Бортовой журнал сказочника

— Что-то мне не хорошо, — пробормотала Нами, прежде чем сползти вниз по мачте и осесть на тёплых досках палубы тряпичной куклой, теряя сознание. Виви вскрикнула, а Лотта молча приняла данность, раздосадованно вздохнув: несмотря на то, что рыжая бегала с Зоро, она всё равно умудрилась где-то цепануть гадость. Канон, мать его!.. — Да Вы вся горите, Нами! — одёргивая руку ото лба навигатора, ужаснулась Нефертари, привлекая внимание оставшихся мугивар. — Что с ней? — первым подбежал Луффи, обеспокоенно осматривая всю красную из-за температуры девушку. А после подхватил её на руки, повернувшись к задумчивой Лотте в надежде на то, что та поможет и объяснит, как лучше поступить: — Что нам делать? — Сперва попробовать сбить температуру, — силясь вспомнить уроки первой помощи от деревенского врача Сиропа, ответила канонир, — а дальше по ходу дела разберёмся. Санджи! Тащи холодную воду в комнату Нами. И всё, что есть в аптечке. — Сейчас же исполню! — Винсмоук на камбуз не вбежал — влетел, желая как можно быстрее оказать всю необходимую поддержку Лотте ради навигатора. — Зоро, пойдём, поможешь тряпки отжимать. — Хорошо, — не стал спорить мечник, даже если сильно хотелось. Всё же бросить накама в такой ситуации Зоро бы не смог. Лотта знала, что он куда заботливее, чем кажется. В перерывах между сном и бухлом, вестимо. — Лотта, а Вы точно знаете, что делать? Такая высокая температура и… — взволнованно спросила Виви, прижимая к груди этернал-пос до Арабасты. — Разберусь, — уверенно ответила Попаданка. — По крайней мере из всех этих дурней лишь я одна хоть раз в жизни, да болела. Давно, правда… Но это не важно, — усмехнулась канонир. И на долю секунды Лотта могла поклясться, что Виви перекрестилась вполне по-христиански от такой шокирующей информации. *** — Луффи, уговори её не молоть чепуху. Тебе нужен врач, Нами! — воскликнула Лотта, зло смотря на сопротивляющуюся подругу, которую укладывали на кровать силком едва ли не всеми мугиварами, лишь бы она не натворила глупостей. — Да как вы не понимаете? Если из-за меня мы задержимся, то Арабасту по камушку разберут! — трясла активно, словно и не больна вовсе, свежей газетой с последними новостями из Арабасты навигатор, пытаясь переспорить накама. Ей было непонятно, как они могли игнорировать тот факт, что в стране накалились страсти настолько, что численность повстанцев превысила численность регулярной армии! Катастрофа! — Ты помрёшь раньше, чем мы до Арабасты доберёмся, дурная башка! — закипала Лотта, совершенно не понимая столь рьяного упрямства со стороны подруги. Конечно, за время путешествия к Виви привязались все, да и помочь хотелось искренне. Но, положа руку на сердце, между всей Арабастой и Нами, Лотта выберет последнюю. Ведь битва против Крокодайла изначально вообще не их головная боль. — Я не умру, — поджав губы, ответила Нами, хмурясь всё сильнее и сильнее. Сил спорить у неё не было совершенно, но принимать сторону накама она отказывалась, настырно доказывая, что может двигаться дальше, не утягивая команду назад. Лотта подобного рвения не разделяла, хоть и понимала её чувства. — Просто ускоримся в пути до Арабасты, а там мне уже окажут помощь. — Максимум ты куда ускоришься, это к своей могиле, дурная, нам до Арабасты ещё добрую неделю плыть, и то, если эта Олл Сандей не наебала нас с лог-посом! Матушка вот моя также говорила, мол ничего, перетерпит. И где она сейчас, тебе напомнить? — Нами нахмурилась, не став спорить с таким аргументом. Как-никак, ещё в Сиропе мугивары из-за местных жителей, любящих посмаковать драматичные истории по сто раз, узнали чуть ли не всю подноготную жизни Лотты до пятого колена. — Где? — как обычно в тему спросил капитан корабля. Тяжёлый вздох еле удалось сдержать. Сразу видно, кто из них троих слушал вполуха. — Там, откуда не возвращаются. В Подольске, — криво усмехнулась канонир и вернулась к лекции навигатору уже с серьёзным до ужаса лицом. — Шутки шутками, а помрёшь ещё как. Я, блять, гадалка, поверь мне. И, вообще, мать, ты нормальная, нет? Голову включи. Мы шароëбились по острову с ебучими динозаврами, которые, так-то, вымерли хуеву тучу лет назад! Прикинь, сколько там давно забытых Богом и наукой бактерий, а? От которых нет лекарства. Так что тебе нужна нормальная медицинская помощь. В идеале — антибиотики настолько мощные, что даже доисторическую дрянь возьмут. При всей моей жалости к миллионам жителей Арабасты и к Виви лично, но, уж извините, я не готова променять твою жизнь на их спасение. Мы меняем курс до ближайшего острова, где найдётся врач. И точка. — Ты здесь не капитан, — фыркнула Нами, на что Лотта драматично хлопнула себя по лбу: — Простите, как я могла забыть! — с сарказмом произнесла девушка, а после, прокашлявшись, уже нормальным тоном продолжила: — Где же моя субординация. Капитан Луффи, разрешите обратиться с официальным запросом на смену курса по причине болезни одного из членов экипажа, — отрапортовала канонир, приставив ладонь к виску. — Могу даже письменно этот акт составить, если хочешь, кэп. — Зачем мне эти бумажки? — почесав подбородок, спросил Луффи, а после молча окинул взглядом команду. Зоро, Санджи и даже Виви были полностью согласны с мнением Лотты, как и он сам, поэтому вердикт себя ждать не заставил: — Мы меняем курс, прости, Виви. Конечно же, это временно. Ты обязана поправиться, Нами. Как я смогу стать королём пиратов, если тебя не станет? — серьёзно спросил Монки, заставляя Нами застыть и тяжело выдохнуть. Поняв, что ругаться с командой нет никакого толку, она молча отвернулась к стенке, изображая оскорблённую невинность. — Лотта, у тебя есть что-то на примете? — Королевство Драм, которое славилось своей передовой медициной. — Но совсем недавно, меньше месяца назад, там пропал король из-за новичков… как их там… Пираты Чёрной Бороды, точно, — припоминая что-то, заметила задумчиво Виви. — Да и все врачи, кажется, сбежали оттуда. — Все не все, а одна, лучшая из лучших, осталась. Думаю, она нам точно поможет. Пойдём, Виви, развернём корабль, — и выудила из сумки этернал-пос до острова Драм. — Луффи, Зоро, смените госпоже навигатору повязки на лбу, чтобы её вредное высочество не потеряло опять сознание. Санджи, хватит разводить сырость, Нами не умрёт! Выпаивайте ей воду небольшими стопками каждые пятнадцать минут, можно и бульон мясной, думаю, пока что есть Нами нормально всё равно не сможет. — Хорошо, — нестройным хором согласилась мужская часть Гоинг Мерри, на что Лотта улыбнулась и со спокойной душой покинула каюту. *** — Аре? Лотта, а почему ты не спишь? — Луффи, закутанный в одеяло, с растрёпанными волосами и отметинами от подушки, выглядел совершенно нелепо и по-домашнему тепло. Будто за окном нет стужи и метели, а Нами в каюте не умирает от высокой температуры. Лотта даже позволила себе улыбнуться, отрываясь от книги по инженерии и механике за авторством Вегапанка. Библиотека, собранная Мерри, была разнообразна. Было видно, что для своих господина и госпожи он обустраивал корабль с любовью. Даже сказки нашлись для малышки Каи, которая, увы, поплавать на Гоинг Мерри с родными не успела, а после трагедии и не захотела, оставив корабль в одиночестве на долгие годы. — Мне не спится, — не став вдаваться в подробности, отмахнулась девушка, двигаясь на скамейке, чтобы капитан смог присесть. Отказываться от приглашения Луффи не стал, плюхаясь рядом. — А ты чего встал? — Проголодался. А ещё пришла моя вахта следить за Нами, Зоро как раз поспит, ши-ши-ши. — А-а-а, ясненько, — понимающе протянула Лотта, отпивая кофе. — Кстати, я надеюсь, что наш леший внял моим просьбам и не перенапрягался. Не с его-то ногами! Потому что я самолично его придушу, если он пренебрёг всеми моими советами и делал приседания. Вот ноги у него отвалятся, посмотрим, как он будет передвигаться на руках. Захочет протезы — даже пальцем не пошевелю, так и передай! — Он дежурил сидя, — вступился за друга Луффи, на что сказочница только хмыкнула, совсем не поверив капитану. Учитывая, что свои честные чёрные глаза Монки старательно отводил, в своих суждениях Лотта была права. Ророноа наверняка, пока присматривал за Нами, качал руки и тягал штангу. Или, что хуже, устроил себе день ног. — Ну-ну. Чёрт с ним, сводим его к врачу вместе с Нами, потому что из меня швея как из Зоро послушный пациент, — не сдержав вздоха, ответила Лотта, наблюдая за тем, как Луффи переместился резво к холодильнику, где стряпал воистину королевский бутерброд. Такой можно было и втроём съесть, а этот вечно голодающий сейчас его заточит за два укуса, как