Почему советник

      Ранним утром, на удивление Бруно, Клара проснулась первее. Хотя, ему очень хотелось надеяться, что она вообще спала. Камиля и Киру не было видно. Ректилинив облокотился на стену, наблюдая за Дюваль. Девушка сидела за столом, сонная и считала скудные сбережения. Но несмотря на сонный вид, девушка выглядела опрятно. Рыжие волосы были заплетены в две косы, платье… Вид портила только бледное сонное лицо. И рядом стояла банка, где монет было чуть больше. Ректилинив подошёл ближе, присев за стол. — Доброе утро. — Кому как, — пробормотала Клара. Советник вздохнул и оглянулся на банку. — А что там? — он указал. — Там? — фармацевт подняла взгляд. — Никому не расскажешь? Если козлы узнают, всё вытрясут. — Получив кивок, она продолжала. — Деньги на выход Кире. Надеюсь, к его восемнадцатилетию соберу всю сумму.       Несмотря на то, что у Клары был очень мрачный тон, дворянин нашёл это милым. Потом он перевёл взгляд на ту скудную кучку денег, которая подразумевалась оплатить налоги и помрачнел. — А где Камиль? — Он в спальне. — Один? — настороженно спросил Ректилинив. — С Лавандой, — спокойно заявила Клара. — Её очередь нянчиться, — усмехнулась девушка, на секунду подняв взгляд. — Ты следующий.       Бруно растерялся, не сразу поняв о чём идёт речь. Ему почти привиделась картина как горшок с цветком, стоящий на подоконнике смотрел на младенца. Ах, да, кошка… Хотя это не облегчило ситуации. Но глядя на измученное выражение лица фармацевта, он не стал ничего говорить. Ректилинив смотрел на то, как Клара считала деньги. Даже не считая монет, было видно, что их очень мало. — А сколько тебе надо выплатить? — Со-сорок пять з-золотых за тёмное имя, тридцать за землю… А нас двое, — промямлила девушка. — За землю?! У них есть наглость за землю брать? — возмутился Ректилинив. — Да, — горько усмехнулась девушка.       Клара тяжело вздохнула и Бруно смотрел, как она в отчаянии глядя на маленькие сбережения. Ректилинив колебался несколько секунд, обдумывая ситуацию. Возможно, это было опрометчивое решение, но он резко поднялся с места и пошёл в спальню. Зайдя, он застал странную картину. Камиль лежал на двуспальной кровати, а рядом с ним сидел бурая кошка. Двое смотрели друг на друга. Мальчик хихикал и пытался дотянуться до усов Лаванды, а та в ответ лизала его. Советник сомневался, насколько это гигиенично, но не стал комментировать. В то же время было сложно представить, что это тот же малыш, что вчера всю ночь кричал. Дворянин подошёл к своей сумке и достал кошелёк, собирая нужную сумму.       Когда Бруно вернулся, заметил, что Дюваль поставила локоть на стол, схватившись за голову. Ректилинив почувствовал жалость к Кларе, и ещё больше убедился в своей идее. Он положил деньги рядом с девушкой, отчего та вздрогнула. — Ч-ч-что это? — Тихо спросила она, с изумлением смотря на сумму денег. — Деньги. Этого должно хватить, — уверенным тоном заявил дворянин, подтягивая монеты ещё ближе к фармацевту. — Ты с ума со-со-сошёл, я за ж-ж-жи-жизнь с тобой не расплачусь… — пробормотала Дюваль, пытаясь подтолкнуть деньги обратно. — Мне и без тебя д-д-долгов… — Нет-нет-нет, — перебил её Бруно. — Считай это благодарностью за твою доброту. — Бла-бла-благодарностью за три д-д-дня? — Не три, а как минимум неделю, — поправил советник. — Это вполне достойная оплата. — Я это не возьму, — упрямо заявила девушка. — Ты не возьмёшь, а вот горный козёл с радостью, — усмехнулся советник. Клара устало вздохнула, потирая переносицу. — Ты невыносимый упрямец. — Бери, — Ректилинив протянул деньги Дюваль.       Клара недолго колебалась, но, в конце концов, смирилась и взяла их. Дворянин довольно смотрел на то, как Клара сгребает сбережения в банку на «выход Кире». Дюваль встала со своего места и пошла к столу и печи. Тут Бруно задался довольно логичным вопросом. — Клара? А почему ты печь не разжигаешь по вечерам? Будет куда светлее и теплее, — Ректилинив чувствовал, что за этим стоит что-то. — Вот п-п-пойдёшь, нарубишь мне д-д-дров и я обязательно буду, — фыркнула фармацевт. — Неужели нельзя попросить у соседей-мужчин? — мрачно спросил советник. — Во первых, мне, итак, приносят д-д-дрова… Я стараюсь использовать их ра-разумно. Я же не единственная, кому они н-н-ну-нужны.       