Во власти демона

— Смотрю, тебе окончательно наскучила твоя праведная жизнь, раз ты вспомнил дорогу сюда... Или ты наконец готов сразиться со мной? Что ж, разделяю твоё рвение: смерть одного из нас была неизбежна с самого начала — рано или поздно это должно было случиться. Рано, или поздно..., — татуированная кисть с театральной элегантностью мягко взмыла в воздухе, а налитые багряным заревом глаза задумчиво устремились куда-то высоко-высоко... Но тут же вернулись на высокую фигуру напротив. — Давай будем честны: однажды ты должен был сдохнуть, Годжо, — весело заключил басовый голос. Его обладатель растянулся в широкой улыбке, и чёрные татуировки на его лице дрогнули. С интересом рассматривая незваного, но где-то в глубине души — в самом её потаённом закутке, если конечно, таковая у него ещё имелась, — желанного, и даже покорно ожидаемого все эти годы гостя, молодой мужчина отставил пиалу в сторону и встал с трона. Шаг за шагом, он медленно, но уверенно — подобно дикому хищнику — приближался к своей цели. Замерев на расстоянии вытянутой руки от чужой широкой груди, демон с кроваво-красными волосами добродушно расставил руки в стороны, как бы намекая, что он готов получить свой заслуженный нож в сердце. Но... собеседник даже не шелохнулся. Прищурившись, мужчина выгнул бровь и задал вопрос — на этот раз лишённый какой-либо иронии или насмешки. Вопрос, который эхом упал на высокие стены зала... — Не собираешься нападать? Так чего же ты хочешь? — Я пришёл за ней, — твёрдо отрезал высокий блондин, и его небесные глаза вспыхнули холодной решительностью. Больше никаких чувств. Никаких сомнений. Сожалений и смятений. Он никогда не забывал дорогу сюда. К своему большому счастью и сожалению в равной степени. И у него было предостаточно времени, чтобы захотеть вернуться в это омытое кровью место как никогда прежде... Но точно не для того, чтобы увидеться с ним — стать его правой рукой или приспешником, или кем-то ещё в этом роде. И уж точно не для того, чтобы вернуть былую дружбу. Всё, что когда-то их связывало, осталось в далёком, светлом и таком иллюзорном прошлом... Общие цели. Общие планы. Общие. Как полагал он. Он был совершенно не согласен с Сукуной во всём. Но сейчас он был полностью согласен со словами своего некогда самого близкого друга — можно сказать брата, коим он его тогда считал, — а ныне сущего дьявола и монстра: однажды один из них должен был умереть. Это и вправду было очевидно с самого начала, и очень жаль, что Сатору не удалось рассмотреть такую явную истину чуточку раньше... В зале повисла гробовая тишина — даже демоницы из гарема перестали щебетать, устремив свои заинтересованные и взволнованные большие глаза на Короля демонов. Тем временем ухмылка на его лице расползлась ещё шире, оголив оскал, а через мгновение помещение заполнил истерический демонический хохот, раскатами грома бьющийся о каменные стены. Никто из слуг не понимал, что так рассмешило Короля, но все знали одно: ничего хорошего этот смех не сулит. ***

10 лет назад.

Тысячелетиями мир людей относительно спокойно сосуществовал с миром демонов, но с приходом к власти нового Короля в мире последних демоны сорвались с цепи: взбесившись как дикие псы, они начали отлавливать людей и жестоко убивать их — просто так, от скуки, забавы ради... Одних они подолгу мучили, других лишали жизни вмиг. Всё зависело только от их настроения. Раньше их сдерживали старейшины, но после последней битвы, которая унесла немало жизней представителей обоих миров, все они, за редким исключением, находились в плачевном состоянии: их духовные каналы были повреждены, людям оставалось полагаться лишь на то, что второй такой битвы не случится... Но с каждым днём, с каждой новой разорённой деревушкой, которая за ночь превращалась в горстку пепла со всеми её жителями, вера улетучивалась. Человеческая цивилизация, казалось, была прижата к самому краю пропасти. — Юджи!, — грозно и одновременно взволновано крикнул старик, таща за руку малышку лет восьми. — Сколько раз тебе говорить — не отставай! Нам нужно как можно скорее покинуть нашу деревню, иначе– Договорить старик не успел. Перед ним вырос необычной наружности юноша с неуклюжими косичками, и в следующее мгновение длинные когтистые пальцы обвили старческую шею. Рука демона дёрнулась вверх, оторвав ноги старика от земли. — Куда это ты так спешишь, мм, старик? Неужто не говорили, что с гостями нужно быть дружелюбным и вежливым? Вы, людишки, совсем не гостеприимны... Издевательски мурчащим и по-детски обиженным тоном протягивая каждое слово, совсем ещё юный демон с пепельными волосами и усеянным тонкими как нити шрамами лицом скривился в иронично-напыщенной гримасе разочарования, растянув при