Незаконченная история Лили Поттер

Утро в «Норе» началось на редкость тихо. Обитали размеренно стучали ложками по тарелкам и почти не разговаривали, каждый думал о своем, но чаще о том, что эту ночь Северус Снейп провел под охраной мракоборцев как заклятый преступник. Первым тишину нарушил Артур, с неудовольствием бросивший на стол номер «Пророка». – К сожалению, Кингсли ничего не смог сделать – члены Визенгамота еще до начала заседания проголосовали за помещение под стражу. Хорошо, что не в Азкабан – Кингсли особо напирал, что не стоит каждый день нарушать наложенную защиту на тюрьму... Да, такой опрометчивости я от Северуса не ожидал. На этих словах Лили потупила голову и принялась ковыряться в тарелке. – Отец, ты поговорил с Вулифакисом? – спросил Перси. – Он готов? – Да. Хоть это нам удалось, – ответил мистер Уизли. – Заходим мы к нему вчера, а там уже во всю щебечет вездесущая Скиттер. Хотел бы я знать, как она так быстро добывает сведения, – поморщился он, снова уставившись на газету. Этот брезгливый взгляд, который Артур кидал на стол, не ускользнул от Флер. – Да что там такое? – любопытно спросила она и резко цапнула номер «Пророка», успев вытащить его перед носом мистера Уизли, потерявшего хватку. Он смущенно пробормотал, что нечего читать такое в приличных домах, но Флер уже охала от удивления, пробегаясь по свежим статьям. – «От г’гязнок’говки до любовницы. Лили Потте’г – мать-ге’гоиня или пособница Пожи’гателя cме’гти?» – прочитала она под протесты Артура и Молли. Статейка Риты Скиттер была совершенно омерзительна и гласила следующее: «Как стало известно автору, Лили Роуз Поттер, мать героя Второй Магической, который, впрочем, только большим везением одолел Тома Реддла, а также вдова Джеймса Поттера, во время битвы за Хогвартс сумела спасти одного из главных членов Пожирателей смерти. Автору достоверно известно из показаний очевидцев, что миссис Поттер, ранее обладавшая огромными магическими силами, теперь совершенно не владеет магией. Спрашивается, как она смогла вытащить с того света умирающего волшебника одним лишь безоаром и сомнительным зельем? Не является ли эта история выдумкой лишь для того, чтобы смягчить суд к обвиняемому? Кроме того, сразу после битвы широкой общественности стало известно, что Северус Снейп питал к женщине романтические чувства и ради нее даже защищал ненавистного мальчика. В свое время Лили «отшила» некрасивого и нищего парня, предпочтя ему богатого отпрыска старинной семьи Поттеров, чьи предки занимали весьма важные посты в министерстве и были в роду с могущественными волшебными кланами. Считается, что размолвкой парочки еще в школе послужила ссора Поттера и Снейпа, во время которой обиженный на весь свет будущий директор назвал Лили Эванс «грязнокровкой» и положил конец своим надеждам. После этого тогда еще мисс Эванс, разыграв перед оболваненными парнями спектакль, дала понять, что отныне не выберет ни того, ни другого, а между тем быстро закрутила роман с более удачливым и чистеньким Джеймсом. Все это автор статьи видела собственными глазами! И теперь, когда Джеймс давно мертв, лишенной магии вдове нужно было искать нового защитника, и она тут же вспомнила о могущественном Пожирателе, который по-прежнему смотрел на нее, как эльф на хозяина. Поговаривают, что во время «чудесного спасения» между голубками проскочила искра, и старые знакомые, совершенно забыв об умирающем мальчике, целовались в Визжащей хижине. Но это еще не все тайны Лили-Зои Поттер. В следующем выпуске мы расскажем вам, как она жила эти годы в мире маглов». – Какая чушь! – кисло пропела девушка и отбросила газету, словно держала флоббер-червя. – ЧТО?! КАК ОНИ СМЕЮТ?! – взревел Гарри. Поднялось всеобщее негодование. За столом тут порешили уничтожить «Пророка» и успокаивали Лили и Гарри тем, что Рите Скиттер нельзя верить ни на одну унцию. Гарри, не обращая внимания, впервые при всех грязно выругался и продолжал кричать. – Мерзкая Скиттер! Опорочить мою мать, моего отца! Я сам видел эту ссору в воспоминаниях... – он не договорил и заходил по столовой. Лили бросила ложку и сидела вся красная, опустив голову на руки. Она лучше всех знала, что в статье нет ни одного правдивого вывода – вот только откуда Рита разнюхала про поцелуй? – Гермиона! – кричал Гарри. – У тебя были доказательства против нее. Отдай их срочно министерским – пусть привлекут как незарегистрированного анимага. Нет! Ее надо судить за клевету и упечь в Азкабан. – Гарри, – жалобно выдавила Гермиона, – только у маглов можно привлечь за клевету. Волшебников за это в Азкабан не сажают. – Значит, судить магловским судом! – крикнул он и посмотрел на мать. Та все сильней сжимала голову руками, будто она готова была взорваться. – Мама, не спускай ей это с рук! Но мать его будто не слышала, полностью уйдя в свои мысли. – Надо же, – после долгого молчания язвительно сказала Лили, – я выбираю мужей по расчету. – Каких мужей? – осекся Гарри. – Мама, ты же не... Но сын застыл на половине фразы. Лили поджала губы и в большом волнении вышла из-за стола, направляясь к выходу. Уже у самой двери она с надрывом крикнула свою домовиху, отчего на улице появилось блестящее облачко. – Хозяйка желает видеть меня, – отозвалась эльфиха. – Кики, – дрожа от негодования, топнула Лили, – сейчас же приведи мне Розмерту! Домовиха поклонилась и не заставила себя долго ждать. В облачке появилась растрепанная мадам Розмерта. Ее платье было зашнуровано только наполовину, а стояла она в домашних калошах. – Это ты выложила журналистке про Визжащую хижину? – вместо приветствия крикнула Лили, отчего растрепанная Розмерта тут же стала белее мела. – Милая, прости меня! Мегера Скиттер заявилась ко мне позавчера, просила выпить, хвалила тебя, удивлялась, рисовалась, а потом, видимо, подлила мне Сыворотку Правды. Я не хотела, честное слово! – оправдывалась трактирная хозяйка. Лили закрылась руками и издала протяжный вопль. С помощью одного пузырька Рита Скиттер уничтожила репутацию трех человек и покойного Джеймса. – Розмерта! Что ты наделала! – стонала Лили. – На нас же теперь будут тыкать пальцем. Я вышла за Джеймса по расчету! Спасла Северуса по расчету! Дурацкий поцелуй – я будто пьяная была что ли?! – сокрушалась она. Сзади с силой хлопнула дверь, женщины быстро обернулись, но уже никого не было. – По-моему, это был Гарри, – охнула мадам Розмерта, кивая на «Нору». В доме, как в магловском кино, закипели нешуточные страсти. Гарри, будто разбушевавшийся хозяин, махал волшебной палочкой, отчего мебель в столовой-гостиной запрыгала кувырком к ужасу Уизли. Перси и Джордж пробовали его утихомирить, но он не мог сдержать эмоций и теперь на чем свет бранил Снейпа, грозясь посадить его в Азкабан. – Как ты могла! – кричал он, расшвыривая мебель. Его лицо сделалось пунцовым, так что было страшно смотреть. – Что теперь будут говорить об отце? Он не заслужил! Не заслужил! – Гарри, дорогой, – под сверкающим взглядом начала Молли, – все знают, что Скиттер – нахалка и лгунья. Никто не поверит ее словам. – Угу, – подлил масла в огонь Рон. – Ты как-то на Пасху ей поверила, что Гермиона встречается с Гарри. – МОЛЧИ! – взвизгнула миссис Уизли. – Не лезь, куда тебя не просят. – Я не буду его защищать! – гневно выпалил Гарри, пригвоздив стул к потолку, отчего почти вся столовая оказалась над головами. – Пусть посидит, как сидел Сириус. Он тут чуть ли не святым стал. Забыли, как он унижал нас на уроках? А сколько отработок я высидел, сколько гадостей он мне наговорил! Тоже мне – хранитель! – Гарри, успокойся. Это