И самум однажды ослабеет

      Реза не понимал, как всё дошло до того, что он имеет сейчас. Как Аше удалось несколькими предложениями перечеркнуть цель всей его жизни, обретённой после смерти учителя, и открыть глаза на истинную причину поступков бывшего правителя. Нет, эта девчонка определённо обладает каким-то даром. К своему стыду, Резе пришлось признать, что он, мягко говоря, погорячился.       Знойный воздух полудня казался освежающим бризом после жара вулкана, и это окончательно остудило кипящий мозг. А вместе с просветлением и видом расплывающегося на горизонте царского дворца пришло и смутное осознание, что смерти Реза всё же не избежит. Предательство народа Персидской империи можно простить царю, но не простому секретарю. На него не будет распространяться право пересмотра дела. Яздану, на чьей спине повис придворный министр, можно было нести ослабленное тело прямиком к палачу. Не сворачивая и не останавливаясь, чтобы поправить неудобно повисшую руку. С каждым шагом голова подрагивала и грозилась соскользнуть с царского плеча, но руки принца держали крепко под коленями, а Аша заботливо поправляла то и дело соскальзывающий корпус Резы.       — Мне следует начать взимать плату за возможность прокатиться на моей спине. Думаю, пятьсот дариков будет в самый раз, — пыхтел Яздан под тяжестью полубессознательной ноши.       — Это грабёж! — воскликнула Аша.       — Уникальная возможность, — поправил её принц. — Нам вообще не следовало его вытаскивать… Ой!       Аша стукнула кулачком ворчащего Яздана. Реза опасно накренился, но был слегка подкинут — для более удобного размещения на закорках.       — Так ты его прикончишь быстрее, чем мы дойдём до палача.       — Никакого палача не будет. Я не позволю!       — При всём уважении, Аша, Реза нарушил закон…       — Но ведь он раскаялся! Вспомните, кто спас нас от стражи вашего отца! А с тренировками Кори кто помог?! И это он нашёл способ исцелить моего брата…       — А ещё сжёг половину библиотеки. Я понимаю, Аша, что Реза твой друг, но всякое преступление должно быть наказано…       — Неужели вы и своего отца убьёте? Он ведь тоже совершил преступление.       — Что? Нет, разумеется! Но и закрывать глаза на его поступки я не намерен.       — Тогда придумайте другое наказание…       О чём дальше говорили Аша и Яздан, Реза не слышал, потому как провалился в беспамятство. Очнулся он с тупой головной болью в своих старых покоях, из которых, к слову, уже успели вынести все личные вещи и бесчисленные свитки, оставив комнату почти пустой. Ну точно — казни не миновать. Внутренности сковало ледяной коркой. Сердце пропустило удар, когда двери распахнулись и расслабленной походкой вошёл Яздан:       — Наконец проснулся. Я утомился ждать, пока ты выспишься.       — Ваше Высочество… — Реза попытался подняться для приветствия, но внезапный приступ головокружения вынудил осесть обратно на тахту.       — Не утруждайся, — лениво отмахнулся Яздан. — Полагаю, ты догадываешься, зачем ты здесь?       Нет. Абсолютно точно нет. Реза должен был находиться в камере, развлекая тюремных крыс, — и двуногих тоже, — и ждать исполнения приговора, а не выслушивать принца в достаточно спокойной обстановке. Но ради приличия он всё же кивнул.       — По твоей вине пожар перекинулся на библиотеку и уничтожил внушительную часть книг.       Это заявление заставило Резу сильно побледнеть. Ему стало почти физически больно. Он вспомнил, как огонь вырвался из пасти зверя, разлился по ковру, рванул вверх по балдахину, превращая изящное топливо в удушливый дым. А ещё вспомнил, что не так далеко от этой комнаты находилась библиотека. Не слишком примечательная, даже забытая — за отсутствием острой надобности — учёными мужами. Но не Резой…       — По закону тебя следовало бы казнить на месте, однако понесённый ущерб слишком велик, а ты, я полагаю, единственный, кто помнит хоть что-то из утерянного. Посему моя воля такова: ты займёшься восстановлением утраченных талмудов. Перепишешь все, что сгорели. Придворные знают, что пожар устроил Кори, но не знают, что под твоим влиянием. Пусть дальше так и остаётся — во избежание ненужных пересудов.       — Это всё? — разлепив пересохшие губы, спросил Реза бесцветным голосом, когда Яздан умолк.       Это определённо слишком мягкое наказание. Да и не наказание вовсе.       — Ну почему же. Будет ещё казнь после того, как ты закончишь с этим поручением. Только Аше не говори. Ни к чему расстраивать её раньше времени.       Реза ожидал, что внутри него что-то оборвётся, и без того бледное лицо станет похожим на глиняную маску, но ничего не произошло. Словно он уже умер, ещё тогда, в пещере.       Он слабо кивнул:       — Я этого заслуживаю…       — Именно так, — подтвердил Яздан. — Но не советую затягивать с восстановлением свитков. Я лично буду следить за ходом работы, и если попытаешься сбежать или обмануть, я об этом сразу узнаю. Вот. — Принц протянул министру толстый свиток. — Здесь перечень всех утраченных книг.       Реза с сожалением развернул пергамент, бегло просматривая желтоватую эпитафию. Чем ниже он опускал взгляд, тем более скорбное выражение принимало его лицо.       — Надеюсь, они тебе знакомы.       — Да… Я прочёл всё… — пробормотал Реза. — Я не заслуживаю чести переписывать все эти бесценные знания.       — Пожар устроил Кори, но под твоим влиянием, — напомнил Яздан, — и кроме тебя же эти тексты больше не помнит никто. — Он проигнорировал вытянутую руку, сжимающую папирус. — Пошли, твои новые покои уже подготовлены.       Реза ещё не до конца справился с головокружением и болью, однако принц шёл нарочито медленно, и переписчик, даже едва волоча ноги, поспевал за ним без особого труда.       