Сказочное Лето, или Берендей в "Совёнке"

      Толкнув тяжёлую, чуть тронутую ржавчиной створку ворот (проход, достаточный для стройненькой Слави, для меня оказался узковат), я смело шагнул в «Совёнок».      Ладно, вру. Далеко не смело. Не каждый же день попадаешь в игру, перевернувшую жизнь!      Неспешно протопал по вымощенной бетонными плитами дорожке, вспоминая лагеря, в которых успел побывать и поработать за свою жизнь. «Артек», «Орлёнок» (не международный, а наш, пригородный), «Зарница», «Электрон», и даже «ДОЛ имени Илюши Кулика» на Арабатской стрелке…      Правда, долго поностальгировать не вышло: уже в пятидесяти метрах от входа меня ждала знакомая локация: общие кружки, они же — клубы. Приземистое одноэтажное здание с плоской крышей, точно такое, как на картинках. Те же обшарпанные стены, окно, забранное фигурной решёткой, крыльцо в пять ступенек под навесом, расписания на стендах. Но, повторюсь: всё НАСТОЯЩЕЕ!      Изнутри слышались тихие голоса.      Опустившись на лавочку под фонарём, я решил подождать Лену здесь. Может, получится перехватить Ульянку и спокойно познакомиться с обеими.      Дверь скрипнула, и на крыльцо вышла красивая невысокая девочка. Вопреки ожиданиям, волосы её, включая трогательные, забавно торчащие хвостики, оказались вовсе не фиолетовыми, а просто тёмными, но с интересным синеватым отливом. Зато на лице, как и говорилось в игре, отражалась прямо-таки вселенская грусть, смешанная с муками за судьбы всего человечества.      Заметив меня, Лена замерла, испуганно расширив прекрасные зелёные глаза. И её можно понять: не каждый день советские девочки сталкиваются с парнями в чёрных банданах, зелёных пятнистых штанах и высоких ботинках. Да ещё и в «буржуйской» джинсовой жилетке. Даже по сравнению с классическим Семёном, с его зимней одеждой в разгар лета, мой прикид выглядел экзотично и диковато. Хорошо ещё, в кольчугу не обрядили. А то вместо лагеря загремел бы в местную психушку.      — Привет! — я дружелюбно улыбнулся и помахал Лене.      Грустяша мило покраснела, но ничего не ответила.      Из ближайших кустов с треском выскочила мелкая девчонка в голубых шортах, кумачово-красной футболке (разумеется, с надписью «СССР»!) и с почти такими же красными волосами.      А вот и Уля! Знаменитые хвосты-ракеты выглядели далеко не так по-мультяшному пышно, как на картинках, а в медно-рыжей шевелюре застрял сухой листик, но от этого малышка смотрелась только живее и естественнее.      Как ни странно, на четырнадцать лет, как в каноне, она не выглядела. Двенадцать — максимум, а то и меньше. Это я могу утверждать, как бывший учитель пятых-шестых классов. Ну, теперь все её шалости понятны и объяснимы. Ребёнок! В четырнадцать девочки уже взрослые, всё больше о танцах и парнях думают…      Подбежав к Лене, рыжая ракета принялась что-то ей говорить, яростно размахивая руками, при этом искоса бросая на меня заинтересованный взгляд голубых глазищ. Прекрасно помня, что должно за этим последовать, я решил вмешаться.      Но как? Просто подойти и отобрать кузнечика — грубо. Только ещё сильнее перепугаю Лену. Может, получится как-то отвлечь мелкую хулиганку? Вроде как Ульянка конфеты любит.      Сунув руки в бездонные карманы жилетки, я мысленно попросил выдать мне что-нибудь подходящее. Желательно — сладкое и вкусное.      Магическое хранилище не подвело: в ладони услужливо ткнулось нечто плотное и прохладное. Точнее, ледяное.      Мороженое?! Не может быть!      Оказывается, может. Это и вправду оказался пломбир в вафельных стаканчиках. Полноценные стограммовые порции. Но… Откуда?      Вовремя вспомнилось, как в недавно написанной главе второй книги моего Арсения подло выбросило из сказочного мира в наш, обычный. Там, пользуясь случаем и пачкой денег в кармане, он полностью опустошил холодильник в магазинчике на автозаправке. Надо признать, очень кстати!      Шагнув к пионеркам, я с улыбкой протянул им по мороженке.      — Угощайтесь, красавицы! В такую жару — самое оно!      — Ух, пасиба! — Уля схватила свою порцию, вскрыла и мгновенно вгрызлась в ледяное лакомство.      