На пути к Тихому Приюту

Запись 7 от 156 перехода 0.12 узла. «…наверное, стоило рассказать об этом раньше. Но запомнили бы они? Не думаю. Впрочем, в этот раз у меня все же получилось, а значит, мы на верном пути…»

***

Женщина-гарпия моргнула, ошарашив Рогу еще больше наличием мигательной перепонки, и робко спросила: — А кто ты? — Кто я? — отупело повторил наемник, быстрым движением облизнув губы. Голова с каждой прошедшей секундой плыла все больше. Плохо дело. Угораздило же встретить вот такую полуголую бабу именно сейчас! — Кто я… — он запустил руку в карман, поправил ноющий член и простонал сквозь зубы: — Уже Рониган Рэкхем. Еще… Да, еще боцман на корабле Фантома. И его… Ч-че-ерт, — болезненно протянул он, — личный ручной демон. Вроде бы. Можешь звать меня Рога. — Рога… — в свою очередь задумчиво повторила Двадцать восьмая, словно аккуратно укладывая имя в памяти. — Красивое… Голос ее — глубокий и грудной, с легкой стрекочущей хрипотцой — звучал для наемника сладкой песней. А потому он, как загипнотизированный, на этот голос пошел, тяжело переставляя ватные ноги. — Красивое… — прошептал он, точно в бреду. — Ты… красивая… Хочу… Двадцать восьмая издала непонятный тихий писк и замерла, когда Рога с рваным придыханием обхватил руками ее бедра и слизал дорожку крови возле крюка на ноге. И следом зарычал от восторга, стискивая бедра гарпии сильнее, пока из-под пальцев не потекли бордовые струйки. Заскользил языком дальше, обводя кончиком ремни, упиваясь терпко-цветочным запахом и вяжущим сладким вкусом. И начхать на непонятные татуировку с клеймом, на врагов снаружи, на обстановку — сейчас есть только это восхитительное существо. Она вся — выдержанное сухое вино. Виноградное — или, может быть, скорее черновишневое, которое еще в Южном крае гонят. И как она сладко стонет и скулит! Так сдержанно и скромно, словно опасаясь обидеть. И не боится при этом. Совсем. Есть что-то другое — с отголосками той же вяжущей терпкости, но не страх, нет. Сплошная чистота в окружении благородной роскоши. Потрясающе… Рога широко провел языком по прикрытой промежности и оцарапал клыками мешающиеся ремни, когда до ушей, будто из глубины, перебивая его собственное голодное рычание, донеслись слабые всхлипы и испуганное бормотание: — Я… Не знаю, что делать. Ты помогаешь? Мне… Мне больно. Я не знаю… Секунда на осознание — и Рога шарахнулся в сторону, в ужасе уставившись на свои руки. Когти. — Да насади меня на острие алебарды Суровая Дочь, какого хрена я делаю, — опомнившись, провыл он, обнимая себя за плечи и садясь на корточки, в попытке сдержать новое обращение изо всех сил. — А-а-а, сука, как же дерьмово! Рога сжался в комок и заскулил, пережидая острую боль. Хотелось секса. Хотелось крови. Хотелось чужой силы, боли, жизненной энергии… Ну, имелось же оно — ощущение, что на пах вылили расплавленного свинца, что тело окунули в чан с кислотой скаловодной гидры! Десна пульсировали и немилосердно чесались, в глаза словно вогнали стальные пруты. И, казалось бы, наплюй на все, взгромоздись на эту красавицу и вытрахай из нее жизнь. Такую пьянящую на вкус и такую желанную. Всего ничего — и боль уйдет, да, наверняка. В конце-концов, кто она ему? Какая разница, кого убивать? Но… Он не мог. Он не станет. Не так. — Да твою ж мать, ну пожалуйста. Пожалуйста, — жалобно проныл он. — Пожалуйста… Легонько звякнули цепи. Зашуршали хвостовые перья. — Ты, — вдруг осторожно подала голос Двадцать восьмая. — Тебе больно? Я не знаю. Не могу помочь? Она… хочет ему помочь? Ну надо же. Рога зажмурил глаза и длинно выдохнул. Пожалуй, ненавидеть себя больше уже просто некуда. Жалкий кусок дерьма. Ладно, плевать. Не до этого. Он не может подвести Хозяина. Хозяин! Логан… — Кэп… От одной мысли по телу растеклось приятное тепло и дрожь предвкушения, вытесняя собой жгучую резь. Рога поднялся и, стараясь не смотреть на пленницу, развернулся к выходу, сбивчиво обронив: — Прости. Двадцать восьмая не ответила. Только кротко вздохнула. Но Рога бы предпочел, чтобы уж лучше она на него наорала. Возможно, тогда бы он чувствовал себя менее гнусно. Но что еще ему оставалось делать? Мотнув головой, он едва успел выйти в коридор, как внезапно точнехонько в висок ему прилетел небольшой предмет, упавший затем к ногам. Реакция мгновенная — сорвав с портупеи горсть сякенов, Рога бесшумно крутанулся на месте и швырнул их наискось в сторону бросавшего. Ему не нужно было вслушиваться — он знал, что звездочки не попали в цель. Однако и пулять повторно наемник не стал. — Норо, ты? — ворчливо спросил он укрытую тенями фигуру дальше по коридору. — Заняться нечем? Чего шастаешь? Только заряды на тебя переводить… Видно было не особо хорошо — бросавший очень удачно спрятался в неосвещенном месте. Рога опознал только очертания драной мантии Звездного Сына — благо, что созерцал ту воочию недавно. Но фигура не отреагировала на его слова — так и осталась неподвижной. И тут до Роги дошло… Тишина. Не было звона цепей, ровно как и мерцающих космических всполохов, всегда сопровождающих Норо. И в целом, если подумать — человек в темноте был гораздо выше. Вновь метнув руки к портупеи, Рога уже хотел напасть — на этом корабле друзей подобной наружности у него не имелось; значит и спрашивать, кто это там, нет больше ни единого резона. Вот только данная таинственная личность, точно подгадав намерение наемника, сделала несколько шагов ближе к свету. И руки Роги сами собой опустились. — Что за… — неверяще выдавил он, вглядываясь в лицо напротив. В нем было так много знакомого и уже до тошноты привычного, но вот только при всем этом оно виделось и абсолютно чужим — незнакомым и жутким. — Ты… Мать твою, да что с тобой?! Но собеседник не ответил. Только указал на предмет, который бросил. А после — развернулся и побежал к выходу из трюмов, на палубу. Без единого звука. — Чего? Стой! Эй! — только и успел крикнуть вдогонку Рога. Даже рыпнулся было следом, но сообразил, что сейчас от подобной беготни толку не будет. Выругался себе под нос и опустил глаза вниз. Нагнулся, поднял внезапный подарок — небольшой кривой шарик. Развернул — записка. — Чтоб я сдох… Рога не представлял, сколько времени он сверлил взглядом неровно написанные строки. Короткие указания — с одной стороны. И единственная фраза — с другой. И именно на нее сейчас Рога таращился, как на бомбу с уже подожженным фитилем. «Ибо более велик страх перед тем, кто страха не ведает, но оттого ценнее награда, верностью и храбростью выслуженная». Отрывок из клятвы. Той самой, что Рога произносил единожды самолично когда-то очень-очень давно. И которую на всем белом свете знали только тринадцать личностей, не считая того, кому клятву приносили. Уже семь из ныне живущих. И Рога был уверен наверняка в двух вещах: что никто из них просто не мог бы быть клятвопреступником, и что человек, написавший эту строку, в число данных тринадцати однозначно на входил. Но все же он знал эту фразу. Откуда-то. Вероятно, что знал и всю клятву целиком. И, следовательно, понимал, кто есть сам Рога. И пусть он в общих чертах и без того это представлял — в свое время с ним был заключен Договор. Однако чтобы такие подробности… Но что самое главное — как этот человек оказался здесь?! И почему выглядел так?! Рога глубоко вдохнул, раскатисто выдохнул и сердито помассировал переносицу. — Да ну когда уже закончится весь это бред-то, а. Почему все не может быть проще… А может, все на самом деле и есть проще? К примеру, что… это был просто призрак? Они ж как эти, аномалии иллюзорные — любят по-своему искажать все, что хоть единожды увидят. С той лишь разницей, что, в отличие от аномалий, эти имеют какой-то, а разум. А мало, что ли, на свете трюмов кораблей загажены этой пакостью? Как паразиты же — еще ладно, что материального вреда особого не приносят. Физического тела ведь нет — потому и с реальными объектами они контактировать не могут… Мысль споткнулась. Рога выругался. Опять не сходится! Призрак бы не смог кинуть бумажку. Зато… смог бы фантом. И уж от этого существа вреда гораздо больше. Хоть и повстречать живого фантома считалось потрясающей удачей из разряда фантастики — больно уж они редко встречались. Но пусть даже и так — Рога все равно считал это сомнительным счастьем, ибо данные твари испокон веков славились как предвестники скорой неминуемой гибели всего корабля. Тем лестнее было полученное его капитаном прозвище. И все же, опять мимо. Фантомов, поговаривают, легко отличить по своеобразному звуку, который они издают — пусть никто его и не может описать точно. А этот тихий оказался. Ну не доппельгангер же это предстал во всей своей паскудной красе, в самом-то деле! Откуда ему тут взяться. Да и поведение нетипичное, наоборот бы напал скорее... Главное, чтобы не... дэдхóул. Не дэдхоул же?.. Боги, нахера в мире вообще уродилось столько нематериальных тварей? — Ладно, в жопу. Не до этого, — сплюнул Рога в итоге, вновь воззрившись на записку и перечитывая инструкции на другой стороне. Потом обмозгует. Одним пунктом больше, одним меньше — какая уже разница? Написанное же походило на… план. Авантюрный, бредовый, ужасно рискованный, но все же план. Учитывая, что у самого Роги плана не было и в помине, а в своем нынешнем состоянии он бы предпочел просто не задумываясь выполнять указания, чем что-то выдумывать самому, то… На безрыбье и рак рыба, или как оно там говорится? К тому же, полтергейст это был или фантом — но членам своей команды Рога доверял, как бы ни дико ему было это признавать. И рыжий штурман, каким бы изуродованным и непохожим на себя самого он ни предстал, исключением не был. Море быстро учит доверять своим сокамдам. Мысль же о том, что их навигатор за прошедшие минуты умудрился схлопотать очередное проклятие, помереть, и теперь все же коротает вечность дэдхоулом, Рога старательно отгонял. — Говоришь, я сам пойму, что должен делать, да, Норо? — усмехнувшись, спросил Рога у пустого коридора. Что же… Приказ получен. Указания приняты. Дело осталось лишь за исполнением. Еще раз перечитав бумажку, Рога скомкал ее, сунул в карман штанов и широкими шагами вернулся назад к женщине-гарпии. Времени оставалось мало.

