Паразит

you’re such a strange girl

i think you come from another world

you’re such a strange girl

i really don’t understand a word

четвертая

      Леону в карете трясло ужасно, потому что она, все же, не госпожа, а просто служанка, поэтому и карета (повозка, точнее) была соответствующей: без подушек, просто деревянное сиденье. вместе с ней ехали еще трое — самые близкие слуги хозяев — поэтому пришлось ехать в неловком молчании. — Вот и шуму вчера подняли из-за тебя, — Лиз улыбнулась, пытаясь заполнить тишину. — Я тебя видела пару раз мельком, говорят, ты ближе всех к младшей госпоже, верно? — А, ну да, — Лео немного засмущалась. — Я думаю это из-за возраста, я чуть младше, но от этого ей и комфортно со мной. — Верно-верно! А я давно предлагала первой жене, пусть Сестры хранят ее покой, приставить к леди Блэр служанку-ровесницу! — Виви закивала головой. — Хорошо, что теперь у нее есть ты. — Да, да, верно, очень хорошо, — она кивала головой, чуть не плача от боли в спине. Ехать нужно было еще целые сутки. — Жаль, что ты не застала первую жену Маргарет при жизни, — вздохнула Лиз. — Она была такая… невероятная! Элегантная, скромная, нежная, словно идеал настоящей аристократки! — пропищала Виви. — Как можно было после такой женщины выбрать простушку из деревни? — она хмыкнула. — Тихо, молчи! Чтоб твой язык собакам скормили, — гаркнула Лейн, сильно пиная ее по ноге. Та шипит. — Еще хоть слово скажете, я вас всех самолично отравлю.       Все покорно замолчали, только Виви шмыгала носом, показательно гладя свою ногу. Леона тихонько потянула Лиз за рукав, наклоняя к себе. Спрашивает шепотом: — А она кто? — аккуратно указывает на Лейн. — Лейн одна из самых старых горничных. Она нянчила Блэр и была с господином с того времени, как он только стал маркизом, — тихо ответила она. — Не зли ее, иначе тебе очень худо будет. — А Виви? Что ей будет? — Как только вернемся обратно, ей спуску не дадут. Три шкуры сдирать будут каждый день, я тебе отвечаю, — Лиз широко улыбнулась, пытаясь прикрыть лицо ладонью. — Чего там перешептываетесь? — Лейн недовольно прикрикнула. — Тихо сидите. Голова уже разболелась от вашего курятника.