пить дать. — Кэп, ты это, Санджи пожалей — не съедай все наши запасы. До Арабасты мы пополниться нигде не сможем. — А этот твой Крам? — Драм, — поправила канонир. — Это зимнее королевство, поэтому еда там зачастую в консервах, либо вяленая. Если ты хочешь свежее мясо, то придётся поохотиться. — Звучит совсем не круто, — приуныл Луффи, всё равно потянувшись к холодильнику, на который впору было вешать замок. — Кстати, Нами стало несколько легче, но температура всё равно не падает. — Хреново, — буркнула Лотта, загибая уголок в книге на главе «Подъёмные устройства гражданского назначения». Заставлять Монки тащить на своём горбу Нами попаданка не собиралась, справедливо полагая, что восстановить сообщение с замком на горе с помощью подъёмников более чем реально. Канонный Усопп же как-то это сделал, так она чем хуже? И что, что она не помнит, как именно это случилось. На месте разберёмся! Тем более, что механика в этой жизни шла с ней рука об руку буквально с самого перерождения. — Но плыть нам осталось недолго, к счастью. Думаю, пару часов и мы уже будем на месте. — Это здорово, — не прожевав бутерброд, ответил капитан, а после за два укуса прикончил, облизывая пальцы. Покосившись на содержимое холодильника, а после на Лотту, он тяжело вздохнул и дверцу прикрыл, отказавшись от ночного обжора под одобрительную улыбку попаданки. — Полагаюсь на вас с Санджи, ши-ши-ши. — Замётано, кэп. *** — Луффи! — Эйс! — Ну и сопли, — хором сказали Зоро с Лоттой и переглянулись. До Драма с Литл Гардена удалось доплыть в кратчайший срок — меньше суток прошло с того, как Нами заболела. Вапола по пути мугивары не встретили, зато застали Эйса, сделавшего остановку в снежном королевстве. Правда, в отличие от канона, Портгас временно пристроился не в Робеле, а в Бигхорне, чем немало удивил канонира, не до конца смирившуюся с тем, что эффект бабочки имеет место быть на протяжении всего путешествия… Именно благодаря ему мугиварам удалось почти безболезненно попасть в Бигхорн — прибрежную деревеньку, самую ближнюю к Драм Рок. Конечно, без преклонения колена не обошлось: вся команда умоляла пустить их ненадолго, лишь бы найти врача. С условием, что грабить и убивать мугивары не будут, доступ в Бигхорн был получен. А там встреча с Эйсом, помогающим местным силой дьявольского фрукта, слюни, сопли, два рыдающих воспитанника Гарпа и потеплевшая обстановка, по крайней мере не так враждебно стали относиться местные. А ещё, несмотря на ворчание Зоро с Лоттой, оба были рады за Луффи, встретившего вот так случайно на Гранд Лайн брата. Новости, правда, были неутешительными — Курёха, ведьма и единственный оставшийся врач на острове по совместительству, Бигхорн покинула три часа назад, а значит раньше, чем послезавтра, тут снова не появится. Больных нет, следить ни за чьим лечением не нужно, и профилактические подзатыльники раздавать тоже. Поэтому, горестно вздохнув, Лотта обязалась починить подъёмник. Далтон, глава местной стражи, со скепсисом глянул на Попаданку: весь его взгляд был пропитан сомнениями в компетенции щуплой и мелкой кудрявой девчонки с корабля каких-то пиратишек. Впрочем, особо протестовать он не стал, попросив местных детишек проводить Лотту до сломанного подъёмника. Маленькая инспекция в одиночку — «Вы же там всё равно нихрена не понимаете, а одна я быстрее справлюсь… Луффи, отцепись от моей ноги!» — принесла определённые плоды. Сам подъёмник починить можно в течение часа и без особого труда, главное чем-то согревающим запастись. Другой вопрос, что канат заледенел полностью, запасного же нет от слова совсем. Поэтому, не долго думая, Лотта попросила помочь Эйса, коль уж он тут ошивается. А того и уговаривать не пришлось, на радость мугиварам. Так что, хорошенько пообедав, взяв все необходимые инструменты и потеплее укутавшись по самый нос, канонир под ручку с Эйсом двинулась в сумерках к подъемнику. И эти восемь часов работы над подъёмником обернулись настоящим Адом. Лотта думала, что Луффи фанючит по своему брату до невозможности много. Однако, как оказалось, Портгас оказался в разы хуже, гордо нося звание истинного броконщика. Даже если знать обо всех косяках детства капитана не хотелось, выбора особого не было, ведь заткнуть Эйсу рот кляпом возможным не представлялось. До рта такой детины ещё попробуй дотянись! «Когда-нибудь я куплю себе беруши», — горестно вздохнула Попаданка, считая до десяти, полностью абстрагируясь от прихвостня Белоуса, работавшего заместо строительной пушки. *** С неоценимой помощью местных, Лотте и Эйсу, который теперь считал девушку едва ли не подругой, наверняка проникнувшись её умением слушать — то, что это от безысходности, уточнять не стоит, — закончить удалось к вечеру. Канат был равномерно прогрет, а после дорога была запущена в режиме «черепахи», с надеждой на то, что к завтрашнему утру ничего льдом не покроется, а сама Курёха тросы не обрубит. Несмотря на небывалое рвение Луффи прямо сейчас подниматься в гору и стучать во все двери врача, ему пришлось повременить со своим желанием. Всем нужно было отдохнуть, и, в первую очередь, Лотте, которая будет ответственной за подъём, следя за всем внутри кабины, герметизацию которой, увы, восстановить не удалось. А ещё Нами — по-хорошему перед подобным тяжёлым путешествием надо хотя бы чуть-чуть сбить температуру. Потому что даже несмотря на комфортабельность предстоящей поездки, из-за перепада давления и общего разряжения кислорода, навигатор, в своём нынешнем состоянии, подобное может и не пережить. А если учесть, что делать остановки и привыкать к высоте нет времени и у остальных, Лотте пришлось потратить половину вечера на подготовку кислородных баллонов для всех членов экспедиции: Луффи, Нами, её грешную душу, да и Зоро. Последний вообще очень рьяно отнекивался, но после парочки слабых пинков по голени от канонира сдался, признавая, что, возможно, ему и вправду не помещала бы помощь. На комментарий о бешенстве некоторых противных и строптивых леших мечник даже ухом не повёл, притворяясь глухонемым. И вот теперь, лёжа в спальном мешке — их заранее любезно подготовил Далтон вместе со старостой деревни на всех мугивар, — Лотта не могла уснуть. Она закончила свою работу, Эйс и местный механик по имени Кон останутся внизу в качестве подмоги, так что самое трудное в подъёме на Драм Рок позади при лучшем исходе. Но ей всё равно неспокойно. Проворочавшись и так и эдак, она упрямо закрыла глаза, считая до десяти… а может и сотни? Прежде чем провалиться в долгожданный сон… …Лотта не сразу поняла что конкретно её разбудило — чей-то крик или Луффи с Санджи, в две руки трясшие несчастную Попаданку за плечи. Во всяком случае и без того беспокойный сон окончательно растворился. Сморгнув слёзы, невесть откуда появившиеся, не до конца понимая, что вообще происходит, канонир прикрыла рукой глаза, стараясь дышать как можно медленнее и глубже, чтобы успокоить бешено стучащее сердце. Во рту пересохло до хрипоты, но, несмотря на это, Лотта не могла не спросить: — Что случилось? — Это ты нам расскажи, — разглядеть лицо Луффи в кромешной темноте было тяжело, но даже так канонир чувствовала его взгляд полный беспокойства и некой теплоты, которую капитан дарил безвозмездно всем своим накама. — Кажется, вам приснился кошмар, Лотта-суан. — Нам стоит выйти проветриться, чтобы не будить остальных, — тихий голос Луффи звучит до ужаса непривычно и несколько неестественно. Но вместе с тем достаточно успокаивающе, достаточно, чтобы Попаданка доверилась и без лишнего ропота выполнила просьбу, высунув нос в ночь на мороз. С кряхтением поднимаясь с полу, Лотта не сразу переступает через накама, промаргиваясь, давая глазам прежде привыкнуть к темени. А после неспешно на цыпочках обходит распластанного звездой Зоро и свернувшуюся комочком рядом с Нами Виви. На улице свежо, даже слишком, но холодный воздух, обдувающий лицо, кажется настоящим спасением для раскрасневшейся ото сна Лотты. Поверх плечей оказывается куртка, в которую девушка проворно заползает, а после приобнимает себя, смотря с благодарностью на кока, прихватившего верхнюю одежду для всех с собой. Тот закуривает и улыбается, шутливо делая поклон: — Всё для очаровательных дам. — Спасибо, Санджи, — искренне произносит Лотта, устремляя взгляд вдаль, на кружащийся снег и переливающиеся под лунным светом сугробы. Красиво. Даже пощипывание морозом кожи кажется уже чем-то таким неважным, что канонир поудобнее прижимается спиной к стене, неотрывно наблюдая за работой природы. Молчание, затянувшееся между ними троими, разбавлялось только сопением Луффи и