Я боялся, что Лена откажется, но то ли сработал принцип «дают — бери», то ли девушка любила сладкое не меньше, чем мелкий рыжик. Взяла.      — Спасибо, — тихо проговорила она нежным голоском и, спрятав глаза, принялась осторожно кушать.      — А ты хто? Новенький? — не отрываясь от пломбира, поинтересовалась Ульянка.      — Да, только что приехал. Вон, автобус ещё стоит.      — А звать тебя как?      — Арсений, — я решил не рисковать и начать с полного имени. — Можно Сеня, Арсен, или же Берендей. Как нравится, так и зовите.      — А почему… Берендей? — спросила вдруг Лена и покраснела ещё больше.      — Фамилия такая: Берендеев, — хмыкнул я. — Вот в школе Берендеем и прозвали.      — Прямо как сказочного царя, — слабо улыбнулась зеленоглазая стесняша. — Ну, в «Снегурочке» Островского.      — Да. Или как воина, что превращается в медведя.      — А ты превращаешься? — хихикнула Ульянка, стрельнув в меня глазами.      — В медведя? Нет, — честно признался я. — Этого точно не умею.      — Жалко, — рыженькая мастерски скопировала грустное выражение лица Лены. — А то сводил бы меня ночью в лес. Или в старый лагерь. Самой-то страшновато. А с настоящим медведём — нет.      — Ага, — мне стало смешно. — Если никого не боишься, значит, ты — самый страшный.      — Точно, — Уля облизала пальцы и вытерла ладонь об шорты. — Слушай, Сень, а у тебя только одна… Две мороженки были?      — Сейчас проверю.      Я снова пошарил в кармане и извлёк… Длинную охотничью колбаску. Сухую и аппетитную. Странное у моей жилетки чувство юмора!      Лена расширила глаза, на миг замерла с приоткрытым ртом, и вдруг громко хохотнула. Сама испугалась и спрятала лицо в ладонях. Ульянка же звонко рассмеялась.      — Сойдёт, — она схватила колбаску и с хрустом откусила добрую треть. — Ух ты ж… Перчёная какая! А, ладно… — и активно заработала челюстями, не обращая внимания на выступившие слёзы. — Алиске бы такая понравилась. Слушай, а чего ты тряпку на голову повязал? Прямо пират какой-то. Или вошами переболел, и теперь лысинку прячешь?      — Уля! — тихо одёрнула её Лена.      — Да ладно, пусть спрашивает, — мягко улыбнулся я. — Только сначала скажи, рыжик, как тебя зовут?      — Ой… — мелкая заметно смутилась. — А мы чего, разве не представились? Ульяна я. Советова Уля. А эта грустяша с хвостиками — Лена. Тихонова.      — Очень приятно. Так вот… Тряпка эта, Уля, называется бандана. А повязал я её потому, что забыл дома кепку. Как видишь, никаких секретов.      — Кроме одного, — хитро хмыкнула рыжая. — Если ты не пират, не рокер какой-нибудь, как она вообще у тебя оказалась?      — Друг подарил. Вот он у меня — и пират, и рокер в одном флаконе. А тряпочка очень удобная. В ней по лесу гулять хорошо. И готовить. Волосы в еду не падают, да и пот глаза не заливает, когда летом с духовкой возишься…      — Ого-го, так ты ещё и готовишь? — со смесью восхищения и отвращения проговорила Ульянка. — Яишенку, небось, жаришь? Чёрную такую, горелую… Или картошку целиком в духовке запекаешь, чтобы не чистить?      — Да, яишенку умею. А ещё люблю холодец варить, супы, борщи, солянку. Жарю и тушу мясо, с овощами или гарниром. Делаю зельц и тушёнку. Квашу капусту. Пеку хлеб, булочки, пироги.      — Это заметно, — фыркнула рыженькая, сунув в рот колбасный хвостик. — То-то ты такой жир… Большой. В талии. — В ожидании подзатыльника она отскочила в сторону, а когда никто не бросился её преследовать, обиженно шмыгнула носом. — Ну и ладно. Спасибо за мороженку. И колбаску. Найдётся ещё — приноси.      Сунув руки в карманы, Ульянка с независимым видом удалилась за куст и исчезла.      — Ну вот, ушла, — огорчённо вздохнул я.      — Не обижайся на неё, Арсений, — тихо проговорила Лена. — Уля ещё маленькая. Вот и балуется.      — А кто обижается? Я просто надеялся, что она меня к домику Ольги Дмитриевны проводит. Славя, правда, рассказала, как туда пройти. Но не слишком понятно. Площадь, лево, право… С моим топографическим кретинизмом рискую проблуждать до ужина!      — Идём, я проведу, — девушка протянула мне руку. — А то вдруг и правда заплутаешь.      