
Метки
Драма
Повседневность
Психология
AU
Hurt/Comfort
Ангст
Нецензурная лексика
Частичный ООС
Неторопливое повествование
Обоснованный ООС
Элементы романтики
Постканон
Согласование с каноном
Элементы ангста
Второстепенные оригинальные персонажи
Насилие
Упоминания насилия
Fix-it
Воспоминания
Прошлое
Разговоры
Депрессия
Психологические травмы
Упоминания курения
Кода
Элементы гета
Aged up
Путешествия
Панические атаки
Нервный срыв
Потеря памяти
Намеки на секс
Второй шанс
Элементы мистики
Психоз
Ventfic
Аффект
Описание
АУ, где Бёрст происходит в той же вселенной, что и Металл, но на несколько лет позже.
А всё началось с неподтверждённого слуха, который не взбудоражил, но определённо зацепил. Глупо было бы отказываться от хоть какого-то подобия разминки, верно? Вот и Тсуна допустила подобную мысль, не особо задумываясь над тем, что после полученной травмы едва-едва держалась на ногах, и жизнь стремительно скатилась в сплошной мрак...
Мрак, решивший о себе напомнить - иронично, но явно некстати.
Примечания
кому нужен канон пусть аниме смотрят мы тут ради вайба (с) Эва
достаточно хэдканонов, домыслов и теорий, но с базой на оригинальных скетчах и тех редких ЛОРных прояснений от Такафуми.
вся движуха тут (https://t.me/tribius_art) и немного тут (https://vk.com/tribius_shitpost). и https://vk.com/mfbeyblade как небольшой бонус для руфд мфб
в работе есть элементы фэнтези, но такой метки я не нашла. всё происходит в пост-каноне МФБ. обновы - по возможности, раз в месяц.
если вам понравилось - дайте об этом знать, пожалуйста. лайком, отзывом или добавлением в сборник - как хотите. но хоть каким-то откликом.
Посвящение
Magic Star, Эва и Renna Vortex... и тем людям из закрытки, кому не плевать на эту работу, живу на фидбэке, спасибо огромное
Запись #33. Отрывок походного журнала
06 апреля 2023, 06:18
— Скажи мне, милый мой ребёнок, — Тсуна сжала плечо Ю; несильно — не до синяка, — но достаточно ощутимо, чтобы тот замер, как пойманный за шкирку котёнок, и уставился на неё квадратными глазами. Очки чуть съехали на переносицу, а губы, измазанные в сахарной пудре, только дополняли общую картину побелевшего лица, — какого ху…
— Тут дети, — перебил он, нервный, дёрганным жестом вернув очки на место.
— Какого чёрта, — поправила себя Отори, продолжив на выдохе, — ты меня не разбудил.
Она не то чтобы злилась — скорее, выпала в осадок. И от осознания временных рамок, и от негодования по поводу всей сложившейся ситуации. И говорила даже вполне себе спокойно — разве что слова цедила с натянутой улыбкой, но по сравнению с первоначальными эмоциями, то, что было сейчас — просто эхо, долетевшее-таки до Ю вместе с полурастрёпанной, наскоро одевшейся Тсуной. И, в целом, пробежка до парка была не такой уж и плохой затеей, потому что в процессе всё относительно растряслось, и в чистом итоге осталося только лёгкий налёт раздражения.
И желания придушить. Не буквально, разве что.
— Ты-ы-ы-ы-ы-ы… — протянул Ю, сжав зубы, и попытался высвободить руку, но Тсуна только напрягла пальцы. Следов такой способ захвата почти не оставлял, а хватка получалась крепкой и надёжной. — Ты-ы-ы-ы… Ты сама жаловалась на мигрень…
— Это был способ сбежать с этого ебантяйства, — Тсуна дёрнула бровью, улыбнувшись ещё шире.
— Ну кто виноват, что ты намешала алкоголь, таблетки и ещё и акклиматизацию, вот тебя и вырубило… — Ю нервно посмеялся, втянув голову в плечи. — Тебе в любом случае надо было отоспаться, после стольких-то перелётов… И…
— И?.. — она сипло выдохнула. Вдохнула. Снова выдохнула. От улыбки начало сводить челюсть.
— Ты выспалась? — Ю вскинул бровь.
— Относительно.
— По тебе видно: сильна, бодра и весела… — он дёрнул головой, указывая на скамейку. Тсуна, прищурившись, подняла взгляд: Дайна, Вальт, Рантаро — все на скамейке, все глазели на картину. — Если опять собралась меня душить, хотя бы не при детях.
Тсуна одёрнула руку и поёжилась: любое упоминание удушения от него до сих пор вызывало болезненную судорогу и, оказывается, действовало как безотказный стоп-кран — это не успокоило, но определённого толка эффект всё-таки возымело. Она встряхнулась, снова выдохнула, потёрла шею — вроде бы, для подобного рода механизированных действий даже название какое-то было, которое даже крутилось на языке, но какая, собственно, разница.
Если отбрасывать всё это раздражение и, мягко говоря, негодование, ситуация, в целом-то, получалась даже комичная: проспала что-то около полутора суток, проспала приезд Дайны, проспала турнир, проспала какую-то странную ситуацию с недопониманием внутри БК-Сол, о которой Ю сообщил по телефону вместе со всем остальным проспанным. Телефонный разговор в целом получился каким-то непонятно-скомканным — потому что это был и не разговор-то вовсе, а скорее монолог, потому что всё, что Тсуна смогла сказать — просто «а» вкупе с осознанием… всего.
А что было потом, она так и не поняла, потому что действовала быстрее, чем соображала, и дошло до неё только когда она была уже на подлёте к этому несчастному парку, где они с Ю несколько дней назад смотрели выступление Кузы и где она просила у детей шарик.
Вроде, этот же парк.
— Во-первых, — Тсуна обессиленно согнулась, пытаясь отдышаться, — не смей использовать асфиксию как метод успокоения. Это не так работает.
— Да, случайно вырвалось, извин…
— Во-вторых, — перебила она и рывком выпрямилась. И, наверное, этого делать не стоило, потому что кровь от мозга отлила, и всё то, что хотелось сказать, просто забылось — испарилось, словно и не было. Тсуна поджала губы. — Во-вторых. Неважно.
Ю вскинул бровь и протянул ей бумажный кулёк с какими-то коричневыми палочками, сильно пахнущими жжёным сахаром. Тсуна хмыкнула: это что?
— Чуррос, — пояснил он. — Испанская сладость. Вкусная. Попробуй.
Тсуна скривила губы: запах жжёного сахара особо доверия не внушал.
— Их Энджи сделала, — Вальт помахал таким же кульком. — Попросила и вам передать.
— И зайти, наконец, познакомиться, потому что ну сколько можно… — Ю раздражённо хмыкнул. — Хорошая женщина, хотя бы поздоровайся с ней разок.
Тсуна скривила губы: на бумаге проступали масленые пятна, а пахло оно слишком сладко — доверия, в общем, не внушало, но… Но. Она косо глянула на мелких, перевела взгляд на Ю — оскорблять эту самую Энджи как-то особо не хотелось, поэтому пришлось взять.
— Я удивился, когда узнал, что вы тоже тут, — заметил Дайна. Тсуна покрутила осыпающуюся сахарной пудрой палочку, выдохнула и откусила. — На это есть какая-то определённая причина, верно?
— БК-Сол подали заявку в WBBA, вот и прислали с проверкой, — протянула она заученную уже легенду. На вкус оно оказалось таким же, как и по запаху — слишком сладким. Но не настолько, чтобы захотеть выплюнуть. Сладкий сухарик с сахаром. — А вот как тебя в Италию занесло — мне интересно.
— Да-а-а-а, кстати, — Рантаро откинулся на спинку скамейки, — ты этот момент как-то опустил.
— Ну, не только вы с Шу ведь к себе внимание привлекли, — Дайна пожал плечами. — Мне кажется, обычная история.
— Обычная история, — Тсуна покрутила надкусанной палочкой в воздухе и попыталась улыбнуться. Получилось криво. — Но рада за твои успехи. Искренне.
— А по лицу и не скажешь, — шепнул Ю. Тсуна дёрнула бровью.
— Кстати, про Шу, — она хлопнула в ладоши, и достала блокнот, который в этот раз всё-таки взять додумалась. Всё услышанное от Гилтена кривыми греческими буквами красовалось на первых двух страницах — записала почти сразу же, как вернулась в номер. — Мне очень нужно кое о чём вас расспросить.
