blanket of snow: catch your death

Человек, который тоже может что-нибудь знать, имеет привычку доставать откуда ни возьмись своих крылатых друзей, слушать с незаинтересованным видом и отвечать на любой серьёзный вопрос слишком несерьёзно. Мила. Вытрясать душу из человека посреди ночи было бы неприлично, поэтому Аякс благородно дождался утра, чтобы попытаться склонить знакомую к разговору. Почему Мила? На магов цицинов мало обращают внимания, возможно потому что они слишком эксцентричны в большинстве своём, чем прекрасно пользуются, запоминая чужие разговоры, манеру поведения, мелкие детали, которые могут пригодиться. Ингвар к тому времени ушёл — сказал, что нужно отлучиться по работе, но если Аякс что-нибудь откопает, то найдёт время пересечься и выслушать [Аякс не сказал ему, куда и к кому конкретно идёт, да тот особо и не выспрашивал]. В коридоре пустовато. Большинство Фатуи уже либо разошлись по своим делам, либо ещё даже не начинали выползать на свет; раннее утро для тех, кто не задействован в миссиях или дежурствах — не рабочее время, за исключением ненормальных, для которых встать в шесть утра в выходной самое обычное дело. Стены вокруг одного цвета, нагоняют тоску — Аякс был бы рад увидеть хоть одну деревянную стену, чтобы бездумно зацепиться взглядом за плоские годовые кольца и считать их, считать, считать. Что-то всё-таки в этом деле не складывается, как его не верти, и это самое ощущение скребёт недовольной кошкой на душе. От столицы до Морепеска рукой подать. Жаль, что нет ни одного свободного дня, чтобы вернуться домой, поиграть с младшими сиблингами, проведать родителей. Да и кто знает, когда в следующий раз удастся побывать дома [Аякс не думает о том, что на него снова будут смотреть как на дикого зверя — настороженно, со стороны, отводя взгляд при случайной встрече]. Лучше сосредоточиться на насущном. Найти Милу оказалось не очень сложно; задачи у неё на утро явно не стояло, потому что Аякс почти что налетел на неё в коридоре. Она радостно протянула: «Яша, при-ивет», на что слегка кольнула совесть, но Аякс отмахнулся от мысли о том, что его настоящего имени она так и не знает. Может, её тоже зовут не Мила, а как-нибудь по-другому. На самом-то деле, о том, что его зовут Аякс, знают разве что Ингвар да господин Пульчинелла. Вроде больше и никто другой? Спасибо и на том, что эти насекомоподобные твари прямо сейчас не летают где-то рядом, хотя невольно подсознание подкидывает фантомное жужжание над ухом, от которого хочется отмахнуться. Их физическое присутствие определённо бы напрягало, хотелось бы раздавить всех до единого, потому что огромные фасеточные глаза не вызывают ничего, кроме стойкого ощущения отвращения. Не страха, не хватало ещё всяких букашек бояться. Отвращения. Мила выглядит растрёпанной, но отчего-то счастливой — что же, у каждого есть свои маленькие поводы для радостей. Наверное. Аякс как на духу вываливает ей просьбу рассказать о коллеге; и с каждым его словом радость на её лице сменяется чем-то ещё, походит одновременно на недоумение и разочарование. — Почему ты решил, что я знаю? Мила улыбается, но только губами, в глазах же — ничего. Её взгляд капельку расфокусирован. Аякс пытается вспомнить, видел ли он такое у неё раньше, но память не сохранила образ в достаточных деталях, чтобы сказать «да» или «нет» наверняка. Опять же, все Фатуи носят маски, тут не то, что глаза разглядеть — в лицо запомнить не всегда получается. Поймать на разговор электро мага цицинов — полдела сделано, хотя, казалось бы, что ей здесь делать. С другой стороны, Фатуи в своей общности похожи на не уживающуюся друг с другом