псарня

      Чимин не понимает, что Чонгук от него хочет и почему продолжает стоять напротив него, смотря сверху вниз и прожигая взглядом. Он не чувствует от него ненависти или угрозы — он вообще ничего не чувствует, словно на чонгуковом месте — безликий фантом, всепоглощающая пустота, которая в любую секунду может сожрать его и не подавиться. Может, это из-за той стены, которая с каждым днём становится толще и более непробиваемой, затягивая каждую трещину времени и тупых вопросов? Она не даёт шанса проникнуться тем, кто стоит напротив, и задать тот самый тупой вопрос, который может спасти в самый тяжёлый момент.       Как ты себя чувствуешь? Всё нормально?       Между ними было слишком много дерьма, чтобы спрашивать этот бред. Лучше выплюнуть что-то обидное, больное и в открытую спину всадить столько ножей, чтобы хватило на сто жизней вперёд. Это ведь более честно, чем притворяться и делать вид, что всё теперь хорошо. И это также правильно, потому что ненависть и отвращение не уходят за один день или пару странных поступков.       Она только растёт и подпитывается, выжидая нужного момента, чтобы наконец-то вырваться. Это не любовные веб-романы или фильмы, которые раньше читал Чимин, когда между двумя героями ненависть перерастает в любовь из-за нахождения рядом в опасных или непредвиденных ситуациях, — это реальная жизнь, где ненависть кончится только после смерти или тогда, когда он потеряет память.       Было бы довольно комично до финала, где Чимин всё вспомнит и посмотрит на Чонгука другими глазами, а в конце они побегут по цветочному полю, держась за руки, и будут говорить о настоящей дружбе.       Эта картинка слишком ярко вырисовывается в подсознании, и парень прикрывает ладонью рот, пытаясь сдержать смех. Это и правда больше похоже на бред, а не на реальную жизнь, где всё намного проще. Люди перестают говорить из-за обиды и желания прекратить всё на нейтральной ноте, оставляя фантомную возможность на возвращение. Лучше всегда держать запасной вариант и напоминать о себе в самое тяжёлое или радостное время, верно?       — Долго ещё планируешь сидеть? — над головой раздаётся холодный голос Чонгука.       — Ты всё ещё здесь? — наигранно удивляется Чимин, но всё-таки встаёт и отряхивает руки от пыли с дороги.       В глазах всё немного плывёт из-за количества выпитого алкоголя, немного тошнит, но пока всё терпимо и силы на продолжение веселья ещё есть. Чимину стоит только набрать номер Хосока и попросить забрать его, а дальше уже всё сделают за него. Может, это судьба решила таким образом залечить его раны после отвратительной дружбы и академии? И всё это стоило того, чтобы в итоге вокруг него были хорошие друзья, которые будут на его стороне, не прося ничего в ответ и не пытаясь повеселиться за его деньги?       Точно.       Он же никогда не платит, когда развлекается с парнями.       Может, стоит хоть раз предложить выпить за свой счёт? Чимин щёлкает пальцами и достаёт телефон из кармана, игнорируя рядом с собой человека, который медленно, но верно теряет самообладание и терпение. До него уже должно было дойти, что ему стоит просто свалить и не лезть не в своё дело, потому что они уже очень давно чужие друг другу люди. Да и у Чимина слишком хорошее настроение, чтобы портить его присутствием Чонгука в своей компании или жизни.       Пусть валит.       У парня с третьего раза получается открыть переписку с друзьями, и только он начинает набирать сообщение, как у него просто выдёргивают телефон из рук. Чимин смотрит на свои ладони и медленно моргает несколько раз, а затем переводит непонимающий взгляд на Чонгука, убирающего украденное во внутренний карман пиджака. Он и правда решил портить ему жизнь дальше своими действиями.       Раздражает.       — Что тебе надо? — на удивление спокойно спрашивает парень, потирая переносицу.       — Ты пьян.       — Мы тут обмениваемся бесполезными фактами, а? — Чимин прячет ладони в карманы узких джинсов. — Тогда ты выблядок, который решил мне всё испортить.       — Хорошо, — быстро соглашается Чонгук, проводя кончиком языка по внутренней стороне щеки, и делает шаг в сторону парня. — Если тебе станет от этого легче, преподавательская шлюха, то я соглашусь со всем, что ты мне скажешь.       — Хватит меня так называть, — что-то внутри ломается из-за этого обращения в очередной раз.       Чимин всё ещё пытается вбить в свою и не только голову, что у него получилось пережить это, но Чонгук своим присутствием заставляет думать обратное. Лучше бы он сегодня валялся в туалете клуба, а не стоял напротив заведения, притворяясь, что его ничего не трогает.       Его трогает это слишком сильно, потому что «преподавательская шлюха» — это его клеймо среди бывших одноклассников, которые давили на это слишком сильно, проталкивая в глотку с такой силой, что хотелось выплюнуть свои органы и душу. Но ему нельзя это показывать настолько открыто. Это нужно будет исправить, когда он придёт в себя.       — Ты же сам хотел факты, разве нет? — он делает ещё один шаг вперёд и смотрит на парня сверху вниз, сжимая челюсти. — Но сейчас ты просишь, чтобы прекратил. Тебе стоит определиться, Чимин, а не заниматься этим дерьмом.       — Это ты занимаешься бесполезной хуйнёй, — Чимин кивает несколько раз, шумно выдыхая. — Хватит лезть в мою жизнь.       — Я делаю то, что должен.       — Ты ничего мне не должен, — сдаётся парень. — Просто давай сделаем вид, что между нами никогда и ничего не было.       — Это слишком радикально, — Чонгук резко хватает Чимина за плечо. — Ты же знаешь, что я пытался…       — Хуёво пытался. Чон, — он обращается по фамилии, чтобы провести между ними уже окончательную черту, — не лезь в мою жизнь и ничего не объясняй. Мне это больше, блять, не надо.       — Но я…       — Нет, — Чимин перебивает и сбрасывает с плеча чужую руку. — Я не хочу слушать твои оправдания.       — Это факты, которые ты игнорируешь.       — И что? — парень прикрывает глаза и упирается ладонью в талию. — Ты понимаешь, что между тобой, — указывает пальцем на Чонгука, — и мной, — на себя, — никогда не было дружбы. Мы просто были соседями, которые пользовались друг другом из-за скуки. Всё.       — Ошибаешься. Ты же сейчас со мной разговариваешь спокойно, как и раньше. Мы можем…       — Не можем, блять. Это тупо, понимаешь?       Чимина начинает раздражать эта ситуация слишком сильно из-за отвратительной упёртости бывшего друга, который не хочет даже слышать о том, что они больше не могут быть друзьями. Ему нужно просто смириться с этим и сдаться, а не выстраивать вокруг парня вакуум, где не будет ничего, кроме Чонгука и всего того, что с ним связано.       Они стали слишком разными за это время, как и их дороги.       Чимин просто бегает по ним носом и падает на самое дно, а Чонгук прокладывает себе очередную, пытаясь что-то кому-то доказать. Это выглядит жалко и отвратительно с обеих сторон, где конечная цель настолько размыта и меняется на слишком быстрой скорости, что становится страшно. Какими они будут в конце, если будут двигаться дальше вместе?       Что с ними будет?       Кто потеряет себя первым и признает поражение перед реальностью?       Чимин не хочет этого знать — и из-за этого бежит от всего, что связано с Чонгуком. Он опасен, знает слишком много и напоминает ему о том, что было раньше, надавливая пальцем на закрытые раны намного сильнее, чем бывшие одноклассники. С ним настолько тяжело быть вместе, что парню иногда кажется, что рядом стоит его младшая копия с чёрно-багровыми синяками на шее и давится слезами, умоляя того помириться и всё простить.       Он не может.       Он правда не может, чёрт возьми, выбросить всю эту ненависть и своих нынешних друзей ради того, кто бросил его. Это слишком унизительно.       