этом хищный оскал. — Что вам н-нужно от нас?!.., — задыхаясь, вымолвил старик. — Оставьте нас в покое, чёртовы отродья! На это юнец лишь весело рассмеялся и на его разноцветных глазах выступило пару слезинок. — Вы, людишки, такие забавные! Я не перестаю поражаться вашей жажде столь никчёмной жизни и нелепому желанию поболтать со своим палачом перед смертью, — говоря это, он откинул несколько выбившихся прядей с лица. – Неужели вы действительно полагаете, что нам от вас что-то может быть нужно? Мне кажется, вы преувеличиваете свою значимость. Вы — просто человечина, игрушки в наших руках. Смотри, я играю тобой, словно куклой!, — с этими словам демон потряс старика, словно тот был тряпичным чучелом. — Вы совершенно никчёмны и бесполезны, и мы убиваем вас просто потому, что так вы приносите этому миру хоть какую-то пользу... Развлекаете нас. Демон печально вздохнул — наигранно — и до тошного мерзко оскалился, сильнее сжав дряблую шею. Длинные и острые как клинки когти продавили тонкий кожный покров, больно вонзившись в плоть. По шее потекли маленькие капли крови и старик ещё сильнее захрипел. — Беги! Беги, слышишь, Юджи!, — последнее, что успел прохрипеть старик, прежде чем утомлённый его болтовнёй демон не сдавил его шею ещё крепче, окончательно перекрывая доступ к кислороду. — Отпусти Васукэ!, — Юджи сжала кулачки и грозно посмотрела на монстра, который был гораздо больше и сильнее её. В ней закипела ярость, хотя на самом деле ей было до дрожи страшно. — Не волнуйся, малявка! Скоро ты присоединишься к своему деду, — весело пропел демон, отбрасывая старика не землю и надвигаясь на маленькую и ошарашенную — онемевшую и застывшую от ужаса Юджи. Огромные янтарные глаза наполнились ужасом... Демон уже протянул руку к беззащитной крохе, но не успел коснуться её — над ухом зазвенел до боли знакомый голос на распев... — Махито-Махито... Ты всё охотишься на немощных стариков и беззащитных детей?, — с издёвкой спросил его обладатель. Юношеское лицо со шрамами искривилось в раздражённой гримасе. — Годжо... Выпрямившись, парень медленно повернулся к незваному гостю. — А ты что здесь делаешь? Опять пришёл отбирать у меня стариков и детей?, — ухмылка вернулась на прежнее место, растянув тонкие как нити швы на щеках. Кажется, неплохой ответ на колкость этого выскочки. На дорожке вырос высокий силуэт блондина. Его волосы переливались жемчугом в свете яркого утреннего солнца, а в голубых как небо глазах плескались холодные искры. Хотя, казалось, даже небо не было столь голубым, как его глаза. Юджи невольно засмотрелась на высокого блондина — прежде она никогда не встречала таких красивых и... добрых глаз. Правда, добрыми они были ровно мгновение — когда скользнули по ней. Вернув взгляд пепельному, их голубизна вновь приобрела ледяную сталь. — Насколько я помню, ещё в прошлый раз сам Сугуру поставил тебя на смех, узнав, чем ты тут промышляешь. Нет чтобы взять в заложники крепких работяг, красивых девиц, которые могут быть полезны во дворце..., — блондин недвусмысленно хмыкнул, растянув уголки губ. — Этому старику и так оставалось всего-ничего, можно сказать, ты облегчил его страдания..., — Годжо окинул скучающим взглядом тело на земле. — А эта малышка, — блондин повернулся к Юджи, — она и так не проживёт без взрослого. К чему её убивать? Конечно, пепельный был иного мнения. Для него любая смерть — будь то смерть немощного деда или беззащитного младенца — была увеселительной программой. Но после всего сказанного он уже не мог вот так просто взять и лишить ребёнка жизни. В противном случае, его снова поставили бы на смех... А это его бесило. И особенно его бесило, когда над ним смеялся он — Сатору Годжо, один из сильнейших демонов тысячелетия! Но на деле же просто выскочка, которому повезло унаследовать от отца воистину демоническую мощь. — Что ж, Сатору, твои слова не лишены смысла, однако — прошу заметить, что она человек. И уже только поэтому она достойна того, чтобы умер- — Я позабочусь о ней сам, — блондин сверлил демона ледяным взглядом, всем своим видом давая понять, что ему лучше найти себе новую жертву. Больше всего на свете Махито мечтал свернуть шею этому белобрысому ублюдку. И он свернёт — обязательно свернёт! Однажды. На данный момент их силы неравны, и против этого, к сожалению, не пойдёшь... Если, конечно же, ты не идиот, которому надоело жить и который ищет верной погибели. «И почему Сугуро не убил тебя и твоего сучьего дружка заодно до сих пор...», — Махито не раз задавался этим вопросом. Особое отношение Годжо к людям было очевидно, так зачем же тогда Сугуро, занявший трон Короля, до сих пор держит эту выскочку рядом с собой? Окинув блондина надменным взглядом, пепельный отошёл от