Небесный трон

      Лёгкий ветерок нежно касался раскрасневшихся щёк и холодил покрывшуюся испариной шею. Пальцы немного подрагивали, аккуратно сжимая девичью ладонь. Он очень боялся навредить ненароком, ведь её рука казалась такой маленькой и хрупкой в его загрубевшей от меча лапе.       Да и сама принцесса едва доставала ему макушкой до груди. Тонкая, словно молодое деревце ивы, она была столь прекрасна, что сама Дева меркла перед её красотой. Мужчина завороженно вглядывался в фиалковые глаза, переполненные эмоциями и подернутые пеленой слёз. Он не представлял, как теперь выбросить этот образ из головы и жить дальше.       Костолом был бы последним лицемером, если бы сказал, что никогда не задумывался, каково это — прикоснуться к самой восхитительной девушке Семи королевств. Многие мечтали об этом, но то были лишь несбыточные грезы.       Тем временем принцесса, пробормотав что-то невнятное, стремительно бросилась в свой шатёр, не оглядываясь. Беспокойство и непонимание скреблись под кожей, пока Стронг смотрел ей вслед.       — «Харвин...» — Его окружила группа городских стражников, которых отправили сюда охранять охотничий лагерь. Они передразнивали нежный голос наследницы и тихо, беззлобно посмеивались. — Дружище, каждый лорд мечтает привлечь внимание принцессы, а ты это сделал, даже не сходя с места! Поделись секретом!       — Ты чего городишь, дурень?! Жить надоело?       — Слышал, как принцесса произнесла его имя?! Зуб даю, не с проста это!       — Она плакала, — признался Стронг, расстроенно оглядывая сослуживцев. Затем он вновь посмотрел на шатёр, в котором скрылась принцесса.       — Как плакала?! Может, ударилась?       — Или испугалась твоей заросшей морды?       — Не знаю, — покачал головой Костолом.       — Ты это… Поаккуратней. Порочный принц любому готов голову с плеч снять за племянницу. И это… Извинись обязательно при случае или через отца...       — Олайна! — встрепенулся Харвин, заметив сестру. Она как раз вышла от принцессы и выглядела взволнованной. — С её высочеством всё в порядке?       Остальные стражники притихли и внимательно прислушивались к разговору.       — Не уверена, брат. С ней сейчас леди Лидия. Что-то случилось? — Фрейлина выслушала короткий рассказ и прищурилась. — Ты же понимаешь, что я не буду ждать ни реакции короля, ни возвращения принца Деймона, сама с тобой разберусь, если принцессу обидел.       — Прекраснейшая леди Олайна! Простите, что влезаем, но вы же знаете своего брата.       — Знаю, и именно поэтому он еще не лишился возможности познать радости отцовства в будущем.       Мужчины отпрянули в ужасе, а некоторые даже прикрыли руками свои причинные места. Трудно было поверить, что юная девушка способна на такое, но леденящий холодок в её словах намекал на обратное.       — Принцесса, это... Когда увидела вашего брата, сказала «Харвин». Не «сир Харвин» или «сир Стронг». И это... Голосок у неё был жалобный такой.       — Вот как? — еще сильнее нахмурилась Олайна. — Спасибо, что поделились.       — Сестренка, передай принцессе мои искренние извинения.       — Передам, братец, — ободряюще похлопав его по руке, пообещала она и ушла.       Вернувшись к своим делам, Костолом продолжал думать о произошедшем. Ещё до возвращения её высочества отец четко дал понять, что не желает союза между сыном и Рейнирой. А на вопрос «Почему?» ответил, что драконом можно любоваться издалека, но стоит приблизиться, и исход очевиден. Харвин по сей день пытался осмыслить его слова, и у него это не получалось. Принцесса, столь пленительная, манила к себе сотнями неизведанных граней и тысячами интригующих загадок.              

──────── • ◈ • ────────

             По телу Рейниры разливался обжигающий жар от прикосновения. Это желанное и полузабытое чувство пробуждало надежду. Но на губах она явственно ощущала вкус пепла, а в ушах звучало: «Даже если ты вновь родишь детей от Харвина Стронга. Это уже будет кто-то другой. Не мы. Поэтому не смей повторять своих ошибок...»       Ворвавшись в шатёр, Рейнира остановилась и заозиралась вокруг. Прямо перед ней стояла Лидия Стонтон. Такая молодая, в будущем году ей исполнится двадцать два. Красивая и светлая. Её пшеничным волосам и карим глазам совсем не подходит вдовий траур.       Принцесса зажала рот левой рукой, чтобы не дать отчаянному воплю вырваться наружу. В сознании одна за другой всплывали картины прошлой жизни, заставляя её ронять горькие слёзы.       Она сама не понимала, что с ней происходит. Собственная память стала злейшим врагом для нее. Словно по тонкой ниточке она распутывала клубок боли от потерь. Лица разных людей, погибших за нее, вспыхивали под закрытыми веками и оставались там навсегда выжженными образами.       Колени подогнулись, и она упала бы на устланную коврами землю, не подхвати её леди Лидия. Запах лилий, что всегда окутывал леди Грачиного приюта, напомнил принцессе, как она оплакивала смерть Люка. Именно Лидия Стонтон часами находилась подле новоиспеченной Черной королевы, заставляла мыться, есть и помогла прийти в себя. А потом была битва, смерть Рейнис и лорда Нестора. После они с леди Лидией больше никогда не встречались.       — Ваше высочество! — воскликнула та пораженно, удерживая вес наследницы на своих руках. — Что с вами! Ответьте! Леди Олайна, позовите мейстера!       — Нельзя мейстера, — покачала головой Стронг. — Возможно, Цитадель замешана в прошлом отравлении.       — Мне знакомы основы врачевания. А яды — моя специализация, — отозвалась одна из подчинëнных Старика, что сейчас притворялась служанкой.       Девушки понимающе переглянулись и, не сговариваясь, отвели принцессу к резной кушетке у жаровни. Рейнира свернулась калачиком, а когда леди Лидия полубоком присела рядом с ней, она подвинулась так, чтобы положить голову ей на колени и уткнуться лицом в её живот.       — Принцесса не отравлена. Похоже, это душевное потрясение. Старик предупреждал, что такое возможно.       — Мы можем помочь?       — Мейстер Герардис дал травяной сбор. Нужна горячая вода.       — Я принесу, — кивнула Олайна и покинула шатер. Спустя четверть часа она вернулась с тазом, над которым поднимался пар. Служанка-шпионка опустила тканевый мешочек с травами в воду, и в воздухе распространился тонкий аромат мяты, календулы и чего-то еще. Смочив чистую тряпицу в горячей воде, она поместила компресс на глаза принцессы. Через несколько минут рыдания стихли, а вскоре судорожные всхлипы сменило размеренное сонное дыхание.       Рейнира ощущала себя парящей в тишине. Это знакомое чувство на мгновение заставило её подумать, что она снова на Пути Перерождения, но её сердце, наполненное тоской и щемящим чувством, опровергло эту иллюзию.       Принцесса медленно открыла глаза и несколько раз моргнула. Картина, представшая перед ней, вызвала нежную улыбку. Яркий солнечный свет наполнял королевский сад летним теплом. На траве, среди цветущих кустарников, был расстелен плед, а на нём в беспорядке раскиданы подушки. Два мальчика увлечённо играли с игрушечными рыцарями, весело смеясь. Курносые, с каштановыми кудряшками и искристыми карими глазами.       Вскоре к ним присоединился высокий мужчина, в котором принцесса сразу узнала Харвина. На руках у него удобно устроился ещё один мальчик, точная копия своих братьев. Все четверо расположились на пледе и заливались весёлым смехом.       Не задумываясь больше ни секунды, Рейнира сделала шаг вперед, желая стать частью этой счастливой сцены. Однако, сделав лишь одно движение, она остановилась. Что-то крепко обвилось вокруг её щиколотки, не давая двинуться с места. Девушка посмотрела вниз, внутренне готовясь увидеть в лучшем случае корни растения, а в худшем — склизкую змею. Но это было не то и не другое. Плотной лентой ногу обвивал меч. Его лезвие колыхалось, словно лист на ветру, оставляя на её коже тонкие порезы.       Рейнира взглянула в сторону, откуда появился клинок, и содрогнулась от ужаса. Над ней уродливой, ощетинившейся громадой нависал Железный трон. Тысячи острых клинков отсвечивали в темноте кроваво-красным. Но не сам трон напугал её, а тела, нанизанные на острия мечей.       Принцесса попыталась отступить подальше от чудовищного зрелища. Не вышло. Железные ленты мечей ожив потянулись к ней, оплели конечности и потащили вперед. Проклятая железная табуретка не давала ей выбора.       