А мальчик давится и падает на колени, хватаясь за чонгуковы брюки.       И это отвратительно.       Хочется его убить и закопать настолько глубоко, чтобы он не смог больше выбраться из подсознания Чимина, раздражая его своими воплями и просьбами о том, чего никогда не будет. И добавить перед тем, как он закроет глаза, что это взрослая жизнь, малыш — либо сплюнь, либо проглоти. Это простое правило.       — Тогда, — Чонгук прерывает этот поток бесполезных чиминовых мыслей и опускает голову, — не отказывайся от моей помощи, пока я не уеду из дома твоего отца. Мне хватит этого времени, чтобы ты наконец-то всё понял.       — Что тебе, блять, от меня надо? — Чимин кривится из-за этого предложения и делает шаг назад.       — Твоя дружба, — он улыбается, щурясь.       — Ладно, только отъебись, — парень сдаётся и, отвернувшись, идёт в сторону дороги. — И отвези меня домой.       Чонгук соглашается и, расслабив глаза, смотрит на спину бывшего друга. Удивительно, но для пьяного животного Чимин довольно хорошо говорит и быстро даёт слабину. Парень делает пометку в своей голове и планирует использовать подобную информацию до того момента, пока Чимин не признает своего поражения или просто не захлебнётся в количестве алкоголя.       Так будет правильно.       Верно?       — Долго тебя ещё ждать, уёбок? — резко спрашивает парень, поворачивая голову к Чонгуку.       — Я уже вызвал такси, — он опять улыбается.       Всё-таки ему не стоило в тот момент начинать паниковать из-за одной неудачи. Самое главное сейчас — это не терять контроля и действовать по той же схеме, устраивая эмоциональные качели и сокращая между ними расстояние. Если это помогло ему с Тэхёном и остальными, то и тут будет такой же результат, а затем он просто посадит его на цепь рядом с собой.       Чимин от него больше не сможет сбежать.       Он наконец-то будет на своём месте и получит всё то, что заслуживает. Если же ему это не понравится, то Чонгук просто сломает ему ноги и сделает так, чтобы тот никогда больше не смог думать о чём-то лишнем и делать неправильные вещи с неправильными людьми. Он выпотрошит его душу, мысли, тело и вернёт себе того Чимина из академии, который был таким добрым, правильным, хорошим и без дерьма в окружении. Но об этом надо подумать в тот момент, когда Чонгук сможет стоять за его спиной и, сжимая пальцами шею, говорить про ошибки каждого, кого он считает своим другом.       Его друзья на данный момент имеют много забавных секретов, и их нужно давать парню небольшими порциями, чтобы вызвать привыкание, а затем уже можно накормить разочарованием до такой степени, чтобы его тошнило от этой правды.       Это ведь будет честно с его стороны, верно?       — Ты точно вызвал такси? — Чимин отвлекает его от мыслей, задавая раздражающий вопрос. — Если нет, то отдай телефон, — протягивает ладонь, — и я съебу к друзьям.       — А вот и оно, — Чонгук хлопает по плечу парня и указывает пальцем на чёрную машину перед клубом.       — Где? — Чимин оборачивается и хмурится, скрещивая руки на груди. — Ты в глаза долбишься?       — Сегодня я твой таксист, — он пожимает плечами и идёт к машине.       Чимин на это лишь закатывает глаза и трёт шею ладонью, пытаясь принять более верное решение, где всё останется на своих местах. Если они с Чонгуком заключат договор, где будут взаимодействовать по необходимости, например, рядом с отцом или в тот момент, когда нужно будет выехать из резиденции, то все лишние разговоры будут сведены к минимуму, как и желание стать ближе.       Для него подобное желание — дикость и нездоровая одержимость прошлым, которое давно уже было уничтожено их действиями. Они могли всё решить ещё в академии, когда были младше и были готовы прощать, но сейчас — это просто бойня из разных взглядов и планов на жизнь. У них больше нет точек соприкосновения, и такое часто бывает среди близких, знакомых и друзей.       Чимин это прекрасно знает, потому что много раз прокручивал в своей голове кучу сценариев с Чонгуком, и они все заканчивались одинаково. Они ругались или просто забывали о существовании друг друга по разным причинам.       Ориентация Чимина, которая со временем не исчезла, а превратилась бы в месиво из сожалений, стыда и страха, что друг узнает об этом и даже слушать не будет. Характер Чонгука, где он всегда выбирает большинство и тех, кто ему будет полезен, не отвечая на обычный вопрос о том, что он такого нашёл в наивном парне почему и продолжает держать его рядом с собой. Они не смогут это обсудить и прийти к пониманию — они будут скрывать друг от друга всё, что только можно и нельзя.       Они с самого начала не должны были становиться друзьями.       И Чимин это понял намного раньше, чем Чонгук, который в очередной раз пытается забрать то, что ему не даётся.       Может, стоит прямо сейчас сбежать?       Начать жизнь там, где нет никого, кроме Хосока с его пониманием, Намджуна с его холодной головой и Сокджина с его удачей? Тогда и дышать стало бы проще, если честно, но вместо этого Чимин внимательно наблюдает за тем, как Чонгук медленно садится в машину, кидая на него вопросительные взгляды. Если спросит про это сейчас, то точно создаст повод для разговора, которого не должно быть.       Чимин шумно выдыхает и, осмотревшись по сторонам, делает шаг в сторону чонгуковой машины. Сейчас он ничего ему не сможет сделать из-за людей вокруг и камер, которые сто процентов будут просматривать, если с парнем что-то случится. А разговор всегда можно проигнорировать, притворившись спящим, или просто «случайно» не услышать. Второй раз ему точно никто не будет повторять из-за чувства неловкости или стыда.       Парень садится в машину и сразу же отворачивается к окну, закидывая ногу на ногу. Сейчас даже нет смысла просить телефон обратно, потому что это будет расцениваться как зелёный свет для начала разговора и всего подобного. И теперь вместо своей музыки он слушает дыхание Чонгука и какой-то непонятный мотив, который тот раздражённо отбивает пальцами по рулю.       Почему он не может эти пальцы сломать?       Чонгук цокает языком из-за чужого молчания и, не обращая внимания на красный свет, давит на педаль газа. Хочется задать этот вопрос и начать расспрашивать о том, что произошло в академии после того, как Чимин узнал правду про Хосока, который ничего не делал и игнорировал все слухи, пока его бывший и самый отвратительный друг решал эту проблему своими кулаками. Почему он не послал его и не отказался после одной ошибки, как сделал это с Чонгуком?       Это просто так несправедливо, что хочется проломить череп этому куску дерьма.       Но нужно ждать.       Чонгук сжимает до побелевших костяшек руль и, шумно выдохнув, медленно поворачивает голову к сидящему рядом Чимину. Он почти не моргает, бегая глазами по скучающему профилю друга, и пытается выбрать тот вариант вопроса, где не будет больно.       Что произойдёт, если он задаст вопрос про академию и защиту? Чонгук же правда пытался всё исправить и делал для него намного больше, чем того требовала ситуация. Он же буквально спасал его шкуру каждый раз, когда слышал о том, как его пустят по кругу или просто зажмут под лестницей, чтобы проверить его глотку.       Чонгук выбивал из них все эти мысли до кровавых слюней и слёз с просьбами остановиться. На него это никогда не действовало в такие моменты из-за глупого осознания того, что Чимин мог их умолять, а они бы игнорировали и продолжали делать то, что планировали. Но были и те, кто всё-таки удачно избегал встречи с Чонгуком и смешивал его друга с дерьмом — и это не всегда заканчивалось переломами.       Этот мусор даже ничего не мог сказать и пожаловаться учителям, директору и родителям на такое отношение к себе, потому что Чонгук более значимый. Он на вершине пищевой цепочки среди наследников, а его семья и без того имела огромное влияние. Это была его идеальная защита, которую никто не смог бы разрушить.       