девчонки. Поравнявшись с Годжо, Махито остановился. Он подумал о том, как сильно ему хотелось бы стереть нахальную ухмылку с этого безупречного лица. И он сделает всё, чтобы однажды эта самая ухмылка исчезла. А пока... — Ты собираешься её убить? — Думаю, от этой девчонки может быть прок, — как ни в чём небывало будничным тоном ответил блондин. — Прок? И какой же??, — непонимающе уставился на него пепельный. — А это уже тебя не касается. Хмыкнув, Махито пошагал по просёлочной дороге в деревню. Ну и плевать на соплячку — в деревне его ждёт ещё много забавных игрушек... Сатору же тем временем подошёл к Юджи. — У тебя есть кто-нибудь ещё?, — он кинул взгляд на деда. В ответ малышка отрицательно покачала головой. Блондин подошёл к деду и присел на корточки. Старик ещё пусть и тяжело, но дышал. Приложив пальцы к его шее, демон обратился к ребёнку. — Скоро он придёт в себя. Уходите отсюда прочь — двигайтесь на Север. Там демоны вас не достанут. Пока что. Малышка изумлённо посмотрела на него своими глазами-карамельками: — Но ведь ты и сам демон, так ведь? Годжо утвердительно кивнул головой. — Тогда почему спас нас?, — не унималась Юджи, и в голосе её нарастало любопытство и подозрительность. — Я не трогаю таких милых детишек, но если будешь задавать много вопросов — могу передумать. Юджи поджала пухлую нижнюю губу и нахмурила брови. Этот демон был странным, необычным, совершенно не таким, как остальные — те, что нападали на их деревню, убивали их соседей, сжигали их хозяйство и пожирали скот... — И что же, ты убьёшь меня, когда я вырасту?, — не унимался ребёнок. — Я не убью тебя, даже когда ты вырастешь. — Правда? — Обещаю, — усмехнулся блондин, и в голосе его не было никакого лукавства. Старик захрипел и Сатору поднялся на ноги. — Мне пора. Уходите отсюда как можно скорее, — бросил он, прежде чем скрыться в тени деревьев. *** Юджи вместе с дедом двинулись на Север, как и наставлял демон. Старик не верил в слова дьявольского выродка, полагая, что тот попросту заманивает их в ловушку. Но особого выбора у них не было: быть убитыми в родной деревне, либо в чужих краях... Разницы, откровенно говоря, уже никакой. Но вера в лучшее — пусть даже если это лучшее просто станет отсрочкой их неминуемой кончины, — всегда движет людьми до последнего, заставляя верить в то самое, призрачное чудо... — Васукэ, я хочу есть!, — дёрнула старика за потрёпанный грязный рукав Юджи. Солнечный шар уже приближался к горизонту, покрывая густую чащу кровавыми бликами. Всю дорогу они шли почти в тишине, опасаясь, чтобы демоны, которые могут быть где-то неподалёку, их не услышали. Старик снял с плеча потрёпанную сумку, если наспех сшитый кусок ткани можно было назвать таковой, и присел на камень. Порывшись, он достал небольшой бумажный свёрток и протянул его внучке. — Придётся растягивать запас еды, Юджи. У нас её не так уж и много... И я не знаю, как долго нам идти до ближайшего поселения. Думаю, нам придётся переночевать в заброшенном храме — он как раз должен стоять где-то здесь, рядом со старой дорогой, — осматривая местность тяжело сказал дед и закашлялся. Раны, что нанёс ему садист со шрамами, ныли и горели, и боль от них становилась всё более ощутимой с, казалось бы, каждым пройденным шагом. Старик чувствовал, как силы покидают его тело — выходят вместе с воздухом из лёгких при каждом новом выдохе... — Мне нужно немного отдохнуть, — обратился он к Юджи, которая жадно уплетала рисовую лепёшку. Васукэ нежно погладил внучку по персиковой макушке. Его большая мозолистая ладонь была очень тёплой, но прикосновение было слабым, словно даже на это не осталось никаких сил. Старик облокотился на дерево позади, ещё несколько раз кашлянул и прикрыл глаза. Он так хотел увидеть, как вырастет Юджи, как найдёт хорошего жениха, родит ему детей, построит счастливую жизнь... Не ту, что была у её родителей. Однако не всем желаниям суждено исполниться. «Боги, не дайте ей погибнуть...» С этими мыслями Васукэ громко выдохнул. Когда лепёшка была съедена, Юджи позвала старика, но тот не отзывался. — Васукэ!, — она принялась дёргать его за рукава. — Васукэ, вставай! Нам нужно идти, скоро совсем стемнеет! Но старик по-прежнему молчал, сидя на камне и сомкнув глаза. — Васукэ, просыпайся!, — вцепилась в деда своими маленькими ручками Юджи и принялась его трясти. — Сейчас нельзя спать! Нам нужно найти храм! В ответ тишина. Приложив ухо к груди деда, Юджи осознала, что сердце Васукэ не бьётся. В это самое мгновения она также осознала, что осталась одна — в глухом тёмном лесу, в мире, где демоны ведут охоту на людей словно на животных. Сумерки сгущались — надвигалась ночь. Небо затянули грозовые тучи и большая капля ударила по нежной детской щеке...