Птица и череп

      Случайные встречи случались всё чаще, чтобы быть случайными. В прошлую такую Лане не удалось завладеть вниманием второго Духа, однако вселенная предоставила ей все возможности для того, чтобы попытаться снова. Или Лана сама искала их и вырывала зубами у несопротивляющейся вселенной. Шин в то же время не понимал и не разделял её рвения в преследовании Духа Воздуха лишь ради того, чтобы с ним поздороваться. Быть может, Лана хотела автограф. Однако этого Шин у неё не спрашивал, как и не спрашивал, зачем ей его компания (как никак, для моральной поддержки), по той причине, что больше никого во всей огромной Ситте попросту не знал, отказать оказалось слишком трудной задачей. Подходить к другим людям, разговаривать с ними, придумывать темы и вопросы или следовать за несколько преувеличенно фанатичной девушкой? Выбор очевиднее некуда.       Из-за стремления Ланы к подобным проявлениям дружелюбия, они столкнулись с Духом воздуха в шестой раз. На деле, полноценным столкновением случившееся назвать было нельзя, так как Лана, словно исправно поехавший фанат-сталкер, преследовала жертву по мере возможности, а потому знала, где сможет обнаружить Духа в конкретный момент времени. По какой-то причине.       — Хорошо, что не я твоя цель, — саркастично обрадовался Шин. Они пытались прятаться за колонной, поддерживающей балкон на втором этаже холла с порталами (он прочел в прошлый раз на выходе, что место это называлось «Площадь пересечений»). Сам он, впрочем, предпочитал делать вид, что просто стоит рядом, пока Лана пригибалась за ветвями кустарника, что оплетали балюстраду балкона. Она не догадывалась, но вообще никто бы их и не увидел, потому что у Шина имелись свои маленькие секреты.       — Ты был бы мне не интересен, — на полном серьезе ответила Лана. — С точки зрения логики, ты не так ценен, как кто-то из Духов.       Хоть это и являлось правдой, и с точки зрения логики можно согласиться с подобным заявлением, Шин обиделся и промолчал. Даже если он не настолько важный человек, он считал, что может быть полезен для этого мира. Хотя Лана совершенно точно не имела ввиду ничего конкретного, Шин принял подобное слишком близко к сердцу. По крайней мере, он не самый последний, попал в число претендентов, это должно было говорить хоть о чем-то.       Ему хотелось высказать недовольство такими заявлениями, однако Лана не заметила его попыток уйти в самокопание — её цель появилась в зоне видимости, выходящая из портала, и она тут же сорвалась с места, переходя в стадию преследования. Шин только и мог, что, вздохнув, последовать за ней, не имея больше никаких интересных дел, которыми мог бы себя занять. По крайней мере, её идеи были веселыми. Хоть и немного странными.       Стартовав с места на первой космической, Лана подлетела к Духу мгновенно, тут же превращаясь в максимальное обаяние, растягиваясь в улыбке и переходя в состояние умиления. Глаза её практически светились от предвкушения.       — Доброго дня, — неуверенно ответил Дух с предельной вежливостью, хотя и отшатнулся в сторону. Очевидно, он не понимал, что именно от него хотят, и ощущал себя не в своей тарелке, что Шину показалось забавным.       — Доброго, — протянула Лана в ответ, сияя от того, что Дух поздоровался с ней первой. — Наверное, вы меня не помните. Меня зовут Лана Минакс, мы недавно встречались.       — Нет, — ответил Дух, превращаясь в вежливое и учтивое изваяние, которым представал перед ними ранее, — я помню.       Удивительно, подумалось Шину, как легко можно создавать впечатление одним внешним видом. В его голове промелькнули вопросы вроде: А говорил ли он правду? Помнил ли он хотя бы одного из тех, кто, непременно, доставал его едва ли не каждый день? Конечно же, Лана не могла быть единственной. И сама Лана явно понимала это прекрасно.       