наше дело, оно не относится к суду, – вставила Лили, только что вошедшая в дом. На ее лице дрожал каждый мускул. Рядом с ней во все глаза таращилась Розмерта, охая и ахая при виде бардака. – Конечно, защищаешь его! – огрызнулся юноша. – Может, мне теперь его еще и отчимом называть? – ПРЕКРАТИ! – раздался истошный вопль. – Силенцио! Джордж наконец-то сгреб парня в охапку, а Молли, довольная наступившей тишиной, опустила палочку. Лили впервые грозно сверкала глазами, обращенными к сыну. Их размолвка вышла из-под контроля. – Не забывай, что я – твоя мать! – сурово сказала она. – И я не стану оправдываться перед тобой! Взрослый совершеннолетний парень, а ведешь себя как подросток. Ничего не случилось, никто не умер, небо не упало на землю. И ты пойдешь защищать Северуса. Все остальное решим после суда. Точка. Позади раздался скрип и удивленный мужской голос пробасил: – Я, похоже, не вовремя. – Аберфорт! – воскликнул мистер Уизли, хватаясь будто за спасительную соломинку. – У нас тут небольшая размолвка, проходи – мы уже закончили. Старый волшебник застыл в дверях и тщательно разглядывал обстановку. От удивления он даже крякнул и почесал серебряную бороду, как бы соображая, с чего начать. – Закончили громить дом? – ухмыльнулся тот. – А я думаю, куда это Кики пропала... Розмерта, и ты здесь! – увидел он испуганную женщину, которая запуталась в шнуровке от корсета и собственных длинных волосах. – Весело тут у вас. – Помогаем маме, – нервно хихикнул Джордж. – Вот, мебель переставляем. – А что, на потолке есть удобнее? – засмеялся Аберфорт, показывая пальцем на улетевший к люстре стол. Он деловито оглядел всех обитателей, кипящего Гарри, который не мог выговорить ни слова, сверлящую его Лили и пристыженных свидетелей их семейной сцены, сложил в уме два и два и все понял. – Кхм, да, вижу, долетело и до вас чтиво. Остынь, парень. Будет их, писак. Забыл, как она моего братца полоскала? Ему, конечно, за дело, но, знаешь, я бы предпочел не выносить сор из дома. – Гарри, я могу снять заклинание? – строго спросила Молли. Он, помешкавшись, кивнул, и серебристая струйка тут же попала в цель. – Ну, повздорили и хватит, пора бы и на представление явиться, – деловито продолжил Аберфорт и потер руки. – Девяносто лет в судах не выступал, а тут – на тебе! – приглашения шлют каждый день. Ты, парень, – он будто спохватился, – одолжил бы матери мантию-невидимку. Так, знаешь, на всякий. – Давайте, – будто собираясь с духом, вставил Артур. – Быстренько убираемся и расходимся. Лили, Джинни, Молли – вы на машине, остальные – по каминной сети. А вам, молодое семейство, не помешало бы давно быть на работе! – Слушай, Артур, – с любопытством спросил старый волшебник, – а можно и мне опробовать ваш транспорт? В Атриуме их уже ждала толпа репортеров, щелкая магическими фотоаппаратами и выкрикивая вопросы. Молли и Аберфорт шли впереди, за ними, ловко увиливая от людей, бежала Джинни. Толпа разочарованно смотрела на троицу и не подозревала, что Лили идет рядом, надежно укрытая от посторонних глаз. Народу в зале №10 было еще больше, чем вчера, несмотря на субботний день – исключительный случай. Люди так же сидели, стояли, висели на стенах, а на люстре делили территорию уже четверо репортеров. Многие присутствующие держали в руках номера «Пророка» и перешептывались. Лили, снимая мантию под шиканье трибун, увидела сидящих МакГонагалл, Хагрида и Слизнорта, которые кивнули им. Компания поднялась на предусмотрительно подготовленные места. – Артур, стоит ли надеяться на оправдание? – громко крикнула миссис МакГонагалл. – Мы все верим в лучшее, – отозвался он, – но вы не представляете, под каким давлением сейчас Кингсли... то есть министр. Говорят, вчера вечером его застигла толпа митингующих, требуя