огромную семью, в которой куда ни плюнь — попадёшь в родственника. В данном случае: куда ни плюнь — попадёшь в знакомого. — Потому что там где сплетни, там всегда ты. Может быть это чуточку невежливо, но для достижения результата все способы хороши. Опять же, где он сказал неправду? Только факты. За то время, что они успели поработать вместе, Мила буквально изо всех сил показывала себя как особу, обожающую скандалы и интриги, а вот расследования предпочитала передавать кому-нибудь другому. Аякс крутит кольцо на большом пальце, убрав руки за спину, чтобы не было слишком заметно. Пришлось приобрести, чтобы уменьшить случаи травмирования во время тренировок с луком, но что-то подсказывает, что понадобится ещё несколько колец для всё той же цели. Правда, по большей части Аякс крутит его только, чтобы чем-то занять руки. Мимо проходит кто-то из сослуживцев, Аякс понятия не имеет кто именно — с затылка не видно, на бритой лысине бликует свет лампочки. Мила отвлекается, поворачивает голову вслед и напевно-задорно зовёт, но сослуживец даже не оборачивается, из-за чего девушка со вздохом возвращается к разговору. — Обидно, вообще-то. Информация на дороге не валяется. Мила поджимает губки, нарочито смотря мимо собеседника. Но не уходит, что довольно показательно: если бы она хотела, она бы давно ушла, но что-то её заинтересовало. Или просто Аякс такой мастер договариваться. Не хотелось бы, чтобы рядом вертелись лишние уши. Все они занимаются одним делом, но кто знает. Доносы — вещь не самая редкая, особенно на тех, кто проявляет излишнюю инициативность и лезет туда, куда не просят. Некоторые убеждены, что чтобы подняться вверх по службе — нужно пройти по головам, и не важно, чья голова окажется под сапогом. — Не валяется, — соглашается Аякс. Он не угрожает, но предельно вежливый тон у любого бы вызвал мурашки по загривку, — и я знаю, что она у тебя есть. — Может быть, — Мила смеётся. Опять. Видимо, может вызвать мурашки у любого, кроме неё. — Ладно. Иди за мной, нам нужно поговорить. Наедине. Окей, не мастер договариваться. Слишком подозрительно, что она так быстро согласилась, хотя до этого и вовсе практически утверждала, что она якобы ничего не знает. Ей просто что-то от него нужно? С другой стороны, и она тоже не хочет, чтобы слышал кто-то посторонний, значит, ей действительно есть, что ему рассказать. Аякс едва поспевает за неожиданно прыткой девушкой. Что-то с ней определённо не то, как будто координация слегка страдает. Вот тут она покачнулась на одной ноге, но перескочила на другую ступеньку, вот тут — резко передумала идти направо на развилке, развернулась и побежала налево. Одна из гостиных, в которую Мила приводит Аякса, совершенно пуста. Ладно, подойдёт, едва ли разговор затянется надолго — Аякс не собирается обсуждать с ней судьбу Снежной и каждого её жителя в частности, ему нужен всего-навсего один человек. Несколько небольших диванчиков для отдыха, камин и широкий квадратный журнальный столик, рядом с которым удастся усесться только если садиться рядом с ним прямо на полу на коленях. Большую часть стен закрывают собой книжные стеллажи — даже похоже на читальную зону, нежели на простую гостиную. — Садись, — Мила машет рукой в сторону дивана, однако, Аякс не спешит следовать её приглашению. Та вздыхает: — Да не кусаюсь я. Ну, разве что немножко. — И что ты хочешь за информацию? Аякс настороженно поглядывает на электро мага цицинов. За любую информацию нужно платить и он, в принципе, готов по мере своих возможностей, но чёрт знает, что эта взбалмошная девчонка вздумает запросить. Помнится, в первую их встречу она поначалу вообще не