Любовь над облаками

Ожидая Нину, которая должна выйти со съёмок в любую минуту, невольно погружаюсь в воспоминания о нашем знакомстве в её доме. И о том, что было после того, как мы, с лёгкой руки Дашули, поехали в парк аттракционов. Сама по себе поездка проходит неплохо, я бы даже сказал мило. Невольно напоминает о детских годах, точнее, о тех моментах, когда я ещё по-настоящему был ребёнком, но моё детство закончилось очень рано. Сейчас же беззаботный отдых напоминает о тех давно забытых днях. На аттракционах, правда, катаемся мало. Эдвард вообще не участвует в этом, считает себя выше подобного несерьёзного развлечения, и в ответ на все уговоры затащить его на бешеный поезд или американские горки Даша получает решительный отказ. Ну да, Эдвард хотя и позволяет любимой многое, но и подкаблучником его не назовёшь. Если что-то не устраивает, он всегда настоит на своём. Поэтому Даша обиженно поджимает губки, но не решается открыто спорить при Нине, чтобы не выдать их тайные отношения. Ведь странно выглядит, когда простая знакомая детства уговаривает президента поучаствовать в катании на аттракционах. Слишком это напоминает ссору супругов. У Нины обязательно возникнут подозрения. В отличие от сестры, она обращается с Эдвардом намного сдержанее, я бы даже сказал, чуть ли не заискивает перед ним, что мне не очень-то приятно. Как-то даже противно становится от такого её подобострастия. Ещё бы тапки ему в зубах притащила. И тут же испытываю злость на себя. И чего я так на неё взъелся? Вовсе она не подхалимка и не стала бы тащить ему тапки как собака, просто стесняется, поэтому и относится с уважением. Ведь они не спят, чтобы так вольно общатся, как Даша. Только этой блондинистой ведьмочке позволено так вести себя с господином Эдвардом. Другие обязаны держать дистанцию. И отношение Нины только больше убеждает меня в том, что между ними ничего нет. На сердце становится светлее, словно солнце вышло из-за туч. Даже появляется неудежимое желание спеть и потанцевать, хотя это, конечно, несолидно, и меня сразу отправят в психушку. Ещё меня радует, что Нина согласилась принять мороженое, которое я ей купил. Правда, опять чуть не поссорился с братом, что-то сегодня весь день у нас с ним не клеится. На входе в парк Эдвард предложил купить всем мороженое, причём предложил без всякой задней мысли, без намёка на то, что он тут один богатый, а мы нищеброды. Просто решил всех угостить от чистого сердца, ведь на самом деле он милый и нежадный мальчик, любит делать подарки родным и друзьям. Даша, конечно, сразу согласилась. Хотя она и демонстрирует, что их отношения основаны на финансовой независимости, чтобы Эдвард не думал, что она выбрала его из-за денег, а не ради прекрасной души, но незначительные подарочки очень любит от него принимать, вроде сладостей или каких-то безделушек. Правда, и сама всегда что-то дарит в ответ, поэтому и просила его не делать дорогих подарков, чтобы всё было соизмеримо. И мороженое приняла с радостью, не стала возмущаться в стиле: «За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я с тобой ради подарков?» Ну потому что это действительно было бы смешно. А вот Нина гордо отказалась, ссылаясь на диету. Интересно, у неё правда диета, или не хочет, чтобы за неё платили? Сейчас многие девушки предпочитают платить сами, что меня, конечно, очень удивляет. Однако если и в самом деле диета, то это уже не смешно. Куда ей ещё худеть? Тогда вообще будет похожа на анорексичку. Хотя вот и торт не стала есть. Значит, реально следит за фигурой. А вот меня предложение Эдварда на этот раз возмутило. Хотя обычно никогда не отказываюсь, что он угощает, ведь знаю, что не потому что считает меня нищим, сам ведь мне зарплату платит, стало быть, знает, сколько я получаю, и что бедняком меня никак не назовёшь. И в этом нет никакого унижения, скорее забота и внимание. Но здесь, в присутствии Нины, он меня буквально взбесил, едва удержался, чтобы не сделать ему резкое замечание. Неужели не понимает, что Нина и без того считает меня простым парнем по сравнению с собой, недостижимой звездой, просто каким-то ничтожесвом и нищебродом. Ведь моя зарплата и счета в банке, какими бы хорошими ни были для обычного человека, всё же не сравнятся и близко с гонорарами звезды. Взять один её дом, который она здесь купила. Он настолько роскошный, стоит наверняка несколько миллионов, мне за всю жизнь на него не заработать, несмотря на мою высокую зарплату. Просто реально есть несоизмеримые вещи. И мне никогда не стать миллиардером, как представители шоу-бизнеса. И раньше я никогда не парился по этому поводу — у меня денег на меня одного более чем достаточно. Роскошь не люблю, на жизнь мне требуется минимум, остальное могу откладывать. Хотя непонятно для чего, я же один. И вот