Но сейчас Чонгук готов пожертвовать своей фантомной защитой ради того, чтобы всё-таки задать этот вопрос. Плевать, что будет в итоге: сломается что-то внутри из-за ответа или его накроет так, как это было ещё во времена учёбы.       — Чего тебе? — Чимин поворачивается к нему и, смотря прямо в глаза, хмурится из-за такого внимания.       — Кто тебя защищал в академии?       — Хосок. Он хотя бы не кинул меня, как это сделал ты.       Его всё-таки накрывает.       Чонгук сглатывает ком в горле и несколько раз кивает, поджимая губы. Так он правда ничего не знает о том, что было в то время. Из-за этого внутри всё переворачивается, кипит и пытается выйти наружу, уничтожая всё, что попадётся на глаза. Эти чувства больше похожи на кручёную пулю, которая входит прямиком в горло и разрывает его к чёрту, поднимаясь вверх.              Вот только он теперь умеет защищаться от подобного и контролировать себя, успокаиваясь тем, что в этом нет вины Чимина. Настоящий виновник — это Хосок, который решил оставить парня рядом с собой.       Ничего.       Он решит этот вопрос позже и всё-таки откроет глаза Чимину на тех людей, которые его окружают. А сейчас нужно доехать спокойно до дома и выгрузить все фотографии с доказательствами о том, что сделал его дорогой Хосок, пока тот верил и надеялся на дружбу. Так наивно с его стороны, что хочется разбить ему лицо и сломать кости, заставив смотреть на это всё со стороны.       Чонгук выплёвывает эту кровавую пулю с остатками мяса в резьбе, не чувствуя боли, себе в ладонь и прячет её в кармане.              Это временно.

☣︎ ☣︎ ☣︎

      Чимин просыпается с головной болью и, сев на кровать, потирает ладонями лицо. Он смог уснуть только через два часа после того, как Чонгук привёз его домой и попросил быть более внимательным к людям, которых он подпустил слишком близко. И это было сказано тем же самым тоном, как в академии, когда у парня просили домашку на постоянной основе, повторяя, что «они же друзья». Он был болен тогда этим словом и продолжал верить, отдавая тетрадь и напоминая, что нужно сделать пару ошибок, иначе будут проблемы.       Его никто не слушал до того момента, пока не влез Чонгук и не порвал тетради тех, кто списывал у Чимина, добавив привычное: «А я говорил». Самое обидное, что он всегда был прав — он читал людей и хвалился этим перед другом, поправляя волосы и улыбаясь во все тридцать два. И это пугает, потому что парень помнит всё настолько отчётливо, будто это произошло буквально пару дней назад.       Это же неправильно.       Он должен забыть всё это, а не беспокоиться из-за этих слов.       Чимин встаёт с кровати и, проверив записку на столе от дворецкого, кривится. Он опять забыл про очередной приём отца, где будет всем показывать младшего, но теперь у него есть ещё один повод для гордости — Чонгук, который выбрал их семью для временного проживания и решения проблем с наследством. Смяв записку, парень кидает её в мусорку и сжимает ладони в кулаки, впиваясь ногтями в кожу.       Блять.       В этот раз у него не будет возможности, чтобы не идти на этот парад из лицемеров и клоунов, где старшие будут говорить о том, что в этот раз они в кризисе из-за нового прогоревшего бизнеса их любимого ребёнка, а другие — о том, что у них, наоборот, прирост. Младшие же в это время будут ходить с кислыми и недовольными лицами по всему ресторану, пытаясь найти друзей или партнёров себе по уровню, как и просили родители.       Их прогулки веселят Чимина каждый раз в начале и середине приёмов, потому что когда-то, очень давно, он был таким же до четырнадцатого дня рождения. Ходил, разговаривал, вливался и искал что-то такое, что точно понравится отцу. Но ему нравился только Чонгук, который был с ним почти на одном уровне, а чонгуковым родителям Чимин нравился просто из-за улыбки и мягкого характера, который отлично подходил к их вспыльчивому и энергичному сыну.       А теперь всё пришло к такому исходу.       Но всё нормально.       Всё меняется, кроме Чимина на приёмах в последние несколько лет, который на постоянной основе сидит в туалете уже готовый или догоняет своё хорошее состояние алкоголем, ловя осуждающие взгляды и комментарии в свой адрес. Он знает про их ненависть и без этого, но скидывает это всё на банальную зависть и желание такой же свободы, как у него.              Понятное дело, что не все хотят с ним употреблять наркотики и напиваться до тошноты, но хотят выбирать, не теряя образа хороших и послушных детей с наследством.       Это выглядит жалко с их стороны, но им просто не показывали другую жизнь, как Чимину, которого бросили из-за изнасилования в академии и затем полностью запретили поднимать эту тему. Сначала для отца это была временная проблема и решаемая проблема, но парень сделал всё, что было количество этих маленьких недоразумений увеличивалось в геометрической прогрессии.       Он — изгой с мозгами и связями.       Он — изгой без наследства отца и с отвратительной репутацией с синдромом главного героя.       Но это нормально, потому что у них есть Субин, который сможет разочаровать их ещё больше. Чимин в этом уверен на сто процентов, потому что у его младшего есть целые две особенности — мягкий характер и животный страх перед парнем, когда рядом нет отца или мачехи. Постоянно забивается в угол, просит прощения и почти задыхается из-за слёз. Чимин знает, что всё это из-за взгляда и того, что он может спокойно дать ему пощёчину со всей силы за желание быть рядом.       Чимин не хочет этого, а Субин не понимает — и иногда всё равно тянет к нему руки, умоляя обнять его в ответ.       Жалкий.       Бесполезный.       И похож на Чимина, который тоже об этом просил, но в итоге получал лишь разочарование и переломанные пальцы из-за холодного взгляда отца. Младший к этому должен просто привыкнуть и решить для себя, что будет делать со всей жизнью дальше — жалкое существование или же одинокая жизнь среди ненависти.       Второй вариант намного проще для осуществления. Ты никому и ничего не обязан, люди рядом не задерживаются, и самое главное — это одиночество, которое со временем перестаёт потрошить душу, ломать кости и рвать тело — оно начинает залечивать раны, шепча о том, что теперь всё обязательно будет хорошо. Нужно только поверить и сдаться, падая на самое дно.       Чимин же справляется с этим.       И остальные тоже должны, как бы эгоистично это ни звучало.       Цокнув, парень берёт телефон и смотрит на заблокированный экран с уведомлениями, не моргая. Десять сообщений от Хосока — и все они с одним и тем же вопросом: «Ты приедешь?» Если напишет, что у него нет выбора, то друг опять утянет его за стол своей семьи и будет уделять ему слишком много внимания, не думая о том, что за его спиной стоит слишком много девушек, которые планируют уговорить родителей на свадьбу с ним.       Он понимает их желания, если честно, потому что у Хосока идеальный характер для брака и отношений. Может быть мягким и весёлым, а в нужный момент стать максимально серьёзным и рациональным. Внимательный, аккуратный, терпеливый и заботливый. Это проявляется в каждом его движении и словах настолько естественно, что Чимин иногда даже задумывался о том, чтобы начать с ним встречаться — он ему не откажет.       Просто не сможет этого сделать из-за того, что между ними.       Но если друг и правда примет подобное предложение, то Чимина сто процентов убьёт его старшая сестра, и её причина будет смешной — это его нейтралитет в семейных конфликтах. Хосок просто слишком сильно беспокоится о ней и всегда начинает ругаться, когда Давон идёт куда-то исключительно с подругами, не называет адрес и не отвечает на звонки больше пяти минут.       