blanket of snow: catch your death

Когда вся организация полнится шпионами и вражескими агентами, которых видишь почему-то только ты, а на руках из доказательств — ни черта, очень нужно, чтобы кто-то всё же поверил, встал на твою сторону. Хотя бы один раз. Очень драматично. Октябрь в самом разгаре. Уже вновь холодает — короткое лето закончилось ещё в середине сентября, иногда нет-нет, да пробрасывает лёгкий снегопад. Совсем скоро реки и море превратятся в ледяные пустыни, а леса утонут в сугробах. Как и предполагалось, Аякс не попал на свой день рождения домой, хотя очень хотел. И причиной тому — то, что происходит с Фатуи прямо сейчас. Точнее, не так. То, что происходит в Фатуи. Он писал письмо с извинениями домой, но получил лишь лаконичный ответ от мамы о том, что семья всё понимает. К письму приложения не было. Из плюсов — по долгу службы часто приходится путешествовать. Теперь, вот, Натлан — пусть и не физически, потому что в этот раз его не пустили в командировку, но ментально — всецело. Получать крошки информации от сослуживцев и собирать картину из кусочков в целое достаточно увлекательно, чтобы иметь понимание не только о деятельности своего подразделения, но и других тоже. Аякс честно уже не представляет, что с этим делать. Для него всё настолько очевидно, что понятнее некуда, однако, не к каждому товарищу подойдёшь с такой информацией. Одно дело, когда это касается лично твоей работы, другое — когда это домыслы о подразделении, к которому ты даже не причастен. Доводы и аргументы выглядят слишком хрупкими, чтобы стать существенной базой для обвинения, но он должен хотя бы попытаться что-нибудь с этим сделать. Вот и Ингвар смотрит на него так, словно не верит ни единому слову. Ладно, может быть смотрит не именно так — выражения лица не различить за Т-образной маской. Но молчание говорит само за себя. Всё обнаружилось в начале лета. Границы Натлана, рьяно оберегаемые детьми Леди Огня, оказались не во всех местах неприступными — Фатуи всё же удалось пробраться на интересующую территорию, чтобы прощупать почву перед предстоящей операцией. Казалось бы, всего-то и надо, что забрать у барыги необходимый артефакт, который позволит существенно расширить возможности работы научного отдела, но операция, тщательно подготовленная отрядом пиро-агентов, потерпела крах буквально пару дней назад — облава уничтожила почти половину входивших в отряд людей, а нападавшие не только не открыли своих позиций, но и ушли с места стычки невредимыми. И это не говоря уже о череде странных пропаж. — Хоть кто-нибудь может допустить мысль, что я не мучу воду понапрасну? Аякс вздыхает, прикрывает глаза и трёт веки подушечками пальцев. В последнее время он толком не может сказать, сколько часов в сутках тратит на сон, сколько часов на то, чтобы выполнить свою работу, и сколько времени ему иногда требуется на то, чтобы вспомнить, а чем он занимался вчера. Внезапно активизировавшаяся деятельность Фатуи вынуждает тратить большую часть человеческих ресурсов на то, чтобы всё было выполнено качественно и в срок. Но вылезает некоторое «но», которое может порушить буквально все приготовления. — Я допускаю, — кивнув, уверяет его Ингвар твёрдо и чуть хрипловато. — Я допускаю, что ты не мутишь воду понапрасну. И что проблема действительно есть, и то, о чём ты говоришь, правда подозрительно. Я допускаю это, я никогда не говорил, что ты во всём неправ. Аж от сердца отлегает. Аякс вновь открывает глаза и смотрит на Ингвара. На всегда спокойного Ингвара. Это тот самый человек, который способен сказать «все когда-нибудь умрём», а в следующую секунду снести голову предполагаемому противнику одним точным ударом изогнутого клинка. Тот самый человек, который может подсыпать снотворное своим же товарищам, а потом с чистой совестью идти решать серьёзные проблемы. Именно поэтому Аякс решил обратиться сначала к нему — ну не может же быть, что только он видит проблему там, где другие закрывают глаза. Смерть — естественное завершение жизни, некоторым людям везёт столкнуться с ней позже, некоторым — раньше. Хуже всего, когда смерть является насильственной, и именно с такой чаще всего приходится иметь дело. Недавняя смерть талантливого