Когда она встала на первую ступень, её взору предстала прекрасная валирийка. Её тело было изломано, с уголка губ стекала струйка крови, а серебряно-золотые распущенные волосы запутались среди клинков. Это была королева Рейнис, жена-сестра Эйгона I. На следующей ступени она увидела самого Завоевателя. Далее был их сын, король Эйнис...       Чем выше поднималась Рейнира, тем больше безжизненных тел Таргариенов она видела вокруг. Мужчины, женщины, дети были нанизаны на мечи и окропляли своей кровью их жадные лезвия. С каждым шагом их становилось всё больше, но принцессе казалось, что она совсем не приближается к вершине.       Девушка тихо расплакалась, увидев королеву Эймму, которая прижимала к себе новорожденного принца Бейлона. Малыш всё ещё был соединён с матерью пуповиной, а вокруг них находились несколько полупрозрачных тел других младенцев.       На следующей ступени она, как и ожидала, обнаружила полусгнивший труп отца. Его лицо было спрятано под маской, но девушке было известно, что скрывается под ней.       Дальше принцесса идти не желала. Она отчаянно сопротивлялась, кричала, плакала и умоляла, но безжалостные клинки-ленты тащили её вперед, всё сильнее обвиваясь вокруг тела и сдавливая горло.       По левую руку от себя она увидела Джейса, Люка, Джоффа и Висенью, а по правую — Хелейну и Джейхейриса. Горло драло от мольбы и слез. Сердце заходилось, как безумное, словно желало пробить грудную клетку. Неизвестно откуда у нее взялись силы противостоять трону, но вместо движения вверх Рейнира бросилась в сторону и смогла-таки дотянуться до холодной ладони Люцериса.       Неожиданно тот открыл глаза и заговорил. При каждом слове темная кровь булькала у него в горле и стекала по подбородку:       — Не повторяй своих ошибок...       — Измени ход истории... — прохрипел Джоффри, открывая глаза и с неприятным хрустом поворачивая к ней голову.       — Спаси драконов... — Говорил Люцерис, но вместе с ним на Рейниру умоляюще смотрела Висенья, а по её щечкам катились кровавые слезы.       — Защити мир живых... — тихо шептал Джейкейрис.       Полоски железа, словно потеряв силы и свою власть над ней, начали постепенно освобождать Рейниру от своих пут. Теперь лишь руки детей держали её.       — Спаси... — раздался умоляющий голос за спиной принцессы, и за подол платья легонько потянули. Когда она обернулась, то увидела Хелейну, которая двумя пальцами сжимала ткань и нерешительно улыбалась. Все её тело было словно переполнено болью, но она продолжала прижимать к груди сына и просяще смотреть на сестру.       Рейнира взяла её за руку и твердо кивнула. Подняв голову, она увидела, как из темноты появляются огромные морды драконов. Величественные и гордые создания были скованы цепями и ошейниками.       — Ты не сделаешь нас своими рабами! — яростно закричала принцесса, взглянув на Железный трон, возвышающийся над ней. Мечи зазвенели, и громоздкая конструкция начала разрушаться. Тела Таргариенов исчезли. Она чувствовала, что снова парит в пространстве, более не сдерживаемая ничем. Где-то над её головой забрезжил свет, и она устремилась к нему.       Лишь единожды Рейнира взглянула назад. Вдалеке всё ещё виднелся королевский сад и Харвин с сыновьями. Она уже хотела отвернуться, но в последний момент её внимание привлекли другие фигуры. Одна из них принадлежала темноволосой невысокой женщине, которая держала младенца. А перед ней бежали, взявшись за руки, две девочки.       «Наверное, такой могла бы быть семья Харвина...» — подумала принцесса и улыбнулась. На её плечах стало на одну тяжелую ношу меньше. С этой мыслью она окунулась в пронзительный свет, наполненный ароматами трав и тихими женскими голосами.              

──────── • ◈ • ────────

             — Она скоро должна проснуться.       — Брат сказал, что принцесса налетела на него со спины и не устояла на ногах. А потом неожиданно расплакалась.       — Вы уверены, что не стоило звать мейстера?       — Мейстер Рунцитер уже лечил Весеннего принца и королеву Эймму. Результат известен всему Вестеросу. А мейстер Меллос кроме своих пиявок ничего и не знает.       Девушки продолжали обсуждать известных им врачевателей, их знания, умения и причуды. Рейнира не спешила оповещать о своем пробуждении. Её голова лежала на коленях у кого-то. Тот же человек нежно гладил её по волосам, и это напоминало материнскую ласку. Теплая влажная ткань, пропитанная травяным настоем, закрывала глаза принцессы.       Эта небольшая передышка давала наследнице возможность обдумать сложившуюся ситуацию. Как только она «придет в себя», то ей надо будет предоставить убедительное объяснение собственной истерики.       С тех пор как Рейнира вернулась в прошлое, она много общалась с лордом Лионелем, а на Малом совете неоднократно сталкивалась с Ларисом. Тайса и Олайна были её верными фрейлинами. Эти люди стали неотъемлемой частью её новой жизни.       Лишь Харвин оставался призраком печального прошлого. Он всё ещё был дорогим для неё человеком, другом и отцом её нерождённых сыновей, но не возлюбленным. Больше нет. Осознание и принятие этого факта дались ей гораздо легче, чем она предполагала. Некогда пылающая страсть давно остыла в ней, превратившись в светлое чувство ностальгии. Она не испытала досады, даже когда увидела его с другой женщиной в своём видении. Принцесса искренне желала ему счастья.       Кстати, о видениях. Это было видение?       — Видение...       Голоса мгновенно стихли, и только тогда Рейнира поняла, что произнесла последнее слово вслух.       — Ваше высочество, вы очнулись!       — Мгм, — промычала она, лихорадочно пытаясь придумать, как объяснить произошедшее. Но в голову ничего не приходило, кроме как потянуть время. — Успокаивающие травы?       — Да, моя принцесса.       — Вы сказали «видение». Что это значит? — Олайна не собиралась давать своей госпоже возможности увильнуть от ответа.       Рейнира издала жалобный стон и, подняв руки к лицу, почувствовала, как пальцы скользят по ткани, которая всё ещё закрывала её глаза. Девушка не представляла, как объяснить произошедшее, а теперь еще и это.       Наследнице хотелось закричать от досады. Если это дойдет до отца, то последствия будут непредсказуемыми. Он был последним человеком, с которым она бы стала обсуждать пророчества и сны. Его одержимость этими вещами и так была безграничной, а если он решит, что его дочь обладает даром предвидения, то сложно представить, что он может сделать. Однако отступать уже было поздно.       Легкий укол в области затылка напомнил о куклах, которые пытались связаться с ней большую часть дня. Без особой надобности они не просили бы выйти на связь. Значит, случилось что-то серьезное. Вот только обсидиановая свеча осталась в её покоях в Красном замке.       Куклы, Коль, Ланнистер, Харвин... Что сегодня за день?! Это какой-то заговор?       — Ваше высочество?       — Дейнис Сновидица была одной из самых могущественных прорицательниц в роду Таргариенов. Но и у других случались ведения. — Рейнира говорила быстро и уверенно, но внутри она умирала от стыда. Сейчас она не просто врала, а несла откровенную чушь. Хотя рассказ про прошлую жизнь и второй шанс представлялся ей еще безумнее.       — Вы видели будущее?! — восторженно воскликнули Олайна и Тайса. Каждая воспринимала новость по-своему. Одну снедало любопытство, а другую — исследовательский интерес.       Принцесса не знала, что ответить. Сумбур в мыслях приводил её на грань паники, хотя внешне она демонстрировала спокойную задумчивость.       — Вас это так сильно потрясло, — послышался над ней голос леди Лидии. Вот, значит, чьи колени она использовала как подушку. — Это как-то связано с сиром Харвином?       Прекрасная, очаровательная, восхитительная леди Лидия! Нестору Стонтону не просто повезло с женой, он стал обладателем редкого сокровища!       — Я видела его смерть, — произнесла Рейнира дрожащим голосом и закусила губу. Наследница приняла сидячее положение и убрала ткань с глаз. Шокированный вид фрейлин мог бы показаться забавным, если бы ситуация не была настолько затруднительной.       — Вы уверены, что это было пророчество?       — До сегодняшнего дня со мной такое случалось лишь однажды. — Ложь легко слетала с губ складной историей. — В ночь перед похоронами матушки мне приснился сон, и он уже сбылся.       — Про ту ночь до сих пор ходят странные слухи. Некоторые даже утверждают, что в вас Неведомый вселился.       — Видения сопровождаются нестерпимой болью, которая затуманивает рассудок, — прошептала принцесса с таким видом, словно каялась в страшных грехах.        — Ваше высочество, — тихо обратилась Олайна. Весь её вид говорил о том, что видения больше не кажутся ей интересными. Тайса тоже выглядела потерянно и в поиске поддержки вцепилась в рукав сестры. — Вы сказали, что видели смерть Харвина...       — Я видела его в комнате со стенами из черного камня. Там был огонь и много дыма.       — Пожар?       — Он пытался выбить дверь, а потом упал на пол рядом с ней.       — Случится пожар, и он не сможет выбраться? Он погибнет из-за какой-то глупой двери?! — тихо всхлипывала Тайса, в отчаянии закусывая губу. Харвин всегда был для них особенным. Его улыбка была такой доброй, а глаза лучились теплом. Он прощал им шалости, защищал, а если нужно, брал на себя их вину. Мысль о том, что их замечательный старший брат умрет, жгла каленым железом.       — Нет.       — Но вы сказали...       — Дверь не заклинило. Её специально заперли, чтобы он не смог спастись.       Наступила гнетущая тишина. Неожиданно к плечу принцессы несмело прикоснулись, и когда Рейнира обернулась, то увидела побледневшую леди Лидию.       — П-простите, а то, что вы видите, обязательно сбудется? Нельзя это как-то изменить?       На лицах сестер Стронг появилась надежда. Они выжидающе смотрели на наследницу и ждали её вердикта.       — Я не знаю. Наверное... Я правда не знаю... Думаю, стоит хотя бы попытаться...        — Стены из черного камня... Харренхолл! — притопнула ногой Олайна и быстро утерла слезы. — Давно говорила, что надо снести эти отвратительные руины! Ваше высочество, вы не могли бы рассказать, что еще видели? Пожалуйста, любая мелочь.       — Там было много дыма, и я не уверена, что смогу сказать что-то конкретное. — Рейнира задумалась. Какие еще подсказки она может дать, чтобы спасти жизнь некогда очень дорогого ей человека? — Сир Харвин был бос, одет только в рубаху и штаны. Еще он выглядел значительно старше, чем сейчас.       Упоминание о возрасте успокоило девушек, но, судя по их решительным взглядам, Харренхоллу оставалось недолго стоять. Рейнира не знала, как именно они планируют осуществить это, но была уверена, что проклятый замок будет разрушен, а на его месте построят новый.       — Прошу, никому не рассказывайте о том, что узнали сегодня! Я поделилась с вами только потому, что полностью доверяю, но если узнают...       — Мейстеры и септоны, мягко говоря, не любят магию, — понимающе кивнула леди Стонтон. — С них станется объявить на вас негласную охоту. Если бы более полувека назад Святое Воинство не было упразднено, они вполне могли бы организовать восстание и развязать очередную гражданскую войну.       — В таком случае нам необходимо как-то объяснить вашу реакцию на сира Харвина, — задумчиво произнесла леди Харт, оглядывая убранство шатра в поисках идеи. Её взгляд остановился на расписной ширме, и она с улыбкой прищелкнула пальцами: — Принцесса, а вам будет очень неудобно ссылаться на регулы?       — Регулы?        — Ну да. Если спросят о происшествии с сиром Харвином, просто отвечайте, что он тут ни при чем и во всем виновато женское недомогание и естественное смущение.       Кто-то мог бы подумать, что леди Саррела — легкомысленная и недалекая девушка, но этот образ был таким же обманчивым, как предрассветный туман. Она столь искусно мешала вместе глупость и мудрость, что заставляла собеседника верить в несуществующее и отвергать очевидное. Кроме того, ей не нужны были пытки, чтобы получить нужную информацию от человека.        Рейнира была искренне рада, что Харты всегда поддерживали Чёрных. В противном случае ей пришлось бы избавиться от Саррелы. Принцесса трезво оценивала свои способности и понимала, что не смогла бы соперничать с этой девушкой в придворных интригах.       — Это, конечно, будет немного смущающе, но всё же лучше слухов о истериках во время видений.       — Хорошо, тогда мы прогуляемся по лагерю и создадим видимость, что всё в порядке. Это поможет снизить интерес к происшествию.       — А что отец? Ему, наверное, уже доложили о столкновении.       — Он присылал слугу, — подтвердила леди Лидия. — В тот момент мы не знали, что ответить, поэтому просто сказали, что вы перенервничали.       — Это вполне вписывается в историю с регулами.       — Тайса, ты уже отлично проявила себя перед королём, поэтому будет замечательно, если именно ты сообщишь ему, что со мной всё в порядке, и объяснишь ситуацию, — попросила Рейнира.       — Хорошо, моя принцесса, я всё передам, — заговорщически подмигнула Стронг, осознавая важность возложенной на неё миссии.       На самом деле, принцесса чувствовала себя крайне неловко, обращаясь к своей фрейлине с такой просьбой. Дело в том, что утром, когда государь слишком бурно хвалил старшую из сестёр Стронг, это уже вызвало некоторые слухи. И хотя всем было очевидно, что это просто глупые выдумки, даже они заставляли Зелёных нервничать.       Когда все ушли, Рейнира наконец почувствовала облегчение. Нельзя сказать, что этот инцидент принёс ей пользу. Не было гарантий, что её ложь поможет Харвину, но она вполне могла привести к большим неприятностям для самой принцессы в будущем.       — Альрис, у меня нет при себе свечи, — произнесла она устало, когда ощутила очередной зов мудреца. — Я задаю вопрос, а ты отвечаешь. Один укол — это «да», два укола — «нет». Хорошо?        Последовал один укол в затылок. Ощущение было мерзкое, но сейчас иного способа она придумать не могла, как и добраться до свечи, не привлекая к себе внимания.       — Случилось что-то серьезное?       — «Да».       — Это связано с Зелёными?       Отсутствие ответа заставило Рейниру задуматься. Это могло означать, что Хайтауэры имеют к происходящему какое-то отношение, но их участие косвенное. Что это могло быть?       — В этом замешан отец?       — «Да».       — Зелёные повлияли на отца, и он сделал нечто, что навредит Чёрным?       — «Да».       — Смена наследника?       — «Нет».       Принцесса надолго задумалась. Если дело не в наследстве, то в чём?       — Это касается драконов?       Сначала мудрец сохранял «тишину», но через минуту всё же ответил согласием.       — Значит, драконы, но не напрямую...       Рейнира поднялась с кушетки и принялась расхаживать из стороны в сторону. Ей казалось, что её разум — это чаша со свежевыловленными угрями. Мысли хаотично двигались в замкнутом пространстве, и было страшно прикоснуться к какой-либо из них. Обдумывая возможные ходы Отто и Алисенты, она между делом ругала себя за то, что оставила свечу в Красном замке. Но и брать её с собой на охоту было довольно глупо, слишком большой риск, что кто-то узнает не только о её существовании, но и о том, что принцесса может пользоваться магическим предметом из Древней Валирии. Даже покои принцессы не были безопасны для такого рода тайн.        — Альрис, абсидиановые свечи велики и привлекают много внимания. Их затруднительно постоянно носить с собой. Могут ли мудрецы попробовать создать какую-то альтернативу?       — «Да».       — Спасибо. Сколько у меня времени, чтобы помешать планам Хайтауэров? Вопрос необходимо решить сегодня?       Ответом ей была неуверенная тишина, от чего Рейнира раздраженно фыркнула:       — Я понимаю, что немедленное решение самое предпочтительное...       — «Да».       — Но я не могу сейчас сорваться с места...       Три быстрых укола, словно раскаленные добела иголки загнали прямо под череп, заставили принцессу схватиться за пострадавшее место одной рукой, а другой опереться на колено, дабы не упасть. В ту же секунду по телу распространилось мягкое и успокаивающее тепло, которое уняло жалящую боль в затылке.       — Спасибо, Рокаль, — выдохнула Рейнира и распрямилась, все еще массируя голову. — Почему мне кажется, что это был призыв крушить и жечь?       — «Да».       — Ладно, сколько у меня времени? День?       Последовал один укол, потом с небольшим интервалом ещё один и ещё. Мудрец будто бы о чем-то задумался или советовался с другими куклами, а потом добавил еще два укола, но более мягко и почти неощутимо.       — У меня три дня? В лучшем случае пять?       — «Да».       — А потом ситуация выйдет из-под контроля?       — «Да».        Принцесса не стала уточнять, что с каждым днём, пока проблема остаётся нерешённой, последствия для Чёрных становятся всё более серьёзными. Она снова начала расхаживать по небольшому пространству шатра, а затем остановилась перед жаровней, сцепив пальцы рук в замок, чтобы унять нервную дрожь. Сейчас она не может покинуть охотничий лагерь, но, возможно, завтра, сославшись на недомогание, она получит от отца разрешение вернуться в столицу и уже тогда начнет действовать.              

