Лиши меня всего

      Джазовая музыка, кажется, наполняет весь огромный и величественный особняк Малфоев, где каждая отдельная комната — произведение искусства с налетом помпезности и несравненного величия их рода.       На более-менее трезвую голову Гарри слишком сложно вывозить такое количество лоска, роскоши и особенно людей.       — Улыбайся, — шепчет Гермиона, еле шевеля губами. Она нервно проводит ладонями по бокам ослепительного обтягивающего платья глубокого винного цвета, и Гарри хочется поддержать её, чтобы она меньше переживала по поводу такого события, поэтому он останавливает себя от того, чтобы закатить глаза, и только тихо и горестно вздыхает.       — Тебе не обязательно понравиться всем этим людям, — ворчит парень, кривя верхнюю губу. Он поправляет очки на носу, лацканы пиджака, мечтая быстрее от него избавиться. Ему хочется в свой дом, находящийся на окраине деревушки Годрикова Впадина, чтобы скорее переодеться в бесформенные штаны, фланелевую рубашку и выгулять чёрного пса по кличке Бродяга.       Но пока вокруг них полно народу.       Каждый встречаемый человек имеет высокое положение, власть, деньги и снобизм, въедающийся в хребет. Каждый встречаемый человек останавливается перед Гермионой, натянуто улыбается и поздравляет с помолвкой с Драко так, будто плюётся ядом. У Гарри от такого отношения дёргается глаз, и он сдерживает себя из последних сил, чтобы не вмазать какому-нибудь министру, депутату или хрен пойми кому по лицу. Он не желает попасть на первые полосы газет, а это, с его-то фамилией, неизбежно.       Он вертит головой, стараясь отыскать второго виновника торжества, но не замечает его из-за огромного скопления людей. Драко предупреждает, что отойдёт буквально на секунду, перед тем, как исчезнуть уже на минут пятнадцать, заставив Гарри принимать весь удар на себя. И тот факт, что они обучались вместе на одном факультете в престижной школе-интернате, не говорит о том, что Поттер готов за него терпеть заносчивых людей, которым не по душе, что родители Гермионы, хоть и превосходные стоматологи, имеющие сеть клиник, не дотягивают до уровня, на котором расположены все сливки общества с их огромной и никому не нужной родословной, уходящей к самим, по их словам, Основателям.       — Я тоже рада вас видеть, Корнелиус Фадж, — ярко улыбается Гермиона, пожимая руки министру — полноватому невысокому человеку в полосатом костюме-тройке бутылочного цвета. На нем, как обычно, вечный темно-зелёный котелок и внушительные золотые часы на жилетной цепочке.       Корнелиус, человек, влюблённый в свой пост и подхалимство к голубой крови, что находится на вершине прогнившей системы. Раньше он не особо замечал Гермиону, занимающую в таком молодом возрасте место заместителя главы Отдела Правопорядка, но сейчас, когда она не только выдающаяся и умная девушка, но и невеста Драко Малфоя, Фадж расплывается в широкой и зубастой улыбке.       — Вы выглядите прекрасно, будущая леди Малфой.       Гарри сцепляет руки позади, когда Корнелиус обращает на него внимание, чуть склонив голову.       — Гарри Поттер, не часто вас встретишь на такого рода мероприятии.       Завуалированный вопрос: «Почему вы ведёте образ жизни отшельника, будучи вторым человеком по богатству во всей Великобритании?»       — Вы же знаете, не люблю шумные места, — вежливо отвечает Гарри, с силой сжимая ладони. Он терпеть не может не только шумные места, но и двуличных людей, фальшивые сочувственные взгляды и охотниц за его состоянием.       — Конечно, — кивает министр. — Понимаю, такая трагедия произошла. Вам, наверное, всё ещё тяжело.       У Гарри дёргается глаз.       Гермиона тут же берет Корнелиуса под руку и уводит подальше, залепетав о новом проекте и поддержке этого проекта семейством Малфоев. Министр, увлечённый перспективой прибыли, внимательно слушает ее, уже не обращая внимания на Гарри, оставленного в одиночестве, который этому не противится и, развернувшись на каблуках, стремительно направляется к бару, уворачиваясь от людей. Он слышит то тут, то там обрывки разговоров, упоминания его фамилии, тихие перешёптывания, полные поддельного сочувствия.       Ему необходим алкоголь в любом количестве, только бы притупить зудящую в сердце боль. Будь он дома, то напился бы до беспамятства, обблевал туалет и уснул на полу. Картина ужасная, но и трагедия в его жизни ничуть не лучше.       Гарри останавливается около безлюдной деревянной барной стойки, резко садится на стул и, не глядя на бармена, произносит:       — Виски со льдом. Двойной.       Он, всё ещё погружённый в свои мысли, шарится подрагивающими пальцами во внутренних карманах пиджака, ища сигарету и зажигалку. Благополучно находит помятую пачку с одной единственной оставшейся сигаретой, ворчит, судорожно засовывает ее между губ и продолжает поиски.       Неожиданно перед его лицом загорается огонь, и он наклоняется к нему, подмечая позолоченную зажигалку.       — Спасибо, — бормочет Гарри, затягиваясь и прикрывая глаза, наконец получив такую необходимую дозу никотина.       — Мне придётся наказать своего портного, раз вы приняли меня за бармена, — насмешливо произносит глубокий мужской голос, и щелкает крышка зажигалки.       Гарри открывает глаза и, выдохнув дым, рассматривает мужчину напротив, которого, Поттер уверен, все женщины мира считают красивым только за один взгляд на него. У лжебармена темные волнистые волосы и дьявольски обаятельная ухмылка. Гарри бросает взгляд на довольно строгий и дорогой, но не для этих мест, костюм.       — Не стоит наказывать портного.       Мужчина опирается локтями на барную стойку, наклоняется ближе и понижает голос:       — Это серьёзная оплошность с его стороны. Не могу же я пустить такую ситуацию на самотёк.       Их лица находятся в считанных дюймах, и Гарри замечает, что у лжебармена карие глаза с бордовым отливом. От него пахнет терпким парфюмом и дорогим табаком. Гарри не знает, кто этот мужчина, не видел его ни разу в таких местах, хотя, если честно, последние года три Поттер не то чтобы занят посещением светских вечеринок.       — Может, всё же обслужите меня? — интересуется Гарри, выдыхая дым мужчине в лицо, на что тот не кривится, продолжая ухмыляться, пока Поттер удивляется своей наглости. Возможно, в нем всё ещё бурлит адреналин от злости из-за комментария министра. Возможно, он в бешенстве из-за скопившихся людей вокруг и рад увидеть новое лицо, не относящееся ни к какой из Священных двадцати семей. И несмотря на то что сам Гарри не хочет относить себя к этому списку, его корни уходят к Игнотусу Певереллу, третьему из братьев Основателей, чтоб он перевернулся в гробу.       — Может, для начала представитесь? — интересуется мужчина и рассматривает Поттера, начиная с неконтролируемого вихря на голове и заканчивая начищенными до блеска остроносыми дерби.       Гарри перекладывает сигарету с одной руки в другую и протягивает ладонь.       — Гарри Поттер.       На мгновение из-за полумрака кажется, что у мужчины загораются глаза красным, но парень списывает это на никотин, ударивший в голову.       — Очень приятно, Гарри Поттер, — чуть ли не мурлычет мужчина и берет в свою ладонь чужую, сжимая. — Том Реддл к вашим услугам. — Он неожиданно разворачивает ладонь парня тыльной стороной вверх и наклоняется, оставив сухой и легкий поцелуй на ней, чем вызывает оцепенение по телу Гарри.       Парень шокирован открытым проявлением внимания от мужчины, ибо такое у него впервые. И если он знает, что делать и как избавляться от меркантильных охотниц за состоянием, то что делать с человеком, который выглядит не только старше его на пару лет, но и мужского пола, Гарри не ведает, поэтому не придумывает ничего лучше, чем вырвать руку из захвата и убрать на колено.       Том улыбается и разворачивается спиной, чтобы достать неизвестную марку виски с барной полки.       — Вы друг Гермионы Грейнджер, невесты Драко, верно? — интересуется Реддл, беря два гранённых стакана и щипцы для льда.       — Да. Она пригласила меня, — говорит Гарри, следя за умелыми движениями Тома. — А вас пригласил Малфой?       Мужчина приподнимает уголки губ в понятной только ему улыбке и отвечает:       — Можно сказать и так.       Гарри вдыхает, окрашивая фильтр в ярко-алый, и, выдохнув, сбрасывает пепел в рядом стоящую пепельницу.       — Какой из Малфоев?       — Люциус, — отвечает Том, разливая виски по стаканам.       Странно, что Гарри никогда не слышал от Люциуса ничего про Реддла или же его семью.       — У вас получается очень умело, — переводит тему Поттер, намекая на то, как мужчина управляется со всеми инструментами для бара.       — Мне принять это за комплимент или оскорбление? — он склоняет голову к плечу, передавая один из стаканов Гарри. Поттер берет его, задевая кончиками пальцев чужие, отмечая, какие они ледяные.       Гарри делает глоток, смакует вкус под пристальным взглядом Реддла. Мужчина застывает всем телом, рассматривая появившуюся впервые за вечер искреннюю полуулыбку на вечно хмуром лице.       — Потрясающий выбор, — хвалит Гарри.       Том для начала медленно отпивает и только потом говорит, всё так же не спуская глаз с парня:       — Вы правы, — делает паузу и добавляет: — Тогда приму это за комплимент.       Гарри неожиданно для себя начинает нервничать, находясь рядом с Реддлом, не понимая: тот слишком вежлив или действительно флиртует с ним, — поэтому собирается поспешно встать, поблагодарить и уйти, чтобы найти оставленную Гермиону, но Том его опережает, произнося:       — Услуга за услугу. Раз я обслужил вас, то не будете ли вы так добры пройтись со мной на террасу? Здесь шумно.       И только сейчас Гарри вспоминает, что вокруг них находятся люди, но, как ни странно, никто за всё время их разговора с Реддлом не подходит к бару.       