отправить Снейпа в Азкабан и приговорить там к поцелую дементора, хотя министр отказался от их услуг. – Полагаю, Северусу это уже не нужно, – хитро прищурилась профессор. Лили, слышавшая их разговор, поджала губы и подобралась. – Здравствуй, – окликнул ее с верхнего ряда Хагрид, занимавший сразу три места. Сейчас он походил на огромную копну, одетую в поношенный старый охотничий сюртук, и казался грозным исполином, особенно рядом с худенькой, хотя и высокой Минервой. Лили слабо улыбнулась и кивнула вместо приветствия. – Ну, ты чего, как? Не расстроилась ведь из-за этой тупоголовой химеры? А Гарри где? – великан так и сыпал градом вопросов. Она хотела было ответить ему, но тут же сообразила, что в большой компании не заметила сына. Лили быстро осмотрела всех, кто занимал их ряд. Гарри не было. Семейство тут же спохватилось, начав выяснять, кто последним видел юношу, но дверь не вовремя распахнулась и впустила вереницу сливовых мантий. Судьи уселись по рядам, и председатель-министр, как и вчера, стукнул палочкой по серебряному гонгу, предупреждая зрителей о начале заседания. Он по привычке воспользовался Сонорусом и громогласно заявил: – Продолжаем заседание. Введите обвиняемого. Зал загудел. В воздухе появился стул, опускавшийся на каменный пол, дверь распахнулась, и двое стражей в синем сопроводили Снейпа к центру зала. Лицо его было также непроницаемо, но Лили отметила, что ночь для него прошла без сна. Когда он сел, руки снова сковали кандалы. Мужчина повернулся в сторону свидетелей и тут же встретился глазами с растерянной Лили, отчего она смутилась. Ей сразу вспомнилась ночь в Визжащей хижине. – Мистер Снейп, у вас заявлены следующие свидетели защиты: мистер Артур Уизли, миссис Молли Уизли, миссис Лили Поттер, мистер Гарри Поттер, мистер Перси Уизли, мистер Джордж Уизли, мистер Рональд Уизли, мисс Джиневра Уизли и мисс Гермиона Грейнджер. Пока Кингсли пересчитывал досточтимое семейство, Снейп молча закатил глаза. В зале прокатился смешок: – Артур, а где ваша тетушка Мюриэль? Артур, нимало не смутясь, приподнялся. – Господин судья, – отозвался он, – есть еще два свидетеля: Мортиша Клиндуст, эксперт Сектора борьбы с неправомерным использованием магии, и Покруфус Вулифакис, сотрудник Девятого отдела. Они имеют весьма полезные сведения. – Кобальт, пригласите их в зал, – сказал Бруствер стражнику в синем. Лили никогда не видела их ранее и не подозревала об их существовании, впрочем, сейчас ее мысли занимал совсем другой свидетель. Между тем, мисс Клиндуст представила Визенгамоту отчеты о том, что воспоминания Северуса Снейпа, согласно исследованиям, не имеют намеренных искажений и не подделывались их владельцем. А Вулифакис, имевший доступ к неким секретным пророчествам, сообщил, что не обнаружил в пророчестве Снейпа специального компонента, которое говорило бы об истинной преданности Тому Реддлу. Правда, тут же таинственный сотрудник добавил, что характер обвиняемого до того труден и противоречив, что ему редко доводилось работать с похожим материалом. Кто-то выкрикнул в зале о необходимости сократить штат министерства за ненадобностью некоторых сотрудников. Оба свидетеля лишь пожали плечами. – Откуда они взялись? – шепнула Лили сидящей рядом Молли. – Артур нашел по связям. Они с Гарри с трудом убедили их, чтобы те провели негласные исследования. Ох, и где наш мальчик? Только бы он пришел. Но Поттера не было. Далее шел черед супругов Уизли, которые в основном говорили об огромной помощи профессора Ордену и битве за Хогвартс. Вспоминая оборону, Молли всхлипнула, и в зале отозвались сочувствием на семейную утрату, но тут же поспешила вставить, что другой близнец Джордж уже не в обиде на оторванное профессором ухо. Гермиона по привычке углубилась в источники и трижды