Luna Luxis

Если бы нужно было охарактеризовать себя одним словом, то Гермиона без сомнений бы ответила: справедливая. Она прекрасно осознавала, что не является абсолютно добрым человеком. Доброта — качество безусловно положительное, но ни в магловском, ни в волшебном мире на одной доброте далеко не уедешь. Если отбросить юношеский максимализм и задуматься, то выяснится, что даже добрейшей души человек может прятать в шкафу не один скелет. Обратное правило тоже работает: даже в самой тёмной душе иногда оказывается свет. Можно легко доказать эту аксиому на примере Дамблдора и Снейпа. Исключения, разумеется, находятся везде: как ни пытайся, в душе Волдеморта обнаружить что-то светлое не представлялось возможным. Впрочем, душа у него отсутствовала, поэтому искать было попросту негде. Таким образом, в своей жизни Гермиона руководствовалась прежде всего обострённым чувством справедливости. Если для благой цели нужно поджечь мантию профессора или нарушить школьные правила — она делала это без колебаний. Наказание для предателей в виде надписи «Ябеда» на лице тоже считала обоснованным. Посадив в банку Риту Скитер, Гермиона не испытывала ни малейшего укола совести, и это даже не потому, что та доставила ей много неприятностей своими сплетнями. Незарегистрированный анимаг — провинность серьёзная, так что поделом незадачливой журналистке. Безусловно, существуют моменты, когда нужно нарушать правила и идти к намеченному любыми путями. Но сегодняшняя подлость Малфоя — не тот случай. Гермиона чётко видела разницу между своими поступками и его выходкой. Её цели всегда были рациональными, тогда как Малфой руководствовался исключительно вредностью и предубеждением. Но, чем дольше Гермиона об этом думала, тем больше приходила к выводу, что малфоевский выпад — не более чем демонстрация слабой позиции. А это значит, что он считает Гермиону достойным соперником. Если задача была вывести её из себя, то лучшее решение — не поддаваться на провокации. Мысль при удобном случае проучить Драко Малфоя Гермиона не оставила. Не в её характере давать себя в обиду. Турнир ещё не начался, а он уже строит козни. Но это всё потом, а пока она занялась насущными делами. Первый день в Шармбатоне проходил в суматохе. Гермиона скучала по учебному процессу, и её сразу же захватила новизна всего, что окружало. А проводником в лабиринте коридоров Шармбатона неожиданно сделался участник Турнира, Луи Шудье. После утомительной фотосессии он галантно предложил Гермионе проводить её кратчайшим путём до кабинета Нумерологии. Отказываться было глупо, и она согласилась. Усмешка Малфоя чётко отложилась в памяти, когда они проходили мимо. В Луи сошлись все основные стереотипы о самом популярном парне в школе: капитан квиддичной команды, любимчик преподавателей и предмет женского обожания. Ко всему прочему, он являлся председателем престижного студенческого клуба для юношей «Алхимик», основателем которого был его дед. Портреты членов рода Шудье красовались на стенде «Выдающиеся студенты академии магии Шармбатон». Там же находилась фотография самого Луи, уже успевшего завоевать несколько кубков в школьных соревнованиях по квиддичу, а также золотую медаль за первенство в состязании в плюй-камни. В общем, Луи Шудье нечем было поразить Гермиону, которая считала его самовлюблённым и избалованным сыном богатых родителей. Она отвечала на его внимание с учтивой вежливостью, стараясь держаться на расстоянии. Разумеется, иллюзий относительно подчёркнутого интереса к себе Гермиона не питала, но разочарования по этому поводу не испытывала. Последним уроком в расписании стояла Алхимия, которая оказалась смежным занятием