***

Рывок — и ядра зарылись в воду по левому борту. Минута, еще один рывок — и волну разбило справа. Расстояние между кораблями сокращалось, уже при желании можно было разглядеть беготню на палубе Вдовы и брызги от гребных винтов. Новый выстрел — вражеские канониры просчитали маневр: книппель прочесал вдоль палубы, вдребезги разнеся почти весь правый фальшборт; два других вгрызлись в обшивку где-то на носу; еще несколько штук изуродовали один из трапов квартердека, пробурив мужскую каюту… В небе сверкнула зарница. Почти сразу оглушило громом. — Лин, протяни штормовые леера срочно! Только поперек палубы, не вдоль! — проорал Руди, смахивая с глаз мокрую прядь волос и разворачивая корабль на другой галс, вырисовывая петлю. — Эл, будь готов по команде максимально натянуть левый планерный парус на сорок пять градусов от горизонта! — Да растудыть тебя в тудырку, сатаняра рыжий, они ж мне так весь корабль изуродуют почище, чем жизнь — капитана нашего! — огрызнулся в ответ киборг, сидя на уцелевшем трапе квартердека с закатанной штаниной и спешно закручивая разводным ключом гайки возле левого колена. Но следом все же пробухтел: — Сейчас, я понял, я почти все. Лин без лишних слов уже принялась колдовать над леерами, выискивая вдоль бортов подходящие или хотя бы уцелевшие после последнего залпа кнехты и рымы. Небо разрубило зигзагами молний. Меньше чем через секунду их догнал гром. Море возле корсарского брига вздыбилось. До Вдовы оставалось с десяток корпусов.

***

Рога переступил с ноги на ногу и набрал в грудь побольше воздуха. — Я помогу тебе. Но за это прости. Просто потерпи немного, — протараторил он, стараясь смотреть по возможности в пол. А после — не успела Двадцать восьмая ответить хоть что-то — впился зубами ей в раненное бедро. Пленница вскрикнула и дернула ногой, инстинктивно лягаясь, но наемник придержал гарпию руками — не хватало еще, чтобы она разодрала сама себя крюками еще больше. Горло согрело вязкой кровью, и Рога невольно заурчал, сильнее присасываясь к ране. В паху по-прежнему тянуло от желания, но боль с каждым глотком стала потихоньку стихать. Еще немного… Еще чуть-чуть… Ноги Двадцать восьмой подернуло судорогой, и Рога невероятным усилием воли заставил себя оторваться от кровоточащего укуса. Осторожно подняв голову, он бегло осмотрел женщину — с ее кожей сложно было судить, побледнела ли она, но глаза прикрыла, еще оставаясь в сознании. И, что главное — ее перестало хотеться до животного отупения. Быть может, и временно. Все же, плата несоразмерно маленькая. Быстро скинув портупею и сняв безрукавку, наемник вынул злосчастный кортик. Досадливо скривившись, все-таки поспешно разделал ее на тонкие полоски. Жалко, конечно, но что поделать. Вздохнув, Рога подбежал к карабинам у стены. Механизм выглядел несложно — сдвинуть пару рычагов и всего делов. Сказано — сделано. Цепи зазвенели. Регулируя рычагами скорость и силу натяжения, Рога плавно опустил Двадцать восьмую на пол. Вернулся к ней, аккуратно извлек из тела крюки. Вызволение заняло пару минут от силы. Но при этом увлекшись, он не заметил, когда гарпия потеряла сознание. — Эй, ты со мной еще? — позвал он, легонько похлопав гарпию по щекам. Не получив ответа, снова заговорил: — Погоди, детка, только до дока дотерпи — он в норму тебя приведет. Нас всех, надеюсь… Борясь с собственным желанием, он как мог перевязал ей раны бинтом, извлеченным из кармана. Поверх него замотал бинтами импровизированными, чтоб наверняка; ими же перетянул кровоточащее бедро. Расценив такую первую помощь как по крайней мере небесполезную, Рога поднял портупею, рассовал по карманам оставшиеся сякены, предварительно обернув их в огрызок капюшона, и принялся расстегивать ремни, после тут же перестегивая их на манер рюкзачных лямок. Закончив — подергал, проверяя крепость конструкции. Не Боги весть что, но сгодится. Конечно, веревку бы, да времени нет искать подходящую. А жаль… Рога вздохнул и наклонился над Двадцать восьмой. — Ну что, детка, покатаемся? Черт, хоть бы ноги хватило. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, рыжий… — с надеждой сказал он, начав прилаживать к гарпии ремни.