— Опять про «держим ли мы связь»? — скучающе поинтересовался Рантаро. Тсуна из-за плеча глянула на Ю: усел подутомить расспросами или они вместе как ни встретятся всё время об одном и том же спрашивали?
— Да. И не только, — Тсуна перевела взгляд на Вальта. Тот с её появлением как-то резко смолк, и закрадывалась странная мысль, что причиной был тот разговор в кабинете Кристины. — Но сначала: как в БК-Сол дела? С уходом Фри?
— Как было, так и осталось, — Рантаро хмыкнул. Тсуна медленно кивнула.
— На самом деле, не считая этой ситуации с недопонимаем, в целом, без изменений, но у меня такое чувство, что вы с Сиско подерётесь, если встретитесь, — Ю покрутил кульком в воздухе, растряхивая посыпку во все стороны. — Так что…
— Во-первых, Сиско — это кто? — Отори вскинула бровь. — Во-вторых, если ты хотел сказать про «завтра познакомитесь» — я завтра работаю.
Она перелистнула на предыдущую страницу, снова прошлась взглядом по написанному: обмозговать всё это ещё не было возможности, и сейчас загрузка шла медленно, по мере обработки кривых, залезающих друг на друга слов. И чем дальше Тсуна продвигалась в процессе осознания, тем сильнее и яснее становилась одна конкретная мысль.
Ассоциация, которую всеми правдами и неправдами хотелось от себя отогнать — из вредности и лени, потому что оно, судя по всему, включало в себя очередной забег из страны в страну, и только от этого у Отори пробежала болезненная судорога в районе шеи и плеч.
Да блять.
— Тсуна, приём, — Ю пару раз щёлкнул пальцами у неё перед лицом, и Тсуна дёрнулась от неожиданности. — Не зависай.
— Да-что-кто… — поспешно протянула она и вскинулась, пытаясь сообразить, о чём они говорили минутой ранее. Ю поджал губы, криво усмехаясь. — Что?..
— Я спрашивал, над чем работаешь. Вальт спрашивал, что именно ты хочешь узнать про Шу.
Тсуна облизнула кончик пальца, перелистнула страницу в блокноте и опустилась на корты: судорога тугой пружиной свела сначала плечи, потом медленно стекла вниз по спине и к ногам, затронув сначала колени, потом икры и в итоге рассосалась где-то в щиколотках.
— Про Шу, про Шу, про Шу… — повторила Отори, пытаясь вспомнить, что хотела узнать. Пощёлкала пальцами у лица, пародия жест Ю. — Нет, ну про связь-то понятно… Вы же с ним достаточно близки, да… Я хотела узнать, были ли какие-то преценденты, связанные с ним или с бейблейдом там… незадолго до его отъезда в Америку… Может, говорил что-то или вёл себя как-то странно…
Мысли в кучу собрать было банально тяжело, потому что с осознанием всей теоретической ситуации Тсуну уже унесло. И если не в другую страну, то точно куда-то сильно на «потом», потому как, в целом, обговорить конкретный аспект биографии Тоби с ним можно было и по телефону — через Ю, опять же, — но сам разговор явно не обещал быть… да даже банально приятным. «Хэй, Тоби, можешь вспомнить, пожалуйста, самый странный момент своей жизни, когда тебя засунули в капсулу, а вылез из неё ты уже совершенно другим человеком», — и обязательно с сильным акцентом и натянутой улыбкой.
Тсуну передёрнуло.
Ю опять щёлкнул пальцами.
— Отойти на разговор? — он прищурился, когда Тсуна-таки обратила на него внимание. Она, так-то, почувствовала, что блокнот у неё из рук осторожно, но настойчиво вытягивают, но противиться не стало: чёрта с два там что-то можно было разобрать. — Тсуб?
— Со мной всё хорошо, — объявила она, в непонятном жесте растопырив пальцы. Это было сказано больше для мелких… Ну и для себя тоже. — Просто думаю.
— Над чем? — Вальт подался вперёд, и на секунду даже промелькнуло опасение, что он просто упадёт лицом в асфальт.
— О чём-то, что связанно с Шу? — вполголоса уточнил Дайна. Тсуна сипло вдохнула.
— И да, и нет. Не совсем. Надо цепочку провести, Шу как зацепка, — она помахала рукой в воздухе, пытаясь зацепиться за что бы то ни было, и вздохнула, дёрнув у Ю блокнот. — Так что там?..
Ю присел рядом с ней и явно косо поглядывал, что она там записывает. Но пока Тсуна ничего не писала — водила ручкой поперёк точек и не более.
— На самом деле, ничего такого… по крайней мере, я не помню, — Вальт как-то ощутимо и очень заметно сник. Рантаро сгорбился, уткнулись локтем в ногу и подперев рукой голову, а Дайна в мрачной задумчивости отвёл взгляд. Тсуна так для себя и не определила: они сникли или задумались. — Если бы было что-то, мне кажется, он бы поделился…
— Вряд ли, — заметил Кияма. Вальт выпучил глаза. — Наоборот, промолчал бы.
— Да нет…
— Да да, Вальт, — Дайна сложил на груди руки. — Ты помнишь, сколько он по поводу руки молчал?
Тсуна про себя мрачно усмехнулась, записывая в блокнот простую фразу: «ни черта не рассказывал».
— То есть, — она ручкой прокрутила петлю в воздухе. — Вы не знаете?
— К сожалению, — Рантаро мрачно фыркнул.
Тсуна пристально смотрела на Вальта: тот открыл было рот, явно собираясь что-то сказать, но в итоге так ничего и не ответил, опустив голову ещё ниже. А потом — внезапно — резко вскинулся:
— На это в любом случае должны быть причины! — громко объявил он. — Если Шу не стал что-то говорить…
— Значит, держит всё в себе, — сухо закончила Тсуна. — Ещё один.
Удар локтем от Ю, очевидно, был сугубо случайным, невзначай, движением руки, не более.
— Причины есть на всё, — он поправил очки. — Меня напрягает другое.
— Что именно? — Отори прищурилась. Ю очень выразительно и красноречиво на неё посмотрел, и по взгляду большими прямо-таки буквами читалось: «потом объясню». Тсуна фыркнула и покачала головой. — В любом случае, для начала надо хотя бы примерно понимать, где он, что с ним и… насколько реально банально с ним связаться. Не говоря уже про регулярную связь.
— Он в сети окончательно перестал появляться, — Рантаро вздохнул. — Раньше хотя бы иногда заходил, сейчас же даже этого не происходит… Не то чтобы он и раньше особо часто чатился или что-то такое, но хоть какая-то активность в общении была. А сейчас…
Тсуна потёрла шею.
— Странный вопрос, но вы имя пробивали?
— Что делали? — Вальт вскинул брови.
— В поисковике? — уточнил Дайна и достал мобильник. Шустро прощёлкал, пролистал — и показал дисплей. Фильтрация по дате показала, что последнее более или менее актуальное и связанное с бейблейдом видео с участием Шу было загружено около двух недель назад. Какой-то мелкий матч, где Шу играл как представитель «Быков».
Тсуна осторожно взяла у него телефон, включила видео и в несколько кликов промотала. Хронометраж составлял меньше трёх минут, да и само видео, судя по всему, было вырезкой из какого-то то ли репортажа, то ли записи полного боя: начиналось с полуслова, обрывалось на полуслове.
Шу не выглядел на нём каким-то измождённым, уставшим и так далее; ровно тот же самый юноша, какого Тсуна помнила в их последнюю встречу. И или ретушь настолько хорошая, или действительно внешне никаких метаморфоз не произошло. Она записала в блокнот название ролика и вернула телефон Дайне. Тот сразу показал видео наклонившимся к нему Рантаро и Вальту.
— Мне интересно, от какого числа запись… — протянула Тсуна, рассуждая вслух. Не то чтобы видеоряд так много дал, но если это было загружено недели две назад, то… Они на тот момент уже познакомились с Александром или нет? Вроде нет.
— Запись вообще месячной давности, — заметил Рантаро. Тсуна поперхнулась от неожиданности. — Тут момент с Шу отдельно залили, но дата… ну да, месяц. Чуть меньше, но если округлять…
Значит, на момент первой встречи с Александром Шу уже был чёрт знает где. Тогда, возможно, его имя соседствовало с именами других таких же «исчезнувших с радаров». Тсуна пролистала блокнот, надеясь, что записи делала в нём, а не в ежедневнике, и на какой-то из страниц наткнулась-таки на прямоугольник, где в столбце шло несколько имён во главе с именем Куреная.