у всех школ. Луи вместе с Гермионой дошёл до аудитории и задержал шаг у самых дверей. — Не хочешь ли прогуляться после занятий? Гермиона не хотела. В её планах значилось посещение библиотеки Шармбатона, в которой, как она слышала, сохранились оригинальные труды Фламеля с дополнениями. С большим удовольствием она бы потратила время на поиск нужной информации, чем на скучные прогулки. — Извини, но у меня уже есть планы. Луи не смутился очевидным отказом и понимающе кивнул. — Могу я помочь? — он непринуждённо улыбнулся. Гермиона пытливо посмотрела на него и сдалась: — Если только покажешь, где находится библиотека. — О! — склонил голову Луи. — Можно провести экскурсию. Там есть на что посмотреть! К тому же я староста, и у меня имеется доступ к запретным секциям. Гермиона заинтересованно поглядела на Шудье, раздумывая, насколько будет уместно принять его приглашение. Она уже собралась ответить, как вдруг увидела Малфоя. Тот неторопливо вышагивал по коридору, бесстрастно глядя прямо на них. Гермиона вынуждено посторонилась, и Малфой прошёл между ней и Луи. Он демонстративно хмыкнул и преспокойно направился к пустой парте. Гермиона с раздражением проводила глазами светлый затылок. — Не слишком дружелюбный, верно? — прокомментировал Луи, тоже глядя Малфою вслед. — Так что, позволишь составить тебе компанию в библиотеке? — Если тебя не затруднит, — ответила Гермиона, переведя взгляд на собеседника, чтобы ненароком не испепелить Малфоя. — Сочту за честь, — улыбнулся Луи, а затем предложил: — Сядем вместе? Гермиона согласно кивнула, и они вошли в класс. Почти сразу же их обогнал преподаватель. Он стремительно шёл между рядами парт, и его серо-голубая мантия развевалась как шлейф. — Прежде чем мы начнём, — заговорил он на хорошем английском на ходу, — попрошу гостей из Хогвартса и Ильверморни занять третий ряд. Возникла суматоха. Луи с сожалением пожал плечами и отправился к одноклассникам. Ильверморнцы поспешили переместиться на указанные места, шумно переговариваясь. От Хогвартса оказалось всего двое, и Гермиона помедлила, прежде чем сесть за парту с Драко Малфоем. Но он сделал вид, что не заметил вынужденную соседку. Равнодушно глядя на суетящихся ильверморнцев, он крутил волшебную палочку между пальцами. Гермиона достала тетрадь и чернила с пером. Сложила руки перед собой и попыталась настроиться на занятие, отгоняя раздражение, направленное на соседа. Не глядеть в сторону Малфоя было сложно. Так и хотелось удостовериться, что он не косится на неё со своей дурацкой ухмылочкой. Его рука по-прежнему неторопливо вертела палочку, изящно перебирая пальцами. Тёмное древко невольно притягивало к себе взгляд. Как же так вышло, что эта палочка оказалась близнецом той, что приобрела Гермиона? Просто невероятное совпадение. Преподаватель постучал по кафедре, привлекая внимание. Шёпоты и шуршание сразу улеглись. — Добрый день, — поприветствовал он студентов. — Моё имя — Пьер Соньер. Вы можете звать меня профессор Соньер. Я — магистр ордена Приората Сиона, если это вам о чём-нибудь говорит. Поскольку вы выбрали углубленное изучение Алхимии, то уже имеете представление об азах, поэтому напоминать их не считаю нужным. Он вышел из-за кафедры и остановился посреди аудитории. На вид профессору было около сорока лет, и он отдалённо походил на Снейпа. Правда, в его лице отсутствовала мрачность и волосы были аккуратно стянуты в хвост, придавая некую изысканность образу. — Сегодня я расскажу, как соединить серу и ртуть, как получить любой из семи металлов и какую роль во всём этом играет магия. А в конце занятия мы проведём небольшую контрольную работу, по итогам которой будет