***

Увернувшись от очередной подсечки и отпрыгнув в сторону, Логан перекувыркнулся через голову, уходя от удара сабли. Сразу же вскочил на ноги. Быстро огляделся. Стреканул дугой по ближайшим пиратам, расчищая себе путь и со всех ног ломанулся к задыхающемуся Джо-Джо. Полураптор брыкался, верещал и вырывался, полосуя сдавливающее его туловище подвижными острыми когтями задних лап в попытках отвоевывать хоть какие-то крупицы драгоценного кислорода. Растопыренные же когти передних конечностей не давали противнику сдавить несчастного ящера окончательно без угрозы быть вспоротой самой. Наконец сумев подгадать момент, Логан подпрыгнул и вогнал женщине-нагу фламберг под самую лопатку, правой же рукой обхватив ее за лицо и стиснув змеиный череп металлическими пальцами. Она зашипела и заерзала, ослабила хватку. И следом бездыханно рухнула на палубу, когда получивший свободу Джо-Джо вгрызся острыми зубами ей в горло. Капитан с коком встали спиной друг к другу, переводя дыхание и зорко оглядывая взявших их в кольцо пиратов. Те же не стреляли, не нападали — только подначивали, улюлюкали и ругались. — Какого ляда ты ослушался приказа и не остался на корабле? — используя благосклонно подвернувшуюся передышку, сердито прорычал Логан полураптору и даже почувствовал спиной, как тот вздрогнул от этих слов. — Ты пр-риказывал… уничтожить, капитан. Я… слышать. В голове, — тяжело дыша и делая паузы, виновато прострекотал Джо-Джо. — А потом. Вр-раг меня… пр-ро… Па… Я забыть слово, — запыхано рыкнул он. — Пр-рости, капитан. И спасибо, что помогать. — Чего?! Я не… К черту, ладно, — отмахнулся Логан. — Драться можешь? Джо-Джо вздохнул. — Не знаю. Но я стар-раться. — Понял, — сам себе кивнул Логан и максимально тихо, чтобы никто иной не услышал, протараторил: — Тогда в задницу. Не дерись. Разыщи Рогу и валите с ним на Фредди. Я расчищу тебе путь. Жди сигнала — и погнал. — Хор-рошо. А ты? — взволнованно уточнил ящер. Логан сжал челюсти, нахмурился, внимательно следя за отчего-то медлящими с нападением пиратами, и торопливо процедил: — А я никуда отсюда не уйду, пока не убью эту шавку. Подобное дерьмо наказуемо. И не прощается. — Слишком самоуверенно для трусливой крысы! В сторону, парни! — проревели со стороны. Логан согнул колени и перехватил кинжал поудобнее, обернувшись на вразвалку вышедшего вперед Аркофара. — Считается, что в чужую драку лезть нельзя, или ты не знал, сопляк?! Мне казалось, что у нас честный бой, один на одного. Или решил спрятаться за спиной своей зверушки? Так по-капитански… Нельзя лезть в чужую драку, значит? Ну, понятно теперь. Без его одобрения это отребье шага не сделает. Что за порядки вообще такие глупые?! — Да срать я хотел на черт пойми кем выдуманные правила! — взревел в ответ Логан, и аккомпанируя ему, возле самого борта Вдовы ударила молния, оглушая громовым раскатом. — Я убью тебя, сука — и Красный океан мне в этом свидетель! Джо-Джо — ну! Полураптор присел и тут же взмыл над палубой, перепрыгивая через пиратов и прямо во время прыжка растворяясь в воздухе. Воспользовавшись всеобщей заминкой из-за такого трюка, Логан зарычал и кинулся к Аркофару, успев неглубоко полоснуть его по передней лапе, прежде чем его удар отвели саблей в сторону. — Следите за кораблем! Потопить их! Щенка я сам прикончу! — скомандовал своей своре корсар, размашисто отражая быстрые резаные удары. Пираты забегали, засуетились — в шторм им и без неприятеля хватало забот. Логан перехватил фламберг в правую руку, пустил разряд тока и встретил саблю искрящимся от напряжения лезвием. И с досадой осознал, что подобный маневр возымел столько же эффекта, сколько и до этого — чертов сайберварг был почти совсем невосприимчив к электричеству. Только крутанул головой, коротко проскулил и с новой яростью бросился в атаку… Аркофар был хорошим фехтовальщиком. Логан не мог этого не признать. Более того — отличным. Он превосходно двигался, благодаря гибкому телу легко подстраиваясь под ритм качки, без труда балансируя на скользких досках, цепляясь когтями за них точно абордажными кошками. А уж опыта сражений у него наверняка были горы непокоренные. И тем сильнее это бесило. Невозможность даже существенно ранить эту пиратскую падаль! Логан скрипел зубами от бешенства. Из-за унижения Роги. Из-за гордыни корсара. Из-за проблем собственной команды. И, что тяжелее — от собственной немощности. Его команда пошла за ним. Все эти люди. Такие разные, такие удивительные — но все равно доверившие ему свои бесценные жизни. Лин. Эл. Чарли. Рога. Руди. Джо-Джо… И все они сейчас на волосок от гибели. Чтобы их застрелили, зарезали, смыло штормовой волной. Или, что страшнее — от плена и истязательств. От насилия, от рабства, и от кучи других немыслимых, ужасных, жестоких вещей… И он, Логан — единственный, кто стоял между своей командой и этими ужасами. И от него сейчас зависело все. Он не мог их подвести… Но он, к собственному стыду, подводил. Потому что уже пропустил с десяток атак. Потому что чувствовал, как уже начало сбиваться дыхание. И потому что сам до сих пор так и не смог хоть сколь-нибудь серьезно ранить своего противника. Это было сложнее, чем тренировки Рика. И сложнее, чем драться на арене. Сейчас Логан понимал, что те условия можно было даже считать тепличными. Здесь же, в реальном мире, был шторм — одна из тех реалий, при которых сам Логан не дрался ни разу. Был опасный, опытный враг, закаленный в гораздо более серьезных битвах. И была целая гора обстоятельств, играющих против… Нужно было адаптироваться. Подстраиваться. Читать врага, как Логан всегда и делал, но… Но вместо этого, большую часть боя он косился на задыхающегося Джо-Джо и пропускал удары просто потому, что старался в первую очередь прорваться к нему. Потому что думал и размышлял не о том, как двигается Аркофар, при каких ударах подставляется и о его уязвимых местах, а о битве, разразившейся на Фредди, едва туда кинулись вражеские пираты. И потому что когда корсар в очередной раз замахивался, пинался или бил — Логан представлял избитого, униженного, терпящего побои Рогу… Раньше Логан не задумывался над этим. Но вместе с тем, как его жизнь, как ему казалось, наладилась и он стал сильнее, выходило, что он стал и уязвимее. Слабак. Ничтожество. Сопляк. Раб. «Нет!» Нет. Он больше не раб. Ни для кого. — Сдохни, сука, сдохни! — срывая и без того не раз сорванное горло, перекрикивая бурю, провопил Логан. Все зависит от него. Он — хозяин своей жизни. Хозяин своих людей. И никто не посмеет у него все это забрать! Его движения становились все более хаотичными и дерганными. Взгляд — все менее осмысленным. С каждой секундой он все больше и больше отрешался от человеческих чувств, следуя животным инстинктам. Его противник — зверь? Чудовище? Так Логан покажет, каким чудовищем может быть он сам! Вокруг — злющее море и стихийный ветер, внутри — ураган ненависти и удары метронома, заглушающие биение сердца. «Убить. Уничтожить. Отомстить. Разорвать. Наказать… » Его злость — злость океана. И пусть враг почувствует на себе этот шторм. И пусть попробует после него выжить… Тик-так, тик-так… А Аркофар продолжал уворачиваться и смеяться над его злобой.

