Luna Luxis

— Какой твой тотем? Драко медленно перевёл взгляд на Яллу, соображая, о чём именно она спросила. — Ты имеешь в виду Патронус? Покровитель? Она кивнула. Драко едва сдержал порыв закатить глаза. Он никак не мог привыкнуть к терминологии, принятой в Ильверморни. К тому же сам вопрос вызвал у него чувство, близкое к раздражению. — Я не знаю. Ялла ничуть не удивилась. Она словно бы ожидала услышать такой ответ, Салазар бы её побрал. Наверное, она хотела, чтобы Драко поинтересовался, какую форму принимает её Патронус, чтобы с гордостью выдать что-нибудь пафосное. Но он не собирался делать ей приятное и расспрашивать. — Я тоже, — сказала вдруг Ялла. Драко удивлённо уставился на неё: да быть того не может, чтобы индианка не владела чарами Патронуса! Но она, глядя куда-то вдаль, отрешённо заговорила: — Наш клан живёт в резервации, и нет деления на магов и немагов. Волшебники, сквибы и маглы — мы существуем вместе с того времени, как Маниту пришёл в этот мир. Внутри нашего сообщества Статут секретности не действует. Драко издал звук, который должен был означать, что он слушает, одобряет и чрезвычайно увлечён рассказом. А Ялла теребила иккискот на груди и продолжала, не обращая внимания на собеседника: — Патронус членов семьи часто принимает одну и ту же форму. Для немагов это животное становится предметом культа. Тотем моего клана — буйвол. — Сильное животное, — осторожно одобрил Драко, не слишком понимая, зачем она всё это говорит. — Значит, и у тебя будет Патронус в виде буйвола? Ялла вдруг повернулась к нему, выпустив иккискот из руки. Тот ударился о её грудь, качнулся и замер. — У меня не будет Патронуса. — Почему? — Маниту знает. Узнаешь и ты, когда придёт время. Когда она так смотрела, делалось не по себе. От её спокойно-смиренного вида холодок прошёлся по спине. Драко подумал, что директору Ильверморни стоило бы выставить на соревнования ведьму попроще и, как бы это сказать, несколько приземлённее. Ялла, дочь Красного Облака, слишком эксцентрична для международного Турнира. Никогда не знаешь, чего от неё ждать. — Как думаешь, какое зелье будет первым испытанием? — Драко ненавязчиво перевёл тему, пнув кончиком ботинка свой саквояж из кожи дромарога. — Мы узнаем это до того, как солнечный диск коснётся верхушек Пиренеев. Не успел Малфой испытать раздражение от такого ответа, как из-за угла коридора вывернула Грейнджер, а с ней — её вечный сопровождающий, шармбатонский франтик. Тот тащил свой рюкзак и чемодан заучки заодно. Складывалось впечатление, что они непозволительно спелись за две недели обучения. Драко этого категорически не одобрял: Грейнджер могла бы проявить больше патриотизма и не привечать этих французов. Но, как и ожидалось, она была раскованной в вопросах поведения. Чего ещё ожидать от девчонки, которая с радостью повесилась на шею болгарину в год Турнира Трёх Волшебников? Абсолютно никакого интуитивного понимания этикета магов. Если бы кто-то указал Драко на его собственный недвусмысленный интерес к Ялле, он бы пожал плечами и пояснил, что, во-первых, он не герой магической Британии и к нему в этом плане меньше вопросов, а во-вторых — его поведение хорошо продуманная стратегия, тогда как Грейнджер руководствуется сомнительными мотивами. Откуда взялась эта уверенность, Драко вдумываться не собирался. — Привет! — жизнерадостно улыбнулся Луи, встречая каменное выражение лица Драко и поспешно перенося внимание на Яллу. — Вы готовы к первому испытанию? — Маниту поможет мне, — бесстрастно ответила та. — Так странно, что скоро мы будем соперниками, — улыбка не сходила с лица француза. — Надеюсь, это только на время испытаний, а вне Турнира мы останемся друзьями. Драко хмуро посмотрел на этого идиота. То, что его автоматически внесли в список «друзей», Малфою не понравилось. Шевельнулось нехорошее подозрение и даже ощущение, что Ялла со своими жуткими взглядами и речами приятнее искусственного дружелюбия. Неужели Грейнджер такая наивная дура, что считает Луи действительно