виден уровень каждого. Профессор с толикой театральности извлёк из складок мантии волшебную палочку и описал ею красивую дугу в воздухе. Кусок мела подскочил и принялся быстро выводить формулы на доске. Профессор обернулся к аудитории. — Записывайте, — кивнул он студентам, те вышли из оцепенения и зашуршали перьями. Гермиона погрузилась в привычный учебный процесс, совершенно забыв о Малфое. Профессор Соньер ей нравился, он производил впечатление человека, увлечённого своим делом и готового делиться знаниями. Когда контрольные работы были сданы, преподаватель отпустил студентов и попросил задержаться участников Турнира. — Прежде всего я хочу поздравить вас. Это большая честь — участвовать в Турнире по зельеварению, — проговорил профессор. — Надеюсь, что в этом году обойдется без несчастных случаев… Впрочем, не будем о плохом. Давайте познакомимся. Он посмотрел на Луи Шудье и улыбнулся ему, как старому другу. Они пожали друг другу руки. — Мсье Шудье, как поживает ваш отец? Передавайте ему моё почтение, а вашей матушке глубочайший поклон! Луи сверкнул улыбкой, которой впору было рекламировать магловский стоматологический кабинет. Профессор перевёл взгляд на девушку из Ильверморни. — Мадмуазель, ваше имя Ялла? Это сильное имя. Слышал, что все четыре факультета готовы были вас принять, это большая редкость! Магия вашего народа очень необычна, я с удовольствием посмотрю на вас в деле! Ялла зарделась от похвалы, а тёмный взгляд преподавателя уже остановился на Драко. Тот учтиво, но с явной скукой склонил голову в приветствии. — Ваша фамилия мне знакома, мсье, — задумчиво проговорил Соньер. — Не только лишь тем, какую роль она сыграла на вашей родине, — едва уловимым кивком он указал на левое предплечье Драко. — Что ж, желаю удачи. Профессор повернулся к последней студентке. — А вы, должно быть, знаменитая Гермиона Грейнджер? Я наслышан о вас. Весьма впечатлён вашим вкладом в освобождение магический Британии от власти тёмного волшебника. Вы талантливая волшебница, несмотря на юный возраст, уже много достигли. Действительно, выдающаяся ведьма своего поколения! Очень рад возможности обучать такую способную и выдающуюся студентку, как вы. Гермиона была польщена. Она довольно кивнула и поблагодарила профессора. Нет, похвала явилась очень кстати, особенно на контрасте с прохладным знакомством с Малфоем. Что же, он сам виноват, если дурная слава бежит впереди него! — Итак, вам понадобится доступ к особым секциям библиотеки, — Соньер раздал пергаменты с печатью. — Думаю, вы найдёте всю нужную информацию там. Библиотека академии — одна из лучших в Европе, — с гордостью добавил он. Получив доступ к запретным секциям, Гермиона вскользь подумала, что это очень удобно — теперь не нужно будет чувствовать себя обязанной чем-то Луи. Но предложение проводить до библиотеки она всё-таки приняла. Малфоя явно раздражает, что Гермиона влилась в общество шармбатонца, так почему бы не дать ему повод побеситься. Если Луи и рассчитывал на милые беседы в уединённом уголке между книжных стеллажей, то его постигло разочарование: Гермиона набрала огромную стопку книг, обложилась пергаментами и увлечённо принялась за работу. Спустя сорок минут откровенно скучающий Луи вспомнил, что у него намечена квиддичная тренировка, поэтому он очень сожалеет, но вынужден покинуть Гермиону. Та сочувственно кивнула, горячо поблагодарила за помощь, и уткнулась в очередной фолиант. Через пару часов Гермиона прервала чтение и отправилась на ужин. Затем в списке дел на сегодня значилось выполнение домашнего задания, чем она и занялась. После, недолго поболтав с Луной, Гермиона легла спать. Перед сном, анализируя