Это можно понять.       Они видели подобных девушек в клубе, которые перепили, решили понюхать, или им просто подсыпали что-то в стакан, а они даже не заметили. Это частая практика, и Хосок это ненавидит до скрежета зубов и побелевших костяшек — он готов перегрызть глотку каждому, кто таким занимается. Этот его принцип довольно часто заставлял Чимина заниматься подобным без него, чтобы избежать лишних вопросов.       Парень делал подобные вещи только в тот момент, когда какая-нибудь девушка переходила ему дорогу, связывала себя с ним без его разрешения или же просто угрожала ему. Он до сих пор считает, что это было честно. Она решила использовать его, но из-за длинного языка использовали её, делая голые фотографии, разбивая лицо или же просто снимали, как она занимается с кем-то сексом.       Их реакции всегда были разными. Одни плакали и, ползая у чиминовых ног, умоляли это всё удалить, признавая свою ошибку. Вторые угрожали смертью или полицией. Третьи — самые любимые — всегда бросали одинаковые фразы о том, как им всё равно и пусть с этим делают, что хотят. Чимин так и поступал, считая часы до их появления в клубе. Они в итоге превращались в первый вариант, ломая бесполезную гордость пополам.       Но он делал подобное не только с девушками, но и с парнями, которые тоже занимались этим дерьмом. Некоторые же прямо сходили с ума и вместо своего имени называли имя Чимина. Это раздражало и раздражает до сих пор, потому что слухи о нём появились с какой-то сумасшедшей скоростью.       Хосок же другой во всех смыслах.              Влезает в драку и, забирая девушек, вызывает им такси до дома, не забывая всё оплатить. Он объяснял это тем, что на их месте могла быть Давон. Но забывал о том, что на месте спасённой девушки была травмированная и разбитая, которой просто не повезло. Невозможно спасти каждого — это не очистит карму, мир, душу и не поможет в идеальной реинкарнации, переселении или перерождении.       Это просто пустая трата времени.       И Хосок слишком много думает о бесполезном, пока Чимин знает, что с Давон ничего не случится из-за её дамской сумочки, где скрывается весь набор для самозащиты. Он лично ей дарил это каждый раз, когда она просила парня подвезти её или просто забрать, чтобы Хосок ничего не узнал. Да и рука у неё тяжёлая — он это проверил как-то случайно, когда решил напугать её в ванной.       Из-за воспоминания об ударе Давон парень сглатывает и чувствует, как по его спине пробегают мурашки. Лучше всё же быть одиноким, чем связывать себя отношениями с семьёй Хосока — это будет слишком жестокое наказание перед его смертью, да и друг — тот ещё безответственный кретин.       — Господин, прошу прощения, — мужчина заходит в комнату без стука и, поклонившись на девяносто градусов, поправляет очки. — Я принёс несколько вариантов, чтобы помочь вам собраться на приём.       — Кто выбирал? — Чимин потирает переносицу пальцами и уже готов устроить очередной скандал на тему того, что отец не должен прикасаться к его вещам.       — Как и всегда, господин, это был я.       — Ты…       — Я один, господин, — он кивает, понимая, что хочет спросить парень. — Позволите показать вам варианты?       Чимин одобрительно машет рукой и садится на стул, закинув ногу на ногу. Он внимательно наблюдает за мужчиной, который аккуратно расставляет манекены с костюмами и поправляет абсолютно всё, что кажется ему неправильным. Эта привычка никуда не ушла даже после того, как парень уехал жить отдельно от семьи и появляется в доме крайне редко. Словно он всё ещё пытается сохранить для своего единственного хозяина ту самую домашнюю атмосферу и образ любимого деда, который умер.       Чимину с ним спокойно.       Мужчина кланяется ещё раз и просит прощения за такую задержку и долгую подготовку.       — Всё нормально, — парень наклоняет голову в сторону и неожиданно задаёт тот самый вопрос, который беспокоит его больше всего: — Почему ты просто не можешь принести мне один вариант, и всё?       — Вы тогда разозлитесь, господин, — мужчина мягко улыбается.       Верно.       — К тебе не лезут, пока меня нет? — Чимин встаёт со стула и обходит каждый манекен, щурясь и внимательно рассматривая костюмы.       — Ваше беспокойство заставляет меня забыть обо всём.       — Тебе нужно быть со мной жадным, если хочешь нормальную выплату после увольнения.       Чимин останавливается напротив одного костюма с открытой спиной и, скрестив руки на груди, пытается представить реакцию отца на него. Он сто процентов устроит скандал и опять оштрафует дворецкого, который не виноват в ограниченности этого консервативного идиота.       — Я специально заказал его, господин, — мужчина аккуратно проводит ладонью по ткани. — Вам же такое всегда нравилось, а я исполняю ваши желания.       — Отец опять будет кричать на тебя, старик.       — Я уже привык к этому.       — Не обидно?       — Нет. Это же делает посторонний для меня человек, а не вы, господин, — мужчина прикрывает глаза. — Из-за такого количества вопросов возникает ощущение, что вы беспокоитесь о таком старике, как я. Планируете уволить, или у вас просто хорошее настроение?       — Наглеешь, — Чимин цокает языком.       — Вы сами об этом просили.       — Верно, — парень закидывает ладони на затылок и делает пару шагов назад.       Ему нужно определиться с одеждой, которая точно заставит отца разозлиться и перекрыть ему кислород, запретив посещать такие приёмы в дальнейшем. Но пиджак с открытой спиной будет слишком заметным — его просто заставят переодеться. Без рубашки — было, в спортивном костюме — было, в майке и шортах — было, в своей обычной одежде — было. Не приходить вообще — тоже, к сожалению, было на постоянной основе.       — Есть ещё варианты? — Чимин цокает языком и садится обратно на стул, наклоняясь вперёд и упираясь локтями в колени.       — Господин, вы так и не заметили костюм с водолазкой, — мужчина подходит к манекену сзади и кладёт ладони на плечи, разворачивая его на сто восемьдесят градусов.       — Обычный? — кривится парень, изогнув бровь.       Мужчина медленно снимает с манекена пиджак и, аккуратно повесив его на свою руку, смотрит на Чимина, который буквально через секунду начинает смеяться из-за приятного сюрприза этой водолазки. Он ударяет несколько раз ладонями по ляжкам и, попросив убрать все остальные варианты, внимательно наблюдает за работой мужчины, который позже уходит, не забывая поклониться.       В этом доме только он на его стороне.       Этого Чимину точно хватит, пока он не получит то, что принадлежало ему изначально, или не разрушит всё окончательно. Ему нужно просто заставить отца тем самым подойти к краю и прыгнуть на самое дно. Чтобы его ещё пульсирующие мышцы разрывали акулы, которыми он пугал Чимина на постоянной основе, и гнилая кровь разъедала кожу всех, кто будет тонуть рядом с ним. Он это заслужил.              Они все это заслужили.       Это и есть справедливость его мира, где дети думают о том, как отомстить родителям, а не прощают и принимают их ошибки, пытаясь успокоить себя тем, что им просто не дали любви в детстве — и из-за этого они стали такими. Чимину всё равно на это — он не просил, чтобы его рожали и выращивали в условиях, где он — пустое тело без возможности собственного выбора. Только мысли, идеи, желания и привычки отца, где он — это абсолютная власть, а его ребёнок — животное на убой.       Теперь пришла его очередь развлекаться и бить по слабым местам того, кто его смешивал с дерьмом.       Проверив часы на экране телефона, Чимин довольно усмехается и, почесав затылок, идёт в сторону ванной. Уже скоро он сможет устроить очередное представление, но для начала стоит всё-таки принять душ и подготовиться.