— Если уж достал телефон, — она прищурилась. Дайна заметно напрягся, — пробьёшь заодно… Боа Алькасер и Норман Тарвер? Я не знаю, блейдеры они или нет, но мало ли…
Ю снова попытался забрать у неё блокнот, и на этот раз Тсуна противиться не стала: всучила и выпрямилась, отряхнув колени.
Дайна начал что-то набирать. Потом листать. Молча — и тишина тянулась мучительную минуту.
— Мне не нравится, какая закономерность складывается, — наконец-то произнёс он, и Тсуна догадалась, к чему он клонит, даже экран показывать не пришлось. — Последнее упоминание Боа — два месяца, Нормана… самое последнее — две недели, но указано, что перезалив. Что-то официально-актуальное — пять месяцев назад.
— Может, они просто перерыв взяли?.. — предположил Вальт, и, в целом, это прозвучало достаточно разумно, но как-то невпопад. Тсуна потёрла переносицу, забрала у Ю блокнот и в несколько подчёркиваний выделила указанные имена. Заодно лишний раз обвела прямоугольник с именами в целом — чтобы бросалось в глаза, чтобы можно было найти при быстром перелистывании.
— Вполне возможно… Ты сказал «закономерность»? — Тсуна вскинула бровь.
Дайна только пожал плечами:
— Мы начали про Шу. Он… странным образом пропал. Потом вы назвали ещё два имени. Они тоже как-то не особо публичные.
— Вы слышали что-то про этих блейдеров? — неожиданно спросил Рантаро. Тсуна моргнула. Посмотрела на него. Перевела взгляд на Ю. Переглянулась с Дайной. Снова посмотрела на Рантаро. Покачала головой. — Вот и я о чём. Рано в конспирологию скатываться. Может, они просто не так уж и часто сражаются публично или… на людях… В общем, не надо в паникёрство уходить.
— Они оба состояли в «Нью-Йоркских быках», — заметил Дайна, показав какой-то сайт. Тсуна наклонилась: официальный сайт «Быков», список действующих членов. Она мельком сделала отметку номер какую-то: сопоставить этот список со списком имён, что мелькнул на скане того документа.
— Александр… что-то там говорил про то, что члены клуба не особо-то и публичные, — припомнила Отори, пытаясь, в первую очередь, успокоить себя. А потом уже сгладить углы ситуации. — Мало ли… неудачное совпадение?
— Тсун, — Ю опять стукнул её локтем.
Она потёрла переносицу и кивнула.
— Я завтра займусь разбором всего-всего. Буду держать вас в курсе.
— Правда?.. — Вальт спросил это с такой по-детски искренней надеждой в голосе, что Тсуну невольно передёрнуло от невнятного комка чувств. Она снова кивнула.
— Да. Так что пока расслабьтесь и думайте о том, о чём думать стоит. От турнира не отвлекайтесь.
— Расслабиться-то хочется, — Рантаро тяжело вздохнул и странно на неё посмотрел. — Но не даёт кое-что.
— Что, например? — Ю тоже встал на ноги и повис у Тсуны на плече, сложив на неё локти. Отори только вскинула бровь.
— То, что этим занимаетесь вы, — юноша щёлкнул пальцами. Тсуна обратила внимание, что Дайна, прикрыв глаза, слабо кивнул. А Вальт непонимающе на них оглянулся. — Я могу ошибаться, но мне кажется, что двоих взрослых из WBBA не подключали бы, если всё начиналось и заканчивалось на непубличности участников клуба.
Тсуна медленно кивала в такт его словам, пытаясь для себя определить: у него картина складывается целиком или он просто сообразительный настолько, что цеплялся до очевидных флажков.
— В целом, оправданно, — она щёлкнула пальцами и указала на себя. — Только занимается этим один взрослый, а второй на подхвате, страхует.
— Общую картину это не сильно меняет, — Рантаро сложил руки на груди и вскинул бровь.
— Вообще-то, меняет, — Ю щёлкнул пальцами.
— И как же? — Дайна подался вперёд, упираясь локтями в ноги.
Тсуна чуть наклонила голову, поджимая губы в попытке не улыбаться: ей прям-таки искренне было интересно, какую умную чушь Ю сейчас сказанёт, чтобы никто ничего не понял, но чтобы обязательно звучало достаточно внушительно для правдоподобности.
— Чем больше человеко-часов тратится, тем серьёзнее задание. По факту, основную часть работы делает только она в одно лицо, что означает, что пока волноваться не о чем, — отчеканил он и оттопырил большой палец. У Тсуны дёрнулся уголок губ: неплохо.
— Я понял! — Вальт стукнул кулаком о растопыренную ладонь.
— Мне кажется, это иначе работает, — вполголоса заметил Дайна. Тсуна встретилась с ним взглядом и медленно, едва заметно кивнула: да, пацан, это не так работает.
— Возможно, — уклончиво ответил Ю. — Но в любом случае, мы вас дёргаем лишь по той причине, что вы ближайшие друзья Шу и, в теории, можете знать что-то примечательное.
— Так вы Шу ищите или что-то ещё делаете, этот момент можно уточнить? — Дайна вскинул бровь.
— Что-то ещё, — Тсуна прищурилась. — Шу сугубо связующее звено.
— Легче не стало, — хмыкнул Рантаро.
— То есть, — начал Вальт и посмотрел на собственные ладони. — Если вы через какую-либо зацепку, связанную с Шу, сможете выйти на… кого бы то ни было, кто к этому причастен, вы сможете разобраться, что и с Шу в том числе, правильно?
— Абсолютно, — Тсуна щёлкнула пальцами и потянулась забрать у Ю несчастный блокнот, прыгающий из рук в руки. Потому что такая простая круговая схема всех событий… оказалась, к её определённого толка удивлению, достаточно простой и понятной.
Но в итоге на листе получился не круг, а петля. Мёртвая. Не буквально — по форме.
— Разве всё правда настолько просто? — скепсис Дайны Тсуна честно разделяла, однако так, поверхностно и явно где-то на подкорке.
— А зачем усложнять? — Ю пожал плечами, озвучив и её мысли в том числе.
— Чтобы понять, насколько просто или сложно, надо для начала разобраться в том, что происходит вообще, а это пока в процессе, — добавила Тсуна и хмыкнула. — Да и к тому же, если реально произошло что-то пугающее и/или из ряда вон — вы об этом не узнаете. Потому что у вас есть и свои дела в том числе, а впутывать вас в происходящее я не очень-то и хочу.
— Вспомнил! — Вальт вскинулся так резко, что сидящие по обе стороны от него Рантаро и Дайна дёрнулись. Тсуна хмыкнула. — Про Шу…
— Лучше поздно, чем никогда, да?.. — Рантаро снова подпёр голову рукой и прищурился. — Вы о чём-то секретничали или что?
— Нет, — юноша поджал губы. Тсуна опустилась на корты, чтобы заглянуть ему в лицо. Такой жест явно был лишним, потому что Аой тут же подвинулся поближе к спинке скамьи, подальше от самой Тсуны. — Не секретничали… Просто разговаривали.
— О чём?.. — протянула Тсуна, вскинув бровь.
Вальт странно на неё посмотрел — с каким-то непонятным сомнением, и эта обычная для него весёлость сразу куда-то делать. Всего-то лишь на несколько секунд, но контраст получился… заметным.
— Он… — юноша прищурился, и Отори показалось, что идёт процесс сомнения и взвешивания. И даже мелькнуло опасение, что ничего он в итоге не скажет. Но — нет, всё-таки что-то залепетал. — Мы с ним незадолго до его отъезда в Америку разговаривали… Или даже… До финала… Я просто сейчас думаю и… про тот наш разговор…
— Что за разговор? — Тсуна выдохнула. Не то чтобы они с Ю куда-либо спешили — вообще нет, — но всё равно от хождения вокруг да около глаз-таки нервно дёрнулся.
Ю положил ладонь ей на макушку и несильно надавил.
— Я… — Вальт сглотнул. И широко улыбнулся, растопырив ладонь то ли для рукопожатия, то ли ещё по какой причине. — Скажу в следующий раз.
— Договорились, — Ю щёлкнул пальцами, а Тсуна только втянула голову в плечи, не найдя, что ответить. Не щипцами же ответы тянуть.