──────── • ◈ • ────────

             Тайса первой вернулась в шатёр, раздражённо фыркая и бормоча что-то себе под нос. Её глаза лихорадочно блестели, а щеки, уши, шея и даже ложбинка груди были ярко-розовыми. Она активно обмахивалась ладонью, пытаясь сбить жар, но безуспешно. Увидев кувшин, девушка не стала утруждать себя бокалом и припала к горлышку. Прохладная влага скатилась по её подбородку и намочила лиф платья.       — Да чтоб эту рыжую пиявку Неведомый утащил! — в сердцах воскликнула она, вытирая рот рукавом.       Рейнира молча наблюдала за ней, не понимая, что происходит, но находя сцену весьма занимательной. Принцессе было очевидно, что её фрейлина не столько злится, сколько смущена. Она тихо опустилась на краешек кушетки и приготовилась с интересом ждать, когда в путаной речи наконец проскользнет имя умельца, который смог вывести из равновесия старшую Стронг.       — Я его тараканам скормлю! Таким же рыжим, как и он сам! Пусть станет пищей для своих сородичей!       — О! Значит, сир Гвейн из разряда пиявок перешёл в разряд тараканов? — заметила Олайна, придерживая полог шатра для двух служанок, несущих ведра с горячей водой. Её деланное равнодушие не смогло бы обмануть даже ребёнка. — Быстрое повышение, однако. Как интересно…       — Молчи! Умоляю, сестрёнка, молчи!       — Подождите, так речь идет о Гвейне Хайтауэре? — спросила Рейнира, удивлённо переводя взгляд с одной Стронг на другую. — Тайса, он же и на турнире просил у тебя знак отличия!       — Ваше высочество, всё готово, — с поклоном произнесла служанка. За ширмой на полу стоял довольно глубокий таз. В походных условиях, конечно, не было возможности искупаться, но после всего, что Рейнира пережила в прошлой жизни, она больше не позволяла себе жаловаться на неудобства.       — Мы решили, что вам следует обмыться и переодеться, чтобы больше соответствовать образу. Всё необходимое уже подготовили, — прошептала Олайна.       — Поняла, — кивнула принцесса с благодарной улыбкой. — Но я всё ещё желаю услышать историю о сире Гвейне! — громко напомнила она, скрываясь за ширмой. Тайса страдальчески застонала, а Олайна захихикала над трудностями сестры.        Надо сказать, что её помощницы отнеслись к делу очень серьёзно. Шпионка-служанка даже достала где-то флакон с кровью и вылила его содержимое в таз с использованной водой, тем самым подкрасив её.        — Что происходит снаружи?       — Его величество, кажется, всё это время успокаивал себя вином. Когда я пришла, меня пропустили к нему без лишних вопросов. Сир Отто попытался выразить недовольство, но король приказал ему «заткнуться и убираться».       — Отец, должно быть, очень расстроен.       — Его весь день донимают лорды со всего Вестероса, — подтвердила шпионка, помогая принцессе надеть платье. — В женихи к вам набиваются.       — А что насчет происшествия с сиром Харвином?       — Король сначала хотел увидеть вас, но леди Лидия сообщила ему, что вы уснули после успокаивающего компресса. Его величество и наш отец вызвали брата в отдельный шатёр и допросили. Харвин ничего толком рассказать не смог, поэтому решили дождаться вашего пробуждения.       — Надеюсь, с ним всё в порядке?       — Да. Многие подтвердили его слова, хотя некоторые слухи всё же начали распространяться.       — Кто бы сомневался, — презрительно фыркнула Рейнира, плеснув себе в лицо водой. — Как отец воспринял «историю с регулами»?       — Передал, чтобы вы отдыхали и, если что-то понадобится, не стеснялись просить.       — Прекрасно. Тогда сегодня мы сохраним дистанцию. Завтра с утра распространим нужные слухи и к обеду вернёмся в столицу. Мне очень не нравится, что, даже находясь под постоянным присмотром, отец смог сотворить нечто неожиданное и опасное для Чёрных.        К тому времени как Рейнира закончила водные процедуры, в шатре уже собрались все леди, сопровождавшие наследницу. Они улыбались, довольные собой. Им было что рассказать и чем порадовать принцессу.       — Мой супруг поддержал принца Деймона в войне на Ступенях и уже пару лет не появлялся дома. Однако, с тех пор как морские пути стали относительно безопасными для торговых кораблей, как минимум раз в месяц он присылает мне иноземные подарки. На этот раз это персиковое вино с Летних островов. — Лидия достала из ящика две пузатые бутыли из темно-коричневого стекла. — Пожалуйста, угощайтесь.       К бутылям и бокалам на низеньких столиках присоединились блюда с пирожными и нарезанными фруктами. От сладких запахов защекотало в носу, а рот наполнился слюной. Принцесса и фрейлины, словно маленькие дети, никогда не видевшие сладостей, набросились на угощения так, как совсем не подобает воспитанным девицам из благородных домов.       — О, это вино восхитительно! — похвалила Саррела, притоптывая ногой от восторга и прищелкивая пальцами. — Такое лёгкое и вкусное! Не то что эта крепленая кислятина, которую обычно подают на пирах.       — Правда? — переспросила Олайна и потянулась к своему бокалу, чтобы снять пробу. — Оно бесподобно! Ах, если бы наладить постоянные поставки в Вестерос, то все леди были бы в восторге.       — Только будьте аккуратнее, — с лёгкой улыбкой предупредила леди Стонтон. — Это вино пьётся очень легко, но сильно ударяет в голову. Помню, когда я впервые попробовала его, то напилась с одной бутылки так, что мужу пришлось всю ночь приглядывать за мной.       — А? Вам было так плохо?       — Мне было невероятно хорошо! — розовея, призналась Лидия. — Так и тянуло на приключения. Я плохо помню, что тогда творила, но супруг рассказывал, что я требовала от него гавкать, как собачка, хрюкать, как поросёнок, и кричать, как чайка.       Неудержимый девичий смех разнёсся звонкой трелью даже за пределы палатки, что заставило стражников переглянуться и смущённо заулыбаться.        — И что лорд Нестор? Он это сделал? — сквозь смех выдавила Тайса. На это Лидия закрыла покрасневшее лицо ладонями и замотала головой так, что заколка, скрепляющая её причёску, не выдержала, и густые пшеничные локоны рассыпались по плечам.       — Боги! Так он правда это сделал?!       — У него не было выбора. Не представляю как, но я привязала его к кровати и угрожала щекотать ему стопы пером, — всё же призналась леди Стонтон. Она всё ещё смущённо прикрывалась руками, но сквозь щели между пальцев игриво поблескивали карие глаза. — Супруг ужасно боится щекотки.       Конечно, леди Грачиного приюта не раскрыла деталей супружеской жизни, и Рейнира не стала заострять на этом внимание. Забравшись с ногами в кресло и укрывшись пледом, она прикрыла глаза и припомнила их шалости с Деймоном, который, кстати, тоже был не прочь иногда побыть связанным.       Веселье и разговоры продолжались. Предупреждение относительно вина приняли к сведению и напитком не злоупотребляли. Рейнира чувствовала себя как никогда хорошо и спокойно. За две прожитые жизни это было впервые, когда она участвовала в такой непринуждённой беседе с подругами. Пусть и подругами их можно было назвать с большой натяжкой, но это всё равно было приятно.       — Дорогая леди Тайса, ты же не думала, что я забыла о сире Гвейне, — со смехом напомнила наследница.       — Ваше высочество, пощадите!       — Никакой пощады! — твердо отмахнулась Олайна.       — Точно! Никакой пощады, — согласилась принцесса.        — Давайте прикопаем рыжего таракана в лесу и скажем, что это вепрь желуди искал, — со слабой надеждой предложила старшая Стронг. Она не горела желанием рассказывать об истории своего знакомства с сыном десницы.       — Не уводи разговор в сторону, — напуская притворной строгости в голос, сказала Рейнира. — Почему он просил тебя о милости на турнире? И как вы вообще познакомились?       — Помните историю с Каргиллами и их новыми мечами?        — Как можно забыть?! «Их широкие спины, крепкая грудь...» Напомните, что там еще было...       — Эта рыжая пиявка тоже там была.       — А он-то чем любовался? — с притворной невинностью спросила Саррела. — Стремительными выпадами или обнаженными фигурами гвардейцев?       — Леди Харт, вы безжалостны!        — Этот наглец предложил сестре оценить крепость его грудных мышц.       — Что? Это... Это... — в крайнем смущении произнесла Лидия, как будто не она была единственной замужней девушкой среди собравшихся. — Предлагать подобное леди — это неприлично!       Тайса на это ничего не ответила и лишь спрятала раскрасневшееся лицо в бокал, который, к слову, был пуст. Принцесса внимательно смотрела на свою фрейлину и со всё большим весельем осознавала, что та поступила иначе.       — Ты его облапала за грудь. — Рейнира не спрашивала, а утверждала.       — А что ещё мне было делать? Если бы я завизжала и убежала, то весь Красный замок, а то и все Семь королевств смеялись бы надо мной. А так, вы бы видели его лицо!        — Ещё и руками прикрылся, как девица в первую брачную ночь, — ехидно подтвердила Олайна.       — В общем, из той битвы я вышла гордым и абсолютным победителем. Но триумф мой длился недолго. Как только эта ненормальная рыжая пиявка очухалась, то присосалась ко мне и теперь пьёт мои кровь и нервы. Пожалуйста, подскажите, как от него избавиться! Он же мне всех женихов распугает!       — Я для таких случаев знаю только один безотказный метод...       — Какой? Ваше высочество, прошу! Я в отчаяние!       — Дядя Деймон.       Пространство погрузилось в озадаченную тишину. Спустя мгновение послышалось нечто среднее между хрюканьем и фырканьем. Все посмотрели на леди Саррелу, которая прикрывала губы ладошкой и пыталась сдержаться, что было сил. Бульканье с другой стороны выдало леди Лидию. Через мгновение хохотали все.       — Простите, ваше высочество, мы не сомневаемся в доблести вашего дяди, но он вряд ли поможет, — отсмеявшись и немного восстановив дыхание, ответила юная Харт. Щёки девушки раскраснелись и почти слились по цвету с её рыжеватыми волосами.       — Думаете?       — Не далее как сегодня утром леди Випрен и леди Борни обсуждали слухи о принце Деймоне. Их очень интересовало, настолько ли упруг... упругая... ох... В общем, настолько ли упруго его место пониже спины, как о том рассказывают.       — Бедный дядя. Это его надо защищать.       — Принц сейчас далеко, поэтому вернемся к первоначальной теме. Леди Тайса, поделитесь своей оценкой сира Гвейна.       Похоже, Саррела была заинтересована в мужчинах и флирте не меньше старшей Стронг. По её виду было понятно, что она наслаждается подобными беседами. Рейнира прикусила нижнюю губу, чтобы не выдать себя и не сказать лишнего. Девичьи разговоры о мужчинах казались ей чем-то новым и захватывающим.       — Ну и какова была на ощупь грудь этой рыжей пиявки? — присоединилась к расспросам Олайна. Её не очень интересовал ответ на этот вопрос, но с самого детства она любила подшучивать над своей сестрой. А когда они достигли возраста, в котором начинают интересоваться романтикой, у младшей Стронг появился новый повод для шуток.       — Признаться честно, я не ожидала такого, — глубокомысленно ответила Тайса. — Кажется, он очень серьёзно относится к тренировкам.       — Правда?! Его можно...       Конец фразы заглушил звук охотничьего рога. За стенами шатра послышались громкие выкрики и общее оживление. Топот рыцарей в тяжёлых доспехах заглушал шарканье ног егерей. Совсем рядом залаяли несколько охотничьих собак.       — Кажется, напали на след крупной добычи, — кивнула Рейнира, продолжая вслушиваться в звуки.       — Неужели белый олень? — Лидия привстала со своего места, и плед, тихо шурша, сполз с её коленей.       — Белый олень?       — Сегодня лорд-десница сообщил государю весть от королевского ловчего. По словам последнего, в лесу видели белого оленя. Сир Отто постарался произнести это достаточно громко, чтобы все услышали.       — Мой отец рассказывал мне, что ещё до появления драконов белый олень был символом королевской власти, — произнесла Саррела, и в её голосе сквозила тоска по прежнему лорду Харту, с которым она была близка. — Среди знати и слуг уже ходят слухи, что таким образом боги выражают свою благосклонность к принцу Эйгону. Они ожидают, что как только король убьет зверя, он объявит наследником своего перворожденного сына.       — Лорд Джейсон Ланнистер даже преподнес его величеству копьё с наконечником из чистого золота. Он заявил, что будет вам хорошим мужем, а титул леди Утеса Кастерли утешит вас, когда вы лишитесь своего положения.       — И что ответил отец?       — Что лордам королевства не мешало бы помнить, что выбор вас в качестве наследницы не является капризом государя. Лорд Джейсон даже заикаться начал от испуга. Король очень недоволен тем, что ему пытаются навязывать чужое мнение. Однако стоит отметить, что некоторые намеки его задевают.       — Намеки?       — У принца Эйгона до сих пор нет дракона.       — Все ждут, что его величество окажет на вас давление в этом вопросе.       — Все?       — Да, и ваши сторонники, и ваши противники, — подтвердила леди Саррела, наполняя свой бокал. Некоторое время она задумчиво смотрела на золотистый напиток, словно взвешивая все «за» и «против». Когда лай собак стих вдали, она наклонилась вперёд, убирая волосы за ухо: — Лорды начинают считать, что Орден — лишь пустое слово, не имеющее реальной силы. С момента основания он пребывает в неопределённости. Никаких громких свершений, ни новых драконьих всадников.       — Если бы эти ослы только видели бухгалтерские книги Ордена, они бы никогда не назвали его ненастоящим! — воскликнула возмущённая Олайна.       — Как мы вообще перешли от обсуждения груди брата королевы и задницы моего дражайшего дяди к финансам и политике? — притворно возмутилась Рейнира. С одной стороны, у неё всё ещё были некоторые сомнения касательно присутствующих, а с другой ей действительно хотелось хотя бы один вечер поболтать о чем-то несерьёзном. Возможно, это было связано с возрастом её тела, которое как раз вступало в период взросления и жаждало поддаться юношеским порывам.       — Принцесса! — возмутилась такой фривольности леди Лидия. Она отвернулась, залпом допила остатки вина в своем бокале и решительно заявила: — Если бы я не была замужем, то непременно напросилась к вам в фрейлины.       — Я буду очень рада, если вы хотя бы условно будете входить в мою свиту.       — Ваше высочество, — неуверенно позвала Саррела. — А у меня есть хотя бы небольшой шанс?       Рейнира рассмеялась и кивнула.       — У королевы два десятка официальных фрейлин и еще столько же неофициальных, — размышляла, размахивая бокалом, уже порядком опьяневшая Олайна. — Моя принцесса, следует исправить это упущение.       — Тогда с тебя список кандидаток!       Вечер плавно перетекал в ночь. Рейнира лежала на своей походной постели и наслаждалась приятной пустотой в голове. Этот безумно долгий день наконец-то закончился. Шум лагеря стихал, и его сменяли звуки леса. Тихие шорохи ветра, стрекот сверчков и потрескивание дров в кострах сливались в удивительную колыбельную.              