☣︎ ☣︎ ☣︎

      Чимин тушит сигарету о подошву дорогих туфель и, выбросив бычок в мусорку, заходит в ресторан. Если бы он знал, что будет ехать с Чонгуком в одной машине и ловить на себе в очередной раз непонятные взгляды, то точно бы перед отъездом сделал пару дорог для спокойствия. Но плюс всё-таки есть — молчание и редкое цоканье языком на каждое уведомление чиминового телефона.       Если у Чонгука нет друзей, то это точно не проблемы Чимина, который хочет от него избавиться или хотя бы выколоть глаза, чтобы он сильно не раздражал.       Как только ему открывают дверь в основное помещение, то сразу же здороваются и кланяются на девяносто градусов, осторожно спрашивая про его настроение на сегодняшний день. Хочется сказать, что отвратительно, но Чимин вместо этого просит что-нибудь крепче, чем обычное шампанское, и не беспокоить его лишний раз по поводу закусок.       Парень всегда пьёт на голодный желудок, чтобы при худшем исходе не облевать чужую машину, себя и всех, кто будет находиться рядом с ним в этот момент. Да, вредно для здоровья, но жить — вообще вредно, учитывая, что у Сокджина до сих пор есть видео с позором Чимина. Даже не скрывает этого, а наоборот, тыкает, хвалится и каждый раз удивляется, когда его телефон разбивают.       Яркий свет от люстры неприятно бьёт по глазам, и парень, взяв с подноса стакан с алкоголем, проходит вперёд. Он отпивает немного и быстро пробегает взглядом по людям в помещении, которые смотрят на него с опасностью и злостью за появление здесь.       Это неудивительно.       В прошлый раз он специально пришёл в спортивном костюме и с банкой пива, спрашивая практически у каждого, кто находился в поле его зрения, как им такая скучная тусовка из тупых стариков, которые могут друг друга только облизывать, но не трахать.       Но Чимину было весело, а друзьям — тем более.       Они сидели за одним столом и ждали момента, когда парень наконец-то успокоится и по традиции поедет с ними в клуб, чтобы хоть немного разбавить эту скучную и нудную рутину. Они ведь уже работают у своих родителей, пока Чимин прожигает деньги отца и своё здоровье. Это немного, но раздражает каждый раз, потому что он не может похвастаться такими же успехами, как его друзья.       Его подпустят к бизнесу только в следующей жизни.       Раздражает.       Покачав головой, Чимин всё-таки находит свою компанию и, подцепив ещё один стакан с алкоголем пальцами, идёт в их сторону. Но на глаза всё равно попадается Чонгук с двумя бокалами шампанского, который идёт буквально на него с натянутой улыбкой. Хочется со всей силы ударить кулаком по этому лицу и выбить всё дерьмо, которое он вчера говорил.       Его друзья не могут предать, как это сделал когда-то Чонгук.       Они отличаются от него.       Он это знает.       Как только Чонгук оказывается на расстоянии вытянутой руки, Чимин делает шаг в сторону и останавливается, когда парень просто проходит мимо, даже не обращая на него внимания. Что? Он оборачивается и, чуть прикусив нижнюю губу, пытается не улыбнуться во все тридцать два. Всё-таки у него всё ещё есть гордость и чувство собственного достоинства, если он решил от него отвалить.       — Уже смог показать этому уёбку своего маленького друга? — над ухом раздаётся оглушающий смех Сокджина. — И доказать ему, кто тут папочка?       — Чё за ебень ты несёшь? — Чимин кривится из-за этого вопроса и поворачивается к другу лицом, отпивая из стакана виски. — Ты опять свою хуйню читал, пока с предками ехал?       — Да, — честно признаётся парень и, сделав голос выше, трёт ладонями плечи. — Ты смог заполнить его?       — Сдохни, — просит Чимин, похлопав Сокджина по плечу.       — Перегибаешь, — влезает Намджун и, пожав чиминову руку, всё-таки спрашивает: — Ты разговаривал с этим? — кивает в сторону Чонгука.       — Нет, — он откровенно врёт, делая ещё глоток. — Нахуй надо.       — Старые чувства?       — Не еби мне этим мозги.       — Как скажешь, — Наджун пожимает плечами и усмехается. — Просто он недавно со своими дружками заходил в ресторан отца, и они обсуждали очень интересную тему.       — Мне похуй.       — Кто приходил? — Хосок встаёт между ними и, смотря на Намджуна, поджимает губы. — Я спрашиваю, потому что они и у меня были.       Чимин опускает взгляд вниз и, спрятав руку в карман, допивает остатки алкоголя. Почему эта тема стала им так интересна именно сейчас? Что произошло, пока он сидел в доме отца и не мог с ними встретиться? Может, Чонгук был прав?       Нет.       Не может этого быть.       Всё нормально.       — Тэхён, Юнги и этот, — Намджун кивает в сторону Чонгука, — они ругались, а потом, как мне рассказал один из официантов, обсуждали нашу агрессивную задницу, — переводит взгляд на Чимина. — Расскажешь, что происходит?       — Ничего.       — Я спрашиваю один раз, Чимин. Что ты сделал Чонгуку, если он так интересуется твоей ёбаной жизнью?       — Мне, блять, повторить? — парень делает шаг вперёд, отдавая пустой стакан Хосоку, и скалится. — Это вам нахуй стоит мне объяснить, что за хуйня происходит, если вы с первого раза не понимаете.       — Говорил же, что он ничего не знает о секрете Чонгука, — тянет Сокджин, делая глоток шампанского, — а вы мне не верили.       — Чё, блять, происходит? — кривится Чимин и мажет взглядом по друзьям. — Вы объёбанные?       — Твой бывший дружок был в гостинице с Тэхёном, и там жаловались даже на шум. Неожиданно, да?       Чимин сглатывает и медленно поворачивается в сторону Чонгука, который смеётся и спокойно разговаривает с Тэхёном и его отцом.       Почему?              Они же разрушили его жизнь в академии из-за ориентации, а сами занимались точно таким же дерьмом, но продолжали унижать Чимина, смешивать с грязью и топтать. Внутри всё начинает закипать от злости и ненависти к мусору перед ним, который мажет взглядом по чиминовому лицу и ухмыляется. Может, он был прав, когда говорил, что нет смысла доверять тем, кто ходит рядом с ним.              Чонгук говорил в тот момент про себя.              Отвратительно.               Нужно выпить до такой степени, чтобы всё это забыть.              Чимин разворачивается и щёлкает пальцами, чтобы подозвать официанта. К нему практически сразу подходит девушка с подносом и, согнувшись практически вдвое, опускает голову вниз. Ей немного страшно из-за его тяжёлого взгляда и слухов, которые крутятся вокруг него. Но чего-то странного не происходит — Чимин просто снимает пиджак и, кинув его на плечо девушки, забирает стакан.              — Принести вам что-то ещё, молодой господин? — она спрашивает это осторожно, боясь оступиться.              — Ещё виски через десять минут, — холодно отвечает парень, доставая из кармана телефон, — поняла?              Девушка выпрямляется и, несколько раз кивнув, убегает к остальным официантам.              — Хватит их пугать, — просит Хосок, потирая переносицу пальцами. — Они даже нас уже начинают, блять, бояться из-за тебя.              — Похуй, лучше спину мою зацени, — тихо смеётся Чимин, делая глоток.              — И что там в очередной… — парень переводит взгляд на спину друга и давится алкоголем. — Ты ебанутый?              — Он ебанутый, — подтверждает Намджун, закатывая глаза.              — А мне нравится, — Сокджин встаёт на сторону Чимина и кивает. — Похож на дорогую шлюху теперь, а не на бомжа с района.              — Сдохни, — он отмахивается, но всё равно остаётся довольным тем, что хоть кто-то его в этом поддержал.              Чимин уже слышит комментарии по поводу своей водолазки с открытой спиной и татуировки с фазами луны, набитой на пьяную голову. Но компания женщин, стоящих к ним довольно близко, обсуждает его слишком открыто, пока парень их слушает и старается не смеяться слишком громко.              — Как только отец терпит этого урода в своём доме?              — Если бы мой сын был таким же, то я бы убила его              — Согласна.              — Почему он вообще появляется в таком виде и позорит семью? Разве это нормально?              — Согласна.              — Да, его мать такая прекрасная и утончённая женщина, но родила такого урода.              — И правда. Мне сын вообще рассказывал, что он спит с мужчинами в клубах, где шляются одни бедняки.              — Отвратительно.              Отвратительно?              Серьёзно?              Чимин скалится и чувствует, как рот наполняется слюной. Они говорят подобное про него и его внешний вид, но даже не задумываются о том, что сами ещё хуже. Для него отвратительно знать, что твой партнёр трахает малолеток, секретарш, уборщиц и всех остальных, кому ещё нет двадцати пяти, но есть шестнадцать. Отвратительно знать о том, как твой партнёр называет тебя морщинистым, стрёмным и тупым инкубатором, который за десять или больше лет брака так и не научился сосать член. Отвратительно терпеть побои, оскорбления и всё подобное дерьмо, потому что так научили и вбили в голову.              А они продолжают нагнетать и обсуждать его даже сейчас, не обращая внимания на Чимина, который стоит рядом и кивает на каждое их слово.              — Вас хорошо ебут? — неожиданно спрашивает парень, сжимая плечо одной женщины. — Если нет, то хотите поскакать на моём члене и раздавить меня? — в ответ тишина. — Почему молчите? Неужели ваши мужья трахнут вас лучше, чем я? М?              — Эй, Чимин, пошли, — начинает Хосок и, сжав кисть друга, тянет на себя. — Простите его.              — Нет, нихуя. Может, стоит им рассказать о том, как их же мужья ходят по клубам и снимают малолеток на ночь? — Чимин не злится — он просто играется, переходя на личности и унижая. — Или рассказать о том, как их ёбаные малолетние выблядки просят их трахнуть под наркотой, чтобы мамочка не узнала?              — Хватит, — Хосок просит ещё раз и, медленно моргнув, смотрит на трёх женщин, которые склонили головы. — Если вы здесь в первый раз, то вам стоит извиниться перед ним.              — Почему это? — одна из них выходит вперёд и, уперевшись ладонью в бедро, начинает тыкать Чимину в грудь указательным пальцем. — Этот молокосос должен извиниться за своё поведение. Ты хоть знаешь, кто мой муж? Да он тебя и твою паршивую семейку уничтожит.              — Серьёзно? — парень кивает несколько раз и медленно трёт шею, пытаясь не засмеяться. — Нахуя тебя муж, если ты можешь просто меня сожрать?              — Следи за свои языком, выродок! — женщина замахивается и даёт Чимину хлёсткую пощёчину.              Музыка из-за конфликта, который заходит слишком далеко, останавливается, как и все те, кто стоят в зале и просто наблюдают, не желая вмешиваться. Женщина не понимает, что происходит, и делает несколько шагов назад, тяжело дыша. Её же на прошлом приёме многие поддерживали, но почему-то сейчас из-за неизвестного ей парня они все смотрят на неё с жалостью.              Может, ей стоит обратиться к негласному главе вечера? Семейство Чон точно встанет на её сторону, а Пак только похвалят её за такой смелый поступок.              Женщина поворачивает голову на стук каблуков и, выдохнув, идёт в сторону Чонгука. Слава богу, что она смогла запомнить имя и внешность, когда его представляли всем.              — С тобой всё нормально, Чимин? — он даже не обращает внимания на неё, а идёт прямиком к виновнику этого скандала.              — Даже не думай подходить к нему, — вперёд выходит Хосок, загораживая парня своей спиной.              — Я не с тобой разговариваю, — Чонгук останавливается, спрятав руки в карманы брюк. — Не позорься хотя бы здесь, Хосок.              — Эй…              Несколько раз похлопав ладонью по хосоковому плечу, Чимин подходит к женщине и наклоняется, чтобы посмотреть ей в глаза. Как только он с ней разберётся, то сможет со спокойной душой уйти в туалет и развлечься уже там. Его просто всегда развлекали подобные личности, которые становятся богатыми из-за удачной случайности. Они начинают думать, что короли мира и фортуна не отвернётся от них. Будет дышать им в спину и шептать, что нужно делать дальше.              Но она боится Чимина, которого однажды предала и бросила, отдавая на съедение.              А он с ней борется, отгрызая голову, руки и ноги, чтобы она валялась на земле, истекая кровью и проклиная саму себя за то, что создала псину с бешенством, которую нужно было отловить и усыпить раньше.              — Кто я такой? — Чимин загоняет женщину в самый угол и ставит её подсознание на колени.              — Я не знаю, — женщина мажет по нему взглядом и сглатывает из-за сумасшедших и расширившихся зрачков напротив.              — Спроси тогда, безмозглая.              — Кто вы?              — Старший сын «Сано групп», — Чимин наклоняет голову в сторону и скалится. — Мне продолжить?              — Простите! — женщина сглатывает и сгибается практически вдвое, сжимая пальцами колени. — Я не хотела обидеть вашу семью! Мне жаль!              — Когда извиняешься, нужно вставать на колени и биться головой о пол, если не хочешь, чтобы твоего мужа случайно убили.              Женщина замирает, но, придя в себя, медленно опускается на колени и складывает перед собой ладони, опуская голову. Она практически не дышит — боится, что опять сделает что-то не то — и тогда все труды мужа будут уничтожены из-за её проступка.              Чимин же на это лишь хрипло смеётся и выпрямляется, разминая плечи. Всё-таки над такими, как она, довольно легко издеваться, потому что они верят буквально всему, что ты им скажешь после того, как назовёшь имя компании или свою фамилию. Она поймёт это со временем, когда её смешают с грязью, сожрут и наконец-то объяснят, что всё происходит не по щелчку пальцев, как в фильмах и сериалах.              Парень не может уничтожить или поглотить компанию её мужа, как она думает прямо сейчас и дрожит из-за осознания того, что в любой момент может оказаться на улице. Так не работает, но объяснять ей будут этот факт другие, а не Чимин после показательного унижения.              Спрятав руки в карманы брюк, парень подходит к Хосоку почти вплотную и тихо предупреждает о том, что отойдёт в туалет. Тот кивает несколько раз и просит быть осторожным на всякий случай, смотря на Чонгука с презрением и отвращением.              Этого стоило ожидать от него.       