выдохами сигаретного дыма. Кажется, мальчишки что-то обдумывали, прежде чем начать расспрашивать, а Лотта думала о том, что не горит желанием ни с кем обсуждать собственный кошмар. Тем более, что сколько бы не силилась — вспомнить не могла. Наверное, оно тогда и не важно вовсе? Впрочем, обеспокоенные кок и капитан, по всей видимости, были совсем иного мнения, раз до сих пор не принялись дурачиться или травить старые смешные пиратские байки, как делали множество раз до этого, когда они встречались на кухне: Санджи ради готовки завтрака, Лотта ради кружки кофе для хорошего сна, а Луффи ради разорения холодильника. — Так… О чём же был ваш кошмар, Лотта-суан? — Не помню, если честно, вот вообще. Такие вещи обычно не запоминаются, полагаю? Но, кажется, мне снился какой-то мужчина. И он что-то кричал… М-м-м, кажется, он мне угрожал. А потом резко замолкал и падал. Но кто он или где я была — не помню. — Мужчина, который вас обидел? — уточнил Санджи, уже явно готовясь этого несчастного бедолагу покрыть всеми доступными ему ругательствами. А может и вовсе отыскать для проведения личного акта линчевания. Кто же этих джентльменов разберёт? — Не знаю, может быть, — безразлично пожала плечами Лотта, пытаясь поймать языком снежинки, чтобы занять себя хоть чем-то. Разговаривать по душам она любила, но только в том случае, если понимала суть собственной неудовлетворённости ситуацией. Сейчас же разбираться откровенно не хотелось: не до её переживаний было, в команде и так хватало хлопот. Заталкивать собственные эмоции куда подальше в угоду общей атмосферы группы было слишком привычно для Попаданки. — Скорее, которого мы избили, — вклинился Луффи, почесав неловко шею. — Нами сказала, что тебе частенько снится то, как я в мясо поколотил того очкарика с когтями. — Это который хотел уничтожить родную деревню Лотты-суан? — уточнил Санджи, на что получил утвердительный кивок. — А она откуда знает? — удивлённо спросила Лотта. Ей с трудом верилось в то, что сегодняшний ужас не простая случайность, а систематический удар по психике в самый беззащитный момент — во сне. Неужели кошмары для неё не впервые возникшее недоразумение? — Ты, бывает, произносишь его имя во сне. А ещё Нами сказала, что именно поэтому постоянно спит с тобой в обнимку, чтобы ты высыпалась. Она сказала, что ты быстрее успокаиваешься. Ну и вроде как без кошмаров спишь. — Это… это очень мило с её стороны, — дрогнувшим голосом, слабо ответила Лотта, неосознанно покосившись в сторону входа в жилище Далтона. Оказывается, что всё это время Нами не просто так нарушала личные границы, и, на самом деле, беспокоилась о подруге, пытаясь хоть как-то облегчить той жизнь. Но почему сразу не рассказала? Неужели думала, что канонир обидится или покрутит у виска, не веря словам навигатора? Глупости, Лотта была готова умереть ради этих людей, а уж поверить любому их слову и подавно. Тяжело вздохнув, Попаданка шмыгнула носом, часто моргая глазами, чтобы избавиться от лишней влаги. — Так что тебя в нём напугало, Лотта? — Если кошмар постоянно повторяется, то, наверняка, то воспоминание слишком травмирующее, чтобы просто так его отпустить, — сделав затяжку, высказался Санджи, позволяя Лотте собраться с мыслями. И вправду, что?.. — Не знаю? Всё, наверное? — канонир замирает, делая паузу перед прыжком в глубину собственных страхов. Объективно говоря, сейчас было совершенно не то время и не то место, чтобы размышлять о подобном. Они слишком многого не знают о ней как о личности, чтобы дать в действительности нужный совет, а замять разговор не выйдет. Эти двое, имея совершенно разный жизненный опыт, может и смогли бы понять переживания, но никогда бы не поняли сути, просто потому что они не были попаданцами, и не знают, что в прошлой жизни подобное не было нормой. А ещё что убийство это то, что претит самой сущности Лотты, наравне с отказом от идиотских шуток невпопад. Поэтому, гулко сглатывая, канонир неловко накручивает прядь отросших волос на палец, не зная, с чего начать. Куро, в её воспоминаниях, был той ещё занозой в заднице, чего уж там. Он — первый человек, которого Лотта после перерождения искренне хотела убить. В прошлой жизни ублюдкам и похуже него она всегда желала участи гораздо страшнее небытия, однако в этой ситуации поняла, что желает именно его смерти. И это чертовски пугало. Она готовилась к этому моменту чёртовых пять лет, не раз и не два размышляя о том, как будет злорадствовать, когда Кураходол угодит в её смертельные ловушки. Однако, столкнувшись с ним в битве лицом к лицу, она поняла насколько была наивной и насколько, на самом-то деле, боится отнять чью-то жизнь. Банально не готова. Одно дело охотиться на кроликов или забивать свиней — совсем другое лишить разумного человека жизни, как бы цинично это ни звучало… — Луффи, ты помнишь битву с Куро? Она была нудной и вместе с тем ты здорово отхватил. Но даже так был не раздумывая готов убить придурка, если бы я не попросила остановиться, — отстранённо ответила девушка, прикрывая на секунду глаза. — Не поймите меня неправильно, я всё прекрасно осознаю. Нельзя быть добрым самаритянином и при этом пиратом. У нас тут не приключение на двадцать минут до соседнего острова, но всё же это выше моих сил. Мне тяжело даже думать о том, что когда-то придётся убить человека. Пусть бы и врага. Я понимаю, что однажды это случится: в попытке защитить вас, а может просто спасти собственную шкуру. Не важно. Когда-то за мной будет числиться первое убийство, но… Чем больше думаю об этом, тем тошнотворнее становится, тем ярче в памяти разбитое в мясо крови лицо Куро, и мысль, что я — ужасный человек. Я боюсь перестать быть собой ровно в тот момент, когда лишу кого-то жизни. Санджи и Луффи на речь Лотты ничего не отвечают, сохраняя задумчивое молчание. Каждый размышляет над её словами, думая, что бы ответить. Сама же канонир смотрит на носки ботинок, медленно дыша в попытке успокоить испуганно стучащее сердце, что вот-вот выпрыгнет из груди. Первым тишину нарушает Луффи: — Хей, Лотта, можно вопрос? — Да, конечно. — Если бы я тогда не остановился и действительно убил Куро, что бы ты сделала? — Ничего, — моментально ответила Лотта, покачав головой: — Ты капитан, за которым я решила следовать не смотря ни на что. И какой бы выбор ты не сделал, я бы его почти безоговорочно приняла. Даже убийство. Потому что ты всегда, в первую очередь, думаешь о нас. А значит, убей ты кого-нибудь, это наверняка было бы ради нашей защиты. И если бы после этого тебя грызла совесть — я бы тебя поддержала, ведь на то мы и накама, — на ответ девушки Луффи удовлетворительно кивнул. — Правильно. Даже если мы пираты, убийство это не то, что должно приносить веселье. Выпивка, сокровища и приключения ради мечты — вот наши главные жизненные цели. Я знаю, что если появится угроза, из-за которой тебе действительно придётся убить кого-то, то ты сделаешь это, если ничего другого не останется. Из необходимости. А даже если это произойдёт, то никто на корабле от тебя не отвернётся, ведь ты сделала это нам на благо. Это тебя не оправдает, но наверняка утешит. И пока ты понимаешь, что прибегать к подобному стоит только в крайнем случае — собой быть ты не перестанешь. — Кэп говорит дело, Лотта-суан, — выдыхая дым, приободряюще улыбается Санджи канониру, на которой уже повис Луффи, устав стоять. — Что бы вы не сделали, какую бы ужасную вещь не совершили, вы останетесь нашей накамой, которую мы знаем и ценим. Я не думаю, что на ваш вопрос в действительности существует конкретный ответ. Само понимание «что делает меня самим собой» это долго формирующееся мнение, которое меняется в зависимости от жизненных ситуаций. И, конечно же, первое убийство в какой-то мере вас поменяет. Но настолько ли сильно, что вы скажете «Та Лотта, что сидела перед вами пять минут назад теперь мертва»? Прости уж, я сильно сомневаюсь в этом. Скажу так, нужно переживать не о том, изменитесь ли вы из-за подобного, а о том, ради чего будет совершён этот шаг. До тех пор пока у вас есть веская адекватная причина совершить подобное — ради нас или ради собственной мечты, — делайте. Но убедитесь сперва, что у вас был другой вариант. — Умно, — протянув, сказал Луффи, с трудом переваривая сложные словесные конструкции кока. — Во всяком случае, если тебя так сильно это беспокоит, то могу как капитан заверить, что ничего важнее вашей безопасности и свободы для меня нет. Поэтому, я просто сделаю так, что тебе никогда не придётся задавать себе подобный вопрос и убивать кого-то. Всем вам. Я не допущу, чтобы в нашей жизни появились настолько