Fallout: New Vegas: Дикая Пустошь

      Как только я вошёл в клинику, афроамериканец обыскал меня на предмет оружия, забрал всё, чем я мог хоть как-то навредить персоналу, и встал у стены. Пока он копошился, я осматривал приёмную: она отличалась грязными стенами с облезлой штукатуркой, которые местами настолько дырявые, что видно проводку и деревянный каркас; обветшалым бетонным потолком, который, казалось, вот-вот провалится; загрязнённым чем-то желтоватым полом из побитой керамической плитки, которая частично отсутствует; двумя работающими прямоугольными светильниками с разбитыми рассеивателями; парой заляпанных бежевых диванов, стоящих рядом друг с другом, возле угла против входа; двумя деревянными старенькими журнальными столиками, находящимися подле диванов, с открытыми полками, на которых валяются раскрытые журналы; огромной деревянной солидной стойкой, на которую были положены всяческая макулатура и касса и за которой Усанаги беседует с визитёрами; железными ржавыми картотечными шкафами, расположенными за стойкой, около которых есть дверной проём, ведущий в коридор; ростомером и весами, размещёнными близ стойки; железным стулом у стойки. Картину дополняли три охранника, снаряжённые кожаной бронёй, двое из которых, сидящих на диване у тумбочки, вооружены 10-мм пистолетами-пулемётами, а третий, караулящий у проёма, вооружён охотничьей винтовкой.              Любопытно, как теперь обстоит дело с обустройством и нюансами? В игре не было ни склада медикаментов, ни хранилища имплантатов (всё доставалось по щучьему велению, из воздуха), ни коек для больных (послеоперационный период либо отсутствовал, потому что герой чувствовал себя как огурчик после каждой операции, либо был опущен, так как не надобен) однако теперь такие мелочи должны были как-то обыграть — полный реализм всё-таки, — хотя хотелось бы быть неправым, поскольку пролежать тут не один день — перспектива так себе.              — Необходимо уладить одну формальность, — Усанаги зашла за стойку и подошла к картотечным шкафам; я встал напротив, за стойкой; афроамериканец встал около двери и опёрся о стену, — как мне к вам обращаться?              — Э… — всё, отныне и всегда буду представляться… своим именем, — Макс.              — Макс, — Усанаги достала из шкафов чистые бумаги и ручку и положила их на стойку, — добро пожаловать в медицинскую клинику Нового Вегаса. Я, доктор Усанаги, — высококвалифицированный врач; вылечу любой недуг за разумную плату. Что вас беспокоит? — Усанаги положила руки на стойку, затем друг на дружку, после едва заметно зевнула и слегка наклонилась.              Мне выпал шанс рассмотреть доктора, и я его не упустил: она — молодая азиатка с мелкими чертами лица, неестественно выглядящими на её широкой голове; с убранными в пучок каштановыми волосами, хотя пара прядей выбилась, придав своеобразный шарм; одетая в тёмно-коричневые ботинки; запачканные джинсы, придерживаемые кожаным ремнём; серую рубашку и поношенный белый халат «Последователей», который «украшен» пятнами и заплатками и к правой части которого, на груди, прикреплено устройство «уоки-токи». К слову, отличить фракционный халат от обычного можно по двум нашивкам: первая — крест с геральдическими лилиями на каждом из его концов, обведённый овалом; вторая — посох Асклепия. Если халат носит женщина, то нашивки с крестом и посохом будут находиться на левом и правом плечах соответственно, а если мужчина, то наоборот.              По выражению лица Усанаги было понятно, что она очень устала, тем не менее я здесь, а не жую сопли в какой-нибудь заброшке, почёсывая пятую точку… Какие же «Последователи» всё-таки молодцы! Точно следует зайти в Мормонский форт и протянуть руку помощи, как будет время!              — Меня беспокоит голова… — я, избегая сюжетных деталей, рассказал ей и про мозги, вынести которые Бенни не побрезговал; и про операцию Митчелла, который оказался достаточно умелым, чтобы вытащить меня с того света; и про потери сознания, изрядно потрепавшие мою психику.              Во время монолога Усанаги делала заметки.              — Вы утверждаете, что получили повреждения мозга, несовместимые с жизнью, однако доктор Митчелл, проведший операцию на лобной доле мозга в домашних условиях, смог вернуть вас к жизни? — Усанаги погладила волосы и почесала макушку.              — Э… да? — а ведь фантастично звучит: человек, чьи мозги вышибли, был найден и доставлен доктору, который незамедлительно принялся спасать его и который всё разорванное сумел сшить и поставить на место! Когда-нибудь я точно не пройду мимо домика своего спасителя и, основательно поблагодарив Клякса за помощь, предложу ему поработать со мной или примкнуть к «Последователям Апокалипсиса». Такой врач пропадает!              — И операцию он проводил через лоб?              — Не… знаю? — хм, к чему это она? Неужели в этом и есть ошибка Митчелла?              — Хорошо… — доктор собрала бумаги в стопку. — Можно я изучу отчёты вашего «ПИП-Боя»?              — Э… изучайте, — какие ещё отчёты?              — Вытяните, пожалуйста, руку… — попросила Усанаги, и я положил левую руку на стойку: доктор быстро сориентировалась в интерфейсе аппарата, зашла во вкладку с подробным описанием состояний всех частей тела, о существовании которой я даже не подозревал, что-то вычитала там, затем внезапно подбежала ко мне и усадила меня на стул.              — И как вы вообще стояли всё это время? — не верила своим глазам доктор, проверяя мою голову со всех сторон. — Откиньтесь на спинку и расслабьтесь!              — А что не так?.. — всё-таки повреждения мозга не проходят бесследно… — Всё настолько плохо?..              — Вам требуется оперативное медицинское вмешательство, — подытожила Усанаги, закончив осматривать меня. — Мы готовы прооперировать вас, но не бесплатно.              — Я понял… — вот и денежный вопрос… ну, удивите меня. — Сколько?              — Пятнадцать тысяч крышек, — после этого я перестал слушать доктора и чуть было не вскочил, но в голову стрельнуло так сильно, что я даже не смог приподняться.              ПЯТ-НАД-ЦАТЬ ШТУК! Да мне бы тут и дипломат не помог! Да и честным трудом я не соберу столько и за неделю! М-да, вот это реализм! Здравоохранение во всей его красе! — …затем наложим швы и… всё! Операция будет закончена.              Оплата единовременная.              — Я, — переспрашивать не буду: на детали операции мне всё равно, — не могу оплатить единовременно. Есть ли… другие варианты? Я готов работать на «Последователей Апокалипсиса» хоть до конца жизни. Прошу вас… я не хочу умирать… — попробовал я единственный трюк в рукаве, что у меня остался, — сыграть на чувствах. Стыдно и бессовестно, но что поделать? Верну должок, когда стану богатым.              — Мы не делаем исключения, — строго заявила доктор.              — Понимаю… — ситуация не из приятных. Сроки не позволяют мне заработать, а если бы и позволяли, то где взять столько крышек? Со всех казино Стрипа гипотетически можно вынести столько, но не за час, а то и меньше (я уже и не припомню, сколько мне осталось). — Умолять бессмысленно?              — Мне жаль, — Усанаги опустила взгляд и опёрлась на стойку.              Последний мозговой штурм: мне нужно во что бы то ни стало убедить доктора, только как? Приплести Джули Фаркас, Эмили Ортал, Аркейда Геннона, Игнасио Риваса, доктора Шиллер и других последователей? Заверить Усанаги, что я — последователь? Заставить? Первое звучит ненадёжно и глупо, но Усанаги может подумать, что я друг «Последователей», поэтому попробовать стоит; второе — совсем бред: об этом надо говорить в начале беседы, да и она бы меня, скорее всего, знала в лицо, поскольку членов организации в Мохаве крайне мало; третье — без комментариев.              Ничего больше в голову не лезет… ладно, пробуем первый вариант.              — Вы же знаете Джу… — что-то мне стало ещё дурнее… — Джу… — как же… это… выговорить? — Жу… — я закрыл глаза, помассировал их и виски и посидел так минуты три: всю усталость и боль как рукой сняло!              Отдохнув, я открыл глаза, но в клинике не оказалось ни охраны, ни доктора, и сама клиника виделась какой-то смазанной, плывущей, ненастоящей, будто это всё сон, причём тело меня не слушалось: я не мог двигаться вообще. Очередная чертовщина в этом чёртовом моде! Ну сколько можно-то?!              Внезапно моё тело побрело по ярко освещённым белым коридорам, чем-то напоминающим больничные, затем прошло через двустворчатые белоснежные двери и вошло в, видимо, операционную: есть два чистых операционных стола, причём на том, что дальше от входа, проводили операцию; круглые потолочные операционные светильники с тремя лампами, висящие по одному над каждым операционным столом; передвижные инструментальные столики, стоящие по одному около каждого операционного стола; два штатива для капельницы, расположенные по одному рядом с каждым операционным столом; анестезиологические аппараты, размещённые по одному возле каждого операционного стола; резиновые коврики, лежащие по обе стороны от каждого операционного стола и на входе; полупрозрачная голубая ширма в центре комнаты, разделяющая пространство на две хирургические зоны; три больших железных шкафа, находящихся в дальней от входа части комнаты, у стены, в одном из которых копался какой-то последователь, который единожды обратил на тело внимание, вот только быстро вернулся к выполнению задачи; «Автодок, модель I», помещённый рядом с дальним от входа операционным столом.              Чуть постояв, тело подошло к месту проведения операции, сбоку, втиснулось между врачами и стало следить за процессом. На столе лежа… какого?! Хирурги кромсали моё настоящее тело! Я с трепетом наблюдал, как тщательно они ковыряются у «меня» в голове, что-то делая с мозгом… Бр-р-р.              — Ты вернёшься? — вдруг произнёс «я», который на столе, причём звуки были какими-то неестественными, потусторонними и не были синхронизированы с движениями рта. — Вернёшься к семье?              — К-какого, — попробовал поговорить я, запинаясь от страха, — ч-чёрта ты несёшь?              — Вернёшься ли ты? — «моя» рука сначала медленно потянулась к руке тела, затем сделала резкий рывок и схватила её; хирурги приостановили операцию и повернулись в сторону тела. — Мама ведь ждёт. И сестра… Ты же хочешь снова их встретить?              — Я… — мне хочется рыдать, но слёзы не идут, — х-хочу... н-но не знаю, как выбраться. Я… будто кошмаре: ни кнопки выхода, ни конца. Остаётся н-надеяться, что время в реальности застыло... иначе они давно уже считают меня п-пропавшим.        — Ясно… — «Я» закрыл глаза, вздохнул и разжал пальцы. — Ты вернёшься к ним, когда найдёшь путь. Не переставай искать. А я… буду ждать, — прошептал он, вернув руку в исходное положение. После этих слов в воздухе повисла гробовая тишина и пропал свет. Мне посчастливилось пробыть в этой бездне около минуты, а потом, кажется, вернуться в реальный мир: я снова чувствую боль — в этот раз не адской силы, а весьма слабую — и могу шевелиться. Как же я рад вернуться и повелевать конечностями! Наконец-то это закончилось! Чтобы окончательно удостовериться, что кошмар отступил, я открыл глаза, приподнялся и изучил обстановку: коридор с двумя кроватями и пошарпанными дверными проёмами и стенами — очень похоже на клинику Нью-Вегаса и совсем не похоже на локацию сна. Фух… пронесло. Я разрыдался и, стараясь никого не разбудить, поплакал в подушку немного. Итак, стало быть, меня прооперировали? Так сразу и не сказать: чувствую себя замечательно, будто операции не было вовсе, хотя она, конечно же, была — швы на голове отлично прощупываются через бинты. И почему они передумали?.. Сейчас это не важно, не буду забивать голову. О чём же поразмышлять, пока все спят… почему бы не скоротать время за обсуждением темы главенства Вегаса: на какую концовку мне идти? Ясное дело, я не собираюсь задерживаться в этом… мире, но вдруг после финальной миссии меня… не вернёт? Пройдусь кратко и по порядку.       Концовку с победой Йес-Мэна рассматривать не буду: взяв власть в свои руки и развалив каждую армию, я поставлю себя в позицию постоянного конфликта с силами, которые будут стремиться отомстить и вернуть утраченное, а мне не хочется постоянно воевать и чувствовать угрозу от амбициозных группировок.              И дело ведь не только в баталиях: даже если удастся добиться кратковременного затишья, стабильность при таком положении обеспечить не получится ввиду того, что у меня нет политического опыта — семьи распояшутся, какие-нибудь дураки собьются в армаду и захотят низложить меня… не, это такой геморрой будет! Даже думать не хочу.              Концовка с победой Легиона Цезаря крайне спорная: с одной стороны, это мощь и порядок; с другой стороны, их методы, мягко говоря, вызывают вопросы — ну зачем нужны рабство, насилие, уничтожение всего несогласного и так далее, когда НКР показывают, что можно быть цивилизованными? Если жестокость Легиона оправдать можно, как жизненную необходимость, продиктованную обстоятельствами, если очень постараться, то с их варварским подходом к технологиям уже никакие объяснения не помогут — полнейший абсурд: какой смысл разрушать то, что могло бы помочь им в будущем? Тупиковый путь.              Концовку с победой Новой Калифорнийской Республики можно похоронить одной фразой: «Если хочешь узнать о судьбе демократий, выгляни в окно». Да и дело не только в повторе ошибок предшественников: только ленивый не критиковал политику Республики в Мохаве, да и битвы за дамбу рейнджеры бездарно проигрывали… нужно дать им смачный пинок под зад, дабы ребятки подумали над своим поведением и переосмыслили подход, как завещал Хенлон, вот только никого пинать я не собираюсь: слишком много работы.              Концовка с победой Мистера Хауса, пожалуй, наиболее приемлемая: Роберту удалось сохранить город в целости и поддерживать стабильное состояние Стрипа на протяжении долгого времени несмотря на то, что всё пошло не так, как задумывалось. Конечно, Хаус неидеален (не обнаружил Йес-Мэна, прошляпил предательство Бенни, приказал выкосить «Братство Стали»), но на фоне оппонентов он выглядит как безупречный лидер, выделяющийся дальновидностью.              Резюмируя: Независимый Вегас под моим управлением долго не продержится, а курсы идеологий Легиона и Республики несостоятельны, потому выбрать следует Мистера Хауса — меньшее из зол. Разумеется, это только поверхностный взгляд на действительность, мне ещё предстоит обдумать, кого стоит поддержать, но пока так.              Прошло ещё некоторое время, прежде чем какая-то юная последовательница с многочисленными шрамами на лице вышла из приёмной, заметила, что я очнулся, куда-то отлучилась, затем вернулась с едой и заговорила со мной:              — Всё в порядке? Ничего не болит? Вам удобно? — спросила девушка и дала мне перекусить, и я подкрепился.              Кажется, она искренне заботится обо мне. Ну что за ангелочек!              — Чувствую себя удивительно хорошо, — Усанаги постаралась на славу, поработала на совесть! Спасибо за спасение! — Операция прошла успешно?              — Да.              Вы точно чувствуете себя хорошо? Никаких изменений не наблюдаете? — что-то меня эти расспросы настораживают…              — А что-то должно было поменяться? — только от одной проблемы избавился, а тут вторая на подходе…              — Поменяться могло, но раз вы говорите, что всё в порядке, то всё в порядке. Я рада, — девушка улыбнулась. — К слову, на улице вас ждёт «старый друг».              — «Старый друг»? — старых друзей мне не хватало… Улисс, оставайся в Разломе! Мстить мне пока не надо!              — «Секьюритрон» так представился, — а-а, вот оно что! Шестёрка Хауса караулит клинику в ожидании меня! Ситуация сложилась как нельзя лучше: мне в любом случае нужно было наладить отношения с повелителем Стрипа, поскольку карман тоскует по крышкам, а Роберт ими не обделит, да и за доставку «Платиновой фишки» эта персона торчит авансик, к тому же ключик от люкса в неприступной крепости на дороге не валяется… да, чем больше я размышляю, тем больше мне нравится, куда течёт ручеёк. — Сторожит вход в клинику в ожидании вас.              — Ясно, — интересно, не «друг» ли занёс крышки за операцию? И как донёс столько? — Он что-нибудь мне передавал?              — Передал поправляться как можно скорее.              Давайте попробуем встать, хорошо? — последовательница приблизилась ко мне.              — Хорошо, — я покрутился да повертелся, чтобы проверить, что мышцы ещё не забыли, как напрягаться, и постепенно, поскольку боялся грохнуться, и с поддержкой девушки встал, хотя встать бы мне удалось и без её помощи: сил во мне хоть отбавляй. Ноги только чуток побаливают…              Чтобы окончательно увериться в моей готовности, я попрыгал, потянулся и сделал пару шагов.              — Редко люди настолько энергичны после операции на мозге… — девушка подняла брови. — У вас поразительное здоровье.              — Да-да, я крепкий орешек… — хм, Усанаги не проснулась? Должна была прийти на мой голос, думаю. — Кстати, могу ли я поговорить с доктором Усанаги?              — О чём-то важном? Не хотелось бы будить доктора: она сильно устала после операции, — девушка скрестила руки на груди.              — Пусть спит, — отдых заслуженный, не буду тревожить её, она и так измучена моим визитом, — я просто хотел поблагодарить её, ну да ладно, потом как-нибудь...              Кхм. Я могу идти?              — Э-э… обычно доктор Усанаги решает, готов ли пациент к выписке, однако пациенту не требуется чьё-либо разрешение, чтобы покинуть клинику; иными словами, если вы желаете идти, то никто не станет вас задерживать.              — Тогда я не буду заставлять ждать «старого друга», — я улыбнулся. — Где мои вещи?              — Под кроватью, — последовательница встала на четвереньки, достала из-под кровати все мои вещи, кроме оружия, и подала мне. — Пистолет у охраны.              — Спасибо, — я взял шмотки, проверил, всё ли на месте, нарядился и направился к охранникам, чтобы забрать оружие.              Вместо Усанаги у кассы дежурил, сидя на стуле, какой-то последователь, однако он не стал меня останавливать, только проводил взглядом.              На посту, если диваны уместно так величать, были афроамериканец и старик. Первый, как только я вышел, встал и достал мой пистолет, который я тут же забрал и засунул в кобуру.              — Удачной дороги, — пожелал мне старик, затем облокотился на бёдра, одну руку сжал в кулак, а вторую положил на него.              — Ага, — неужели в духе пустоши сначала нагрубить, потом по-хорошему отнестись? Или всё из-за того, что за меня кто-то впрягся, и теперь я в их глазах не мелкая сошка, не побирушка и не пустынный голодранец, а некто серьёзный? Ну да ладно, одумались ребята, молодцы.              Я вышел из клиники и увидел «Секьюритрона» — большого одноколёсного робота с экраном, который способен отображать широкий спектр изображений (сейчас на нём изображён курящий сигарету ковбой в шляпе), встроенным в корпус из титанового сплава, устойчивый к шрапнели и к стрелковому оружию; с динамиком над экраном; с крутящейся круглой антенной на верхней части корпуса; с двумя манипуляторами по бокам корпуса, выходящими из скрытых отсеков, состоящими из гофрированной трубы, небольшого прямоугольного титанового короба на правом манипуляторе с консолью для активации оружия и небольшого титанового цилиндра на левом манипуляторе, захвата; со скрытыми отсеками по обе стороны от экрана, напоминающими плечи. Арсенал у «Секьюритронов» устрашающий: в левый манипулятор вмонтирован лазер Гатлинга X-25 для боя на средней дистанции; в правый манипулятор вмонтирован 9-мм пистолет-пулемёт для боя на ближней дистанции; в скрытых отсеках находятся пусковые установки ракет M-235 для боя на средней дистанции и скорострельные гранатомётные комплексы G-28 для боя на ближней дистанции; также робот имеет бортовую систему автоматического ремонта. Вооружение скрытых отсеков и система автоматического ремонта заблокированы, поскольку в текущей операционной системе (Mk I) нет драйверов для них.              — Виктор! — я помахал «Секьюритрону» рукой.              К слову, он в состоянии весьма паршивом: на корпусе много царапин, потёртостей, дырок; экран грязный, с трещиной, изображение еле видно.              — Здорово! А откуда ты знаешь моё имя?              — Э-э… Митчелл подсказал, кто меня из могилы вытащил. Спасибо тебе за это, кстати, — и чего это он спросил?              — А-а! Не стоит благодарности! Я всегда готов протянуть руку помощи нуждающемуся.              Ну как? Операция прошла успешно? — робот имитировал человеческую жестикуляцию, двигая манипуляторами.              — Успешно! Будто заново родился, — я улыбнулся. — Полагаю, это тебя нужно благодарить за оплату медицинских счетов?              — Можно и так сказать! Вообще, эт… ыо… бсвы… — Виктор начал произносить нечленораздельные звуки, и вдруг картинка ковбоя сменилась изображением человека в костюме, но хорошо рассмотреть никак из-за грязи и трещин.              Вот и он, корифей старого мира… что ж, давайте узнаем, что у него на уме.              — Виктор хотел упомянуть меня. Это была довольно большая сумма… с её помощью можно было совершить так много… — кажется, Хаус был разочарован тратой.              — Что за чёрт?! — я попятился и попытался изобразить удивление.              — Я не чёрт… Я — тот, кто нанял тебя, чтобы доставить посылку. В дальнейшем обращайся ко мне «Мистер Хаус».              Мне известно, что тебе пришлось столкнуться с… трудностями во время работы, поэтому я, как ответственный работодатель, позаботился о том, чтобы они не стали для тебя роковыми. Заметь, я спас тебя дважды: сначала вытащил из могилы, затем оплатил медицинские счета.              