☣︎ ☣︎ ☣︎

             Чимин заходит в одну из кабинок и, присев на корточки, достаёт телефон. Сняв чехол, он сразу же высыпает часть содержимого из прозрачного зиплока на чистый экран. Осторожно сделав две ровные дороги и скрутив купюру в трубочку, парень быстро проводит по ним носом и запрокидывает назад голову, прикрывая глаза.              Наконец-то.              Тихо выдохнув, Чимин собирает мизинцем остатки порошка с экрана, а затем проводит этим же пальцем по дёснам, чтобы не оставлять улик, да и подобных мелочей. Всё-таки наркотики на подобных приёмах — это лучшее, что парень только может представить. Время из-за них идёт довольно быстро, голова не кипит из-за мыслей и чужих разговоров, да и отец не лезет под шкуру, зная, что может произойти.              Ирония.              Он стал худшим, чтобы к нему не лезли — но в итоге всё равно делают это из-за того, что он худший.              Убрав телефон, Чимин садится на унитаз и наклоняется вперёд, положив локти на ляжки. Эта тишина его не раздражает, но всё равно хочется включить что-то на фоне, чтобы лишний раз не думать о том, что ему сказали.       Чонгук был в гостинице с Тэхёном.              В голове несколько раз подряд всплывает эта фраза и уже начинает не раздражать, а веселить своей тупостью и тем, что такого не может быть. Чимин это знает на сто процентов, потому что это же Чонгук. Он не может спать с мужчинами — он натурал до мозга костей, и вкусы в порно у него, как у монашки какой-то, которой сайт с подобным открыли впервые.              Всё самое интересное он находил благодаря Чимину, а не с помощью хештегов с интересными жанрами. Это можно было легко понять по чонгуковому взгляду, который смотрел с каким-то подозрением и неверием на монитор, хотя это был обычный догги-стайл с глубоким горловым.              А тут секс с мужчиной, да ещё и с Тэхёном.              Это пиздец.              Этого не может быть.              Чимин хмурится и чуть прикусывает нижнюю губу, пытаясь всё-таки сопоставить цепочку с чонгуковым догги-стайлом и сексом с тем, кто тоже имеет член. У него это не получается даже в десятый раз, потому что всё заканчивается тем же самым взглядом, который был у Чонгука в тот день, когда он узнал про ориентацию друга. Запустив пальцы в волосы и оттянув их, Чимин мычит, потому что голова слишком сильно нагружена из-за подобной информации.              — Да не может он быть, блять, педиком, — шёпотом говорит парень, успокаивая самого себя.       Услышав звук открывающей двери, а за ним стук каблуков, Чимин забирается ногами на унитаз и закрывает ладонью рот, смотря на тень через щель. Незнакомец двигается в самый конец туалета и начинает пинать каждую дверь, чтобы открыть её. На мгновение становится страшно из-за вопросов, пульсирующих в голове и разбивающих его спокойствие к чёрту.              Может, это кто-то из мужей тех женщин, которых он опозорил? Или вообще отец? Или всё-таки Намджун, который понял, что Чимин ушёл в туалет не просто так? Или охрана? Кто это?              Блять.              Неизвестный делает всё слишком резко и агрессивно. Это больше похожа на отца в бешенстве. Чимина это всё-таки немного успокаивает, потому что с ним договориться будет намного проще и домой они оба поедут только после травмпункта.              Звук становится громче, и Чимин осторожно спускается с унитаза и замахивается для удара. Он будет бить первым, а потом сделает вид, что испугался за свою жизнь, действовал неосознанно и не хотел причинить вреда «любимому» родителю, подарившему ему не только жизнь, но и материальные блага. Парень усмехается и, сделав вдох-выдох, выжидает.              Дверь открывают довольно резко, и незнакомцем оказывается Чонгук, который сразу же хватает парня за ворот и вытягивает из кабинки, швыряя на пол. Чимин падает и ударяется затылком и спиной о стену, задерживая дыхание.              Лучше бы у него был передоз, чем встреча с этим мусором.              Чонгук смотрит на него сверху вниз и, бегая сумасшедшим и озлобленным взглядом по чиминовому лицу, тяжело дышит. Он впервые показывает перед другом с момента приезда своё настоящее лицо, выворачивая себя наизнанку и сдавая позиции, потому что ситуация в зале была для него последней каплей. Самообладание идёт к чёрту, как и самоконтроль. Это невозможно больше терпеть и глотать, как будто ничего не произошло.              У Чимина характер конченой собаки, заражённой бешенством, и его нужно усыплять, а не пытаться контролировать. Ему плевать на то, что чувствуют люди вокруг него и думают о нём. Эта тварь, сидящая перед ним, должна была сдохнуть после того, как похоронила то хорошее, что Чонгук хранил в своих воспоминаниях долгое время.              Он не испытывает сейчас страха или стыда.              Нет.              Чимин даже сейчас смотрит на него озлобленно и дико.              — Что ты, блять, такое? — хрипит Чонгук и садится на корточки, хватая Чимина за ворот водолазки. — Что ты нахуй такое?              — А что? — парень смеётся, запрокидывая голову назад, но не отводя взгляда от лица друга. — Не нравится?              — Ты никогда не пользовался связями отца, чтобы кого-то унизить, блять. Ты не одевался, как те конченые педики из фильмов. Нахуя ты меня провоцируешь? — он замахивается для пощёчины, но неожиданно останавливается в миллиметре от красной чиминовой щеки. — Почему ты не можешь делать то, что тебя просят? А?              — Я хотя бы не скрываю свою ориентацию, как это делаешь ты, — Чимин слишком разговорчивый под наркотиками, и его терпение тоже идёт к чёрту. — Пиздишь о педиках, а сам с Тэхёном развлекаешься в гостинице.              — Что за хуйню ты несёшь?              — Ты трахался с Тэхёном, блять, в гостинице Сокджина, но открываешь пасть из-за моих шмоток, блять. Ты ебанутый?              — Я не трахался с ним, придурок, — Чонгук опускает Чимина и, выпрямившись, начинает ходить из стороны в сторону. — Ты где эту хуйню только берёшь, блять? Объясни мне нахуй.              — О, только заметил, что у тебя голосок прорезался, — парень поправляет ворот водолазки и, подтянув к себе колено, кладёт на него голову. — А тебя ебёт?              — Да, — он честно отвечает, проводя кончиком языка по внутренней стороне щеки. — Откуда?              — Ты реально уёбок тупорылый, — шумно выдыхает Чимин и усмехается. — Ты со своими кентами ходил в ресторан Намджуна, тусил в клубе Хосока нахуй, а трахался с Тэхёном в гостинице Сокджина. Гений нахуй, который меня травил столько лет, а сам задницей крутит.              — Чё ты, блять, сказал? — Чонгук останавливается и, уперевшись ладонями в талию, нервно смеётся.              — Мне повторить нахуй?              — Повтори.              — Ты всем, блять, рассказал о том, что со мной произошло.              — Нормальное заявление, Чимин, охуенное, — парень разводит руками и резко садится на корточки. — Это был нахуй не я.              — А кто тогда?              — А я ебу? — Чонгук опускает голову. — Первое время вообще думал, что это ты сам сделал.              — Конченый? Меня…              — Знаю, — парень наклоняется и закрывает ладонью чиминов рот. — Я разобрался с ним пару лет назад, как и остальными, кто тебя травил и пытался пустить по кругу, — переводит взгляд на него и убирает ладонь.              — Это был Хосок, — Чимин сглатывает ком в горле, — а не ты.              — Это был я.              — Нет.              — Парней из академии вылавливал не ты, а Хосок! — он срывается на крик. — Ты кинул меня в то время.              — Тогда откуда я знаю, что выпускники хотели пустить тебя по кругу после церемонии? Они же говорили тебе об этом целую неделю, а потом неожиданно пришли избитыми. Где был Хосок в это время?              — Со мной, — хрипит Чимин.              — А я где был?              — Я чё, ебу?              — Мне бровь, блять, зашивали, придурок, — Чонгук проводит ладонью по волосам. — Ты нахуй связался с теми, кто только умел пиздеть, а не защищать твою ёбаную задницу. Проклинал меня и дрался со мной каждый раз, когда тебе что-то не нравилось, но ты даже не думал своей головой, — пару раз бьёт указательным пальцем по лбу Чимина, — что это я был твоей ебанной защитой. Огрызался мне, пиздел, а теперь сидишь и делаешь вид, что нихуя такого не произошло.              — А хули ты только меня обвиняешь? — Чимин поднимается на ноги только с третьего раза. — Ты назвал меня шлюхой.              — Чтобы ты со мной хотя бы поговорил, блять, но у тебя же нахуй язык отвалился.              — Стоп, — парень трёт переносицу пальцами, — ты же сказал, что знаешь, что это было изнасилование, или мне показалось?              — Да, — Чонгук поднимается и выставляет по обе стороны головы Чимина руки, чтобы тот не убежал.              — И ты разобрался с преподом?              — Да.              — Что ты нахуй с ним сделал? — в горле начинает сушить, и на мгновение становится страшно.              — Честно? — кивок, и Чонгук наклоняется к уху Чимина, признаваясь шёпотом: — Пару раз ударил арматурой по голове и перекинул себе интересное видео, где маленький мальчик отсасывает своему преподу и плачет, давится, умоляет остановиться. Мне продолжать?              — Я… мне надо… Нужно идти, — в сознании опять вспыхивает тот день, и парень тяжело дышит из-за воспоминаний, которые разрывают грудную клетку.              Воздуха становится слишком мало, перед глазами всё плывёт, и Чимин мечется между руками Чонгука, пытаясь выбраться. Он словно опять в том дне, и от этого хочется убежать настолько далеко, чтобы его никто больше не смог найти и напомнить об этом. Эти воспоминания до сих пор доставляют боль, выбивая на теле парня клеймо о том, что он бракованный, и обвиваются вокруг его шеи, натягивая до предела.              Ему не нужно было это знать сейчас, потому что вся его жизнь разрушается на бешеной скорости.              Чонгук замечает состояние Чимина и делает несколько шагов назад, давая ему в этот раз шанс на побег. Пусть сбегает в этот раз и прячется, думая, что его никто не сможет найти. Что всем всё равно на его состояние и действия, которыми он разрушает всё вокруг, не думая о самом себе. Чонгук найдёт его, исправит и поможет, крепко держа себя в руках и не переступая черту.              Он готов сейчас подстроиться под ритм Чимина и перестать думать о том, что всё должно быть по-другому, а не так, как происходит в этот момент. Он хотел рассказать ему правду про Хосока позже, когда они будут в доме ругаться на тему того, что Чонгук решил вмешаться, но всё пошло по другой дороге.              Может, оставить его сейчас одного?       Но тогда он будет в очередной раз плохим другом.       За всеми этими размышлениями Чонгук не сразу замечает, что Чимин успокоился слишком быстро. Он поднимает голову, и парень давится из-за того, что в глазах — полная пустота, которая в последний раз была в тот самый день.       Нужно успокоиться.       Нужно дышать.       Нужно.       — Сделаем вид, что этого разговора не было, — Чимин говорит это спокойно и медленно идёт в сторону выхода из туалета.              — Но тебя же обманывали столько времени, — Чонгук до последнего стоит на своём, пытаясь открыть глаза другу. — А ты просто хочешь сделать вид, что ничего не произошло?              — Да, — парень кивает и, открыв дверь, останавливается. — Эта правда сейчас никому нахуй не нужна.              — Чимин.              — Что ты ещё хочешь? — он оборачивается. — Я не вернусь к тебе даже после того, что ты делал. Тебя никто не просил, Чонгук, никто и никогда.              — А что я должен был сделать? — парень делает шаг навстречу, но Чимин выставляет перед собой руку.              — Оставаться рядом со мной, но ты проебался, — он пожимает плечами и выходит из туалета.              Чонгук выжидает немного и, когда вокруг становится тихо, наклоняется вперёд, сжав пальцами коленки, и кричит во всё горло до хрипоты. Он их уничтожит всех к чёрту и вернёт то, что ему принадлежит, но после того, как разберётся с двумя своими проблемами. Первая — это то самое чувство внутри, которое душит и потрошит ему душу, а вторая — это Ким Тэхён с его длинным языком.