хотела с ним разговаривать, но после оттаяла и выложила всё необходимое для будущего задания просто так. Каждый раз надеяться на то, что она выложит нужную информацию за красивые глаза было бы чересчур самонадеянно. — Ничего. Просто поговорить с тобой, — Мила хлопает глазами, подходит ближе, — мы ведь давно не виделись, правда? От неё сладко-сладко пахнет, Аякс при всём своём желании не смог бы назвать цветы, которые обладают таким ароматом, даже если бы постарался. Даже если бы перелистал целую книжку по ботанике и гербологии. Делает шаг назад. Упирается голенью в сиденье дивана. — Бесплатно не бывает даже сыра в мышеловке. — Расслабься. Мы поговорим. Р-р-расслабься. Мила оказывается буквально на расстоянии вытянутой руки. Она касается ладонью щеки Аякса, оглаживает ласково, а затем толкает в плечо; Аякс садится на диван по инерции, чувствуя как старые пружины вот-вот норовят выскочить из сиденья и впиться в мягкое место, ёрзает, пытаясь найти удобное положение, а Мила тем временем падает рядом. Аромат в воздухе сгущается. Сладко-цветочное, отвлекающее от разговора и забивающее пазухи. За этим запахом даже не чувствуется дым от горящих в камине поленьев. Немного свербит; Аякс морщится, собираясь чихнуть, и Мила беспардонно касается пальцами его переносицы, мягко почёсывая. Желание чихать тут же пропадает, а вот аромат окутывает мягким облаком. Аякс дёргает головой, убирая лицо от чужой руки: серьёзно, у неё настолько нет понятия о личном пространстве? Запоздало думает о том, что убирать её руку, в общем-то, не очень и хотелось. — К твоему счастью, я знаю, кто тебе нужен, — она хихикает, словно это совершенно мелочная информация. — У него ведь был кулон в виде полумесяца, верно? Да, всё так. Небольшой серебристый кулон, который связист прятал под униформой; Аякс заметил его чисто случайно, когда сослуживец наклонялся за какими-то бумагами и украшение выскользнуло из-за ворота, повиснув на серебристой цепочке. Можно было бы принять этот кулон за семейное украшение или типа того, но очень уж тот выбивался из общего образа. К тому же у Аякса сохранялось стойкое ощущение, что он уже видел что-то подобное. И точно не у связиста. — Ты и это знаешь. Тревожность, тюкающая в самую макушку, отпускает и отходит на какие-то задворки сознания. Становится удивительно спокойно — вот так просто сидеть и разговаривать. Даже уютно. Если поначалу Мила вызывала у него недоверие пополам с напряжением от близкого присутствия, то теперь она казалась вполне дружелюбной и… да, милой. Аякс ловит себя на мысли, что хотел бы снять с неё маску, чтобы увидеть её лицо целиком. Из-под капюшона разве что встрёпанные тёмные волосы волнистыми кудряшками ниспадают до плеч. — Я просто наблюдательная, — Мила приподнимается, перекидывает ногу и садится сверху на бёдра Аякса, сжимая их коленями. — Он такой не один. — Мне сейчас нужен конкретно этот человек. Аякс силится отстраниться от неожиданности, подхватывает девушку под бёдра и пытается приподнять с себя, но сжимает пальцами слишком сильно. Мила вскрикивает, и тот, чертыхаясь, спешит отпустить: так и не научился контролировать силу. Маг электро цицинов же, воспользовавшись заминкой, притёрлась поближе, заполняя собой всё ближайшее воспринимаемое пространство. Кроме неё, восседающей на его коленях, по ощущениям ничего больше не существовало, а скрипучий диван воспринимался как эфемерная опора, не цепляющая внимания. — Хорошо. Я могу назвать место, если ты скажешь, зачем он тебе нужен. Мила мурлычет. Мила касается запястий Аякса и поднимает их, чтобы уложить раскрытые ладони на собственную грудь. Аякс чуть сжимает, слегка