Безрассудство

Фэн Синь, Му Цин и Се Лянь всегда были для него трио. Это было странное чувство, ведь на самом деле они провели вместе всего несколько мирных лет, что объективно делало этот период их жизни совсем небольшим. Еще более странно, что в этом пазле так долго не хватало одного кусочка. Но теперь Фэн Синь знал, где находятся все кусочки. Желание собрать их все вместе, чтобы их набор был полон, не давало ему покоя. Он был так близок к тому, чтобы взять всех под свое крыло, в безопасное место, где он мог бы видеть их и лелеять. Если бы только один из них не был таким пиздецки упертым. Му Цин избегал его на Небесах. Сильнее, чем когда-либо прежде. Казалось, он был по-настоящему взбешен всем происходящим, но Фэн Синь не замечал этого, пребывая в счастливом забытьи от того, что мог держать Се Ляня в своих объятиях. Возможно, это счастье вызывало у него гнев. Хотя Му Цин не мог знать точную причину, но мог чувствовать, что кто-то, с кем у тебя были сложные отношения, вальсирует рядом с улыбкой до ушей, такой счастливый, в то время как у тебя самого происходит небольшой кризис, вероятно, было не самым приятным чувством. Тот факт, что он, вероятно, догадывался о причине хорошего настроения Фэн Синя, конечно же, не помогал. Однако было одно утешение — Му Цин продолжал хранить молчание по поводу всего происходящего. Хотя Фэн Синь не был уверен, почему Се Лянь все еще так заинтересован в том, чтобы не высовываться, но он уважает его решение и готов сразится даже с Му Цином, если бы тот попытался разрушить стену между Се Лянем и Небесами. Но тот факт, что он ничего не сказал, означал, что, что бы ни происходило в его голове, это не было чем-то близким к злому умыслу. Короче говоря, ему все еще были небезразличны чувства Се Ляня. Этого было достаточно, чтобы Фэн Синь почувствовал, что со временем они смогут помириться. И у них оставалась проблема только с тем, как заставить этих двоих поговорить. Единственной причиной нежелания Се Ляня было естественное страх, который мог возникнуть при такой встрече. Теперь, когда он осознал свои проблемы с ожиданием того, что другие сделают первый шаг, он с энтузиазмом взялся за работу над этим. Проблема, несомненно, более серьезная, чем все, с чем они когда-либо сталкивались, заключалась в том, чтобы склонить Му Цина к откровенному разговору о своих чувствах. Это было непростой задачей для людей, которые не были погребены под 50 слоями отрицания. К счастью, у Фэн Синя была лопата, смак, а теперь и тот, кто поможет копать. Даже если между ними был такой уровень эмоциональной деликатности, что в качестве метафоры было бы уместнее сказать, что они планировали неуклюже пробить эти слои кувалдой, энтузиазм должен был чего-то стоить. И вот так они снова оказались на своем нынешнем месте, за вырисовывающимися дверями странной маленькой полосы препятствий Се Ляня и Хуа Чена Это было не то место, куда Фэн Синю особенно хотелось возвращаться, но ради этого он мог подавить невольную дрожь. На этот раз у них был реальный план. И им не пришлось бы полагаться на ужасающие способности Му Цина читать карты. "Что, если он не появится? Что, если он появится, а потом уйдет?" — с тревогой спросил Се Лянь, казалось, разговаривая не столько с Фэн Синем, сколько с самим собой. Как бы ни было приятно высказывать свои опасения вслух, он был бы признателен, если бы прямо сейчас в него поверили. У Фэн Синя были самые лучшие планы, и, конечно же, он придет! "Даже не беспокойся об этом, ты знаешь, как легко обвести его вокруг пальца, когда знаешь, как это делается?" — ответил Фэн Синь. "Соперничество — единственный способ заставить его что-то делать, просто смотри." Потому что, в конце концов, если кто-то и знал Му Цина вдоль и поперек, так это он. Конечно, верно было и обратное. Это просто случалось, нравилось вам это или нет, после того как вы были вместе на протяжении нескольких столетий. Это могло бы объяснить, почему Му Цин не выглядел слишком удивленным, увидев Се Ляня рядом с ним, когда он наконец прибыл. "О, отлично, теперь вы нападайте с двух сторон." — горько проворчал