Бессмертное небо

Если тоже поглощен печалью, oт тоски порой не спишь ночами.

И роняешь на подушку слезы так же, как и я сейчас, 

От страниц, где мы с тобою вместе, лучше избавься навсегда — 

Вот чему посвящена моя безутешная мольба.  

Sati Akura — Lemon

Алые нити судьбы протягивались сквозь время. 

Каждый шаг давался с усилием, а в груди всё давило так, словно из неё медленно вырывают сердце. Он совершенно не понимал причины того, что с ним происходит, но был уверен в том, что это не должно ему помешать. Гнозис он забрать обязан, чего бы ему это не стоило. Спонсировать Охоту на Глаза Бога было довольно легко, но жертв вышло слишком много. Пусть его совершенно не волновало то, что происходит в Инадзуме, но этого он определенно не ожидал. Ещё и, чёрт возьми, он чётко ощущал, что Люмин где-то рядом. Но где? Конечно он понятия не имел, но с каждым днём ему становилось только хуже. Боялся, что снова по доброй воле дойдёт до Люмин… Этого ему сейчас совершенно не надо. У неё тут определённо есть планы, но, если вдруг, она решит помешать ему, то что? Он не может ей навредить, даже если захочет, то у него не выйдет этого сделать. Единственный шанс избавиться от неё был утерян ещё в Ли Юэ. 

Нити связывали души.

Сказитель шёл на фабрику по производству Глаз Порчи. Они решили, что сейчас, когда в Инадзуме идёт гражданская война, то будет самым отличным вариантом втереться в доверие к обеим сторонам. Ну а что может быть лучше, чем предложение о помощи?

***

Случайно, а может и совершенно целенаправленно, но ноги завели его в павильон «Сяккэи». Проклятое место, пусть и только для него. Здесь он проснулся, когда Эи выбросила его, словно ничтожную куклу. Здесь он впервые подумал о том, что в этом мире ему не будет места.  Прежнее чувство безразличия таяло с каждым мгновением. Беспокойные мысли, то и дело крутились в его голове, не давая ему и шанса обдумать то, как ему быть с Сердцем Бога. Зачем он сюда пришёл? Знакомые, как и пятьсот лет назад стены.  Это место, кажется, не сможет повредить никакое время. Хотя… пыль тут всё равно скопилась. Он шёл вдоль коридора, одаряя взглядом каждую деталь: красный клён, старые столы, ширмы, коробки. Ничего не изменилось с того дня, как он ушёл отсюда. Ничего, кроме его имени. Больше он не Кабукимоно и даже не Куникудзуши. Он не тот наивный ребёнок, который всякий раз верил людям… А те предавали его. Снова… И снова. В груди болезненно давило, а каждый шаг давался всё труднее. Но разве ему не наплевать на его прошлое? Поднимаясь по небольшому, к удивлению, всё ещё работающему лифту, он ощущал то, как паршиво ему становится. Так, как если бы он сейчас истекал кровью.

Нити связывали судьбы.