──────── • ◈ • ────────

             Утренний туман, наполненный влажной прохладой, медленно расползался между шатрами. Короткий дождь перед рассветом придал хвойному лесу ещё более насыщенный аромат. Сонные слуги занимались приготовлением завтрака для господ и помогали вернувшимся с ночной охоты мужчинам разобрать добычу.       Рейнира широко зевнула и потянулась, разминая затекшие плечи. Она с радостью отметила, что после употребления персикового вина с Летних островов не ощущает ни похмелья, ни других неприятных последствий.       — Доброе утро, ваше высочество, — поклонились служанки. Одна из них уже приготовила всё необходимое для умывания, а другая держала в руках охотничий костюм принцессы.       — Доброе утро, — с улыбкой ответила наследница и приступила к утренним процедурам.        — Около часа назад ловчий доложил, что зверь загнан. Король сразу же отбыл, хотя и чувствовал себя не лучшим образом.       — Что с ним?       — Как сказал мейстер Меллос: «Вчерашнее вино было вкусным».       — Ах, тогда всё понятно.       — Все леди собираются за столами в центре лагеря. Королева уже там.       — Я поняла. А мои фрейлины?       — Обе леди Стронг и леди Харт отправились вперёд. Леди Стонтон ожидает снаружи, чтобы сопровождать вас.       — Прекрасно. Благодарю вас.       В самом сердце охотничьего лагеря, вокруг большого кострища, расставили не менее двух десятков столов, предназначенных для самых знатных и благородных семейств. Пока мужчины были увлечены погоней за дичью, женщины горделиво восседали за столами, ожидая их возвращения.        Когда лорды и рыцари выходили из леса, они преподносили свою добычу дамам: жёнам, невестам, матерям, дочерям или сёстрам. Та девушка, у которой к концу мероприятия оказывалось больше всего «подарков», становилась негласной Королевой Охоты.       Этот обычай пришёл от Первых людей, поэтому среди андальских традиций ему места не нашлось, а значит, никакого почёта и даже символичного венка из цветов победительница не удостаивалась. И всё же это привносило хоть какой-то смысл присутствию женщин в охотничьем лагере.       Королева со своими фрейлинами уже расположилась за одним из центральных столов и активно обсуждала новую сплетню. Алисенту окружало не менее дюжины леди, представляющих знатные дома, известные своей властью и богатством. На фоне этой блестящей свиты, сопровождение Рейниры выглядело довольно бедно. И хотя Тайса и Олайна неизменно притягивали к себе взгляды и вызывали интерес, а Саррела прекрасно их дополняла, три девушки смотрелись одиноко за достаточно большим столом.       Было принято считать, что удел женщин — родильное ложе и домашний очаг, но именно здесь, за ничего не значащими на первый взгляд разговорами, завязывались первые узелочки будущих политических интриг. Поэтому количество фрейлин, знатность и влияние их семей имело большое значение. Это упущение сыграло свою роль в прошлой жизни наследницы, и сейчас она, похоже, повторила свою же ошибку.       Принцесса удивленно оглядела множество пустующих мест за столами и толпящихся вокруг женщин. Многие из них уже в почтенном возрасте, а другие в тягости. Даже молоденькие девушки переминались с ноги на ногу, явно уставшие и скучающие. Лишь столы королевы, Хайтауэров и Тиреллов были заполнены разодетыми в шелка и бархат представительницами Простора.       Когда Рейнира заняла своё место, она заметила насмешливые взгляды Зелёных. И только леди Тирелл слегка коснулась руки одной из своих дочерей веером, когда та собиралась что-то прошептать на ухо кузине. Трудно сказать, придерживается ли нынешний лорд Хайгардана нейтралитета, но, по крайней мере, они стараются соблюдать внешние приличия.       — Леди Лидия, почему вы не присаживаетесь?       — За столами могут сидеть только официальные фрейлины и представители великих домов, — мягко пояснила леди Грачиного приюта. — Мне не положено.       — Какая глупость, — усмехнулась Рейнира. — Я даю свое личное дозволение.       — Благодарю, ваше высочество!       — Прошу вас, леди, располагайтесь, — громко обратилась к собравшимся принцесса. — Никто не знает, сколько нам ещё ждать наших охотников. В пылу азарта они могут и задержаться.       — Видимо, принцесса не знакома с традицией...       — Видимо, леди Пик не знакома с этикетом и правилами хорошего тона, — перебила Рейнира надменную фрейлину королевы. — Я вижу множество пустующих мест и женщин, что вынуждены стоять из-за нелепой традиции, неизвестно кем придуманной. Милые дамы, меня вовсе не оскорбит, если вы присядете. Я скорее буду расстроена, если кто-то из вас потеряет сознание от усталости.       — Если наследница дозволяет, — радостно улыбнулась супруга Корлина Талли и обернулась. На её стул тяжело опиралась женщина в преклонном возрасте, которую Рейнира совсем не помнила. — Матушка, вы можете присесть.       — Вы очень добры, моя принцесса, — благодарно улыбнулась пожилая леди. — Я Сэрра Блэквуд, бабушка нынешнего лорда Блэквуда и леди Кристис Талли, урожденной Блэквуд.       — Приятно познакомиться, леди Сэрра, леди Кристис.       Женщины и девушки располагались за столами, значительно повеселев. Чего нельзя было сказать об Алисенте. Она натянуто улыбалась, всё сильнее кутаясь в красную шаль. Своим сподвижницам она сделала знак молчать. Подобная уступка вызвала определенное недовольство в кругах Зелёных. Все они ждали, когда королева поставит на место зазнавшуюся наследницу, но та не предпринимала каких-либо действий.       Постепенно между окружением королевы и принцессы устанавливалось равновесие, если не по знатности, то хотя бы по численности. Чем больше Рейнира стирала границы между благородными семьями, тем проще ей будет в будущем найти союзников. Раньше она бы сказала, что это странная логика, но пока что куклы-мудрецы не давали плохих советов.       Чуть в стороне продолжала стоять ещё одна девушка. Она была немного старше Рейниры. Прямые чёрные волосы и глаза цвета индиго придавали её внешности необычайную эффектность и почти мистическую загадочность. Несмотря на скромное платье и отсутствие украшений, её манеры выдавали благородное происхождение.       — Здравствуйте, леди. Кажется, мы не знакомы, — улыбнулась ей Рейнира.       — Приветствую, ваше высочество, — произнесла девушка, изящно поклонившись в соответствии с требованиями этикета. — Меня зовут Эммелин Тауэрс.       — Тауэрс? Вы имеете какое-то отношение к вымершему роду Тауэрс?       — Мейгор Тауэрс был моим прадедом. Он был последним мужчиной в роду, и вот уже три поколения в семье рождаются только девочки. Поэтому род Тауэрс считается вымершим.        — Но вы и ваши старшие родственницы сохраняете родовое имя...       — Да. Мы надеемся, что однажды родится мальчик и род воскреснет. — Леди Эммелин не упомянула, что для достижения этой цели им приходится отказываться от законного брака, что фактически ставит их ниже простолюдинов.       — Женщины вашего рода невероятно самоотверженны. Но ведь владения Тауэрсов перешли к Стронгам.       — Это так, но лорды Стронги всегда были добры к нам и позволяли жить в Харенхолле.       — Вот как? — улыбнулась Рейнира и сделала приглашающий жест. — Прошу, присаживайтесь за мой стол.       — Я... Я не посмею, моя принцесса. Моё происхождение...       — Леди Эммелин, вы мне понравились, и я желаю видеть вас за своим столом.       Рейнира не могла понять, зачем она это сделала. Эта девушка не принесет ей ни армии, ни золота. Она была совершенно бесполезной, а её мечта возродить род несбыточной. Но интуиция словно обезумела, требуя, чтобы Рейнира оставила юную особу рядом с собой.       — Рейнира, ты в порядке?        Эта простая фраза королевы заставила всех умолкнуть. Алисента смотрела на падчерицу обеспокоенно и участливо, но напряжение продолжало нарастать. Столовые приборы в руках её величества теперь ассоциировались с оружием, а бордовое бархатное платье и кружевная шаль — с доспехами. Большой живот служил своего рода щитом, который не позволял ни одному добропорядочному человеку обидеть беременную женщину. В то же время придворные дамы, окружавшие королеву, не были стеснены подобными условностями. Даже разница в статусах ничего не значила в светских дебатах.       — О чем вы, ваше величество? — Своё отношение к мачехе Рейнира выдавала лишь едва заметной интонацией. Знать уловит её, но в то же время никто не сможет придраться к ней или обвинить в неуважении и грубости.       — Мы слышали о неприятном инциденте между тобой и сиром Харвином, — натянуто улыбнулась Алисента и погладила свой живот нервными пальцами. Перстень с изумрудом ярко блеснул в лучах солнца.       Принцесса с ужасом вспоминала свою прошлую жизнь и собственную беспомощность. Она была всего лишь одиноким брошенным ребёнком, которого беззастенчиво унижали эти зелёные стервятники и староместские крысы.       Но той беззубой девочки-дракона больше нет. Путь Перерождения стёр все её промахи и ошибки. Теперь, обладая знаниями и опытом, она может поставить их на колени их же методами.       — Всего лишь небольшое недоразумение, не стоящее внимания.        — Как можно называть «небольшим недоразумением» то, что сир Стронг сбил наследницу престола с ног? — Леди Хайтауэр ужасно фальшивила, изображая праведное возмущение.        — Похоже, вы об этом происшествии знаете больше меня, леди Иддисена. Быть может, поделитесь свежевыдуманной сплетней? Нам всем очень интересно.       — Рейнира, тебе стоит проявлять больше уважения к старшим, — нашла за что уцепиться дочь десницы. — Не стоит так остро реагировать. Когда нам стало известно, что ты расплакалась, то все очень волновались.       Шепот, словно живое существо, перебегал от стола к столу, нагнетая обстановку. Даже аромат жареного на костре мяса не мог заглушить вонь предстоящего противостояния.       — Случайное столкновение и регулярное женское недомогание привели к неприятным последствиям, — весьма громко и невежливо заявила Саррела. — Неужели это так необходимо обсуждать прилюдно? Или кому-то нравится копаться в чужом грязном белье?       — Леди Харт! — возмущенно воскликнула Рейнира и прикрыла лицо ладонью в деланном смущении. Пока остальные делились эмоциями по поводу сказанного, она одобрительно подмигнула своей новой фрейлине. — Теперь я понимаю, почему лорд Хард просил присмотреть за вами.       — Ваше высочество, — обратилась к Рейнире леди Тирелл строгим голосом. — Прошу простить мою прямоту и откровенность, но из-за этого инцидента уже начали появляться самые разные слухи. Некоторые из них абсолютно нелепы. Например, что сир Харвин обезумел от похоти, напал на вас и надругался.       — Боги! Что за безумец выдумал подобное?! — шокировано пробормотала Олайна. Тайса от подобной новости не совладала с собственными руками и перевернула бокал с теплым травяным отваром.        — Именно так, — подтвердила Тирелл. — Моя принцесса, я ни в коем случае не желаю оскорбить вас или поставить в неловкое положение...       — Не стоит, леди Лендсея. Мне, конечно, весьма неудобно обсуждать подобное прилюдно, но эти слухи просто отвратительны! Нельзя, чтобы доброго и честного человека так оклеветали, — решительно кивнула Рейнира и, прежде чем продолжить, сделала глубокий вдох, будто бы собираясь с силами. — В последнее время у меня, как и у всех в Красном замке, было много забот. Уверена, вы знаете, что регулы могут начаться на день-другой раньше срока от переживаний.        — Конечно, пожалуй, с каждой женщиной случалось подобное.       — Когда я почувствовала недомогание, то поспешила в свой шатер. За очередным поворотом я натолкнулась на спину сира Харвина, не устояла на ногах и позорно упала. Он помог мне подняться, но, видимо, из-за падения недомогание усилилось... Это было ужасно стыдно.       — Ваше высочество, вам совершенно нечего стыдиться, — с теплотой в дребезжащем голосе отозвалась леди Сэрра. — Любая смутилась бы в подобной ситуации. И вы поступили правильно, не позволив очернить невиновного человека.        — Спасибо, — тихо пробормотала Рейнира и немного склонила голову перед пожилой леди. Опущенные глаза, стиснутые руки и даже сбившееся дыхание создавало иллюзию жертвы, которую она использовала в своих интересах.       — Благодарю за разъяснения, ваше высочество, и еще раз прошу прощения.       Объяснение, данное лично принцессой, удовлетворило общественность, но, видимо, леди Лендсея всё ещё чувствовала свою вину перед наследницей. Она поднялась со своего места и поклонилась. Её примеру последовали остальные женщины семейства Тирелл.       Хотя досадное происшествие не забылось, оно уже не вызывало такой неловкости, как пытались представить Зелёные. Даже их провокационные вопросы о длительном отсутствии наследницы и валирийских мечах не произвели должного эффекта. Более того, истории о Лорате многие восприняли как захватывающее приключение с поиском сокровищ, что было в некоторой степени правдой.       Протяжный звук рога разнесся по лагерю, возвещая о возвращении охотников с богатой добычей. Ещё не было известно, кто вернулся, но все незамужние девушки поспешно поправляли прически и платья, чтобы встретить мужчин во всем своём великолепии.       Время тянулось медленно и неохотно. Вслед за первым сигналом раздался второй и третий. Нетерпеливое ожидание нагнетало напряжение. Леди, обмахиваясь веерами, внимательно вглядывались в дальний конец центрального прохода, стараясь уловить малейшие признаки приближения охотников.       Рейнире почему-то вспомнился бордель, куда её водил Деймон в прошлой жизни. Возбуждение ощущалось кожей, и казалось, что еще немного, и благородные девицы, позабыв о своём статусе и манерах, сбросят с себя дорогие одеяния, дабы предаться разврату.       В проходе наконец появились первые всадники. Величественно проехав через весь лагерь, лорд Маттос Тирелл и его сын сир Ланард спешились и, взяв коней под узды, начали обходить вокруг центрального кострища, демонстрируя свою добычу. Присутствующие рукоплескали удачливости охотников и подбадривали их криками.       После двух кругов почета лорд Маттос остановился перед своей супругой и преклонил колено. Это был не обязательный жест, и его редко использовали, но он всегда вызывал восхищение у женщин. Такой жест символизировал крепкие отношения между супругами.       — Моя прекрасная супруга, примите ли вы в дар от меня эту быстроногую лань?       — Ты как всегда балуешь меня, — с очаровательной улыбкой произнесла леди Лендсея, вставая и протягивая руку своему мужу. Тот поднялся ей навстречу одним слитным движением и аккуратно обхватил её ладонь обеими руками. На мгновение он прижался лбом к тонкому запястью своей жены, а затем, заглянув ей в глаза, нежно коснулся губами её пальцев.       Эта сцена никого не оставила равнодушным. Завистливые и мечтательные взгляды окружающих были прикованы к этой паре, но они, казалось, не замечали ничего вокруг.       Момент прервал сир Ланард, который, шагнув вперёд, с улыбкой продемонстрировал связку кроликов:       — Сестрёнки, кузина, основная добыча досталась матушке, но мы и про вас не забыли!       Когда любезности Тиреллов завершились, распорядитель дал сигнал для следующего удачливого охотника. Им оказался Тиланд Ланнистер, который с гордостью преподнес своей матери самку дикой свиньи средних размеров.       