неразрешимые ситуации. Лотта, утерев глаза, благодарно кивнула, не зная, как их отблагодарить. Посему, обняв Луффи, тихо посмеявшегося с растроганной канонира, и Санджи, неловко приобнимающего накама, она наконец-то выдохнула полной грудью. Впервые с начала путешествия Попаданка засыпала спокойным сном. *** Поднятые вверх руки над головой давно уже затекли, адским напряжением отдаваясь в каждой клеточке тела. Лотта нестерпимо хотела опустить их, но доктор Курёха разрешения не давала. Тем более, что противостоять бойкой старушке за сотню у канонира не было ни сил, ни желания. Поэтому, радуясь, что сидеть приходится хотя бы не коленями на гречке, а лишь держа сжатые кулаки наверху, Лотта старалась сконцентрироваться на операции Зоро. Мечник, к своей чести, не визжал и даже не стонал от боли, когда Курёхе пришлось отсекать старые сросшиеся с кожей швы и заново всё прошивать. Больно, наверное, до жути. С другой стороны, он сам отказался от анестезии, сказав, что не настолько доверяет старухе, а удар тяжёлой рукой его вырубил едва ли на пять минут. Посему, даже если этому самоуверенному лешему и больно, ничем Лотта ему помочь не могла. Сама сейчас в положении не лучше. Она, видите ли, «амёба, не эволюционировавшая до homo sapiens, с чего-то возомнившая себя великим хирургом». Тот факт, что во врачи Лотта никогда и не стремилась, а уж чувствовать себя Лобановым ей не хотелось тем более, в потоке ругани Курёхи как-то померк, особенно когда в импровизированную операционную заглянул Чоппер, сказав, что у второй пострадавшей под микроскопом в мазке обнаружилась странная бактерия. Древняя, как говно мамонтов, раз уж схожие симптомы маленький доктор нашёл только в справочнике болезней двухсотлетней давности. Курёха только головой покачала, назвала мугивар «везучими идиотами» — Зоро впервые с момента операции был солидарен с ней, — а после кивнула в сторону ящика, где лежали рецепты на пожелтевшей бумаге. По всей видимости эти лекарства либо вышли из употребления, либо за ненадобностью попросту исчезли из учебников молодых врачей… Спешно поблагодарив Докторину и кинув недоверчивый взгляд на Лотту и Зоро, Чоппер, совершенно не отличающийся по внешнему виду от себя такового из манги, быстро покинул операционную, не дав канониру и шанса поболтать с самым милым персонажем из канона. — Кто это? Ваш ученик? — Доча, а ты в курсе, что любопытному пирату на базаре как-то нос оторвали? — усмехнулась Курёха. — Не припомню, чтобы любопытство было запрещено законом, а если и запрещено, то для этого я и стала пиратом, — парировала Лотта. Старый врач на это только улыбнулась. И, не оборачиваясь к канониру, продолжила: — Что, понравился мой олень? — Попаданка решила не шутить тупых шуток, тактично промолчав на подкол от Курёхи. — Зовут Чоппером, ему пятнадцать лет. Он мой второй лучший ученик за всё то время, что я живу. Все медицинские знания, которыми я обладала, я отдала ему. — Значит он невероятно умный олень, раз смог запомнить всё то, что Вы изучали почти век, — восхищённо ответила Лотта, представляя, каких трудов на самом деле это всё стоило. Учитывая, что какой-то конкретной специализации у Курёхи не было, она наверняка знала всего и много в каждой области, значит и от Чоппера требовалось не меньшего. Канонир поморщилась, на мгновение представив бессонные ночи за изучением голой теории. Уважение к будущему врачу мугивар росло в геометрической прогрессии. — Именно. Чоппер очень умный северный олень с синим носом. — С каких пор олени умеют разговаривать? — вмешался в разговор Зоро, но тут же позорно ойкнул, когда Курёха затянула ему последний узелок шва на левой ноге, изрядно повозившись с сухожилиями, которые Лотта зашивала особенно старательно, но, со слов Докторины, всё равно хуёво. Впрочем, она никогда в хирурги и не напрашивалась! И шила только одежду, да и то не на совесть, предпочитая вязанные вещи. — С таких, как съел фрукт, приобретя способности человека… Сынуля, ты мне лучше скажи, как ты вообще дожил-то с такими ранами до меня? — А я тоже везучий идиот, как и вся моя команда, — нехотя признался Зоро. — Это заразно. — Ну-ну, — усмехнулась Курёха, после сделала глоток из стоящей на хирургическом столике бутылки, и пальцем поманила к себе Лотту, позволяя опустить руки. От облегчения, что кровь наконец-то приливает к пальцам, канонир чуть было не застонала, радостно разминая затёкшие мышцы. — Тащи свой зад сюда, доча, сейчас буду учить тебя шить, чтобы хоть кто-то из вас, везучих идиотов, смог помочь ближнему своему. — Я вообще не понимаю, чего вы все так с этими мелкими ранками так носитесь? — буркнул Зоро. — Посмотрим, как ты заговоришь, когда от сепсиса помрёшь, плесень ходячая, — показав язык мечнику, сказала рассерженно Лотта, обрабатывая руки спиртом и надевая перчатки, услужливо предоставленные Курёхой. Иголка приветливо блеснула в клешнях корнцангов, заставляя Попаданку сглотнуть. Докторина, заметив замешательство на лице новой подопечной, только шкодливо улыбнулась, по памяти цитируя учебник по оперативной хирургии, совмещая теорию с практикой. Лотта же вздохнула, кажется, работы предстоит много… *** Единственным действенным методом укоротить загребущие руки Луффи, помимо отрезания оных, было обнять капитана. Крепко. Чтоб наверняка. Да так, чтобы у него не осталось возможности этими самыми руками рыться в вещах доктора Курёхи, особенно если не хочется потом сидеть на горохе, или приставать к Чопперу, который осматривал швы Зоро, описывая их состоятельность учителю. Посему, не придумав ничего умнее, Лотта буквально забралась к Монки на спину, занимая его тем самым от пакостливых действий. Луффи нудел, Луффи ворчал, Луффи, как честный вороной скакун, хотел сбросить канонира к чёртовой матери со своего горба. Однако и Попаданка была не так проста, поэтому ей потребовалось ровно две минуты родео, дабы заставить капитана смириться с ношей, горестно поедая морковь, заготовленную как перекус Санджи, из рук Лотты. Чоппер, кидая косые взгляды на сумасшедшую парочку исподлобья, честно старался на них внимания не обращать, равно как и на комментарии Зоро, осуждающего накама за ребячество. Он старательно делал записи в дневнике наблюдений за больными, оценивая и скорость падения температуры у Нами, и общие жизненные показатели у Ророноа, чудом не оставшегося без ног после кошмарных операций Лотты. — Мини-док, тебе что-то интересно спросить, м? Или просто любуешься нами такими красивыми? — от внезапного вопроса Чоппер дёрнулся и попятился назад, чуть было не сбив с ног Курёху, колдовавшую за столом над новой порцией антибиотика для Нами. Спрятавшись за своей наставницей, как за спасательной стеной — впрочем, сделал он это неверно, попросту подперев колени старушки, а не скрывшись за ними, как положено, — Тони огрызнулся: — Ты что, дура? Я не хочу ничего о вас знать! — Чоппер, — в привычно спокойном голосе Курёхи послышались нотки укора. Она ласково посмотрела на своего протеже, но в месте с тем достаточно строго, чтобы тот стушевался. По всей видимости разговоры о манере речи сына Хилулука велись не раз и не два в доме, от чего Тони почти моментально среагировал, досадливо цыкнув, — не смущайся подобных вопросов. Они ведь тебя не съедят, по крайней мере не посмеют этого сделать при живой-то мне, правда, ребятня? Так что ты можешь поболтать с ними, в конце концов, они же пираты, а я знаю, как ты любишь эту тему, — Тони тут же пискнул нечто нечленораздельное, накрыв глаза шляпой, а Докторина рассмеялась. — Ты странно смущаешься, ши-ши-ши, — улыбнулся Луффи, наблюдая за забавными метаниями маленького доктора. Тот, собравшись с мыслями спустя долгую минуту размышлений, кинул в последний раз взгляд на Курёху, подтолкнувшую его в спину, а после сделал несколько шагов вперёд поближе к мугиварам, покидая своё «укрытие». — А это правда, что вы… пираты? Самые настоящие? С флагом, кораблём и весёлым музыкантом? — Без музыканта, пока что, а в остальном — правда, — охотно ответила доктору канонир. — Нами! Я же говорил, что не может быть пиратов без музыканта! — возмущённо сказал Луффи, смотря на навигатора, что демонстративно накрылась с головой одеялом, притворившись, что не слышит этого бреда. — Шанкс всегда говорил, что на каждом пиратском корабле должен быть свой музыкант! — Не расстраивайся, кэп, найдём мы тебе музыканта, — утешающе похлопав Монки по макушке, сказала канонир, а после слезла с его спины, чтобы поудобнее устроиться на полу рядом с кроватью Нами и получше рассмотреть Чоппера. — Мини-доктор, ты спрашивай, не стесняйся. Мы расскажем, что тебе