напомнила Визенгамоту о случае, который нашла в «Хронике магических преступлений», зачитала половину статей из раздела «Магический шпионаж», так что судьи, улыбаясь и переглядываясь, отказались ее спрашивать о чем-либо. Рон, несмотря на подвиги во Второй магической, стушевался перед аудиторией и говорил так неразборчиво, что Лили увидела, как Северус скорчил недовольную гримасу. В зале послышалось хихиканье, некоторые волшебники изо всех сил прикладывали к уху карманные усилители, а репортеры магических газет рассматривали свои ногти. Перси и Джордж, в общем-то, повторили то же самое, что и предыдущие. Свидетели защиты сменяли один другого, но Гарри так и не появлялся. Бруствер, откашливаясь, произнес: – Давайте выслушаем миссис Поттер. Зал тут же ожил. Лили, собираясь с духом, сжала кулаки, встала и, стуча каблуками туфель, спустилась вниз. Она прошла в центр зала и остановилась справа от Снейпа. Со всех сторон на нее смотрели волшебники и волшебницы, репортеры, зацепившись ногами за люстру, щелками магическими фотоаппаратами. На короткое время Лили казалось, что она в центре арены цирка, а все вокруг от нее ждут уморительного выступления. Она вжалась в пол и уставилась на сливовые мантии, боясь посмотреть на злосчастное кресло. – Миссис Поттер, – мягко начал Бруствер, – второго мая вы оказались в замке Хогвартс вместе с Северусом Снейпом. Верно? – Да, сэр, но я была там и днем раньше. Публика зашушукалась. По лицу Кингсли пробежала заметная морщинка, он хотел было что-то сказать, но волшебник с первого ряда опередил его: – Прошу вас, говорите подробнее. – Я...я пришла забрать Гарри, сэр, через Выручай-комнату. Вы знаете, наверное, она связана тайным ходом с пабом Аберфорта Дамблдора... – начала Лили. Ее пальцы нервно бегали по мантии, теребя завязки и карманы. Она ужасно дрожала и боялась наговорить лишнего, но, оказавшись перед судом, снисходительно смотревшим на нее, потеряла в голове все нити заготовленного рассказа. Теперь она хорошо понимала Рона. – Миссис Поттер, не волнуйтесь, – мягко успокоил Бруствер. – Эм, да. Простите. Но...но моего сына там не оказалось. Но я тут же узнала, что нахожусь рядом с кабинетом директора и направилась поговорить с мистером Снейпом. – С какой целью? – тоненьким голосом перебила старуха с верхнего ряда. Лили наскоро, сбиваясь и постоянно поправляясь, рассказала о своем разговоре с Северусом и портретом Дамблдора и, как могла, в двух словах описала следующий день. По залу прокатился смешок. Кингсли поднял руку, призывая публику к тишине, и избавил Лили от излишних подробностей. – Вы спасли мистера Снейпа от смертельного ранения Нагайны, так? – продолжил Бруствер. Лили кивнула. – Вместе с мадам Розмертой. Мы дали ему безоар и слезы Фоукса. Но о слезах мы все уже узнали позже... А потом услышали голос Волан-де-Морта и отправились искать Гарри. Из зала долетел женский голос, и полная фигурка замахала рукой. – Все так и было, министр! Ее тут же перебил смех трибун. Люди махали газетами и кричали вдогонку: – А спросите, чем они там занимались, пока ее сын сражался с армией Пожирателей! Что-то невидимое взорвалось внутри и разлилось по телу. Лили покраснела и боялась даже искоса взглянуть на сидевшего Снейпа. Женщина все ждала, что вот-вот железная дверь отворится, и войдет ее сын. Но время шло, а Гарри не появлялся. Кингсли жестом заставил трибуны умолкнуть и продолжил дальше. – Где вы обнаружили Гарри Поттера? – В Запретном лесу, сэр. Мы следили за Пожирателями до самого замка, а потом с началом боя пробрались внутрь. Благодаря Сев... мистеру Снейпу, мы с Розмертой смогли попасть в Большой зал. Публика вяло отреагировала. Лили воочию убедилась, как всего лишь одна мерзкая статейка перечеркнула доверие волшебного сообщества. Она