Бруно тяжело вздохнул и поставил локоть на стол, положив голову на руку. В этом была доля правды, но его расстраивал сам факт, что Клара так живёт. И, по-видимому, не она одна. Даже напрягала мысль, как тогда жили те же Леруа? Пятеро детей, двое взрослых. Обнадёживала мысль, что старшие сыновья работают. — Бруно, могу я тебя попросить? — подала голос Дюваль. — Можешь отнести Камиля в дом Леруа? Надо же его кормить м-м-м-мо-молоком… Реми сказал, что мадам Леруа не против помочь. Да и к тому же, если козёл вас двоих увидит, ещё и за в-вас придётся п-п-платить… — Да, конечно, — Ректилинив кивнул, хотя и не очень доволен. Он не горел желанием снова встретиться с Реми. Но он засунул свою гордость куда подальше, напоминая себе, что он в первую очередь помогает Кларе. — Тогда поторопись, п-пожалуйста… — Понял.       Советник вернулся в спальню, на этот раз подходя к кровати. Он заметил, что малыш был одет довольно легко и в такую погоду это было небезопасно. Особенно, учитывая тот факт, что он, итак, больной. Бруно оглянулся по сторонам, но ничего не нашлось. У Клары тоже. Оставалось одно… Ректилинив тяжело вздохнул и пошёл одевать своё пальто. Но пока не застегивал его. Советник постарался держать Камиля под верхней одеждой и обмотать его собственным шарфом. Но когда дворянин уже тянулся к ручке резко остановился. — А где хоть живут Леруа? — Ой, прости! Забыла сказать… Бенишу, Б-Б-Бейли и Леруа живут ря-рядом, — быстро заговорила Клара. — Сорок первый дом. — Понял.       На этот раз Бруно вышел из дома и пошагал по дворам. Было довольно пусто. Редкие прохожие бежали к дому и больше ничего. Ректилинив прижал покрепче к себе малыша, который уже начал хныкать. Советник шёл и бормотал под нос: «Только не начинай плакать, только не начинай плакать, только не начинай плакать…». Десять минут они шли в тишине, но видимо, мальчик захотел есть. А может ему было холодно. Детей не угадать. Советник укачивал его на руках, побольше укутывал в шарф. Но всё бессмысленно. Казалось, ещё немного и он сам закричит. К счастью или сожалению, он добрался до дома Бенишу и стал оглядываться в поисках сорок первого дома. — Наконец-то, — фыркнул Ректилинив и постучал в дверь дома.       Послышалось временное мешканье и дверь старого и затхлого старого дома открылась. На пороге стояла девочка лет семи. Та самая, которую он встретил в трактире. — Ой! Вы же тот господин, который дал мне и братику деньги! — вместо приветствия закричала она.       Тут же в проёме появилась и мать семейства. Женщина лет пятидесяти, с волосами цвета каштана и держа что-то под руку. Бруно навеяла надежда, что, возможно, он сегодня не встретится с Реми. — А, так тебя Клара послала, да? — мрачно спросила мадам Леруа, глядя на него оценивающим взглядом, а потом опустив взгляд на дочь. — Цисси, отстань от человека. Иди лучше Тимми пеленай.       Нарцисса обиженно надула губы и фыркнула, скрестив руки на груди. Но спорить с матерью не стала. Ректилинив вздохнул и протянул до сих пор кричащего Камиля женщине, надеясь поскорее сбежать отсюда. Леруа взяла малыша, качая на руках. Она снова бросила взгляд на советника. — Тебе-то не холодно? — неожиданно спросила она, глядя на его пальто. — У нас совсем бедные теплее одеваются. Может тебе что-нибудь из гардероба Реми дать? Вы кажется телосложением схожи. Хотя, ты может побольше. За ребёнком придёшь и вернёшь. — Нет, — наотрез отказался Бруно. Он не хотел ни чем быть обязанным Реми. Не после их ссоры. — Я пойду? — Да, иди. Только не вздумайте не вернуться. Мне своих пятерых хватает.       Мадам Леруа развернулась и закрыла дверь. Бруно смотрел пару секунд на дверь. У них это семейное? Ну, от снежинки не родится и травинки. Хотя, Чарльз и Цисси на фоне их выглядели святыми одуванчиками. Он наконец застегнул как следует пальто и завязал правильно шарф, да пошёл в обратную сторону. Ректилинив надеялся, что он не встретится со сборщиками налогов. Правда, он не знал, как те выглядят. Зато советник сильно выделялся на фоне деревни. Но дворянина, с другой стороны, всегда путали с ними. Ему просто хотелось скорее оказаться дома.