милым? Драко подавил рвение открыть ей глаза на очевидное. Они вот-вот окажутся на Турнире, где смертельные случаи совсем не редкость — а французик затирает про дружбу народов. Они куда собираются, на пикник или всё-таки в Зачарованный сад, кишащий опасностями? Драко не успел додумать эту мысль, потому что распахнулись двери и их пригласили в зал. Судьи разместились за длинным столом. Как только участники расселись на подготовленные места, поднялся де Трефле-Пике с торжественным приветствием. — Сегодня значимый день, который войдёт в историю как начало Турнира, — он театрально всплеснул ладонями на манер дирижёра. — Уже совсем скоро вы получите первое задание и отправитесь в Зачарованный сад. По сложившейся традиции пять дней, отведённых на первый этап соревнований, вы будете жить в лагере. У каждого из вас должна иметься палатка и всё необходимое оборудование. Напоминаю, что пока вы находитесь в саду, параллельно с основным заданием вы можете искать ингредиенты для вашего итогового зелья, которое вы должны изобрести и представить на последнем этапе Турнира. Де Трефле-Пике много говорил об устройстве лагеря, в котором им предстояло жить. Например, у них будет походная кухня с эльфом, отвечающим за питание. Через него же можно будет сообщить о форс-мажорах, внезапных болезнях или иных проблемах, с которыми столкнутся участники. Разумеется, каждый такой инцидент будет рассматриваться судьями и влиять на итоговую оценку участника Турнира. Над лагерем активизируется защитный купол, и это будет самое безопасное место в Зачарованном саду. Аппарация не всегда возможна, потому что в саду множество аномальных зон, которые могут перемещаться и исчезать в разное время суток. Таким образом, при поиске ингредиентов участникам нужно всегда находиться во всеоружии и быть готовыми отразить атаку существ, обитающих там. Если же кому-то будет угрожать смертельная опасность, то настоятельно рекомендуется использовать портключ, невзирая на то, что это равносильно дисквалификации. — Я ещё раз подчеркну: ни одно испытание не стоит вашей жизни. К тому же если вы умрёте, то всё равно проиграете. Посмертных победителей у нас нет, — серьёзно сказал мсье. — Всегда держите при себе портключ. По нему можно отследить ваше местоположение, если… В общем, если того будут требовать обстоятельства. Затем слово взяла Макгонагалл. Строго оглядев участников Турнира, она порекомендовала не лезть на рожон, соблюдать меры безопасности и по максимуму использовать все имеющиеся знания. Побеждает не только самый умелый, но и самый осторожный. — Вам прекрасно известно, что некоторые растения или ингредиенты можно собрать только ночью. Думаю, не стоит перечислять, с какими опасностями вы можете столкнуться в Зачарованном саду после заката солнца. Уповаю на ваше благоразумие. Де Трефле-Пике уважительно поклонился директору Хогвартса и пригласил участников к столу, чтобы поставить подпись в волшебном документе. После этого каждый из них получил портключ и свернутый пергамент. — В пергаменте находится загадка, разгадав которую вы узнаете, для какого зелья нужно будет собирать ингредиенты. Советую не опираться на мнение других участников, а принимать собственные решения о зашифрованном зелье, его рецепте и необходимых ингредиентах. Студенты согласно закивали и отправились на свои места. — Сейчас каждый прочтёт шифр, а затем мы отправимся к порталу. По обычаю, участники Турнира должны провести ночь в раздумьях над загадкой, а утром отправиться на поиски необходимых ингредиентов. Через пять дней вы вернётесь в Шармбатон, чтобы сварить зелье, и судьи оценят, как вы справились с заданием, — де Трефле-Пике сделал паузу, а затем торжественно провозгласил: — Турнир открыт! Да победит сильнейший! Раздались аплодисменты. Мадам Максим приложила огромный платок к увлажнившимся глазам, Макгонагалл сдержанно улыбнулась, а директор Ильверморни помрачнел. В наступившей тишине зашуршали пергаменты. Драко развернул свой и прочёл всего одну фразу, написанную на