он, скрестив руки на груди. Это было своего рода сучье поведение, из-за которого Се Лянь нервно рассматривал свои большие пальцы, стоя в напряжении рядом с Фэн Синем, но для Фэн Синя было совершенно очевидно, что это всего лишь прикрытие. Му Цин чувствовал себя так же неуверенно, как и Ся Лянь, и на самом деле не знал, что с этим делать, поэтому он снова стал защищаться. Если Фэн Синь будет помнить об этом, то на этот раз он сможет сыграть роль посредника как следует. "В прошлый раз мы не закончили разговор. Его Высочество объяснится снова, так что теперь мы можем поговорить как следует." "Разговор, который мы не закончили, потому что в нем не было смысла?" — уточнил Му Цин. "Ах— я солгал! Чтобы отогнать вас! На самом деле там есть кое-что, так что ты должен пойти с нами и узнать что это." — Се Лянь высказался как можно менее убедительно, что было досадно, потому что Фэн Синь помнил, что он был неплохим лжецом, когда они были молоды, и отчасти полагался на это. Он предположил, что нервы, должно быть, взяли верх над его актерским мастерством. Так или иначе, этого было недостаточно, чтобы Му Цин выглядел более уверенным в ситуации. "Так вы пошли и оставили что-то в конце своего дурацкого крокодильего лабиринта, чтобы заманить меня обратно." — решительно заявил он. "... И это сработало?" На мгновение воцарилась тишина, а недоверчивое лицо Му Цин говорило: "Абсолютно точно нет". Придется ли Фэн Синю пускать в ход тяжелую артиллерию? Он был полностью готов просто взвалить Му Цина на плечо и затащить внутрь, чтобы сплотить их команду, но если бы он мог избежать того, чтобы ему выцарапали глаза, это было бы самым предпочтительным исходом. Размышляя над этим, он услышал обиженный вздох. Что-то вроде того, который бывает, когда взрослый поддается детской истерике, которая каким-то образом является преувеличением происходящего и в то же время полным игнорированием серьезности ситуации. Несмотря на это, он не мог предвидеть того, что последовало дальше. "Ладно." — Му Цин сдался, и это прозвучало так, словно он уже сожалел об этом. Фэн Синь едва мог поверить своим ушам. Как, черт возьми, это сработало? Стоявший рядом с ним Се Лянь, казалось, тоже не мог в это поверить, но его глаза практически светились от эмоций, когда он схватил молчаливое согласие за рога. Казалось, ему почти захотелось схватить Му Цина и тоже потащить его за собой, но он поспешно напомнил себе о стене, которая еще не была полностью разрушена между ними. За неимением другого выхода для избытка энергии, он начал беспокойно размахивать руками, порхая к вырисовывающимся дверным проемам, бормоча что-то о том, что на этот раз пойдет через парадную дверь. "Что бы ты ни делал на этот раз, я не собираюсь подыгрывать тебе." — обратился Му Цин к Фэн Синю, когда двери перед ними со скрипом распахнулись, и навстречу им вырвался холодный сквозняк. "Не обольщайся, я соглашаюсь на это только потому, что мне любопытно, к чему это приведет." Фэн Синь пренебрежительно цыкнул на него и схватил за руку. Се Лянь, может, и остерегался трогать его сейчас, но это уже не было препятствием для них двоих. Фэн Синь был более чем счастлив проявить грубость в его сторону. "Ага." — он был спокоен, говорил ровным и незаинтересованным тоном. "На самом деле мы планируем поймать тебя пока ты один, чтобы приготовить и съесть живьем. Ты собираешься убегать?" Му Цин нахмурился, но позволил вести себя дальше. "Как будто от меня будет так просто избавиться." — он усмехнулся. Какую бы причину он ни имел в виду, говоря, что останется, для Фэн Синя это не имело значения. Дело в том, что он с самого начала согласился. И придти, и остаться. И, самое главное, последовать за ними. Му Цин не говорил многого, но он был так же привязан к их троице, как и все остальные. Они все так или иначе приняли решение остаться друг с другом. Они все решили следовать друг за другом, так или иначе. В прошлом у их погони друг за другом не было четкого лидера, и каждый из них следовал за другими по кругу. Если повезет, в один день они могли бы слиться в одну прямую дорогу. "Итак, мы