псарня

      Чонгук сидит в ресторане и, покачивая носком дорогих туфель, потирает переносицу, пытаясь успокоить раздражение из-за опоздания людей, которые требовали от него ответов как сумасшедшие. Его раздражает всё это, и хочется вернуться в резиденцию семьи Пак, чтобы попробовать в очередной раз обсудить тот разговор с Чимином про их отношения, который произошёл неделю назад. Они не могут так просто исчезнуть после всего, что было и будет сделано ради него и его благополучия.       Парень ведь буквально продал свою душу только для того, чтобы чиминова жизнь была легче, чем в то время, когда учитель доставал его своим присутствием, а одноклассники травили и избивали. Чонгук всё исправил и вывел их дружбу на новый уровень, где он готов убить и избавиться от всего того, что доставляет проблемы, а этого даже не заметили. Словно всё это было сделано просто так.       Обидно.       Но терпимо.       Он справится с этим ради «дружбы».       Чонгук повторяет это себе в очередной раз, чтобы успокоиться и не перейти черту, которая может и правда стать не только концом его дикого самоконтроля, но и всего остального. Потому что у Чимина действительно слишком длинный язык, который хочется вырвать и заставить его наконец-то замолчать, чтобы дать лишнюю минуту на продумывание плана действий. Он изменился слишком сильно за это время, и теперь у Чонгука нет шанса на ошибку.       Из-за этого ему нужно думать на десять, а то и больше шагов вперёд, чтобы подавить Чимина и закрыть его от чужих глаз до того момента, пока всё не вернётся на свои места. Это больше похоже на какую-то одержимость, но на деле — всего лишь повод для того, чтобы всё исправить и воссоздать в очередной раз тот мир, который он потерял из-за своей ошибки и желания быть правильным.       Ему нужно всё наладить — и для этого нужен Чимин.       Он ведь умный, добрый и всегда думал о других — это было их главным различием, позволяющим двигаться ради друг друга и поддерживать, пытаясь привести к более выигрышному результату. Если Чонгук хотел всё лучшее для себя и был готов пойти по головам, то Чимин выбирал взобраться к вершине с другими и объяснял, что это дополнительная защита и поддержка. Она всегда будет решающим фактором.       Он так часто это повторял, что даже Чонгук начал в это верить до такой степени, что пытался среди каждой компании быть в центре внимания и давить тех, кто пытался занять его место. Ему нужно быть лучшим во всём, чтобы никто не смог прикоснуться к нему или встать рядом с ним. Плевать на кровь из носа из-за очередной нагрузки, боль в мышцах из-за тренировок и пугающих мыслей из-за поражения на соревнованиях. Нужно доводить себя дальше до предела и идеала.       Чимин в такие моменты говорил, что так поступают многие люди, всё хорошо, не стоит переживать. Он не странный, а просто слишком много думает о том, что принесёт проблемы позже, а не в данный момент. Всё обязательно будет нормально. И эти слова помогали двигаться ему дальше даже в те дни, когда Чимина не было рядом, потому что его спасала именно память.       Возможно, что ему и правда сейчас не хватает советов друга?       Как обычно ведут себя люди, когда их семья умирает? Ему нужно плакать и метаться из стороны в стороны, или же закрыться в своей комнате, пытаясь умереть? Хочется спросить у Чимина об этом, вытрясти ответы и наконец-то успокоиться, перестав блуждать в замешательстве. Чонгук сжимает челюсти из-за подобных мыслей и прикрывает глаза, опуская голову. Нельзя сейчас об этом думать — можно будет сделать это позже, когда рядом не будет людей.       Сделав глубокий вдох, а затем выдох, парень цепляет пальцами стакан с водой и выпивает тот практически залпом. Он мажет взглядом по входу в ресторан и закатывает глаза, когда видит Тэхёна и Юнги, которые идут к нему чертовски медленно и даже не думают о том, что заставили его ждать здесь полчаса. Они садятся напротив и, быстро сделав заказ, смотрят на него выжидающе и молчат. Словно это Чонгук должен начать распинаться перед ними и объяснять каждое своё действие, как ребёнок.       — Чонгук, — осторожно начинает Юнги, поджимая губы, — может, ты нам объяснишь, что…       — Что происходит, блять, а? — Тэхён всё-таки срывается и откидывается на спинку стула, запрокидывая голову назад. — То посылаешь, то зовёшь в ресторан. Ты нормальный вообще?       — Тэхён, давай не будем устраивать здесь сцены, — Юнги осматривается по сторонам, чтобы извиниться за беспокойство. — Иначе пойдут слухи.       — И что? — парень резко переводит взгляд на друга и кладёт локоть на стол. — Это же не наши проблемы, а его. Почему ты его защищаешь каждый раз? Ты его мамочка?       — Издеваешься?       — Я серьёзно спрашиваю. Постоянно подтираешь слюни этого придурка, а он даже спасибо не говорит.       — Ты…       — Хватит, — перебивает Чонгук и чешет висок ногтем указательного пальца. — Я позвал вас для другого, а вы опять начинаете.       Тэхён наклоняется вперёд и уже открывает рот, чтобы наконец-то вывалить всё, что накопилось за время этой лицемерной и гнилой дружбы. Если раньше он сглатывал каждый раз, когда его называли подлизой Чонгука и спрашивали о том, как он поработал сегодня над его задницей, всё ли там блестит, то сейчас это всё хочется выплюнуть и признаться каждому, кто в него тыкал в то время, что блестела не чонгукова задница, а Тэхёна.       Но ему не позволят это сделать — его размажут по стене, сломав кости в какой-нибудь обоссанной подворотне с граффити, остатками спермы и чужих жизней, которые он никогда не поймёт. Не из-за того, что он не общается с теми, кто ниже по статусу и имеет меньше денег, а из-за обычного страха вернуться в ту жизнь, которую он успешно смог избежать. За это ему стоит сказать спасибо мёртвой матери, прыгающей на исключительно успешных членах.       И уже взрослый Чонгук напоминает ему об этом секрете всем своим видом.       Отодвигает на второй план, презрительно смотрит из-за лишнего слова или действия и разрывает его щелчком пальцев каждый раз, когда они остаются один на один. Быть с ним — это вылазка на минное поле, где нет победителей или проигравших, живых или мёртвых. Нет никого, кроме Чонгука, смотрящего за всем этим со скукой и желанием скорее всё закончить.       Хосок был другим.       И из-за этого становится противно от самого себя.       Тэхёну иногда хочется переломать собственные пальцы и выколоть глаза, когда он впивается в смартфон и не может оторваться от профиля Хосока с левого аккаунта. Пятьдесят фотографий, больше двадцати историй в день — и везде он улыбается так ярко, что в глазах начинает неприятно рябить. Может, стоило всё-таки поговорить с ним в тот день и решить всё, когда парень протягивал ладонь и просил его опять улыбнуться, как в их первую встречу? Но Тэхён на это только цокнул языком и ушёл, сильно задевая того плечом.       Ему просто было страшно.       И за всем этим наблюдал Чонгук, словно ждал ошибки со стороны Тэхёна и шанса на то, чтобы размозжить его голову о стену за предательство. Он и сейчас смотрит на парня как на предателя за те вспышки гнева и желание добиться хоть каких-то ответов о том, что здесь происходит.       Почему они узнали про аварию из новостей, а не от самого Чонгука? Почему на похоронах он выглядел точно так же, как и сейчас? Словно в том происшествии погибла не его семья, а какие-то посторонние люди, которые не относились к нему с теплотой, добротой и поддержкой во всём, что только можно. В тэхёновой памяти много разговоров Чонгука с родителями, и они каждый раз бьют ниже пояса из-за тупой зависти и желания почувствовать то же самое.       — У меня что-то на лице, Тэхён? — холодно спрашивает Чонгук, наклоняя голову в сторону.       — Нет, — парень дёргается от неожиданности и шумно выдыхает, делая глоток вина из бокала. — О чём ты хотел поговорить?       — У вас же появились ко мне вопросы, верно? — он натянуто улыбается, жмурясь.       — Да, есть.       — Задавай.       — Чимин, — Тэхён упирается локтями в стол, хаотично бегая взглядом по чонгуковому лицу. — Зачем он тебе спустя столько лет?       — Следующий вопрос, — отмахивается он.       — Что происходит? — Юнги достаёт сигарету из пачки и, подкурив её, делает затяжку.       — Конкретнее.       — Ты серьёзно? Мы узнали про смерть твоих родителей и сестры из новостей, когда сидели в баре, а ты даже не позвонил и не попросил приехать.       — Зачем? — Чонгук проводит языком по внутренней стороне щеки, чувствуя раздражение.       — Потому что мы твои друзья и всегда можем поддержать тебя, — Юнги и правда пытается доказать свою точку зрению, но даже не понимает, что человеку напротив абсолютно всё равно на то, что он скажет или подумает. — А ты так…       — Когда ты приехал? — Тэхён перебивает друга, задерживая дыхание из-за взгляда парня, который на мгновение становится диким и озлобленным, а затем — снова холод и апатия.       — Больше двух недель назад? — изогнув бровь, Чонгук скрещивает руки на груди и добавляет: — Вас это волнует?       Он специально делает упор на то, что это волнует исключительно их двоих, а не только Тэхёна, который приезжал к нему месяц назад в Нью-Йорк и в очередной раз пытался выяснить натянутые отношения или хотя бы вывести их на другой уровень. Чонгук много раз повторял, что между ними ничего нет и не может быть — это всё ошибка, это нужно забыть и выбросить, а не облизывать эту тему каждый раз.       Вот только Тэхёну на это всё равно — переходит эту чёртову границу каждый раз исключительно при свидетелях, а не один на один, как это произошло однажды. Ему пришлось выбежать из чонгуковой квартиры в одних шортах, бежать по лестнице и улице не оборачиваясь, потому что за спиной была бешеная псина с единственной мыслью о том, как разорвать парня.       Чонгук тоже прекрасно помнит этот день и каждый раз напоминает о нём, чтобы привести в чувство и напомнить о месте, которое кое-кто каждый раз забывает. Это и правда раздражает. Почему в его окружении на данный момент не могут запомнить, что можно говорить или нельзя? Почему ему нужно напоминать это?       Он для них какая-то шутка?       — Немного, — в разговор вмешивается Юнги, чувствуя, как воздуха из-за этих двоих становится всё меньше. — Ты же мог оказаться в той машине.       — Пришли бы на мои похороны, — Чонгук пожимает плечами и горько усмехается.       — Вместе с Чимином? — Тэхён опять переходит границу.       — Задай уже этот вопрос, — парень это буквально выплёвывает и, пристав со стула, упирается ладонями в стол. — Я жду.       — А я ведь задам, — Тэхён делает то же самое и наклоняет голову в сторону, усмехаясь. — Что тебе нужно от Чимина, которого ты сам же и кинул в академии? Ты только перестал ебать мне этим мозги, а сейчас опять начинаешь. Меня это, блять, уже заебало.       — Я просто хочу вернуть своего друга, или у тебя проблемы с этим?       — Но мы ведь тоже твои друзья, Чонгук, — Юнги откидывается на спинку стула.       — Не лезь, — в голос отвечают парни, ударяя по столу ладонями.       — Это тебя не касается, — добавляет Чонгук.       — Верно, это касается только этого выблядка, который ебёт мои, — Тэхён делает на последнем слове акцент и легко ударяет несколько раз по виску указательным пальцем, — мозги своим Чимином, блять. Если так хочешь вернуть друга, Чонгук, то для начала разберись с нами и научись дружить, а потом открывай свой блядский рот, понял?       — Не смей мне указывать, — парень резко хватает друга за ворот футболки. — Ты даже не можешь сделать то, о чём тебя просят.       — Потому что это не моя забота!       — Я попросил тебя, а не кого-то другого.       — Ты приказал мне найти хоть что-то на твоего бывшего дружка. Он не хочет тебя видеть и даже знать о тебе, а ты всё пытаешься его вернуть.       — Тебе-то откуда это знать?       — Потому что ты ведёшь себя как бывшая, которая пытается вернуть своего парня.       — Я хочу вернуть друга.       — Ебать, из-за этого я должен бегать по всему городу и искать его? — Тэхён приподнимает брови и наигранно смеётся. — Как ты вообще себе это представляешь?       — Не хочу вас прерывать, но... — Юнги поднимает руку и наклоняет голову в сторону, — что вы хотите о нём знать?       — Ты опять влезаешь, — тянет Тэхён, переводя взгляд на уставшего парня. — Почему ты не можешь помолчать, пока мы не договорим?       — Потому что я знаю всё, что связано с Чимином.       — Откуда? — Чонгук убирает руку от Тэхёна и подходит к Юнги, наклоняясь к нему. — Ты же только и делаешь, что работаешь в автосалоне отца.       — Серьёзно? Ты думаешь, что машины только старики покупают? Ко мне стабильно приходят ребята, которые берут дорогие тачки, а потом зовут отметить это в бар или клуб.       — Ближе к делу.       — Ещё я забыл упомянуть о том, что ко мне раз в месяц приходит сам Чимин и просит очередную машину, потому что разбил прошлую, — Юнги пожимает плечами и разводит руки в стороны. — Да и слухи вокруг него…       — Какие? — Чонгук сжимает ладонь в кулак и наклоняется ниже. — Выкладывай всё.       — Что он переебался практически со всеми, кто был в клубе Хосока.       — Смахивает на бред, — подаёт голос Тэхён, падая на стул и сжимая челюсти. — Невозможно дать каждому, кто ходит туда.       — Так я говорю именно про клуб Хосока, — парень ставит локти на стол и щурится. — Ах, тебе же туда закрыта дорога.       — Заткнись. Это реально звучит как бред, что парень дал тысяче людей и всё ещё ходит на своих двоих, да и Хосок бы этого не позволил. Он каждому бы морду набил за такие движения.       — Тебе-то откуда знать? Вы с выпуска не общались.       — Потому что это Хосок.       — Он мог измениться.       — Нет, — Тэхён отворачивается и шумно выдыхает, перебирая пальцами. — Только не он.       Чонгук хочет ответить то же самое, но вместо этого садится обратно на стул и выпивает из бокала вино, смешанное с собственными сомнениями и неуверенностью в Чимине. Потому что тот, кто живёт с ним в одном крыле, игнорирует и избегает его, закрывшись в комнате, не может творить то, что про него говорят. У него нет подобных возможностей. Но внутри всё равно разрастается это подозрение и отравляет холодный разум Чонгука, заставляя сжать подлокотник со всей силы.       Если это всё-таки окажется правдой, то что ему нужно сделать в этот раз?       Уничтожить всех, кто прикасался к нему? Уничтожить Чимина, заставив его стоять на коленях с переломанными лодыжками и пальцами? Или уничтожить себя, закрыв глаза на подобное?       Что ему выбрать?       — Кстати, — Юнги резко поворачивается корпусом к Чонгуку, — как ты себя чувствуешь? Родителей всё-таки потерял, а голову забил настолько бесполезными вещами.       — Тяжело, но справляюсь, — парень потирает шею ладонью.       — Ты молодец. Если у тебя будут проблемы, то ты…       Чонгук не слушает дальше, потому что это и правда не имеет смысла с того самого момента, когда у него спросили про состояние, а он откровенно соврал. Ему просто нет смысла делиться чем-то подобным с теми, кто его никогда не сможет понять полностью. Они — это не Чимин, который всегда поддерживал его в семейных проблемах и вставал на его сторону, успокаивая тем, что это его жизнь, а не чья-то ещё. Ему стоит делать то, что он хочет, но в рамках закона, конечно же. Чонгук каждый раз улыбался из-за этого дополнительного фактора и верил другу.       Может, он и правда цепляется за прошлое слишком сильно, но такая жизнь во сто раз легче, чем та, где он пытался забыть Чимина. Своего единственного друга и того, кто был всегда рядом, не обращая внимания на его характер и поступки. Он словно пытался отдать часть своего сердца, совместных воспоминаний, желаний — и всё только для того, чтобы перестать его искать.       Чонгук всегда пытался его найти, когда в горло попадала капля алкоголя — и это всегда заканчивалось разочарованием и желанием разрушить всё вокруг себя. Потому что Чимин исчезал в тот момент, когда парень успевал прикоснуться кончиками пальцев к его спине, и оставлял после себя только запах разочарования и сожаления.       Парень чувствует себя из-за этого максимально подавленно и отвратительно, потому что через подобное проходил только он. Его никто и никогда не сможет понять в этом плане, пока не пройдёт тем же самым путём, что и Чонгук. И это до сих пор его самая больная рана, которая кровоточит и гниёт, напоминая о том, что он заслужил всё это.       Ему даже не больно из-за смерти родителей — ему всё равно.       Он не понимает причины. Если умер кто-то из семьи, то обязательно должно быть больно и страшно от осознания того, что он теперь остался один, а ему всё равно. Может, это из-за поездки в штаты? Они не могли в то время нормально созваниваться и делиться чем-то из-за завалов по учёбе, разницы во времени и нулевого желания поддерживать семейные отношения. Только ссоры из-за оценок, личной жизни и проблем в голове Чонгука.       