наклоняя голову; дурман растекается по мозгам с новой силой, когда Мила, пряча какой-то мелкий мешочек в бесконечных карманах тёмно-фиолетовой униформы, наклоняется к нему и настойчиво, но не грубо, целует. Её губы тоже сладко-цветочные; Аякс прикрывает глаза, проводит кончиком языка меж пухлых девичьих губ, пробует на вкус осторожно, как нечто недозволенное. Она определённо не носит бандаж. Или чем там девушки прикрывают обычно грудь. Отвердевшие соски прощупываются через ткань топа слишком отчётливо — прижать подушечками пальцев, слегка потирая и слыша одобрительное мурчание. Хрупкая эмпатическая связь, непонятно как возникшая симпатия на пустом месте, тепло и доступность чужого тела — бери, пока дают. Мила сама снимает маску; большие зелёные глаза, напоминающие цветом густую хвою, веснушки по переносице и заалевшие от поцелуя губы. В этот раз Аякс тянется сам, но Мила прогибается назад, притираясь промежностью к его паху через ткань штанов, и качает пальчиком перед лицом. — Зачем тебе адрес? — Ну нужен мне, — бормочет Аякс, пытаясь притянуть её к себе и поцеловать ещё раз. — Помочь… хочу. — Кому? Аякс низко рычит; вибрирующий звук из самого нутра, ощутимый даже больше на уровне вибрации, а не самого звука. Почти угрожающе. Глаза Милы расширяются, Аякс чувствует, как мелко дрожат её бёдра, которыми она его так крепко сжимает. — Товарищам. — Помочь с чем? Аякс морщится, пытаясь вспомнить. А и правда, кому и зачем помогать? Что он там хотел? Что он хо… Мила наклоняется к его уху и тихо-тихо шепчет, не то что-то рассказывая, не то что-то надиктовывая. Она говорит много и медленно, чтобы Аякс понял и запомнил, но Аякс толком ничего не понимает и особо не хочет запоминать, потому что одномоментно это кажется таким мелочным и неважным по сравнению с тем, что происходит прямо сейчас, и даже хочется попросить её заткнуться. Она аккуратно тянет ладонь Аякса вниз, не глядя отгибает край трусиков [когда она успела приспустить штаны? Они вообще были под форменным плащом? Архонты, не важно]. Пальцы погружаются во влажное и нежное, рефлекторно сжимающееся, а затем расслабляющееся, чтобы пропустить глубже. Эмоционально это как тепло. Интимная близость тепла и доверия, как между людьми, знакомыми сотни лет, собирающимися знать друг друга ещё столько же, и… Громкий хлопок двери, выбивающий из колеи. — Мила, твою мать, ну не перед моим же салатом! Чужой голос ошпаривает разум, Аякс дёргает головой назад и стукается затылком о диванную спинку. Больно. Перед глазами от неожиданности на секунду аж цветная вспышка. Мила смеётся, восседая на его бёдрах, и он всё ещё чувствует как она пульсирует вокруг его пальцев, сжимается. Голова кружится, но не от близости и возбуждения, а от того, что она его чем-то… одурманила? — Брысь отсюда, пока я твоему руководству не сказал, чем ты тут занимаешься вместо того, чтобы работать. Мила фыркает, томно тянется и приподнимается. Пальцы мягко выскальзывают из вагины — скользкие, чуть поблескивающие от света лампы. — А хочешь я расскажу твоему начальству, в какие замочные скважины ты заглядываешь вместо работы? Мурлычащий тон Милы звучит явно угрожающе. Аякс морщится, силясь собрать разум из осколков в единое целое, и к тому времени, когда ему хватает собственной воли на то, чтобы сфокусировать взгляд и посмотреть на нагрянувшего сослуживца, от мага электро цицинов в гостиной остаётся разве что лёгкий шлейф аромата. Сбежала, будто её и не было. Анзор. Ну, что же, могло быть и хуже. Дипломат, держащий в руке миску салата, всё ещё возмущенно смотрит на закрывшуюся за Милой дверь и одной лишь только мимикой