собрала всю волю в кулак и заговорила как можно тверже и увереннее. – Уважаемый суд, – высоким, почти звенящим голосом начала Лили, – Северус Снейп – не самый приятный человек, он совершил много отвратительных поступков, но это не означает, что его надо сажать в Азкабан только за то, что у него плохой характер. Он неотступно следовал плану Дамблдора, и, даже умирая, исполнял его волю. Как мать, я оскорблена его действиями, но как бывший член Ордена я понимаю, что он мыслил наперед. Спросите моего сына, сколько раз профессор приходил ему на помощь, рисковал жизнью, хотя не всегда этого хотел, - она выпалила все на одном дыхании и вполне осталась довольна собой. – Во-первых, сейчас речь идет о вас, – раздался суровый женский голос. – А во-вторых, что-то я не вижу здесь Гарри Поттера. Зал зашумел, переглядываясь. Лили подняла голову и увидела перед собой облаченную в судейское одеяние старую женщину с тонкими, как нить, губами. Глаза ее смотрели бесстрастно, но цепко. Кажется, впервые за эти дни она подала голос. Судья продолжила: – Правда ли, что в период учебы на пятом курсе Северус Снейп назвал вас грязнокровкой? – перевела она разговор на радость присутствующим в другое русло. Лили замялась, а волшебники потирали руки. – Мэм, это было сказано в сердцах... – Так было или не было? – звенел голос. – Было, – выдохнула Лили. – Верно ли, что Северус Снейп в 1981 году донес Тому Реддлу пророчество о Гарри Поттере? – продолжила судья. – Он не знал, что речь о моем... – Да или нет? Лили чувствовала, как те самые кандалы от кресла сжимаются на ее шее. Зал гудел, как стая пчел. – Да. Но он искупил свою вину! – с жаром ответила она. – Значит, убийство, произошедшее тридцать первого октября в вашем доме в Годриковой впадине, случилось, в том числе, по вине Северуса Снейпа? – судья хитро прищурилась, пряча тонкие губы. Лили выпрямилась и холодно сказала. – Нет, мэм. По вине Питера Петигрю, который был хранителем заклятия Фиделиус. Старуха сделала кислое лицо. – Но вам не пришлось бы прибегать к заклятию Фиделиус, если бы Том Реддл не знал о пророчестве? Теперь Лили Поттер возненавидела это тощее старое лицо, с вызовом смотрящее на нее. – Откуда мне знать, мэм! Мы с Джеймсом состояли в Ордене – этого не достаточно, чтобы убить? – с нескрываемой нервозностью процедила она, но судья только улыбнулась и переменила тему. – Сколько вы не видели своего сына? – Бертина, это не относится к делу, – отрезал Бруствер. – И Северус Снейп был оправдан предыдущим составом суда. – Отчего же! Кажется, прошло семнадцать лет, не так ли? – старуха встала и заговорила ораторским тоном. – Уважаемая публика! Эта женщина едва не погибла, если бы не Альбус Дамблдор, трагически ушедший от нас. Она потеряла память, скиталась в магловских районах, жила под именем Зои Терп, была обречена на разлуку с сыном, не видела, как он растет и оплакивает ее. И более того! – судья подняла палец. – Она навсегда потеряла нашу волшебную суть! У нее нет волшебной палочки, она не владеет никакими заклинаниями, ее некогда прекрасное лицо испортил ужасный шрам, а все потому, достопочтенные волшебники и волшебницы, что вот этот Пожиратель услужливо рассказал Тому Реддлу о пророчестве! Публика аплодировала, свистела и сотрясала зал. Лили была раздавлена. Откуда судье известны такие подробности? Речь ее была настолько убедительной, что чуть не увлекла ее. – Да, эта женщина пережила многое, она потеряла память, и сегодня выступает как свидетель защиты! Мы должны простить ее не вполне здоровую выходку, описанную в статье Риты Скиттер, – на этих словах судья усмехнулась, а ей вторили другие маги. – Мы не вправе что-либо требовать от искалеченной души бедной женщины – она, как умела, искала защиты даже у того, кто ее