Не дожидаясь, пока она испугается собственной смелости, я ухватился за маленькую тёплую ладошку и благодарно улыбнулся, всем видом показывая готовность следовать за нею куда угодно.      Мы прошли по центральной аллее. Мимо ряда полукруглых домиков, тех самых, хорошо знакомых по игре, мимо котельной с душевыми, и, наконец, вышли на площадь. Её окружали неизвестные мне декоративные деревья с пышными кронами, а по периметру разместились обычные парковые скамьи с высокими спинками. Часть из них пряталась сейчас в уютной тени, так и маня нас присесть, отдохнуть, почитать интересную книгу…      В дальнем конце площади на пьедестале с надписью «Генда» замер бронзовый мужчина в очках, при бородке и в пиджачном костюме. А за спиной его виднелся ещё один жилой квартал. Туда-то и повела меня Лена, почему-то забывая краснеть и смущённо прятать глазки.      Так... Надеюсь, она просто увлеклась помощью новичку. Не хотелось бы довести чувствительного ребёнка до нервного срыва или чего похуже, не оправдав её романтических ожиданий…      — Лен, а кто такая Алиса? — попытался я завести разговор. — Ну, та, которой понравилась бы перчёная колбаска?      — Алиса — наша подруга. С Улькой в одном домике живёт, — спокойно ответила Лена. — Мы все из одного города. Даже в одной школе учимся. Правда, Уля на несколько классов младше.      — Постой-постой… Алиса? А это не такая рыжая, что круто играет на электрогитаре?      — Да, — удивилась моя спутница, притормозив и обернувшись. — Она очень хорошо играет. И на электро, и на акустике. Даже когда-то в городском музыкальном конкурсе участвовала. Призовое место заняла. А ты откуда знаешь?      — Не помню, — не моргнув глазом, соврал я. — Услышал где-то. И как же в вашу взрослую компанию Ульянка затесалась? Она ведь совсем мелкая.      — Так они с Алисой… — тут Лена смутилась, отвернулась и молча повлекла меня дальше.      Выглядело это так, словно источник её общительности внезапно иссяк. Или девочка боится выдать чужой секрет?      Немного поплутав, мы вышли к дальнему ряду домиков. За ним никаких строений не было, зато стеной стоял лес. Сосны, берёзы и какой-то густой, непролазный кустарник.      Потянув носом, я ощутил знойный аромат цветущей сирени. Крайний правый домик попросту утопал в ней. Интересно, что это за сорт такой, что цветёт летом? У нас-то сирень ещё в мае отходит…      У крылечка замер старый жёлтый велосипед без багажника, чем-то похожий на «Аист» или «Десну», только с другой формой рамы. Под окном, в тени сиреневого куста, примостился деревянный пляжный шезлонг. Поваляться бы в таком, почитать или помечтать о жизни! Жаль, не с моим весом. Рискую развалить казённую мебель.      Нехотя отпустив мою руку, Лена поднялась на скрипучее крыльцо и громко постучала.      — Да-да, войдите, — послышался изнутри приятный женский голос.      Смелость моей проводницы истаяла, словно снег на жарком солнышке. Девушка смутилась и густо покраснела. Кивнув мне на дверь, она что-то невнятно пролепетала, спрыгнула со ступенек и быстро исчезла за углом.      — Спасибо, — крикнул я ей вслед, после чего дёрнул тонкую фанерно-планочную дверь и вошёл в домик.      Изнутри он смотрелся точно так же, как на фонах в игре. Даже портрет Жана Маре в роли Фантомаса имелся. Вот только левая кровать не была заправлена и скалилась на мир голой панцирной сеткой. Зато правая представляла собой образец типичной «девичьей берлоги» со сползшим покрывалом и висящими на спинках лифчиком и одиноким белым носочком. Залюбовавшись этим уютным натюрмортом, я не сразу обратил внимание на его Автора.      Ольга Дмитриевна стояла у окна, недоумённо глядя на ввалившегося к ней в обитель меня. В ответ я с вежливым интересом принялся изучать её саму.      Высокая стройная девушка лет двадцати пяти, с отличной фигурой, гривой роскошных каштановых волос и яркими изумрудными глазами. Очень привлекательная. Впрочем, как было упомянуто в каноне, всех здешних обитательниц природа красотой не обделила. Интересно будет взглянуть на Алису и Мику. Ну и Юлю, если Бася сумеет её найти.      — Ты… Вы… Ты кто?      