демонстрирует всю тщетность бытия. — Ты ведь в курсе, кто они такие, — качает головой Анзор. В его голосе столько осуждения, что Аякс снова невольно морщится. Милостивые Архонты. — Да ладно. Не в курсе? — В курсе, конечно, — через силу отвечает Аякс. Голова немного трещит от боли. Чувство очень знакомое, но Аякс никак не может вспомнить, когда он уже испытывал подобное. Вот то самое чувство, когда слово буквально вертится на кончике языка, только мысль болтается в мозге около бессознательного, и никак не удаётся её перехватить. Маги цицинов. Бывают электро, бывают крио. Наверное, это не так важно, и Анзор хочет услышать от него совсем не это. Так что ещё? Ощущение тепла и близости пропадает, сменяясь сосущей пустотой. Откуда оно вообще взялось? Аякс медленно вдыхает и выдыхает, стараясь вернуть голову на место, но получается явно плохо. Всё, что он сейчас может, это размеренно дышать и ни о чём не думать. Вдох — пауза — выдох. — У тебя под носом всё ещё… пыльца, — Анзор пальцем показывает «усы», и Аякс поспешно стирает блестящий след ребром ладони. Пыльца радужно переливается на коже, Аякс бездумно растирает её, словно надеясь что это избавит от блеска. — Все маги цицинов что-то должны Фатуи, и они обязаны служить, пока не искупят свой долг. Ага, а вот это уже интереснее. — Что должны? Аякс разглядывает переливающуюся пыльцу, покрывающую палец, потому что не может сосредоточиться на чём-то требующем внимания. Соберись в кучу. Соберись. Надо помыть руки. Хрусь. Хрусь-хрусь. Даже отсюда слышно, как нарезанный кружочками огурец хрустит на зубах. Листики петрушки печально перевесились через край миски. С Домом Очага всё понятно, там все сироты должны Фатуи, потому что их не выбросили в лесу на мороз, а вырастили и воспитали, дали смысл жизни. Чем же таким маги цицинов отличились? — Кто знает? Среди них и распутные девки есть, и воровки, и кого только нет. Всё-таки служба — лучше, чем сгнить в тюрьме без права выйти на свободу, — Анзор жмёт плечами. Он всё ещё искоса, неодобрительно поглядывает на Аякса, но в тоне голоса уже не слышно такого уж сильного осуждения. Подобрел в процессе еды, не иначе. — Они пользуются туманной травой, чтобы держать этих своих тварей под контролем, но ты уже на себе ощутил, что пыльца и на людей действует. Они постоянно под кайфом. И скажи «спасибо», что ей не пришло в голову что-нибудь сделать с тобой. Так вот оно что. Туманная трава. Аякс наконец-то вспоминает, когда уже ощущал нечто подобное — командировка в Фонтейн, театр абсурда, похищение учёных. С ними тогда была госпожа Дамслетта, и её маленькие друзья. Это было всего-то пол года назад, но… похоже, туманная трава обладает настолько сильным эффектом, что Аякс умудрился позабыть на время буквально всё, что знал о магах цицинов. Ну, спасибо что нашёлся хоть один здравомыслящий человек, который успел вправить ему мозги на место. Едва ли Мила действительно хотела бы что-нибудь с ним сделать, но сам факт того, что она решилась поиграть с туманной травой в обмен на информацию… Нельзя доверять Миле. Чувство тепла и симпатии пропадает вместе с выветривающимся из головы дурманом. — Я, это… спасибо. — Да было бы за что, — снисходительно выдыхает Анзор, заглядывая в миску и тыкая ложкой в зелёные листья, — правда салат я, видимо, всё же выкину. Завял от ваших игрищ. По крайней мере авантюра оказалась не совсем уж провальной. Теперь у Аякса есть какая-никакая информация, которую он успел запомнить от Милы. Её слова вспоминаются с трудом, какими-то обрывками, но этого должно хватить. Остаётся зажать в тёмном углу связиста и вытрясти из того признание в крысятничестве.