В точке пересечения двух концов этой несчастной петли она кривыми буквами написала имена: Зиггурет, Гилтен. Оставалось только по часовой стрелке расписать всё по пунктам. И, желательно, начать с самого-самого начала, потому что кое-что, услышанное от Александра, пульсировало, как загноившаяся заноза, и Тсуна пыталась выскрести все обрывки памяти, какие только физически могла вспомнить, чтобы понять, что именно её так коробило.
— Кому-то ещё есть, что добавить? — Тсуна взмахом ручки прочертила в воздухе петлю и обвела пишущим концом мальчишек. — Да, нет? Тогда на этом закончим, спасибо за содействие, мы к этой теме ещё вернёмся.
— Это… не… допрос… — растягивая слова, протянул Ю, продолжая давить ей на макушку и раскачивая голову — а заодно и весь корпус — из стороны в сторону. Тсуна встряхнулась, пытаясь скинуть его руку, но не вышло. — Но маякните мне, если вдруг найдётся, что добавить.
— Замётано, — Рантаро без особого энтузиазма оттопырил большой палец.
Тсуна провела пальцем по переносице, отчётливо и чересчур натурально ощущая медленное перемещение зубчиков шестерёнок с том отделе мозга, отвечающего за память.
И логические цепочки.
— Ты мне нужен, — она помахала перед собой и выдохнула, пытаясь сформулировать мысль. Язык не поднимался, слова не складывались в полноценные предложения — но что-то вертелось, и Тсуну от осознания этого пробило на несильный мандраж.
Несильный — но видимо заметный, потому что Ю одарил её крайне выразительным и красноречивым взглядом. Потом кивком указал на мелких. Тсуна несколько раз моргнула.
— Мы в любом случае ещё увидимся, — Рантаро нашёлся с ответом быстрее всех и спрыгнул со скамьи, взяв под локоть ещё и Вальта.
— Меня скоро мои потеряют, — Дайна шустро глянул на дисплей телефона и тоже слез, убирая руки в карманы. — Так что свидимся, рад был повидаться.
Тсуна медленно кивнула. Даже, вроде бы, махнула Вальту, когда тот помахал на прощение. Подняла взгляд: небо уже приобрело желтовато-розовый оттенок, но по собственным ощущениям было не так уж и поздно.
Ю о чём-то ещё переговорил с ними, помахал всем рукой, смял бумажный конверт от тех пахнущих жжённым сахаром палочек, ловко кинул его в урну — и резко, рывков, схватил Тсуну за левый локоть, потащив в каком-то неизвестном направлении: она мельком лишь отследила, что они шли в противоположном от дороги к гостинице направлении.
Итого, что у них имелось: во-первых, надо было сверить имена из списка с теми именами, что в теории могли быть на сайте в списке участников; во-вторых, проверить всё по датам и упоминаниям в медиа — и заодно поделить весь полученным результат надвое, потому что, не считая Шу, в большинстве своём блейдеры были не такие уж и известные, чтобы часто где-то мелькать; в-третьих, прошерстить сканы и списки свежим взглядом, желательно распечатать, чтобы удобнее было делать заметки; в-четвёртых, вспомнить уже про существование интернета и попробовать пробить некоторые моменты, как, например… бренд одежды? Тот, что принадлежал Дожи. Как-нибудь, кое-как — но найти информацию и про это тоже, потому что ну мало ли — вдруг какая-то зацепка; в-пятых, заняться резюме и архивными бумажками…
— Пятый пункт поясни.
— А?
Тсуна дёрнулась.
— Пятый пункт своих рассуждений поясни, — Ю помахал рукой у неё перед лицом. — А то бормочешь что-то, я понял всё, кроме последнего.
— Я вслух рассуждала?
— Да.
Она сделала глубокий вздох, решив, что этот момент обдумает позже.
— В общем, смотри…
— Смотрю.
— Смотри…
— Смотрю.
— Ю, блять, — Тсуна фыркнула. Он только прыснул в кулак и кивнул. — В общем, смотри, какой получается расклад… Ты помнишь, как давно Рьюга объявилась?
— Эм. Ну… Ну… Учитывая, сколько мы здесь… Плюсом твоё лечение… И время до… То есть… Где-то… Месяца три назад?.. — Ю протянул это без особой уверенности, но этого, в целом, было достаточно, потому что он назвал хоть какие-то более или менее конкретные сроки; сама Тсуна не соображала ни сколько прошло, ни сколько она лежала — белый шум да звон в ушах. — А что?
— Я пытаюсь кое-что понять.
— Ага, — он размашисто кивнул. — Что именно?
— Ты… — Тсуна прищурилась. — Ты помнишь, как всё началось?..
— Всё — что именно?
— Ну вот, — она пощёлкала пальцами возле лица, надеясь, что это настроит на нужную мысль. Не сработало. — Вот это вот. Что сейчас происходит. Ты понял.
— Я не понял, но допустим, — Ю сложил руки на груди.
Они свернули в какой-то дворовый узкий переулок, который абсолютно точно можно было использовать как изображение на открытке — по уровню картинной красочности оно идеально вписывалось и выглядело больше как фальшфасад, нежели нечто реальное. Даже небо, даже облака, пару минут назад вполне себе ощущающиеся реальными, словно замерли, чтобы не портить книжную картинку.
Ю замер, сделал несколько шагов назад, достал телефон и сфотографировал. Потом снова повернулся к Тсуне.
— Все эти события с Рьюгой, Зиггуретом, Дожи… — на последнем имени Тсуна споткнулась. Ю медленно кивнул. — Помнишь?
— Ты с какой целью интересуешься?
— Мне нужен свидетель, — Отори насупилась. — Чтобы я понимала, что это было на самом деле, а не просто я там что-то сама себе напридумывала в полёте сознания.
— Ну… — Ю пожевал губу. — Я не помню, кто из вас мне об этом сказал… Но кто-то из вас… Но, в общем, вроде бы, Кента тебе позвонила, чтобы ты занялась… то ли сплетней какой, то ли что-то ещё…
— Вот, — Тсуна щёлкнула пальцами. — Сплетня. Правильно соображаю.
— Ты что там надумала?
— Ничего, я на ходу соображаю, — она потёрла переносицу. — Но… смотри… Получается, что между звонком и визитом Зиггурета прошло… сколько? Пару дней?
— Ну, где-то так, да, — Ю прищурился. — А что?
— Тебе… не кажется… я не знаю… странным? Что оно так вот совпало?
— Ты только сейчас об этом задумалась?
Тсуна снова споткнулась, на этот раз в прямом смысле, стукнувшись носком сандалия об угол каменной плитки, который по какой-то неясной причине был ощутимо выше и заметно выделялся. Ю успел схватить её за локоть и потянул на себя, помогая встать прямо. Тсуна фыркнула.
— Это начало казаться странным в ретроспективе.
— Это было странным с самого начала, — Тендо хмыкнул, скептически прищурившись. — Мы с ней позже ещё об этом говорили, и она сказала, что её очень напрягало, как человек, который ей об этом… «шепнул»… прям-таки искренне волновался за то, чтобы оно пошло дальше.
Тсуна замерла.
Вообще, чтобы поправить лямку сандалия. А на деле, её скорее скосил этот факт, всплывший буквально случайно и с сильным опозданием.
— Почему только сейчас?
— Что?
— Почему, — Тсуна хрустнула шеей и выдохнула, растирая щиколотку. — Почему я узнаю об этом только сейчас?..
Ю вскинул бровь, но-таки отошёл назад, хотя улочка всё равно была недостаточно широкой, чтобы в случае чего иметь манёвр для побега. Тсуна в любом случае не планировала ничего делать, но заранее просчитала: захочет дёрнуться и сбежать — чёрта с два у него что-то получится, длины рук вполне хватит.
— Мне… мне показалось, что это не так важно?.. Да и я думал, что Кента тебе сказала…
— Нет, — она фыркнула и выпрямилась. — Не говорила, но. Телефон не убирай.
— Написать ей и попросить узнать, что это за человек?
— На почту мне пусть скинет его резюме и личные данные. Доступ есть, у кадровиков это в случае чего запросить имеет полное право. Его и… — Тсуна прищурилась. — Всех новых работников архива в отделах регионах Канто за последние… пару-тройку лет, допустим.
— А не много ли?.. — Ю нервно хмыкнул.
— Архивных центров всего три или четыре штуки, — припомнила она и начала загибать пальцы. — В Токио, Йокогаме, Сайтаме и… в Чибе, кажется. Именно крупные, с какими-то важными бумажками и не только, а не просто годовой отчётность и статистикой прибыли и убытков за квартал.
— А доступ?.. — он вскинул бровь. — Это ж подозрительно будет, нет?