сейчас вдруг комплексую без всякой причины, только потому, что впервые встретил девушку, которая намного богаче меня. Мне ведь на самом деле на это совершенно наплевать, как и на её статус, не чувствую себя ущербным или уязвлённым из-за того, что девушка зарабатывает больше. Не понимаю, кого вообще парят такие вещи? Только неудачников с низкой самооценкой? Но при этом всë-таки переживаю по поводу того, что для неё это явно важно. Сомневаюсь, что такая, как она, обратит внимание на обычного человека, не знаменитость. И поневоле начинаю нервничать. Хотя какое мне вообще до неё дело? Мы из разных миров, почему мне так важно, что думает эта девчонка и с кем она будет или не будет встречаться? Она мне никто. Объяснить бы это ещё сердцу, которое в упор не слушает доводы разума, а настаивает на своём. И именно поэтому я и раззозлися на Эдварда — не хватало ещё, чтобы Нина в самом деле приняла меня за бедняка, который даже мороженое купить не в состоянии. А брат бросил на меня удивлённый взгляд, не понимая, видимо, какая муха меня укусила. После этого стал вести себя со мной ещë более отстранённо, чем за весь сегодняшний день. И мне больно от этого. Я привык к совсем другому нашему общению — близкому, родственному. Когда мы наедине, или в присутствии Даши, все границы между намии стираются, мы становимся одной семьёй. А сейчас, с Ниной, между нами словно стена отчуждения выросла, как будто мы чужие друг другу. Не хватало ещё поссориться из-за этой стервы. Однако в следующую минуту я уже не думал о чувствах брата, меня интересовала только Нина. Стало жаль её — она с неприкрытой завистью смотрела, как эти двое покупают мороженое. И я, забыв всё, что только что о ней думал, купил фруктовый лёд и предложил ей, в душе ожидая, что она откажет. Но нет, только удивилась, но приняла. И её удивление казалось настолько искренним и неподдельным, словно никто и никогда не делал для неё добро и не совершал хорошие поступки. Она показалась затравленной, и у меня сжалось сердце. То, как Нина искренне обрадовалась своей порции мороженого, вызвало во мне такую эйфорию, словно я уговорил поесть близкого мне человека, что до этого отказывался от еды и морил себя голодом. Почему мне так важно, когда ей хорошо? Откуда эта неуместная забота? До этого здоровье лишь одной женщины меня беспокоило, а именно Даши, потому что от неё зависит настроение моего брата. И я, чтобы помочь ему, всегда старался заботиться о его любимой, чтобы она всегда была в порядке. На остальных девушек мне было наплевать, даже на тех, с которыми спал. Они сами взрослые люди, могут о себе позабоиться. Я им не нянька. И уж тем более, не радовался за них. Они мне безразличны. А вот радость Нины греет мне сердце, как моя собственная. Мне важно, чтобы с этой девушкой все было хорошо и она ни в чём не испытывала недостатка. Наверное, смешно чувствовать такое по отношению к звезде, у неё и без меня найдётся немало тех, кто о ней позаботится. — Артур, пойдём в тир, — врывается в мои мысли голос Даши. Видмо, она обращается ко мне не в первый раз, так как уже звучат нотки возмущения. — Что? В какой тир? — смотрю недоумёно. — Ну как в какой? Тут есть тир, где можно выиграть мягкие игрушки, если попадёшь… кажется, в цель или в мишень, — наша всезнайка слегка запинается. — Точно не помню, как это называется, как-то мало интересуюсь военным делом. — Стреляют не только военные, — зачем-то уточняю я, — ещё полицейские, охотники, спортсмены иногда. Есть вид спорта, при котором… — Ладно, неважно, — нетерпеливо перебивает Даша, — мы уже поняли. Так вот, поскольку среди нас только ты умеешь стрелять, то пойдём. Может, попадёшь в цель и что-нибудь выиграешь. — Что значит «может быть»? — смотрю осуждающе. — Ты во мне сомневаешься? — Нет, конечно, но кто знает? — смеётся девчонка и бежит к киоску, в котором располагается тир. Нам ничего не остаётся, как идти за ней. Краем глаза наблюдаю за Ниной. Какое на неё впечатление произвёл разговор? Хотя понятно — никакое. Разве ей важно слушать о моих способностях, о том, что у меня получается, ведь ей интересно лишь то, что связано с шоу-бизнесом. Её лицо слегка вспыхивает, когда смотрю на неё. Кажется, она всё-таки слушала. Интересно, о чём думает? В детском тире для меня, естественно, пара пустяков попасть во все мишени, даже самые сложные. Неужели у кого-то может не получиться? И вот уже под восторженные аплодисменты Даши и чуть более сдержанные Нины и Эдварда меня объявляют победителем и говорят, что я могу получить главный приз. Им оказывается огромная плюшевая игрушка — белый медведь с сердечком. — Посвящаю победу тебе, — тихо говорю Нине, надеясь, что вспыхнувшие щёки не выдадут меня. Хотя надежды мало — наверное, она замечает, что я краснею. Но с другой стороны, не могу же я взять