***

Двадцать восьмая оказалась воистину по-птичьи легкой. Без труда закинув гарпию к себе на спину и привязав ее ремнями к своему торсу, Рога подхватил свою ношу под колени и, неровно дыша, вышел из карцера. Спину и поясницу обжигало прикосновениями женского тела. Наемнику хотелось выть — ощущая, как о голую, сверхчувствительную сейчас кожу терлись грудью, промежностью и животом, ему до слезящихся глаз приходилось заставлять себя идти вперед вместо того, чтобы пусть самую малость, но спустить пар хотя бы отдрочив. Он до крови кусал собственные губы, он рычал и старался думать на максимально отрешенные темы… Но получалось крайне плохо. В отчаянии, он как мантру начал бормотать инструкции из записки. Затем — зачем-то слова, сказанные Норо. А после он сам не заметил, как начал талдычить под ритм тяжелых шагов слова клятвы. Местами путаясь, запинаясь, отвлекаясь… И все же, тем самым из последних сил держась. — …он — есть конец и начало, ибо сотворенное им — им же разрушено. Шаг. — И нет для него ни святого, ни грешного, ибо он есть и спаситель, и искуситель. Шаг. — Да не дрогнет рука, его волю исполняющая; да не подогнутся ноги, за ним следующие. Шаг. Стон сквозь сжатые зубы. — Ибо более велик страх перед тем, кто страха не ведает, но оттого ценнее награда, верностью и храбростью выслуженная. Шаг — и болью прострелило до самого затылка. Рога зарычал, осторожно поправил на спине спящую Двадцать восьмую. Заскулил от случайного трения и, стиснув зубы, прибавил ход, надрывно продолжив: — Слово его — не абсолют и не истина, но право оно и непререкаемо. Шаг. — Воля его — не закон и не должное, но начальна она и неприкасаема. Шаг. Стон. — И почет быть рабом его, и счастье быть гласом его… Шаг… Но на этот раз — не только его собственный. Рога замолчал. Прислушался, настороженно всматриваясь в темноту. Без сомнений — они в коридоре были не одни. Он аккуратно сделал шаг на пробу — и точно, если напрячь слух, впереди вместе с ним кто-то тоже шагнул. Кто-то крался ему навстречу… Мысли в панике заносились по черепу. Рога не знал, что делать. Он не мог драться, не навредив при этом гарпии, а в инструкции четко говорилось — она должна выжить и попасть на Фредди. Но и про неизвестную встречу там ничего не было! Время же быстро уходило — опять же, если верить словам призрака-фантома-хрен-пойми-кого-но-Руди, его было очень мало, и требовалось действовать быстро. И Роге уж точно было не до драк! Однако… Шаги ускорились внезапно и резко — почти бесшумные по факту, но оглушающие в этом пустом коридоре, даже несмотря на шум шторма и битвы снаружи. Рога успел только кое-как перехватить Двадцать восьмую одной рукой, при этом завалившись вперед, и освободившейся рукой обнажить один серп, как… его плеча осторожно коснулась невидимая лапа. — Р-рога? Я так р-рад!.. Наемник не сдержался и пораженно фыркнул, ухмыльнувшись. Теперь слова инструкции прямо-таки окрасились другими цветами, учитывая обстоятельства. — Не поверишь, зеленый, но я тоже! Даже не представляешь, насколько…