Было ещё кое-что, волновавшее Резу. Он совершенно не желал заводить подобного рода разговор, да и сам принц не давал повода вспоминать об этом, но игнорировать подобное было нельзя. Раз уж им придётся время от времени пересекаться, следует объясниться с Язданом, чтобы больше к этой теме не возвращаться. Да и чего уж там… стыдно было — хоть зашивай глаза, чтобы не видеть никого. Словно предугадав желание Резы, Яздан раздражённо бросил через плечо:       — Говори уже, раз так хочется обсудить.       — Я бы хотел извиниться…       — Да? И за что же? — Яд в голосе принца можно было сцеживать.       — За тот случай в шахте… — Румянец тронул болезненно-бледные щёки, но ничем более Реза не выдал смущения. — Это было непозволительное нарушение личных границ. Я прошу прощения.       — А по тебе не скажешь, что ты раскаиваешься. — Резе показалось, что голос Яздана прозвучал несколько нервно, хоть тот и выглядел беззаботным. — Лучше проси прощения у Аши за то, что украл мой первый поцелуй у неё.       Боги, почему с ним так сложно? Ну да, Реза поцеловал Яздана. Ему нужно было повлиять на принца на духовном уровне. Дружескому общению не способствовал ни ятаган, направленный на секретаря, ни Кори, вынужденно гоняющий принца, как борзая — юркого зверька. Другого варианта, кроме как спутать мысли, воздействуя на эрогенные зоны, Реза не смог придумать. А действовать нужно было быстро.       — В таком случае вам тоже следует попросить у неё прощения. За то, что не уберегли себя.       Реза мог бы поразиться собственной дерзости, если бы ему уже не были безразличны последствия. Яздан закономерно возмутился:       — И как бы я, по-твоему, это сделал? Ты был слишком напорист, а я измотан битвой с большим котом.       — Вы ведь можете предвидеть будущее. Что мешало вам не идти за мной?       — То, что именно это и должно было случиться.       — Вы жалуетесь на невозможность изменить будущее — и при этом слепо следуете ему…       Реза почти столкнулся с внезапно остановившимся Язданом. Принц повернулся лицом к переписчику и заговорил тихо и вкрадчиво, так, чтобы ни стража, ни снующие тут и там слуги не могли их услышать:       — Это был путь к возможной победе. Надежд у меня не было. Ровно как и выбора. — Принц склонился ближе, и Реза ощутил приятный запах эфирных масел. — Давай договоримся: всё останется между нами. Если спросит Ясмин, скажешь, что меня вымотал бой с большим котом, и я потерял сознание от жары. В общем-то, это правда, поэтому она не уличит тебя во лжи. А о том, что ещё ты… делал, ей знать необязательно.       Реза не мог отвести взгляд от подведённых сурьмой глаз. Было невежливо так открыто держать зрительный контакт, но он и так провёл слишком много времени, притворяясь кротким и беспрекословным. Как немая тень, к которой сейчас оказались обращены два зелёных светила. В пору было бы раствориться и исчезнуть, но Реза лишь трепетал под солнечным ветром.       — Конечно. Ещё раз извините.       Яздан принял такой ответ, молча кивнув, и продолжил неспешное шествие. Однако не удержался и будто невзначай обронил:       — Аша целуется лучше.       Рот открылся быстрее, чем Реза успел обдумать ответ:       — Согласен.       А когда он понял, что сболтнул лишнего, ему захотелось дать себе пощёчину. Вот кто за язык тянул? Отлично, обесчестил доброе имя девушки, которая его спасла. Хороша благодарность. Но шпилька достигла цели. Реза это понял по тому, что Яздан дёрнулся и зашагал быстрее, однако комментировать не стал. Оставалось только надеяться, что больше они к этому разговору не вернутся.       И всё же кое в чём принц не лукавил: Реза совершенно не раскаивался в своём поступке. В том, который свершил до попытки уничтожить город. Бывшему секретарю стыдно было признаваться самому себе… но он давно заглядывался на Яздана. Безнадёжно и глупо, но сердцу не прикажешь.       Начиналось всё невинно: Реза, как обычно, был загружен работой и, как обычно, не успевал быть в срок там, где полагалось. С охапкой свитков, взмыленный и запыхавшийся, он решил срезать путь до зала совещаний через кусты, между которыми, по стечению обстоятельств, спал принц. Реза закономерно не заметил царственное тело и полетел на траву со всеми своими рукописями. Яздан был недоволен. Много ворчал и возмущался, но помогал собирать разлетевшиеся бумаги. Казалось бы — мелочь. Но наследный принц помог тогда, когда любой из прислуги прошёл бы мимо. Возможно, даже не без насмешки.       Это был первый раз за много лун, когда Реза принимал помощь, а не оказывал её.       Разумеется, Яздан стал отрицать свою царскую принадлежность, когда секретарь рассыпался в подобающих извинениях, но разве можно жить во дворце и не знать, как выглядит царская семья? Реза сделал вид, что поверил принцу. А много после, мельком замечая в тени крадущуюся фигуру в синей парче, невольно вспоминал тот случай. Конечно, Яздан его не запомнил. Да это было и не нужно, главное — что помнил Реза. И чем чаще они пересекались, тем сильнее секретарь убеждался в исключительной благородности и изящности принца. Что со временем и вылилось в чувства, которые он поначалу принял за трепет перед высокопоставленной персоной. И тогда, в пещере… Видимо, определённую роль сыграло состояние безысходности. Реза собирался довести свою месть до конца, а значит, последствия должны были быть погребены под толстым слоем лавы. Он увлёкся, но совсем немного. Однако и этого хватило, чтобы выдать себя с головой. Принц тоже всё помнил, хоть и старательно делал вид, что забыл. Реза в этом не сомневался. А теперь надо как-то сосуществовать. Лишь бы проверки были не слишком частыми и продолжительными…       Шли они уже довольно долго, — Реза даже успел несколько раз прогнать в голове все их не такие уж и случайные столкновения, — ибо прежняя каморка секретаря располагалась на внушительном расстоянии от сожжённой библиотеки, так что их блуждание по коридорам было обосновано, хоть и утомительно. Возможно, Реза, будь он несколько расторопнее и настойчивее, занял бы более удобную комнату, — но что уж имеет. Имел…       Судя по всему, в момент его пребывания в обмороке новые покои просто не успели бы подготовить, а травма была не столь серьёзна, чтобы занимать койку в лазарете. Травма? Реза прислушался к ощущениям. Кроме слабости в теле и головной боли с лёгким головокружением, он более ничего не чувствовал. На ходу осмотрел конечности, повёл плечами. Ничего. Обессиленно вздохнул. Видимо, изнуряющий образ жизни, вкупе с сильными переживаниями и жаром внутри вулкана, просто-напросто довели его до обморока. Хорош мститель. Первым делом неплохо было бы выспаться. Кто ж ему теперь запретит? Канцлер Джавид мёртв. Нехорошо думать так, но дышать стало легче и свободнее. Больше никакого гнёта от старой облезлой крысы. Теперь угнетать будет наследный принц! Карьера резко пошла в гору, оказывается, решение всё это время было на поверхности.       