латыни, которую перевёл как: «Граулли, смердящим дыханием убивающий, усмирён одноглазой ведьмой». Драко даже моргнул, не веря в такую удачу. Не может быть, чтобы всё оказалось так просто! Он осторожно покосился на Яллу, но по её лицу ничего не удалось понять. Кажется, она даже не читала загадку, просто развернула, а затем свернула пергамент. По другую сторону сидела серьёзная Грейнджер, и её глаза под опущенными ресницами метались по записке, перечитывая короткую фразу в десятый раз. Она довольно улыбнулась и принялась скручивать бумагу в трубочку. Четвёртый участник, Луи Шудье, светился от счастья так, словно победа уже была за ним. Драко тихо хмыкнул и опустил взгляд в пергамент, вдруг засомневавшись. Но, перечитав написанное ещё раз, он небрежно сложил записку и сунул в карман. Если это не то, о чём Драко подумал, то пусть пресловутый Маниту прямо сейчас его проклянёт. Под торжественный гимн, исполняемый нимфами, четыре участника Турнира вышли из замка и в составе процессии, возглавляемой де Трефле-Пике, двинулись в сторону фонтана. Там толпа остановилась. По обычаям, надо было умыться водой «на удачу» и попросить помощи у Николаса Фламеля и его жены Пернеллы. После этого шествие продолжилось. Кажется, их провожал весь Шармбатон, от первокурсников до старого преподавателя Нумерологии. Когда они добрались до окраины территории школы, мадам Максим сделала несколько шагов, отделяясь от остальных. Она изящно взмахнула палочкой и зашептала заклинания, глядя в пространство перед собой. Воздух, подчиняясь её магии, пришёл в движение, и это было видно невооружённым глазом. Он сгущался, искрил и даже едва слышно потрескивал. Как зачарованные, все следили за действиями директора. Произнеся последнее слово и сделав заключительный пасс древком, мадам Максим отступила. Вдруг в пространстве, где не было ничего, кроме травы на земле, стали проявляться ворота. Они словно бы выступали из тумана, искрились в лучах заходящего солнца и обретали всё большую чёткость с каждым мгновением. Наконец, прозрачная дымка развеялась. Огромные золотые ворота с острыми шпилями стояли посреди лужайки. Но что находилось за ними, рассмотреть было нельзя — магия отталкивала взгляды. — Подойдите к воротам, — негромко сказала Макгонагалл, обращаясь к четверым участникам. — Ваши имена уже вписаны в волшебные бумаги, и Зачарованный сад откроет вам свои двери. Драко, испытывая волнение, сделал несколько шагов вперёд. Боковым зрением он видел, как Грейнджер, с каким-то светлым и торжественным смирением на лице, встала рядом с ним. Странно, но она напомнила вдруг Яллу, твердившую о своей особой роли с таким же выражением. Ну что ж, у каждого здесь имелось особое предназначение. Вот у Драко Малфоя, например, была почётная миссия победить и закрыть тёмные пятна на репутации. И он был уверен, что достоин победы как никто, учитывая несчастья, выпавшие на его долю за последние годы. Они стояли вчетвером перед воротами. Луч мазнул по золотой пике ворот, и солнце закатилось за горы. Невольно пришла на ум брошенная Яллой фраза: «Мы узнаем это до того, как солнечный диск коснётся верхушек Пиренеев». Драко с удивлением проиграл в голове ту фразу несколько раз и нехотя признал, что индианка оказалась права. Но такого рода расплывчатые, размытые предсказания всегда вызывали досаду и раздражение: почему нельзя сказать конкретно, не облекая будущее в неясные и иносказательные формы? Но тут Драко забыл об этом, потому что золотые ворота пришли в движение. Они медленно распахнулись, и неведомая сила потянула туда, в Зачарованный сад. Очевидно, это магия Турнира так действовала, поддерживая боевой настрой участников. У самого входа они обернулись. Замелькали вспышки колдокамер. Каждый репортер старался сделать колдофото этого знаменательного момента. Толпа разразилась криками и аплодисментами, под которые четверо участников Турнира вошли в Зачарованный сад. Стоило им оказаться на его территории, золотые ворота закрылись и растворились в воздухе.