Как к ним после всего этого можно было относиться с любовью и трепетом? Они сами всё разрушили, убили и похоронили под гнилой землёй с червями. А восстановить и наладить семейные связи — это то же самое, что наступить на горло гордости каблуком, надавить со всей силы или просто заткнуть её, сжимая пальцы на шее до хруста. Но это будет в следующий раз, когда они смогут где-нибудь встретиться и наконец-то спокойно поговорить, не обращая внимания на течение времени, чужие проблемы и стены, исписанные словами, которые стоило сказать, а не молчать.       Чонгук ударяет несколько раз пальцами по столу и ждёт, когда Юнги наконец-то закончит свою тираду о том, как он им важен и нужен.       — Ты понял?       — Да, — он кивает, сдерживая себя, чтобы не зевнуть или не заказать что-нибудь крепче, чем вино.       — Я рад, — Юнги хлопает ладонью по плечу друга. — Может, прогуляемся после ужина?       — Нет, у меня дела, — спокойно отвечает Чонгук и, встав со стула, поправляет пиджак.       — И какие в этот раз? — Тэхён мажет пьяным взглядом по лицу друга. — Брюнетка, блондинка или…       — Тебя это не касается, — парень проверяет телефон и, не увидев новых уведомлений, убирает его в карман. — И да, это блондинка.       Чонгук выходит из ресторана, чувствуя затылком испепеляющий тэхёнов взгляд, который поверил ему и скоро напишет сообщений сорок о том, как его ненавидит. Это повторяется уже третий год — и каждый раз всё по одному и тому же сценарию, где Чонгук уходит, избегая очередной порции вопросов, и обязательно добавляет, что идёт на свидание с девушкой. Это самый безопасный вариант, чтобы избавиться от Тэхёна. Это работает как доказательство его установок в голове.       Никто не будет задаваться вопросом и лезть в его кровать — это против правил, и за это можно получить игнорирование в месяц, а то и целую вечность.       Это просто личное и принадлежит только ему.       И с Тэхёном уже давно стало чертовски скучно.       Поправив волосы, Чонгук прячет руки в карманах брюк и нащупывает пачку сигарет, купленных после того, как Чимин проигнорировал его в очередной раз. Всё в чонгуковой жизни почему-то возвращается к нему, а он выстроил вокруг себя слишком толстую стену, которую парень не может разрушить с помощью обычного разговора. Внутри из-за этого всё кричит, мечется и умоляет его о том, чтобы Чонгук воспользовался силой.       Но зачем?       И этот вопрос вертится на языке на постоянной основе, требуя прямых и честных ответов.       Вот только Чонгук продал свою честность так давно, что и сам не помнит этого. А придумывать очередной удобный ответ самому себе в данный момент — пустая трата времени и сил. Он уже пришёл несколько лет назад к тому, что его устраивает до сих пор, и это возвращение друга по его собственному желанию и без открытого давления на него.       Однажды — Чонгук уверен в этом на сто процентов — Чимин придёт к нему, простит и снова станет его другом, который выслушает его исповедь про тот день. Потому что этот секрет приносит слишком много проблем даже сейчас, и бороться с ним становится всё сложнее с каждым днём. Нужно успеть до того момента, пока Чонгук не потеряет себя окончательно.       А сейчас ему нужно успокоиться.

☣︎ ☣︎ ☣︎

      Чонгук случайно замечает машину Чимина около входа в бар и, осмотревшись по сторонам, усмехается. Стоило догадаться раньше, что этот парень легко найдёт способ выбраться из семейной резиденции и использует для этого имя человека, которого он игнорирует уже неделю, и попросит отца проверить самостоятельно. Это даже немного забавляет, если честно, потому что Чонгук до сих пор делает для Чимина всё, что он только захочет.       Парень расстёгивает пуговицы на пиджаке и упирается ладонями в талию, шумно выдыхая. В голове проскакивает мысль о том, что стоит проследить за ним и наконец-то вывести на разговор, но со стороны это будет выглядеть слишком подозрительно. Как будто Чонгук специально подстроил всё так, чтобы встретиться с Чимином на нейтральной территории, но и одновременно с тем это будет довольно интересно.       Сколько ему потребуется времени, чтобы заметить человека, которого он считает мёртвым и ненавидит?       С Чимином и правда всё становится намного интереснее.       Чонгук усмехается из-за собственных мыслей и, запрокинув голову назад, сдавленно смеётся. Он должен насладиться этим временем, пока есть такая возможность, и сделать всё, чтобы его наконец-то заметили и в этот раз не выбросили из головы. Ему нужно пройтись по головам его бесполезных друзей — вывести их из игры и доказать, что они не заслуживают Чимина. Это будет легко сделать, если встать между ними один раз.       