приговорил. Но, достопочтенные волшебники, Лили Поттер не единственная, кто пострадал от рук этого злодея. Сколько талантливых людей почили в земле, в том числе ее почтенный муж Джеймс, которого, кстати, так ненавидел Снейп! Вот вам пример того, что у зла нет срока давности! Этот удар выбил Лили из колеи. Судья важно опустилась, по ее лицу было видно: она ликовала. Лили не знала, чем ответить. Да, это была правда, но только половина правды, только черное, но без полутонов. Будто бы из флакона с жизнью вылили все краски и чувства. Она хотела помочь, а теперь уничтожила Снейпа только одним присутствием. Краем глаза женщина заметила, как голова Северуса низко опустилась. О чем он думает сейчас? Кого винит? Кого ненавидит? Лили дрожала всем телом. Она взглянула на скамью свидетелей, где сидели Уизли с детьми, видела их то бледные, то красные лица. Среди них по-прежнему не было Гарри – единственного, кто мог бы закончить эту показательную вакханалию. Ей стоило больших усилий, чтобы после такой речи снова начать говорить. – Я знаю Северуса с детства, – говорила Лили в страхе, что ее никто не слышит, – я росла с ним на одной улице. Он первый, кто сказал мне, что я не такая как все, но и не хуже других. Он был для меня проводником в этот мир, о котором я ничего не знала. Когда мы попали в Хогвартс, он по-прежнему оставался первым, кто протягивал руку помощи. Я ничего не понимала в заклятиях – Северус стал в них вторым учителем. Я туго соображала в зельях – простите, профессор Слизнорт, – Северус спасал меня от плохих оценок. Пять лет он тянул меня к свету, а сам падал во тьму, – она услышала, как затихают первые ряды и продолжила. – Он не делал никому зла, не причинял боли, но его обижали и часто несправедливо. И мне горько осознавать, что главными обидчиками были мой будущий муж и мой друг. Мне больно вспоминать то обидное слово, о котором вы сказали, но я знаю: оно сказано в сердцах. Он так не думал. Тогда я его не простила, и вот, что вышло – он выбрал сторону зла. Да вряд ли у него был выбор. – У волшебника всегда есть выбор! – крикнул кто-то в зале. Лили подняла руку. – Да, он стал Пожирателем смерти и доложил о пророчестве. Но он не знал, на кого подумает Волан-де-Морт. И, когда все стало ясно, Северус раскаялся. Он пришел к Дамблдору и умолял, чтобы тот спас мою семью. Он понимал, что его могут убить, что сейчас с ним будут играть в игру, и все равно это сделал. Она говорила, и какая-то сила росла внутри нее, поднималась ввысь к качающимся люстрам и отдавалась эхом. Точно с каждым звуком своего голоса Лили обретала утерянного патронуса. – Я не знаю, что бы сказала та Лили, которая ловко обращалась с волшебной палочкой, которая не потеряла память, у которой была счастливая семья – смогла бы она простить его? Но теперь перед вами другая Лили. Вы правильно сказали: в мире маглов меня зовут Зои Терп, у меня нет ни одного документа, где написано, что я – Лили Поттер. Вам не понять, каково это. Но Зои смогла простить – значит, простила и Лили. Северус, – она впервые обратилась к нему и ощутила на себе глубокий грустный взгляд. – Я знаю: ты раскаиваешься, мучаешься от самого себя. Но ты искупил свою метку – ты не такой как они. Я простила тебя. Он поднял голову и в глухих черных глазах засияла надежда и благодарность. В зале царила звенящая тишина – не слышно было даже пишущих перьев и щелчков магических фотоаппаратов. Она посмотрела на семью Уизли – Молли вытирала мантией слезы, Гермиона и Джинни закрылись руками. – Лили…Миссис Поттер, у вас все? – закашлялся Бруствер, видимо, тоже тронутый речью. – Знаете, – она обратилась к трибунам, – мне плевать, что вы о нас думаете. Благодаря Гарри, Дамблдору и Снейпу вы сейчас живете не в мире Волан-де-Морта, а в спокойствии – вот и