***

— Приветствую вас! Тонкий надтреснутый голос привлёк внимание: перед ними стоял эльф. Он выглядел таким старым, что, очевидно, был свидетелем ещё того, как Зигмунда Баджа не допустили к участию в Турнире Зельеварения. — Моё имя — Энцо, — представился эльф и отвесил старомодный поклон. — Я буду готовить вам еду и следить за лагерем. А сейчас я перенесу вас туда. Сначала ваша очередь. — Он кивнул на Яллу и Гермиону. Девушки протянули руки эльфу, и тот исчез вместе с ними с громким хлопком. Драко встретился взглядом с Луи. Тот улыбнулся. Малфой сделал вид, что осматривается. Зачарованный сад представлял собой скорее очень ухоженный густой лес с потайными тропинками. Щебетали птицы, слышались журчание ручейка и шелест листьев, которые трогал лёгкий ветерок. В Зачарованном саду времена года не сменяли друг друга — здесь всегда царило лето. Дождь, туман и другие осадки появлялись, но предсказать их было нельзя: магия сада сама решала, что ему нужно и в каком количестве. Карта местности отсутствовала. Каждый год, когда проводился Турнир, локации словно бы перемешивались и появлялись перед участниками в обновлённом виде. Были известны лишь основные, самые важные места: река Лета, Белое озеро, Три горы и Нибелунговы пещеры. В остальном сад представлял собой лес разной густоты, безымянные поляны и ручьи. В этом волшебном саду можно было достать самые редкие и самые дорогие ингредиенты, и многие зельевары готовы отдать целое состояние, чтобы оказаться там. Но магия открывала ворота лишь участникам состязания, вписанным в волшебный документ, существовавший с самого основания Турнира по зельеварению. Словом, это был уникальный шанс найти все нужные ингредиенты и создать новое зелье, которое могло прославить юного зельевара на весь магический мир. Раздался хлопок, и появился Энцо. Он учтиво ждал, когда Малфой и Шудье подхватят свои вещи и протянут руки. Эльф неожиданно крепко сжал их ладони и аппарировал. Неприятное сдавливание в пространстве длилось недолго — и вот уже Драко почувствовал под ногами твёрдую землю. — Добро пожаловать в лагерь, мсье! — проскрипел Энцо. Драко огляделся. Они находились на круглой поляне. В центре был сложен очаг из обугленных камней. Над небольшим костром висел котелок, в котором что-то булькало и распространяло весьма аппетитный запах. Неподалёку виднелся натянутый над деревянным столом тент. Драко поднял голову и с чувством удовлетворения отметил, что защитный купол на месте, и, судя по всему, достаточно мощный: магия едва заметно искрилась и воздух подрагивал. На поляне тем временем витало оживление. Грейнджер деловито обошла всю территорию, заглянула под каждый куст и бросила чемодан между двух деревьев. Это должно было означать, что здесь она решила поставить палатку. Шудье суетился вокруг как наседка, и это раздражало. Неужели он считал, что прошедшая войну Грейнджер беспомощна, как новорожденный детёныш единорога? Английские ведьмы вообще крайне самостоятельны, и если француз этого не заметил, то для него есть плохие новости. Вероятно, того же мнения была и сама Грейнджер. Драко услышал, как она сдержанно поблагодарила Луи и заверила, что вполне справится с установкой палатки. Можно было бы убрать из этих слов обходительную вежливость и добавить больше акцента на самостоятельность, но, к разочарованию Малфоя, этого не произошло. Луи рассыпался в восторгах и комплиментах и удалился искать место для себя. Ялла сидела на земле, скрестив ноги и опираясь руками о землю. Организовывать место своего ночлега она не спешила. Драко огляделся. Небольшая ровная лужайка привлекла его внимание. Там он и остановился. На достаточном удалении от Шудье, который