Блаптофобия

      — Ещё! — приказывает Саки, стоя у входа в додзё. Йоши стоял рядом, нервозно разминая руки за спиной.       С Лео течёт пот рекой. Его лицо было горячим, как и прыгающий с него пот, закатываясь даже на губы, вынуждая попробовать соль. Он выдыхает тяжко, крепко ставит одной ногой, а второй со своей оставшейся силы бьёт по Такеши, у которого руки были скрещены, выполняя роль груши. Его рука была красной и отбитой, а железная поскрипывала и была в мятинах от ударов ноги.       — Ещё пять!       Пока Лео в полном изнеможении пытался собрать силы и ударить ещё пять раз, Йоши попытался сказать Саки:       — Мне кажется, ему достаточно. Он ведь не нарушил правила.       — Мне всё равно, как именно все эти сосунки узнали о том, что тут происходит, сам факт. Они узнали. Ты его выгораживаешь и пытаешься обелить?       — Нет. Просто отрабатывать двести ударов после тренировки — это слишком.       — Я так не считаю.       Лео бьёт в последний раз и ставит ногу, с трудом поставив её на стопу. Она изнемогающе гудела и болела. Она точно будет вся красная и в синяках. Такеши тоже устал и опустил руки, встряхивая ими, дабы избавиться от боли и гудения в одной из них.       — Всё, закончили.       Такеши и Лео слегка друг другу поклонились, насколько у них ещё были силы, и разошлись. Мужчина ушёл с Саки, а Лео хромал, пока шёл в раздевалку. Йоши топтался на месте, оглянувшись несколько раз, затем направился следом за старшим, что пытался переодеться, но решил уделить время своей несчастной ноге, размяв её и погладив. Его уши гудели изнутри, поэтому он даже не услышал, как вошёл горе-отец. Его лицо выражало странную эмоцию.       — Что? — голос парня был чуточку грубоват и резок, так как он был не в восторге от случайного. Саки сначала на него наорал, а потом приказал отрабатывать эту кучу ударов по железяке.       — Не огрызайся, сосунок. Выпей, — протягивает он ему какую-то упаковку с медикаментами.       — И что это? Отрава? — хотя всё равно берёт, слепо открывая стоящую под боком бутылку воды, которую планирует осушить.       — Обезбол.       Лео выпивает таблетки, разом выпив всю бутылку так жадно, что она аж подтекала с уголка губ. Когда допил до последней капли, выдыхает с мимолётным наслаждением от утолённой жажды.       — Зачем ты вообще ему начал говорить снова, что не собираешься никуда ехать?       — Потому что не собираюсь ехать, очевидно. И он меня не заставит.       — Он может в порыве гнева тебя случайно убить. А потом остальных. И меня. Ты этого хочешь?       — А что ты предлагаешь? Прогнуться, как ты? — встаёт он, но боль в ноге ещё даёт о себе знать, так что ссыкает тихо сквозь зубы и ковыляет к своей сложенной возле портфеля одежде, чтобы переодеться. Здешний душ наводит на него стерильный ужас. — Ну уж нет, если понадобиться — я сам его убью.       — У тебя кишка тонка на подобное.       — Раньше — возможно, — обернулся на собеседника Лео, — но не сейчас. Я видел достаточно, чтобы понять для себя, что его убить мало.       — Тебе не кажется, что он сделал для тебя слишком мало, чтобы желать убить? Звучишь как ароматизирующий свои проблемы подросток. Ты не способен на убийство, прекрати делать из себя героя и мученика, берущего на себя грехи. Ты просто тупой ребёнок.       — Тупой ребёнок, которого ты заставил рано повзрослеть. То, что видишь во сне и то, что я сейчас говорю — это всё плоды твоей работы, твоего воспитания. Так что не говори мне всё это так, будто ты к этому не причастен.       — Хорошо, делай из меня козла отпущения, мне без разницы, но не делай глупостей.       — Хах, ты решил, что я буду тебя слушать?       — Это не приказ, это совет и наставление, — махнул слегка рукой Йоши. Лео уже почти закончил переодеваться, накидывая на себя кофту поверх футболки и делая шаг к собеседнику, чтобы говорить с глазу на глаз.       — Ты согласен, что ты придурок?       — Может быть. Но тогда ты тоже.       — Может быть, — отводит взгляд, озвучив ответ с той же интонацией, как и у стоящего перед ним мужчины. Лео берёт портфель, накинув себе на плечо. — Ладно, меня Раф ждёт.       — Ты ему рассказал, где ты находишься?       — Нет, я не идиот, — Лео пока удаляется из раздевалки к выходу из додзё. — Просто сказал быть на ближайшей станции метро.       — Ясно, — Лео уже почти ушёл, уже стал открывать дверь в додзё, но не успел. — Леонардо, подожди, — вдруг доносится из-за спины. Он в ступоре хлопает глазами, затем оборачивается с наиболее мягким взглядом, хоть и немного с недоумением. — У тебя же в следующий понедельник снова тренировка?       — Да, как и каждый день. Ну?       — Можешь прийти пораньше на двадцать минут?       — Ладно? А зачем?       — Просто сделай. И не торопись заходить в церковь, иди в сторону мусорки, баков правее.       — Какой-то ты странный. Ты меня там не убьёшь?       — Да зачем мне это надо?       — Чёрт тебя знает. Ладно, отец, я буду пораньше, — машет он головой и уходит, теперь оставив Йоши в недоумении от услышанного в свою сторону.       Лео уходит из церкви и направляется к станции метро, которую указал Рафу, что уже ждал его там, тыкаясь в телефон. Погода была не самая тёплая. Ветреная и пасмурная, влажноватая, так что тот был в плотной скрипучей кожанке.       — Закончил? — поднимает на него взгляд холерик. — Домой?       — Да, у меня больше сил ни на что нет, — выдыхает устало старший.       — Давай мне, — забирает он его портфель, закинув себе на плечо одну лямку и идёт чуть вперёд. Лео очень резко расслабился, как только вышел из зоны для тренировок и оказался рядом с Рафом. Слабость ударила по нему ещё сильнее, так что он спускался довольно медленно. Мышцы все болели. Раф берёт его за руку и помогает спускаться побыстрее.       Так они добираются до подземки, сразу же подъезжает состав, они входят в плотно забитый вагон, стоя рядом друг с другом где-то по центру всей толпы. Раф одной рукой держится за перила, а второй залипает в телефон. Лео просто стоит молча, хлопая сонно глазами в пол. Он закрывает глаза на секундочку, чтобы дать им отдохнуть, но чувствует, что устал слишком сильно. Он кладёт голову на плечо Рафа. Точнее она туда практически падает. Задира убирает телефон в карман и приподнимает его за талию, чтобы не дать свалиться, так как тот перестал держаться и просто вот так шатался инерционно за тряской поезда метро. Проехав двадцать пять минут, Раф его аккуратно будит, похлопав по спине. Старший сразу проснулся, протерев глаза и встав ровнее. Они выходят, поднимаются из метро по лестнице и через несколько минут оказываются возле их домов.       — Довести тебя до квартиры?       — Не нужно, всё хорошо, — кивает Лео слегка, принимая свой портфель обратно. — Спасибо, что встретил и проводил.       — Да мне не сложно, — пожимает плечом задира. — Могу тебя хоть каждый день встречать, если хочешь.       — Не знаю. Я был бы рад тебя видеть каждый день, но если не устанешь приезжать туда.       — Не устану, всё в порядке. Учитывая, какой ты уставший, лучше тебя действительно встречать.       — Может быть, — кивает флегматик, переведя сонно глаза к своему окну.       — Ладно, иди, — машет головой Раф. Лео кивает на это, делает полушаг к собеседнику и целует его слегка в щёку на прощание и уходит.       Таким образом Рафаэль встречал его после тренировок каждый день. Иногда заставал в более хорошем настроении, но чаще всего он был усталый и еле-еле держал глаза открытыми в метро, особенно, когда у него был и рабочий день, и день тренировок одновременно.       Чем ближе был поставленный срок, тем нервознее становился Саки. И это отражалось как на Йоши, так и на Лео, на которого он орал, чтобы тот лучше занимался. Нардо каждый раз испытывал желание наорать в ответ, не стремясь сдерживать свой лексикон, однако каждый раз видел зажатого в стороне отца, поэтому быстро засовывал своё мнение и гордость куда поглубже и просто выслушивал это, показывая язык в спину уходящему Саки. Один раз вышло так, что Ороку сам вышел с ним потренироваться. Точнее хотел посмотреть на уровень Лео, сразившись с ним. Конечно же, Лео проиграл. Играть с Саки по правилам невозможно, он быстрее и сильнее его в несколько раз. При всём желании Лео никак не смог бы его одолеть, но сумел ударить по лицу и оставить ещё несколько ударов по менее уязвимым местам. Однако оказался прижатым к полу лицом вниз с рукой на шее и вывернутой ногой. Выслушав пару насмешливо-похвальных фраз, его отпускают, а сам Саки уходит. Лео помогает подняться Йоши, осматривая его лицо.       — Я учил тебя не подставлять и прятать лицо? — бубнит он на старшего.       — Да, помню я. Но ч не успел. Ты сам видел!       — Знаю, но всё равно, — он прибирает ему волосы с лица, чтобы лучше посмотреть, поднимает к свету. — Ладно, ничего страшного не случилось. Рафаэль тебя снова провожает?       — Да, — его поворачивают лицом в раздевалке, подтолкнув слегка.       — Тогда иди переодевайся.       Леонардо через десять минут переодетый покидает раздевалку. Тело вновь ужасно ноет. Он так сильно устал. Даже не сегодня, а в целом. Заниматься всем этим.       — Я смог выпросить у Саки ещё один месяц для тебя, — вдруг говорит Йоши, пока флегматик проходил рядом, но остановился. — Но это только отстрочит невозможное. Не уверен, что это время даст тебе хоть какие-то ответы, но ты сам видишь, что он на взводе.       — Я до сих пор не могу понять, для чего ему это нужно всё? Клан разве не распался?       — Я сам не знаю зачем. Он, может, и кажется нормальным со стороны, но на деле он больной. И не понятно, что он там себе надумал, — вздыхает тяжко Хамато, посмотрев на сына. — Его дико выводит из себя практически всё, он не контролирует ни свои слова, ни свои действия. Он убил не одного человека по случайности, что приходили сюда, чтобы вступить в клан. Поэтому тут так тихо. Все либо бегут, либо их случайно смертельно колечат, — он трёт переносицу. — Я только сейчас понял, что поддаваться на его угрозы тогда было ужасной ошибкой. Слишком большой.       — Ну хоть понял, — усмехнулся устало старший.       — Знаешь, — смотрит он на синеглазого. Но не может выдавить слово, поэтому кладёт руку ему на макушку и дёргает к себе, уткнув в грудь, и только тогда бубнит еле-еле слышимо, — извини.       Лео смотрит ему в рубашку, затем опускает голову пониже, чтобы проанализировать услышимое. Его хлопают слегка по макушке, затем довольно быстро разворачивают к выходу и выпроводят.       — Всё, не заставляй брата ждать, — его выставляют за дверь додзё. Леонардо мягко хлопает себе по макушке, повторяя действия отца. Он мнёт одежду с боку и уходит. Он безумно устал, но будто бы какой-то камень в душе, который был внутри так долго, что к нему привык, упал. Легче задышалось.       — Вот ты где, — ставит руки в бока Рафаэль. — Тебя хрен дождёшься.       — Ну тогда не жди, раз не нравится.       — Я не говорил, что не нравится. Просто я не понимаю, почему ты с каждым разом, будто бы выходишь всё позже и позже.       — Есть причины.       Они спускаются вниз, где садятся на метро и едут на свою станцию, снова когда было куча народа и толкучка. Стоя прямо возле выхода, пока Раф опирался спиной на дверь, держа портфель старшего на опущенной руке, а вторая свободно висела рядом. Лео стоял почти впритык, глядя чуть левее, за голову холерика, осматривая отражение в окне, однако замечает чужой взгляд на себе, поэтому смотрит в ответ.       — Когда твои похождения закончатся?       — Через месяц.       — Ты так уже отвечал.       — Сегодня продлился этот срок, — вздыхает Лео, приложив лоб к плечу того. — Скоро уже.       — Ладно, — задира нащупывает свободной рукой чужую и скрещивает с ним пальцы, направленные вниз. — Тебе точно с этим помощь не нужна?       — Нет, всё в порядке. Ты уже делаешь мне легче, что приходишь меня встречать каждый день. Я вообще без сил.       — Я вижу, — задира смотрит слегка в потолок вагона, заодно взглянув на карту, где они едут примерно. — Хочешь сплетню?       — Пф... Давай.       — Майки и Донни встречаются.       Лео сразу же поднимает голову, чтобы посмотреть тому в глаза. Это лицо вызывает у холерика смех, так что он немного хыхыкает с него, фыркнув носом.       — Ты бы себя видел...       — Ты уверен? А как ты узнал?       — Ну я дома часто бываю, но из-за того, что я каждый вечер ухожу погулять за тобой, у них появилось больше времени наедине. Я забыл мобильник один раз, поэтому вернулся, ну и запалил их, пф.       — А они знают, что ты знаешь?       — В тот день ты пошёл домой, а я к себе, и они всё ещё были там, но уже просто смотрели на диване. А я сдержаться не смог и постебался над ними. В общем да, знают. Единственное, я всё тебе сказать забывал, потому что ты либо засыпаешь каждый раз, либо о своём говоришь.       — Боже, я столько всего пропускаю... Сразу говори мне о подобном в следующий раз и перебивай. Я в шоке.       — Да по тебе видно, ха.       — А про нас ты что-нибудь сказал?       — Решил не делать этого пока без твоего совета.       Лео мягко умиляется, беззвучно коснувшись его щеки губами, затем встаёт снова как до этого ровно. Темперамент ощущает очередное смущение на кончиках ушей, поэтому тратит где-то минутку, чтобы собрать мысли в стройный порядок и спросить:       — Майки сегодня ночует у Ди и... Если ты хочешь, я мог бы поспать у тебя.       — Можно, — кивает слегка Лео.       — Кстати, теперь ты не отвертишься, — дернул бунтарь в сторону собеседника носом. — Теперь они точно хотят жить вместе, поэтому у тебя выбора нет, кроме как поменяться местами.       Лео с усмешкой закатывает глаза.       — Ладно-ладно, хорошо. Всё потихоньку решим, ладно?       — Ну хоть пообещал начать, уже неплохо.       — Как же сильно тебе хочется есть мою еду, а не заказывать и готовить самому, а?       — Нет. Я подъедаю и так, и так у вас дома, так что дело не совсем в еде, — эта фраза Лео слегка смешит, отчего Рафаэль самодовольно сдержанно улыбается.       — Крысёныш мелкий, — тыкнул он ему свободной рукой. — Ну ладно, я тебя услышал. Выхвачу выходной и там уже решим.       Они трясутся ещё немного в вагоне, пока не достигают нужной остановки. Они идут к дому старшего, поднимаются туда. Раф пока по просьбе хозяина квартиры подготавливает им ужин, пока последний моется в душе. Лео заглянул в комнату младшего и быстренько там навёл порядок: сложил разбросанную одежду, заправил кровать и прибрал мусор в виде пустых упаковок и пачек.       — Ты идёшь? Я уже чай налил, — зовёт его темперамент из кухни.       Бесстрашный прикрывает дверь, оставив проветриваться, затем присаживается с тем за стол, чтобы поесть. Только-только еда попала ему на язык, он понял, насколько он голоден, поэтому начинает есть довольно быстро, уплетая вилку за вилкой. Рафаэль молча смотрел, как тот с бешенной скоростью поедает еду, пока сам ел вполне размеренно. Он проглатывает очередную небольшую порцию, пока Лео уже доел и с блаженством прилёг спиной на спинку стула и переваривал еду, вздыхая носом глубоко. Холерик решает ускориться, оставив свою тарелку пустой, поднимается с места и, пока Нардо не успел обратить на это внимание, подходит, взяв потеплевшие от еды щёки старшего, склоняется и ненавязчиво целует в губы. Лео совсем не ожидал, так что даже смущается, хлопая ресницами. До него доходит, только когда тот уже отстранился.       — Что... Что ты так смотришь?       — Я просто не то чтобы ожидал, что ты меня решишь поцеловать, — флегматик облизнул губы, пока его лицо продолжали держать приподнятым вверх.       — Понял. Ну, ты можешь уже идти спать, я попозже приду.       — А что ты будешь делать? — поднимается Лео, задвинув за собой стул, пока оппонент собирает тарелки и встаёт к раковине. — Будешь мыть посуду?       — Ну да.       Бесстрашный слегка приулыбнулся, подходит к Рафаэлю позади, обнимает за живот и кладёт подбородок на плечо. Задира очевидно не ожидал, но ничего не сказал, начав мыть посуду в неспешном темпе, чтобы подольше так постоять.       — Я очень тебе благодарен, что ты так внимательно относишься ко мне в последнее время, — сжимает он его в руках. — У меня только из-за тебя такое хорошее настроение эти дни.       — Да я вроде ничего такого и не сделал, как бы... Ну да, я встречаю тебя вечерами после твоих дел и вот сейчас решил тебе облегчить домашние обязанности, но это разве не мелочь, которую я и так должен делать по отношению к тебе?       — Это решать только тебе. Но пока твои решения меня радуют, и я продолжаю убеждаться, что я не ошибся в тебе, — целует он его мягко в щёку. — Я подожду в кровати.       Леонардо удаляется в спальню, оставив дверь не закрытой до конца, ложится в постель и мажет руки и лицо увлажняющими кремами неспешно. С кроватью у него случился похожий эффект, что с едой. Его жутко стало клонить в сон тут же. Но он дотерпел, пока холерик не присоединится. Тот залезает в постель рядом, поправляет им обоим одеяло, в особенности со стороны брата, что уже держал глаза открытыми из последних сил. Они желают друг другу спокойной ночи.