***

      С трудом вылезая из повозки, Лео не смогла не отметить, что Трост выглядел намного хуже, чем до ее отъезда. Он был… серым? Или это она так сравнивает уже после того, как побывала в ярком Стохесе? — До чего же ужасные тут улицы, — фыркнула Виви, пиная камень. — Грязно и пыльно! Боюсь представить, что там дальше, за самой внешней стеной! — Трост — красивый город! — вспыхнула Лео. — Вы просто не в то время приехали! Еще год назад бы вы здесь были, то сразу б увидели, что тут очень даже хорошо! — Тихо обе, — Лейн посмотрела на них, и если взглядом можно было бы разрезать на куски, то они бы уже давно валялись на полу кубиками, словно помидорки к салату. — Горничных не должно быть видно и слышно, что вы устроили опять? — Простите, — Лео не хотела ссориться с ней. — Больше не буду.       Лейн медленно кивнула, дернула плечами. — Итак, — властный голос господина, — сейчас мы направляемся в главную церковь Троста, где проводятся пожертвования беженцам, — он прокашлялся. — С нами пойдут лишь две горничные — Лейн и… ты, я не помню твое имя. — Это Леона, дорогой, — в голосе Генриетты была странная нежность. — Да, ты, идешь с нами. Моей жене ты нравишься, составишь компанию. Идем уже!       Леона встрепенулась, нервно озираясь на остальных. Что делает старшая госпожа? Она оглянулась на Лиз с Виви, но те уже шли рядом с Николасом. — У них свое дело. Пойдем, не заставляй господ ждать, — Лейн потянула ее за рукав.       Идти по улицам, по которым раньше бегала с друзьями, было грустно. Очень. Вот тут она впервые увидела Кару, — тогда они очень долго говорили, Леона жалела ее из-за рыжих волос — а тут похоронили кота Полоску. Лео с улыбкой заметила, что цветы на его могилке все еще растут. — Держите, — Генриетта дала им два увесистых мешочка, — раздайте детям, сидящим на улице. Не жалейте, они нуждаются. Сама же, вместе с мужем, пошла внутрь церкви. — И… нам нужно просто подойти к ним и отсыпать пару монет? — уточнила у Лейн Леона. — Думаю да.       Лео сразу заприметила пару детей, которые были прямо около входа. Она даже из вежливости узнала их имена — Ден, Дина, Джейн — тройняшки. Отсыпала каждому в ладошку по три золотых монеты. Этого достаточно на месяц, если разменять на медяки. Прошлась еще немного, познакомилась с Нилом, Мией, Наной, и еще несколькими, чьи имена она даже не запомнила. Леона поговорила с каждым, узнала о том, что случилось с их семьями, пожалела, отдала монеты, уже была готова уходить, как вдруг заметила в углу, в тени, незаметного ребенка.       Маленький, сжавшийся, он сидел, не отрывая головы от колен. Забитый. — Эй, ты беженец? — он не поднял взгляд, только сильнее сжался. Леона пару раз аккуратно тыкнула его по голове. — Да, я беженец. С Шиганшины. Мы все тут из-за этого. — О, понятно. Вытяни ручку, — она потрясла мешочком, в котором почти не осталось денег. — Зачем? — Денег дам. Можешь пока рассказать кто ты, как ты, что с тобой, — Леона кашлянула. Все прошлые дети, конечно, были подавлены, грустны, но от денег не отказывались. Наоборот, с горящими глазами подставляли ладошки и с улыбками вертели золотые монеты. — Кто ты? — он пробежался взглядом по ее наряду. — Я служанка одной семьи, делающей тут пожертвование, — с некой гордостью ответила Лео. — Меня зовут Леона. — Я Армин, — он уже хотел вытянуть руку, как вдруг отдернул ее. — Не надо денег, спасибо. Мы с друзьями будем зарабатывать. Честно. — А это по твоему не честно? — она вспыхнула. — Что плохого в деньгах с пожертвований? Вы в любом случае будете есть еду, за которую будут платить горожане, так почему бы не взять сейчас деньги, чтобы жить потом спокойно? — Ну… — Леона?       Она резко обернулась на свое имя, сказанное знакомым голосом. — Жан? О, ее лучший дружок, живущий через несколько домов от детского дома, приносящий ей домашнюю еду, когда Леону в наказание оставляли без обеда, всякие безделушки, игрушки, чтобы нескучно было в стенах приюта. Он был хорошим. Леона по нему очень скучала. И по всем своим друзьям: не важно, с приюта, с улицы. — Я не думал, что ты тут будешь, — он подошел чуть ближе, но не настолько, чтобы можно было обняться или пожать руки. Жан мельком оглядел костюм слуги, поджал губы. — Я тоже не думала. Я вообще не думала, что снова вернусь в Трост, — она пожала плечами. — Всякое случается. Хозяева решили пожертвования сделать, взяли с собой. — Кара и Шерри по тебе скучают, — он улыбнулся, почесывая затылок. — Зайдешь к нам?       «К нам» — особое место, полуразрушенный ничейный сарай, в котором собираются члены их небольшой группы. — Вряд ли, не думаю, что мы тут долго будем, — она пожала плечами. — Жаль. Я обещал, что ты их навестишь. А как тебе вообще жив… — Жан? Жанусик, ты где? Пойдем домой! — Мне пора идти, прости, — он стыдливо обернулся в сторону матери, которая его звала. — Потом как-нибудь увидимся, пока, Лео!       Она помахала ему, вздыхая. Не хотелось снова прощаться. — Твой друг? — Армин неловко спросил. — Да. — Ага. У меня тоже друзья есть. Только они куда-то отошли, — он вздохнул. — Сижу, жду их. — Они случайно не пошли за едой для беженцев? — Скорее всего туда. Я сказал им, что мне нехорошо. Голова побаливает. Они сказали мигом туда обратно и принесут что-то мне поесть.       Леона улыбнулась. Он не один — это хорошо. Одного такого Армина бы запинали, наверное. Слишком уж он слабо выглядит. У таких в первую очередь еду отбирают, если вспоминать жизнь в приюте. — Твои друзья тоже с Шиганшины? — Да, мы с детства дружим, — ей показалось, что он чутка расслабился. — Эрен меня всегда защищал от злых ребят, которые меня били, а Микаса защищала Эрена, когда он защищал меня. Мы всегда были вместе. — Почему тебя били? — не подумав ляпнула Лео. — Прости, плохой вопрос. Не отвечай. — Потому что я болтал о море, а им это не нравилось. Они говорили, что я чудик, — Армин вздохнул. — Что такое море? — Леона сощурила глаза. — Напиток? Еда? Может, животное?       Армин не сдержал улыбки, пока она пыталась подобрать нужное слово. — Нет, нет, это… как озеро. В Тросте есть озера? Или пруды? — Да. Одно озеро есть, большое такое. Я туда в детстве с остальными детьми ходила на пикники. — Так вот, море — огромное озеро. Только другого берега не видно, — он показал ладонями в воздухе большой шар. — Невозможно, — Леона замотала головой. — У каждого водоема есть берег. — Конечно есть, но море настолько огромное, что с одного берега другого не видно. А еще вода соленая очень. — В воде моря можно варить еду и не солить? — Леона загорелась. — А где можно найти море? В Митре? О, Анка расцелует меня, если я найду ей соленую воду, и тогда соль тратить не надо будет!       Армин дернул ее за рукав, прикладывая палец ко рту: «молчи!». Лео подняла вопросительно бровь. — Моря нет за Стенами. Оно во внешнем мире, — тут он немного занервничал. Как она отреагирует? Нажалуется? За разговоры о внешнем мире и казнить могут… — А, так вот как, — она взгрустнула. — Жаль. Я уже была рада, что получу хорошее отношение кухарок. — Тебя это только волнует? — А что меня должно волновать? — Да нет, ничего, — Армин выдохнул. — О, Леона, смотри, там, кажется, мои друзья, — он тыкнул пальцем вдаль. — Меня наверное ищут! — она вскочила. — Армин, забери деньги, я не знаю сколько там, но должно быть достаточно. Спасибо за море! Пока!       И она рванула к центральному входу. В душе она почему-то подумала, что не прочь еще совсем чуть-чуть поговорить. Хотелось бы узнать его друзей, подружиться с ними. Но потом на смену этим чувствам пришли другие: тревожные. Еще не хватало, чтоб ее Лейн искала, а потом шкуры сдирала. Нет уж, спасибо. — Ты как раз вовремя, — старая горчичная поймала ее за локоть. — Господа будут с минуты на минуту уже выходить. — Я поэтому и бегу… — Ходи аккуратно. Обувь собьешь, или упадешь, замараешь юбку — плохо будет. Давай, приведи себя в порядок, а то посмотри на себя, вся всклокоченная, мятая… Ты на траве сидела? Несносный ребенок… — Не на траве! — она возмутилась. — Ладно, в грязь какую-то села. За что такое наказание? — Лейн фыркнула, прилюдно смахнув с ее черной юбки пыль. Леона же надеялась, что этого никто не видит. — Пора отправляться, — Лео дернулась от веселого голоса госпожи. Совсем не услышала, как хозяева уже подошли. — Надеюсь, экипаж уже готов. Где остальные? У них было простое задание — разнести письма по адресам. Разве это так сложно? — маркиз сложил руки за спиной, закрыв глаза. Он ненавидел такие простые города, в которых везде беспрепятственно сновала чернь. Эти простые люди его выбешивали до скрежета зубов.       Леона от страха сжалась. Она в принципе всегда боялась нервного и злого тона — обычно так говорили воспитательницы перед наказанием. Икры отчего-то засаднило, и Лео удержалась от того, чтобы их почесать. — Я вижу их, господин. Они уже идут. — Славно. Чего стоим на месте? Идем! Не желаю здесь оставаться, — он брезгливо смахнул с пиджака невидимую грязь.