Птица и череп

      Фима упаковывала последние вещи. Она не брала с собой фотографии, рисунки, игрушки-талисманы и прочие памятные штуки, которые обычно склонны брать с собой сентиментальные личности. Фима не хотела показаться такой личностью, так что сразу выбросила из списка всё, что не относится к вещам первой необходимости, хотя отказаться от возможности полистать любимую книгу, с прекрасными иллюстрациями оказалось не так-то просто. Набор вещей легко бы уместился в куб, который её родители использовали в качестве общего большого чемодана. На самом деле, в кубе можно было поместить весь их дом, но тогда возникли бы проблемы с поиском нужного. Фима не хотела, чтобы её вещи затерялись внутри огромного пространства, так что сложила их в один классический чемодан. Ей показалось, что так будет проще.       Родители собирались дольше, чем она. Вилтольф и Эстер Рейснер вошли в число приглашенных специалистов для оснащения медцентра Шестой Битвы, однако мать не смогла выкроить время в своем плотном расписании между парами в Кернверке и работой над очередной диссертацией в Верметриксе, так что Фима ехала с отцом. В куб не уместилось бы всё, что ему хотелось положить, включая домашнюю лабораторию, дом и любимый сад матери, однако он старался.       — Я подожду снаружи, пока вы закончите, — бросила Фима, устав наблюдать за беготней по всему дому в поисках забытой зубной щетки.       Бросив взгляд на часы — над рядом цифр местного времени отображались нужные ей значения — она отметила, что корабль отбывал со станции примерно через полтора часа по эгианскому времени. Пробки — самая большая трата времени, с которой они могут сегодня столкнуться, если попадут в неудачные часы. Отстоять в очереди у портала, может быть, плюс минус минут пятнадцать, затем регистрация на посадку, лучше накинуть времени на различные виды форс мажора. Итого выходило, что на сборы оставалось в районе двадцати минут местного времени — чуть больше, чем сорок по принятому межгалактическому. Из двух часов выглядело не так плохо, но, учитывая, что сборы даже не дошли до финальной стадии, уложиться в это время казалось чем-то невероятным.       — У вас двадцать минут или мы опоздаем, — напомнила Фима, покидая главную комнату. Она положила чемодан в кучу вещей, которые роботы вносили в куб, и отправилась по коридору на свежий воздух.       У главного входа их уже ждала машина, на которой планировалось добраться до ближайшего отправного центра. Фима все никак не могла перестать задаваться вопросом, почему бы не поставить портальную арку прямо возле их дома, чтобы не тратить время на эти бесполезные путешествия, учитывая, что путешествовать её родителям приходилось довольно часто по долгу службы. Но отец относился к тому типу людей, которые ощущение механического двигателя автомобиля не променяли бы ни на какое сокращение времени путешествия. Их дом буквально весь был завален разными старинными аппаратами, о предназначении которых Фима могла только гадать.       Будь у него возможность, герр Рейснер — иногда она называла его официально из-за того, насколько старомодным тот был, — отправился бы до самого Линегрима на полуавтоматизированной технике. Как хорошо, что расстояние не позволяло им этого — в пути они бы точно состарились и умерли.       Спустя чуть больше, чем десять минут по местному времени, семейство Рейснеров, включающее, к сожалению или счастью, лишь отца с дочерью, выехало на магистраль, ведущую прямиком в транспортный центр. Они потратили шесть минут вместо обычных двух на то, чтобы миновать самый проблемный участок дороги, и свернули на развязку к центру. Примерно через двадцать, как Фима и рассчитывала, прибыли на место, хотя в её расчет входили также ожидания очередей и посадка, но это уже казалось запредельным. Стоило радоваться, что до окончания посадки у них оставалось немного времени. Повезло и в том, что на очереди к порталам собралось не так много народа, как зачастую бывало в час-пик.       — Возможно, мы даже успеем, — пошутила она.       — Времени ещё полно, — ответил ей отец, пробираясь через людей и небрежно расталкивая их локтями.       Они добрались до середины очереди, когда люди вокруг стали возмущаться и агрессивно толкаться в ответ, и замерли, неспособные прорваться дальше.       Фима принялась рассматривать окружающих — простые люди, не имеющие никаких особенных магических способностей, строящие города и осваивающие новые планеты силой знаний и упорства — настоящие жители Альдогоста напоминали ей о том, чего у нее никогда не было. Ей хотелось отличаться от одинаковой толпы одинаковых людей, она была рождена здесь, в семье тех, кто некогда чтил традиции чистокровности, и никакие даже самые элементарные склонности к магии Фиме доступны не были.       Потому с самого детства она выбирала институты, куда могла бы пойти учиться.       