***

      Клара смотрела вслед Бруно и выдохнула. Наконец, тишина. Поскорей бы этого маленького засранца забрали. Иначе она точно в один день поступит как папа. Дюваль встала со своего места, взяв с собой банку со сбережениями на выход Кире. Она вернулась в спальню и спрятала её в шкафу. Лаванда спрыгнула с кровати и подбежала к хозяйке, теревшись о её ногу, будто напоминая о своём присутствии. Девушка обернулась и подхватила кошку, прижав к себе. — Я вас даже не покормила, да? — тихо сказала она, проводя рукой по серой шерсти. — Подождите, я с этими «Козлами» разберусь.       Взгляд упал на царапины на своих руках. От кошачьих когтей, конечно же. Клара снова посмотрела на кошку, наигранно хмурым взглядом, как будто недовольный родитель, ругающий своего ребёнка. — Вот ты со мной дерешься, а почему им пару отметин не оставишь? Лучше на лице. Скажем, что ты бродячая кошка, и ответственность с меня спадёт.       Клара положила кошку на пол, отряхивая себя от кошачьей шерсти. Голос сзади неё позвал. — Ма-ам, доброе утро! — Кира заглянул в спальню. Дюваль быстрее закрыла двери шкафа и повернулась. — Доброе, милый, — фармацевт слабо улыбнулась, подходя ближе и притянув сына к себе.       Младший Дюваль крепко обнял, положив голову ей на плечо. Клара иногда чувствовала себя неловко в такие моменты. Особенно от того факта, что она была его чуть ниже. И временами девушка корила себя, что не может привыкнуть. Но она старалась изо всех сил. — А где Камиль и Бруно? — негромко спросил сын Клары, делая шаг назад. — Я их отправила к Леруа, чтобы Роза по-по-покормила ребёнка. — Она согласилась? И ты уверена, что стоит Бруно туда отправлять? — с сомнением переспросил Кира. — Р-р-реми…       Клара замолчала, услышав стук в дверь. Ну вот, началось. Лицо Дюваль быстро помрачнело. Кира тоже недовольно посмотрел на дверь. Оба знали, что сейчас произойдёт. Мальчик ушëл в свою комнату, а девушка подошла к столу, разглядывая каждую монету. Давно она не видела такого большого количества золотых монет… В последний раз, кажется, после восстания. Послышался ещë более громкий и настойчивый звук. — Дюваль, открывай! От меня не спрятаться. — Да от вас спрячешься, — фыркнула Клара, подходя к двери. — Из могилы достанете.       Дюваль подошла к двери и с тяжёлым вздохом открыла её. На пороге стоял мужчина с противной ухмылкой, зализанными набок волосами. — Ну что, какие гроши ты мне сегодня дашь?       Фармацевт ничего не сказала, просто всунула ему деньги, на что «козёл» удивлённо вскинул бровь. Он несколько минут разглядывал каждую монету с лёгким прищуром. Убедившись, что все они настоящие, он поднял бровь. — Кого ты обокрала, Клара? — Ни-никого, — тихо сказала Клара. — Ты пытаешься врать мне? — он усмехнулся. — Кларочка, я знаю тебя уже пару лет. У тебя нет таких денег. — А у других есть? — съязвила девушка. — Отличное замечание, — мужчина положил руку на подбородок. — Ладно. Отложим это на потом. Давай-ка посчитаем… Два раза по тридцать за землю. И два раза по сорок пять за тёмные имена. Новые обстоятельства открылись? — ухмыльнулся налогосборщик.       Клара удивлённо захлопала глазами и наконец осознала, что даже не перепроверила сумму. А Бруно, судя по всему, позабыл, что Дюваль светлоимёнка. Что уж говорить, она и сама об этом иногда забывала. Но что теперь делать? В деревне была поговорка: «То что оказалось в копытах у козла больше не вернётся». Будь то деньги, украшение, золото. Всё, что может выплатить долг. Но это были деньги Ректилинива. И он давал их на налоги. Не будет ли это варварством, использовала их не по назначению. — Никаких н-н-н-новых об-обстоятельств. Я Клара Дюваль, — уверенней заявила девушка. — Отдай день-день-деньги. — Фармацевт протянула руку. — А-а-а, девчонка, не так быстро. Не забывай, у тебя ещё долгов по горло, — «козёл» слегка ударил её по руке, отмахиваясь. — Я п-п-просчиталась. Верни пожа-жа-жа-жалуйста, — пробормотала Клара. — Это не мо-мо-мои. — О, вот оно как? — ухмылка на его лице росла на глазах. — Неужто с кем-то из богатеньких спишь? Я не думал, что кто-то мог выбрать… — он остановился на секунду. — Кого-то вроде тебя. Ну ты же явно некрасавица.       