Пока Поттер находится в раздумьях, Том успевает решить за них двоих, выйдя из-за барной стойки, и протягивает руку, чтобы сопроводить парня. Гарри хмурится, оставляет окурок тлеть в пепельнице и, не принимая ладонь, спускается со стула, прихватив виски.       — Я сам могу справиться, — оправдывается Поттер, и Реддл, всё ещё держа руку на весу, медленно ее опускает.       — Как скажете, Гарри.       Том пропускает парня вперёд, и пока Поттер не понимает, стоит ли оскорбиться на такое, его шея краснеет и покрывается мурашками.       Они лавируют между людьми, некоторые из которых останавливаются на полуслове, чтобы успеть кивнуть мимо проходящему Реддлу. Гарри подглядывает за ним, чуть повернув голову, и замечает, что тот по большей части не обращает на них никакого внимания и не останавливается ради ответного приветствия. Том ловит взгляд Поттера и улыбается, заставив парня сделать вид, что он намеренно смотрит за плечо мужчины.       Гарри не обращает внимания на смешок за спиной и резко открывает одну из стеклянных дверей. Пока он находится в помещении, то не замечает, как там шумно, душно и людно, но стоит ему вдохнуть прохладный воздух ранней весны на такой тихой и одинокой террасе с белыми мраморными колоннами, то узел в животе сам собой разматывается. Ветер проникает под костюм к разгоряченной коже, охлаждая не только её, но и притупляя извечный гнев, скорбь и вину, которые не оставляют в покое и во снах.       — Вам здесь лучше? — интересуется Том, закрыв за ними дверь.       Не одинокая терраса, думает Гарри, вертя в руках стакан. И не знает, хорошо это или нет.       — Никогда вас прежде не видел, — не отвечает на вопрос Поттер и не поднимает взгляд со стакана. — Хотя многие вас, видимо, знают.       — Приходится общаться по работе, — отвечает Том и, пройдя вперёд, разворачивается лицом к Гарри, опершись локтями на перила и скрестив ноги. — Вас это заинтересовало?       Парень пожимает плечами и отпивает виски, совсем не морщась. Этот вкус действительно хорош, ведь в последнее время он пьёт такое пойло, что от одного только запаха тянет к унитазу.       — Не то чтобы заинтересовало.       Гарри всё же поднимает взгляд на Тома и не знает, что такого в этом мужчине, который выглядит как дьявол во плоти, что такого в его взгляде, в позе и что такого в пространстве между ними, но Поттеру приходится сделать ещё глоток, чтобы промочить внезапно пересохшее горло.       Том поворачивает голову в бок, и ветер начинает трепать его волосы, на что мужчина никак не реагирует. Его будто не заботит внешний вид так, как, к примеру, это заботит Драко, которого удар хватит от такой наглости природы. Сначала Гарри совсем не понимает, что такого Гермиона смогла разглядеть в Малфое, но потом, одним из вечеров, когда все раз в неделю собираются у Поттера, запрещая алкоголь, он видит, как Драко с интересом выслушивает любые высказывания Гермионы, самые нудные. И тогда Гарри осознаёт, что подруга сделала правильный выбор, поверив в искренность чувств Драко, несмотря на его, временами, снобизм.       — Вы казались слишком злым, — подаёт голос Том, возвращая Гарри к реальности. Поттер не замечает, что стоит в тишине и просто рассматривает точеный профиль мужчины, но когда понимает это, то тут же отводит взгляд.       — Поэтому вы решили вывести меня на свежий воздух?       — Отчасти. — Том усмехается. — Вы не должны быть так скромны, понимая, как влияете на людей, Гарри Поттер. Затворник высшего общества.       Гарри приходится сжать стакан, только бы не запустить его в Реддла, так как на задворках сознания понимает, что это очень плохая идея, которая ему аукнется.       — Не называйте меня так, — цедит парень.       Том, откинув голову назад, смотрит на звездное небо и открывает Гарри вид на обнаженную белоснежную шею.       — Я думал, вам по душе правда.       — Поэтому стояли за барной стойкой? — зло спрашивает Гарри.       Том не сдерживает смешок.       — Не берите на себя так много, — говорит он и переводит чуть насмешливый взгляд на Гарри. — Едва ли я являюсь сталкером. Так уж сложились обстоятельства, что на момент, когда я хотел заказать себе виски, бармен куда-то подевался, а вы по итогу приняли меня за него.       Щеки Гарри стремительно краснеют, он одним глотком допивает весь стакан и облизывает губы.       — Меня раздражает внимание. — Выходит грубо, но его это не особо волнует.       С момента убийства родителей и крестного прошло почти три долгих и мучительных года, но это событие всё ещё обсуждается в светских кругах так, будто кровавое месиво намного интереснее какого-либо новомодного показа, на который слетаются все эти двуличные мухи, чтобы перемолоть кости.       «Ох, вы знали, что бедный семнадцатилетний мальчик остался сиротой с таким огромным состоянием?..» «Он не появляется ни на одном из светских вечеров, предпочитая прятаться за четырьмя стенами небольшого особняка…» «Слышали, что он уже несколько лет не общается ни с кем, кроме ближнего круга да собаки. С таким лицом и деньгами грех оставаться затворником на всю жизнь…»       И такое большое количество разного дерьма, домыслов, слухов порождает желание Гарри, чтобы его оставили в покое. Любые таблоидные новости продаются в разы дороже, если в них присутствует фамилия Поттеров или же прозвище, которым его наделяет газета «Ежедневный пророк»: мальчик-затворник-высшего-общества.       — Я не хотел вас обидеть, Гарри, — говорит Том и отходит от перил. — Просто впервые с момента, как я вошёл в это общество, увидел вас воочию. Извините мою настырность и любопытство, но вы среди них какая-никакая звезда. — Том подходит ближе и, забрав из чужих побелевших пальцев стакан, ставит его и свой на перила. — Они стервятники, падкие на сенсационные новости.       — Вы тоже.       Гарри наблюдает за тем, как Том грустно улыбается, засовывает руки во внутренние карманы пиджака и достаёт такую любимую парнем пачку никотина. Реддл, не предлагая сигарету, щёлкает зажигалкой, оттенив скулы огнём, закуривает и, выпустив дым, подносит сигарету к губам Гарри. Тот без задней мысли обхватывает её губами и с удовольствием втягивается, смотря снизу вверх в пустой взгляд Тома.       — Я сирота, — признаётся Реддл, наблюдая за тем, как Поттер выдыхает дым, чуть запрокинув голову. — Мой отец из тех богатых людей, которые считают нормой бросить беременную жену, которая позже умирает в бедности и голоде на пороге детского приюта во время родов.       Гарри хмурится.       — И где он сейчас?       — Мёртв, — спокойно отвечает Том и пожимает плечами. — Как и все мои родственники.       Тянущаяся боль отдаёт Гарри в сердце, и он отводит взгляд от безэмоционального лица Реддла. Он понимает, для чего мужчина рассказывает правду о себе, но не до конца вникает в мотивы.       — Сожалею, — сухо произносит Гарри, прочистив горло. Он засовывает в карманы брюк внезапно похолодевшие пальцы. Ему некомфортно и хочется прижаться к мягкой шерсти Бродяги.       — Не стоит. — Том подходит ещё ближе, и Гарри, не хочет, но отмечает разницу в росте: если Реддл изъявит желание, то спокойно положит голову на чужую макушку. И кажется, что Тому будет удобно. Или же Гарри путает желанное с действительным. — Это мне стоит говорить такие слова, но, думаю, вы их совсем не оцените. — Гарри смотрит на руку Реддла, которой тот держит сигарету, и подмечает на указательном пальце золотое кольцо с чёрным камнем. — Вы мне интересны не из-за трагедии вашей семьи, а потому, что мы всё же чем-то схожи. Презираем этих недоумков, вертясь в их кругах.       Гарри перекатывается с пяток на носки.       — Я думал, что многие мечтают попасть сюда, — неопределённо кивает головой, указывая на всё сразу: на роскошный дом Малфоев, на людей, у которых серьезной проблемой считается выбор цвета яхты.       — Когда-то мечтал, — честно отвечает Том, опять поднося сигарету к губам Гарри. Они делят её на двоих и ни у одного, ни у другого не возникает мысли, что Поттер мог взять её собственными руками.       Не успевает Том продолжить свои мысли, как стеклянные двери открываются, впуская Люциуса Малфоя, высокого и стройного мужчину с платиновыми длинными волосами — отличительной чертой семейства, — и бледным непроницаемым лицом. Он останавливается как вкопанный, заметив слегка наклонённого вперёд Гарри, затягивающегося от сигареты в руках Тома. Поттер не видит, что за выражение лица у Реддла, но Люциус сразу же отмирает и подходит ближе, опираясь на трость со змеей.       — Том Реддл, — кивает Малфой. — Гарри.       Поттер не может с уверенностью сказать, какие у них отношения с Люциусом, ибо тот — совокупность всех тех качеств, которые парень презирает в людях, но из-за его дружбы с Драко и Гермионой, Малфой-старший относится к Поттеру, как к члену семейства. А свою семью он защищает всеми возможными способами.       — Тебя ищут Драко с Гермионой, — говорит Люциус, обращаясь к Гарри, но смотрит исключительно на Реддла.       Парень выдыхает дым, берет с перил почти нетронутый виски Тома и, отсалютовав им, направляется ко входу на поиски друзей. Он не хочет встревать в какие-либо разборки этих двоих, но не сдерживается и у самых дверей кидает взгляд через плечо на Реддла, который внимательно следит за парнем и улыбается.       Непонятно, что такого в Томе, но Гарри хочется смотреть на него и ловить ответные взгляды. Только вот он не собирается играть в такие игры, поэтому отворачивается и покидает террасу с лёгким чувством потери, которая, он уверен, не будет терзать его позже. Гарри, девятнадцатилетний парень, сделавший себя отшельником, не нуждается ни в чем, кроме одиночества, пустоты в небольшом доме, дозы алкоголя с никотином и прогулок с Бродягой.       Несмотря на свои же обещания, он, проведя на мероприятии ещё полчаса, покидает особняк, попрощавшись с виновниками торжества, пьяным садится за руль автомобиля, чувствуя покалывание на тыльной стороне ладони.       