Вдохни белёсый дым воспоминаний. Не бойся жить.

Утро проскользило в безмолвной работе Норико. Женщина, сказав всё, что хотела, теперь просто лежала, принимая помощь. Мира украдкой наблюдала за тем, как рассеянный взгляд незнакомки держался в тёмном верхнем углу, рассыпаясь в размышлениях. Казалось, нечто тягостное и нестерпимо гнетущее обволокло голову этой женщины. Несмотря на неоспоримую привлекательность раненной, её состояние явно было измождённым. Мире было безумно интересно: с чем столкнулась эта женщина до изматывающей беготни по лесу? Закончив дело, Норико направилась на улицу, позвав с собой девушку. Солнце лениво разливало свет на окружающий мир, пока полотна серых облаков проплывали мимо. В стороне деревенских домов были видны жители. Кто-то из крестьян уже трудился, двое молодых людей без дела стояли возле поваленного забора, что-то живо обсуждая и изредка бросая взгляды в сторону дома незнакомки, где стояли женщины. Мира глубоко вдохнула, прикрыв глаза, и решила дождаться слов старушки: она явно позвала девушку не просто так. — Мне не нравится то, что она говорит, — Норико нахмурилась, не смотря в сторону Миры, — Но не верить её словам было бы глупо. Девушка хотела задать вопрос о том, почему же старушка тогда так яро сопротивляется тому, чтобы поскорее уйти прочь. Стоило хотя бы попробовать уговорить кого-нибудь из крестьян приютить их на время. Позже отплатить им не составило бы труда, но главное было дождаться Иоши. — Может, — начала Мира, — Нужно объяснить ей, как обработать рану мазью? Мы могли бы оставить необходимое ей и пойти. У нас же с собой две баночки. Норико хотела что-то ответить, но словно передумала, помотав головой. Затем развернулась и пошла в сторону дома. — Нехорошее дело, нехорошее… — лишь услышала Мира бормотание. Когда они вошли внутрь, женщина лежала на постели с прикрытыми глазами. Мире отчего-то показалось, что та наблюдает за ними, но стоило ей подойти ближе, это чувство испарилось. Девушка обернулась, замечая, как Норико достаёт небольшую баночку мази. Затем она прошла к раненной и села рядом с Мирой. — Что, хоронить уже собрались? — с улыбкой проговорила незнакомка, открывая глаза. — Вот, палку сейчас с улицы принесу. Вдарю тебе хорошенько за упрямство и болтовню лишнюю, и там, вполне может быть… — Норико громко стукнула баночкой с мазью возле футона женщины. — Неужто вновь разматывать меня будете? — Этим, — старушка посмотрела прямо в глаза незнакомке, — Как пользоваться будешь, если оставим тебя здесь? Мира взглянула на Норико, пытаясь понять, к чему та клонит ветвь разговора. Раненная, усмехнувшись, медленно моргнула. — Очевидно, руками? — У тебя руки из ивы сделаны, чтобы гнуться, м? Или растут как бамбук? Сколько корячиться будешь, пока дотянешься до нужного места? — старушка не унимаясь, закидывала женщину камнями конкретных вопросов. На это незнакомка лишь хмыкнула. — Да… Человеческое тело до смеха беззащитно, — она метнула взгляд на Миру, поджавшую губы в напряжении, — Неужели такая мелкая забота держит вас подле меня? Какие забавные… — она вздохнула. Её голос сквозил иронией и насмешкой. — Ты лекарей в первый раз видишь? Понять не могу, откуда такая спесь. — За помощь уже благодарила, — взгляд женщины стал серьёзным, — Но меня раздражает ваша настойчивость. — Ах, настойчивость? — Норико вскинула брови в возмущении, — Я собираюсь тут дело до конца довести, поняв, как ты следить за раной сможешь. Потом уже и решить можно будет. А ты мне про настойчивость. Сама же говоришь, погоня за тобой, так к чему людей толкаешь от себя? — Зашили меня, спасибо. Но я знаю, как мне легче будет залечить себя. Я далеко не глупая, опытом богатым жизнь наградила… — женщина вернула себе