***

— Лин! На бак, и огонь на семь часов от горизонта! Сейчас! — скомандовал Руди, выкручивая штурвал и вставая со Вдовой лоб в лоб. — Раздрочи тебя, гарпуны же! — возмутился Эл, натягивая шкоты подготавливаемых им планерных парусов. — Нанижут, как свиней на шампур — в рот войдет, из жопы выйдет! Совсем головой поехал?! Руди только неуверенно усмехнулся и дернул плечами. — Наверное да, поехал. И у нас есть, — он кинул взгляд на часы румбельдека, что-то подсчитывая в уме, — приблизительно полторы минуты, чтобы подтвердить это, или же опровергнуть. Игнорируя ругательства киборга, штурман отсчитал десять секунд и резко заложил на правый галс, сближаясь с Вдовой по левому борту. Одновременно с этим громыхнули носовые пушки Фредди, вспахивая водяные борозды ниже ватерлинии Вдовы — возле вздыбившегося водяного горба. Руди нервно выдохнул и вцепился в штурвал мертвой хваткой, выравнивая курс. Три, два, один… Вот, сейчас! — Держитесь! А после… Вдову окатило морской водой. Заорали вражеские пираты. Завизжала Лин, витиевато удивился Эл, взмолился Великим Богам Руди. И расколовшая тучи молния очертила длинное тело морского дракона, что своим рыком вторил небесам.

***

Крик Логана слился с ревом подводного чудовища. Со стороны раздались лающие приказы, удивленно распахнул глаза Аркофар. Логану же конкретно в данный момент было абсолютно плевать, что происходит вокруг — пусть хоть весь мир раскалывается на куски. Воспользовавшись всеобщим шоком, он присел и резко напал. Подло? Да и пусть. Удар. Рык. Логан прокручивал кривой кинжал под ребрами врага и в бешеных пульсациях бил его током, вместе с тем, как колено превращало в кисель промежность корсара. Аркофар взвыл, оттолкнул его от себя. Логан покатился кубарем по палубе. Вдова накренилась. Запаниковавшие канониры дали очерёдный залп всем левым бортом, отстреливаясь от морского хищника. Бриг дернулся, палубу окатило пенным валом. Логан поскользнулся, пытаясь встать; выругался, разозленно зарычал. Взвыл от бешенства, осознав, что фламберг остался в теле корсара. Оттолкнувшись от палубы руками, он вскочил на ноги, обстрелял взглядом окружение, в поисках врага. Но… Аркофар как сквозь землю провалился. Сбежал? В самом деле?! С-с-собака… — И кто после этого трусливая крыса, шавка?! Логана колотило от бурливших внутри чувств. Орали пираты, гремели пушки, клацали абордажные крюки Вдовы в попытке отмахнуться от морского дракона. С левого борта заходил на сближение Фредди… Так много всего. Их всех… так много… И это так раздражает… Все смешалось в единое пятно. Логан ничего не видел перед собой и не слышал. Для него сейчас существовал только чертов корсар. На остальное плевать. Вообще на все. Сжав кулаки и стиснув зубы, он ломанулся в самую гущу вражеской суматошной толпы. Все настолько… бесило — обилие людей, суматоха, бегство врага, — что до кипящей во рту слюны хотелось одного — забить кулаками чью-нибудь рожу до кровавой каши. Слишком тесно. Ни вдохнуть, ни развернуться. Какого черта они загораживают ему путь?! «Мешают!» — Прочь с дороги! Он пустил электрическую дугу, пнул подвернувшееся под ноги сиреневое существо, перепрыгнул следом через какие-то канаты… Прямо в полете его сбили с ног. Руку задело шальной пулей, но боль не ощущалась вовсе. Ущербные выродки! И сам он — неуклюжий кретин! Логан упал, ударил по палубе металлическим кулаком, пробив дощатый настил, не обращая внимание на искрящееся плечо. Казалось, что от ненависти сейчас разорвет на части. Он взревел так, что у самого заложило уши — в голове пульсировало и звенело. Его окутало слепой пеленой, все тело задрожало, кожу закололо, немилосердно зачесались перегретые мышцы. Кости лизало рокотом девятого вала. «Убить! Уничтожить! Ненавижу! Бесит!» Органы расползались на драные волокна, сердце долбилось о ребра с немыслимой скоростью. Подняться. Найти. И показать всем и каждому его место!.. Тик-так, тик… На секунду Логан полностью ослеп и оглох. Будто просто исчез, весь и полностью. А потом стало нестерпимо ярко…

***

— Ты точно все понял, зеленый? — кажется, в сотый раз уточнил Рога у полураптора. — Да. Бежать на кор-рабль. Не оглядываться и не отвлекаться. Не др-раться. Бер-речь самку, — перечислил Джо-Джо, уверенно кивнув. По-прежнему спящую Двадцать восьмую, которую наемник уложил уже ему на спину и примотал ремнями, ящер бережно поддерживал под колени. Он был абсолютно невозмутим и спокоен, ровно дышал и пристально глядел на дверь к палубе. Рога таким хвастаться не мог — он прямо-таки буравил ее взглядом, нервно покусывая губы, морщась и растирая ладонью левое колено. И едва уже ставший привычным гомон боя разнообразился громогласным рыком — сигнал, которого записка велела ждать, — Рога коротко выдохнул и скомандовал: — Все, пора. Бегом! И распахнул дверь. Джо-Джо оттолкнулся сильными лапами от пола, оставив на дереве глубокие рубцы от когтей, и стремглав помчался к левому борту. Без заминки, ни на что не отвлекаясь — как и обещал. А Рога… замедлился, сперва пораженно распахнув глаза, но почти сразу сузил их и прикрыл рукой, защищая от сильной яркости и всматриваясь прямо перед собой. — Нет! Быть не может…