развлекаетесь над теми, кто выполнил всю работу за вас! – она кивнула Кингсли и гордо под шипение магов зашагала к трибунам. С трибун донеслось: – Выслушаем Аберфорта Дамблдора, раз Гарри Поттер отсутствует. – Присутствует! – раздался звонкий голос, отскочивший от железных дверей. В зале снова начался гвалт. Лили благодарно смотрела на сына: он сумел! он смог! Зал чертыхался, аплодировал и ликовал, когда Гарри оказался в центре. Он стал главной звездой магического мира, ее слова имели вес и значение, и теперь все слушали, затаив дыхание. – Гарри Потер, – доброжелательно сказал Бруствер, – что вы можете сказать по этому делу? – Сэр, – начал юноша, – мне тяжело защищать профессора Снейпа. Я запомнил его как очень строгого учителя, который постоянно цеплялся ко мне и моим друзьям. – публика тут же закивала. Лили помрачнела – что ж, он имел на это право. – За шесть лет в Хогвартсе, – продолжил Поттер, – я ни разу не слышал от него доброго слова. Ни разу он не обратился ко мне по имени. Профессор постоянно говорил мне, что я похож на отца, которого он ненавидел... – Вот! Вот, что правда! – кричали волшебники. – ...И за все время, что узнавал его, я убеждался, что профессор хочет сделать мое пребывание в школе невыносимым. Но вместе с тем должен сказать, что это храбрейший человек, которого я знаю. Пожалуй, второй после Дамблдора. Зал разочарованно присвистнул. – У нас были плохие отношения, но это не мешало ему спасти мне жизнь на первом курсе, когда профессор Квирелл пытался убить меня… – Гарри оглянулся на Снейпа: он слегка ухмыльнулся. – Профессор пришел мне на помощь в Визжащей Хижине, думая, что спасает меня от Сириуса. Правда, он не знал, что Сириус не виновен. Профессор Снейп, как говорил мне Дамблдор, не дал Амбридж вытянуть из меня показания о моем крестном с помощью Сыворотки Правды. Он пытался помочь нашему отряду и отправил членов Ордена в министерство, когда Пожиратели и Волан-де-Морт заманили меня в ловушку, а перед этим давал мне уроки окклюменции, но у нас не вышло. Полагаю, из-за этого он не сообщил мне о матери – хотя не могу утверждать. Он предложил Наземникусу Флетчеру скрыть мой перелет из дома под Оборотным зельем, что помогло бы избежать проблем, если бы не оплошность. Именно профессор Снейп выкрал из сейфа меч Гриффиндора и передал его нам, чтобы мы могли уничтожить крестражи. Он рисковал и провернул в одиночку операцию под носом у Лестренджей и Волан-де-Морта. Наконец, профессор сообщил, что я – последний крестраж. Он никогда ничем со мной не делился, был груб, зол, но вместе с этим он просчитывал каждый шаг. Я точно знаю, что он всегда был верен Дамблдору. А если Дамблдор говорил, что профессор на нашей стороне – значит, так оно и есть. – Гарри перевел дыхание и сжал в кулаки руки. Было видно, как тяжело ему дается каждое слово. Но цель, с которой он пришел сюда, будто придавала ему сил. – Это не самый добрый человек, сэр, но он не заслуживает смерти в Азкабане. Свое он уже получил. А больше мне сказать нечего. – Это все, что вы можете сказать? – спросил один из судей. – Да, сэр. И он, не дожидаясь, направился к своему месту. Зал напряженно перешептывался. Лили видела всю гамму чувств на лице сына и осторожно пропустила его. – Я горжусь тобой, – прошептала она и коснулась его руки, когда тот сел. Но он только шумно вздохнул и не ответил. Остаток дня Лили просидела в собственных мыслях. Ей казалось, что ее речь сумела тронуть заседателей, а помноженная на показания других свидетелей и – главное – Гарри, она даст Северусу твердый шанс в оправдании. Лили еще раз взглянула на мужчину, и тепло разлилось по всему телу. Она отвыкла от этих ощущений, но знала, что теперь это не просто жалость и благодарность. И, кажется, сопротивление уже бесполезно.