На полу была кровь, совершенно свежая.  Но он никого не слышал. Здесь точно не было сражений, да и никто сюда не мог проникнуть. Место уже довольно давно забыто людьми. Разве что Нобуси ошивались здесь, но он успел с ними разобраться.  Садится на корточки, брезгуя задевает пальцами кровавое пятно. — Человеческая, — шепчет он, глядя на алую кровь. Не знает почему, но сердце пропускает болезненный удар. Поднимает взгляд, смотрит по сторонам и замечает, как из-за угла торчит рука запачканная кровью. Нет, ему нет дела. Просто развернуться и уйти… Зачем он вообще сюда пришёл?  Рука дёргается, а затем слышится болезненный стон и тихое… «Итэр». — Блять, Люмин, чёрт возьми! — он пинает воздух, недовольно закатывает глаза и идёт в сторону своей несчастной знакомой, — Сколько ты ещё раз будешь заставлять меня спасать тебя? Слабое освещение не позволяло оценить её состояние, поэтому взяв её под руки он неаккуратно перетащил её поближе к окну. А затем на его лице отразился самый настоящий ужас. Люмин… она, кажется, даже не дышала. Белое платье было испачкано кровью настолько, что сложно было поверить в то, что оно когда-то имело иной цвет.  Кровь текла из живота, плеча, шеи, бедра…  — Что ж с тобой произошло? — голос дрогнул, стоило ему прокрутить в голове всё то, что могло с ней произойти. На ней чётко ощущалась Скверна, сила Бездны и её сила. Точнее… нет, не её, но очень на неё похожая. Используя минимальные знания в медицине, Сказитель снял с плеча сумку и достал флягу с водой, чтобы промыть рану — нужно было хотя бы понимать то, насколько они были глубокими. Только вот чем ещё он может ей помочь сейчас? Поблизости нет ни единой живой души, ещё с того момента, как губительная энергия горна Микагэ обрушилась на весь остров.  — Пришёл, — незнакомый голос донёсся позади, — И правда… ключи так сильно связали ваши души, что ты чувствуешь её боль.  — Ты ещё, блять, кто такой?  Сказитель оборачивается, а перед ним предстаёт светловолосый юноша.  — Догадался? — вопрос скорее риторический, ведь по лицу Скарамуччи было прекрасно видно, что он всё понял, — Что ж… тогда сразу к делу, — Итэр изучающе посмотрел на куклу, — Тебе нужна Люмин, а мне нужен твой ключ. Отдай мне его и я сохраню жизнь твоей драгоценной.  Скарамучча смотрит на него таким взглядом, словно его только что попытались выставить полнейшим придурком, но знатно проебались. Хотя, в целом, так оно и было.  — Хахахах… моей драгоценной? Бездна, ты что вообще придурок? — парень залился смехом, всё так же не отводя взгляда от Итэра, — Хочешь сказать, что мне есть до неё хоть какое-то дело?  — Видишь ли… я знаю, что тебе есть до неё дело. А я могу спасти её, взамен на то, что ты отдашь мне ключ. «Он че, совсем ебнулся? Это же его сестра… Или люди настолько потеряли всякую мораль, что теперь готовы убить родных ради какого-то там ключа?» — Мне нет до неё дела.  — Правда? Тогда почему ты здесь? Мм… дай подумать, — Итэр как-то навязчиво улыбается, — Это ключ тебя к ней так тянет и поэтому ты здесь? У вас ведь не первый раз так. И, о, подожди… Тебе не нравится это.  — И? Это должно быть причиной по которой я отдам тебе ключ? Я, быть может, и хочу от него избавиться, но в жизни не отдам его в руки Бездны. Увы, но наши планы хоть и схожи… Но несут в себе совершенно разный смысл. Он и сам не понимал с чего вдруг так уверенно начал защищать этот ключ. Дела ему до него нет. Но если Фатуи узнают, то… гнозис он не получит. А это что-то, что важнее ключа, Люмин и вообще чего-либо. — Ты не убьёшь свою сестру, — наконец продолжает он, — Иначе бы сделал это ещё давно. Какое тебе дело до этих ключей? Они мешают твоим планам… Или ты вдруг решил забрать то, что по доброй воле выкинул? Увы, но у меня нет привычки разбрасываться полезными вещами. Могу предложить просто уйти отсюда туда, откуда пришёл.  