события дня, она ощутила разочарование, что в первом томе трудов Николаса Фламеля ответ на свой вопрос не обнаружила. Впрочем, это было ожидаемо. Нужно просто запастись терпением, и старания непременно окупятся. На следующее утро Гермиона с новым приливом сил и рвения отправилась в Академию на занятия. Жизнь вошла в колею, и она чувствовала себя в своей стихии. После уроков в ежедневнике замигала запись: «Дежурство в оранжерее». Гермиона попрощалась с Луной и Габриэль, с которыми прогуливалась по саду, и устремилась в башню. День был расписан поминутно, и от этого на душе становилось спокойно: всё под контролем. Стоило войти в оранжерею, как в нос ударил тяжёлый запах земли и удобрений. Помещение было разделено на две половины: одна, залитая солнечным светом, — для светолюбивых растений, вторая, тёмная половина, предназначалась для нуждавшихся в постоянном мраке кустарников и цветов. Гермиона на ходу сбросила мантию и засучила рукава рубашки. — Привет! — жизнерадостно поздоровалась она с Финч-Флетчли, который задумчиво потирал подбородок перед горшком с дьявольскими силками. — Привет, — кивнул Джастин. На нём была поношенная мантия, очевидно, чтобы не запачкаться. Гермиона бросила ему пару рабочих перчаток, и только тогда заметила ещё одного дежурного. В тени раскидистого дерева, напоминавшего пальму, восседал Драко Малфой. Он наколдовал лёгкие охлаждающие чары вокруг себя, и ветерок едва шевелил резные листья. Шезлонг, на котором он развалился, был трансфигурирован из скамьи. В руках Малфой небрежно держал книгу «Юность великих волшебников и их великие открытия». Он, казалось, был всецело поглощён чтением и не обращал никакого внимания на происходящее вокруг. — Малфой! — окликнула его Гермиона. — Откладывай чтение и принимайся за работу! Он оторвался от книги и поднял глаза. Весь его вид словно говорил «О, Салазар, да кто это смеет меня отвлекать от истинно важного дела?» — Я как раз читаю биографию Зигмунта Баджа, — слегка наклонив голову, поведал он. — Знаешь, кто это, Грейнджер? Гермиона едва удержалась, чтобы не фыркнуть. — Разумеется. Не один ты здесь такой умный. Малфой тонко улыбнулся. — Радостно слышать. Какая интересная у него судьба, верно? Он в четырнадцать лет покинул школу, а в семнадцать уже закончил работу над гениальным трудом «Книга зелий». Малфой намеренно выделил возраст, явно намекая на что-то. — Действительно, любопытно, — хмыкнула Гермиона, вытаскивая волшебное древко. — Может, ты расскажешь интересные факты из жизни великих волшебников, пока будешь выполнять работу? Она подошла к дереву, под которым сидел Малфой, и взмахнула палочкой, орошая мелкими капельками воды тяжёлые листья. Он не успел среагировать, и влажный туман тут же осел на светлых волосах и чёрном тонком свитере. Гермиона со скрытым злорадством наблюдала, как Драко дёрнулся и вскочил с шезлонга. Воспользовавшись этим, она шепнула «Финита», и пафосное лежбище вернуло форму грубой деревянной скамьи. — Твоё счастье, Грейнджер, что страницы зачарованы водоотталкивающими чарами, — скривился Малфой в надменной усмешке и отправил книгу в сумку. — Кстати, ты знала, что это Подрик Бэтворфи изобрёл это заклинание? Ему было всего пятнадцать. А в восемнадцать он уже сделался Кавалером Ордена Мерлина. Гермиона проигнорировала его слова, занявшись удобрением земли в горшках. Финч-Флетчли в темноте бормотал что-то себе под нос, подрезая сопротивляющиеся веточки молодых дьявольских силков. Нехотя Малфой тоже приступил к обязанностям дежурного. В полном молчании они проработали четверть часа. Гермиона торопилась разделаться с дежурством, чтобы не выбиваться из своего графика. В