усмешку, — Убедиться хотите, что за раной ухаживать смогу? — она слабо помотала головой, выдавив из себя пару смешков, — Говорю, люди вы хорошие. А с хорошими людьми всегда проблемы. Потому что думаешь о том, как бы не доставить проблемы им… Мира уловила блеск в глазах женщины. Он сверкнул яркой искоркой непонятных мыслей, а затем потух точно ветер задул его. Когда девушка повернула голову в сторону Норико, увидела, как та упорно продолжает смотреть на незнакомку. Очевидно, эти слова тоже рассыпали пыль сомнения в её голове. Но устойчивая напористость всегда была в этой старушке сильнее всего. — Да… Повезло тебе, девочка, с этой невообразимо упрямой женщиной, — усмешка в глазах медленно перетекла в решительность, — Слово вы никому не скажите лишнего, вижу. Но погнать мне вас чем-нибудь да надо… Норико нахмурилась от таких слов, а Мира всмотрелась в женщину. Почему бы просто не оставить её уже в покое? Мысль металась неприятным чувством где-то внутри, а волнение распускало свои ветви с удивительной быстротой. Конечно, девушка знала, что дело здесь не только в характере Норико. Вся ситуация сквозила странной опасностью. Но Норико — лекарь. Мира вспомнила о том, что старушка ещё ни разу на её памяти не отказывала в помощи людям, не было и такого, чтобы она бросала больного. И этому ведь она учила и саму девушку… Что это было?.. В один миг Мире показалось, что она потеряла способность ясно мыслить и видеть мир. Дернувшись резко назад, девушка буквально сжалась внутри от испуга и растерянности. Прямо на её глазах женщина превратилась в лисицу с четырьмя хвостами. Её глаза блеснули искрой, быстро погасшей в тёмной глубине. Беглый взгляд на Норико подтвердил: такое видит не только она. Однако реакция старушки была менее открытой. Она тоже резко отодвинулась назад, до предельной внимательности следя за каждым движением небольшого зверя. Лиса чуть потянувшись, аккуратно перешла с одного края футона на другой. Лоснящуюся рыжую шерсть портил лишь след раны на спине. Бинты спали, поэтому всё хорошо было видно. Пытаясь принять факт волшебного обращения, девушка зацепилась за комичную мысль. Интересно, а как она ощущает сразу четыре хвоста? Как управляет ими? А может ли один двигаться независимо от другого? Хвосты напомнили девушке изящные рычажки. — Что ж… — старушка вздохнула, потерев лоб, — Ясно. Значит, кицунэ. Мира несколько удивилась тому, насколько спокойно старушка приняла ситуацию. — Тебе же раны легче переносить в этой форме, верно? — Норико слегка кивнула подбородком, обращаясь к лисице. Животное, навострив ушки, кивнуло в ответ. Мира замерла, когда кицунэ пройдя небольшое расстояние, ткнулась мордочкой в руку девушки. Поджав губы в нерешительности, она всё-таки дотронулась до шерстки на макушке головы. Лисица же, забавно махнув хвостами, прикрыла глаза, ластясь всё больше. Лёгкая улыбка коснулась лица Миры. Скользя грациозными движениями неспешно падающего осеннего листа кицунэ вернулась к футону. Мгновение — и перед ними уже сидела женщина, кутающаяся в нагадзюбан, поправляя складки на краях. Мира заметила, как кицунэ сморщилась от боли, чуть кривя спину, но затем она выпрямилась и посмотрела на старушку из-под прикрытых ресниц. — Скажу вновь. Благодарна вам за помощь. Очень. Поэтому не хочу вносить в ваши жизни проблемы. Пойдёте прочь — обезопасите себя. Вот и всё. — Понимаю. И понимала, — Норико оглядела кицунэ, — Тогда мазь оставлю, надеюсь, всё же дотянешься… Языком только не лижи. Горькая. Женщина усмехнулась, а старушка направилась в сторону вещевого мешка. Мира взглянула на незнакомку. Кицунэ тут же поймала её взгляд своими углями прежде горящего пламени. Она осмотрела фигуру девушки, чуть дольше блуждая по лицу. — Разве я