Реза невесело усмехнулся. Новое положение предоставляло кое-какие вольности. А даже если и нет, он обязательно отвоюет себе право на маленькое бунтарство. Однако затягивать с работой тоже не стоило. Если он снова ощутит прелести жизни после того, как уже побывал одной ногой в могиле, появится вероятность не захотеть расстаться с головой. Быстро сделать и быстро умереть. Пока не вернулось желание жить. Держаться ему всё равно больше не за что. Утраченные книги восстановит, это будет его извинительным подарком народу империи. И на этом всё. Голова немного прояснилась.       Вскоре Яздан и Реза вышли в небольшой внутренний дворик с крупным раскидистым платаном, журчащим фонтанчиком в центре и разрозненными кустиками по периметру.       — У меня есть несколько вопросов, — заговорил Реза после длительного молчания.       — Спрашивай, — нехотя отозвался Яздан.       — Насколько сильно я ограничен в перемещениях и как часто вы будете устраивать поверки?       Под ногами весело хрустела галька на узкой дорожке, откуда-то доносились приглушённые разговоры слуг, занятых работой. Всё цвело и пахло, а в душе был словно выжженный пустырь.       — Вряд ли у тебя будет время на прогулки, но ходить можешь, куда понадобится, — лениво махнул рукой Яздан. — Проверять тебя слишком часто я желанием не горю. Может, раз в несколько дней буду заглядывать.       И снова между ними повисло молчание, нарушаемое разве что отдаляющимся всплеском воды и щебетанием птиц. Они прошли в здание, где располагались остатки библиотеки, и поднялись на второй этаж. Яздан отворил одну из дверей со словами:       — Твоё временное пристанище. Библиотека рядом, так что далеко ходить не придётся.       Реза окинул взглядом комнату: просторная и светлая. С высоким расписным потолком и квадратом пола, устеленным мягким ковром. Напротив двери зиял оконный проём, в который заглядывала крона того самого платана. Слева располагался широкий деревянный стол, подле которого стоял стул с невысокой спинкой. С противоположной от рабочего места стороны находилась тахта с балдахином. Всё оставшееся свободное пространство в стенах занимали ниши с полками для книг и свитков. Также здесь стояло несколько сундуков для хранения одежды. Пожалуй, Реза мог бы назвать свои новые покои даже более аскетичными, чем предыдущие.       — Если понадобятся письменные принадлежности или ещё что — обращайся к смотрителю библиотеки. Твои вещи уже здесь. Сильно не обживайся. — Яздан было развернулся, чтобы уйти, но Реза остановил его вопросом:       — Как себя чувствует Аша? — Он не мог смотреть в глаза принцу из-за жгучего чувства вины.       — Её дражайший друг не стал устраивать массовое убийство невинных людей, и большой кот вернулся к своей хозяйке. Так что с ней всё хорошо, спасибо, что поинтересовался.       Более Яздан не задержался. Реза проводил взглядом удаляющуюся фигуру. Нужно будет объясниться с Ашей, как представится возможность.       Реза вошёл в комнату, прикрыв за собой дверь. Заметил стоящие на полу плетёные корзины, набитые различным оборудованием и исписанными свитками из прежней комнаты. Взгляд скользнул к тахте с призывно откинутым пологом. Первый порыв лечь в постель был раздавлен и размазан неприятным чувством неудовлетворённости из-за расположения вещей, раскиданных по шкафам слишком поспешно и не слишком удобно. Придётся всё перекладывать. Этим Реза и занялся. Пожитков оказалось не так много, большая часть времени ушла на разбор по темам и алфавитизацию книг и свитков. У смотрителя он на первое время занял толстую кипу чистых папирусов, несколько перьев и флакончиков с чернилами.       К тому моменту, когда всё было аккуратно разложено по полкам и комната приняла более-менее жилой вид, золотую колесницу на небосводе сменила водообильная луна. Реза хотел завалиться на кровать прямо так, как есть — одетым и пыльным, но усилием воли заставил себя сходить в баню, которая к этому времени суток уже привычно опустела. Повседневность обволакивала своей обманчивой предсказуемостью, но грань сознания, сохранившая трезвость суждений, не позволяла полноценно расслабиться. Наскоро вымывшись и переодевшись в чистое, Реза вернулся к себе. Пожалуй, таких насыщенных дней у него не было ещё со времён дворцового переворота. Следовало многое обдумать, но стоило только голове коснуться подушки, Реза сразу же заснул.       Аша не заставила себя долго ждать: заявилась утром следующего дня. Реза уже сидел за работой, когда раздался стук. Не успел он дойти до двери, как та порывисто распахнулась, являя взволнованную подругу, которая так и замерла в нерешительности на пороге.       — Реза?.. Я могу войти?       — Конечно… Я всегда рад тебе, — в тон робости Аши ответил переписчик, не решаясь сделать шаг со своей стороны.       На мгновение Резе показалось, что он уловил блеск облегчения в еле-еле проклюнувшейся улыбке на лице подруги. Было неловко наблюдать за тем, как Аша осторожно приближается, словно опасаясь задеть его своим присутствием, но Реза не мог отвести виноватого взгляда от этой мужественности, переполняющей хрупкую фигурку: сам он не осмелился бы больше никогда попасться на глаза Аше после того, что чуть не совершил, но она опять всё взяла в свои руки. И вот, подойдя совсем близко и не найдя подходящих слов, Аша рывком сократила расстояние, бросившись на друга с объятиями, и затараторила:       — Этот вредный принц не сказал мне, куда тебя перевели, пришлось самой искать! — всхлипнула она, хотя её глаза ещё мгновение назад были сухими. — Я так за тебя перепугалась!       