Более того, я намереваюсь компенсировать страдания, перенесённые в процессе доставки: ты получишь в пять раз больше крышек, чем было условлено, как только исполнишь обязательства по контракту. Не достойные ли условия?              — Более чем достойные… но «фишки» нет. Меня ограбили.              — Как я уже сказал, мне известно, что произошло… я здесь, чтобы осведомить тебя, помочь спланировать дальнейшие действия. Следуй за мной, — мы отошли в переулок и с чёрного хода зашли в какой-то пустой дом, где Хаус объяснил мне, что в казино «Топс» находится посылка, которую мне нужно забрать и доставить в «Лаки 38».              На Стрип я попаду с помощью Виктора: он пошлёт сигнал привратникам, и мне не придётся доказывать кредитоспособность, однако в следующие разы придётся проходить самостоятельно или опять через Виктора. Если Виктора уничтожат, то Хаус пошлёт другого «Секьюритрона», которого нужно будет ожидать около Мормонского форта.              Как только я попаду на Стрип, оружие у меня не заберут, хотя у гостей его заимствуют, поэтому мне нужно будет вести себя предельно аккуратно, чтобы не начинать волнения.              Как только я попаду в «Топс», нужно будет подняться на тринадцатый этаж, затем направиться в президентский люкс, найти там посылку и забрать её. С доставкой в «Лаки 38» проблем возникнуть не должно.              — Всё понятно, только один момент прояснить нужно... — почему-то он упускает самую важную деталь миссии! — Помешает ли мне Бенни?              — Нет. Есть ли ещё вопросы?              — Э-э… — хоть бы поподробнее рассказал… ладно, — последний: сколько у меня времени?              — Приступай как можно скорее: медлить нельзя.              До встречи, — изображение Хауса сменилось картинкой ковбоя.              Вот это да… Бенни не помешает? Каким образом его нейтрализовали? Неужели убили? Неужели он слинял? Так много вопросов, так мало ответов… ещё и Роберт удивил своим хотением побыстрее разобраться с «фишкой», выделив для дела «Секьюритрона», да не абы какого, а Виктора. Как всё удобно складывается: я и сам хотел побыстрее на Стрип попасть, а мне туда уже путь бархатом выстелен.              — Ой, а как это мы сюда попали? — удивился Виктор. — Хотя не важно!              На чём это я остановился… ах да! Как прошла операция?              — Нормально, — мне что, придётся ещё и с Виктором говорить? Ну хорошо… — А ты чего здесь? Решил подсобить мне?              — Ага! Заметил, что тебе не помешает подмога, и решил подсобить! — наблюдал за мной что ли?              — Ты «заметил… и решил подсобить»? — кстати говоря, откуда он вообще прикатил? Хм… даже идей нет.              — Верно! И когтей смерти, и скорпиончиков, идущих по твоему следу, я отвлёк! — чего? Ну это уже за гранью, просто смехотворно! И он думает, что я в это поверю? Сколько минут я у баррикад просидел, и не было ни одного признака, указывающего на присутствие робота поблизости! Да и робот без новой операционной системы не способен уложить когтя смерти.              — Э… а как ты их отвлёк? — удиви, дружок.              — О-хо-хо, это была та ещё вечеринка, хоть и убить когтя не получилось. Он был резвый, крепкий и… небольшой, но пара царапин от лазера заставили его делать ноги.              Я тебе так скажу, их слабость — дистанция. Коли ты на скале или за километр, бояться нечего!              — Ясно.              Спасибо, что спас, — значит, молодая особь попалась, если не врёт… повезло тебе, Витя.              — Не за что! Всегда рад помочь, дружище!              — Ага… ну так что? Теперь ты со мной? — с таким телохранителем ни один случайный рейдер или наркоша Вегаса не прирежет меня! Чудесное стечение обстоятельств.              — Ага! После операции тебе нужен партнёр! Тот, кто прикроет спину! Тот, кто протянет руку помощи! Я с этими обязанностями справлюсь на ура! Что скажешь? — Виктор не спит, не ест, имеет ужасающий арсенал, не умирает, всегда подбодрит…              — Доводы резонные… партнёр, — напарник не помешает.              — Я не подведу, партнёр! Куда путь держим?              — Дай-ка подумать, — так, где бы мне разжиться вещичками посерьёзнее… ага! Точно! В полуразрушенном здании за углом есть тайник! Дверь на склад, конечно, я не взломаю, но есть Виктор с его лазерами! Что-нибудь придумаем. — Следуй за мной.              — Прямо за тобой! — мы пошли на восток от клиники; миновали ранчо «Кротокрыс», кучу развалившихся и хорошо сохранившихся построек разной этажности, пока не остановились у какого-то трёхэтажного здания. Я заблудился?              — Что-то не так? — Виктор проехал чуть вперёд и остановился напротив меня.              — Э… не, всё так. Идём дальше, — какого хрена тут так много домов? Такое чувство, что их число превышает игровое раз… в десять? Сто? Откуда они тут взялись? М-да. Может, ну его? Пойду-ка я во Фрисайд, пока совсем не заплутал в этих лабиринтах… нет, надо попытаться, а то без нормального оружия придётся туго. Идём дальше и осматриваемся внимательно.              Я прошёл ещё квартал, пока не посмотрел на север и не обнаружил знакомое двухэтажное полуцелое здание, к которому примыкает уничтоженное двухэтажное здание, от которого остались пыль да обломки стен. Вот оно! Всё-таки оно существует! Фух! А ведь если бы не знал, как точно выглядит дом, то точно потерялся бы! Жесть…              — Вон он! — я указал пальцем на нужный дом.              — Значит, этот дом ты хотел посетить? — Виктор поехал к развалившейся входной двери.              — Стой! — ковбой остановился. — Парадный вход заминирован. Ещё пара шаг… короче, не подъезжай к двери, а то взлетишь на воздух.              — Чётко и ясно! — Виктор отъехал назад. — Как ты попадёшь внутрь? Через разбитое окно?              — Ты пока за дом езжай, а я что-нибудь придумаю, — в игре место у окон заминировано не было, но кто знает, заминировано оно сейчас или нет? Лучше не рисковать и залезть на второй этаж, который, скорее всего, заминирован не будет, и спуститься по лестнице.               — Будет сделано! — ковбой уехал.              Залезть оказалось несложно: я встал на мусорную кучу при разрушенном доме, ухватился за бетонное обрамление окна нужного дома, повис, подтянулся, перехватился за деревянную оконную раму второго этажа и поднялся.              На втором этаже были чёрный от грязи матрас, пара металлических армейских ящиков, деревянная полка с клюшкой и книгами, потрёпанный диван и железные стол и стул.              Что здесь забыли полка и диван? В игре они были на первом этаже. Неужели обладатель сие хозяйства подумал, что наличие фурнитуры на видном месте привлечёт к зданию лишнее внимание, и решил переустроить обстановку? Допустим, но почему было выбрано именно это место? Тут недалеко клиника, лагерь торгашей да ворота во Фрисайд — точки, притягивающие исключительное количество людей; хочешь не хочешь, а какой-нибудь житель пустошей да залезет, чтобы поискать неприбитое. Ну да ладно, не мои же владения под угрозой.              Интересно, спрятал ли хозяин что-нибудь в своём лежбище? Сложную дверь в склад-то соорудить сумел, значит неглупый, а до подобной банальности такому старателю додуматься и труда не составит. Хотя стоп: если неглупый, то мог додуматься заминировать матрас или всю мебель, чтобы для ничего не подозревающего незваного гостя желание вздремнуть оказалось причиной смерти… Ну его к чёрту! Не буду даже приближаться.              Проигнорировав каждый элемент интерьера и убедившись, что растяжек нет, я спустился на первый этаж и осмотрел его, но не обнаружил ни растяжек, ни мин — абсолютно пустое помещение; ничего достаточного необычного для того, чтобы заподозрить что-то неладное.              Вот же зараза… неужели в моде убрали склад? Да не, не может быть: что нереалистичного в оружейном тайнике? Наверняка какой-нибудь шпион Легиона отложил в неприметном местечке набор для устранения, чтобы убрать важную шишку НКР, когда она будет пребывать на Стрипе, или какая-нибудь банда сложила свои пожитки здесь… да, нужно как минимум удостовериться, что склада здесь точно нет.              Хм… есть идея: а могут ли мины располагаться под плитками? Причём не нажимного действия, а с сенсорами, реагирующими на приближение, как в игре. Тут же стояли противопехотные? Вроде да… или нет? Ох, Господи, дай мне сил…              У меня уже голова кипит от такого количества размышлений… я же не преувеличиваю, предполагая подобное?.. Да нет, вполне разумный подход к минированию, я бы и сам так, наверное, сделал… да-да, это в игре мины были поставлены каким-то идиотом: при таком расположении даже в стельку пьяный дурак не подорвался бы.              Идти или не идти… не иду, лучше вернусь на второй этаж, спущусь на землю и присоединюсь к Виктору, а там он пусть предложит какой-нибудь вариант, и мы вместе покумекаем, как нам без лишних взрывов осмотреть домишко.              Окончив стоять и напряжённо думать, я выполнил запланированный протокол действий.              — Что-то не так, партнёр? — завидев меня, поинтересовался Виктор, стоя у железных путей.              Ура! Не придётся плутать в городских развалинах: просто пойдём по путям, чтобы выйти на ворота Фрисайда!              — С проникновением не вышло, — я встал напротив двери, — мне показалось, что там всё заминировано реагирующим на движение. Может, предложишь что-нибудь?              — Проникновение? — недоумевал ковбой. — Я ненавижу воров!              —              — Э-э… — что бы сказать… думай, думай… — ну… мы не воруем, а всего лишь забираем вещи почившего владельца! Да, это уже ничейный дом!              — Да? — с недоверием вопросил Виктор и ввёл что-то в консоль. — Ладно, партнёр, доверюсь тебе.              Давай начнём с этого, — он дал две очереди из лазера, по одной на зону вокруг каждой петли двери.              Дверь отвалилась и упала на землю, разогнав чуток песка и открыв комнату моему взору. Присмотревшись, я заметил две вещи: растяжку, протянутую прямо у дверного проёма (как же мне повезло не пытаться проникнуть здесь!); кучу мусора в углу, из которой что-то диковинное торчало в сторону, где должна находиться дверь, ведущая на склад.              — М-да… чую неприятности. Что будем делать? — если растяжку ещё можно обезвредить, то что делать с мусорной кучей? Я не понимаю, что там соорудили. И дело не только в ловушках: здание совсем обветшало — один неверный шаг, и склад будет погребён под обломками, как и я, если решу лезть туда.              — Сначала проверим, есть ли там мины, — скомандовал ковбой, подъехал практически вплотную к дверному проёму и, введя что-то в консоль, лазером обезвредил растяжку. — Вижу!              — Что ты там нашёл? — что он там увидел? Там же ничего не выделяется, помимо растяжки.              — Пара плиток в центре комнаты неестественно выпирает! Под ними точно что-то запрятано! — предположил Виктор и отъехал назад.              — Ясно… — железная логика у него, — значит, если что-то выпирает, то это сразу мина?              — В нашем деле лучше не испытывать судьбу и всегда предполагать худшее!              — И не поспоришь ведь… — пожалуй, доверюсь роботу: у него зрение явно круче моего. — Обезвредить сумеешь?              — Есть один способ — выстрелить по мине из лазера! Что скажешь?              — Ты совсем больной что ли?! — я долбанул кулаком по «Секьюритрону». — Владелец дома же как-то обходил свои ловушки! Нам нужно только додуматься до того, как он это делал…              — Эй-эй-эй, полегче, приятель! — ковбой покатился назад и остановился в метре от меня. — Я не вижу никаких меток или подсказок, которые бы помогли нам понять, какого вида там мина. Неужели ты готов поставить свою жизнь на кон ради какого-то барахла?              Да и, партнёр, моя идея не такая уж и безрассудная: как только мы подорвём мину, ты сможешь безо всяких проблем обчистить здание, поскольку все ловушки сработают из-за взрыва! — ковбой навёл левый манипулятор на подозрительные плитки.              — А потом сюда полпустоши сбежится на взрыв и все вещи будут погребены под завалами. Этого ты хочешь, да? — фыркнул я и скрестил руки на груди.              Хрен с ним, с домом! Тут неподалёку когти смерти тусуются и чёрт знает кто может сидеть в заброшках!              — Может, и сбежится, но я прикрою тебя! Да и лучше рыться в поисках погребённых вещей, чем быть погребённым.              — Ну ты… — он всё выставил так, будто у нас нет иного выбора! Я бы предпочёл вообще не лезть, раз уж там столько опасностей. Позже что-нибудь придумаем. — Никаких взрывов! Забудь. Мы уходим.               — Если ты передумаешь, я всегда готов! — не терял надежды повзрывать что-нибудь Виктор.              Закончив терять время, мы отправились к северным воротам Фрисайда, по пути глянув на достопримечательности: лагерь торговой организации «Малиновый караван» и его громадные бетонные стены с колючей проволокой; не пощажённая временем исполинская эстакада, проходящая над землёй на расстоянии примерно десяти метров, уцелевшие части которой находятся во Фрисайде и где-то у авиабазы Неллис.              Достигнув ворот, я остановился на краю дороги, проверил общее состояние здоровья через «ПИП-Бой» и присел, чтобы попить водички. Пока я утолял жажду, на нас смотрела группа «Королей» — доминирующей силы Фрисайда, ярых поклонников Элвиса Пресли, подражающих ему во всём.              Один из них — какой-то мужчина лет тридцати; с короткими волосами с завитушкой на лбу, уложенными лаком для волос; одетый в заляпанные коричневую кожаную куртку, на спине которой есть нашивка короны и надпись «Короли», подвёрнутые голубые джинсы и чёрные ботинки; вооружённый 10-мм пистолетом — подошёл ко мне, покуривая сигарету.              — Хочешь гарантировать свою безопасность — найми короля. Фрисайд — наша территория; никто не связывается с нами. Сто крышек, и я твой личный телохранитель.              — У меня есть сопровождение, — я махнул головой в сторону Виктора.              — Не знаю, во сколько тебе это обошлось, — мужик сделал короткую затяжку и выдохнул, — но советую потратиться и на меня тоже.              — И зачем мне это надо? — допив воду, полюбопытствовал я.              — «Секьюритрон», конечно, в обиду не даст, но с ним на тебя практически гарантированно нападут: мало кому нравятся гуляющие по городу роботы. Королей же на улицах уважают, и мало кто осмелится перейти им дорогу. Сечёшь?              — Секу… — может быть, я бы и потратился на него, если бы был при деньгах. — Извиняй, я откажусь.              — Как знаешь, — мужчина вернулся к своим товарищам.              Так… что же делать дальше? Прежде чем соваться в «королевскую» зону Фрисайда, нужно разобраться с Мормонским фортом — квадратным кирпичным фортом, состоящим из внутреннего двора и западных и восточных гауптвахт, — ведь там один блондин скучает, надо бы заручиться его поддержкой. Если со Стрипом пойдёт плавно, то можно и в люксе оставить парня, пусть насладится роскошью нетронутых земель. К слову, я бы и сам не прочь выпить да поплескаться в ванной…              Заодно можно договориться с Фаркас о вытаскивании Ронте — крутого механика — и Хоффа — талантливого химика — из ямы зависимостей, да и про поставки лекарств потолковать не будет лишним, а там и поработать на Гарретов, но разбираться с этим буду после Стрипа, а то боюсь, что с «фишкой» не выгорит, если не потороплюсь. Кстати о «фишке»: изначально я планировал разбираться с Бенни через Франта, но хватило ли бы мне одних слов? Человек я довольно языкастый, вот только убедительных речей могло бы не хватить, чтобы перетащить «Председателей» на свою сторону… Как же хорошо, что Бенни вне игры!              Кто там остался? М… «Короли», Мик с Ральфом (к слову, они братья) и Ван Граффы, по-моему. С первыми разберёмся после Стрипа, если будет время, так как их стычка с НКР вредит простым людям; со вторыми повременим, поскольку я пока не представляю, как мне разобраться с Омертой; с третьими работать не очень хочется, но передовые пушки так манят своей убойностью… да-да, мне же ещё в бункер «Секьюритронов» лезть, а туда без хорошего ствола нельзя, потому придётся проглотить неприязнь и заглянуть к ним.              — Виктор, — поднялся я и повернулся к «Секьюритрону», — ты же не против, если мы погуляем немного по Фрисайду?              — Как хочешь, партнёр! Только давай не будем задерживаться? Не хочу заставлять босса ждать.              — Понимаю, — мне и самому злить Хауса не хочется. — Как насчёт пары часиков?              — Без проблем! Куда едем?              — В Мормонский форт.              — Так тут недалеко! Поехали! — Виктор махнул левым манипулятором в сторону ворот Фрисайда и поехал туда же, а я двинул следом.              Миновав ворота, мы попали в… не самую приятную часть Вегаса, если быть откровенным: куда ни посмотри, везде мусор; обломки зданий; топливные баки, в которых разведён огонь и вокруг которых собрались разношёрстные местные — люди, жарящие что-то; в некоторых местах, в основном близ переулков, даже проскакивают радтараканы и гигантские крысы, валяются трупы. Вишенкой на торте выступил какой-то неадекватный торчок, часто оглядывавшийся по сторонам и двигавшийся абсолютно непредсказуемо, пока его не вырубил проходивший мимо король.              — Ну и дыра… одни бомжи… — констатировал я, обратившись к Виктору.              — Это жители Фрисайда… даже беспризорные дети имеются! — Виктор покрутился на месте, словно огляделся. — Всё не так плохо!              — Скоро я наведу тут порядок, — на концовку за Хауса надейся, а сам не плошай! Сделаю пару добрых дел, чтобы жизнь послаще стала. — По крайней мере, я на это надеюсь…              — Всему своё время, партнёр. Поехали, — Виктор ломанулся вперёд. И куда он торопится…              От северных ворот до форта мы притопали минут за пять, ловя сверлящие безумные взгляды здешнего контингента. Отдельные личности даже пытались увязаться за нами, что-то неразборчиво крича, но Виктор устрашает не хуже королей, парочка из которых присматривала за нами, пока мы колесили по улицам.              — Вот и он! — воскликнул Виктор, как только мы завернули за угол, остановились под навесом какого-то музея и увидели большую кирпичную… крепость. У ворот стояли охранники, последователь и, полагаю, аборигены, выглядящие как-то неопрятно, возбуждённо, обеспокоено; все они о чём-то болтали, отрезками переходя на повышенные тона.              Виктор вдруг начал махать правым манипулятором, как бы предлагая мне идти вперёд в одиночку.              — Чего это ты? Испугался? — подколол я Виктора и прошёл чуть дальше, встав перед ним.              — Я и страх — несовместимые вещи, партнёр! Просто первое впечатление лучше производить собственной харизмой, а не блеском моей улыбки! Иди без меня, а я пока тут покурю.              — Эм… — вот заливает, чертяга! Хорошо, пусть сидит. — Ладно, только не уезжай далеко.              — Ни пуха ни пера! — Виктор скрылся в музее, а я направился к толпе, чтобы расспросить об Аркейде и пройти в форт.              Народ — три грязнули со всяким оружием ближнего боя, один последователь и двое охранников, вооружённых охотничьими винтовками, — беседовал на повышенных тонах:              — Прошу вас! Хотя бы один шприц! Умоляем… — клянчили препараты грязнули, медленно приближаясь к охранникам и последователю.              — Мы можем помочь с зависимостью, толь… — попытался объяснить последователь — худощавый лысый мужчина — но аборигены не стали слушать аргументацию и попытались наброситься на него все вместе, вот только охрана не дремала: двое чумазых отправились нести монету Харону сразу, а последний успел навалиться на бедного доктора и тут же подох из-за сквозного отверстия в голове.              Я осторожно, чтобы не беспокоить и так нервных охранников, подошёл поближе и предложил последователю помочь подняться; он согласился. По его лицу, измазанному в крови из-за малюсенькой оплошности эскорта, можно было понять, что ситуация серьёзно огорчила его, и суть не в том, что его хорошенько испачкали. К слову, на его груди была бирка с надписью «Эммануэль Родригес».              — Ну, — я подал руку последователю, — ты как?              — Хуже, — последователь принял мою помощь и поднялся, — некуда, но спасибо за помощь.              — И часто на вас нападают… ради дозы? — я осмотрелся и, убедившись, что более ничего не угрожает, расслабился.              Воспользовавшись моментом, я невнимательно изучил последователя: ему лет сорок-сорок пять; у его лица острые черты; волосы тёмные, коротко острижены; глаза бурого цвета.              — Последнее время особенно часто, но вот так вот у форта впервые… давайте не будем об этом, — последователь отряхнулся и вытер лицо рукой.              — Как знаешь, — последнее время особенно часто, хм… неужели Диксон постарался со своим эксклюзивным варевом? Долбаные пушеры. — Знаком с Аркейдом?              — Аркейдом? — последователь приподнял брови. — Он сейчас, кажется, во внутреннем дворе.              — Ясно, спасибо, — я прошёл пару шагов в сторону ворот форта. — Я могу войти?              — Разумеется, — товарищи отворили ворота.              М-да. Я, конечно, ожидал, что будут проблемы, но чтобы Фрисайд был по шею в таком океане дерьма… это как-то не бросалось в глаза, когда я играл. К чему это я: надо срочно что-то предпринимать, а то «Последователи» долго не протянут, но мне ещё на Стрип спешить надо, а там и монорельс, и семьи, и какие-нибудь дрязги рано или поздно придётся разруливать… Сложно… как же всё сложно…