И это покалывание не проходит и тогда, когда он напивается дома в компании пса, и в этот раз успевает вырубиться без сновидений на кровати, а не на полу. Гарри кажется, будто это касание будет преследовать его на протяжении всей жизни, потому что по утру ладонь всё ещё щекочет. Он вспоминает образ Тома и наедине с собой признаёт нереалистичную красоту мужчины, такую, которая цепляет сразу же и не отпускает. Но не только внешность кажется в нем привлекательной. Гарри вспоминает ту искренность, с которой Реддл рассказывает о семье, внимательность, с которой он молча отмечает состояние парня и выводит на террасу. Даже если Поттеру кажется, что воздух не необходим.       Ладонь покалывает, и Гарри в полусне не может сдержать улыбку, пока не понимает, что покалывает не только ладонь, но и шея, щеки — все лицо. Не успевает он раскрыть глаза и прикрикнуть на Бродягу, как этот огромный пес запрыгивает на кровать и заваливается на парня сверху.       — Фу, Бродяга, фу, — бормочет Гарри смеясь. Он борется с псом за право оставить своё лицо сухим, но проигрывает, когда тот возбуждается, думая, что это игра, и начинает сильнее прыгать, давя лапой на солнечное сплетение. Поттер давится воздухом и отпускает Бродягу из захвата, дав тому волю и все права на своё лицо, которое тут же становится влажным из-за слюней. — Невоспитанный пёс, — сдавленно произносит Гарри и гладит мягкую шерсть.       Бродяга слишком похож на Сириуса — друга семьи Поттеров и крестного самого Гарри, который оставляет после себя в этом мире только непослушного, взбаламученного, своенравного пса и семейку Блэк, которая так жаждет видеть парня время от времени.       Гарри старается не думать о сумасшедшей Беллатрисе Лестрейндж, в девичестве Блэк, с утра пораньше, чтобы случайно не начать плеваться желчью.       — Сейчас пойдём гулять, пойдём, — добродушно ворчит парень, всё же скидывая с себя пса и вставая. Проводит по лицу рукой, вытирает слюни и кривится. — Зачем мне кто-то, если ты оставляешь на мне следы, да, Бродяга?       Гарри медленно встаёт с кровати, чтобы не словить самолеты, слегка шатается, спотыкается об одеяло, сброшенное во сне на пол, осторожно ступает между нескольких допитых бутылок и заходит в ванну. Он с бесстрастным лицом рассматривает свой помятый вид, приступая к чистке зубов, чтобы избавиться от мерзкого запаха похмелья. Его не особо волнует беспорядок вокруг, который еженедельно прибирает Гермиона с Роном, так как первая ненавидит грязь, а второй хочет как меньше времени проводить дома в кругу большой семьи Уизли, состоящей из шестерых братьев, где двое близнецов, Фред и Джордж, с вечным шилом в одном месте, одной сестры, Джинни, и нескольких невесток.       Порой Гарри завидует Рону такой жгучей чёрной завистью, что презирает самого себя, но порой он и рад тому, что живет один, потому что не получает никакого повышенного внимания и контроля. За такие мысли он ненавидит себя ещё сильнее.       Ему этого контроля хватает в те первые месяцы, о которых, к великому счастью, не знает пресса. Те месяцы, когда ему ещё не исполняется восемнадцать, и он не мог вступить в права владения имуществом Поттеров, не мог приходить в небольшой семейный дом и видеться с Бродягой. Месяцы, которые он проводит у Дурслей, сестры матери, ее мужа и их надоедливого сына. Месяцы, которые он проводит, залипая в стену небольшого пыльного чулана под лестницей просто за то, что Дурсли не желают иметь ничего общего с богатеньким наследником, не желают, чтобы их имя хоть как-то пересекалось с тем кровавым убийством из газет.       В то время его кормят, если повезёт, раз в два дня, когда вспоминают.       Собачий лай выводит Гарри из транса, и он моргает, отводит взгляд от зеркала и включает холодную воду, чтобы попить и следом засунуть голову под струю воды. Это освежает, и мысли приходят более-менее в порядок. Он все ещё чувствует похмелье и обдумывает идею выпить стакан виски, чтобы прийти в норму, но с негодованием вспоминает, что сегодня один из дней уборки и антиалкогольная вечеринка. И несмотря на то что вчера вечером у Гермионы была помолвка, Гарри уверен, что та приедет к нему.       Грейнджер уже не ругается по поводу беспорядка, не просит не пить, она умоляет об одном трезвом дне в неделю, чтобы, по ее словам, Гарри помнил, каково это — находиться в ясном и не затуманенном состоянии. Поттер исполняет просьбу подруги, не вдаваясь в подробности, что после каждого такого дня если и может заснуть, то просыпается с криками.       Гарри вытирает волосы полотенцем, не заботясь об их виде, на скорую руку готовит бутерброды, кидает немного сухого корма псу и, собравшись, они выходят на улицу. Парень натягивает капюшон толстовки и тёмные очки, скрываясь от лучей солнца, и выпускает пса в лес, находящийся поблизости, на окраине деревни, как и дом. Пока Бродяга резвится, Гарри садится на один из пней и заторможенно следит за волосатой бестией, но спустя несколько минут из-за головокружения всё же предпочитает прикрыть глаза и облокотиться на ближайшее дерево спиной.       