Клара, промолчала, сжимая кулаки и стараясь сохранить спокойствие. Девушка поджала губы. Ей было не привыкать к резким замечаниям или мерзким предположениям. Она тяжело вздохнула. — Д-д-д-др-других в это не впуты-ты-тывай. Просто от-от-от-от-отдай деньги… Я через время всë верну… — О, и какой раз я об этом слышу? Так кто же тебе дал денег, Дюваль? — налогосборщик посмотрел на монеты. И тут его осенило. — А тот советничек из Ноггинтема случайно не у тебя живёт? Эрика говорила, что дала твой адрес.       Клара замерла нахмурившись. Ей не хотелось создавать Бруно проблем. Он, итак, много для неё делает. И заставить его платить по два раза… Было бы дерьмово. — Нет, он не ж-ж-жи-живёт у меня. — Правда? А можно мне взглянуть? — нахально спросил козёл.       Мужчина шагнул вперёд, уже положив ей на плечо руку. Он был высок ростом и Дюваль напряглась, делая шаг назад. Драться с ним смысла не было. А за попытку ещё и платить придëтся. — Здесь я, — послышался голос сзади. — Если есть какие-то вопросы, обращайся ко мне.       Фармацевт выдохнула, завидев Ректилинива. Сборщик налога остановился, делая шаг назад. Он прищурился, недовольно глядя. Бруно оглядел обоих с ног до головы. Козёл быстро убрал руку и фыркнул. — Ничего мне не надо. Просто было интересно поглядеть на того, кому так приглянулась Клара, чтобы с ней… — фыркнул он, поворачиваясь и разглядывая дворянина презрительно.       Но Бруно его остановил, чувствуя нарастающий гнев. Ректилинив сжал кулаки, едва ли сдерживая себя, чтобы не ударить ублюдка. — На что ты намекаешь? — Советник шагнул вперёд. Ему так и хотелось стереть эту мерзкую ухмылку. Но его остановила крепкая хватка Клары, потянув назад. — Бруно, я тебя п-прошу, не делай ничего опрометчивого. Тебе придётся платить штраф. По-по-потом ты уедешь, а он до конца моей жизни будет меня у-у-уг-угнетать за это.       Бруно помрачнел. Он точно не желал, чтобы ситуация закончилась так. Ректилинив оглянулся на горного козла. Советник бы с лёгкостью мог выплатить штраф. Но его беспокоила ситуация Клары. Дворянин тяжело вздохнул и сделал шаг назад. — Как скажешь. — То-то же, — усмехнулся сборщик налогов. — Ну, что будем делать с долгами? — С долгами? — Бруно поднял бровь, обернувшись к Дюваль. Та смущённо отвела взгляд. Ректилинив почувствовал жалость к девушке. — Сколько?       Фармацевт подняла взгляд и уже собиралась что-то сказать. Советник уже догадывался о её словах. Но мужчина заговорил первый. — Сто тридцать золотых.       Дворянин постарался скрыть своё удивление и смущение. А может не стоило и удивляться? Откуда у неё могут быть такие деньги каждый месяц? Он думал несколько секунд и принял решение. — Я оплачу, — кратко сказал Бруно. Клара снова схватила его за руку. — Бру-ру-ру-руно. Не-нет. — Тише, Клара, — огрызнулся козёл, поднимая руку. Он, ухмыляясь, посмотрел на гостя. — Ты готов заплатить? — Будто проверяя его, спросил мужчина. — Да, — отрезал Ректилинив.       Он протолкнулся через двоих и прошёл в дом. И снова в спальню. Вот только в этот раз не было ни младенца, ни кошки. Кошелёк был полон и Бруно вытащил сто тридцать золотых. Вернувшись, Бруно всунул налогосборщику в руки эти деньги. Клара пыталась протестовать, но её уже никто не слушал. — Так-то лучше, — пробормотал мужчина, положив монеты в какой-то мешочек. Он повернулся к Кларе. — Тогда до следующего месяца? Молись, чтобы твой дружок здесь задержался. Кто ещё будет тебе так щедро оплачивать услуги лоретки.       Дюваль, кажется, уже не выдерживала этого и хлопнула дверью перед носом козла. Бруно с отвращением посмотрел туда. Где таких ублюдков набирают? Они несколько секунд стояли в тишине, пока Клара неожиданно шагнула к нему и обняла, повиснув на плечах. Плечи Ректилинива слегка напряглись, скорее от неожиданности, чем от тяжести. Наоборот, девушка была слишком лёгкой.       