За ним свою добычу продемонстрировал сир Талли. Он как раз заканчивал круг почёта, когда над лагерем вновь зазвучал охотничий рог. Сир Корлин на мгновение остановился, а затем продолжил путь к столу своего рода.       — Моя леди, матушка. — Вот и всё, что сказал он, передавая в дар супруге упитанную косулю, а леди Блэквуд пару перепелок. Леди Сэрра рассмеялась и захлопала в ладоши, как маленькая девочка.       — Мой глупый внук всегда таскает мне уток с охоты, — доверительно поделилась она с окружающими. — Зато зять помнит о моей безмерной любви к перепелиному мясу. Спасибо, милый мальчик, порадовал старушку!       Уши сира Корлина стремительно краснели под всеобщими взглядами и сдержанными смешками.        — Матушка, моему супругу уже глубоко за 30, — не менее смущенно пробормотала леди Кристис и нежно погладила пожилую даму по руке. — Называть его «милым мальчиком» немного неуместно.        — Ох, что же это я?! Прости, пожалуйста! Через пару лет мне исполнится 70. Мне довелось увидеть короля Джейхериса в его лучшие годы. Все вокруг кажутся мне мальчиками и девочками. Такими юными и красивыми.       — Леди Сэрра, да вы и сами невеста хоть куда! — со звонким смехом воскликнула Рейнира. Пустые, ничего не значащие слова, но именно такие знаки внимания завоевывали сердца людей. Старые лорды примут эту похвалу из уст принцессы и на свой счет, будут более лояльны в будущем и вложат эти мысли в головы своим наследникам. — Вы так бодры, веселы и очаровательны!       — Действительно! Не удивлюсь, если вы станете королевой нынешней охоты! — словно читая мысли принцессы, поддержала её Саррела.       — Жалко, что на охоте не вручают венок, — печально вздохнула девочка лет пяти. Рейнира понятия не имела, из какой она и её мать семьи, но они разместились за одним из столов Штормовых земель.       — Сегодня утром многие из присутствующих здесь были лишены удовольствия сидеть за столами. Однако мы изменили это нелепое правило, и всё замечательно. Мы отказались от одной традиции, так давайте введём новую и более приятную, — произнесла Рейнира, вставая и поднимая бокал. Боковым зрением она заметила, как Алисента подавилась своим напитком. — Я, Рейнира Таргариен, Принцесса Драконьего Камня, наследница Железного трона, Глава Ордена Небесных Воителей, официально объявляю об установлении новой традиции. Та леди, которая получит в дар наибольшее количество добычи, будет провозглашена Королевой Охоты и коронована Цветочной короной.       Восторженные возгласы и овации заполнили всё пространство вокруг кострища. Это было грандиозное событие, разнообразие светской жизни, возможность выделиться или хитрый политический шаг. Каждый понимал его по-своему, но никому не было дела до противоречий с андальскими рыцарскими обычаями и устоями Веры.       — Принцесса! Принцесса!       — Джадит, перестань! Это невоспитанно! — одернула мать ту самую девочку, которая подала идею с венком. — Простите, ваше высочество! Я её как следует отругаю.       — Не стоит, леди...       — Браннель Эррол, ваше высочество, а это моя дочь Джадит Эррол.       — Леди Браннель, не стоит ругать очаровательную леди Джадит. Вы что-то хотели мне сказать?       — Да, принцесса, — громко отозвалась малышка, слезла со стула, вышла вперед и сделала неуклюжий, но очень милый поклон.       — О боги! Уверена, в будущем это прелестное дитя покорит множество сердец, — мягко рассмеялась леди Тирелл, а её супруг согласно закивал.       — Я тебя слушаю, милая. Говори смело, — одобрительно кивнула Рейнира.       — Принцесса, а можно мне сделать венок? Я умею! Мама научила меня!       — Вот как? Что скажете, леди? Доверим столь серьёзную миссию леди Джадит?       Смех, одобрительный гул и хлопанье в ладоши были ей ответом. Казалось, что шатры стали ярче, солнце дарило больше тепла, а лес наполнился радостью.       Охотничий рог звучал непрерывно, и один за другим мужчины приносили свои трофеи на суд прекрасного пола. И только Рейниру уже начинало подташнивать от бесконечной вереницы мертвых туш, но она заставляла себя улыбаться и приветливо кивать. В мыслях она молила отца поскорее разобраться с этим проклятым оленем и закончить это кровавое шествие. Наследница совершенно не разделяла восторга Саррелы по поводу подношений.       Девичий испуганный визг нарушил всеобщую атмосферу веселья. Все разговоры стихли, и взгляды обратились к проходу, где стоял Медрик Мандерли. Его волосы были всклокочены, охотничий камзол разорван, на щеке виднелась ссадина и запекшаяся кровь. Он держал за уздечки сразу двух лошадей и на его лице играла дерзкая улыбка. Стоило ему войти в круг, чтобы представить свою добычу, люди начали вставать со своих мест в неверии. Другие охотники подходили поближе и шокировано качали головами, увидев что две лошади тащат носилки с огромным медведем.        — Да как им удалось завалить его?!       — В нем не меньше четырёхсот килограммов.       — Если встретишь такого, считай, что повезло остаться в живых.       Лорд Десмонд, стоя у входа в круг почета, с довольным видом барабанил пальцами по животу. Рядом с ним возвышался Торрхен и растягивал губы в горделивой улыбке. Он был более похож на отца и лицом, и фигурой, чем его брат. А когда они стояли рядом, то и вовсе казался его молодым отражением.       Когда сир Медрик остановился у стола принцессы, со всех сторон стали доноситься понимающие замечания. Рейнира сжала кулаки и стиснула челюсти. Её и так одолевала головная боль, и сейчас она была готова растерзать молодого мужчину перед собой голыми руками.       — Моя принцесса, вы позволите мне обратиться к одной из ваших фрейлин?       — Да, конечно, — не в силах поверить своей удаче, дала позволение Рейнира и медленно выдохнула. Жар начал отступать, а настроение значительно улучшилось.       Служанка, что в этот момент наполняла бокал леди Иддисены, удивленно вскинула голову, совсем позабыв о льющемся из кувшина вине. Сама леди Хайтауэр тоже не обратила внимания на это и продолжала смотреть на противоположенный стол. Алисента, словно очнувшись от дремоты, непонимающе озиралась вокруг.       — Прекрасная леди Олайна, я был очарован вами с того самого момента, как впервые увидел, — проникновенным голосом произнес рыцарь, преклонив колено. — Я хотел бы преподнести вам в дар свою скромную добычу. Я был бы счастливейшим мужчиной из ныне живущих, если бы вы согласились принять её.       Похоже, Мандерли задействовал сейчас всё своё природное обаяние и куртуазные манеры. Даже расчетливая и прагматичная Олайна оказалась под действием его чар. Лицо младшей Стронг вытянулось и порозовело. Она по-совиному распахнула глаза и потерянно моргала, глядя на дарителя. Когда она наконец совладала с эмоциями, то прикрыла рот кулачком и закашлялась.        — Что? — переспросила Тайса и удивленно посмотрела на сестру.       — Имя.       Будучи очень любознательной, Олайна пыталась освоить валирийский язык и даже добилась определенных успехов. Однако её произношение оставляло желать лучшего. Тем не менее, Рейнира смогла понять, о чем спрашивала девушка, и, чтобы не расхохотаться, прикусила губу. Ей тут преподнесли такую добычу, а она даже не знает имени своего воздыхателя.       — Сир Медрик Мандерли, прошу извинить мою фрейлину за такую реакцию. Она просто поражена и не может найти слов, чтобы выразить степень своего восхищения вашей доблестью и охотничьими навыками.       — Простите мою растерянность, сир Медрик. Я безмерно благодарна и, конечно же, с радостью приму ваш невероятный дар.