разместился между очагом и импровизированной столовой под тентом. Малфой открыл саквояж и поставил его вверх дном, сделал два шага назад и взмахнул палочкой. Саквояж с шипением стал раздуваться и расти, теряя форму. Через несколько секунд на его месте красовался шатёр на персидский манер. У входа лежал ковёр и стояли два факела. Драко удовлетворённо оглядел своё пристанище на время Турнира и обернулся. Грейнджер уже закончила со своей палаткой (к слову, самой обычной). Шудье тоже установил жилище, напоминавшее ветхую хижину, и с интересом взирал на шатёр Драко. — Круто! — искренне похвалил он, и Драко неохотно кивнул. — Ялла, у тебя всё в порядке? — раздался взволнованный голос Грейнджер, и все повернулись в ту сторону, где, не меняя позы, сидела индианка. Она медленно подняла веки и посмотрела в темнеющее небо. — Тебе нужна помощь? — услужливо поинтересовался Луи, но Ялла сделала отрицательный жест рукой и припала ладонями к земле. Шудье с Грейнджер с волнением переглянулись и уставились на Драко, который, в их понимании, ближе всех общался с Яллой. — Здоровается с садом, — в ответ на их вопросительные взгляды сказал Драко и добавил, пожав плечами: — Наверное. Грейнджер, конечно же, это не убедило, и она покосилась на эльфа, колдовавшего над котелком. Шудье неопределённо хмыкнул. — Может, у неё нет палатки? — предположил он. Вдруг Ялла хлопнула руками по земле, что-то прошептала и деловито поднялась. Окинула взглядом поляну и уверенно направилась к ручью, журчащему между шатром Драко и палаткой Грейнджер. На ходу она извлекла палочку, которая была заткнута за золотой пояс на талии. Проходя мимо высокой травы, она сорвала несколько стеблей. Остановилась, как будто прислушиваясь к чему-то, и опустилась на землю. Выдернула из косы волос, быстро обмотала стебли сверху, на манер метёлки, и воткнула эту конструкцию в землю. Драко, Луи и Гермиона с величайшим интересом наблюдали за тем, как Ялла извлекла из кармана кусок грубой кожи и набросила на каркас из стеблей. Затем она поднялась и взмахнула палочкой. Возник густой туман. Её магия ощущалась странно и инородно. Драко поёжился, покосившись на остальных. Луи следил за индианкой, едва не раскрыв рот, а Грейнджер сложила руки на груди и недоверчиво склонила голову. Дым на поляне рассеялся, являя взглядам индейское типи. Ялла с гордостью его оглядела и заткнула палочку за пояс. — Мы восхищены, Ялла! — первым нашёлся Луи и зааплодировал. Драко едва сдержал резкое «Говори за себя!». Что тут, в самом деле, такого? Просто виртуозно применены чары трансфигурации и увеличения, всего-то! Эффектно, конечно, тут не поспоришь. Драко мог бы наколдовать караван верблюдов и двух наложниц с опахалами, но кому нужна эта иллюзия? Кажется, Грейнджер тоже скептически отнеслась к такой высокой оценке и поджала губы, критически оглядывая типи. — Прошу вас, ужин подан! — объявил эльф, разряжая обстановку. Все охотно потянулись за стол под тентом. Вопреки ожиданиям Драко, еда была вполне сносной. За ужином развлекал всех непринуждённой беседой, конечно же, Шудье. На лагерь уже опустился поздний вечер, и в небе зажглись первые звёзды. Волшебные фонари, гирляндами повиснув в воздухе, мягко освещали стоянку. Вид был сказочный и даже уютный. После ужина Ялла настояла на том, что они непременно должны посидеть у очага. Грейнджер восприняла это с умеренным энтузиазмом, а Луи, конечно же, радостно поддержал инициативу. Драко предпочёл бы отправиться в свой шатёр и растянуться на мягкой перине среди подушек, но любопытство победило. Вокруг костра появились бревна, но Ялла уселась прямо на землю. Завязалась оживлённая беседа. Грейнджер разговорилась