Дух выглядел как раз под стать тому светлому и приветливому образу, что создавал: высокий, статный, хорошо сложенный. Белая рубашка с закатанными рукавами оголяла светлую совершенно без изъянов кожу и добавляла того, отчего, видимо, Лана так заинтересовалась…       Шин чертыхнулся от своих же мыслей и попытался разложить ситуацию по полочкам: вот Лана, безумно заинтересованная в том, чтобы Духи обратили на неё внимание и запомнили, считая, что это добавит ей дополнительных очков; и вот один из них, весь красивый, привлекательный и сладко улыбающийся говорит, что помнит её — ситуация складывалась неоднозначная. Шину она потихоньку начинала не нравиться.       Конечно, существовала подобная интерпретация исключительно внутри его головы, и ему хотелось верить, что это его собственные домыслы. Что Лана самая обычная девочка-фанатка с гиперобщительностью, возведенной в абсоют. А Духи — наделенные властью, силой и влиянием почти-что-люди, которым необходимо держать лицо и соблюдать правила игры.       Вот только Шин не понимал: перед кем Духи разыгрывали эту пьесу и какие наказания полагались, если они вдруг перестанут?       Лана просветлела от осознания, что её не забыли, начала рассказывать истории и смеяться, однако Шин не слышал их содержания, потому что мысль, такая простая и однозначная, заполнила все сознание. Духу воды ведь незачем интересоваться Ланой, но сейчас перед ней была не Дух воды, и в данном случае, в воображении Шина, фанатская озабоченность Ланы могла иметь под собой совершенно иные корни.       — Кажется, в прошлый раз мне стоило соблюсти правила приличия, но мы очень торопились, так что, надеюсь, вы меня простите, — прозвучало максимально приторно от Духа со всеми возможными видами учтивых и заманчивых улыбок в секунду. Глаза его поблескивали.       Шин понял: тот был слишком хорош в лести, чтобы не использовать её с максимальной пользой. От этой мысли ему вдруг стало тошно находиться здесь, наблюдая со стороны. Лана, очевидно, не находила происходящее странными или неподобающим, её не волновал факт того, что поведение Духа совершенно точно не направлено на желание с ней подружиться. В голове Шина речь шла о желаниях совершенно иного рода, и он уже не мог убеждать себя, что это только его воображение.       Лана мягкой патокой растекалась по полу, едва ли не начиная кокетливо хихикать. Шин закатил глаза.       — Ещё в постель её затащи, — вырвалось едва слышно, и он резко метнулся взглядом в сторону Духа. Тот не изменился в лице, словно ничего не слышал.       Что-то резко схватило Шина поперек правого предплечья, впиваясь в кожу тонкими линиями — он бросил короткий взгляд вниз, но ничего не увидел, — затем такое же чувство протянулось вдоль левой руки, через плечо, обхватив шею, затянулось вокруг лодыжки, затем вокруг колена другой ноги. Фантомное ощущение напоминало тонкую нить. Она сжималась, впиваясь в кожу, оставляя красные линии. Шин видел, как проваливается под давлением чего-то незримого кожа, но не мог подцепить нить, оторвать и избавиться, потому что не имел возможности пошевелиться. Его словно бы обтянули тонкими нитями паутины, фиксируя, как будущий обед, или прибили гвоздями, как бабочку за крылья к пробковой доске, где он мог лишь трепыхаться без возможности избежать кошмарной участи. Кожа начинала краснеть, а острая боль пульсировала точно вдоль красных линий. Шин зажмурился, пытаясь её игнорировать, панический страх захватил сознание, пульс подскочил, набатом стуча в ушах, голова закружилась, и стук смешался со звоном. Он бы упал, если бы нити не держали так крепко.       Дух теми же вежливыми интонациями, которыми недавно заманивал Лану в свои сети, поинтересовался, кладя руку на его плечо:       — С тобой все в порядке?       