Это было так странно… Его так давно не обнимали. Обычно, так распускать руки себе позволял только Томас. Или Барти иногда позволял себе по-дружески стукнуть по спине или взъерошить волосы. В те редкие моменты, когда они виделись. А Генри… Он сам-то не любил, когда его трогали, не говоря уже о приставании к другим. И Роберт уже не был тем маленьким прилипчивым ребëнком. Ну а кто ещë осмелится, исполнить такой жест королевскому советнику? Только Клара. Что за злая шутка судьбы, ведь речь могла идти и о сестре, и о Дюваль. — Ты сумасшедший, — пробормотала фармацевт, отступив и вытирая слёзы с лица. — Вот такую благодарность я получаю? — усмехнулся советник, по-доброму и без обвинения. Он, немного колеблясь, протянул руку и погладил её по голове. Дворянин сам не понимал, что на него нашло. — Спасибо… Просто… Это очень м-м-м-мн-много… — Эй, всё хорошо. Но я должен кое-что спросить, — его лицо стало серьёзным и он внимательно посмотрел на девушку. — Он явно мерзкий тип. Клара, скажи мне честно. Бывало ли такое, чтобы горные козлы выбивали из вас долги? Клара удивлённо на него посмотрела на него. Дюваль долго думала и в итоге заговорила. — Ну, было время. Пока Реми ему тумаков надавал. И рот с мылом помыл. — А Уильям? Его всё устраивало? — подозрительно спросил Ректилинив. — Уильям… Ну, он не знал. — Ну, конечно со старосты деревни же налогов не взимают, — саркастично сказал советник. — Он многое делает для деревни. Он просто не может уследить за всем, — возразила Клара. — Но это, можно сказать, основное. К тому же это его ответственность, — возразил Бруно. — Чем он таким занимается? И знает ли он об оскорблениях? — Зачем тебе это? — тихо спросила фармацевт. — Я хочу восстановить для вас хоть какую-то справедливость, если этого не может сделать Уилл, — хмуро сказал Ректилинив, держась за ручку. — Хорошо. Будь по твоему. Только не натвори глупостей, — обречённо вздохнула девушка. — Не буду.       Бруно снова вышел на холодную улицу. Может, ему действительно стоит сделать заказ чего-то потеплее. Фример знает, сколько эти переговоры будут вестись. И как назло, Роберт ни словечка не писал. Вот только придётся немного экономить. Ему было ничего не жалко для Клары. Но всё же сумма была великовата.       На улице уже было людно, люди ходили вокруг, болтали о разном. И на улице даже стало как-то комфортнее. Судя по всему, сборы налогов закончились. Ректилинив разглядывал всё вокруг, будто не шёл тут четвёртый раз. Но здесь он заметил какой-то странный синий ящик неподалёку. Дворянин не сдержал своего любопытства и подошёл чуть ближе. А вот и стоял хозяин. Советнику было даже радостно увидеть Чарльза Леруа. Он порылся в карманах, но ничего кроме мелочи не нашлось. Но всë же лучше, чем ничего, да? Бруно подошëл ближе и наклонился, желая разглядеть, что фокусник делает. — Сегодня без маленькой помощницы? — тихо спросил Бруно, с лёгкой улыбкой.       Парнишка слегка вздрогнул, поворачиваясь на голос. Его расширенные глаза быстро вернулись в нормальное состояние, и он выдохнул. — Месье Ректилинив, это Вы. Я уже думал, что сборщик налогов, — Чарльз захихикал.       Бруно даже почувствовал себя немного оскорблённым на это сравнение после произошедшего. Но не стал этого говорить. — Выступал? — заинтересованно спросил Ректилинив, глядя на ящик. — Это, кажется, исчезательный ящик? — Да! Жаль Вы не видели… — Чарльз, можно на ты, — перебил волшебника советник. Он сунул руку в карман, в надежде какой-то мелочёвки. Нашлась только одна золотая. Дворянин подбросил её, аккуратно кидая её Леруа. — Хорошо, — парнишка умело поймал, и его глаза широко расширились, когда он увидел монету. — Вы… То есть, ты с ума сошёл. Ты ведь даже не видел? — Мне было достаточно одного раза, чтобы понять, что ты талантлив, — беззаботно заявил дворянин, оборачиваясь, чтобы уйти. Но он снова остановился. — Ты ведь идёшь домой, да? Нам по пути. — О, супер! — Чарльз быстренько схватился за верёвку, привязанную к ящику и тот покатился. — Кстати о таланте! А-а-а… Спасибо? За то что заступились за меня перед Реми… Вам, конечно, не стоило… Я уже привык.       Бруно не понравилась фраза «Я уже привык». Как будто это было нормой. Реми ведёт себя дерьмово по отношению к брату. В голове сразу пронеслась мысль: «А ты чем лучше?» — и Бруно постарался её отогнать. — Не надо меня благодарить. Это было делом принципа, — без эмоций заявил Ректилинив. Он оглянулся на фокусника, и в его голове пронеслась мысль. — А сколько тебе лет? — Мне? Девятнадцать. В Вантозе будет юбилей, — беззаботно проговорил Леруа.       