Лихо вздёрнув руку в пионерском салюте (да-да, мне посчастливилось пару лет побыть настоящим пионером!), я бодро отрапортовал:      — Пионер Арсений Берендеев на оформление прибыл! Разрешите получить форму и поселиться.      — А-а-а, — облегчённо выдохнула девушка. — Так это ты приехал на автобусе? Что ж… Меня зовут Ольга Дмитриевна, и я вожатая старшего отряда. — Тут её глаза строго сузились. — А что это за неподобающий пионеру вид, Арсений? Что за странная тряпка на голове? Что за ботинки? И где все твои вещи? Сумка, чемодан?      Ха! Каноничному Семёну таких вопросов не задавали. Хоть и должны были. Значит, мой мир начинает потихоньку оживать, и, в отличие от игрового, подчиняется банальной логике.      — Вид как вид. У нас на районе все так ходят. Рабочая городская окраина, — будто смутившись, развёл руками я. — Ботинки и жилетку у дядьки одолжил, он из армии вернулся, привёз. А тряп… Бандану надел, чтобы голову не напекло. Фуражка дома осталась. — И тут же снова стал по стойке смирно. — Как только получу форму, сразу приму облик, подобающий советскому пионеру.      — А вещи?      — Всё здесь, при мне, — я похлопал по тощим карманам жилетки, и в качестве доказательства продемонстрировал сумочку с мыльно-рыльными, пушистое банное полотенце и чистую футболку, пахнущую луговой свежестью. Всё это тут же спрятал назад и добавил: — Потому прошу вашего разрешения не расставаться с этим предметом одежды даже после получения формы.      — Хорошо, можешь носить свою безрукавку, — согласилась чуть ошеломлённая Ольга Дмитриевна. — Сейчас сходишь на склад, получишь форму и сразу переоденешься. Там же возьмёшь и постельное бельё.      — Слушаюсь. А где я буду жить?      — Со мной. Здесь, — она указала на пустующую кровать со свёрнутым матрасом. — Свободных домиков больше нет. А те, что есть, непригодны для жилья.      Кто бы сомневался!      — А разве нельзя подселить меня третьим к кому-нибудь из парней? — задал я интересующий многих вопрос. — Места хватит. В этих домиках и пятеро разместятся. На складе ведь есть запасные кровати? Если нет, я могу эту забрать.      — А ты что, меня стесняешься? — неестественно рассмеялась вожатая.      — Честно? Да, стесняюсь, — прямо ответил я. — Вы — взрослая красивая женщина, я снедаемый гормонами подросток. Ага… Кажется, догадался. Именно потому и нужно держать меня поближе, под присмотром? Чтобы не начал ночами по девочкам бегать?      — Вот видишь, сам всё понял, — Ольга Дмитриевна радостно ухватилась за предложенную версию. — Так, глядишь, к концу смены сделаем из тебя образцового пионера! Всё, иди.      — Минутку. Хотел предупредить: со мной приехала моя кошка. Бася. Она очень самостоятельная, но иногда будет забегать, проведывать. Ну и кушать. Вы же не против такой соседки?      Вожатая нахмурилась.      — Привозить животных строго запрещено, — холодно проговорила она. — Не хватало нам ещё проблем с санстанцией!      Как там Бася говорила? Мир нестабилен? Значит, попробуем его немного подправить.      — А что, на территории совсем нет животных?      — Ну, — Ольга Дмитриевна заметно смутилась. — Наташа, повариха, привезла своего кота, Пирата. Сказала, оставить не с кем. А ещё за столовой пара собачек живёт. Как раз перед этой сменой приблудились. Сторож им даже будки сколотил. Сказал, если до осени не уйдут, составят ему компанию в межсезонье… Ладно, пусть твоя кошка приходит. Она же привита?      — Разумеется, — хмыкнул я. — Привита, протравлена от глистов и просто обожает детвору.      — Значит, договорились, — кивнула вожатая и протянула мне ключ на проволочном колечке. — Это от нашего домика. Переоденешься, получишь постель и возвращайся. Застелишь кровать и ложись отдыхать. После тихого часа можешь немного побродить по лагерю. На обед ты опоздал, так что не пропусти полдник и ужин. Голодный пионер — потенциальный вредитель. А чтобы не заблудился, подберу тебе провожатого из нашего отряда.      Нагрузив меня ценными указаниями, она сбросила тапочки, улеглась на кровать и взяла со стола книжку.      Правильно! Так и нужно работать! С минимумом усилий.      Если мне не изменяет память, склады расположены где-то за столовой. А сама столовая — за площадью. Думаю, найду.