Реза растерялся, но тут же обмяк под этим искренним порывом беспокойства. Аккуратно приобнял Ашу, всё ещё до конца не веря, что имеет на это право, мягко опустил подбородок на темноволосую макушку и с успокоением вздохнул:       — Со мной всё хорошо, прости за то, что заставил волноваться… Вообще за всё прости. — Реза сжал подругу крепче. — И спасибо. Я едва не совершил самую большую ошибку…       Аша отстранилась и взяла холодные ладони секретаря в свои тёплые:       — Главное, что сейчас всё хорошо. Царь Дариус временно отстранён, и сейчас государственными делами занимается Яздан… Ну или делает вид, что занимается. В любом случае никто тебя не казнит. — Она лучезарно улыбнулась, даже не предполагая реального положения вещей. — У тебя теперь хорошая комната. Намного просторнее той, что была. — Аша обвела восторженным взглядом обитель Резы.       — Его Высочество принц Яздан очень великодушен, — кивнул тот. — Я рад, что могу искупить свою вину хотя бы частично.       — Ты не успел навредить по-настоящему, так что перестань себя корить!       Реза грустно улыбнулся. Ну конечно, что ещё она может сказать? Он всего-навсего убил канцлера и покалечил нескольких стражников. Аша всегда была слишком добра к нему. Будет уверять Резу, что всё в порядке, а он начнёт отнекиваться и посыпать голову пеплом. Бессмысленный и бесконечный диалог.       — Как себя чувствует Кори? — Реза постарался перевести тему.       — Как обычно: ест, спит и портит мои вещи. Я хотела взять его с собой, но он упёрся. — Аша грустно вздохнула и крепче сжала длинные мозолистые пальцы.       Реза понимающе кивнул. На месте Кори он бы тоже к себе не пошёл, но это не такая уж и проблема. Во всяком случае, для Резы.       — Я вам не помешаю, голубки?       В распахнутую дверь с ленивой улыбочкой прошествовал Яздан. От хитрого прищура не скрылось то, как отпрянули друг от друга Аша и Реза, словно их застали за чем-то постыдным.       — Яздан, мы не…       — Расслабься, Аша. Я просто хотел узнать, как продвигается работа, но, вижу, у Резы есть дела поважнее. — Принц подмигнул пунцовой Аше, а на Резу перевёл совершенно не читаемый, но многозначительный взгляд, на что тот сказал:       — Я не ожидал, что вы придёте так скоро. У меня мало что готово.       Серьёзно, Реза всего несколько часов назад сел за работу, на что Яздан надеялся? Ему стоило заглянуть хотя бы к обеду. Или к вечеру. А лучше бы вообще не приходил.       — Аша, тебя ищет Ясмин. — И принц, сказав это, мягко подтолкнул девушку к выходу.       — Ой, точно! У нас же тренировка. Ну, я побегу, нужно ещё переодеться.       На прощание Аша вновь коротко обняла Резу, кивнула Яздану и бодрым шагом вышла из комнаты. Стоило двери захлопнуться за её спиной, как дружелюбная улыбка сошла с лица Яздана. Он несколько секунд прожигал взглядом дверь, затем повернулся и с явной неохотой обратился к Резе:       — На самом деле, у меня есть к тебе просьба.       — Буду рад помочь, чем смогу. — На лицо привычно легла маска вежливости.       — У тебя есть какой-нибудь свод указаний по управлению государством?       Реза так и замер с притворной полуулыбкой. Просто невероятно. Без пары дней царь спрашивает секретаря, как управлять страной. Реза не мигая смотрел на Яздана, отказываясь понимать всю плачевность ситуации.       — Ну так что, есть что-нибудь? — переспросил Яздан после почти минутного молчания.       — Простите, я вспоминал. Да, у меня есть то, что вам может подойти.       Реза прошёл к книжному шкафу. Что бы такого дать принцу, не слишком сложного, но исчерпывающего? Внешняя, внутренняя политика? Деятельность министров всегда следует контролировать. Пальцы невесомо пробежались по корешкам. Может, финансы? Объёмный свиток выскользнул из плотного ряда таких же. Ещё военное дело неплохо было бы подтянуть. Вряд ли Яздан пойдёт на кого-нибудь войной, но ближайшие соседи будут рады вырвать кусочек земли из ленивых рук… Пожалуй, всё же стоит. И краткий экскурс в сельское хозяйство не помешает. Так, для общего развития…       — Куда столько много? — Яздан с испугом смотрел на охапку толстых свитков. — Одного вполне хватит. — Принц вытянул из кучи самый тонкий.       — Возьмите хотя бы два. — Реза протянул принцу ещё одну рукопись. Тот странно посмотрел на длинные пальцы переписчика, плотно обхватившие свёрнутый пергамент. — Чтобы потом не ходить за ними несколько раз, — пояснил Реза, заметив сомнение в глазах Яздана.       — Ладно… — Принц нехотя принял груз знаний. Их пальцы на мгновение соприкоснулись. — Я верну их, когда осилю.       — Можете оставить себе. — И Реза кашлянул, чтобы скрыть дрожь в голосе.       Принц ушёл не прощаясь, оставив Резу в подвешенном состоянии. Зачем Яздан вообще к нему обратился? В распоряжении принца целая царская библиотека, а не просто пара жалких шкафов. Выбирай не хочу. Видимо, и не хотел. Перебирать пыльные полки — то ещё занятие, Реза знал не понаслышке. И к смотрителю библиотеки не обратиться — сразу пойдут слухи, что принц совсем не сведущ в государственных делах. Хотя это и так всем известно. Но не может же всё быть совсем плохо? Яздан должен был получать соответствующее образование. К тому же он не раз удивлял своей хитростью и дальновидностью. Не мудрено с его-то даром, но всё же…       Ладно. Яздан никогда не отличался благоразумием. Начать анализировать его поступки означает добавить себе лишней головной боли. Да и не касается это Резы. Пусть делает что хочет, но подальше от его комнаты.       