Девятнадцать. Прямо, как и Роберту. И внешне они похожи. Худощавое телосложение, каштановые волосы. Беззаботный характер. Советник постарался выкинуть эту глупость из головы. Ведь тогда означало, что он похож на Реми. — На самом деле он не так уж плох… Просто он пару дней назад поругался с мамой. Ещё и сбор налогов перенесли. А он один работает. И я, конечно, помогаю.       Бруно внимательно слушал объяснение и слегка нахмурился. Это действительно объясняло недовольство старшего Леруа. Но это всё ещё не оправдывало его поведения. — Знаешь, я могу его понять. Но также я могу сказать по своему опыту: нельзя проектировать свой гнев на младших, — серьёзно заявил дворянин.       Чарльз что-то пробормотал и их разговор остановился. Они молчали какое-то время. Бруно снова глянул на ящик и не смог сдержать себя. Он протянул руку и постучал. — Двойное дно? — Ректилинив издал самодовольный смешок. — Фокусники не раскрывают своих секретов, — слегка нахально ответил Чарльз. — Боюсь, я уже догадался.       Двое посмеялись, и снова настала тишина. Только ящик сзади скрипел и держался на земле. — А ты к нам в гости? Почему ты вообще в ту сторону идёшь? — наконец поинтересовался Чарльз. — Нет-нет, я не к вам. Я к Уиллу, — Бруно издал тихий смешок, покачав головой. — К Уиллу? — Леруа поднял бровь. — Он разве занят? — Это дело касается сбора налогов. — Делай, как знаешь.       Наконец, они дошли к дому сорок и сорок один. На распутье Чарльз и Бруно распрощались. Ректилинив подошёл к двери и слегка постучал. Несколько секунд была тишина, пока дверь не открылась, и на пороге оказался Олеандр. Снова он, снова удивлён нежданным гостем. — Бруно! Какими судьбами? — как и в прошлый раз добродушно спросил Бенишу младший. — Привет-привет, — советник не смог сдержать улыбки Как у такого мрачного человека мог быть такой весёлый сын? — Я к твоему отцу. — Папа? Он сейчас занят. К нам явилась советница королевская, — неуверенно начал мальчик. Было слышно, с каким пренебрежением говорил он о Эрике. — Эрика? — удивлённо переспросил дворянин. Она тут что делает? Но, с другой стороны, с ней можно было бы поговорить о воспитании подопечных. — Я с ней знаком. Обещаю, в случае последствий, я возьму всю ответственность на себя.       Сын Уильяма сомневался пару минут, но всё же сделал шаг назад, пропуская гостя. Ректилинив благодарно кивнул. В доме ничего не изменилось со вчерашнего дня. Разве что дверь в кабинет Бенишу была приоткрыта. Советник прошёл к двери, но остановился, ещё не давая о себе знать. — Я, конечно, очень хотел лицезреть твоего дорогого мужа или Еë Величество, чтобы обсудить не кем нежданные новости. Но я не ожидал, что ты явишься лично. Ещë и так… Оперативно, — послышался голос Уильяма из-за двери. — Чем я удостоился такой чести? — У королевы Изабеллы и без того полно дел, чтобы тратить время на вас, — прошипела Эрика в ответ. — Кристиан тоже достаточно занят. Поэтому я здесь. — О, я уверен, она очень занята. Попивает чай с ноггинтемским королëм? Или может с бывшим мужем отношения выясняет? — нахально усмехнулся Бенишу. — Уильям. Не забывайся, — отрезала Эрика.       Бруно с трудом сдержал смех. Но так же был удивлëн смелостью мужчины. Так нагло говорить о королеве. — А-а… Я хотела спросить, к вам вчера привезли ребëнка, — начала Эрика. Бруно поднял бровь. С чего это советница беспокоится об очередном тëмноимëнце? — Всë верно. Чего ты хочешь? — резко спросил Уилл. Чувствовалось всë подозрение в его голосе. — Я просто интересуюсь, — тем же тоном ответила женщина. — Как он? Он не замерз по дороге?       Ректилинив поднял бровь. В голосе советницы звучала искренняя обеспокоенность. Какая-то ей несвойственная. Советнику надоело стоять за дверью, и он наконец постучал. Повисло молчание, пока староста деревни наконец не ответил. — Войдите.       Дворянин открыл дверь. Пред ним предстала картина: Уильям сидел в своëм кресле, с сигаретой во рту и поднятой бровью. Напротив него сидела Эрика на стуле. Вот она выглядела непривычно. Необычно бледный оттенок кожи, а под глазами тяжелые мешки под глазами. Волосы были растрëпаны. И она будто… Пополнела? Бруно обычно не обращал на это внимание, но сейчас было трудно не заметить. Это было несвойственно женщине, ведь она обычно очень ухаживала за собой, скрывая любой изъян. Что случилось за пару дней, что его не было во дворце? — Бруно? Вот уж тебя я не ожидал здесь увидеть, — нахмурив брови проговорил Уильям, делая затяжку. Те же вонючие сигареты, что и у Клары. — Я тоже не рассчитывал сегодня приходить. Но дело важное. Особенно, если и Эрика здесь.       