почти произнёс "нет, не любишь". - Ты издеваешься. - А ты всё-таки хочешь, чтобы я рассердился? Дуновение ветра потрепало бубенчик на ухе Цзян Чэна. Цзян Чэн покрылся мурашками. Он хочет, чтобы всё это не было завязано на попытке унизить его. Цзян Чэн решил сменить тему, пока разговор не закончился для него плохо. - Я был сегодня в библиотеке. Это ты изучаешь восемнадцатый уровень техники? - Мой лотос, ты интересуешься, как приятно, - Лань Хуань прямо расцвёл, стискивая Цзян Чэна, - я почти закончил. Я хочу стать ещё сильнее, чтобы защищать тебя, чтобы любить тебя долго и счастливо. Лань Хуань этого не видел, но у Цзян Чэна на лице отразилось то, как сильно ему не понравилось услышанное. Богам лишь известно, что там Лань Хуань собрался осваивать на восемнадцатом уровне, чтобы "любить его долго и счастливо". - Но на освоение восемнадцатого уровня нужно минимум сто лет! - Цзян Чэн повёл плечами, потому что хоть и тепло, но было уже тесно. - А я и живу побольше тебя, - промурлыкав Цзян Чэну на ушко, Лань Хуань отстранился, чтобы посмотреть в красивые и каждый раз пленящие его грозовые глаза, - и с первой нашей встречи хотел, чтобы ты был моим. Но не потому, что мне нужны ваши земли, а потому что я хотел просто тебя. Меня пленил пятилетний маленький котик, бегающий по двору с деревянным мечом. Тем более, твоя матушка легко согласилась отдать тебя мне. Уже тогда было ясно, что Цзян Яньли станет женой Цзинь Цзысюаня, а их наследник будет владеть обеими землями. Тебя никогда не готовили на роль наследника, но по моей просьбе наставили идти по пути воина. Тебе далось это проще, потому что ты в итоге и сам захотел. Сочетание моего пути магии и твоего пути воина делает наш союз сильным, и если смотреть на него со стороны политики, желающих на нас напасть не объявится. Цзян Чэн не знал эту историю. Он хмуро и недоверчиво смотрел на Лань Хуаня, но тот, кажется, не врал. Лань Хуань вообще почти никогда не врал, точнее, никогда не врал, может, в мелочах, но Цзян Чэн об этом не знал и не сталкивался. Значит, у него никогда не было выбора. Никогда. Цзян Чэна накрыла оглушительная печаль. Не помогли даже слова о том, что этот союз выгодный и сильный. У него никогда не было выбора. Как вообще можно говорить о силе союза, если духовно одна сторона презирает другую?! Цзян Чэн не пытался что-то скрывать, он попытался просто оттолкнуть Лань Хуаня, отвернуться от него, потому что овладевание над такими эмоциями оказалось выше его сил. - Оставь меня, пожалуйста! Отчаянные отбивания ничего не дали. Да, Цзян Чэн вырвался из объятий, но Лань Хуань силой притянул его обратно, ещё и этот чёртов бубенчик звенел. - Прекрати, - оставаясь спокойным, Лань Хуань прижал Цзян Чэна к себе, второй рукой хватая за подбородок, фиксируя, чтобы смотреть прямо в глаза, - ты уже мой, ты замужем, и если бы действительно осознал, как хорошо тебе могло бы быть со мной в браке, ты перестал бы выставлять свою гордость. Её позоришь ты, а не я. Лань Хуань был жёстким, он говорил властно, и сейчас это было хуже всего для импульсивного Цзян Чэна, который вообще не умел включать холодную голову на горячих эмоциях. Видят боги, он пытался, но его борьба не была способна на перемирие. Это была борьба до победного или же... до проигрыша. Цзян Чэн не собирался проигрывать. Он и так, судя по всему, всю жизнь в аутсайдерах. Про позор и гордость стало последней каплей. Цзян Чэн не сдержался и плюнул Лань Хуаню в лицо. Лань Хуань медленно стёр слюну и усмехнулся, глядя на Цзян Чэна со снисхождением и нежностью. - Хорошо, любовь моя, я тебя понял. Видимо, как я скучал по тебе, ты скучал по моим методам воспитания. Ты знаешь, метка умеет доставлять не только любовь, а ещё боль, и если с первым ты знаком, пришло время познакомить тебя со вторым. Цзян Чэну не было жаль за то, что он сделал, но ужаса, промелькнувшего в его глазах, это не отменяло. Лань Хуань расправил крылья, и, подняв их обоих в воздух, унёс в крепость. Снежок остался скулить и лаять внизу.