Итэр взмахнул мечом, тут же направляя световую сферу на Сказителя. Предвестник мгновенно увернулся, параллельно укрывая Люмин прочным барьером сотканным из электро. — И чего ты добьёшься моей смертью? — принимая вызов, Сказитель мгновенно атакует Итэра в ответ, — Неужели думаешь, что какой-то ключ сможет разрушить твои планы? Итэр лишь хмыкает. — Я принёс её сюда не для того, чтобы меряться с тобой силами. Из своих личных наблюдений… мне казалось, что тебе будет плевать на ключ и ты запросто его отдашь. Это избавит тебя от влечения к моей сестре, от ненужных чувств и груза. — Ты ещё смеешь звать её своей сестрой? Пхахах… Итэр, — юноша залился смехом, — Зачем тебе это? Неужели за пятьсот лет твоя сила так и не привела тебя к нужным ответам? И с чего вдруг ты решил отнять ключ только сейчас? — Думаю, что Люмин знает ответ на этот вопрос, — хмыкает он, бросая взгляд на умирающую сестру, — Или она всё же дорога тебе?  Не найдясь с ответом, Сказитель направил свой взгляд на Люмин. Защищенная барьером она продолжала истекать кровью. Болезненные ощущения внутри усиливались каждый раз, когда девушка вздрагивала. Он чувствует её боль — это правда. И, быть может, Итэр прав. Прав в том, что проще избавиться от ключа, чем каждое мгновение своей жизни чувствовать то, что не принадлежало ему. Почему он задумывается именно сейчас? Ведь прежде, он не колебался, если что-то касалось выгоды для него. Но чем это не выгода? Люмин, наверное, напрасно думает, что он захочет спасти мир от Скверны с помощью Небесного Воскрешения… Глупо, ведь она прекрасно знает, что ему нет дела до этого мира. Наверняка она сейчас сказала бы что-то в стиле… «Если мир погрязнет в Скверне, то и твои амбиции исчезнут вместе с ним». Да, и она была бы права. Зачем становиться Архонтом, если не будет того, что он хочет изменить?  Принц Бездны подходит к Люмин всё ближе. Он, кажется, не намерен останавливаться.  — Остановись, придурок, — сквозь зубы произносит Предвестник, — Не лезь в мою голову. Люмин должна быть дорога тебе, а не мне… Неужели твои интересы настолько важнее, чем родная сестра? Люди действительно… ничтожны.  С губ Итэра слетает лёгкий смешок, а затем в одно мгновение он оказывается за спиной Скарамуччи, незамедлительно пронзая его своим клинком. — Жаль, что ключ можно забрать только если владелец ключа умрёт… Ох, точно, ты можешь отдать мне его сам, если искренне того захочешь, — он с силой давит на клинок, а затем резко вырывает его из Сказителя, — Одного ключа достаточно, чтобы никто из Вас не смог помешать мне.  Сказитель шумно вздыхает глядя на то, как кровь хлынула из его тела. Ноги подкосились от сильной боли, когда Итэр вновь вонзил свой меч, явно целясь в сердце, но Сказитель не позволял себе падать. С губ стекла струйка алой крови, а вслед за этим он, захлебнувшись, начал беспрерывно кашлять. Его взгляд зацепился за барьер, который сейчас разрушится…  Люмин в полуживом состоянии, сквозь туман перед глазами смотрела на то, что происходит между её братом и Сказителем. Она не была способна думать сейчас о чём-то кроме того, что не хочет умирать. Не хочет, чтобы умер кто-то из них. Лёжа на полу, она придерживала рану на животе, кровь из которой постепенно останавливалась.  — Скар… — хрипло и тихо произнесла она, но так, чтобы он услышал, — Подойди…  Скарамучча услышал, но был уверен в том, что ему просто кажется. Она не могла позвать его, ведь буквально несколько минут назад находилась без сознания… А разве от таких ран возможно просто очнуться?  