После же полностью сольётся с чужой жизнью — пропитает своим запахом, мыслями, словами, голосом и кровью. Они смогут стать одним целым. Чонгук резко наклоняется вперёд и прикрывает ладонью рот, пряча животный оскал. Подобные мысли опьяняют и заставляют внутри всё переворачиваться и взрываться. Пусть этот момент скорее наступит и даст насладиться каждой секундой.       А сейчас нужно успокоиться, прийти в себя и зайти в этот бар.       Нужно держать себя в руках.       Выпрямившись, Чонгук делает глубокий вдох-выдох и поворачивается корпусом в сторону заведения, переливающимся из-за неоновых вывесок и зеркальных вставок. Кто-то курит около входа, качаясь из стороны в сторону, и слишком громко рассказывает историю своей компании о том, как снимает кого-то этой ночью. Это то, что сейчас нужно Чонгуку. Он подходит к компании и, натянуто улыбнувшись, просит прикурить.       — Держи, друг, — слишком быстро соглашается незнакомец и протягивает сигарету с зажигалкой.       — Ты меня сейчас реально спас, — Чонгук прикуривает сигарету и отдаёт зажигалку, делая пару коротких затяжек.       Он чувствует на себе эти липкие оценивающие взгляды, и внутри всё лопается из-за злости. Хочется выколоть им глаза, если честно, за то, что они сейчас берут на себя слишком много для обычных пьяниц с низкооплачиваемой работой. Чонгук это понимает из-за отвратительного привкуса сигарет, запаха дешёвого одеколона и дешёвых реплик. Они пытаются казаться богатыми среди таких же людей.       Это выглядит жалко до ужаса.       Внутри всё горит из-за желания высказать это, но тогда закончится веселье, которое даже не началось. Ему нужно терпеть и сливаться с этим мусором, притворяясь дураком с кучей денег и размытыми личными границами. В их же головах все богачи не могут завести знакомых из-за подозрений и страхов — это факт, который они самостоятельно вбили себе в голову, чтобы не казаться такими жалкими. Богачи обычно покупают друзей, женщин и всё остальное, а потом давятся, боясь сплюнуть.       Чонгук же всегда сплёвывал, когда ему что-то не нравилось, не боясь осуждений или замечаний отца. Ему не нужно никого покупать — к нему всё это приходит само с такой лёгкостью, что становится скучно настолько сильно, что хочется сдохнуть. Но он почему-то продолжает жить и развлекаться, делая вид, что с ним всё хорошо. Сейчас же ему нужно слиться с этими людьми и не думать о лишнем.       Игра начинается.       — Просто свои оставил в ресторане после хуёвого свидания вслепую, — добавляет Чонгук и поправляет волосы, показывая дорогие часы.       — Невезуха, — отвечают из компании, пьяно улыбаясь и делая шаг вперёд. — Первый раз здесь?       — Да, из штатов только приехал, а отец все мозги выебал про свадьбу, — он кивает несколько раз и делает затяжку мерзких сигарет. — Сами же понимаете, что хочется ещё немного повеселиться.       — Конечно! — кто-то хлопает его по плечу. — Мне тоже предки ебут мозги с работой. Заебали до ужаса.              — Присоединяйся к нам, — одна из девушек обнимает его за руку. — С нами такому красавчику точно скучно не будет.       — Если меня об этом просишь ты, то с радостью, — Чонгук поворачивает к ней голову и пальцами касается подбородка. — Не могу отказать такой милой девушке.       Он опять врёт и даже не стесняется этого, продолжая высказывать мерзкие комментарии о том, что она такая красивая, сексуальная и ей стоит обязательно сходить с ним на свидание после сегодняшней ночи, которой сто процентов не будет. Чонгук просто не вспомнит её примерно через час после того, как они зайдут в этот бар. Ему не нужны лишние проблемы и эта грязь, прилипшая к его руке.       Она смотрит не ему в душу — она смотрит в его кошелёк.       И это бесит.       Но ему нет смысла осуждать за подобное, потому что в этом мире каждый выживает как может. Кто-то хватается за богача, думая, что так жизнь точно наладится. Кто-то работает до потери сознания и самого себя. Кто-то любит лёгкие деньги и готов крутиться на шесте или прыгать на члене. Это их способ выживания, который Чонгук принимает, но не поддерживает из-за своего статуса.       