гео-заклинателя Алексея до сих пор не нашла толкового и логичного объяснения, как и пропажа жены Алексея — Офелии, которую вот только недавно, казалось бы, вызволили из плена. С ней работали лучшие штатные медики, которые тщательно следили за тем, чтобы сгладить последствия происшествия. Офелия, казалось, была в порядке. Но не проходит и пары месяцев — Алексей задушен в собственном доме, а Офелии будто и не существовало никогда. Смерть Алексея официально не оглашалась — много Фатуи гибнет при выполнении заданий, но слухи-то, распространяемые простыми служащими, сложно удержать. Особенно если кто-то из товарищей часто мелькал на виду и имел какую-никакую репутацию, а потом внезапно пропал. К тому же Аякс частично работал с Алексеем, поэтому и не может выкинуть из головы странное стечение обстоятельств. — Ну, сам посуди. Аякс неопределённо ведёт рукой в воздухе, как будто это что-то может объяснить. В голове у него — навязчивый шум, который время от времени преследует его вот уже на протяжении нескольких недель. Когда он пытается сосредоточиться, то больше всего это похоже на мелькающие белые точки, которые не видно, но слышно. Да и шум не совсем белый, а, скорее уж, чёрный. Почему-то это навязчивое состояние у него ассоциируется с чёрным провалом, усеянным звёздами. Аякс знает, что это. Подарок из Бездны. Но предпочитает игнорировать настолько, насколько возможно. Возвращаясь к делу, пока Ингвар не сказал, что это бред чистой воды, и не ушёл. — Откуда муратанцы в курсе, что мы предпримем? И, главное, когда предпримем? Алексей тогда сказал мне, что вычислил нужного нам торговца, но сделка состояться не успела. Спустя пару месяцев Алексей мёртв, его жена непонятно где и мы до сих пор не можем её найти, а наши склады периодически обчищают. И это не говоря о том, что облава, случившаяся пару дней назад, явно была спланирована. Откуда-то просочилась информация о составе отряда и времени его появления, и такая информация не берётся из воздуха. — Они практически всегда в курсе наших шагов и действуют на опережение. — Аякс прислоняется к письменному столу позади себя и скрещивает руки на груди. — Объяснение этому только одно — крыса. Здесь, в отделе связи. И я знаю, кто именно. Вернее сказать «предполагаю», но Аякс, естественно, не поправляется. Да, у него нет прямых доказательств, только предположения, но это лучше, чем не делать совершенно ничего. И, опять же, если Ингвар откажется, придётся действовать самому. — Мы не можем бросаться обвинениями и устранять всех подряд лишь потому, что нам они кажутся подозрительными. На нас смотрит весь мир, — Ингвар особенно настойчиво напоминает об этом, постукивая пальцами по подлокотнику дивана. Аякс понимает, к чему клонит Ингвар. Это очень удобно — вершить самосуд, но так уж вышло, что Фатуи — организация, к которой приковано внимание всей мировой общественности. За каждым их шагом наблюдают миллионы глаз, а новости о них разлетаются по всему миру быстрее чем почтовые голуби. С одной стороны, это признак большой власти над всем Тейватом, а с другой стороны они платят свободой действий за широкую сеть, опутывающую все регионы. Стоит её лишиться — и план Её Величества Царицы может отсрочиться на неопределённый срок. Аякс покусывает внутреннюю поверхность щеки. Переговоры ему никогда особо не давались, а сейчас нужно убедить своего. Придётся собрать всё своё красноречие в кулак и не оставить ни шанса на отход. — Помнишь недавнюю шумиху вокруг пропажи Офелии? Ингвар кивает. Конечно, помнит: Офелия пропала не так давно, но так, что её до сих пор ни один отряд отыскать не может. Её муж был найден мёртвым, а вот сама она — как в воду канула. Несколько отрядов возвращались просто ни с чем, а несколько других попадались в как специально расставленные ловушки. Вот об одном из этих отрядов Аякс очень хорошо наслышан, да и Ингвар должен знать. Он — в особенности должен. — Когда группу отправили обследовать одну из точек, вернулись далеко не все, часть агентов погибла — и твои сослуживцы среди них были тоже, — Предвестники каждый раз лично накрывают гробы огромными флагами Снежной — оказывают посмертную честь. И хорошо, если удаётся доставить тела на Родину; время от