интересно. — Дура! Кто тут ещё смущается! — возмутился олень, демонстративно вздёргивая мордочку вверх. Лотта же хихикнула. Встречи с самым главным амбассадором милоты всея «Ван Пис» она ждала особенно сильно, как с какой-нибудь супер-звездой. И, видя его вживую, не могла нарадоваться, мечтая потискать Чоппера за щёки. — Меня нельзя таким смутить, понятно тебе? — Конечно-конечно, как я могла усомниться в тебе, маленький доктор? — Я не маленький! У меня нормальные размеры для северного оленя, ты слепая что ли?! — Так что бы ты хотел узнать? — прервав бесполезный трёп, спросил Зоро, пока смеющаяся Лотта окончательно не довела зверя. Тони-Тони задумался. — Вы уже попадали в приключения? — О, да! Кучу! — радостно сказал Луффи. — Мои накама такие классные и… — о себе говорить много Монки не любил, то ли просто считал, что никому нет до этого дела, то ли сам относил биографию своей жизни к разряду «скучное чтиво». Однако болтать о членах экипажа, называя едва ли на напрямую их семьёй, мог часами. До этого он весь вечер распинался перед Эйсом, играя в игру «Чей товарищ круче», а сейчас решил присесть на уши Чопперу, который и не был против. Несмотря на то, что мугивары были в море относительно недавно — каких-то жалких два месяца, — историй у них скопилось немало. Как связанных с раздачей праведных тумаков неприятелям, так и просто забавных эпизодов из жизни, главными героями которых зачастую оказывались капитан и старпом, получавшие по шее от канонира и навигатора. Луффи, потирая руки, принялся вываливать всю подноготную жизни экипажа Чопперу без прикрас, за что пару раз получал от Курёхи, просившей не учить её оленя брани. А если где-то ему не хватало красноречия и памяти на дословное цитирование диалогов, то в игру вступала Лотта, услужливо описывая литературным языком те или иные события, стараясь сделать особенно эпическими на слух драки, искренне радуясь тому, насколько Чоппер оказался вовлечённым слушателем. Возмущался и смеялся, плакал и даже злился, проникнувшись духом приключений вместе с мугиварами, что наживали себе проблем на пятую точку едва ли не на ровном месте. Даже устраивал пародии, особенно старательно пытаясь понять как именно мечами махал Зоро, чем развеселил последнего. — …и на этом пока что всё. Ведь мы всё ещё в начале приключения, — прокашлявшись и сдержанно поклонившись малочисленной публике, закончила Лотта, спустя почти два часа непрерывной болтовни. — Это было так круто! — вскидывая копытца вверх, восторженно сказал Чоппер, аплодируя канониру. Докторина, закончившая давным-давно с Нами и попивавшая чай, им одобрительно кивнула, по достоинству оценив талант Лотты. — Хирург из тебя ужасный, доча, но сказочник отличный. — Так я ведь и есть сказочница, а не швея, — закономерно ответила канонир. — У меня должность такая на корабле. — А я думала ты у нас за канонира и штатного художника, — сказала Нами, на что Лотта развела руками и оттянула щёку капитана. — Я у вас вообще за разнорабочую пашу: и канонир, и художник, и клоун на выезде, и швея, и просто плотник. Но шла я к вам именно сказочницей, просто Луффи как обычно условия договора не читал! — Мы ничего не подписывали, — напомнил Монки, на что попаданка цыкнула. Иногда у капитана была на диво прекрасная память! Жаль только, что избирательная. — А у меня тоже есть любимый искатель приключений. И она рассказывала сказки, совсем как ты! Минутку, — бодро ускакав в соседнюю комнату, Чоппер вернулся спустя мгновения с книгой в копытцах. Не сильно толстой, но всё равно достаточно объёмной, в красивой цветастой обложке. У Лотты появилось смутное предчувствие, что она уже её видела. И оно подтвердилось ровно через секунду, когда маленький доктор протянул её канониру, прося прочитать оттуда историю про девочку и старого моряка.

«Пеппи Длинныйнос путешествует на каравелле «Броненосец»

— Ебучий случай, — вырвалось как-то само, намного быстрее, чем Лотта успела подумать о том, что перед ней стоит ребёнок. И хорошо, что понял только капитан. Сама же канонир, листая книгу покойной матери, с каждой минутой чувствовала, как ей становится дурно. К сожалению, истории Банкины, пусть и нравились Попаданке, но со временем превратились в одно сплошное неприятное воспоминание — тяжело жить в маленьком замкнутом обществе, где каждый сравнивает тебя с умершим человеком, постоянно подталкивая в сторону недостижимого идеала. Понятное дело, стать лучше, чем давно погибшая, в умах деревенских, Лотта не могла чисто физически. — Я же правильно понимаю, что это история про Пеппилотту Банкиналию Тихогардину Мариссминту Ясоппсдоттер Длинныйнос? — Вау, ты помнишь полностью её имя? Тоже фанатка сказочницы Банкины? — восхищённо спросил Чоппер, почувствовав родственную душу. — Я обожаю историю про Пеппи! Она такая смелая девушка. Бороздит океаны в поисках отца, сталкиваясь в монстрами и загадками. Но Докторина говорит, что это всё неправда, и такой девочки не существует, — насуплено закончил мини-доктор, смотря на свою наставницу. Та на возмущение протеже и ухом не повела, лишь отпила чай, промочив горло, прежде чем механически ответить уже давно заученные аргументы: — Конечно же этой девочки не существует, Чоппер. Это всё сказки, пусть бы и места описаны достаточно подробно и правдиво. Если бы такой человек и вправду был, то давно бы обзавёлся листовкой, с её-то проказами… — Не совсем… Эта девочка — я, — брякнула не подумав Лотта, но, когда опомнилась, было уже поздно. Лёгкую негу как рукой сняло, и все, кто до этого засыпал под чарующим голосом сказочницы мугивар, мгновенно проснулся, потому как удивлённый крик капитана и восторженный писк мини-доктора элементарно разрушил идиллию. — Я не знал, что ты бывший капитан, Лотта! — Ты та самая Пеппилотта Банканалия Тихо!.. — Пр-р-р, стоять, давай не будем зачитывать эту тарабарщину, а не имя, полностью, пожалуйста, — прерывая доктора, взмолилась канонир. Её и так половину жизни в новом мире этим пытались уязвить, как только не коверкая. То Пеппи, то Банкина-младшая, то Мари… Фантазии у местных хватало, а то что по документам она была просто Пеппилоттой, без остальных трёх имён, никого не волновало. Только Кая, жалея подругу, подобным безобразием не занималась, называя Лотту — Лоттой и никак более, как та всех всегда и просила. — И нет, кэп, я никогда в море не была, до того, как вы пришли. Все эти истории — фантазии моей матери, которая слишком уж хорошо запомнила бредни отца, чтоб ему там икалось. Не смотри на меня так разочарованно, мини-доктор! — Я не разочарован, дура! Мне вообще нет дела до того, кто ты! — ответил Чоппер, но было видно, что он врёт. Лотта только грустно усмехнулась. Ну, что поделать? Она не виновата, что не соответствует стандартам чьих-то фантазий из книжек Банкины. В конце концов, две Пеппилотты слишком сильно отличались друг от друга: мать изначальной владелицы тела видела в своём ребёнке добрую девочку с золотым сердцем и Ясопповскими замашками в умении приврать когда надо и не надо; Попаданка была своей собственной и ничьей больше, не вписываясь в картинку «идеальной дочери лучшего снайпера Гранд Лайн». Посему замешательство Чоппера нисколько не удивляло и не обижало. Хотя, будь Луффи отличным от канона, она бы, наверное, тоже разочарованно всплеснула руками и отказалась куда-либо плыть с мугиварами?.. — Конечно-конечно, как скажешь, — легко согласилась Лотта. — Но я тебя понимаю, всё же не каждый день мечта из книжки становится унылой серой реальностью, правда? Наверняка это очень обидно, но, прости уж, я не прям та же самая Пеппилотта, хоть и писала мать, полагаю, фантазируя о том, какой я могу вырасти. Но, увы, я не стреляю из пистолетов, не ем летающих рыб, не плаваю на собственном корабле вместе со старым моряком Тихоном, и домашнюю обезьянку не держу, хотя… — и краем глаза покосилась на капитана. — Эй! Это ещё что за взгляды?! — Я вообще молчала, — Луффи недоверчивым взглядом смерил канонира, откровенно издевающуюся над ним, а после укусил за руку, мстительно обслюнявив. Лотта вскрикнула от неожиданности, Зоро попытался разнять бедовых, а Нами закатила глаза, называя команду — настоящим цирком на выезде. Курёха с них посмеивалась, Чоппер же о чём-то задумался. — Тогда… То, что Пеппи искала отца, тоже неправда? — Ну… Отчасти. Скажем так, в отличие от героини сказок, мне его намеренно искать не особо хочется, потому что я и так в курсе, где его грешную душу носит. Газеты я ведь читаю. А ещё, если увижу его, то, как канонная Пеппи, обниматься вряд ли полезу. Просто… убежусь, что он хотя бы жив, наверное. — А отец у тебя