Он может легко сказать, что счастье не в деньгах — и это будет правдой, потому что в них прячется свобода и лёгкость. Можно делать всё, что хочешь, и развиваться в любой сфере, которая только попадается на глаза, наслаждаясь успехами. Но это только первое время. Дальше будет только скука, разочарование и желание наконец-то заполнить эту проклятую пустоту, которая перекрывает воздух и жизнь к чёрту.       Это не счастье, а ловушка.       Ему это известно, потому что он проходит через это сам. От этого невозможно сбежать, спрятаться или смириться, принимая поражение с поднятыми руками. Тут только вариться и плавиться, пытаясь найти выход с помощью других людей и их поступков, которые будут действовать по-особенному. Не обращать внимания на моральные принципы, чужие желания и правила — они выглядят намного лучше на фоне тех, кто живёт правильно и пытается всем нравиться.       Выкинув окурок в урну, Чонгук заходит с новой компанией в бар и теряется среди них до того момента, пока они не садятся за самый дальний столик. Среди этого веселья и алкоголя, заказанного на деньги парня, которого даже не предупредили, они чувствуют себя живыми и богатыми впервые за всю свою жизнь.       Чонгук же в это время закидывает локти на спинку красного диванчика, отстраняясь от всей этой атмосферы, и ищет глазами Чимина среди всего этого пьяного и отвратительного мусора. Найти его не составляет труда — сидит за барной стойкой в одиночестве и, крутя очередной стакан с алкоголем в руке, выглядит слишком одиноким. Хочется подойти к нему, сесть рядом и поговорить о том, что беспокоит и тревожит.       Но ещё рано.       Потому что единственное развлечение Чимина сейчас — это наполняющийся стакан с алкоголем и смартфон, который постоянно подсвечивается из-за нового сообщения. И на каждое он улыбается, прикрывая ладонью рот и жмурясь. Может, как-нибудь найти способ и прочитать его переписки? Потом можно будет их все удалить, а отправителей кинуть в чёрный список.       Чимин, скорее всего, расстроится из-за этого, но ведь рядом с ним в этот момент будет Чонгук.       Он поможет ему справиться с этим.       Обязательно.       Его в очередной раз отвлекают от наблюдения за Чимином и просят сказать тост за такой хороший вечер и новые знакомства. Чонгук проводит кончиком языка по внутренней стороне щеки и, молча выпив содержимое стакана, встаёт из-за стола. Ему наскучила эта игра — и теперь её можно закончить.       — Я отойду в туалет и вернусь, — он предупреждает об этом отстранённо, не обращая внимания на людей вокруг.       Они его окончательно вывели из себя своими тупыми историями, просьбами выпить и заказать ещё алкоголя, потому что на столе стало как-то пусто. Спрятав руки в карманы брюк, Чонгук идёт в сторону туалета и, последний раз оценив состояние Чимина, цокает языком.       Блять.       Он слишком пьян.       Чонгук делает шаг назад и, прислоняясь плечом к стене, скрещивает руки на груди. Если сейчас вмешаться, то точно будут проблемы. Чимин, скорее всего, изменился даже в пьяном состоянии, и увести его домой сейчас — это то же самое, что собаку с бешенством спустить с цепи. Парень в этом уверен на сто процентов, ведь раньше он был тем, кто забирал алкоголь у друга, который до сих пор не научился пить спокойно.       Если вспомнить время, когда они напивались вместе, то Чимин всегда сливался с обстановкой и старался не отсвечивать, чтобы не показать своего состояния. А Чонгук всегда его находил и, улыбаясь во все тридцать два, предлагал сбежать.       И они сбегали.       Но после ссоры, когда Чонгук узнал правду и тайком приходил на вечеринки, чтобы присмотреть за Чимином, находил его в ванной с бутылкой в подвешенном состоянии. Он был пьян настолько сильно, что даже не понимал, кто перед ним сидит на корточках и слушает его истории про лучшего друга, который его предал.       И Чонгук слушал внимательно, называя того человека уёбком, гнидой и мудаком.       Он называл так себя каждый раз, когда перед глазами вспыхивал образ пьяного Чимина, который смазанно улыбался ему и тянулся для поцелуя. Чонгук никогда не позволял этого, отодвигаясь назад и сглатывая ком в горле, просил его сделать это, когда протрезвеет. Вот только друг никогда не трезвел — и они так и не целовались.       