пойдём по лёгкому пути или по сложному?" — спросил Се Лянь, уперев руки в бока и собираясь бежать, как только они вошли через двери. Фэн Синь впервые услышал о нескольких путях, и было бы неплохо узнать об этом заранее, но Му Цин, вероятно, все равно нашел бы, на что пожаловаться, так что, возможно, его внезапно потемневший взгляд был в порядке вещей. "Разве ты не притворялся, что мы делаем это ради награды в конце?" — он нахмурился. "Зачем было давать нам выбор, если все обстоит именно так? Если ты собираешься притворяться, что не принуждаешь нас к сближению, то, по крайней мере, постарайся изложить свою историю правдиво." "Если ты знаешь, для чего мы здесь, тогда заткнись и ублажи нас, мудак, не так уж сложно просто закатить глаза и выбрать путь." Возможно, демонстрируя, насколько он устал, Му Цин не стал спорить, а вместо этого закатил глаза и выбрал путь. "Конечно по лёгкому." — он ответил. "У меня нет намерения когда-либо снова ступать в эту крокодилью яму. Я даже не хочу знать, что было дальше на том пути." "На самом деле, крокодилы были на лёгком пути." — ответил Се Лянь без тени смущения в голосе. "Если ты хочешь избежать встречи с ними, мы можем пойти по более сложному пути. У нас есть ямы с крысами-людоедами, которые гораздо менее ручные, и это довольно забавно — пытаться избегать таких маленьких и быстрых существ. И к тому же в таком большом количестве!" К его ужасу, он, казалось, говорил совершенно искренне и с поразительным волнением, как будто речь шла о такой простой игре, как догонялки. Фэн Синь попытался пораскинуть мозгами, чтобы понять, был ли его подобный тон связан с его тесной связью с Миром Демонов, или же это было просто следствием безрассудства, свойственного его юности. Он предположил, что и то, и другое могло быть правдой. Выражение лица Му Цина не изменилось, вместо этого он молча повернулся чтобы выйти. Фэн Синь схватил его за руку и молча задержал на месте. "Давай сегодня пойдём по лёгкому?" — предложил он невозмутимому Се Ляню. "Ага!" — он с радостью согласился. "Если я просто помогу вам обоим сегодня привыкнуть к тому, как все работает на легком пути, мы можем пойти по сложному в следующий раз." Хотя он не был до конца уверен, что когда-нибудь захочет столкнуться с подобными ужасами, его сердце все еще слегка трепетало в груди при напоминании о том, что будет следующий раз. Иногда было трудно поверить, что он все еще не в каком-то мимолетном сне, но подобные слова, напоминали ему, что все реально. Они продолжат встречаться, всегда возвращаясь друг к другу. "Я еще не решил, хочу ли вообще возвращаться в этот раз. Не строй за меня планы." — проворчал Му Цин. Также было заметно, что он не предпринимал никаких попыток вырваться из рук Фэн Синя, так что его слова не очень-то могли деморализовать. Се Лянь, казалось, тоже заметил это и становился все увереннее, чем дольше все происходило без ругани. "Тогда давайте все постараемся, чтобы этот день прошел как можно веселее, чтобы мы все захотели вернуться." — сказал он, ведя их по дорожке, которая выглядела обманчиво обычной. "А теперь давайте, вставайте на старт! Мы с Саньланом обычно устраиваем соревнование, и с вами можем сделать то же самое." Отличный повод разбудить их дух соперничества — Му Цин сразу воспрянул духом и даже подошел к старту чуть быстрее, чем обычно. Тем не менее, не желая показывать свое истинное рвение, он предпринял весьма эффектную попытку пристально взглянуть на них. "Не используй при нас такие отвратительные ласковые прозвища, я не готов закрыть глаза на твой ужасный вкус в мужчинах." — съязвил он. Искушение сорвать всю операцию, подняв шумиху по этому поводу, несомненно, было более серьезным испытанием, чем все те, с которыми им предстояло столкнуться. "И, кроме того, разве у тебя нет несправедливого преимущества, поскольку ты уже был тут раньше?" О, в этом он был прав. Тем не менее, то, как он притопывал ногой, словно ему не терпелось начать, и в то же время изображал незаинтересованность, давало понять, что он не собирается отступать. А еще он был довольно милым. "О, ты прав!" — Се