не хорошенькая лисица? — её лукавый взгляд искрил теплой забавой. — Хорошенькая. Очень, — кивнула Мира с улыбкой. — Давно я себя в зеркало не видела, конечно… Но твоим глазам поверю, милая. Её озорные глаза смогли пустить внутрь девушки искры уютной теплоты. Женщина придвинулась чуть ближе к Мире и протянула ладонь к её лицу. Девушка не отодвигалась, с интересом наблюдая за действиями кицунэ. Незнакомка лишь дотронулась нежными пальцами до щеки, проведя витиеватую линию по скуле к волосам. — Хорошенькая… В лесу легко можно спрятаться, а можно — запутаться, потеряться. Тропинки всегда кем-то протоптаны, всегда ведут известным путём. Но не топчись на них сильно, не всегда это к добру… Я вот жила и в лесу, и среди людей. Где лучше? — она провела своей рукой по локтю Миры, — Сама не поняла… Но было хорошо, — её взгляд вновь поднялся к глазам девушки. Усмехнувшись, женщина продолжила, — Была бы ты лисичкой, забрала бы тебя с собой. Девушка не знала, что ответить на это. Казалось, что женщина играет словами, перебирая их подобно цветам: ещё чуть-чуть и сможет оплести Миру цепями своих венков… . . . Убедившись, что рана обработана, а средства для лечения оставлены, Норико и Мира пошли в деревню, ища подходящий домик, где можно было бы дождаться Иоши. Кицунэ, ничего не пообещав, лишь сказала, что собирается отлежаться и пуститься в путь дальше. Неприятное ощущение беспокойства осело в сердце пеплом зарождающейся тревоги, но Мира старалась отгонять от себя ненужное волнение. Они помогли женщине, и теперь девушка увидела ёкая на расстоянии вытянутой руки. Странное впечатление смешало в себе противоречивые чувства: за всё то время, которое провела Мира в этом мире, это был действительно первый раз столь близкого контакта с необычным существом. Обворожительная женщина не отталкивала и не пугала. И это приводило девушку в смятение. В паре домов просьбу Миры и Норико пропустили, не желая принимать женщин. Они уже поняли, что слух о странных посетителях деревни разлился ручьями слов и домыслов, вызывая сомнение и недоверие среди крестьян. Стало очевидно, что женщина, с которой они заявились сюда, уже была объектом загадочных обсуждений. Однако несмотря на отказы и косые взгляды, старушка всё же отыскала дом, в котором их смогли принять на время. В небольшой постройке жил местный плотник и его двое сыновей. Крестьянин сам предложил место для передышки, объяснив это тем, что именно он приютил молодого человека с лошадью. Видимо догадался, что они втроём держали единый путь. Вестей из отдалённого дома с незнакомкой не было, поэтому Мира решила наконец выспаться после тяжёлого дня, сбросив пелену переживаний. Старушка была не против. Перед тем, как заснуть, девушка заметила, как Норико вышла из дома, но спрашивать зачем не стала. . . . Проснулась Мира резко, покидая пространство спокойного сна из-за того, что кто-то настойчиво тряс её за плечо. Перед собой девушка увидела совсем юного мальчика — одного из сыновей плотника. Его лицо выражало волнение и беспокойство, поэтому Мире пришлось проститься с пеленой сна, быстро проморгавшись. — Что-то случилось? — Там страшные люди. Воины ругаются. Про лисицу говорят все. Отец сказал, что тебе бежать надо, — мальчик говорил быстро и отрывочно, частое моргание выдавало его волнение. Быстро спохватившись, Мира поднялась и метнулась за вещевым мешком. Нужно было найти Норико и бежать как можно дальше и быстрее. В хаосе нарастающей тревоги пронеслась мысль о том, какая судьба может ожидать кицунэ… Но сейчас отвлекаться было непростительно. — Веди скорее, — Мира кивнула мальчику, готовая идти за ним. Как оказалось, мальчик вывел Миру на задний двор, но девушка тут же прошлась вдоль дома, выглядывая из-за