кто? — спросила Нами, с интересом смотря на подругу. — А-я-яй, товарищ навигатор, вы плохо слушали полное имя героини, как не стыдно! У неё прямо в нём и кроется ответ. Пеппилотта Ясоппдоттер. Насколько мне известно, «доттер» приставка буквально обозначает «чья-то дочь» из тех мест, откуда родом был папаша. Так что по-простому я Пеппилотта, дочь Ясоппа. — Имя знакомое, — призадумавшись, сказал Луффи. — Ты дочь того самого Ясоппа? — Гений мысли, я это уже только что признала! — несмотря на недовольный ответ канонира, Луффи расцвёл, радостно заметив: — Так я же его встречал! — Чем дольше мы общаемся, тем больше моя жизнь смахивает на бульварный роман… Может ты ещё моих деда с бабкой встречал, которые репку тянули и не вытянули, а? — Попаданка искренне выглядела удивлённой и уставшей, уже и забыв, что в каноне диалог про блудного отца Усоппа произошёл, вообще-то, чуть ли не при самом знакомстве с Луффи. Когда-нибудь она привыкнет, что даже малейшие её действия имеют последствия. — Ну… Эээ… Целый хоть мой нерадивый папаша? И когда это вообще было-то? Я его лет тринадцать не видела, если не больше. Ты перед отплытием с ним столкнулся что ли? — Не-а, в детстве. Он с Шанксом почти год у нас пробыл, прежде чем они двинулись на Гранд Лайн. И… Лотта? Что-то не так? — Да нет, всё нормально, — не скрывая раздражения, буркнула Попаданка. — Просто возмущена тем, что с каким-то неизвестным пацаном он целый год прокуковал, а до родной дочери даже доплыть не подумал. Ни письма, ни весточки с голубями… Напомните мне, чтобы если мы когда-нибудь пересечёмся с командой Шанкса, я подсыпала папаше слабительного со снотворным. — Смотри с ядом не перепутай, Пеппи, — усмехнулся Зоро, смакуя новое имя товарища, с удовольствием смотря на то, как дёргается веко у Лотты, намеревающуюся разразиться бранью на своём неизвестном языке. Кажется, он нашёл как отвечать канониру на необоснованные издевательства над ним. Ради этого стоит и полностью её имя выучить, с него не убудет. *** Мерри, стоявшая в заводи, почти в пятнадцати километрах от Бигхорна, уже наверняка успела покрыться корочкой льда в ожидании хозяев, посему Лотте не терпелось проверить свою ласточку как можно скорее. Так что, убедившись, что Нами потихоньку выздоравливает, Зоро получает воспитательных чапалахов от Курёхи, а Луффи, на удивление, спокойно прощупывает почву, пытаясь уговорить Чоппера плыть с ними, она помахала рукой и спустилась обратно в деревню к Санджи и Виви. Те выглядели бодро, даже с неприкрытой тревогой за товарищей. Успокоив кока, облегчённо выдохнувшего после известий о том, что госпожа навигатор не отправится к праотцам, Лотта сообщила, что хочет проведать корабль. Идти с ней вызвались на удивление вообще все, кто неприкаянными лодырями торчал у Далтона. Однако, так много народу для обычной ревизии канониру не требовалось, так что, рассудив, что Мерри могла вмёрзнуть в воду, она выбрала Эйса для прогулки. Старший брат Луффи был рад, видимо, по той причине, что ещё не все истории о мелком рассказал. Спустя долгих двадцать минут поездки на санях запряжённых собаками, показавшихся вечностью из-за историй Портгаса, оставившего Луффи в покое и принявшегося нахваливать давно умершего Сабо, Лотта с облегчением выдохнула, рассматривая свою красавицу. Конечно, её внешний вид оставлял желать лучшего, несмотря на все усилия канонира, однако отслужить своё она всё ещё могла. Так что, покрепче перехватив сумку с инструментами, Лотта скомандовала Эйсу быть поаккуратнее с дефицитным деревом, а после плавно свернула в сторону Мерри, стегнув собак, чтобы ускориться. Однако, стоило только приблизиться, как из-за угла заводи показался ещё один пиратский флаг. В опасной близости к Мерри пришвартовались Ваполовские подлизы — дурацкую подлодку канонир узнала бы даже спустя лет тридцать после попадания. Притормозив, она спустила снайперские очки на глаза и присмотрелась повнимательнее, но никаких признаков бывшего короля Драм не увидела, равно как и его прихвостней. На берегу осталась только группка врачей и незнакомые матросы, разгружавшие пожитки. Глянув на Мерри, Лотта с ужасом поняла, что пиратишки покусились на святое Попаданки, заставив ту едва ли не охнуть от удивления. — Бросай дерево, Эйс. — Что-то случилось? — повернувшись к девушке, поинтересовался Портгас, успевший вылезти из саней. — Мою красавицу обворовать хотят! — Чего? — Рядом с Мерри Го какой-то неизвестный пиратский корабль! И они полезли на мою красотку! Гондоны штопанные, — проскрежетала зубами Лотта, сдвигая очки обратно на лоб, а после роясь в сумке. Пакостливо улыбнувшись, сказочница поинтересовалась: — Хочешь поиграть в игру кто больше уничтожит вражеских захватчиков? — Тебе даже не интересно, что будет с твоими друзьями? Кажется, капитан тех придурков направился в Бигхорн, — спросил Эйс вместо ответа. Попаданка лишь отмахнулась: — Я тебя умоляю, там есть Санджи, долго против него они не протянут, а если подумают залезть на Драм Рок, то их ждёт раздача пиздюлей от Луффи. Против нашего гуттаперчевого обезьяныша у них нет шанса тем более. — Твоя правда, — кивнул Эйс, соглашаясь с Попаданкой. Та не знала, успел ли Портгас подраться с Санджи, или нет, но, учитывая, как легко он признал истинность её слов, канонир могла сделать вывод, что всё-таки некий спарринг они устроили. — Ну так? Будешь спорить? — А что за это мне будет? — с азартом поинтересовался Портгас. — Я тебе погадаю. — Малая плата, — фыркнул глава второй дивизии Белоуса. — Ещё что-нибудь? — Да вы, батенька, зажрались, за моими гаданиями год стоят в очереди! — приврала Лотта, но, не заметив должного воодушевления, только вздохнула. — Всё понятно, ты не ценитель. Ну тогда достану тебе лекарство от твоей нарколепсии, как вариантик? — Как ты?!.. — Гадалка, братан. Мы с тобой хренову тучу времени чинили подъёмники, ты три раза уснул, сложно не догадаться. Так по рукам? — Ладно, по рукам — кивнул благосклонно Эйс, всё же несколько подозрительно посмотрев на Лотту, а после, бросив дерево в сани и побежал в сторону Мерри Го, оставляя канонира далеко позади. То, что выигрывать девушка не собиралась вовсе, решив спихнуть на старшего братца Луффи с шилом в жопе всех вредителей, уточнять не стоило. Главное, чтобы он в пылу битвы случайно не повредил её ласточку-каравеллу. Интересно, много ли у Вапола сокровищ?.. *** Помогавшая с раненными Виви была на удивление задумчива. Несмотря на то, что вернулись Лотта и Эйс достаточно быстро — всего лишь через сорок минут с того момента, как покинули деревню — пострадавших всё равно хватило, чтобы под завязку забить бар с гостиницей. Казалось, что людей, получивших увечья, в разы больше, чем вообще проживающих в Бигхорне, что, конечно же, было совсем не так. Вапол, к сожалению местных, сбежал от излишне бойкого Санджи, который в погоню не пустился только из-за Виви и Лотты, пошедшей к кораблю. Присев рядом с девушкой, Лотта отдала той спирт и чистые тряпки, чтобы сделать перевязки, как показали врачи из Исси-20, притащенные с подлодки вместе с остальными прихвостнями. Их, в отличие от Ваполовских сокомандников, связывать не стали, отправив оказывать медицинскую помощь всем нуждающимся, даже тем, кто в противостоянии с Ваполом не пострадал или отделался малой кровью. — Не буду ходить вокруг да около и спрошу тебя в лоб — что случилось? — от голоса девушки Нефертари вздрогнула, медленно моргая, прежде чем окончательно вернуться в бренный мир разумом. — Ты, кстати, так если затягивать будешь — оставишь человека без руки. Послажбе-то узел сделай. — Ой, — только и ответила Виви, а после извинилась перед скривившимся человеком, который стоически терпел жгут заместо бинтов от принцессы. — Прощу прощения, я задумалась. — Вижу. Не хочешь поговорить об этом? — Наверное хочу, — неуверенно ответила Виви. — Я не знаю, дашь ли ты мне дельный совет, однако, полагаю, что мне действительно нужно выговориться, дабы освободиться от ненужного эмоционального груза. — Очень душно, конечно, ты согласилась просто поболтать выйти, ну да шут с тобой. Пойдём. У меня в термосе горячий чай есть. Расскажешь, что с тобой стряслось, — Лотта крепко взяла Нефертари под локоть, заставляя встать с колен. Та, охнув от осознания, насколько, на самом деле, у неё затекли ноги ползать на корточках, неуверенно сделала пару шагов вслед за канониром, разгоняя кровь по напряжённым мышцам. Под тихие причитания принцессы девушки покинули бар, оказавшись в кромешной темноте, разбавляемой только жидким светом уличных фонарей. Попивая травяной чай, Лотта ждала, пока Виви соберётся с