с Яллой, с пристрастием расспрашивая про обучение в Ильверморни. Луи подключился, нахваливая Шармбатон, и в итоге всё свелось к обсуждению Хогвартса. Постепенно разговор утихал, а вскоре и вовсе замер. Каждый отрешённо глядел на подрагивающее пламя и думал о своём. Мысли, конечно же, крутились вокруг Турнира. Драко размышлял, все ли из его невольных соперников правильно поняли, что за зелье является первым испытанием. Он поднял глаза и упёрся взглядом в лицо Шудье. Тот поигрывал волшебной палочкой и задумчиво смотрел в огонь. Вот он наверняка правильно разгадал, Драко не сомневался. Ялла с бесстрастным выражением рылась в маленьком кожаном мешочке, висящем на поясе. Относительно неё у Драко имелись сомнения: не похоже, чтобы она поняла загаданное. Но, судя по всему, её это абсолютно не волновало. Драко скосил глаза и невольно вздрогнул: Грейнджер задумчиво смотрела прямо на него через плясавшие языки пламени. Хотя она была с поличным застигнута за возмутительным рассматриванием, взгляд не отвела. Моргнула и поджала губы. Она точно знала, что за зелье зашифровано в дурацких строчках, но сомневалась, что Драко тоже это понял. Считала, что он спал на Истории магии и додуматься до очевидного не в силах. Малфой презрительно скривил уголок рта, договорившись с собой, что не прервёт зрительный контакт первым. Но ему пришлось это сделать, впрочем, они с Грейнджер сделали это одновременно: повернулись на резкий вскрик. Это Ялла торжественно извлекла из мешочка что-то похожее на длинную трубку. — Ялла? — голос Грейнджер прозвучал осторожно, а та с бесстрастным видом набивала сухими листьями трубку. Грейнджер переглянулась с Шудье, который, подняв брови, тоже следил за действиями индианки. — В моём племени, — заговорила она, не прекращая своего занятия, — есть традиция: выкурить трубку. Сделать это нужно перед важными событиями. — Я не курю! — сразу же запротестовала Грейнджер, но Ялла посмотрела на неё своим особенным взглядом. — Если человек отказывает, то боевой топор будет вырыт, а тропа войны открыта. Грейнджер нахмурилась. Драко тоже не понравилось намерение Яллы, но из чувства противоречия Гермионе он решил поддержать индианку. Луи громко сказал: — Какая необычная традиция! А что это за травы? — Табак, — просто ответила Ялла, но, подумав немного, добавила: — И немного белладонны. — Нельзя ли… — начала было Грейнджер, но Ялла бросила на неё тяжёлый взгляд: — Нет. Драко подавил смешок. Грейнджер выглядела так, словно её загнали в ловушку. Она с возмущением посмотрела на Луи, ища поддержки, но тот развёл руками, как бы говоря «Ничего не поделаешь!» Закончив набивать трубку, Ялла швырнула остатки волшебного растения в огонь и быстро подхватила уголёк. Дымок тонкой струйкой устремился в тёмное небо. — Раскуривать трубку нужно в полной тишине, — сказала Ялла. — Тот, кто нарушит молчание, накличет беду. Три тяги. С этими словами она поднесла мундштук к губам и сделала длинный вдох. После секундной паузы Ялла медленно выдохнула дым. Затянулась ещё два раза и молча передала трубку Драко. Подавляя брезгливость изо всех сил, Драко осторожно втянул в себя дым. И едва не закашлялся — таким едким тот оказался. Но после второй затяжки сделалось легко и весело, поэтому Малфой с некоторым сожалением протянул трубку Грейнджер после третьего раза. Та приняла её с отчаянным видом, в котором читался некоторый ужас от того, что ей предстояло сделать. После колебания Грейнджер решительно поднесла к губам трубку. Чуть не подавившись дымом, она зажмурилась и выдохнула. Черты её лица разгладились, и Гермиона потянулась к трубке ещё раз. Драко заторможено наблюдал, как опустились её длинные ресницы