Научно-технический институт Кернверк, что располагался на севере в красивом городе Керн, где Фима в детстве часто бывала с матерью, был главным доказательством упора на науку. Как учебное заведение с уходящей корнями в глубокую древность историей, Кернверк находился на передовой по изучению и созданию портальных арок и космических станций. Эстер, мама Фимы, преподавала там едва ли ни всю свою жизнь и не желала уходить, даже когда компания Верметрикс пригласила её научным консультантом, пожелав разрываться между двумя работами вместо одной нормальной.       Кернверк Фиму совершенно не привлекал, даже при том, что она знала все его корпуса и тайные ходы, она больше интересовалась смешанной академией Ностен, что располагалась недалеко от столицы, где сама Фима и жила. В последние две сотни лет академия все больше и больше пропитывалась магией, открывала новые факультеты и направления исследований, на которые Фима смотрела с воодушевлением. Ностен являлся её запасным планом на случай, если план с Битвой не сработает.       Их поселили в отдельном жилом корпусе для работников медцентра недалеко от главных ворот Ньетто Руиса. Регистратор с сомнением посмотрела на Фиму, окинула быстрым пренебрежительным взглядом и выдала отцу ключ от комнаты.       Никто не говорил, что работающим на Битве медикам запрещено брать с собой собственных детей, однако её нахождение здесь словно бы мешало.       В самом деле Фима прибыла сюда исключительно с целью принять участие в соревновании. Если живешь там, где магия соревнуется с техникой, явно ей проигрывая, если рожден в семье, не обладающей никакими силами, что остается, как не мечтать? Фима и являлась «а что было бы если» мечтателем, который, в раннем возрасте узнав про существование Шестой Битвы, переполнился грезами о том, как попадёт сюда однажды. Однажды наступило сегодня.       Комната, в которую их поселили, состояла из отдельной прихожей, большой общей комнаты и одной спальни. «Неплохо для обслуживающего персонала», восхищенно подумала Фима. О медицинском оснащении организаторы беспокоились больше всего, ведь, очевидно, им нужны были самые передовые достижения науки и магии для того, чтобы снизить количество жертв. Хотя комнаты не так сильно волновали Фиму, как всё остальное. Регистрация участников начиналась только через несколько дней, так что пока она могла лишь находиться в тревожном ожидании.       Забравшись в мягкое кресло в углу возле большого окна прямо с ногами, Фима вытащила телефон из кармана, чтобы проверить, что успело случиться в мире за время их поездки.       — Погуляй хотя бы, пока есть возможность, — укорительно сказал ей отец, смотря «очень показательным взглядом» на телефон в руках Фимы.       Она вздохнула, уставшая настолько, что не была способна двигаться, не ощущая сил даже на то, чтобы говорить, но когда её слова имели силу в этой семье?       — Не хочу никуда сегодня. Я хочу пойти с тобой завтра, — сказала Фима.       — Что ты там будешь делать? — удивился отец.       — Смотреть, запоминать, впитывать информацию, — Фима пожала плечами. — Хочу увидеть медцентр.       — Увидишь, раз собралась участвовать, — усмехнулся он. — Твоя мама как раз будет очень рада узнать, что ты ознакомилась со всеми методами лечения отрубленных конечностей.       — Мы говорили об этом уже тысячу раз, — протянула Фима обреченно, — и ты меня не переубедишь!       В её голове возник голос матери, начинающей спорить с отцом перед отъездом: «Конечно, вам лишь бы веселье и приключения, а о безопасности думаете в последнюю очередь. Тебя не беспокоит, что твоя дочь планирует умереть или потерять пару важных частей тела? Тебе так хочется пришить ей руки обратно? Самолично?»       Фиме было не положено подслушивать, но она находилась за стеной, готовая делать вид, что случайно проходила мимо. Слушая отца сейчас, она понимала, что в этой шутке куда больше слоев, чем ей бы хотелось думать.       — Со мной все будет нормально, — ответила она. — Правда.       В конце концов, на кону стоял вопрос её успеха в жизни, её настоящего взаимодействия с магией, она не могла просто так отказаться от всего из-за вопроса безопасности.       Даже если Битва подразумевала большие проблемы.       Место подле отца в медцентре Фима всё же себе выбила. Очередная сотрудница осмотрела её не менее подозрительным взглядом, чем прошлая, выдала бейдж с надписью «Гость». Одноразовый. В ответ Фима тоже посмотрела на неё с презрением, будто бы это могло как-то помочь.       