Лянь осознал, хотя, поразмыслив над этой головоломкой, быстро поняла что нужно сделать. "Жое, не могла бы ты мне помочь?" — обратился он, по-видимому, ни к кому. По-видимому, ни к кому. Белая лента на его шее начала разматываться а затем оборачиваться вокруг головы, закрывая глаза. "Это прекрасная возможность! Саньлан никогда бы не позволил мне проходить так!" — подхватил Се Лянь, уже забыв о первоначальной просьбе Му Цина и ведя себя так, словно все это было в порядке вещей. "Что это за хуйня?" — решительно спросил Му Цин. "Что 'это'? Я не вижу." Что, в общем-то, справедливо. Но было довольно дерзко притворяться, что ничего странного только что не произошло. Имейте в виду, что все они довольно легкомысленно относились к тому, насколько странной была ситуация, в которой они оказались. "О-оно живое?" — спросил Фэн Синь, пытаясь понять, как он мог пропустить такое. "О, хороший вопрос, в некотором роде философский." — Се Лянь кивнул, как будто действительно обдумывал ответ. "Я не уверен. Она разумная лента и мой друг." Он не стал вдаваться в подробности. Му Цин притянул Фэн Синя к себе и зашипел ему в ухо. "Ты что, правда не знал, что все это время рядом с ним было целое другое существо?" — резко сказал он. Казалось, он снова на взводе, но Фэн Синь не мог понять, почему такое незначительное откровение могло так подействовать. До сих пор казалось, что его все вполне устраивает, так почему же оно все изменило? По крайней мере, с завязанными глазами Се Лянь не мог видеть, как снова вспыхивает недовольство, и держался вполне непринужденно. Он держался в той полу-напряженной позой, которая бывает у людей, когда они чувствуют, что вот-вот завершат какое-то важное задание, которое давило на них, и ждут, когда оно действительно закончится, чтобы наконец расслабиться. Чтобы добраться сюда, потребовалось немало усилий. Как бы Му Цин ни сопротивлялся, Фэн Синь не хочет, чтобы он все это испортил. "Это не имеет значения, он говорит, что это его подруга, так что все в порядке. Просто заткнись и продолжай нас ублажать." Му Цин отступил, но не выглядел довольным этим. Стало казаться, что пришло время сдвинуть дело с мертвой точки, пока снова не разразилось что-то серьезное. В конечном счете, целью было заставить всех снова чувствовать себя более комфортно друг с другом, и они ничего не добьются, давя на него по этому поводу. "Все готовы?" — спросил Се Лянь, рассеянный и взволнованный, переминаясь с ноги на ногу, словно ему не терпелось начать. "Начать обратный отсчет или просто начнем бежать?" "Давай просто покончим с этим." — проворчал Му Цин, опуская руки, чтобы, по крайней мере, выглядеть более готовым прекратить стоять без дела. Се Лянь немедленно сорвался с места. Ну, сорвался подразумевало, что он просто убежал, но на самом деле он совершил серию явно стратегических прыжков через определенные плитки и счастливо исчез в туннеле, оставив их в пыли. Это напомнило Фэн Синю о двух вещах: во-первых, Се Лянь был так же до смешного любил соревноваться, как и они оба, просто у него не было такой же легкой возможности показать это, в отличие от них. Возможно, это стоило принять во внимание на этапе планирования. Во-вторых, это место — полная хуйня. "О, так просто тебе меня не одолеть." Побуждаемый к действию манящим зовом своей постоянной потребности проявить себя, Му Цин пустился в путь, не особо задумываясь о том, что ждет его впереди. По крайней мере, он, казалось, обратил внимание на то, какие плитки избегал Се Лянь, и следовал его примеру, что было более упреждающе, чем Фэн Синь, все еще барахтающийся в облаках пыли, которые эти двое оставили позади. "Эй, подождите?" — позвал он, пытаясь последовать их примеру. Му Цин исчез в соседней комнате как раз в тот момент, когда он начал преодолевать первую. Он видел, что последняя плитка, на которую другой наступил, когда уходил, была красной? Это должно быть достаточно просто для понимания, не так ли? Было всего лишь… достаточно много разных видов красных плиток, и он не был уверен, какие из них безопасны. В соседней комнате он услышал глухой стук, за