и влажные губы обхватили деревянный мундштук. Скулы едва уловимо очертились, когда Грейнджер снова вдохнула. Драко моргнул, а трубка уже оказалась у Луи. Шармбатонец с интересом осмотрел предмет и закурил. Его глаза округлились, когда он наблюдал за колечками дыма, взмывающими в небо. После третьей тяги он с неохотой отдал трубку Ялле и уставился на землю перед собой. Драко чувствовал, как кружится дурман в голове. Он мог бы его побороть, но делать это было лень. Наслаждение от густой неги хотелось растянуть подольше. Только вот спине становилось невыносимо жарко, как будто сзади нещадно палило солнце. — Что за!.. — вскричал он, рывком поднимаясь с бревна. Одновременно с ним вскочили остальные и уставились на хижину Луи. Деревянная постройка занималась огнём. Невыносимый жар исходил от её стен. Не сговариваясь, они кинулись к ней, выхватывая палочки. — Агуаменти! — водопад обрушился на хижину. Но вода, не долетая до цели, с громким шипением испарялась. Покосившаяся дверь, объятая пламенем, с грохотом рухнула на землю, и маленькие язычки побежали по жухлой траве. Внутри дома полыхал огонь, не думая униматься, и у Драко в голове сверкнула догадка, почему. И та же мысль, видимо, посетила остальных. Четыре голоса слились в единое заклинание: — Иммобулюс! Голубоватые лучи сплелись, усиливая чары, и обрушились на хижину. Громкий свист, перешедший в треск — холодный пар выстрелил в воздух, и стены домика заледенели. На поляне повисла тишина. Луи опустил руку с палочкой и с обречённостью покачал головой. Ялла первая пришла в себя и двинулась к хижине. За ней потянулись остальные. В просторной комнате выгорело всё. Стены и резная кровать с балдахином теперь превратились в нечто чёрное, с изморозью на поверхности. Драко зябко передёрнул плечами: холод был жуткий. Ялла стояла в углу комнаты. К ней стремительно приблизилась Грейнджер и не сдержала удивлённого восклицания. За обгоревшим комодом оказалась кладка замороженных яиц огневицы. Маленькие, ярко-красного цвета, они переливались под толстой коркой льда, словно пытаясь растопить свои ледяные оковы. Быстро наклонившись, Ялла подхватила их и молча протянула Грейнджер. После недолгого колебания Гермиона взяла несколько. Остальные яйца разделили между собой Драко и Луи. Индианка забрала оставшиеся и молча покинула хижину. Луи, Драко и Гермиона неловко переглянулись и вышли из домика. Грейнджер сразу же потушила огонь в очаге и повернулась. — Она же… — хрипловато проговорила Грейнджер, — сделала это специально. Луи кивнул. Драко пытался осознать события последних минут. Ялла бросила листья волшебного растения в огонь и отвлекла всех своей курительной трубкой. Этого было достаточно, чтобы в огне зародилась змейка-огневица, проскользнула мимо них, одурманенных курением, в хижину Луи и отложила там яйца… — Слушай, — Луи подавил зевок, обращаясь к Малфою. — У тебя там есть место? — он кивнул на шатёр, освещаемый двумя факелами. — Я что-то не в состоянии сегодня колдовать, и… — Ладно, — поморщился Драко. — Идём. Малфой первым направился к своему шатру и с неудовольствием услышал чужой обмен любезностями: — Спокойной ночи, Гермиона! — Спокойной ночи, Луи! — отозвалась та, забираясь в свою палатку. Уже лежа на мягкой перине среди подушек, под кряхтение и причитания на французском Луи, который устраивался на диванчике, Драко отстранённо перебирал события дня. Ялла сделала так, что ингредиент для зелья они получили в первый же вечер. И никто не выразил недоумения по поводу того, зачем он нужен. Каждый из них знал, что яйца огневицы входят в состав сыворотки от драконьей оспы, которую изобрела одноглазая целительница Ганхильда из Горсмура.