Медцентр занимал правую часть комплекса Ньетто Руиса, чтобы добраться до него через главные ворота следовало пройти по аллее между двумя длинными зданиями общежитий, а затем свернуть направо. Большое светлое здание стояло ровно в самом конце вымощенной белым кирпичом дороги. На его вывеске над главным входом символические изображения, — крест, посох, переплетенный двумя змеями, чьи головы смотрели друг на друга, а также склянки с разноцветными зельями и различные травы — сплетались вокруг надписи «Медицинский центр», начерченной красивым эгианским шрифтом. Ровно напротив, по ту сторону общежитий и нескольких корпусов хозяйственных зданий, располагался стадион. Позади медцентра виднелся небольшой аккуратный сад, рассмотреть который с лицевой стороны было проблематично, и Фима решила уделить ему внимание после собрания.       Внутри, однако, всё выглядело иначе. Медцентр взял больше от научной медицины, чем от магической — белый минимализм, портальные арки, персонал в специализированной-однотонной одежде, а также привычные Фиме коридоры с лавочками и палаты с оборудованием. Никаких древних магов в балахонах, котлов с зельями и антуража затхлой землянки.       Ей нравилось так куда больше, хоть она и любила магию, стремление некоторых культивировать древние традиции в эпоху современности приводило в ступор. Всё должно развиваться и использовать любые достижения для своего развития, даже магия — такой точки зрения Фима придерживалась.       Помимо Рейснеров на общее собрание прибыли и другие крупные специалисты. Их повели в зал, где некоторые уже собрались. Стоило отметить, маги в балахонах тоже присутствовали, Фима насчитала двоих. Их длинные бороды нарушали все медицинские принципы асептики, что было отвратительно и неприемлемо. Однако, раз они находились здесь, значит, являлись достаточно способными и полезными в своей сфере деятельности, и потому Фима была готова признать их нахождение в храме современной медицины более или менее уместным.       — Если будешь с ними работать, — шепнула она на ухо отцу, — не подпускай близко к пациентам.       Отец легко ударил её по руке, безмолвно, одним взглядом бросая: «Прекрати, это невежливо». Фима намек поняла, но думать об этом не перестала. На его месте, она бы не пустила кого-то без соответствующей формы в стерильные помещения. Если не могут наколдовать новые ноги или воскрешать мертвых, пускай сбривают бороды.       Ничего такого, по мнению Фимы, не было в магии, с чем, пусть и дольше, не могла бы справиться классическая медицина. В том плане, что создавать антураж загадочности бородами, балахонами и кривыми посохами не было никакой необходимости.       Собрание началось с приветственного объявления, затем перешло в объяснение принципов работы медицинского оборудования, построенного на концепте соединения достижений Академии Ностен, базирующейся на Альдогосте, Исследовательского Центра Эгиоса, и магии целителей школы Альтир с планеты Китон. Затем герр Рейснер выступил с продолжением этого объяснения. Фима, хоть и пыталась понять, но инженерно-магические термины оказались слишком сложны для неё, все-таки — по меркам Альдогоста — она пока не окончила получение среднего образования и не могла начинать изучение сложных предметов. Потому следовала за отцом словно юный стажер.       Ведущий собрания также сообщил, что больше остальных обеспокоен безопасностью грядущего события, учитывая, некоторые ситуации, происходившие ранее. Фима вспомнила истории про разрушенный стадион из-за огромного упавшего на него совершенно неестественным образом появившегося метеорита и задумалась, чем бы конкретно они конкретно сейчас могли бы помочь тем людям. Также под конец выступил глава медцентра и высказал несколько напуствующих слов с надеждой на плодотворное сотрудничество.       Слушать все это оказалось куда скучнее, чем Фима ожидала.       Тест на регистрации выдал результат — «96,7%». Мягкая кошечка в комнате с книгами, полистав её историю из информационного поля, покивала, но никак не прокомментировала. Фиме всегда было интересно, как много в поле содержится информации о её жизни, чтобы составить целый портрет за несколько минут, но конкретно сейчас, смотря на настоящего котокнижника, Фима не могла задавать настолько неуместные вопросы.       Шерсть котокнижника отливала рыжиной с белыми пятнами, её большие глаза с ярко-желтой радужкой смотрели внимательно, а зрачки то сужались по вертикали, то расширялись, когда кошка меняла положение головы. Фима глядела на неё с восхищением и очень хотела потрогать, однако ничего не могла поделать желанием, кроме как оставить его при себе — трогать незнакомцев на их месте работы являлось верхом безрассудства. К тому же когти у котокнижников настоящие, острые и опасные.       — Полагаю, это будет лучшим результатом среди всех претендентов, — ответила кошка, наконец, ловя вопросительный взгляд, смешанный с умилением.       Фима кивнула и сдержанно порадовалась: «Неплохо, даже лучше, чем неплохо». — Может быть, сей факт сильно вам поможет. А, может быть, нет. Зависит, конечно, от вас, — добавила кошка, заметив, как увлеченно на неё смотрят.       По шерсти прошлась небольшая дрожь, заставляя волоски подниматься, словно наэлектризованными. Фима заметила, поняв, что ей пора уходить, иначе беды не избежать.       — Хорошо. Буду иметь в виду, — ответила она, покидая помещение.       Высокий процент совместимости с энергией — неплохое начало. По крайней мере, это позволяло Фиме потратить намного меньше времени на адаптацию, чем другим, и провести выигранное время с пользой. Но погладить мягкую шерсть всё равно так хотелось…       — Хей, я видела тебя недавно! — раздался неожиданный голос неподалеку, Фима обернулась и выдохнула: звали не её. На деле, ей бы очень хотелось с кем-нибудь познакомиться здесь, но вдруг они воспримут её слишком… приставучей? Или, наоборот, слишком скучной или всезнающей? Фиме совершенно не хотелось проходить через этап осознания, что она донимает тех, кто не готов тратить время на праздные разговоры.       В толпе, стоящей за карточками оказалось шумно и немного некомфортно. На самом деле, Фиме не нравились такие масштабные события, толпы и очереди. Посидеть дома, полистать что-нибудь интересное из запасов отца, может быть, выйти в сеть, чтобы узнать, что нового случилось в мире магии, прогуляться по тихим местам — вот что подходило для неё. Фиме не нравился шум и суета, однако здесь они преследовали при каждом посещении главного корпуса.       Она осмотрелась в очередной раз, видя толпу, которая… в разы отличалась от той скучной толпы, которую Фима видела каждый день. У кого-то были яркого цвета кожа или волосы, длинные конечности, кто-то был ниже ростом, кто-то выше, у кого-то — пушистые хвосты, у кого-то — длинные и покрытые кожей, у кого-то уши имели иную форму, бóльшее количество частей тела — несколько дополнительных рук, три глаза, четыре глаза, а также шерсть или чешуя. Однако все носили похожую одежду, говорили друг с другом, шутили и смеялись, словно были давно знакомы… Это сбивало Фиму с толка. Весь недосягаемый магический мир был полон красок, но казался таким же простым и понятным, как и её мир. А ожидала она совершенно не этого.       Кто-то тронул за плечо. Фима обернулась и увидела девушку выше ростом почти на голову, так что смотреть пришлось вверх. Та улыбалась и что-то протягивала.       — Твое? — спросила она довольно милым голосом.       Фима глянула на протянутую руку. Затем на свое запястье и поняла, что браслет расстегнулся и соскользнул на пол, чего она даже не заметила. Незнакомка протягивала как раз его.       — Лежал тут рядом, — продолжила та, реагируя на молчание.       — Да, мое, — Фима потянулась за вещью, — спасибо.       — Как тебя зовут? — спросила незнакомка, все также улыбаясь.       — Серафима, — ответила она и тут же смущенно добавила, — можно просто Фима, если хочешь…       — А я Лана. Просто Лана. Будем знакомы.       От всей толпы Лана почти не отличалась, однако единственное, что действительно могло привлечь к ней внимание — слишком уж неудобная длина волос для соревнований, подразумевающего сражения с желающими твоей смерти противниками — её восхитительно черные волосы струились по спине и доставали практически до колен. Что было невероятно красиво, но Фима понимала, насколько сложно с ними мучиться каждый раз. Об этом она и спросила.       — Да мне как-то привычно уже. Не знаю. Не особо трудно, — задумчиво ответила ей Лана. — Их всегда можно собрать, чтобы не мешали.       В голове Фимы сразу возникли разные варианты, что можно бы сделать с ровными шелковистыми волосами, вместе с мыслями, что ей самой хотелось бы иметь возможность сделать что-то со своими торчащими кудрями, которые не могла спасти даже магия.       Лана не показалась Фиме слишком общительной, тем типом человека, который знаком с каждым в округе, и про каждого все знает, но при этом в ней было что-то от такого человека. Умение подходить в людям, умение знакомиться. Чтобы проверить догадку, Фима невзначай спросила, знает ли она кого-то ещё. Та ухмыльнулась и нырнула в толпу, возвращаясь с высоким молодым человеком, которого представила как Шина.       Стоило сказать, что он отличался от разноцветной толпы даже меньше, может быть, только тем, что состоял из черного и серого: короткие растрепанные волосы (Фиме показалось, что они должны быть пушистыми и мягкими), футболка с потертым принтом, суть которого было сложно понять, кожа чуть бледнее в сравнении с Ланой, стоящей рядом. Фима невольно ощутила что-то родственное, по тому, как он вел себя, как нехотя и коротко отвечал на её неуверенные, полные формальной вежливости вопросы, по большему счету вел диалог с Ланой — с кем-то более знакомым. Потому она решила, что они похожи: бедные ребята, имеющие проблемы с социальным взаимодействием. Фима ощутила непривычное единение на этой почве, быть может, они могли стать неплохими друзьями, если им не придется быть противниками.       А еще у Шина были красивые глаза — зеленые, сверкающие и с вертикальными зрачками, как у котокнижкников.