времени случается и так, что хоронить буквально нечего. — С группой ещё работали несколько связистов, чтобы держать соединение с базой стабильным, там были какие-то неполадки с передачей. Я видел у одного из связистов вещь, которой у него быть не должно. Это звучит очень размыто, но пока что это всё, что Аякс может сказать. Он мог бы показать, но для начала этого ублюдка надо поймать, а ещё лучше — нейтрализовать, с чем Ингвар и справится лучше всего, если отключит свой скептицизм и хоть немного прислушается. У того связиста был кулон — полумесяц, который определённо является частью парного украшения. А вот владельца второй половины ещё предстоит обнаружить. — К тому же муратанцы как-то прознали о готовившейся на днях операции на границе. И это была его смена в отделе связи. Натланцы, или, как их ещё называют, муратанцы — дети Леди Огня, жившие кочевыми племенами. В давние времена Тейвата их часто использовали как выносливых и сильных рабов, и восстание одной из них, Венессы, положило начало истории Мондштадта как города свободы от власти элиты. С учётом того, что их Архонт — демон-Бог Войны, в этом нет ничего удивительного. Ингвар напряжённо хмурится. В той вылазке, о которой говорит Аякс, группа пиро-агентов и правда не досчиталась людей: часть из них вернулись мёртвым грузом. Капитан группы явно был разозлён тем, что кто-то убил его парней, но не искал своих врагов дальше рапорта о встречном сопротивлении со стороны. Сообщение о том, что в смертях людей виновато чужое сопротивление, звучит вполне убедительно: обычная жестокая реальность на задании. Во многом успех зависит от всех лиц, участвующих в задаче. Работа связистов — вовремя и правильно передавать данные, а вот за качество связи должны отвечать техники. — И что ты хочешь делать дальше с этой информацией? — Ингвар скрещивает пальцы в замок. — Допросить его? Или, может быть, поискать другие зацепки или какое-то объяснение? Что-нибудь более серьёзное, учитывающее ещё парочку факторов? По тону голоса слышно: Ингвар догадывается, к чему клонит Аякс, и именно поэтому настойчиво ему напоминает о том, что было бы неплохо предварительно проделать ещё несколько манипуляций. Не для треклятого протокола, а для уверенности в том, что тот не метит в невиновного и не устраняет того, кто Фатуи, напротив, верен. У них сейчас не то время, чтобы избавляться от всех подряд, рискуя лишиться кого-то действительно полезного и лояльного. — Просто скажи мне, — качая головой, Ингвар едва заметно кривится, — почему это не должно выглядеть как самосуд? Руководство не одобрит самовольства, особенно если потом окажется, что ты оказался не прав. Или не до конца прав. Потому что… потому что. Переговоры, наверное, не будут выглядеть самосудом, особенно если подозреваемый невзначай сознается в содеянном. — Может действительно его допросить? Я бы мог поговорить с ним, — кивает Аякс, понимая сомнение Ингвара. Сейчас главное не дать сорваться с крючка. — Психологическое давление никогда не было для дипломатов новым трюком. Вот только он довольно хитёр и не подпустит меня слишком близко, чтобы я мог нанести удар, если — вернее, когда — я всё-таки окажусь прав. Вообще-то удар должен будет нанести Ингвар, так будет правильнее. Но, если выдастся возможность, Аякс не упустит шанса показать себя. Аякс замолкает и призадумывается. В глазах руководства это всё равно будет выглядеть, как самосуд, даже если не выносить сор из избы, и разборки останутся только в пределах самой организации. Пропажу связиста заметят, когда тот не выйдет на смену, и начнётся поиск виновных, а виновных найдут. Нужны будут свидетели, на случай, если придётся спасать уже собственную жизнь от справедливого наказания. — Ну или мы могли бы поискать что-нибудь странное в рапортах, — добавляет Аякс, разводя руками. — Если бы у нас был доступ к ним. Какие-никакие доказательства, которые можно потрогать. Жаль, что доступа к архиву рядовые Фатуи не имеют. Отчёты и рапорты — святое дело, особенно после крупных задач, рассчитанных на «творческий подход». Наверняка там можно было бы раскопать что-то по делу, что-то, за что замыленный взгляд руководства попросту не зацепился. Ингвар не отвечает. Аякс не давит