Так проходит некоторое время, и Гарри чуть ли не засыпает под шум леса: шелест листвы, щебет птиц, стрекотание насекомых.       Возможно, что-то в словах Гермионы правда. Возможно, в трезвом состоянии мир кажется другим: спокойным, умиротворенным. Не таким жестоким, как обычно.       Перед глазами проносится тот первый раз, когда Гермиона срывает голос, плачет и чуть ли не падает на колени, умоляя, чтобы Гарри не пил всего один-единственный день. Поттера всего покрывает неприятной дрожью, поэтому он старается засунуть эти воспоминания в самый дальний угол памяти.       Бродяга подбегает к Гарри и тычется тому в бок, заставив раскрыть глаза и окончательно проснуться. Парень зевает, тянется, разминая спину, и встаёт с пня.       — Сделал свои дела? — интересуется Гарри, почесав Бродягу за ухом. — Сегодня придёт твоя любимая Гермиона и принесёт всякие вкусные элитные косточки, — с лёгким сарказмом произносит он, подражая голосу Драко.       Бродяга виляет хвостом, бегает вокруг Гарри и иногда лает, прося больше внимания. Парень улыбается, тратит ещё немного времени на бросание палки, а потом отправляется к дому.       Дойдя до калитки, Гарри останавливается, заметив сверкающий автомобиль, недовольное лицо Драко в винтажных очках, чтобы скрыть, скорее всего, алкогольную, длинную ночь, и свежую Гермиону в брючном костюме, которая машет руками и взвизгивает, стоит Бродяге ринуться вперёд и встать на задние лапы, прося кости. Девушка с удовольствием делится ими.       — Доброе утро, Поттер, — хриплым голосом произносит Драко и, подняв очки, трёт заспанные глаза.       — Доброе, Малфой.       — Гарри, — тепло здоровается Гермиона, сидя на коленях. Она обнимает пса и ярко улыбается, когда шершавый язык Бродяги облизывает её щеки. — Как ты?       Поттер пожимает плечами.       — Могло быть лучше.       — А так? — интересуется Драко, копошится в кармане толстовки и, достав пачку сигарет, кидает Гарри. Парень её ловит и отводит руку за спину, пряча от друзей дрожание пальцев и судороги кистей.       — Спасибо.       Гермиона молчит, но её молчание звучит как плач, застрявший в голове Гарри. Он сжимает пачку, зная, что мнет сигареты, но ничего не может с собой поделать.       — Давайте в дом, — приглашает их Поттер, первым заходя внутрь.       Сначала Драко достаёт несколько пакетов из автомобиля, Гермиона печатает сообщения, и только потом они отправляются следом.       — Рон приедет? — интересуется Гарри и, снимая солнцезащитные очки, толстовку, кидает их на коридорную тумбочку. Он остаётся в бесформенной выцветшей футболке и таких же широких штанах, только до завершения образа надевает на переносицу очки с круглой оправой для зрения.       Драко, не раздеваясь, проходит на кухню, обходя разбросанные бутылки, пустые пачки сигарет, стаканы, оставленные то тут, то там. Малфой не обращает на это никакого внимания, одним движением руки скидывает со стола мусор, который с грохотом падает на пол, и кладёт пакеты с едой.       Гарри закатывает глаза и достаёт сигарету. Он напрягает мышцы рук, чтобы кисть и пальцы перестали так сильно трястись и приподнимает бровь на внимательный взгляд Гермионы.       — Что-то не так? — спрашивает он.       Бродяга оставляет их одних в коридоре и бежит на зов Драко из кухни.       — Ты вчера всё-таки поехал на машине? Пьяный? — у неё выходит строго и разочарованно.       Гарри наконец затягивается. Тремор рук отходит на второй план.       — Я не выпил много, — отвечает он и хочет уже пойти на кухню, но пальцы Гермионы, схватившие его за край футболки, останавливают. — Что ещё?       Грейнджер понижает голос:       — Здесь слишком много мусора.       — И что?       — Мы бы приехали и просто так, Гарри. Ты не один, — знающе шепчет она и первой заходит на кухню, переключаясь на Драко.       Поттер затягивается и выпускает дым сквозь стиснутые зубы. Ему нечего на это ответить, да он и не желает, поэтому даёт себе несколько секунд, чтобы успокоиться перед тем, как пойти следом.       Гарри любит одиночество, но куда больше ему нравится быть в одиночестве рядом с друзьями.       — Рон задержится, — отвечает на вопрос Гермиона, раскладывая продукты в пустой холодильник. — Приехала Джинни с матча. Её команда заняла первое место.       — Вот как, — заторможенно говорит Гарри, садясь за стол. Он наблюдает за тем, как Драко кривит губы, споласкивая стакан и отпивая из него воду. Поттер скрывает ухмылку за ладонью.       — Она потрясающе играет, — хвалит Гермиона.       