Ключ внутри вдруг взбесился, выпуская наружу все свои божественные чары. Они текли по его артериям, задевали каждую косточку прямо изнутри — он отчётливо это чувствовал. Взгляд вновь устремился к Люмин… С ней, кажется, происходило то же самое. Невидимая для других энергия источилась из их тел, сливаясь в единый багровый купол. Итэр остался где-то позади, его было слышно, но так отдалённо, словно он кричал с другого конца павильона…  — Я не хочу умирать, — тихо произносит она, находя в себе силы приподняться и опереться на руку, — Пожалуйста, помоги мне… Я не уверена в том, что… что это сработает, но у нас нет… выхода… Люмин тянет к нему руку, взглядом прося сделать то же самое. — Эта сила… — ошарашенно шепчет Сказитель. Тянет руку навстречу Люмин, пытаясь сосредоточить мысли на чём-то одном. В голове шепчутся голоса, твердя о том, что нужно бежать. Просят довериться. Просят уйти. В момент, когда их руки соприкоснулись, всё пространство озарило ярким светом, а перед ними появился портал.  — Уходи, Скар, ладно? Я… я не смогу встать… — девушка смотрит так, словно умоляет его выжить, сохранить ключ и память о произошедшем. — Ты дура? — он сжимает её руку крепче, — Не вздумай умирать, ты мне ещё нужна… Дёргает со всей силы, которая у него осталась, заставляя Люмин подняться на ноги и тут же толкает в портал. Купол мгновенно рушится, пропуская через себя град световых лучей, которые он сдерживал всё это время. Итэр бросается вперёд, пытаясь ухватить Скарамуччу за руку, но что-то не позволяет ему это сделать оттолкнув его в стену…  — Увидимся ещё, — хмыкает Сказитель, делая шаг в скопление света.                      Несколько часов спустя. Очнулись они почти одновременно. Скарамучча лежал на ноге Люмин, а та, в свою очередь, уже разглядывала местность. Где они? Чёрт его не знает. Важно сейчас не это… — Жива? — наконец заговорил Сказитель. На вопрос он получает короткое «хм», — Славно. Девушка пытается приподняться, но острая боль тут же пронзает её тело заставляя опуститься обратно. — Ты как? — едва слышно спрашивает она. — Нормально, — коротко отвечает он. — Наверное… мне стоит извиниться, да? — её голос звучит виновато, словно она действительно уверена в том, что произошедшее случилось по её вине. — Извиниться? За что?  — За моего брата… за… Итэра… — Ты и правда дура. С каждым разом только больше убеждаюсь в этом, — язвит он, — Он… он просто ебанутый. В этом нет твоей вины, совершенно никакой. И вообще, забудь об этом сейчас. Мне глубоко плевать на то, как ты себя чувствуешь, но к сожалению, я тоже ощущаю твою боль. Надо перевязать тебе раны, промыть их… чем там ещё принято лечить людей? Люмин с прищуром взглянула на Сказителя. Поведение куклы казалось довольно странным, ведь он и сам ранен, что уж тут говорить о ней. Она вообще была уверена в том, что он оставит её на верную смерть, ведь так ему будет проще. Да что уж греха таить — им обоим будет проще. Однако, сейчас они здесь, а Скарамучча копошится в своей сумке, пытаясь отыскать что-то пригодное для перевязывания ран. — Они скоро сами затянутся, — наконец отвечает Люмин. — Пока ты находишься под влиянием Бездны или Скверны, — сосредоточенный взгляд оглядывает Люмин с головы до ног, — Не восстановишься. Кровь остановилась, но я уверен, что это из-за твоего или моего ключа.  — Зачем тебе я? — Слишком много вопросов. Помолчи, пока я не пожалел о том, что тебя спас, — хмыкает, сменяя взгляд на более привычный для неё. «Ну теперь он хотя бы на себя похож…» — мысленно хихикает Люмин. Чувствовала она себя и правда ужасно, но старалась успокоиться тем, что несколько часов назад было намного хуже. Девушка до сих пор помнила то, как жизнь пролетала перед глазами… Хотя, как сказать? Не жизнь, а то, что она могла вспомнить. Она ощущала, как холодели пальцы, как медленно билось сердце, а раны болели так, что казалось, будто её вновь и вновь пронзают мечом. Ей нужно было отвлечься хоть