Бенишу выглядел подозрительным, но пригласил присесть на стул рядом с женщиной. Бруно сделал так, как сказано. Он встретился взглядом с Эрикой. Вблизи она была ещë более усталой и изнемождëнной. — Я надеюсь, ты не ожидаешь, что из-за тебя мы прервëм свой разговор? — презрительно спросил мужчина, выдыхая дым. Ноггинтемский советник слегка поморщился от противного запаха. Ему хотелось убить того, кто изготавливает их. — Нет, я готов подождать. Уилл удовлетворëнно кивнул и повернулся к Эрике. — Отвечая на твой вопрос. У ребëнка всë хорошо. Его временно оставили у Клары Дюваль, пока мы ищем семью. — У Клары? — испуганно спросила советница королевы Изабеллы. — Но ведь она ещë молода, откуда ей знать, как заботиться о таком маленьком ребëнке. А кто его кормит? — Спокойно, — прервал Бенишу, скривив губы. Кажется, ему не нравилось, когда в его методах сомневались. — Клара занимается этим не в первый раз. Она и роды может принять если надо. А кормит его Роза Леруа. У неë своих пятеро из которых двое младенцев.       Эрика кажется выглядела не очень-то успокоенной. Она вела себя как-то странно, не свойственно для неë. Или Бруно плохо знал. Но судя по подозрительному взгляду Уилла. — Но мы собрались здесь не ради ребëнка, да? Я хотя и недоволен отношением к новорожденным, но у нас есть вопрос на обсуждение. — Могу я первым говорить? — подал голос Ректилинив. И Эрика, и Уильям удивлëнно посмотрели на него. — Если ты так горишь желанием. Только советую тебе быть уверенным, что это стоит моего времени, — проговорил староста, теперь глядя настороженно глядя куда-то в угол комнаты. — Я уверен, что это стоит времени вас обоих. Иначе я бы в вас сильно разочаровался, — Бруно кивнул. — Я хотел поговорить о горных… — Ректилинив остановил себя, откашлявшись. На лице Уилла появился намëк на улыбку. — О налогосборщиках и их поведении. — Опять? — выдохнул староста, и из его рта вылетел дым. — Он был груб с Кларой? — Снова. И да, он был очень груб с Кларой, — заявил Бруно. Не сдержав своего любопытства он посмотрел в угол, куда глядел Бенишу. Но к его удивлению там было пусто. За их взглядами проследила и Эрика, тихо усмехнувшись и наклонившись к Ректилиниву. — Не удивляйся. Её Величество давно говорит, что он из ума выжил.       Бруно ничего не ответил, тихо фыркнув. Его не беспокоили сплетни этих двух ведьм. Бенишу бросил на них взгляд. И случайно невзначай, выдохнул новый клуб дыма в лицо вруливенской советницы. Женщина поморщилась покривившись. — Ты можешь не курить? — Ты говоришь прекратить мне что делать в моём кабинете? В моём доме? И в моей деревне? — угрожающе спросил Уильям.       Как будто, чтобы добавить эффект, он наклонился ближе к советнице. Его холодные голубые глаза опасно заблестели. Что уж говорить, Бруно самому стало не по себе. Эрика заметно занервничала, но явно старалась сохранить свою упрямую гордость. — Это не твоя деревня. Тебе как и дали эту власть, так и могут легко еë отобрать, — напомнила Эрика прищурившись. — Думаю, Изабеллу многому научила история пятнадцать лет назад, — ухмыльнулся Бенишу. — Королеву Изабеллу.       Бруно почувствовал нарастающее напряжение в комнате. История пятнадцать лет назад? Так значит Уилл имеет роль в восстании. А может… Ректилинив сам удивился собственным мыслям. Но мог ли сидящий перед ним мужчина быть Бароном Самди… Но сейчас было не то время, чтобы это обсуждать. Ректилинив откашлялся, напоминая о своëм присутствии. — Можем ли мы вернуться к разговору?       