***

— Ты пошёл к кому? Судя по голосу Ингвара, тот определённо не рад слышать, каким образом Аякс добыл информацию. Вообще-то Аякс даже в подробности не вдавался, просто упомянул, что общая знакомая любезно согласилась поделиться некими соображениями на тему, которые очень и очень могут помочь. О том, что происходило в гостиной, было решено тактично умолчать, но по взгляду Ингвара видно, что тот если не догадался, то как минимум подозревает неладное. Или не одобряет. — Да ладно, зато я теперь знаю, в какую нору залезла наша крыса. Аяксу нравится, как это звучит. Он и в самом деле помогает своим. Ну и что, что съезжает с темы: сложно не догадаться, что за знакомая, особенно если Ингвар с ней тоже работал в Фонтейне. Выразительная тишина служит ему ответом. Аякс честно старается не переминаться с ноги на ногу, скрывая нетерпение приступить к действиям, а не разговорам. Ну какого, спрашивается, он себя сейчас чувствует так, словно и правда наворотил делов? Всё же нормально. Ближе к середине дня окружающие начинают оживать. Встречается больше сослуживцев, и это значит, что меньше остаётся мест, в которых можно поговорить без риска быть услышанными чужими ушами. — Балда ты, — вздыхает Ингвар [Аякс такое научился отслеживать: медленно, с задержкой на четыре секунды, чтобы восстановить эмоциональное равновесие], — но способная балда. Твоё б рвение да большинству наших. Может я даже поговорю с капитаном, чтобы тебя перевели в агенты. Аякс фыркает. Он хочет добиться всего сам, как и повышения по службе, но то, что его способности заметили — несомненно приятно. — Ну так ты со мной? — деловито спрашивает, касаясь пальцами кольца. — Просто если нет, я и один пойду. — Да с тобой, конечно, — пиро-агент поправляет тёмный плащ, от которого слышится явственный металлический лязг. Наверняка от изогнутых клинков, спрятанных в ткани. — Мне нужно кое-что захватить. Встретимся минут через десять. Аякс кивает. Уж сколько прошло времени, десять минут можно и подождать. Мёртвым уже всё равно, а живые вроде как пока не под угрозой. Ингвар всё ещё настроен скептически, но его позиция, что нельзя считать все домыслы только лишь желанием выдать кажущееся за действительное, определённо подкупает. В мире, где любой может предать любого по щелчку пальцев, доверие — ценный ресурс, которым не стоит разбрасываться. К тому времени, когда Ингвар возвращается, Аякс уже успевает подумать о, как ему кажется, всех вариантах, к которым может привести допрос. Главное — не распускать руки с самого начала. Может, связист настолько легко внушаем, что сам расколется на раз-два, стоит только чуть-чуть надавить. Опять же есть Ингвар — тот наверняка в стольких допросах участвовал, что знает множество уловок и способов выудить нужное знание у того, кто не собирается делиться. Нужно добраться до спального крыла. Самый лёгкий этап: едва ли кто-то задастся вопросом, кто и зачем внезапно решил отдохнуть посреди дня [бывают и ночные дежурства, после которых возвращаешься, не чувствуя ни ног, ни мозга, и мгновенно отключаешься, стоит голове коснуться подушки]. Вообще то, что связист ведёт себя как ни в чём не бывало и особо не прячется — большая удача, это значит, что тот чувствует себя в безопасности и уверен, что его до сих пор не раскрыли. Не чувствует, что по его душу уже кто-то идёт.

***

Что ж. Аякс явно перебрал не все варианты, которые могли бы произойти. Пиро-агент вот уже минут десять остаётся один на один со связистом — попросил немного времени, чтобы втолковать крысе, что та чертовски не права, если надеялась, что её предательство не раскроется. У Аякса нет причин не доверять Ингвару, поэтому он ожидает в коридоре и гоняет мысли, целиком и полностью завязанные на том, что он только что услышал. Новая информация кардинально меняет дело. И что со всем этим делать пока непонятно. Ингвар выходит из спальни связиста и коротко кивает, показывая, что закончил. Всё это время оттуда не доносилось ни звука, поэтому едва ли хочется заглядывать, чтобы своими глазами увидеть, что успело произойти за десять минут. Аякс тут же делает шаг в сторону, закрывая собой проход в помещение. Просто на всякий случай. Подпирая спиной дверь, за которой остался связист, Аякс ошарашенно смотрит на Ингвара. Ингвар же флегматично при этом убирает изогнутый клинок в складки плаща и не показывает особого удивления открывшимся