мыслями. Её ресницы уже здорово облепило снегом, когда они отошли на окраину деревни, откуда, с небольшого снежного надува, укреплённого принесённой ветром влагой, открывался волнующий вид на море вдали горизонта. Канонир чувствовала некую иронию в том, что всякий раз, когда она хочет с кем-то серьёзно поговорить, то оказывается в укромном местечке с шикарным пейзажем. Впрочем, что-то романтичное в бушующем море находил, наверное, только Луффи, ей вот лично тогда было совсем не смешно. Подтянув шарф повыше, Лотта ждала, когда же Нефертари разродится своими беспокойствами. И как только та тяжело вздохнула, Попаданка навострила уши. — Я не понимаю, что мне дальше делать. — Ну было бы странно, будь у тебя многолетний опыт подавления бунтов, ты же не Пётр Первый, — комментарий Лотты Виви проигнорировала. Хлебнув травяного чая и смочив горло, она расстроенно начала свою историю: — Всё случилось слишком внезапно. Наше королевство небольшое, живём мы в условиях постоянной нехватки пресной воды и плодородной почвы, потому что пустыня с каждым годом всё сильнее и сильнее расползается вдоль рек. Но, несмотря на всё сказанное, с бунтами мы не сталкивались уже как несколько десятков лет, потому что мой отец, дед и прадед всегда выслушивали нужды граждан, балансируя между аристократией и простолюдинами. А теперь, из-за какого-то недоразумения, страна на грани краха, и народ не желает слушать нас. С одной стороны мятежники желают казнить меня и отца, с другой — Крокодайл, желающий захватить страну ради непонятных мне целей. Хочет построить Утопию на трупах людей и терроре, — Виви сжимает кулаки до белых костяшек, а после вскидывает голову, в надежде на то, что ветер сдует подступившие слёзы. Лотта на это лишь вздыхает, приободряюще похлопывая принцессу по плечу. — Я правда не знаю что мне делать. Всего пару месяцев назад план действий был таким простым и понятным: втереться в доверие к Крокодайлу, выведать его планы, а после рассказать обо всём повстанцам и вернуть их доверие, или привлечь к борьбе дозорных. Но глупо подставившись, я стала в итоге мишенью. Чудо, если смогу живой добраться домой. Может пока я торчу на этом чёртовом зимнем острове, он уже во всю использует рупор пропаганды и только сильнее макает в грязь достоинство королевской семьи. А даже если я и вернусь и одолею его, как долго мне придётся возвращать доверие людей? Признаться честно, ничего я уже не понимаю. И не знаю, как помочь самой себе. Всё так… Запутанно. Я наивно полагала, что стоит убрать Крокодайла, как все проблемы тут же исчезнут, но, смотря на Драм, я понимаю, что ничего подобного. Пустыня, однажды захватившая часть плодородных почв, не вернёт их после единственного дождя, как и доверие народа, поднявшего восстание, не вернётся из-за одного лишь моего слова. Люди Драм были доведены до края чаши своего терпения, из-за чего, в конце концов, последняя капля стала фатальной для правящей четы. Они выгнали своего короля, лишились почти всех врачей, кроме доктора Курёхи, потеряли поддержку от мирового правительства, и живут теперь хуже песчаных койотов. Но выбрать нового главу себе не хотят — боятся, что всё будет точно также, как с Ваполом, развивают идеи коллегиального правления. О чём речь, Господи! Эти люди изгнали всех согласных с политикой Вапола дворян, а кто не захотел покидать остров — был отдан на съедение рыбам! Их сердца изранены, а ведь никаких интриг не было, Вапол сам виноват, что был свергнут, пусть бы и пиратом, которому просто понадобились какие-то карты. У них ситуация в разы проще моей, но даже так, люди не готовы двигаться дальше. — И-и-и-и… И. Полагаю, ты теперь боишься, что когда вернёшься и сразишь Крокодайла, проблема не решится, люди не захотят мира, а повстанцы только продолжат грязное дело в попытке свергнуть монархов вообще допустивших подобной ситуации, да? Думаешь, тебе придётся кровью усмирять собственных людей, в попытке удержать власть и страну от раскола? — Да, — смиренно согласилась Виви, прикрыв глаза. — Ну что я могу сказать… Ты должна понимать, что я вообще не политик. Я так-то сказочник, принцесса, — издалека начинает Лотта. Не то чтобы ей совсем непонятны переживания Виви, но канонир не жила её жизнь и тяготы бытия королевы ей попросту неведомы. Однако была вещь, которую Попаданка знала наверняка. — Если чему меня и научили сказки, так это тому, что люди умирают. Это истина, которую нельзя изменить. Кто-то умирает в подпольной борьбе с Крокодайлом, кто-то, прямо сейчас, умирает в борьбе с повстанцами в отчаянной попытке защитить доброе имя тебя и короля. А кто-то умирает за идею свергнуть монархию, искренне считая, что так будет лучше. В конце-концов, кто-то умрёт во время подавления восстания, это неизбежно. Итог: кто-то да всё равно, хоть действуй ты, хоть бездействуй. И ты тоже наивно думаешь умереть, потому что между казнью собственных людей и себя любимой ты выберешь последнее. Это неизвестная и непонятная для меня степень любви к гражданам, которые, очевидно, не все этого заслуживают. Однако, прости конечно, но как-то слишком наивно полагать, что одной твоей жизни хватит, чтобы загасить уже имеющийся конфликт и остановить страну от разрушения. Это весьма инфантильно, принцесса. При всём моём доброжелательном отношении к тебе, но тактика выйти к повстанцам и просто попросить не бунтовать не закончится ничем, кроме твоего убийства фанатиками. А расстрел всех несогласных с уже имеющимися порядками — замкнёт порочный круг ненависти… В конфликте всегда есть виноватые, обманутые и невиновные. Крокодайл виновен, ты и народ обмануты, а невиновные это те, кто по итогу пострадают от ваших действий. — Признаться честно, легче ты моё бремя не делаешь, — цедит сквозь зубы Виви, уже откровенно жалея, что решилась поговорить об этом с Лоттой. Из всех мугивар она казалась ей самой рассудительной, однако теперь, после жестокой критики, Нефертари уже не была так уверена в своём отношении к канониру мугивар. — Не делаю, — согласно кивнула Лотта. — Но прекрасно понимаю, почему ты готова рискнуть своей жизнью, вместо того, чтобы загасить огонь революции чужими. Понимаю, и поэтому говорю, что это совсем не выход. Советчик из меня так себе, но есть кое-что, что я могу тебе сказать. Однажды я спросила у Луффи, — то, что это было буквально пару дней назад, уточнять не стоило, — что будет, если убью человека? Поменяюсь ли я? Перестану ли быть их накамой? И знаешь, что капитан ответил? — Что? — Что я останусь собой. И поменяет меня не убийство, а то, ради чего оно было совершено. Это прозвучит цинично, но мы, люди, существа неприятные, готовые всегда оправдать то, что кого-то лишили жизни во благо чего-то большего. Такова суть нашего эгоизма. И в любой обычной ситуации я была бы за пацифизм, однако, ты не просто человек. Покуда ты принцесса, Виви, ты обязана принять решение. Тебе, как и твоему отцу, народ сам дал право распоряжаться чужими жизнями, вложив в ваши руки топор палача. И пока твоя цель действительно вернуть мир на свои земли, ты вольна поступать с нарушителями порядка так, как считаешь нужным на благо своих людей. Уверена, если ты правильно всё растолкуешь народу, они всё поймут. Как я останусь собой, если решусь на убийство ради команды, так и ты будешь собой, какое бы решение не приняла ради подданных. Луффи свято верит, что даже если мне придётся кого-то лишить жизни, я сделаю это из необходимости, не из праздного желания. И я искренне считаю, что это применимо и к тебе, принцесса. Бесспорно, принять решение о казни или помиловании будет тяжело, но именно, полагаю, ты и твой отец сделаете всё правильно, и не позволите повстанцам и прихвостням Крокодайла остаться без соответствующего наказания за их преступления. Не в ущерб себе или стране. Именно по этой причине я считаю, что твои самоубийственные попытки, продиктованные юношеским максимализмом — это блажь, всего лишь наивная мечта сбежать от ответственности, коей тебя наделили. Чья-то смерть это не выбор — это банальный вопрос сохранения мира в Арабасте. И твоя жизнь не может быть поставлена на кон, принцесса, ведь ты не истец или ответчик — ты палач. Люди умирают лишь по причине вашего бездействия. Нет, забраться в организацию самолично это не прекрасная идея, Виви, даже не смотри на меня так возмущённо. Вместо того, чтобы воспользоваться властью и стать командным центром, дабы урегулировать все волнения в стране, ты решила бросить отца разбираться с этим дерьмом в одиночку, забрала с собой самых доверенных людей и сунулась в преступную организацию без чёткого плана действий. Согласись, это