Эрика выдохнула и даже как-то благодарно посмотрела на Бруно. Уильям откинулся на спинку стула, наконец затушив сигарету о свой стол. Он бросил сигарету на листочек с окурками. Ректилинив почувствовал какое-то внутреннее беспокойство от такого небрежного отношения к безопасности с огнём. — Да, давайте продолжим, — строго сказал Уильям, наклонив голову набок. — Продолжай. — Не могла бы ты, Эрика, объяснить вашим подчинённым. Напомнить. Что к этим людям тоже надо относиться с уважением. — Я им мать их воспитывать? — огрызнулась советница. — Ты не мать, но явно выше их по положению, — подсказал староста деревни, будто это было не самое очевидное на свете. — Даже если так, это не моя ответственность, — фыркнула Эрика. Советник закатил глаза, держась, чтобы не сказать чего-то резкого. — И ещё кое-что. Это, конечно, не моё дело, но Фример меня побери, откуда такие суммы налогов? — Ректилинив спросил, с трудом сдерживая себя, чтобы не закричать. — Откуда у этих людей такие деньги? Откуда им их брать, если вы их финансируете? Клара погрязла в долгах, я боюсь пре… — Подожди-подожди, — прервал его Уильям. — О каких долгах Клары идёт речь? — Так ты и правда не знаешь? В общем-то, я не сомневался. — обвинительно проговорил советник уже в сторону Уилла. — Не знаю о долгах, которых не существует? Я плачу за Клару. И снова они замолчали. Уильям платил за Клару? Тогда какого Нивоза налогосборщик вообще явился и требовал денег? Бруно задумался, кому он вообще отдал свои деньги. Ситуация была странной. И его явно кто-то обманывал. — Дерьмо, — пробормотал Уильям, потирая переносицу. — Мне надо будет поговорить с ним. И вам обоим придётся подождать.       По одному только тону было ясно, что это была не просьба, а приказ. Но Бруно не возражал. Ему очень хотелось узнать правду. Зато Эрика не выглядела счастливой. Вруливенская советница скрестила руки на груди. Уилл достал ещё две сигареты, протянув одну Ректилиниву. Дворянин покачал головой. Он только бросил пару лет назад.       Они молча сидели двадцать минут в тишине. Бруно смотрел по сторонам в кабинете и пару раз поглядывал на Уильяма. Но Эрика уже засыпала, сидя на стуле. Её голова была наклонена набок, а глаза закрыты. Русые кудри упали на лицо, а рот слегка был приоткрыт. Во сне она выглядела очень безобидно, но при этом ещё более болезненно. — Может чаю? Кофе? — прервал тишину староста деревни шёпотом.       Бруно задумался над этим предложением. Он точно был бы не против, учитывая, что он ещё не завтракал. Не зря он всегда говорил, что утро начинается Фримеровски плохо без чашки кофе. И утро и правду не задалось, учитывая все обстоятельства. — Не откажусь от кофе, — так же тихо ответил Ректилинив.       Мужчина кивнул, поднимаясь со своего места. Он вышел из кабинета, оставляя спящую Эрику и бодрствующего Бруно наедине. Ректилинив не смог сдержать любопытства и огляделся вокруг. В комнате был порядок, всё лежало по полочкам. Да даже детские рисунки были в рамочке и аккуратно висели на стене. Нетрудно было сложить два плюс два, чтобы понять, что рисунки были Олеандра. Советник прищурился, пытаясь разглядеть их. На одном был домик, на втором цветочное поле. На третьем же рисунке были сами жители дома. Дворянин нашёл эти детские рисунки умилительными, и тот факт, что Уилл их так бережно хранил. Дверь в комнату скрипнула, и Уильям зашёл, держа в руках две чашечки кофе. Через плечо у Бенишу был перекинут плед. — Ни одной кружки дома, откуда у него руки растут, — бормотал под нос староста деревни, поставив чашки на стол. Он накинул плед на Эрику и присел на своё место. — Спасибо, — прошептал Бруно, взяв чашку и сделав глоток.       Ректилинив чувствовал на себе взгляд Бенишу, и несмотря на акт доброты, его взгляд был таким, будто подсыпал в кофе яду. Советник не отставал и тоже пристально смотрел на старосту. Он не мог отделаться от мысли, что Уилл мог бы быть Бароном Самди. В книгах про бунтаря было мало что сказано: ни как он выглядел, ни откуда он взялся, ни его возраст. Но в голове Бруно всё складывалось. Кому ещё нужно было отстаивать права и свободу тёмноимёнцев, как не старосте деревни? Отсюда и объяснялась наглость Уильяма по отношению к дворянам. Но оставался вопрос… Как он ещё жив? И чья тогда была могила на кладбище. Дворянин оглядел его с ног до головы. — Уильям… Могу я задать вопрос? — Попробуй, — усмехнулся Бенишу. — Я не ожидаю, что ты будешь честен. Но не могу не спросить, — Бруно замолчал, на секунду оглянувшись на вруливенскую советницу, чтобы убедиться, что она спит. — Ты Барон Самди?