— Думаешь, к запросу личного секретаря начальницы всей этой…
— Я понял, — Ю махнул рукой и достал телефон. — То есть, прям-таки прямым текстом ей написать: «Дорогая Кента, пожалуйста, отправь Тсубасе на почту кучу ненужной кадровой макулатуры»?
— «По её же просьбе», — добавила Тсуна и сложила руки на груди, мельком заглянув в блокнот. — У меня будет интересный марафон по изучению бумажек, и мне понадобится твой пенал.
— Ну хоть не участие, — фыркнул Ю.
Печатал он довольно шустро, и Тсуна была более чем уверена, что итоговый вариант отправленного сообщения был сильно переиначен. Главное, чтобы суть осталась, а остальное уже лирика… И, на самом деле, перспектива изучать кучу текста её утомляла прямо сейчас, в зачатке этого всего. Факт оставался фактом: телесная жидкость в голову ударила и, в теории, это могло даже как-то результат заиметь. Главное просто заставить себя этим заняться. Вдумчиво и размеренно — для надёжности.
— Допиши, что в приоритете не японцы и те, кто проходил стажировку за границей.
— Зачем?
Тсуна снова потёрла переносицу.
— Ни Зиггурет, ни Гилтен не японцы. Собственно, если в архиве действительно есть человек или люди, которые с ними связаны, какая-то зацепка, собственно, должно быть…
— Так идеалистично звучит, мне нравится, — Ю пожал плечами. Тсуна с этого замечания только поморщилась. — Прям вижу, как у кого-то из них написано, мол, «стажировался в Америке» или «родился в Германии, переехал в Японию с рабочей визой» — и обязательно дата окончания срока действия, чтобы не забыть… Мы пришли.
— А мы куда-то шли? — не поняла Отори. Ю жестом указал куда-то ей за спину, и, обернувшись, она ничего такого не увидела: дом как дом, дверь как дверь — здесь такого пол-улицы с обеих сторон. Но затем обратила внимание на пластиковую вывеску с расписанием работы и, главное, названием, которое даже на испанском прекрасно отображало суть; по крайней мере, слово «офис» читалось вполне чётко. — Зачем?
— Потому что здесь есть аппарат для печати, и, заодно, тетрадь возьмёшь.
— Зачем? — повторила Тсуна.
Ю скептически указал на блокнот у неё в руках.
— Чтобы не терять. Текстовыделители, линейка, ручки разных цветов… закладки, — он снова пожал плечами и посмотрел в телефон. — Кента ответила.
— Что пишет?
— Спрашивает, какого чёрта ты так взбаламутилась и ждёт ли оно пару-тройку часов, потому что она ещё не в офисе?
— Это-то ждёт… — Тсуна прищурилась, пытаясь посчитать, сколько сейчас в Японии времени. — Она ещё не ложилась или уже проснулась?
Ю издал непонятный смешок, который Отори в итоге расценила как нервный.
— Так что там с маркёрами подозрительного происхождения?
— С чем? — не поняла она. Прокрутила разговор. Поняла. — На самом деле, всё достаточно близко к тому, что ты описал. Так или иначе, заграничная стажировка, неяпонское происхождение и/или знание нескольких языков обычно указывается, потому что ну… Это достаточно сильно влияет. Так что да, в приоритете именно подобное. К тому же, ты сказал про этого… человека… приятеля? Кенты?.. И если окажется, что у него есть какой-то из вышеперечисленных или даже несколько пунктов — считай, информатор найден.
— То есть, тебе ещё дополнительно данные этого паренька скинуть, да? — Ю демонстративно начал что-то печатать. — И его резюме.
— А я тебе разве не сказала?
— Меня так потряс твой запал изучать миллион бумажек, что этот пункт я забыл, каюсь, — он махнул рукой. — Если выяснится, что так оно и есть, и у паренька действительно есть подразумеваемые тобой подозрительные пункты, ты не будешь копошиться в кадровых архивах, да?
— Буду, — вздохнула Тсуна и мрачно хмыкнула. — На всякий. Но не все.
— Резко меняю тему, — Ю щёлкнул пальцами, — но как думаешь: если вписать «Дайдодзи семейное древо», реально будет найти что-то про госпожу Ханако?
— Про кого? — не поняла она.
И осознание собственной оговорки пришло с сильным запозданием: уже после того, как Ю довольно — злорадно — улыбнулся и прищурился с очевидным удовольствием:
— Про госпожу Икс.
— Про кого?.. — это Тсуна сказала уже из вредности. Появившаяся недавно фигура бывшей-нынешней жены ещё не настолько в памяти закрепилась даже образно, не говоря уже про какое-либо именное обозначение, так что особо не было разницы что между госпожой Икс, что между госпожой Ханако. В теории, вообще можно было сократить до аббревиатуры «БНЖ», но стоило ли. — Это я тоже посмотрю. Зео упомянул бренд одежды, так что начну с этого.
— Ты знаешь, как искать?
— Я даже не знаю, как Дожи на самом деле зовут, Дайдодзи это фамилия, — припомнила Тсуна. Ю поджал губы и медленно кивнул. — Как там его теперь?.. Такэхито?
— Ты у меня спрашиваешь?
— Да, Такэхито, — она потёрла шею. — Такэхито Дайдодзи, блять.
— А представь, что это не новое его имя, а просто имя. И как бы… Просто теперь он Такэхито Зиггурет… Как Зиггурета зовут?
— Никак, — Тсуна поморщилась. — Не знаю.
— Доктор?
— Да.
— В общем, Кента тебе по возможности кинет всё, что сможет… как только, так сразу, — Ю наконец-таки убрал телефон. — Потому что, как я понял, запрос, обработка…
И что там дальше.
— Это-то понятно, знаю.
Спустя несколько минут неловкого топтания на пороге, но они всё-таки зашли в этот несчастный канцелярский, и Тсуна сразу обратила внимание на большую серую коробку копировального аппарата. Стоило позже уточнить, как далеко находилась гостиница, чтобы в случае чего пройтись и вернуться с ворохом бумажек.
Мысли о завтрашнем заставляли ощущать этот маслянистый налёт усталости прям сразу, прям анте фактум, прям не приступая ещё ни к чему полноценно. Тсуна поджала губы и сделала отметку: пройтись до дежурного или любого другого мелкого магазина, чтобы взять хоть что-то, что заставит голову работать в нужном темпе. То есть, не алкоголь.
К сожалению.
***
Сразу, по пунктам: 1). Разобрать документы по категориям
Завтрак прошёл достаточно сухо: Ю не разрешил влить в себя несколько шотов эспрессо, и Тсуна попыталась компенсировать это чаем, выпив чуть ли не весь принесённый чайничек в полтора захода. Травянистый вкус с нотами корицы после этого во рту стоял ещё пару-тройку часов, и вкупе с химозным ментоловым ощущением ополаскивателя для рта хотелось дополнительно пройтись зубной щёткой по языку и дёснам, лишь бы смыть эту смесь к чертям. Ю отчалил почти сразу, перед уходом шустро повторив маршрут. Тсуна слушала вполуха: количество входящих сообщений заставило выпасть в осадок. Даже несмотря на тот факт, что сама же попросила столько скинуть, и пролистывая почти одинаковые сканы, где из самого заметного от записи к записи разнились только фотографии сотрудников, она в реальном времени ощущала, как глаза начинают вытекать. Но никуда от этого было не деться, так что присланное Кентой в одну папку, сканы, присланные ранее — в другую. Хотелось ещё и скриншоты отдельных сайтов распечатать, но здесь пришлось бить себя по рукам: дурь дурью, но в маразм впадать не стоило. Зафиксировали.2). Распечатать
Тот факт, что, в целом, копировальный центр работал и по кьюар-коду в том числе, неописуемо облегчил задачу, потому как Тсуна просто сложила это несчастный ноутбук-трансформер до состояния планшета и споткнулась на том, что забыла, куда идти. А Ю писать было неловко. Пришлось сначала дойти до того места, где они вчера пересеклись — и поразиться количеству японских туристов, — а потом уже по памяти выстраивать маршрут, дважды свернув не в тот закоулок. И комично получалось, что главным ориентиром в итоге стала «сказочность» пейзажа: Тсуна зависала на три-пять минут минимум, до тупого пристально вглядываясь в окружение, чтобы понять, насколько картинно оно выглядело. Повезло на третий раз, и в дневное время прогядывалась схожесть не с фотографией с открытки, а с рекламным фото на туристическом сайте с призывом «обязательно посетить эти дивные места». Лавка же нашлась быстро. За кассой никого не наблюдалось, а более подробная инструкция на корпусе большой серой коробки была только на испанском. Тсуна огляделась — чья-то макушка перемещалась за стеллажами — и на ломанном испанском, не очень-то и уверено, попробовала привлечь к себе внимание. Получилось. Миловидная девушка была, видимо, единственной сотрудницей. Миловидная — с большими синими глазами, которые стали ещё больше, когда Отори в общих чертах объяснила, что ей требуется. И примерный расчёт услуг оказался… относительно, не таким уж и кусачим: за такси не так давно она отдала, если доллары переводить в евро, примерно столько же. А потом девушка предложила всё это сшить, чтобы оно было разбито по папкам и в физическом виде, и цена сразу же выросла на полноценный визит за кофе. Однако, это определённо того стояло: наверное, не согласись Тсуна на эту процедуру, нести всё в руках оказалось бы проблематично. А так — две сбитые папки на пластиковых кольцах и даже с обложкой. Под мышку — и в путь.3). Зайти за кофе
Высматривая на полке со всякого толка напитками хоть одну знакомую марку холодного кофе, Тсуна очень чётко и ясно поймала себя на том, что банально прокрастинирует и оттягивает момент истины всеми правдами и неправдами. Потому что уже сейчас в голове вертелся тысяча и один мелкий ритуал, который непременно надо было выполнить обязательно перед началом работы: — найти нужный кофе; — найти нужную закуску, обязательно перед этим изучив состав, и понадеяться, что оно будет достаточно солёным; — пройти мимо отдела со спиртным; — расплатиться и вернуться в гостиницу; — обязательно навести небольшой порядок в номере, потому что лежащие где-то не там футболки начали порядком выводить из себя (даже несмотря на то, что обычно на них было всё равно); — умыться; — привести голову в порядок; - - - - -4). Сесть.