Началась череда будней. Реза привычно вставал вместе с первыми лучами солнца, немедля брался за работу. Стопки бумаг на его столе быстро превращались в кипы, а кипы в башенки. Математика, философия, медицина, алгебра, алхимия, астрономия, география, история, — всё было упорядочено, подшито и разложено по полкам. Реза работал почти без перерывов: еду проглатывал, не успевая понять вкуса; кожа начинала забывать ощущение солнечных лучей, а лёгкие тосковали по свежему воздуху, но переписчик упорно сидел от рассвета до заката и даже дольше. Не позволял себе отвлекаться на сторонние вещи, поскольку с этим прекрасно справлялся и Яздан, который действительно, как и было обещано, наведывался с проверками.       Первая такая случилась через три дня. А ещё через два он и вовсе повадился ходить ежедневно. Должно быть, Яздан забыл, что обещал не слишком часто захаживать, потому что другого объяснения столь регулярным и бессмысленным визитам Реза не находил. Яздан не утруждал себя просьбами войти. Он бесшумно проникал в комнату, подходил прямо к корпящей над текстами фигуре, опирался на столешницу, чем всякий раз пугал секретаря, будничным тоном интересовался успехами и сразу же терял интерес.       Но и уходить не спешил. Топтался по комнате, не зная, куда себя деть, присаживался на кровать, стол, трогал приборы, о назначении которых мог только догадываться, и снова расхаживал взад-вперёд. Реза начал подозревать, что Яздан имеет скрытые мотивы, которые не решается озвучить, а как подступить к секретарю, который на все его попытки заговорить отвечал: «Я занят», «Мне некогда» и «Я должен закончить работу», — принц, по-видимому, не знал. И Реза решил, что с этим нужно что-то делать.       Дверь была надёжно подпёрта стулом, — по-хорошему повесить бы амбарный замок, — мера крайняя, не слишком приемлемая, но другого способа борьбы с назойливым посетителем не было. План мог бы оказаться надёжным, если бы на стол не упала высокая тень…       — А ты не слишком-то гостеприимный.       Яздан стоял, скрестив руки на груди.       — Ваше Высочество?! — Реза едва не подпрыгнул от внезапного появления. — Как вы…? — Он кинул обеспокоенный взгляд на дверь — стул оказался на месте — и снова на Яздана.       — Ты не оставил мне выбора, кроме как лезть через окно. Надеюсь, теперь тебя будет мучить совесть за то, что ты заставил меня напрячься.       Реза шумно выдохнул, сдерживая желание уткнуться лицом в ладони. Это издевательство. Яздан только вчера был у него, что могло произойти за столь короткий промежуток времени? Будто заняться больше нечем — во дворце ещё столько горизонтальных поверхностей, которые только и ждут, когда Яздан придаст им форму своего тела…       — Я могу вам чем-нибудь помочь?       Ответа не последовало, и Реза искоса взглянул на Яздана. Тот стоял с невозмутимым видом и словно обдумывал что-то.       — Не хочешь прогуляться?       Этот вопрос ввёл Резу в ступор. С принцем точно творилось что-то неладное, но не спрашивать же о причинах в лоб. Если необходим приватный разговор, то их и в комнате никто не услышит: Реза не жалует суетящуюся прислугу в своих покоях, даже уборку сам делает, а до непринуждённого общения принц и секретарь ещё не дошли. И вряд ли дойдут.       — Сегодня слишком жарко…       — Мы пройдёмся в тени.       — …И необычайно тихо, — закончил мысль Реза. Яздан зевнул.       — И что это должно значить? — Принц уселся на край стола, свесив ноги. Подрагивающими руками Резе пришлось сдвинуть свитки в сторону, чтобы их не примяло царским задом.       — Будет пыльная буря. Вы разве не видели облаков? — Боковым зрением Реза мог отметить крепкое бедро и изящную руку с перстнями и браслетами. Слишком близко к рабочей поверхности…       — Я не обращаю внимания на подобные вещи. Может, ты ошибся? Сейчас вполне спокойно…       Сразу после этих слов послышался нарастающий гул ветра и далёкие раскаты грома. Реза тяжело вздохнул, поднялся со своего места и потянулся к ящикам. Он принялся расставлять по комнате и зажигать масляные лампы и свечи. Два зелёных глаза, лениво прикрытые веками, неотрывно следили за чёткими, выверенными движениями секретаря. От пристального внимания становилось неуютно. Когда ставни хлопнули деревянными створками, отрезая комнату от начинающегося самума, воцарилась слишком интимная обстановка: спальня, освещённая лишь несколькими свечами, двое мужчин… В полумраке Реза не мог разглядеть выражения лица Яздана, который всё так же сидел на столе, но сам он чувствовал себя до одури неловко. Стараясь не думать о неправильности их положения, Реза вернулся на своё рабочее место.       — Это надолго? — спросил его Яздан.       — Не знаю, вы мне скажите, — ответил переписчик и обмакнул кончик пера в чернильницу.       А застряли они, скорее всего, действительно надолго. Прогуливаться до своих покоев в песчаную бурю Яздан не станет, а когда она закончится — неизвестно. Принц мог бы использовать свой дар, чтобы не попасть в подобную ситуацию, но он, по неизвестной Резе причине, не стал этого делать. Яздан ничего не ответил, спрыгнул со стола, прошествовал к тахте и откинул лёгкий полог.       — Всего три подушки? Как ты тут живёшь?       Реза проигнорировал ворчание. За спиной началось копошение. Послышался глухой стук каблуков по ворсистому ковру и шелест ткани. Даже оборачиваться не нужно было, чтобы понять: Яздан самым наглым образом устраивался на чужой кровати, спасибо, что хоть обувь снял. Но кто Реза такой, чтобы делать замечание наследному самодуру? Пусть лучше будет спать, чем крутиться у стола, мешая работе. Ради такого он даже согласен не слишком громко шелестеть бумагой.       Реза продолжил с прерванного момента. Буквы выверенными росчерками гусиного пера выстраивались в искусные линии. Каллиграфия была одним из любимых предметов, уроки которого переписчик получал при прежнем правителе. Пожалуй, это искусство — единственное, в чем Реза был доволен собой, и единственное, что приносило удовольствие. Словно некое подобие гипноза, когда окружение расплывается, и всё сжимается до белого листа с черными буквами, ласкающими взор своей правильностью.       