Шин в панике открыл глаза, замечая испуганный и взволнованный взгляд Ланы. А также сам Дух смотрел так, словно не вежливый риторический вопрос задавал, будто не был причастен к ситуации, а действительно беспокоился за какого-то неизвестного участника, которого видел впервые в жизни. Нити словно начали заползать внутрь него, двигаться в слоях кожи, окружали кости, неприятным ощущением тянулись вдоль мышц, сжимая их. Шин хотел разодрать их в клочья, вцепиться в них ногтями, содрать кожу вместе с нитями. Он не мог стоять на месте, ему хотелось вырваться, встряхнуть руками, сбросить оковы вместе с болью, но нити оплетали, словно паутина, и ноги, и руки, сжимали шею, но не сильно, предупреждающе. Шин сцепил зубы и с усилием заставил себя кивнуть, боль заполняла его сознание, оставляя гул в голове и желание сделать что угодно, лишь бы она закончилась. Он не мог думать о том, как выбраться из ситуации с наименьшими потерями, потому выбрал молчать. Дух кивнул, удовлетворенно улыбаясь, и нити рассыпались. Шин покачнулся на дрожащих, резко ослабших ногах, Лана подхватила его под руки.       — Не пугай меня так, — выдохнула она, словно бы и правда не обратила внимания. Шин сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоить заполошно стучащее сердце, глаза затмевала пелена черных пятен, в ушах звенело все громче, но Лана держала на удивление крепко для хрупкой девушки её комплекции.       В воздухе оставался висеть невысказанный, наполненный ужасом вопрос: а если бы Дух захотел убить его, заметил бы кто-нибудь?       Следующим этапом являлся поход в зал с длинной вереницей регистраторов снова, чтобы получить официальные карточки. Пройдешь — будешь использовать как проходной билет. Не пройдешь — сможешь показывать своим потомкам, что имел честь оказаться на этом великом празднике жизни и смерти.       Шину не давала покоя мысль о том, насколько он далек от сильных мира сего, и того, что они могут сделать с любым неугодным, даже не пошевелив пальцем, в особенности доводила до ужаса невозможность хоть что-то этому противопоставить. Казалось бы, он жив, и это огромное везение, только потому, что Дух решил не убивать его. Шин понятия не имел, будет ли смерть претендента влиять на облик Шестой Битвы. Будет ли его жизнь хотя бы упомянута в хрониках или новостях или историю замнут, словно никакого претендента и не существовало вовсе?       Положительный ответ казался сомнительным. Но из-за желания сделать хоть что-то он не мог просто так уйти.       К очередям Шин успел привыкнуть, однако немного нервничал от неизвестности, но надеялся на положительный исход.       В толпе мелькнула Лана, что стояла в компании незнакомых людей, она повернулась в его сторону, смотрела долго-долго, а затем помахала поначалу неуверенно, но постепенно стала размахивать рукой всё активнее, жестами подзывая Шина к себе.       — Привет, — не нашел ничего более оригинального Шин. Лана улыбнулась, кивнув.       Рядом с ней стояла невысокая девушка, молча наблюдая. Когда Шин обратил на неё внимание, она смущенно улыбнулась и чуть приподняла руку перед грудью, чтобы помахать. Шину подумалось, что они уже находились довольно близко, чтобы махать, но кто знал, какие социальные нормы приветствовались в неизвестных ему обществах. Лана переключилась моментально, словно только и ждала этого момента.       — Знакомься, это Фима — из гениев. Фима — Шин, милый мальчик, про которого я говорила, — гордо огласила Лана, словно бы представляла свое личное творение.       Шин кивнул ей, потому что на ещё одно нелепое приветствие он себя уже не нашел, вспомнил, что гениями называли тех, кто набрал более девяносто пяти совместимости. Мысль, что Лана про него кому-то рассказывала, теплом разлилась в груди.       — Приятно познакомиться, — добавил он, рассматривая новую знакомую.       Внешне та выглядела весьма приятно, создавая ощущение легкости и пушистости. Возможно, дело было в низком росте и её кучерявых волосах, которые хоть и выглядели уложенными, выбивались то тут, то там. Подобная врожденная неряшливость добавляла Фиме очарования. Ещё она, видимо, относилась к тем, кто был достаточно хорош для победы. Что Шин начал задаваться вопросом: почему вообще его окружали сплошь отличные и способные девушки?       Не то чтобы он был против, только хотел знать, есть ли здесь кто-то хуже, чем он? Это бы помогло ощущать свою бесполезность и никчемность чуть меньше.       — Какая у тебя способность? — весело спросила Фима прямо сразу, без прелюдий в виде общих вопросов. Глаза её горели, словно бы она только и хотела, что узнать о нем всё. Это Шина отпугнуло, и он промямлил:       — Эм… Это секрет.       — Почему секрет? — спросила Фима, совершенно игнорируя возникшую неловкость.       — Не хочу об этом распространяться, — уклончиво ответил Шин. Одна из особенностей соревнований — о способностях противника можешь узнать лишь на поле боя — была только на руку.       — Что же там такого интересного, — вклинилась в их разговор Лана, — неужели у тебя одна из тех постыдных способностей, о которых не принято говорить?       — Нет, просто не хочу раскрывать все карты заранее.       — У-у-у-у, — протянула Лана осуждающе, — я же тебе верила!       Фима рядом с ними захихикала в кулак, наверное, они с Ланой казались ей забавными. Шин подумал, впрочем, она сама тоже весьма забавная.       Их очереди шли отдельно, но практически параллельно подходили в одно время. Шин видел, как Лана скользнула в портальную рамку, на радостях забыв обо всех окружающих, и только более воодушевленной выскочила из неё с карточкой в руках. Очередь Шина как раз подходила, так что он не успел узнать, что именно выпало Лане. Она бы была рада любому варианту, и, как минимум, точно готова ко всем возможностям.       К чему был готов Шин?       Он никогда не думал о предрасположенностях. За всё время на Линегриме он, в самом деле, ни разу не задумался о том, какую стихию бы хотел увидеть в результате тестирования. Это избавляло от возможности разочароваться, ведь он ни на что толком не надеялся. Но сейчас, стоя в этой очереди, подумал, что вода была бы неплохим вариантом. Он не видел Духов огня и земли, но думал, скорее всего, они мало чем отличаются от того же Духа воздуха, если существуют уже огромное количество лет. Так что, да, вода была бы оптимальной. Дух воды хотя бы выглядела как приятная девушка, от которой не веяло опасностью.       За портальной аркой, в которую Шин нырнул, когда подошла его очередь, стоял очередной сложный аппарат. За пультом сидел средних лет мужчина, что дежурным тоном попросил приложить руку к сканеру для идентификации личности, а также подать документы. Пока Шин стоял под очередной сканирующей дугой, приложив руку к указанному месту, отмеченному знаками, мужчина смотрел на карточку, а затем достал его новую карту из миниатюрного портала по правую руку от стола.       — Ох, парень, ты точно хочешь участвовать? — сочувственно произнес сотрудник, как и огромная куча людей до него. До процентов не докопалась разве что только Лана, которая не стала спрашивать точное значение, так что она и не знала, до чего докапываться. Однако каждый работающий с документами, каждый, кто их видел, считал своим долгом напомнить Шину о том, что он знал и без них прекрасно — о его колоссально огромной совместимости со стихийной магией.       — Спасибо за вашу заботу, я как-нибудь сам, — огрызнулся он, забирая карточку.       Мужчина пожал плечами, бросил вслед дежурное «Добро пожаловать на Шестую Битву», но Шин уже потерял связь с реальным миром. Негодование заполнило его мысли, он зло пробубнил себе под нос:       — Если тебе, на деле, все равно, так зачем спрашивать, черт возьми?       Почему всем всегда хочется проявить сочувствие и понимание в вещах, которые их не касаются? Зачем им так нужно ткнуть своей воображаемой вежливой обеспокоенностью чужими проблемами? Неужели от их попыток что-то поменяется?       Покидая совершенно отвратительную комнату, Шин ощущал только гнев и ненависть к улыбающимся лицам. Он поднял карточку к глазам, чтобы хоть немного успокоиться, но замер на месте, вчитываясь в строки несколько раз. Кто-то в толпе ударился об него и возмущенно пытался высказаться, но Шин его не слышал. Мир сжался до этого маленького слова — эпитафию для всех его дальнейших планов.       В графе «Стихия/Ветка» значилось «Воздух».