поведение недостойное королевы. Поэтому, для того, что бы жертв не стало ещё больше, вы должны сделать выбор в сторону наименьшего ущерба, возможно и чьей-то непосредственной смерти. Если уж не врёшь, что твоя семья была милосердной и понимающий, то в данной ситуации многие жители наверняка вас поймут. Примут такой исход или нет, уже другой вопрос. Но поймут. А когда обе стороны конфликта понимают друг друга, прийти к компромиссу в разы проще… Но чтобы всё это можно было воплотить в жизнь, нам необходимо выкрутить основной винтик всей этой устрашающей конструкции. А это значит — отпиздить крокодила Гену. Вот уже после того, как ты это сделаешь — не без нашей помощи, мы ведь накама, — подумаешь вместе с королём, как лучше поступить, по совести, так сказать. — Почему ты… Ты сама говорила, что рисковать жизнью это иррационально, но предлагаешь воспользоваться вами! О чём ты вообще?! — Ну… Потому что одна твоя жизнь ничего не изменит, пожертвовать народом ты не можешь, ну а мы добровольно вверяем в твои руки наши судьбы. Это не самоубийство и не жертвенность ради эфемерного блага, это наше решение склонить чашу весов в этой битве полностью на твою сторону. Такова позиция, которой, как я знаю наверняка, придерживается капитан. Мы к тебе уже прикипели, Виви, а значит ты теперь член нашей маленькой команды. Накама всегда друг за другой горой, — неловко улыбнувшись, сказала Лотта. — Честно говоря, я не мастак затирать такие душевные речи, это больше к кэпу. И наговорила я тебе тут всякого… Но сказать могу одно. Ты уже наша накама, а значит и бремя мы разделим на всех, чтобы тебе стало проще. Ведь идти одной на Крокодайла это самоубийство, но когда нас много, это уже увеселительное приключение по раздаче пиздюлей товарищу Геннадию, что скажешь? Доверишься нам? — воодушевлённо хлопнула девушку по плечу Лотта. Речь вышла сумбурной и несколько кривой, но смотря, как задумалась Виви, нервно кусающая щёку, она облегчённо выдохнула. И, неловко потоптавшись на месте, канонир продолжила: — Кстати, я тут анекдот придумала, хочешь послушать? Конечно хочешь. Значит так, выходят как-то король и принцесса из бара поздней ночью. Принцесса говорит: «Отче, давайте снимем шайку Крокодайла?» На что король той отвечает: «Добрая ты душа, доча, пущай они до утра ещё повисят». Не понравилось, могу рассказать анекдот про «Ван Пис», тебе понравится. Давай! Будет посвящение в мугивары! Заслуженное возмущение Виви и слабый удар в плечо под хихиканье Лотты разбавили гнетущую атмосферу между девушками. И смотря, как украдкой Нефертари прячет заплаканные глаза, Попаданка думала о том, что всё-таки всё сделала правильно. *** Лотта соврёт самой себе, если скажет, что совсем не волновалась о Луффи, Зоро и Нами, когда вместе со всеми поднималась на подъёмнике прямо на Драм Рок. И даже пресловутое знание сюжета перестало спасать — она уже давно убедилась, что жизнь куда более сложная штука, чем то, что показывал Ода. В самом деле, было глупо уповать на замыслы демиурга, учитывая, что весь расклад судьбы давно пошёл по пизде благодаря самому факту её существования. Именно поэтому Лотта сразу же после помощи раненным отправилась к Курёхе и её бедовым, чтобы убедиться, что всё точно хорошо. Иначе она сегодня вообще не уснёт. Кажется, остатки мугивар разделяли её переживания: Санджи, к примеру, был чересчур молчаливым, а Виви как-то слишком тщательно натирала драгоценные камни гасила. То ли хотела сделать их настолько сияющими, чтобы слепить людей, то ли уже просто настолько сама прикипела к пиратам соломенной шляпы, что не могла не волноваться, занимая руки хоть чем-то. Далтон с его самыми крепкими ребятами тоже чувствовали себя как не в своей тарелке, опасаясь за сохранность доктора Курёхи. К облегчению всех, кто преодолел долгий путь на подъёмнике, разделив кислородные баллоны по-честному, замок ещё стоял на месте. Не хватало одного шпиля, но, в целом, всё более-менее осталось в целостности. Встретил их несколько побитый, но донельзя улыбчивый Чоппер — это, кажется, было очень непривычно для бигхорновских, — который молча проводил гостей до Курёхи. В её же комнате, гостиной и операционной по совместительству, нашёлся связанный Вапол с подручными. Все трое были с заклеенными ртами, скованными руками и знатно побитыми лицами. Лотта даже присвистнула — капитан разошёлся не на шутку. И как только умудрился не превратить в развалины и без того не самый крепкий замок? Когда все условные формальности общения с Курёхой были соблюдены, Лотта, Санджи и Виви двинулись в сторону комнаты Чоппера, где отлёживался Зоро — всё еще обиженный на «Старую ведьму», не пустившую его драться, — и Нами, чувствовавшая себя значительно бодрее с последнего раза, как Попаданка её видела. Однако Луффи вместе с ними обнаружено не было, собственно говоря как и Чоппера, сбежавшего почти сразу после того, как привёл гостей на поклон к своей наставнице. Переживая за капитана, Лотта бесшумно покинула комнату оленёнка. Бедовый в соломенной шляпе наверняка отказался от лечения, или, что ещё хуже, замолчал о своих ранах. Пусть путешествует с ним Попаданка и немного, но она с уверенностью могла сказать, что подобная дурная привычка у Монки была наверняка, особенно учитывая опыт Литл Гардена: партизан на мугиваре был нем как рыба, даже не заикнувшись об ушибах и царапинах и рваной ране на боку, благо неглубокой. Обрабатывала их по итогу Лотта на кухне, когда встретилась с начальником на ночном дожоре. Монки был излишне молчалив, словно его уличили в слабости или дурости. Однако учитывая то, что осуждения Луффи не боялся, дело было наверняка в чём-то другом. Допытываться и нудеть тогда канонир не стала, посчитав, что капитан наверняка ещё и сам не готов поделиться проблемой, не смотря на всю свою открытость. Говорить о доверие можно сколько угодно, только вот в действительности, прямо с ходу выболтать все свои секреты накама некомфортно и сложно. Так что, болтая о какой-то ерунде, Лотта приняла важное решение: когда кэп захочет, тогда и изольёт душу, а пока, зачем приставать? Найти Луффи и Чоппера оказалось не так тяжело, как она представляла. Во всяком случае, было бы странно не обнаружить этих двоих на вершине Драм Рок, где и разгуляться-то негде. Сидели они у чей-то могилы и разговаривали почти шёпотом, из-за чего разобрать их разговор Лотте не представлялось возможным. Лишь одна фраза была сказана максимально громко и чётко от подскочившего на месте Чоппера, полного энтузиазма: — Я поплыву с вами! Луффи улыбнулся, пожав оленю копытце, а Лотта облегчённо вздохнула. Присоединение врача к команде не могло не радовать! *** О том, что в их жизни существует дилемма этернал-поса до Арабасты, мугивары старались не думать. Не поднимали эту тему во время прощального ужина у Курёхи, растроганно болтающей с Чоппером до самого утра; не поднимали, когда собирали вещи и грузили всё обратно на Мерри; не поднимали, даже когда до боли молчаливая Нами гипнотизировала стекляшку, пытаясь найти в ней ответы на животрепещущие вопросы. Одним словом, собираясь отправиться в дальнейшее плавание, команда не представляла, каким окажется этот самый путь до пустынного королевства. Решить дилемму помог, на удивление, Эйс. К великой удаче пиратов соломенной шляпы, ему самому нужно было в Арабасту. И его лог-пос, как нельзя кстати, буквально этим утром, наконец-то настроился на верный путь. Посему, принимая временного члена экипажа с распростёртыми объятиями, мугивары надеялись обойтись без приключений до самой пустыни. И поймать попутный ветер, конечно же, чтобы доплыть как можно быстрее на благо Виви. В честь столь внезапного и поистине счастливого стечения обстоятельств, ну и в качестве приветствия для нового члена экипажа, Луффи предложил устроить вечеринку. Распивая чай из термоса, пока все остальные мугивары согреваются с помощью сакэ, Лотта довольно жмурится от ослепительного света огромной каменной сакуры, чьи лепестки-снежинки сопровождают весь их путь прочь от острова Драм. Невероятно красивое зрелище, заставляющее сердце замереть от восхищения. На пару секунд даже чудится, что в морозном звенящем воздухе тонкой нотой заиграл чарующий запах вишни. Канонир не ведает, что ждёт их впереди, в жаркой пустынной стране, но спокойно выдыхает, краем глаза поглядывая, как шумят накама, и как совсем тихо поодаль беседуют Луффи, Эйс и Виви, обсуждая дальнейшие действия на благо Арабасты. Салютуя самой себе термосом, Лотта улыбается, наверняка зная только одну простую истину: что бы не подкинула им дальше судьба, они с этим справятся.