его края. С этого места открывался неплохой вид на главную и единственную улицу деревни. А посмотреть было на что… Мира увидела воинов и, быстро прикинув, отметила, что их количество точно достигало десяти. Большое скопление крестьян, шум и голоса которых сливались в ропот и редкие выкрики. Мальчик потянул Миру за рукав кимоно, прося пойти за ним, но девушка отчаянно выискивала глазами Норико. Где же эта ворчливая старушка? Вопрос метался в голове подобно запуганному зверю, ища выход из ситуации. В это время толпу разогнали трое воинов, освобождая место в центре улицы. И Мира увидела. Фигуру старушки было трудно не узнать, ведь девушка жила с ней и знала её. Однако то, что она смогла её обнаружить, не позволяло успокоиться: один из воинов стоял подле Норико, опущенной на колени. Сердце сжалось, выжимая из себя остатки спокойствия, оставляя на своём месте разгорающийся пожар страха. Другой самурай что-то выкрикнул, но Мире не удалось разобрать что именно, ведь ужас точно заткнул ей уши и сжал горло, не пуская воздух ровным током. Всё казалось странной картинкой, фильмом, который стоило бы поставить на паузу. Но руки точно онемели, охваченные ледяным замешательством. Единственное, что буквально безжалостно выдернуло Миру из ледяного оцепенения: резкий замах катаной одного из воинов. Оторопь проползла по коже мелкой дрожью. Она увидела, как точный до крайней степени удар буквально рассек ленту жизненного пути старушки. Красные нити существования женщины разорвались в одно мгновение, оставляя после себя лишь кровавый клочок оборванной жизни. Мутная пелена слёз въелась в глаза, словно защищая разум от ужасной картины. Это не могло быть реальностью. В чувства Миру привела крепко вцепившаяся рука маленького мальчика в её — холодную и трясущуюся. Девушка обернулась и увидела, что в глазах мальчика виден страх. Он отчаянно тянул Миру в сторону, пытаясь увести в неизвестном направлении. Девушка вновь взглянула в сторону главной улицы. Крестьянские голоса теперь стали слышны отчётливо, но они совсем не заботили девушку. Она не могла понять, почему Норико там, а не рядом с ней. Кто-то резко потянул её назад, и это был явно не маленький мальчик. Резко обернувшись, Мира зацепилась взглядом за плотника, что приютил их со старушкой на время. Его глаза жалостливо пробежались по лицу девушки, а рука похлопала по спине. — Бежать тебе нужно… И Мира точно опомнилась. Страх настиг с новой силой, а девушка только сейчас смогла сделать глубокий вдох. Бежать… — Кто-то болтнул у нас, что с женщиной ещё молодая была. Сейчас тебя ищут, — мужчина вздохнул, качая головой, — Говорят, вы кицунэ помогали бежать. Теперь вот, наказание. Бежать нужно тебе, поймают и не пожалеют. Самураи там допрос устроили, все всполошились… Слышишь меня? Мужчина пытался поймать рассеянный взгляд девушки. Мира закусила губу, и лишь резкая вспышка боли привела в чувства. — Она не могла умереть… — собственный голос казался девушке чужим, точно бестелесный дух бессмысленно завыл в пространстве тихого леса. — Ох, пойдём. Бедная… Не успеешь, ведь… Мира безвольно направилась за крестьянином, что стремительно уводил её в сторону леса. Странный протяжный вой усиливался, и девушке чудилось, что неизвестный дух ступает по пятам за ней. Нет, он вцепился в спину и медленно душил её, пуская в глаза туман. Быстрые шаги точно утопали в вязком болоте, но Мира продолжала следовать за мужчиной. Мокрые капли слёз очертили контур лица, бездумно слетая с него. Мира сглотнула и осознала: истошный вой, ужасающий до мурашек, испускал не странный дух. Это было её сердце. Теперь в голове искрами отчаяния взорвалась паника. Бежать… Крестьянин наконец остановился, указывая в сторону леса. — Беги, беги