Тексты Авесты, старательно выводимые Резой, содержали в себе три основные темы: сотворение мира, описание физической и живой природы, а также родословные некоторых легендарных династий прежних правителей. И сейчас он был занят восстановлением глав с первой по десятую, в которых повествовалось о главном божестве зороастризма…       «Ормазд есть всевышний во всеведении и добродетели и недосягаемый в своём величии. Область бесконечного света является местонахождением Ормазда. Всеведение и добродетель Ормазда называются откровением…»       — Можешь не скрипеть пером? Ты мешаешь мне отдыхать.       Секретарь сонно моргнул. Голос принца добрался до него словно через толщу воды. Вуаль сосредоточенности нагло сдёрнули, обнажив раздражение из-за прерванного занятия.       — Смогу. Если перестану писать.       — Ну так перестань. Сидишь, как на кол посаженный. Приляг, отдохни, пока буря не уляжется.       — Вы заняли мою кровать.       — Ты всё равно ею почти не пользуешься.       — С чего вы взяли? — Реза повернулся корпусом к наглецу. Тот вольготно раскинулся поперёк тахты, зевая и потягиваясь.       — Ты вообще видел свои мешки под глазами?       Яздан приподнял голову, внимательно оглядел Резу с ног до головы. И от этого оценивающего взгляда пошли мурашки. Принц выдохнул, словно примиряясь со своей персоной.       — Тут ещё есть место. — Он беспечно похлопал ладонью рядом с собой, приглашая пристроиться. Словно не допускал мысли, что секретарь действительно может так поступить.       И действительно, всего несколько дней назад Реза ни за что не отважился бы на подобное, но принц позволяет себе слишком многое. Неплохо было бы его осадить. Реза отложил писчие принадлежности и прошёл к тахте. А когда упал на баракан, Яздана слегка подкинуло на волне.       — Эй, аккуратнее!       В лицо Резе прилетела одна из подушек, которую он тут же подложил под голову. Размеры тахты позволяли лежать на почтительном расстоянии друг от друга, что всё равно было несколько волнительным и подталкивающим Резу к неуместным мыслям. Или уместным? Он начал думать, что зря повёлся на провокацию.       Во дворике бесновались сильные порывы ветра, по деревянным ставням мелко стучали песчинки. Раскаты грома стали ближе. А в комнате стоял уютный полумрак. Тёплые тени от свечей и ламп неровно скользили по глазурованным плиткам, оживляя примитивные рисунки животных.       Реза лежал в тепле перины и покрывал, а рядом ворочался Яздан. На задворках сознания проскользнуло странное желание — чтобы смола времени застыла янтарём в этом моменте на долгие века.       — Самум приходит всегда так внезапно, — заговорил Яздан, когда Реза уже решил, что принц заснул. — Пожалуй, это единственное, что я не могу предсказать. Даже не знаю, почему.       — Природные явления подчиняются воле Всевышнего. Не думаю, что он станет уведомлять вас о своих помыслах. — От долгого молчания голос переписчика несколько охрип.       — Значит, о дворцовом перевороте меня можно предупредить, а о пыльной буре — нет?..       — Как вообще работают ваши видения? — не смог Реза укротить природное любопытство.       — Собираешь сведения? — хмыкнул Яздан, но на вопрос ответил: — По-разному. Всплывают отдельные фрагменты. Обычно я их контролирую, но если мне грозит опасность, то видения предупреждают меня сами по себе.       — Сны тоже вещие?       — Да. Но уже более обширного характера. Иногда такие сцены разыгрываются, что ни в одной театральной постановке не покажут. Только я большую часть забываю по пробуждении.       Реза усмехнулся, однако Яздан, казалось, не заметил этого.       — А как работает твой дар?       Сразу стало как-то невесело. Но раз Яздан поделился, то почему бы не рассказать в ответ:       — Мой дар пробудился не так давно, и я ещё не слишком опытен в его использовании. Чтобы заглянуть в мысли или повлиять на сознание, нужно, чтобы между мной и целью возник… тесный контакт… — Последние слова были произнесены чуть тише и поспешнее. — Я словно влезаю в инородную шкуру: могу видеть другими глазами, слышать не своими ушами и говорить чужим ртом, но это сложнее, чем на словах. Нужно ещё и собственным телом управлять, а если под контролем несколько существ… В общем, довольно утомительно.       Возможно, Яздан хотел выпытать именно тот момент, который был связан непосредственно с ним, но Реза решил благоразумно умолчать о том, что, не испытывай он к принцу никаких чувств, не стал бы разыгрывать то представление с его телом, а просто-напросто убил бы на подходе. Предвидение будущего — это, конечно, хорошо, но если нет сил и рукой двинуть, то каков толк от предсказаний?       — Это не дар, а какое-то проклятие, — буркнул Яздан. — Ведь дар должен облегчать жизнь, а не делать её труднее.       Реза тяжело вздохнул. Так странно лежать и болтать о дарах после того, как чуть не поубивали друг друга. Но Яздан, вроде, настроен более-менее дружелюбно. Даже разговоры заводит. Резе молчать не хотелось. Особенно когда голос принца ласкал своей бархатностью его уши.       — Что планируете делать, когда официально взойдёте на трон?       — То же, что и всегда — расслабляться.       — Что насчёт государственных дел? Вы не сможете вечно прятаться от ответственности.       — Окружу себя толковыми людьми, пусть сами разбираются с проблемами. — Яздан отмахнулся от вопроса, как от назойливой мухи.       — Тогда, может, стоит отдать власть выборному органу управления?       — Но в таком случае мне придётся работать, чтобы жить!       — Вы можете поставить шатёр и начать гадать людям. — Реза улыбнулся, представив насупленного Яздана в бесчисленных цветастых тряпках, какие по обыкновению носят гадалки, над рассыпанными костями в окружении свечей. — С вашим даром это не будет чем-то сложным. И посетителей можно брать немногочисленных, зато щедрых…       — Ты меня что, совсем не слушаешь? — начал закипать принц, и Реза хмыкнул. В него полетела вторая подушка.       — Можно, я буду первым? Когда закончится буря?       — Оплата вперёд.       — И что же может дать простой секретарь Его Высочеству, у которого есть всё?       — Хочу, чтобы ты перестал обращаться ко мне официально. Это угнетает. — Яздан перехватил недоуменный взгляд и пояснил: — Просто Яздан.       — Эта цена мне не по карману.       Предложение манило своей лестностью, но сближаться с принцем не стоило. Ничем, кроме новой порции боли, это не закончилось бы. Яздан равнодушно пожал плечами:       — Тогда я тебе ничего не скажу. — И снова устроился поудобнее, будто и не было никакого разговора.       Воцарилось молчание. Время текло густым мёдом, пока подрагивали деревянные ставни. Та часть тела, что ниже спины, онемела от долгого лежания в одном положении. Реза повернулся чуть набок, к Яздану. Тот возлежал с закрытыми глазами и мирно посапывал, словно и вправду спал. Почему-то Реза был уверен, что принц тоже не может расслабиться в его близком присутствии. Взгляд карих глаз скользил по расслабленному лицу, любовно оглаживая длинные густые ресницы, прямой нос, тонкие губы, которые слегка приоткрылись…       — Ты правда целовался с Ашей? — Вопрос Яздана прозвучал необычайно громко в мягкой тишине помещения.       — А я всё думал, когда же вы решитесь спросить. — Резе захотелось ещё немного потянуть момент. И обдумать дальнейший ход диалога.       — Надеюсь, этого времени тебе хватило для того, чтобы придумать достойный ответ.       Яздан перекатился на живот, и теперь лежал несколько ближе.       — Нет. Не целовался.       Больше юлить с принцем смысла не было. Он ведь и к Аше пойдёт с этим вопросом, с него станется, а объяснять подруге причину маленькой лжи будет ещё более неловко. К тому же слишком уж недовольным стал выглядеть Яздан…       — Тогда зачем солгал? — возмутился он.       — Не знаю. — Реза тяжело выдохнул. — В любом случае, это не имеет значения.       — Как тебя понять?       — Аше не стать царицей, как бы вам ни хотелось. У неё доброе сердце и широкая душа, но… — Реза замялся, подбирая более мягкие слова. — Она простая деревенская девушка. Такие не становятся принцессами. Разве что в сказках.       — Она, безусловно, достойная кандидатура, но с чего ты решил, что я хочу править вместе с ней? — Яздан подозрительно сощурился.       — С чего? Весь дворец шепчется. Только глупец не поймёт, как она влияет на вас.       — И только слепец не заметит, что всё своё время она проводит с Ясмин. Для Аши нет большей радости, чем быть рядом с капитаном гвардии и Кори.       Реза умолк, осознавая услышанное, а потом осторожно поинтересовался:       — В каком смысле?       А когда ответа не последовало, он даже привстал на локтях и пристально вгляделся в лицо Яздана, наплевав на все приличия. Словно хотел в ленивой улыбке и лисьем прищуре зелёных глаз найти ответ, правда ли это или просто уловка. Но принц выглядел сейчас как самая настоящая базарная сплетница, и сомнений в правдивости его слов не осталось.       — Тебе стоит почаще выходить из своей комнаты. — Яздан зевнул и удобнее подмял под себя подушку. Лениво прикрыл лаза.       — Я выхожу…       — Конечно. За папирусами и чернилами, а потом обратно к себе. И почти ничего не ешь…       — Откуда такие познания о моем распорядке дня?       Яздан не производил впечатление человека, который мог бы обратить внимание на подобные мелочи. Особенно в отношении того, чьё имя регулярно забывал.       — От слуг, — честно признался принц. — Я просил их докладывать обо всех странностях. Видимо, они нашли это подозрительным.       Такое объяснение Резу устроило лишь наполовину. Другая половина негодовала, потому что, оказывается, даже в своей комнате он не может побыть в покое.       — Эти сплетни далеки от правды, — заверил Реза и снова лёг на спину.       — О, то есть тебе можно верить слухам, а мне — нет?       — Слухи ни при чём. Я и сам всё видел.       — Да? И что же конкретно ты видел? — Яздан приоткрыл один глаз.       — Как вы целовались…       — Во-первых, это был не поцелуй, Аша дала мне гриб. Во-вторых — неубедительно. С тобой я тоже целовался.       Между бровями Резы залегла складка. Разговор перетёк в то русло, которого он опасался из-за крутых поворотов. Особенно в нынешнем горизонтальном положении.       — Во-первых, это был не поцелуй, я просто внушил вам свою волю. Во-вторых — неубедительно, — передразнил принца Реза. — Напомнить вам, что вы мне потом сказали?       — И что же?       — «Некоторые вещи сильнее дара… Любовь, например. Но откуда тебе знать об этом?»       Глаза Яздана округлились. Он уставился на Резу так, словно тот озвучил самую большую глупость, которую доводилось слышать принцу. Сердце секретаря ускорило ритм. Говорить о подобном…       — Я прямо так и сказал?       — Слово в слово. Так что бессмысленно убеждать меня, что между вами ничего нет.       Вопреки неоднозначности своего высказывания Реза смог не выдать голосом упрёка.       — Я вкладывал другой смысл в свои слова. Любовь ведь бывает дружеской, родственной…       — Вам ничего не нужно мне объяснять.       — Но ведь тебя это волнует… — В голосе принца отчётливо проступили соблазнительные нотки. — Скажи-ка, Реза, — собственное имя, произнесённое с придыханием, отозвалось волной мурашек по телу. — Тебе нравится Аша?       Яздан протянул ногу и коснулся босой ступнёй щиколотки Резы.       — Что? Нет! — Секретарь вздрогнул не то от действия принца, не то от вопроса и тона, с которым он прозвучал, и судорожно подтянул к себе ногу. — То есть нравится, но не в том смысле.       — Тогда почему ты так разволновался? Тебя что-то беспокоит?       Кажется, Яздан придвинулся ещё ближе…       — С чего бы? — Реза опасливо вжался в баракан, не выпуская принца из виду. Сердце забилось сильнее. Расстояние между ними совершенно точно сократилось.       — Ты мне скажи.       