Из-за последнего воспоминания Чонгук сжимает челюсти и впивается ногтями в кожу. Только что он на секунду смог почувствовать то невесомое касание к щеке, которое заставило его сбежать из той квартиры, вернуться в академию и смыть с себя всё это под кипятком. Это было помутнение рассудка с обеих сторон — и только.       Нужно прийти в себя.       Срочно.       Чонгук разворачивается в сторону туалета, шумно выдыхая. Только он делает шаг вперёд, как слышит звук разбивающейся бутылки, крик Чимина и чей-то ещё, который начинает его оскорблять и предлагает разобраться на улице. Может, стоит сейчас вмешаться и решить эту проблему более мирным путём? Так он будет выглядеть в чиминовых глазах героем, который может спасти его в трудную минуту.       Но внутри черепной коробки начинает пульсировать другая мысль. Она сумасшедшая, заставляет сердце биться быстрее, перекрывает на секунду дыхание, и из-за неё начинает скапливаться во рту слюна.       Не влезать.       Пусть разбирается сам.       Пусть его изобьют.       И наконец-то выбьют из его головы всё паршивое и ненужное дерьмо, доказывая, что его друзья могут его кинуть и не будут спасать каждый раз, когда это будет нужно. Это будет весело и больно одновременно не только для Чимина, но и для Чонгука, который устроит тренировку своему самоконтролю. У него давно такого не было — этого хочется до безумия. Плевать на боль и всё остальное — ему хочется на это посмотреть.       Хочется увидеть избитого Чимина.       Как он будет стоять на коленях с разбитым носом и, давясь кровавыми слюнями, провоцировать до последнего. Требовать, чтобы ударили во всю силу и наконец-то прекратили эти детские игры. Да, это сумасшествие, но оно ведь стоит того, верно? — Пошли выйдем, блять! — это громкое согласие от Чимина, Чонгук из-за этого сгибается практически вдвое и, сжав ладонями колени, скалится.       Как только парень слышит, что эти двое вышли из заведения, то выпрямляется и медленно выходит на улицу, где уже собралась целая толпа, которая кричит, просит большего и пересказывает начало драки. Чонгук же сливается с ними и внимательно наблюдает за тем, как Чимин пропускает практически каждый удар от неизвестного мужчины и постоянно отвлекается, пытаясь кого-то найти среди тех, кто здесь присутствует.       Его ударяют кулаком в живот, и, согнувшись практически вдвое, парень падает на колени. Он тяжело дышит, опустив голову, но его глаза всё ещё хаотично бегают по толпе.       — Не может быть, — шёпотом проговаривает Чонгук и проводит кончиком языка по внутренней стороне щеки.       Его не могли заметить в этой толпе так легко, верно?       Ответ на этот вопрос приходит слишком быстро, когда их взгляды встречаются. Чимин скалится и сплёвывает кровь. Ноги перестают двигаться, и в голове начинается хаос из сотни вопросов, разбивающих самоконтроль к чёрту. Что ему делать в этой ситуации? Сорваться с места или вмешаться? С какого момента его заметили? Что делать дальше? Сбежать? Ударить? Что происходит? Он это планировал? Отступить?       Как ему поступить?       Как, блять, ему действовать в этой ситуации?       К чёрту.       Чонгук достаёт смартфон и, прислонив его к уху, делает вид, что звонит в полицию. Громко проговаривает название бара и улицу, добавляя, что здесь избивают парня и угрожают ножом. Толпа быстро разворачивается к нему и, пытаясь осознать ситуацию, резко разбегается в разные стороны. Они сейчас больше похожи на школьных хулиганов, которых неудачно застукал преподаватель, а не взрослых людей, решивших отдохнуть в баре.       Мужчина, избивающий Чимина, подбегает к Чонгуку и пытается выхватить смартфон. Парень реагирует быстрее, ударяет того ногой ниже пояса и, наклонившись вперёд, вежливо просит шёпотом:       — Съебись отсюда, свинья.       — Да кто ты…       Он не успевает договорить, как Чонгук хватает его за волосы и ударяет со всей силы об колено. Мужчина падает на колени и, схватившись руками за кровоточащий нос, проклинает его и угрожает расправой. Вот только парень его не слушает — он смотрит на друга, сидящего на холодном асфальте.       — Понравилось? — ухмыляется Чимин, смотря в чонгуковы глаза.       — Выглядело жалко, — он подходит ближе и, не отводя взгляд, садится перед ним на корточки.       — С тебя пример беру.