скорее. Это всё, что сделаю… — Спасибо, — охрипший от волнения голос пустил слово увядшим листом. Мужчина кивнул и стремительно направился в обратную сторону. Мира больше не оборачивалась. . . . Она надеялась, что удача не покинет её также стремительно, как буквально молниеносно испарялась вся её сила. Перебирать ногами становилось сложнее, те будто вязли в вязкой смеси дикого страха за собственную жизнь и тревоги, подобной липкой грязи. Небольшое ранение в плече лишь раскрасило панику красным оттенком боли, замедляющей и без того измождённое тело. Окрики двух воинов, что гнались за ней, рвали тонкую ткань здравой оценки ситуации. А она просто не хотела умирать... Забежав за дерево с раздвоенным стволом, она замерла, резко вдыхая воздух, прямо перед небольшой поляной, недалеко ушедшей в лес от дороги. Тела людей рассыпались по небольшому пространству, а кровь под ними казалась замещением липкой дождевой грязи, что смешивалась с травой. Тревога, пробившаяся в разум, заставила прикусить нижнюю губу и задержать дыхание на пару мгновений, ощущая как страх пробегается мурашками от лопаток до кистей рук. Глаза Миры метались от трупа к трупу, пока не наткнулись на отличного от остальных человека, медленно тянущегося рукой за спину. Она бы и не обратила на него внимание, ведь его раненное тело почти не двигалось и в своём состоянии вполне могло бы показаться мертвым. Девушка довольно быстро сообразила, что тот хотел каким-либо образом достать оружие, поэтому мгновенно пресекла действие, замотав головой из стороны в сторону безмолвно, но резко, приложив палец к губам, призывая молчать. Она была не уверена в том, послушает этот человек её или нет, но приближающиеся голоса воинов, что гнались за ней, были не самой приятной, но отрезвляющей от ступора музыкой. Поэтому Мира мгновенно подхватила вакидзаси ближнего мертвого воина и спряталась за дерево у поляны. Предельная концентрация и напряжение не позволяли спокойно вздохнуть, поэтому девушка украдкой делала маленькие вдохи, цепляясь за последние нити самообладания. Шаги одного из двух воинов, стали до невозможности близки. Мира прислушалась, выжидая подходящий момент. Нужно было сделать только два чётких движения: тихо и неожиданно появиться вне поля зрения воина и ранить в самое уязвимое место. Действовать необходимо было быстро и чётко. Шаги осторожно приближались, и Мира уловила момент, когда самурай оказался чуть дальше того дерева, за которым пряталась девушка. Она осторожно вышла из-за дерева, моментально делая шаг в сторону воина. Одно точное движение рассекает горло самураю, который просто впал в шок от увиденной толпы трупов на поляне. Это явно сыграло на руку Мире. Желая вновь скользнуть за дерево, девушка всё же задела жалкие ветви. Второй воин уже заметил её. В его руках стремительно оголился самурайский меч, а Мира не верила, что на этом её побег закончиться, что она не успела. Девушка оторопело и растерянно стояла на месте, держа окровавленный вакидзаси в руке. Грудная клетка отдавала этом лихорадочного стука сердца, а челюсти сжались до предела. Непонимание, что можно сделать дальше, душило отчаянием. Неужели, это всё? Резкий вдох испуга метнулся вслед за странным и молниеносным свистом: самурай замертво свалился, не успев предпринять что-либо. Оторопевшая девушка в замешательстве простояла перед двумя трупами несколько секунд. Осознание того, что опасность рассеялась в смерти воинов, охладило разум. Мира осторожно шагнула в сторону второго самурая. Кровь растекалась от области шеи. Сюрикен? Нервная усмешка на мгновение полоснула лицо. Девушка повернула голову в сторону поляны: прямо в её глаза вцепился злой и холодный взгляд раненного мужчины. Это был он. Он убил его.