Гарри старается абстрагироваться от этих замечаний, смотрит исключительно на сигарету и залипает на неё, пока Драко ещё сильнее кривится, снимает очки и, жестоко посмотрев на Поттера, неожиданно выдаёт тираду:       — Джинни приехала. Во-первых, тебе стоит поговорить с ней. Во-вторых, тебе стоит попробовать поиграть хотя бы в пьяном угаре, чтобы вспомнить, что такое лакросс. В-третьих, мы записали тебя на медицинское обследование в больницу Святого Мунго, а если будешь отпираться, то, клянусь, я засуну тебя в наркологический диспансер.       У Гарри дёргается рука, и пепел падает на штанину, но он на это не обращает никакого внимания, с удивлением посмотрев на Малфоя.       — Не смотри на меня так, Поттер. — Драко тычет на парня пальцем. — У меня дерьмовое настроение, и мы заботимся о тебе, понятно, недоумок?       — Драко, — перебивает его Гермиона, но Гарри приподнимает руку и машет ей, чтобы успокоить подругу.       — Вау, понадобилось семь лет в школе, почти три года за её пределами, чтобы ты признал, что заботишься обо мне, — насмешливо выдаёт Поттер.       Гермиона громко стонет и прикрывает глаза руками.       — Я тебе сейчас эту сигарету в самую глотку запихаю, — угрожает Драко.       Гарри смеётся и поднимает руки в капитуляции.       — Хорошо, хорошо.       Бродяга встаёт на задние лапы, передние кладёт на колени Поттера и опускает на них морду. Гарри засовывает пальцы в мягкую шерсть и успокаивается. Пёс всегда знает, когда нужна его поддержка, знает, когда Гарри смеётся сквозь нервные срывы или злость, знает, когда Гарри находится на грани из-за слов Драко, но не подаёт виду.       — Как прошла оставшаяся ночь? — спрашивает Поттер, переводя тему.       Гермиона кидает мусор в объемный и плотный пакет. Драко нехотя повторяет за ней, и все знают: он делает это, потому что не желает, чтобы его невеста напряглась сильнее, а не потому, что хочет убирать мусор за Поттером.       — Превосходно, — отвечает Гермиона, улыбнувшись. Гарри знает, что она предпочла бы провести этот день в семейном кругу, но ради семейства Малфоев стоически перенесла помпезное мероприятие. — Когда все покинули под утро дом, Нарцисса вынесла самодельный небольшой шоколадный торт. Моя мама заставила надеть всех колпаки, зажечь свечи и задуть их вместе с Драко.       Гарри тушит сигарету и выкидывает окурок в мусорное ведро, чешет пса за ухо и встаёт, чтобы помочь друзьям. Он не может сдержать улыбки при образе серьезного Люциуса в праздничном колпаке, не может сдержать улыбки при виде счастливой Гермионы.       — Не верится, что Нарцисса сама приготовила торт.       — Он ужасен, — тут же отвечает Драко, закидывая несколько бутылок в пакет с дребезжащим звуком.       — Он вкусный, — начинает спор Гермиона.       Бродяга ходит между гостями, виляет хвостом и пытается залезть в ведро.       — Я ощутил привкус моющего средства.       — Ничего подобного!       — Признай, что он невкусный.       — Нет, — Гермиона указывает на Драко пальцем. — Его приготовила твоя мать. Он потрясающий.       — Нет. — Драко хватает девушку за запястье. — Твои торты потрясающие, а не ее. — Наклоняется и оставляет поцелуй на ладони.       Гарри пробивает дрожь с головы до ног, и он задаёт вопрос прежде, чем успевает закрыть рот:       — Кто такой Том Реддл?       Гермиона хмурится, а Драко цепенеет.       — Реддл? — переспрашивает девушка, выдергивая руку. — Это не тот мужчина, завладевший несколько лет назад компаниями дяди, Морфина Мракса? — спрашивает у жениха, продолжая уборку.       Драко прочищает горло.       — Да, тот самый. Том Марволо Реддл.       Гермиона достаёт резинку для волос и собирает непослушные локоны в высокий пучок.       — Марволо Мракс, — кивает сама себе. — Прямой потомок Салазара Слизерина. Удивительно, что Реддл выглядит нормально, несмотря на кровнородственные связи его семьи в прошлом.       — Они сумасшедшие, — цедит Драко и его аж передергивает. — Даже мы, Малфои, придерживаемся высокого мнения о голубой крови, но Мраксы — это диагноз.       Гермиона кидает недовольный взгляд на Драко и качает головой.       — То, что они промышляли кровосмешением, не сказалось на деле их рода. Одно из их владений — больница Святого Мунго, и, насколько я помню, семейство Реддлов владело поместьем в Литтл-Хэнглтоне. — Девушка говорит так, будто перед её глазами новостная колонка газеты. — Том Реддл получил всё после смерти дяди и отца.       Малфой нервно ведёт плечом.       — Зачем тебе знать про него? — спрашивает он у Гарри, который всё это время думает о небольших откровениях Тома и о том, что выпал из жизни и давно не слышал ничего о семействе Мраксов и почти ничего о Реддлах.       — Мы познакомились на вашей помолвке, — сообщает Поттер, задумчиво барабаня по столу. Мысли о привлекательном лице мужчины не помогают ему избавиться от головокружения, и он неосознанно думает о том, как выпить хоть глоток алкоголя, чтобы Гермиона ничего не заметила. — Я перепутал его с барменом, но по итогу мы выпили.       Гермиона кривит лицо.       — Конечно выпили.       — И как он вёл себя? — одновременно с Грейнджер задаёт вопрос Драко, посмотрев на Гарри.       — Нормально. Сказал, что я звезда светского общества.       — Подонок, — шипит Гермиона, от негодования приоткрыв рот. — Как он вообще посмел? А с виду такой весь правильный и спокойный.       Драко никак не реагирует.       — Он спрашивал о тебе до этого, — ровно произносит он, но что-то в голосе подсказывает Гарри, что это предупреждение. — Хотел познакомиться.       Гермиона кидает кости Бродяге и резче, чем следует, затягивает узел на мусорном пакете.       — Гарри не звезда, черт побери. Первое впечатление о себе он точно оставил не лучшее, не так ли?       Поттер усмехается, понимая, что первое впечатление Том Реддл оставил едва ли плохое, скорее, наоборот. Совсем наоборот.       И сама идея медосмотра в больнице уже кажется не походом на эшафот, а заманчивым приключением и продолжением знакомства. Возможно, он зайдёт на порог не только ради спокойного сна Гермионы, Рона и, возможно, Драко, но и ради собственного интереса.       От ответа спасает протяжный звонок.       — Я открою, — берет на себя инициативу Гермиона и идёт ко входной двери.       Гарри остается с Драко наедине.       — У тебя есть что-нибудь? — тут же интересуется Поттер полушепотом, наклоняясь ближе.       Малфой в ответ залазит в карман и достаёт оттуда средний палец.       — Я не собираюсь потакать твоему алкоголизму.       — Козлина, — ворчит Гарри.       — Гарри Поттер! — кричат с прихожей, заставив парня окаменеть. Он желает провалиться сквозь землю по нескольким причинам: у него раскалывается череп от громкого вскрика, сердце колотится как ненормальное и совсем немного немеют ноги от голоса девушки.       Сначала виден вихрь рыжих волос, затем Гарри фокусируется на Джинни, что влетает на кухню и с разбегу запрыгивает на неподготовленного парня, сбивает его с ног, и они оба валятся на дощатый пол. Поттер падает на пятую точку и громко стонет, положив голову на плечо Уизли. Он сглатывает и давится, старается дышать через нос, чтобы не выблевать какой-никакой завтрак.       Чувствует себя отвратительно и мерзко.       — Ты такой хилый. — Рон усмехается, заходя на кухню с несколькими подарочными пакетами. — Не удержал мою сестрёнку.       Гарри чувствует себя отвратительно и мерзко от ощущения рук Джинни на своём теле, потому что глубоко внутри всё ещё жаждет её касания, её голоса и их поцелуи украдкой между уроками. Но младшая Уизли — это болезненные воспоминания, поэтому Поттер блокирует их в своей голове, отодвигается от девушки и натянуто улыбается, стараясь смотреть на её переносицу, но никак не в глаза.       — Привет, — говорит он.       — Здравствуй, я безумно соскучилась. — Джинни смеётся, когда Бродяга запрыгивает на неё, думая, что это игра. — Фу, ты остался таким же слюнявым, как и раньше.       Гарри залипает на её улыбку и понимает, что делает это, только тогда, когда Драко громко прокашливается. Поттер отводит взгляд и просит Джини встать, что та безукоризненно выполняет.       — Привет, дружище. — Рон протягивает руку Гарри, помогая подняться на ноги. — Ты вчера уехал слишком рано.       На заднем плане Джинни извиняется перед Гермионой и Драко за свое отсутствие на помолвке и вручает им пакеты с очередной поездки, словно утешительные призы.       — Да, были дела, — уклончиво отвечает Гарри, стараясь не пялиться на бывшую девушку.       — Если алкоголь стал твоим делом, то у нас проблемы, — вмешивается Драко, шарясь в пакетах. Он удовлетворенно кивает, видимо посчитав, что подарки стоят его внимания. — Не то чтобы мы не знали, что у тебя с ним проблемы.       Гарри закатывает глаза, массируя ушибленный копчик.       — Пошёл ты, — ворчит он.       Джинни замечает эти поглаживания и принимается извиняться, на что Поттер только отмахивается и садится за уже убранный стол. Он кладёт голову на руку и просит воды. Гермиона даёт ему наполненный стакан.       — Как игра? — интересуется она у Джинни, которая садится на пол, чтобы потискать Бродягу.       — Напряжённо. В последний момент удалось вырваться вперёд и заработать очки. Уже думала, что пропущу не только помолвку лучшей подруги, но и проиграю важный матч.       — Не стоит так заморачиваться, — улыбается Гермиона, обнимая Драко сзади.       — Ты лучшая в своём деле, — добавляет Рон, ероша волосы недовольной Джинни. — Если бы ты не играла в Канаде, откуда сможешь добраться только на восьмичасовом рейсе, то я бы совсем не удивился увидеть тебя в доме Малфоев.       Гарри выпивает воду и задумчиво смотрит на руку, что обхватывает стакан. Интересно, ощутит ли он что-то более яркое, если чужие губы окажутся не только на ладони.       — Ты необъективен в оценке меня, — смеётся Джинни, скидывая руку брата.       Гарри поднимает взгляд на девушку и за весь оставшийся вечер не вспоминает никакого Тома Реддла.