себе эту нелепую игрушку? Понятно, что парни дарят такие девушкам. Поэтому поспешно указываю ведущему на Нину, когда он предлагает мне пойти за медведем. Тогда хозяин заведения учтиво приглашает Нину, она с радостной улыбкой следует за ним. — А ты осталась без игрушки, — растерянно говорю Даше. — Хочешь я и для тебя выиграю? — Ты идиот? — доверительным шёпотом спрашивает девушка, покрутив пальцем у виска. — Ты её должен поражать, а не меня. Я и так знаю, насколько ты потрясающий. Ты ж сейчас ей оказываешь знаки внимания, а не мне. И если выиграешь приз и для меня тоже, то все усилия сойдут на нет. В чём смысл, если ты всем девушкам в компаннии подаришь игрушку? Если честно, я ничего не понимаю. Она что, намекает, что я ухаживаю за Ниной? Типа как на свидании? Она в своём уме? Где я, а где Нина? Да нашу встречу и близко нельзя назвать свиданием. Нужен я сто лет этой гордой звезде. Просто дружеское общение, а мне достаточно, даже если я буду иметь право называться её другом, ни о чём большем и мечтать не смею. И по мне, наоборот, подарить ей игрушку — это слишком дерзкий поступок. Как будто действительно подкатываю. — Давай я выиграю тебе игрушку, — неожиданно предлагает Эдвард, который все это время с интересом слушал наш разговор. Видимо, испугался, что Даше станет обидно. Сестра получила приз, а она нет. Хотя как по мне, так это как-то по-детски — подумаешь, какая-то меховушка. Да кому она вообще нужна? Не понимаю, что девчонки находят привлекательного в этих плюшевых уродах? Вот и у меня на родине девушки просто обожают этих мишек. Даже считается, что такие дарят женихи невестам. Ну это всë точно идёт из какой-то тупой мелодрамы — вот все и подхватили моду. Однако мне бы не хотелось, чтобы Эдвард брал в руки оружие, пусть даже ненастоящее. Сомневаюсь, что он хоть когда-нибудь видел пистолет, а уж тем более, умел стрелять. Обязательно попадёт кому-нибудь в глаз. Но и сказать об этом тоже не могу, а то ещё почувствует себя уязвлённым на моём фоне. Я, значит, умею стрелять, мной все восхищаются, а он не может. Типа, он хуже меня в этом, и никто не станет восторгаться им, как мной. Очевидно, Даша думает о том же, потому что на её лице мелькает тревога. — Не надо, любимый, — поспешно отвечает, — мне не нужны новые игрушки, у меня их и так много, девать уже некуда. — Ладно, — он выглядит немного разочарованным. Неужели всё же хотел пострелять? Даша, бросив быстрый взгляд в сторону, где скрылась Нина, обнимает его и, приподнявшись на цыпочки, целует. Эдвард отвечает с неменьшей страстью, заставив меня закатить глаза. Ну просто парочка кроликов, всё им мало! Нет, я, естественно, не завидую брату и даже не испытываю неловкости, какая иногда бывает, когда дружишь с влюблённой парой, но при этом ты один. Нет, с ними я ничего подобного не испытываю, и они меня не стесняются. Но сейчас ощущаю тревогу. Момент неподходящий, в любую минуту вернётся Нина и, увидев безнравственное поведение младшей сестры, побежит доносить отчиму. И тогда безумный профессор убьёт моего незадачливого брата. Но сначала меня, потому я давно поклялся, что никому не позволю убить его. Тот, кто решит это сделать, сначала должен встретиться со мной лицом к лицу, и я буду защищать Эдварда до последней капли крови. Ну а после он останется беззащитен, и его точно убьют. Такой сценарий не входит в мои планы, поэтому привлекаю внимание, слегка дёрнув Дашу за рукав. Она поспешно отстраняется от любимого, её лицо горит огнём. — Не увлекайся, — говорю едва слышно. — Извини, — отвечает виноватым голосом. А Эдвард просто растерянно смотрит на неё, как будто жалеет о том, что всё закончилось. Мне кажется, он так до конца и не осознаёт опасность, постоянно с огнём играет. В этот момент возвращается Нина, неся в руках огромного плюшевого медведя. Она выглядит… счастливой? Удивительно. Неужели великой звезде этот подарок может принести радость? Невероятно, ей же разные миллионеры постоянно дарят то драгоценности, то шикарные телефоны, то люксовые машины. Что для неё эта несчастная плюшевая игрушка? Тем не менее, при виде её улыбки, искрящейся счастьем и какой-то детской невинностью, у меня внутри всё сжимается в тугую пружину, а сердце стремительно летит вниз, как во время мёртвой петли. Какая же она красивая, у меня даже дыхание перехватывает! Так хочется поцеловать её, но боюсь, что такой поступок будет воспринят как слишком дерзкий. Глядя на неё, забываю, как дышать. Даже уже нет сил злиться на себя за то, что так глупо попался на удочку и теперь с восторгом наблюдаю за каждым её движением. А потом меня как молнией ударяет: женщина, с которой у меня сегодня свидание, не проведёт со мной эту ночь. Это совершенно исключено. Внутри всё летит в пропасть в бешеном водовороте отчаяния и разочарования.