немного. Хотя бы такими бессмысленными разговорами. Обо всём остальном она думала параллельно тому, когда Скарамучча задумывался над ответом или сейчас, когда он разрезает лямки сумки и обвивает вокруг её талии. Размышлять о произошедшем она не хотела, но от этого никуда не убежать. Только если вновь потерять память, воспоминания о своей жизни и вернуться к тому моменту, где она была с братом в Бездне. А сейчас… Скарамучча был прав в том, что Итэр совсем сошёл с ума. Она ведь и представить не могла, что он пойдёт на такие меры. Мог попытаться поговорить, объясниться перед ней. Конечно, Люмин вряд ли отдала бы ключ, но они могли найти компромисс, например? И вот, подобно тому, как бывает в самых ужасных случаях, он попытался убить её… К тому же, даже не своими руками. Ради чего? Ради мира, который уже давно разрушен? Отрёкся от сестры, но для чего?  По щеке скатилась слеза, когда круговорот мыслей пришёл к окончательному пониманию того, что сейчас её путь — это не найти брата, сбежать отсюда и жить так же, как и раньше. Сейчас она должна сделать всё, чтобы его остановить.  — Люмин, — Сказитель, наконец, садится рядом, после того как осмотрел местность, — Ты хочешь спасти этот мир?  — Хочу, — уверенно отвечает она, — Знаю, ты хочешь спросить о том, ради чего мне это нужно… Но я не дам тебе ответа на этот вопрос. Вопросительно выгнутая бровь и довольно снисходительное выражение лица, было красноречивее любых слов. — Я его не знаю. Просто… не хочу, чтобы ещё один мир был разрушен Скверной. Знаешь, я так много вспомнила из своего прошлого, что теперь даже в какой-то степени понимаю своего брата. Мы всю свою жизнь боролись со Скверной, раз за разом терпя поражение и покидая уже погрязший в Скверне мир. Он наверняка устал играть в героя без победы. И я… я тоже устала. Но если есть шанс, то почему нет? Вдруг… на кроне Древа хоть один мир окажется очищенным? — девушка резко замолкает, пытаясь вспомнить ещё что-то, но сталкивается со взглядом Скарамуччи, который смотрит на неё, как на сумасшедшую, — Я правду говорю. Но если не хочешь слушать, то тогда ответь: а ради чего Фатуи отнимают гнозисы?  — Пробудить Небесный Порядок, — честно отвечает тот, — Мы не справимся с Бездной, если Небесный Порядок и дальше будет спать. Но я уверен, что Её Величество хочет свергнуть его. Хочешь узнать как? Узнавай у неё, а я… я понятия не имею.  — А ты?  — Что я? Ради чего мне это нужно? — он смотрит на Люмин и видит подтверждающий кивок, — Да так, свои планы на этот мир. Я ненавижу Богов, какими бы они не были. Думаю, что ты помнишь почему. В общем… хватит с меня этих тупых разговоров.  — Ты помешаешь мне?  — Я? Пхах, нет… Если ты не будешь мешать мне, — Сказитель хитро улыбается. Немного поразмыслив над состоявшимся диалогом, Люмин не пришла ни к какому выводу. Правда теперь проблем не уменьшилось, ведь то, что он не помешает ей совершенно не означало, что он поможет ей. Хотя, если у него какие-то свои планы на этот мир, то ему в какой-то степени будет выгодно… Но что именно он хочет? Если он желает разрушения, то зачем ей тогда пытаться спасти мир от одного, чтобы потом его разрушило что-то другое? «Но он вряд ли способен на это. Ему попросту сил не хватит…» — убедила себя Люмин. Всё же решив, что сейчас она просто хочет отдохнуть, Люмин присела так, чтобы лишний раз не тревожить раны. Скарамучча находился рядом, задумчиво разглядывая местность. А ей и пытаться понять то, где они находятся было бессмысленно — слишком плохо она знает Тейват. Однако, по розовым листьям Юмэмиру можно было предположить, что они в Инадзуме. В округе были сплошные деревья, вода, а вдали показывалась небольшая деревушка, подобная той, что была в Мондштадте. Поймав вкус ностальгической свободы, когда она только начинала путь восстановления своей памяти, девушка шумно вздохнула. Хотелось бы сейчас снова оказаться там, где её ничто не тревожило, кроме того, где сейчас её брат. Признаться, без этой информации жилось куда легче… И если бы не этот ключ, то она сошла бы с ума от всего, что ей довелось пережить за это время.  «Кстати, а сколько времени вообще прошло?» — Скарамучча, — она легонько касается его плеча, — А как давно ты здесь? — Не учитывая то, что я понятия не имею сколько мы тут валялись без сознания, — он задумчиво сложил руки у груди, — Пять дней.  — О… я так долго была в Бездне? — Как ты там оказалась вообще? — не со зла, но довольно грубо спрашивает Скарамучча, — Чё вот тебе спокойно не жилось? — Какой-то мужчина поймал меня, а дальше я не помню… Точнее, помню только то, что было в самой Бездне, — девушка с толикой страха смотрит на Сказителя, словно в нём была её боль и спасение. — А он… случайно не был невидимым или что-то вроде этого? — с неким беспокойством уточняет Скарамучча, на что получает подтверждающий кивок. И до неё добрался, серьёзно? Действительно заодно с Принцем Бездны… В таком случае, ему даже представлять не хотелось то, что происходило с Люмин там. Он отчётливо помнил эту надоедливую фразу и то, как бесконечно долго летел в пропасть. Ему тогда не было страшно, но со временем осознание произошедшего только сильнее давало понять то, что он действительно столкнулся с чем-то страшнее смерти. К тому же, со смертью он на «ты» — как со старой подругой. Сколько раз он был на грани отчаяния, когда почти шагал в пропасть? Но останавливался, отговаривал себя, ведь… убить себя — это удел слабых.  — Не плачь, — тихо шепчет он, когда замечает блестящие слезинки на щеках Люмин, — Терпеть не могу, когда кто-то плачет.  — Ты не понимаешь… — Конечно не понимаю, — не отрицает, смотря ей прямо в глаза. Ловит себя на мысли о том, что не хочет видеть её слёз, совершенно не потому что они его раздражают, — Я не позволю ему тебя убить. Пока что… ты не заслуживаешь смерти. А он не заслуживает забрать у тебя жизнь.  — Спасибо… — она сжимает его плечо чуть крепче, — Мне плохо от нашей связи, но, кажется, пора уже смириться. Кто же знал, что именно ты окажешься тем, с кем мне придётся делить одну проблему. Обычно, в каждом из миров, этим человеком являлся Итэр. Я всегда слушала его, и он всегда слушал меня… С тобой, наверное, будет гораздо сложнее. Скарамучча рассмеялся, слушая её тихие откровения, но не стал ничего говорить. Девушка была права, пусть он не любил признавать чью-то правоту, кроме своей. Проблема у них действительно общая, а смысла бежать от неё попросту нет. Рано или поздно, раздельно или вместе, но их найдёт Итэр. — Нужно идти, — предлагает Люмин, — Надеюсь, что мы сможем отсюда выбраться быстрее, чем кажется. — Мы очень далеко от самой Инадзумы, — как бы подтверждает её мысли Сказитель, — Я понятия не имею, как нам отсюда выбираться. Что ж… вновь путь рука об руку, как в самом начале. Только тогда Люмин была без сознания, а он, как придурок, тащил её через огромный лес и пустоши.  Поднявшись с земли, Люмин пошатнулась и, наконец, посмотрела на себя в отражении воды. — Мне кажется, что нас испугаются, — заключает Люмин, с ужасом глядя на испачканное кровью платье. — Тобой только людей пугать, — привычно язвит он. «Да, даже не поспоришь…» — хотелось ответить что-то не менее гадкое, но он был прав.  Подперев Люмин под плечо, чтобы та не перенапряглась и раны снова не начали кровоточить, они пошагали в сторону деревушки. Оба молчали, не имея желания больше говорить или думать о чём-то. Разве что одновременно посмеялись, когда подумали о том, как нелепо они выглядят со стороны: Предвестник Фатуи тащит на себе прогремевшую на весь Тейват героиню. 