Тсуна застыла посреди комнаты, поймав себя на том, что просто бесцельно шатается из угла в угол, не зная, куда и для чего прибиться, лишь бы не делать то, что делать собралась. Выдохнув, она из-за плеча глянула на приоткрытую балконную дверь, прищурилась и направилась в ванную, чтобы просто плеснуть на себя холодной водой. Или умыться во второй раз — в целом, одно и то же. В итоге же, вместо того, чтобы набрать воду в ладони, она наклонилась и засунула в раковину, под маленький краник, голову, и до упора выкрутила ледяную воду. Утыкающийся в затылок носик не дал дёрнуться назад: сама по себе, раковина не была слишком глубокой, и для того, чтобы встать в подобную позу, Тсуне мало того, что надо было неудобно наклониться, так ещё и манёвренно поднырнуть. И рывком вырываться из этого недокапкана, не пробив черепушку, казалось почти невозможным. И проверять наверняка, насколько «почти невозможно» или всё-таки немного, но возможно, Тсуна… да вроде и хотела, но рассудила просто: если пробьёт череп, очень вряд ли всё закончится хорошо, так что, наверное, экспериментировать не стоило. В итоге под холодной водой она постояла дольше планируемого и выключила кран, только когда в висках начало неприятно колотить. Результат это возымело: накинув полотенце, Тсуна на негнущихся ногах дошла-таки до балкона и раскрыла перед собой, первым делом, папку с резюме. Если начинать, то с самого лёгкого — меньше времени, судя по количеству, это займёт очень вряд ли, но большой нагрузки не потребует. Особенно, если знать, куда и на что смотреть. И, в целом, Тсуна знала. Но не до конца соображала, потому как уверенность в собственном понимании общего паттерна неиллюзорно помахала ручкой и приказала долго жить, и в итоге даже просто коснуться карандашом листа начало казаться чем-то невыполнимо сложным. Фотографии сотрудников располагали в правом верхнем углу. В колоне под фотографией шла контактная информация, в блоке слева — личная: пол, возраст, семейное положение, группа крови и далее. Самое же важное и интересующее в данный момент времени надо было искать в большом блоке в центре листа, разбитом на категории: места учёбы, предыдущие места работы, занимаемая должность, годы обучения-работы-далее. Самая банальная информация, которая, очевидно, будет кочевать от листа к листу. С первой страницы на Тсуну смотрел миловидный юноша-метис: выдавало и имя, и внешность. Код штаба совпадал с тем, где работала Кента, устроился относительно недавно — пару лет назад; английский на А2, учёба в… Она потянулась за телефоном, чтобы перепроверить мелькнувшую догадку, и оказалась права: Колумбийский университет, Нью-Йорк, входил в Лигу Плюща. Следующей открытой вкладкой стал запрос о том, почему оно называется так, как называется. Ответ оказался прозаичным: из-за плюща, который рос на старинных зданиях. Кто бы мог подумать. Но если отбрасывать лирику, всё более чем сходилось с её словами. Стоил ненароком поинтересоваться у Александра, в каком университете он учился. И в какой период: посчитав на калькуляторе возраст юноши, Тсуна поняла, что не такой уж он и юноша — возраста Киойи и, собственно, самого Гилтена. Это всё ещё было банальным, чересчур удачным, но всё-таки совпадением, хотя вариант того, что это мог оказаться университетский приятель Александра, не казался совсем уж натянутым. Тсуна достала телефон и нехотя открыла мессенджер. Также нехотя начала печатать и сообразила кое-что ровно за мгновение до того, как нажала «отправить». Замерла с пальцем буквально в паре миллиметров от нужного значка и резко переключилась на поисковик. «Александр Гилтен» Со вкладки «главное» она сразу перешла на «образование» и криво усмехнулась: Колумбийский университет. Как, однако, неожиданно. В целом, с чего начала, на том можно было и закончить — всё оказалось подано на блюдце с серебряной каёмочкой, и Тсуна очень сомневалась, что найдёт настолько много совпадений при пролистывании последующих резюме. Она снова открыла мессенджер, переключившись на чат с Кентой. Начала печатать, поглядывая на панель сверху: прослушка-то окей, приноровиться можно, но насколько её действия отслеживались в целом, с полным захватом экрана? И насколько подозрительным со стороны будет, если она напишет про этого сотрудника с просьбой отстранить… Тсуна повела бровью и стёрла текст. Вариантов было несколько: Во-первых, с помощью их с Ю шифра написать просьбу и отправить, собственно, Ю. А дальше уже координировать действия; Во-вторых, в теории, можно было бы составить зашифрованный текст, но не было гарантии, что Кента его поймёт, так что на это надежды особо не было; Ну и в-третьих, сделать откровенные фотографии или фото чего-то незначительном, поместив текст с просьбой на фон, и отправить, например, Киойе — в случае именно откровенностей — или Хикару, чтобы напрямую. Третий вариант показался наиболее рабочим и наименее подозрительным одновременно. Киойа-то знал, куда смотреть, особенно если прямо намекнуть на зеркало, а нагота некоторых сильно смущала. Тсуна огляделась: при себе зеркал она не имела, в основной комнате номера удобных зеркал не наблюдалось. Пришлось брать блокнот и идти в ванную. В целом, это даже облегчало задачу, потому как сразу найдёт место, где можно было бы расположить текст. Но для начала — написать саму записку, чтобы понимать, как вертеть на бумаге кандзи, чтобы оно нормально читалось в зеркальном отражении. И, внезапно, это оказалось сделать сложнее, чем последовавшая за этим фотосессия в одном только нижнем белье с парой кадров без бюстгалтера. Раздеться-то дело плёвое, а нормально сообразить, в какую сторону надо повернуть символ — нет. Во время написания Тсуна почувствовала себя невероятно тупой. И униженной, когда пришлось переписывать из-за нескольких глупых ошибок, которые она сразу не заметила. Написать. Положить так, чтобы оно выглядело неброско, но читалось. Сделать фото. Отправить. Добавить комментарий с просьбой оценить классное зеркало. Ждать. И осесть уже в комнате, чтобы заняться более адекватными делами. Например, открыть ноутбук и залезть в поисковик, зависнув на первом же запросе, потому что… Ну правда, как искать про Дожи хоть что-то, если кроме фамилии ничего больше она про него и не знала. Поэтому печатать начала наобум, опираясь на недавно полученную информацию про, внезапно, бренд одежды. Который, к её удивлению, оказалось, что существует до сих пор. «DAIGO-G», как было написано на первой странице именного сайта, специализировался в большей мере на всяких аксессуарах для бейблейда, в чём Тсуна убедилась, пролистав ассортимент: пояса, поясные сумки, чехлы, перчатки, всякого рода бандажи, наколенники; одежды оказалось не очень много — в основном примерно то же самое, что можно было найти в обычном спортивном магазине, — но всё-таки была. И всё на той же первой странице Отори нашла информацию о смене формата несколько лет назад: по срокам, примерно тогда же, когда начался расцвет бёрст-системы. То есть, подводя итог, в нужный момент произошла нужная рокировка. И ребрендинг, сайта в том числе — об этом она узнала, когда залезла в машину времени веб-архива. Но хотелось сравнить текста тогда и сейчас, но в «тогда» было ещё меньше информации, и мелькнула мысль, что присутствие Дожи прекрасно ощущается. Потом основатель покинул свой пост, передав управление вице-президенту фирмы. Рейна Кадойа. Тсуна не то чтобы хорошо помнила, как выглядел Масемуне, но некая схожесть в