фактам. Итак, факт первый. У связиста действительно есть кулон в форме полумесяца. И Аякс правильно помнит, что этот кулон явно принадлежит не ему. Полумесяц раньше был у ныне пропавшей Офелии, а у её мужа — парный в виде солнца. Такая милая безделушка, которая служит паре напоминанием друг о друге, когда они находятся в разлуке. И теперь эта вещица в совершенно чужих руках. Факт второй. Офелия не пропала. Точнее, не совсем. Офелия сбежала. Дезертирство — строго наказуемо, и многие фатуи предпочитают смерть вместо преследования организацией, но она решилась на бегство. Сложно сказать, каковы были её мотивы: самый вероятный, который только приходит в голову, это гибель мужа. Гадать бессмысленно, потому что в чужую голову намеренно не заглянешь, чтобы узнать наверняка. И вот тут самое интересное. Было ли это из мести? Аякс прихватывает зубами внутреннюю поверхность щеки, напряжённо думая. Офелия явно была муратанкой [и почему он задумывается об этом только сейчас, если это крайне очевидный факт, бросавшийся в глаза буквально при первом взгляде на неё]: огненно-красные волосы мог не заметить разве что человек без глаз. И проблемы на границе с Натланом начались во многом после её пропажи. Или незадолго до её пропажи? Не могла же она в самом деле сливать информацию на сторону… — Не спи, замёрзнешь. Аякс вскидывает рассеянный взгляд на Ингвара. Пиро-агент, скрещивая руки на груди, размеренно качает ступнёй, не отрывая низкий каблук сапога от пола, но при этом не выглядит нетерпеливым. Его внимательный взгляд вынуждает Аякса чуть улыбнуться и покачать головой. Это он так пошутить пытался, что ли. Наблюдать за агентами в работе — интересно. Но чуточку жутко. Но интересно. То, с какой бесстрастностью Ингвар прижимал изогнутую вовнутрь часть клинка к глотке, казалось бы, товарища, вызывало мурашки по позвоночнику. Не страха, скорее — предвкушения. С таким противником Аякс бы с удовольствием сошёлся в спарринге, будь на то время. Ощутить клинок на глотке. И бесстрастный взгляд. — Странно замёрзнуть рядом с владельцем пиро Глаза, — отшучивается, нервно проводя кончиком языка по нижней губе. И какая разница, даже если это на самом деле Глаз Порчи. Мысли всё возвращаются к тому, что они услышали там, в комнате. Выведать удалось немногое, но даже это немногое — весьма ценно. Аякс отлепляется от двери и кивком головы предлагает собеседнику отойти чуть подальше, чтобы оставшаяся в собственной спальне крыса не дай Архонты не услышала дальнейший диалог. Пока что вырисовывается крайне ненадёжный, но всё-таки план. — Он сказал, что Офелия сбежала. Но отсюда до Натлана пешком не доберешься, не имея достаточно связей, — Аякс неосознанно делает равные промежутки между шагами, следуя какому-то внутреннему ритму. Так легче, когда мысли заняты определённой темой, которую невозможно выкинуть из головы прежде чем как следует обдумаешь. — К тому же основные решения принимались не командованием, непосредственно находящимся на границе, а в штабе. Что, если она всё ещё здесь? Она бы не смогла узнавать информацию, если бы не имела возможности встречаться с кем-то из штаба. Связист упоминал, что он иногда пересекался с пропавшей женщиной в конспиративных жилищах. Один адрес даже удалось из него выбить — тот, на котором они встречались в последний раз. Не так давно и не так далеко от столицы, как может поначалу показаться. В таком случае, если бы она действительно бежала, то за это время добралась бы едва ли до границы с Мондштадтом. Отдельный вопрос — как ей удавалось так быстро передавать информацию в Натлан, но… — И ты хочешь встретиться с ней, — Ингвар даже не спрашивает, а утверждает. — Плохая затея. Вот так сразу. Аякс смеётся. Вообще-то он ожидал подобных слов. Как говорится, попытка — не пытка. Если он как бы случайно забредёт в то жилище, и ему как бы случайно повезёт встретить там кого-нибудь, разве это будет плохо? Можно будет вежливо поговорить и точно также вежливо разойтись, а градус вежливости будет зависеть от того, куда завернёт беседа. И ещё одно. — Может быть. Но тогда ты будешь прав, — Аякс разводит руками в ответ на непонимающий взгляд Ингвара, — в том, что я ловлю не того человека. Если виновата во всём она, то паззл складывается. Ингвар заметно поджимает губы: — И ты не остановишься, даже если я попрошу тебя просто оставить уже это всё и забыть? — В точку.