***

— Эл! Эл, разрази тебя силы небесные, расправляй паруса, сейчас! — крикнул Руди, дергая одновременно второй и третий рычаги. Распахнулись планерные крылья. Фредди скакнул вперед, вспахивая тараном морскую плоть. В тот же миг Вдова выстрелила по очереди обоими гарпунами — с секундной задержкой. Один просвистел мимо. Второй вгрызся в корму, с хлопком растопырив веер крюков. Руди выругался, включил на полную мощь гребные винты и Фредди увеличил скорость, ослабляя тем самым канат гарпуна и отсрочивая время, прежде чем лебедочный механизм начнет приматывать его назад. Корабли сравнялись по носу, и прямо перед черным драконом из ониксовой древесины возвысился дракон морской. Пусть и в разы меньший, чем тот, которого они встретили после Пангеи, но не менее устрашающий… А киборг все медлил. Просто стоял с опущенными руками, держа шкоты, и не отрываясь пялился на палубу Вдовы. — Да как это… так… — с ужасом и неверием в голосе бубнил он. — Это же… Его же… Казалось бы — шторм, шум битвы, но его слышно так хорошо… Где-то переговорник рядом установлен? Или же Руди просто представил себе слова, прочитав по губам механика? А может, просто знал, что тот должен сказать?.. И почему он задумывается об этом сейчас? — Эл! Немедленно, или все к праотцам отправимся! — взмолился к нему штурман. — Верь мне, все будет хорошо! Всего лишь подметив краем внимания яркие вспышки, он видел, как распахнулась дверь и в их сторону побежал Джо-Джо, что-то таща на спине. Видел застывшего в ступоре Рогу. И с облегчением заметил, как киборг уверенно поджал губы, уперся ногами в доски палубы и натянул такелаж. Следом Руди выдохнул и надавил на очередной рычаг — на этот раз пятый.

***

«Пр-р-р-о-очь… с дор-р-роги-и-и!»

***

— Что эти ненормальные делают, порви их Отверженный Брат на подтяжки?!

***

— Держись, сынок!

***

— …Ибо он есть вершина существа как на земле, как на воде, как на небе — так и над всеми и каждым. И нет у него ни отца, ни матери. И не властны над ним ни боги, ни идолы. Нет у него ни властителя, ни защитника — нет никого над ним…