планах на вечер значились: штудирование второго тома Фламеля, уроки, а ещё она пообещала Габриэль заглянуть в их женский клуб под названием «Орлеанские девы». Последнее не слишком воодушевляло. Выделенный на это дело час можно было провести с гораздо большей пользой, но Гермиона понимала, что отказ выглядит не слишком вежливо. Выказывать пренебрежение гостеприимством шармбатонцев — она для этого слишком хорошо воспитана. Хотя, если припомнить, они не слишком церемонились во время своего визита в Хогвартс, критикуя всё подряд: от холодной погоды до поданного на ужин блюда. Гермиона отряхнула руки и огляделась. У окна стояли несколько горшков с узловатыми пнями. Надо добыть плоды и выдавить семена в глубокие миски, и дежурство можно считать законченным. Тихо приблизившись к горшку, она осторожно подхватила его и перенесла на длинный деревянный стол. Цапень не шелохнулся. Гермиона проиграла в памяти всё, что знала об этом растении. Надела защитные очки и натянула перчатки до локтей. Сжала в правой руке секатор, глубоко вздохнула и запустила левую ладонь в трухлявый пень. И тут же с резким свистом взметнулись колючие побеги, впиваясь в руку, защищённую перчаткой. Гермиона щёлкнула секатором, отсекая стебли, и вытащила из уже смыкающегося отверстия в центре пня ладонь с зажатым пульсирующим плодом-огурцом. В руке мелькнул нож, и одним точным надрезом Гермиона вскрыла плотную кожуру. В миску с неприятным звуком хлынули семена. Довольная улыбка тронула губы, когда Гермиона откинула очки на лоб и осмотрела результат своей работы. Семена, напоминающие червей, копошились в зелёной слизи. Идеально! Профессор Стебль поставила бы наивысший балл. Жухлая кожура отправилась в корзину, а Гермиона уже собиралась продолжить, как услышала фырканье. — Браво, Грейнджер. Небрежно прислонившись к краю столешницы бедром, Драко Малфой размеренно аплодировал ей, приподняв край губ в усмешке. И Гермиона совершенно точно была уверена, что эта воодушевлённая похвала таковой не является. — Гордишься? — проникновенно спросил он, засовывая руки в карманы брюк. — С чего бы, — пожала плечами Гермиона и снова взяла секатор. — Правильно, — одобрил Малфой. — С этим справится любой шестикурсник. — Любой, — с полной серьёзностью согласилась Гермиона. — Поэтому бери цапень и приступай к работе. Если не боишься руки запачкать, — не удержалась она от язвительности в тоне. К её удивлению, Малфой спорить не стал. Он, не сводя с неё нечитаемого взгляда, надел чёрные перчатки и водрузил защитные очки на нос. Провёл рукой по волосам, убирая светлые пряди со лба, и повернулся к цапню. Легко подхватил горшок и поставил на столешницу. Затем Малфой обошёл стол и встал чуть поодаль от Гермионы. Не сговариваясь, они принялись за работу. — Считаешь себя гениальной, Грейнджер? — щелчок секатора, и агрессивный побег цапня свалился на пол безжизненной веткой. — Странный вопрос, — Гермиона погрузила в пень руку и ухватилась за скользкий бок плода. — Гордыня — плохое качество, — назидательно проговорил Драко, выуживая огурец из недр пня. — Плохое качество — это когда ты суёшь нос не в своё дело, — Гермиона резко всадила нож в плод. — Согласен. Но ещё хуже, когда веришь в свою мнимую гениальность, — Малфой брезгливо сморщился, выдавливая извивающиеся семена в миску. — Может, пояснишь уже? — без особого интереса проговорила Гермиона и резво пригнулась, избежав выпада колючего побега. — Ты — абсолютный теоретик, — лязг секатора, — к своим годам ничего особенного не достигшая выскочка. — Малфой отбросил инструмент и с силой затянул в узел мешавшиеся побеги. — С тобой заискивают и нагло льстят, а ты и уши