Яздан разглядывал покрасневшее лицо своего подчинённого. Неужели догадался? Реза занервничал от осознания, что был слишком напорист в этом вопросе. Слишком активно что-то доказывал, когда следовало пожать плечами и закрыть тему. Но сейчас нужно было найти весомое объяснение своей обеспокоенности:       — Вы наследник престола. От того, кто будет окружать вас и влиять на ваши решения, зависит судьба целой империи. Естественно, я обеспокоен вашим выбором.       Вроде, прозвучало убедительно. Правда, есть один момент: жить в этой стране Резе осталось не слишком уж долго, но такое уточнение сейчас стало бы лишним.       — Ясно. — Яздан снова откинулся на подушку. — Могу тебя заверить — к выбору пары я подойду со всей несвойственной мне серьёзностью.       Реза не сомневался: никакую «пару» искать Яздан не станет. Женится на той, что догадается позвать судью для составления брачного договора прямо в покои принца. Или перенесёт царственную тушку на место проведения церемонии. Одно из двух. Реза согласно кивнул, словно поверил Яздану. Биение в груди постепенно сменилось привычным ритмом, и кровь отлила от лица. Терпкий янтарь комнаты пошёл трещиной. Стук песчинок и вой ветра начали раздражать, а от скачущих по стенам и потолку теней закружилась голова.       — Этот шум сведёт меня с ума, — заворчал Яздан. — Может, ещё поговорим?       — Что вы хотели бы обсудить?       — Расскажи, над чем ты сейчас работаешь.       Реза закатил глаза под веками. Можно подумать, Яздану это действительно интересно, но раз спрашивает…       — Восстановлением текстов об Ормазде и Ахримане, — ответил переписчик.       — О том, как жизнь раскололась на добрую и злую половины? Это ведь и дети знают.       — Дети знают лишь примитивный посыл. Но такое разделение слишком упрощённое и однобокое. Смысл находится несколько глубже, и он не столь очевиден, даже индивидуален…       — Тогда, может, просветишь меня? — Яздан подпёр щеку рукой.       Реза совершенно не горел желанием читать лекции кому бы то ни было, тем более принцу.       — Вам сначала или с места, на котором я остановился?       — Давай с последнего.       Реза прочистил горло и заговорил менторским тоном:       — «…Откровение является объяснением сущности одновременно обоих духов, один из которых стоит вне времени, так как сам Ормазд, его местонахождение, его религия и его время всегда были, есть и будут; в то время как Ахриман пребывает в вечной тьме, у него отсталое и несовершенное сознание, постоянная жажда разрушения. Он в бездне, и именно его не будет. Между этими двумя духами — пустота, в которой они встречаются. Творения Ормазда имеют полное верховенство в будущем существовании, являющимся бесконечным; творения же Ахримана погибнут…» — Реза запнулся.       Проговаривая это вслух, он будто с другой стороны посмотрел на писание. И оно зазвучало иначе. Стало казаться таким странным… Неправильным. Повествующим будто не о возвышенном, а о вполне земном. О неправедных деяниях конкретного человека. И не только об этом. Но и о светлом и недосягаемом на расстоянии бездны шириной в вытянутую руку…       Яздан воспринял заминку как окончание лекции:       — Аша права. Ты удивительный.       Сердце пропустило удар…        — Чтобы интересоваться такими нудными вещами, нужно обладать необычайной исключительностью.       …И забилось сильнее.       О Боги, почему — и это при наличии всевозможных вариантов! — душа не трепещет при виде милой девушки или серьёзной женщины! Почему именно Яздан?! Впрочем, ненужные волнения. Всего-навсего временное помутнение. Буря скоро закончится, Реза снова сядет за рабочий стол, Яздан уйдёт к себе, и будут они пересекаться только по делу — и то ненадолго…       — В таком случае больше не просите меня рассказывать вам о чём-либо, — сказал Реза и повернулся спиной к Яздану.       — Эй, ну не обижайся. — Принц уцепился холёными пальцами за края формы секретаря и потянул на себя, но Реза не подчинился. — Просто выбери в другой раз что-то более интересное.       Можно подумать, будто этот другой раз настанет. Только если бури начнут возникать каждый день, чего в принципе быть не может. Для такой местности подобные явления — исключения из правил.       — И что же вы предпочитаете? Может, сказки?       Это была маленькая шутка. Даже издёвка. Но Яздан, по-видимому, не считал себя слишком взрослым или серьёзным для сказок.       — Давай! — воодушевился принц. — Я ни одной не знаю.       — В другой раз, — сказал секретарь как отрезал. — И это тоже ваши слова.       В этот «другой раз» Яздан будет выставлен за порог, стоит только ему подойти к двери.       Реза заворочался на постели, безуспешно пытаясь найти удобную позицию, но его взгляд постоянно цеплялся за соседа по тахте. Тогда он лёг на спину и прикрыл глаза. Ощущение времени затерялось в потоке мыслей ни о чём и обо всём сразу. Опомнился Реза только когда песок перестал сыпать по ставням, а ветер больше не надрывал глотку.       — Кажется, буря закончилась.       Фраза, брошенная якобы невзначай, — и рядом раздражённо зашелестел ворох покрывал.       Положа руку на сердце — Реза не хотел, чтобы Яздан уходил, однако находиться к нему так недосягаемо близко было невыносимо. Принц покосил на секретаря недовольным взглядом, но поднялся с нагретого места, демонстративно игнорируя Резу. Принц решил спуститься на пол, по-кошачьи перелезая через переписчика вместо того, чтобы просто обогнуть его. И у Резы перехватило дух от этого поистине соблазнительного вида: Яздан не старался выглядеть изящно, нет, изящность была в его сущности. В грациозно выгнутой спине, в прямых руках и стройных ногах с округлыми ягодицами. Ловко соскочив с тахты и обувшись, он прошёл к ставням, выглядывая во дворик, а Реза так и остался недвижим. Бешено бьющееся сердце вколачивало его в тахту. Дыхание сбилось, во рту пересохло. А когда он всё же нашёл силы подняться с кровати, Яздана уже не было в комнате.       В эту ночь постель секретаря пахла розовой водой и сандалом.