любом случае проглядывалась: по крайней мере, красная прядь присутствовала у обоих. Запись в блокноте была исправлена: госпожа Ханако Ямада наконец-таки обрела полноценное имя. — Ты отнекивалась два часа, чтобы сделать всё примерно за сорок минут, — это так внезапно прозвучало прям-таки над ухом, что Тсуна подорвалась с кровати от неожиданности. Огляделась, пытаясь определить источник звука, и раздражённо поморщилась, осознав, что голос только в голове. — Как дела? — уточнила она не без иронии, вскинув руки. — Давно тебя слышно не было. Нервозность накатила так резко, что колени подкосились. Отори села на край кровати, растирая виски, и сухо выдохнула. Закрыла глаза, открыла — и снова выдохнула, на этот раз пытаясь подавить вскипевшую злость: вот из всех возможных моментов, какие только можно было выбрать, Йами решило объявиться именно сейчас. Поднимать на Это глаза не то чтобы сильно хотелось, но из любопытства Тсуна-таки взглянула. И хмыкнула: выглядело Оно как обычно, но с той лишь разницей, что как будто слегка извалялось в перьях. Полупрозрачных и редких — но перьях, и это не внушало ни толики энтузиазма. Телефон завибрировал. Тсуна быстро проверила уведомление и хмыкнула: сообщение от Киойи с вопросом, почему он получает что-то подобное только в особых случаях. Хотелось отправить в ответ скобочку, но где-то на подкорке она понимала, что если сделает нечто подобное, будет… не очень хорошо. Поэтому просто не открыла сообщение — потом ответит. — Никак. Мне скучно. — Поэтому ты здесь? — Поэтому я здесь. — Съеби. — Ещё увидимся, не теряй, — это прозвучало оборванно, на полувыдохе, но как-то кокетливо и игриво. Или ей просто показалось. Тсуна несколько раз моргнула. Потёрла переносицу, оглядела комнату, хлопнула себя по щекам; на всякий случай приложила пальцы к ноздрям: крови не было. Ничего. Ничего, что бы указывало на присутствие Йами, не было. Так, что ли, реально можно было? И в каком, блять, смысле «не теряй». Она снова огляделась, абсолютно сбитая с мысли. Не глядя, почти на автопилоте, открыла сканы, потому как как-то всё-таки соображала, что собиралась что-то с ними сделать, и почти не думая начала зачитывать вполголоса, чтобы слышать собственные же действия, имена представленных в списке и не только: по абзацам имена тоже встречались, и парочку из них Тсуна только что для себя обнаружила. И споткнулась на одном конкретном, звучавшем как… Она тряхнула головой. Протёрла глаза. Снова зачитала. Мизучи. И глаза её не обманывали: там правда было написано «Мизучи». Каной разве что, но всё же. Тсуна медленно и вдумчиво зачитала абзац: экспериментальный образец капсул. Проба технологий. Подопытный остался жив, однако получил определённые психофизические травмы: стремительная потеря веса, выпадение волос, незаживающие раны; появились симптомы распада личности, заметно снизился аффект, состояние близкое к кататонии, порывы к самоповреждению, рекомендуется надевать на подопытного мягкие рукавицы или стричь ногти под корень. Мизучи. Тсуна ничего не знала о судьбе Рейджи. Вообще. Рука потянулась к телефону, и плевать стало на возможную прослушку. Сначала — дозвон Хикару. Уточнение про визит Киойи — его ещё не было, — уточнение про необходимость стольких бумаг — потом ответит; главный вопрос: знает ли она, в теории, хоть что-то про Рейджи. Да-да, ту самую Мизучи. Хикару, поломавшись, ответила. Ощутимо нервно, но ответила. Дала номер. Спросила, с чего вдруг Тсуна об этом поинтересовалась, но Отори уже положила трубку. Вот как, значит. Ей хотелось надеяться, что это просто совпадение и путаница имён, но реакция оказалась более чем. Показательной. На выписанные цифры Тсуна смотрела с непонятными чувствами. Или на глаза ей это ни разу не попадалось, или невнимательно всё читала, но такого слона в комнате пропустить… Почему Хикару вообще знает, где Мизучи?.. Тсуна выдохнула. Откинулась на подушку, растерянно набирая номер. Трубку на том конце взяли не сразу. Голос оказался знакомым. То есть, опять лететь в Японию? И дело даже не в том, что разговор не телефонный — если пройтись по тексту, то по мобильнику это всё расспрашивать являлось изначально, ещё в зачатке, дохлым номером. Она потёрла переносицу: оно неожиданно так сильно выбило из колеи, что пришлось вспоминать, что ещё было в планах. Пацаны, вроде. И списки сверить. И даты просмотреть. И, желательно, не думать в процессе над тем, что, если уж на то пошло, Тсуна абсолютно не понимала, что со всей этой информацией в итоге делать и как распутывать начавшийся формироваться — если не уже — клубок. — Отори-сан, тебе что-то надо? — Хиома?***
Рьюгу стукнуло осознание, что вообще никак себя не ощущает: ни «третьей лишней», ни уставшей, ни выспавшейся, ни голодной, ни сытой — в башке была звенящая пустота, и это состояние напрягало сильнее, чем любое из возможных. Поэтому и на тарелку с той жижей, что у них с Джингой в итоге получилась, она смотрела какое-то неприлично долгое количество времени, и разговор с Дорагон слушала даже не вполуха, а явно делением поменьше, в четверть. В одну пятую. Десятую. Не слушала почти. — Я удивлена, что ты вообще о таком спрашиваешь, — прослушав добрую половину их диалога, Рьюга подняла взгляд только когда Дорагон что-то поставила на стол. Оказалось, что небольшую бутылку из тёмного стекла. — Соус. — Папа об этом ни разу не рассказывал, — Джинга издал звук, похожий на вздох. — А спрашивать больше не у кого. Рьюга медленно повернула голову в его сторону. Потом посмотрела на Дорагон и потёрла переносицу, поставив пиалу на стол, тем самым обратив внимание на себя. К сожалению. — Тебе риса, может, положить? — женщина придвинула к ней чашу. Рьюга медленно покачала головой. — Рис, овощи, соус, вода, чай?.. Если что-то надо — говори. — Ага, — она без особого аппетита попробовала выловить из жижи кусок картофеля, но тот распался на кусочки, стоило неосторожно сдавить его палочками. Наверное, стоило взять ложку или просто попробовать выпить — Рьюга медитировала над этим достаточно времени, чтобы точно быть уверенной в том, что оно остыло, — но закрадывалось опасение, что от такого манёвра по горлу спазм пройдёт. Перспектива… такая себе. Её неуверенно ткнули в плечо. Рьюга дёрнула головой и вздохнула. — Спрашивать о чём? — она глянула на Джингу и вскинула бровь. — А, это… — Хагане потёр бровь, неловко усмехаясь. — Мы про… — Про семейные истории говорили, — Дорагон сложила палочки и подпёрла голову рукой. — Ты спишь, что ли? — Сплю, — кивнула Рьюга. Проще было согласиться на такое объяснение. Для себя же в том числе. — Семейные истории? — Хочешь послушать, почему его отец ни разу не проводил с ним даже базовых уроков о половом просвещении? Рьюга поняла, что не есть конкретно в данный момент было вполне правильным решением: её аж дёрнуло от непонятной смеси смешка и нервного хмыканья, и что бы то ни было, скорее всего, застряло бы в горле. Она косо глянула на Джингу, который смотрел куда-то в сторону, но щёки всё равно заметно горели. — У этого есть отдельная история? — сипло уточнила Рьюга. — Оказывается, — Дорагон развела руками. — Я не удивлена, на самом деле, потому как он, конечно, толковым всегда был, но в узких сферах жизни. В остальном же пенёк… И не всегда понимал сарказм. — Он и сейчас, — негромко добавил Джинга. — До сих пор? — Наверное. — Так вот, — Дорагон прочистила горло и вскинулась. — Он правда думал, что ты вылупишься из яйца. Не понял шутку, когда я