***

      Лия передвигалась по коридорам быстро и практически бесшумно. По дороге она кивнула в качестве приветствия нескольким сотрудниками, но разбираться, кто это такие, и должна ли она с ними вообще здороваться, времени у нее не было. В руках она несла несколько папок с важными файлами, которые вполне могли быть не бумажными, но тактильные ощущения от взаимодействия с бумагой приносили ей определенное удовольствие. Но также ей хотелось посмотреть на реакцию так сильно, что она не доверила бы доставку этих конкретных документов никому другому.       В кабинет Лия вломилась тем же вихрем, преодолевшим коридор и несколько пролетов до него, однако тут же замерла и чуть успокоилась, осторожно прикрывая за собой дверь.       За столом у окна цель её визита предпочитала вариант траты бесценного времени, в котором не нуждалась, но выработала привычку за долгие годы общения с людьми. Цель спала.       Лия осторожно, едва ступая, подобралась ближе, и, нарочито неаккуратно уронила папки так близко от спящего.       — А? — разбуженный упавшими на него предметами, тот подскочил и, осознав проблему, сурово посмотрел исподлобья.       — Хватит спать, Лу, пора работать, — укоризненно произнесла Лия, подбирая упавшие листы и складывая их на стол.       — Ты что, теперь посыльная? — утомленно протянул Лука, растягиваясь на столе, краем глаза смотрел на лежащие перед ним листы, выглядя как тот, кто не планирует начинать работу в ближайшее время.       — Помнишь того мальчика, который был с Лерайе? Он твой, — улыбаясь так нагло, что от этой наглости ей самой становилось смешно, произнесла Лия.       Лука превратился в ещё более не желающего работать человека, обреченно простонал что-то в поверхность стола, превращаясь в сплошное отчаяние.       — Почему? — протянул он горестно, затем поднялся, чтобы посмотреть на несколько листов. — Неужели нет других вариантов? Вот чем тебе не нравятся эти? Фингри Реконг, Васса Кэрос, Мираль Скадор — столько прекрасных девочек, и ты говоришь мне о нем сейчас? Зачем?       — Лу, — голос Лии прозвучал очень серьезно, когда она вытащила нужный лист из стопки других. — Он её сын.       — Чей сын?       Лия вздохнула от необходимости что-то объяснять.       — А ты догадайся, — ответила она исключительно из желания всё усложнить.       — А, ну да, — язвительно протянул Лука, — конечно, как же иначе.       Затем он всмотрелся в лист с характеристикой и спросил:       — Почему он тогда не Хотхильд? — по голосу казалось, что знать ему об этом, впрочем, совершенно не хочется.       — Анвин — фамилия мужа. Его брат усыновил ребенка.       — Замечательно. Зачем мне эта информация?       — Он самый подходящий кандидат, ты же понимаешь.       Лука посмотрел на неё так, словно Лия только что сообщила ему нечто, что, любому очевидно, какая-то околесица. Впрочем, сама она так не считала. Только вопрос состоял не в её понимании и не в её мнении.       — Это Тилис была подходящим кандидатом. Не её сын, — решительно отрезал Лука, не желая более говорить на эту тему.       Лия не могла его заставить, однако ей хотелось, чтобы эта возможность не оказалась потрачена в пустую. Опять.       — Очень надеюсь на твою благоразумность. Мы ещё с последствиями прошлой твоей самонадеянности не разобрались, — вздохнула она, решив перевести тему, пока Лука делал вид, что не заметил намека. — К слову говоря, тебя не беспокоит, что Лерайе ведет себя странно?       — А что в ней странного? — протянул он совершенно незаинтересованной интонацией. — Вежливая и воспитанная девочка.       — Я серьезно, — вздохнула Лия.       — Я тоже.       — Она представилась другим именем.       — Полагаю, это имя написано в ее документах, и под ним она зарегистрировалась, — пожал плечами Лука, словно они не обсуждали ничего серьезного.       — Зачем ей вообще регистрироваться, скажи мне? В честь чего бы Лерайе решила стать участником?       — Если она до сих пор возится с ребенком Тилис, то не так важно, как она себя называет, не думаешь?