***

Спустя пару часов они почти добрались до деревни. Было уже довольно поздно, отчего идея долбиться кому-то в дверь и проситься переночевать казалась донельзя плохой. Однако, некоторые люди ещё не вернулись домой. Оставалось только подойти к кому-то и сыграть драму. Хотя, даже играть не пришлось бы, ведь Люмин действительно начала чувствовать себя хуже. Ждать долго не пришлось. — О, милостивые Архонты! Что стряслось с Вами?! — стоявшая возле ворот старушка взмахнула руками и удивлённо исказила лицо, — Ой-ой-ой… что же делать то? — Мм… — жалобно простонала Люмин. — Что ж вы стоите?! Давайте, идём ко мне домой, сейчас я быстро Вас вылечу! Какое же счастье, что не пришлось придумывать увлекательную историю. Наверное придётся, но позже, а то не скажешь же старушке, что собственный брат попытался убить эту миловидную девчушку. — Ой, а вы… вы тоже ранены? — Нормально, — тихо отвечает он, — Спасибо. Старушка едва слышно охнула и подтолкнула юношу в нужную сторону. Благо, идти пришлось не сильно далеко, поэтому вскоре резко потяжелевшее тело Люмин оказалось на лавочке возле дома. Женщина мигом открыла дверь и позвала их в дом. Согнувшись в три погибели, Люмин самостоятельно добрела до порога, споткнулась, услышала тихий смешок Скарамуччи, который тут же её поймал и затащил в дом. На предполагаемой кухне сидел мужчина, точно такой же пожилой, как и старушка — муж наверное. Он даже спрашивать ни о чём не стал, только лишь резво подскочил со стула и перехватил Люмин из рук Скарамуччи. Затем, с характерным для людей этого возраста «и раз!» взял Люмин на руки и кивком указал Сказителю туда, куда нужно идти. Старушка копошилась в шкафчиках на кухне, наверняка искала бинты и какие-нибудь мази. Зайдя в небольшую комнату, мужчина положил девушку на кровать и шумно выдохнул, устремляя вопросительный взгляд на Скарамуччу. — Её Люмин зовут, — начинает он. — Кэтсу Нода. Можно просто Кэтсу, ни к чему формальности, — он отчего-то хихикает, — Мою жену зовут Лэнфэн Нода. Полагаю, что она обратного мнения о формальностях. — Меня… Скарамучча зовут, — неохотно отвечает он. Тихая пауза повисла в их диалоге, когда Скарамучча представился. Чтобы скрасить молчание, которое впервые в жизни раздражало его настолько сильно, он придумал легенду о том, как на них напали гончие разрыва и хилличурлы. Звучало вполне убедительно, ведь Инадзума в последнее время кишит этими тварями. Мужчина слушал внимательно, а смотрел довольно сочувственно. — А вы как тут оказались вообще? — наконец задаёт вопрос, который окончательно ставит в тупик. — Мы… э… я не знаю. Гуляли по Инадзуме, потом потеряли сознание и оказались вот здесь… — слишком неуверенно ответил Сказитель. Ну отчасти правда, так что ничего страшного. Им, в конце концов, совершенно не обязательно знать о том, что на самом деле произошло. — Вот как… — задумчиво произнёс Кэтсу, — Что-то зачастили к нам гости, которые не помнят то, как они здесь оказались. Прямо-таки аномалии какие-то. — Мы не первые..? Сказать, что он удивился — ничего не сказать. Но как? И почему? — Не первые. Три дня назад к нам занесло целый корабль, который не смог пройти через Инадзумские бури. Сейчас в деревне оживлённей, чем обычно. Это странно, но с момента закрытия границ… мы ничему не удивляемся. «Сомневаюсь, что сила моей несчастной создательницы способна на такое…» Вскоре, старушка быстрым шагом вошла в комнату. Люмин всё это время тихо наблюдала за напряжённой тишиной, не решаясь что-то говорить. Ей было слишком плохо, чтобы хоть как-то объяснить то, что с ними произошло. — Деточка моя, — слишком драматично охает старушка, — Давай, поворачивайся. А вы двое вышли отсюда быстро! «И чё я там не видел…» — мысленно ухмыляется Скарамучча. Покинув комнату, Кэтсу безмолвно ушёл обратно на кухню, а Скарамучча, приметив стул, с довольным выдохом сел. Мало сказать, что он устал за всё это время. Тело ужасно ныло, а запёкшаяся кровь неприятно въедалась в кукольную кожу. Слишком уж много странностей произошло с ними…