и наблюдает за тем, как тот задумчиво мнёт пальцами обивку подлокотника. Вот неужели ему ни сколько не интересно разобраться в смертях товарищей? Отомстить, если это будет возможно? Вот так вот возьмёт и спустит с рук? Отчётливо слышно, как тикают механические часы на стене. Монотонное тик-тик-тик-тик действует на нервы, никак не получается оградить сознание и не обращать внимания. Чем больше стараешься, тем больше зацикливаешься на звуке. Отвратительно. Ингвар вздыхает. — Ладно, — и снимает маску, — если тебе так неймётся, мы можем позаимствовать отчёты из архива. Аякс с интересом смотрит на лицо товарища: выглядит молодо. Чёрт возьми, они знакомы, считай, полгода, но он едва ли не в первый раз смотрит настолько открыто. Без преграды, делающей всех пиро-агентов одинаковыми. Карие глаза смотрят устало, но не утратили свой блеск, а тёмная, аккуратно подстриженная борода добавляет пару лет к возрасту. Ингвара можно было бы назвать красивым; нетипичная внешность явно унаследована откуда-то из южных регионов, но никак не от коренных северян. — У тебя есть доступ к архиву? — У меня нет доступа к архиву, но был бы я агентом, если бы не мог пройти хоть куда-нибудь? Справедливо. Выбираться до архива приходится только через пару часов: самое идеальное время — пересменка, когда меняющие друг друга патрули не настолько пристально следят за обстановкой. Если уж проникать в закрытое от посторонних глаз помещение, то будет лучше, если этим самым посторонним глазам в принципе будет не за что зацепиться. Аякс мелкими перебежками следует за Ингваром. Тот явно лучше знает приёмы скрытого передвижения, а потому Аякс старается подражать товарищу, чтобы не попасться на глаза остальным сослуживцам. Наступай всей ступнёй без переката с пятки на носок — произведёшь меньше шума. Не торопись и наблюдай, и удача будет на твоей стороне. Только вот архив будет скрыт за бронированной дверью, и пока что нет абсолютно никаких мыслей о том, как эту самую дверь придётся открывать. Бумага имеет свойство гореть. Подумать только, кинуть одну спичку — и многолетний след вмешательства организации в происшествия по всему Тейвату будет начисто уничтожен. Есть ли где-то нематериальные носители? Наверняка есть, но местонахождение не доверяют рядовым служащим, чтобы у кого-нибудь не возникло соблазна унести информацию на сторону. Откуда у Ингвара находится пропуск в архив, наверное, лучше не спрашивать. Профессионалы своих секретов не раскрывают. Замок щёлкает, когда пропуск срабатывает. Дверные петли давно никто не смазывал, и Аякс невольно морщится, когда скрип проезжается прямо по мозгам. Даты происшествий достаточно свежие, потому Аякс сразу же берётся искать нужную полку среди множества стеллажей. Полки, полки, полки, множество стопок бумаг, всё упорядочено по алфавиту и разделено перегородками. Кажется, на архивных дверях висят правила пользования, которые гласят, что бумажный носитель информации необходимо хранить строго в течение трёх лет. И, раз после они уничтожаются, это только подтверждает мысли о том, что существуют нематериальные носители. — Этот. Аякс показывает на одну из картонных папок, которую нужно открыть, и наискосок читает информацию. Фотография в досье — та самая, которая и нужна. А вот сам текст заставляет призадуматься. Нет, дело не в том, что там написано что-нибудь подозрительное. Весь текст — идеально вылизанный, безупречный, буквально показывающий человека ответственным и до конца преданным своему делу. Но именно это Аяксу и не нравится. — Тебе не кажется, что досье слишком чистое? — тянет Аякс, поднимая руку и потирая подушечками пальцев щеку. — Никаких ближних родственников, все погибли во времена различных конфликтов. Как пришёл в Фатуи неизвестно, никаких данных по этому поводу нет, работает тут около года. Уверен, что если спрошу у связистов, то никто не скажет, что привёл его сюда по знакомству. А ты сам знаешь, в организацию берут только проверенных людей. Или выращивают для того, чтобы служить организации. Дом Очага тому прямое подтверждение. — «Психологическая характеристика: контактов с коллегами особо не поддерживает, регулярно подаёт рабочие рапорты по инцидентам в отделе, но причины — пустяковые. Рекомендовано не обращать внимания». Последняя фраза — буквальная цитата из досье. Аякс фыркает тихо. Ну да, сначала рекомендуют не обращать внимания, а потом элитные агенты погибают, потому что кто-то раззявил варежку и в упор не заметил очевидного. В архиве пахнет пылью. Очень хочется чихнуть. — В моём досье ты тоже не найдёшь грехов, — спокойно и резонно замечает Ингвар, кивая в сторону, — а досье нашего капитана и вовсе выглядит, как похождение святого героя. Тоже правда. Агентам каждое новое задание приходится придумывать себе правдоподобные легенды, вживаться в чужие для них жизни, безупречно играть роли. Но то — агенты, зачем такая скрытность простому связисту? — Знаешь, — изрекает Ингвар после молчания. Закрыв папку с досье и убрав её на полку, он тянется к следующей папке, содержащей отчёты о недавних заданиях: — Давай-ка проверим его последние рапорты. Я хочу посмотреть, может, он снова сообщал о каких-нибудь неполадках в соединении, обрывах связи, незначительных сбоях. О, нет, что это? Неужто в Ингваре начинает пробуждаться детективный азарт и напряжённый интерес? Желание копнуть поглубже, чтобы точно увериться в своей ошибке? — Когда передача на какой-то краткий момент перестаёт отслеживаться из-за пустячного инцидента, никто ведь не сможет… — Ингвар листает один из рапортов примерно на середину, разворачивает, — …отследить, что и куда передалось. Вот именно. Сколько таких неполадок было за последнее время? Сообщалось ли о них техникам? И, самое главное, сколько таких вот «неполадок» привело к смертям в конечном итоге? За дверью раздаются шаги. Аякс вжимает голову в плечи, сутулясь и невольно стараясь выглядеть как можно меньше. К счастью, шаги удаляются и стихают, никто не пытается зайти в архив. Переждав на всякий случай, Ингвар и Аякс возвращаются к чтению. — Это дело касалось банды, которые повадились обчищать наземные склады, — говорит Аякс, читая рапорт связистов. — Раньше детали не пропадали в большом количестве, но в тот день спёрли что-то существенное. Естественно командование натланского подразделения Фатуи было этим обеспокоено. Кому ещё могли понадобиться детали, кроме как не самим муратанцам? Впрочем, не стоит исключать из внимания и Фонтейн, находящийся неподалёку и располагающий большими техническими и механическими познаниями. — Смотри, — Аякс тычет пальцем в один из абзацев рапорта. — Во время проникновения в подземное хранилище начались неполадки со связью. Помехи и периодическая пропажа. Нашу группу едва не накрыли, потому что наземная координация не могла вовремя докладывать об изменениях ситуации, но, в целом, операция завершилась успешно. К слову, — Аякс неодобрительно щёлкает языком, — нет никакой конкретики, кто же всё-таки пытался обчистить склад. — И после этого, — Ингвар скрещивает руки на груди, озвучивая вслух уже известный факт, — через пару дней случилась облава. Он долго, очень долго смотрит на Аякса в молчании, как будто всматривается ему прямо в душу, на самую её глубину в поисках хоть какой-то уверенности. Всё вроде бы складывается, а вроде бы — этого слишком мало, всё слишком общее, размазанное и неточное, ничем достоверно не подтверждённое, чтобы выдвигать на основе увиденного настоящие, серьёзные обвинения. Ингвар по-прежнему сомневается и колеблется, но больше не отрицает, что Аякс, быть может, действительно что-то нашёл. Возможно, они просто копают не в ту сторону. И метят прицелом в того, кто только отвлекает их внимание. — Сколько ещё у нас связистов, с которыми могли происходить такие совпадения? Не можем же мы устранить их всех. Это нужно расследовать, нужно копать, сверять кучу фактов… — К тому времени, когда мы закончим копать и сверять кучу фактов, — резонно замечает Аякс, — закончатся готовые гробы. Архив накрывает тишина. Ингвар поджимает губы и достаёт с полки ещё одну папку, перехваченную тесьмой. Аякс, посчитав что сказал достаточно, берет в руки другую, чтобы изучить имеющиеся материалы быстрее. Одно он знает наверняка: Ингвар не может не согласиться. Им нужно разобраться с внутренней угрозой раньше, чем та приведёт к чему-то непоправимому. А ещё у него на примете есть человек, который тоже может что-нибудь знать.