ходила беременной. И верил в это… мне кажется… ну, до момента, собственно, родов. Это немного не то, о чём хотелось бы слушать за столом, но Рьюга всё равно поинтересовалась: — А сказано это было?.. — На втором месяце. — Ожидаемо, — Джинга громко вздохнул. Рьюгу его реакция веселила. Ну хоть какие-то ощущения — уже отлично. — Ты мне только на один вопрос не ответила. — А, это… — женщина вздохнула, и можно было поклясться вплоть до руки на отсечение, что они с Джингой делали это абсолютно идентичным образом. Даже выражения лица в этот момент были одинаковыми. Да и в целом, несмотря на очевидные внешние сходства с Райо, лицом Джинга всё-таки оказался сильно похож на мать. — А он тебе не рассказывал? — Мам, — Джинга потёр переносицу. — Поняла-поняла, — Дорагон сдавленно посмеялась. — А что он тебе тогда вообще рассказывал в таком случае? — Не очень много, на самом деле. И ничего по существу. Или я не помню. Рьюга со вздохом встала из-за стола: лезть в их семейные дела не было ни сил, ни уж тем более желания. — Спасибо за еду. — Ты куда? — вопрос прозвучал одновременно от обоих. Рьюга на это только хмыкнула. — Пройдусь. Мысль была. Очень конкретная, не дающая покой, от которой у Рьюги не получалось отмахнуться, поэтому она решила пойти по пути наименьшего сопротивления и унять это саднящее чувство, пульсирующее где-то в задней части шеи. Заодно разомнётся: тело будто задеревенело, и Рьюге это не особо нравилось. Надевая одолженные у Дорагон деревянные сандалии, Рьюга заранее знала, что большую часть пути пройдёт босиком, потому как ладно просто прогулка, но подниматься по крутой каменной лестнице в этих не очень-то надёжных деревяшках казалось… идеей не самой умной. После сбитого сна и непонятного режима бодрствования Дорагон ощущение времени незаметно улетучилось. Рьюга смутно понимала, что сейчас раннее утро — солнце-то уже встало, а туман ещё не рассеялся, — но по собственному мироощущению ей казалось, что уж не ночь, то точно поздний вечер. Но — нет. Что, учитывая задуманное, крайне облегчало задачу, и, прикрыв за собой дверь, Рьюга быстрым шагом направилась вниз по тропе. Абсолютно без ничего — даже без толковых мыслей в голове. Это, на самом деле, даже к лучшему, потому как выгребать эти ошмётки осознанных воспоминаний «той» ей тоже не хотелось. Может быть — нельзя было отметать этот вариант в самом начале пути, — что-то прояснится уже на месте, однако… Рьюга остановилась. Растёрла щёки. Продолжила идти. Отбрасываю всю лирику, ей, в конец-то концов, хотелось просто осмотреться, не опасаясь ночных теней. Это банальное изучение обстановки и поиск гробницы — Драконий Император, если пораскинуть мозгами и ни на кого не надеяться, вероятнее всего был запрятан где-то на территории именно что старого города, и у Рьюги даже закрались подозрения, в каком именно месте. Хотелось, в первую очередь, проверить именно это. И, когда она окажется права, сломать-разбить-обмануть этот механизм и забрать Императора. Дело, на самом деле, несложное и оставалось за малым: найти, собственно, вход. В одиночку, с полупустой головой и абсолютным равнодушием путь преодолевался на удивление быстро. Или это всё те же последствия потёкшей ориентации во времени. Но, в любом случае, как бы то ни было на самом деле, Рьюга оказалась у подножия этих злосчастных ступеней намного быстрее, чем ей запомнилось. Она сняла обувь. Отогнала мысль, на что это в теории было похоже. И наступила на первую ступень, дёрнувшись от неприятной прохлады камня. В затылок ей прилетело что-то небольшое, но в меру увесистое, и с глухим стуком упало под ноги. Рьюга замерла. Сначала пытаясь понять, не показалось ли ей, и когда поняла, что нет, не показалось, посмотрела сначала вниз — возле неё лежала такая же деревянная сандалия, — а потом, через плечо, туда, откуда оно прилетело. — Какого чёрта ты опять здесь?! — Джинга стоял чуть поодаль и кричал, сложив руки рупором. В одной сандалии. Удивительно. — Рьюга! Она прикусила внутреннюю часть щеки, ступнёй подвинула импровизированный снаряд и, прицелившись, пнула, заодно обчесав кожу на пальцах ноги. Однако это того стоило, потому как сандалия прилетела точно в цель, чуть не влетев в самого Хагане. — Какого чёрта ты здесь? — не то чтобы ответ вопросом на вопрос Рьюга планировала изначально. Но получилось как получилось, пускай какую-либо реакцию она заранее не загадывала. — Джинга. Он подобрал сандалию, надел, попутно пропрыгав на одной ноге, и с каким-то щенячьим недовольством направился в её сторону. Рьюга с такой картины только прыснула: в конечном итоге, Джинга тоже переоделся в юкату и сейчас выглядел в каком-то смысле даже забавно. Шёл он, к слову, достаточно резво и почти не хромал. — Пожалуйста, давай не сейчас, — первое, что Джинга сделал, когда подошёл достаточно близко, — взял Рьюгу за запястье и потянул на себя, вниз по лестнице. Рьюга с места не сдвинулась. — Не сейчас. Через пару часов. Переоденемся в нормальное, возьмём инструменты — и я готов тебе помочь хоть камня на камне не оставить. Но днём. После полудня. — Ты темноты боишься? — предположение было сделано наобум, принципом пальца в небо. Однако по тому, как Джинга изменился в лице, Рьюга догадалась, что попала если уж не в точку, то явно очень близко. — Или чего? — Не темноты, а того, что с тобой в темноте происходит, — протянул он, отводя глаза. Рьюга вскинула бровь. — Поэтому и предлагаю дождаться дня. Чтобы точно быть уверенными в том, что. Ничего плохого не произойдёт. Да и днём улизнуть, мне кажется, полегче будет. — Улизнуть? — Помнишь ту женщину, с которой мы… встретились?.. Рьюга-таки поддалась и сошла со ступеней, но надевать обувь не спешила. — Ну? — Мне не по себе. Вот. — Потому что она назвала твоё имя, хотя ты не представлялся? — Ты тоже это заметила? — Джинга так резко вскинулся, что пришлось попяться, чтобы ненароком не получить по лицу; место удара от сандалии до сих пор пульсировало, пускай, в целом, больно не было. — И удивилась, почему не заметил ты. — Не сразу понял, — он отпустил её руку и сложил руки на шее. Рьюга поспешила сложить руки на груди — чтобы особо цепкие рыжие юноши не схватили без предупреждения. — И… вроде и понимаю, что, возможно, этому есть и обычное объяснение, но. Мне не по себе от неё. Вот. — Ладно, — медленно кивнула Рьюга. — А со временем это как связано?.. — Она недалеко живёт. — И? — Я когда за тобой вышел, она. Мне показалось. Наблюдала. Не знаю, заметила ты это или нет. Но всё-таки. Рьюга посмотрела в небо: чистое, без облаков. И со вздохом прошла мимо Джинги, продублировав его жест и также сложив руки на шее. — Я тебя поняла. — Так просто? Вопрос прозвучал так до невозможного искренне и по-настоящему удивлённо, что Рьюга поперхнулась от неожиданности. И снова из-за плеча глянула на Джингу, вскинув бровь. — В плане? — Я думал, тебя уговаривать придётся. Рьюга прищурилась. — Кидаться тапками — куда более действенный метод, не правда ли? — Сильно прилетело? — он втянул голову в плечи. — Нет. Но в следующий раз прилетит в ответку. — Рьюга? — Что. Джинга резво проскакал вперёд неё, резко повернулся и невнятным клюющим жестом ткнулся ей в уголок губ. Это произошло так быстро, что Рьюга не сразу поняла, что именно он сейчас сделал. А главное — зачем. — Не хочешь попробовать приготовить онигири? Как раз время убьём. — Приготовить что? Вариант «убить время» Рьюге вполне нравился. Желательно, даже, буквально — убить время. А то утомило.