развесила. — Кажется, кто-то завидует! — Гермиона запихнула руку по локоть в отверстие пня, не обращая внимания, что в перчатку вцепились побеги и пытались разодрать её. — Чему тут завидовать? — с громким хлюпом Малфой выдернул руку из сомкнувшегося пня и сжал в кулаке пульсирующий огурец. — Любому ясно, что твои регалии и заслуги не имеют академической основы. — А твои — имеют? — плод пытался выскользнуть из рук Гермионы, но она крепко его держала. — Может, запишем в твои практические достижения починку Исчезательного шкафа? — Не трудись, — свысока уронил Малфой, вонзая нож в огурец. — В отличие от тебя, я гордыней не страдаю. — Страдаешь чем похуже: завистью и раздутым эго, — Гермиона с силой нажала на плод, чтобы выдавить семена. — О, последнее — это как раз про тебя, не находишь? — неприятно ухмыльнулся Малфой, отставляя заполненную семенами миску в сторону. — Какими достижениями ты можешь похвастаться, чтобы называться выдающейся ведьмой своего поколения? — Вот, что тебя зацепило — что профессор Соньер похвалил меня, а не тебя! — торжествующе заявила Гермиона и швырнула скукоженный пустой огурец в корзину. — Похвастайся своими достижениями! Только не говори, что заколдовать значки в четырнадцать лет и было твоим гениальным изобретением. — Освоить Протеевы чары в семнадцать — тоже ничего особенного, — небрежно заявил Малфой, стягивая перчатки с рук и бросая их на стол. — Мне было шестнадцать! — Нашла, чем гордиться. Гермиона сорвала очки с лица и уставилась в холодные серые глаза. Воздух словно бы пронизывался колючими разрядами, норовя взорваться. Внезапно на стол между ними хлопнулся горшок с цапнем, заставив их отпрянуть в разные стороны. — А мне восемнадцать, и я особенно горжусь тем, что не сдох от взгляда василиска! — Джастин невозмутимо запустил руку в дыру пня, и края с хлюпаньем сомкнулись вокруг его локтя. — Вы тут достижениями меряетесь, да? Ай! — побег яростно хлестнул по лицу, и Финч-Флетчли скорчился от боли. Он с трудом выдернул руку, сжимая в кулаке раздутый огурец. Тот дёрнулся и выскользнул из пальцев Джастина, торпедой стрельнул прямо в окно и взорвался от удара, забрызгав извивающимися семенами всё вокруг. — Твою… Моргану! — взревел Малфой, с омерзением уставившись на свой чёрный свитер, на котором расплывалось зелёное пятно слизи. Гермиона ахнула и машинально вскинула руки, чтобы убрать с волос копошащиеся семена. Джастин без особого сожаления в голосе сказал: — Ну надо же, и в мои годы случается! — он с тяжёлым вздохом снял «червяка» с плеча и довольно метко швырнул его в миску с остальными семенами. Насвистывая какую-то магловскую песенку себе под нос, Джастин как ни в чём не бывало запустил руку в цапень. Гермиона не удержалась и фыркнула от комичности ситуации. Быстро извлекла палочку и применила очищающие чары. Сработало плохо. Она покосилась на Малфоя. Тот с видом поруганной чести раскладывал инструменты по местам, а в волосах у него извивался «червяк». Брови нахмурены, движения уловимо резче его обычно лениво-неторопливых. Расстроен испорченным свитером, не иначе. Ну ничего, у него целый чемодан таких свитеров, наверняка же. Оставшееся время дежурства прошло хоть и в напряжённой атмосфере, но без перепалок. Финч-Флетчли сработал буфером, и ни одно проклятье в тот день не сорвалось с кончиков волшебных палочек. Кстати, если их палочки — близнецы, значило ли это, что они не смогут причинить друг другу вред? Очевидно, что это так. Гермиона перевела взгляд на растение перед собой. Щёлкнула ножницами, срезая засохший побег. Аккуратно положила инструмент на место и убрала мусор. Разговор был не окончен. Им ещё есть что сказать друг другу.