***

Тик-так, тик-так…

***

— Кэп! Логан не ответил. Стоя на четвереньках и выгнув дугой спину, он издавал высокие, трескучие, хрипло-рычащие звуки, в то время как прямо в него раз за разом била молния. И от капитана пульсирующими волнами исходила такая всеразрушающая ярость и сила, что перехватывало дыхание и подкашивались ноги. Рога знал, что должен делать, но не до конца представлял, как. И все же, собрав в кулак всю свою волю, он побежал к нему, захлебываясь от захлестнувшего с головой трепетного ужаса. Упал рядом на колени. Зажмурился. И обнял, в попытке успокоить и взять на руки. Было больно. Просто дьявольски больно. Инстинктивно защищаясь, он выпустил когти, обнажил клыки — обратился еле-еле, максимально возможно, задействуя из измотанного тела все доступные на данный момент ресурсы. Рога удерживал друга со спины, притаскивал ближе, в надежде, что кэп сможет почувствовать на себе все то, что боцману разрывало на куски душу — все беспокойство, волнение, желание, привязанность, страх, обожание, восхищение. И что-то из этого все же помогло. Логан притих, прикрыл глаза, нелепо забился головой о доски, тонко подвывая и искрясь всем телом. Спало и ментальное давление. И электрические разряды уже не выжигали. Вот только… Едва наемник поднял невменяемого, брыкавшегося, все еще слабо бьющегося током капитана на руки, левая нога зашлась судорогой. Подкосилась. И Рога взвыл подстреленным животным от досады и боли, когда колено выгнулось в обратную сторону и сломанная нога заново рассыпалась на осколки. Слишком много задействовал. И слишком мало за это заплатил. Что такое пара глотков против сломаной ноги, голода и электрических ожогов? Идиот! Не рассчитал. Не хватило. Не успел. Но, аюсталы разорви его на куски, он все же успеет! Секунда. Шаг. Тугая струя огня из пасти носовой фигуры Фредди с шипением въелась в морского дракона. Обняв Логана и взвалив его за руку к себе на плечо, Рога припал на четвереньки и с криком, в полусогнутом состоянии потащил его к левому борту. Вокруг в панике носились пираты — занятые морским драконом, они не обращали на беглецов почти никакого внимания. Шаг. Из глаз текли слезы. Рога прикусил себе язык до крови, бешено крутил глазами. Но торопился, как мог — наплевав на все шагая левой ногой. Шаг. Раненый морской дракон обиженно завизжал. Нырнул в воду, хлестая хвостом и поднимая огромные волны — чтобы проплыть под брюхом Вдовы и ткнуться мордой в скопление людей на баке. Шаг. Оттолкнувшись от левого борта, прыгнул на расправленный планерный парус Джо-Джо, скатываясь вместе со своей ношей по этому импровизированному трамплину на палубу. Вдова прокатилась по мутному буруну. Крики, выстрелы. Кого-то смыло за борт. Рога поскользнулся. Рухнул мордой в доски, прижимая к себе ближе подвывающего, дрожащего Логана. Молнии бить перестали, но из-за прикосновений к нему ужасно кололо. Не говоря о том, что его несмотря ни на что хотелось в разы сильнее, чем полуголую гарпию. «Такой драгоценный… Спасти… Любой ценой…» Рога уже не задумывался ни о маскировке, ни о последствиях. Уцепившись когтями за мaчту, он подтянулся и встал, взревел от нестерпимой боли и рванул что есть сил к левому борту. Но… Все равно катастрофически не успевал. — Черт, черт, нет! Пожалуйста, вашу мать! — надрываясь, взмолился он. Фредди начал закладывать на правый галс, разворачиваясь к Вдове кормой. Секунды три — и до него уже будет не допрыгнуть. Рога закричал, протянул вперед руку, в отчаянной попытке надеясь корабль задержать… И время замедлилось. Будто кто снизил скорость происходящего раз эдак в двадцать. И Рога, который единственный остался двигаться со скоростью обычной и естественной, знал, кто именно. — Спасибо, Норо, — благодарно бросил он в сторону кормы Вдовы, заковыляв быстрее. Звездный Сын стоял на самой крыше юта и вырисовывал пальцами сложные узоры — перенаправляя пули и капли, переставляя пиратов, разворачивая в сторону лезвия и дула орудий. Что-то отматывая назад, что-то — вперед. Но он ничего не ответил — только склонил в легком поклоне голову, принимая благодарность. А еще Рога видел силуэт того самого призрака, на его глазах неизвестно каким образом разрубившего последние волокна толстенного витого троса гарпуна, торчавшего из Фредди — чем же он такую дуру пилил?! Увы, лица его не было видно. Неизвестный благодетель просто спрыгнул с рассыпавшегося каната. В его ладони ярко блеснул небольшой предмет, он взмахнул рукой, а потом… просто провалился куда-то. Не в воду — будто в саму дыру мироздания. И исчез. — И тебе спасибо, Руди. Кем бы ты ни был… Шаг. Второй. Третий. Быстрее. Терпеть. Еще чуть-чуть… Рога зарычал, вцепился в Логана, пригвоздив когтями. Оттолкнулся правой ногой от палубы. Приземлился левой на фальшборт, игнорируя прорвавший ткань штанов открытый перелом, перенес вес назад на здоровую конечность. Нечеловечески взвыл. И прыгнул. Легкое движение костлявой кистью. Россыпь звездных огней. Мягкая полуулыбка. Время вернулось в норму. Рога вытянул руку и уцепился когтями за обрывок каната гарпуна, в воздухе разворачиваясь и пряча Логана у себя на груди. Он встретил воду спиной — удар, еще удар. Они скакали по гребням волн, как надувные игрушки — ни вдохнуть толком, ни открыть глаз. Все силы Роги уходили сейчас только на руки — одна из которых ни в коем случае не должна была отпускать канат, а другая — Логана. Боль оглушала. Рога боялся, что может просто потерять сознание. Он скрипел зубами, скулил, рыдал — но терпел. Потому что чувствовал неровное биение сердца в прижатой к нему кровоточащей груди. Кажется, он слышал выстрелы пушек, ощущал задействование воздушных прыжков… Сколько раз? Рога не знал. В голове — шум и слова клятвы. А снаружи… Очередного болезненного удара о волны не последовало. Тело обдало ледяным штормовым ветром. Послышались крики. Их затаскивали на борт… — Живые? Живые, Боги милостивые!.. Роге не нужно было открывать глаза, чтобы понять — успел. Все хорошо. Он чувствовал крепкие объятия Эла, что не стесняясь сжимал их обоих и раскатисто рыдал от облегчения. Чувствовал, как то же самое делала Лин с другой стороны, попеременно целуя в мокрые макушки то самого Рогу, то отключившегося Логана. В грудину давило что-то твердое; Рога покосился вниз и хмыкнул — часы, те самые. И как только не похерил во всей этой карусели… Он чувствовал облегчения и радость всех и каждого — и это невероятным, незнакомым доселе образом грело, усмиряя до терпимого боль и голод. Наверное, так и выглядит покой?.. Сквозь поток из причитаний и рыданий Рога слышал обрывки фраз Руди о том, что они оторвались, что Вдова осталась отбиваться от морского дракона, что шторм идет в другую сторону и они вскоре должны из него выбраться. От штурмана веяло привычным беспокойством и всполошностью, но вместе с тем твердой уверенностью. Нужно будет задать ему очень много вопросов — но не сейчас. Потом. Гораздо позже. Рога чувствовал приближение к их клубку из тел холодного интереса, сосредоточенности и тревожности. Следом ноздри затянули принесенный ветром табачный дым. Док… — С ума посходили тискать их? В лазарет, немедленно! Тепло-стальная хватка ослабла, по телу запорхали холодные тонкие пальцы. Уверенность. Надежность. Покой… — Док… Кэп… Его сначала, — выдавил Рога, на угасающем сознании потом добавив: — Ногу… как хочешь спасай. Хоть липкой лентой замотай, но… не смей… ампу… тировать… И под закрытыми веками заискрились далекие звезды.