которым последовали визжащие звуки, затихающие вдали. Сука, если они сделали это, то он тоже больше не собирается оставаться позади. Прикрыв голову руками, чтобы хоть немного больше обезопасить себя, он решил просто прыгать на любую старую красную плитку и надеяться, что он окажется достаточно быстрым, чтобы избежать последствий. Но он же не мог делать это на протяжении всего пути, не так ли? — Нет. Он не мог. С другой стороны, Му Цин тоже не мог. Очевидно, не имея Се Ляня в поле зрения, чтобы скопировать его действия, Му Цин прибег к той же тактике, но добился лишь незначительного успеха. Когда Фэн Синь догнал его, уже избитого и покрытого синяками, он висел вниз головой, подвешенный за ноги, в комнате, полной странного разумного шелка. "Нет, давай. Смейся." — он оставался невозмутимым, неодобрительно скрестив руки на груди, в то время как Фэн Синю явно не приходилось сдерживать свои звуки. "Эта хрень схватит тебя, как только ты ее коснёшься, и есть всего несколько безопасных плиток, куда можно прыгнуть. Но я не скажу тебе, как пройти, если услышу от тебя хотя бы писк." "Если бы ты знал, как пройти, этого бы не случилось, я не буду слушать твои советы." "Раньше я не мог разглядеть, что там внутри, идиот, а теперь у меня отличный обзор." — доказывал он, слегка раскачиваясь и жестикулируя так, что его хвост соблазнительно колыхался над особенно большим ворохом скрученного шелка. Это было похоже на то, как если бы кошку приманивали веревочкой. "Тогда скажи мне, куда идти, а я не буду смеяться." — он пообещал. "Нет, сначала ты должен спустить меня." "Как ты будешь направлять меня, если не будешь больше видеть!" "Как мне быть уверенным что ты не бросишь меня если я помогу тебе !" "Как мне быть уверенным что ты не бросишь меня после того как я помогу тебе!" "Ты серьёзно думаешь, что я бы так поступил?" Несмотря на то, что Фэн Синь был взбешен, его поразило, что Му Цин не ожидал от него такой же порядочности, какую он сам имел. Он не собирался отступать и признавать свою вину. Му Цин был параноиком, а Фэн Синь считал себя относительно справедливым, поэтому он как бы защищался. К сожалению, он также прекрасно понимал, что они здесь для того, чтобы успокоить его. Если не считать нескольких заминок, Му Цин довольно хорошо справлялся со всем и, казалось, вошёл в курс дела, так что не было смысла раскачивать лодку. Он потер лицо ладонью и вздохнул. "Проведи меня как можно ближе к себе." — он пошел на компромисс. "Если я освобожу тебя том положении, в котором ты сейчас, ты просто запутаешься в еще большем количестве шелка и ты снова будешь в ловушке. Я тебя поймаю." "Вау, ты сказал что-то разумное." "Или я могу вернуться к твоему первоначальному желанию и прикончить тебя прямо сейчас." "Просто заткнись и прыгни примерно на метр влево по диагонали с того места, где ты сейчас находишься." Это было воспринято легче, чем ожидалось. Слегка разбежавшись, он без проблем совершил прыжок, продолжая следовать инструкциям, пока не оказался практически под Му Цином в центре комнаты. Он был не совсем прямо под ним, ему все равно пришлось бы наклониться, чтобы поймать его, но пока он сохранял равновесие, все было бы в порядке, да? "Хорошо, как ты хочешь это сделать?" — он спросил. "Я могу кинуть тебе нож, если хочешь." Му Цин поморщился, как будто он только что сказал что-то неразумное. "Я уже пробовал это, и все так, как я говорил раньше. Все, что к этому прикасается, схватывается." — сказав это, он указал на маленький кинжал, которым поигрывала движущаяся масса ткани на потолке неподалеку. "Придумай что-нибудь еще." Тот факт, что нити не были разрезаны лезвием, имел некоторые последствия, которые были либо интересными, либо вызывающими беспокойство, в зависимости от перспективы. Либо шелк обладал пугающей способностью затупить что-то настолько острое, либо нити были просто слишком прочными. Ни то, ни другое не было таким уж хорошим вариантом, и теперь Фэн Синь действительно начал беспокоиться о подвижности такой массы и о том, как он только что позволил ей окружить себя. Конечно, это было подземелье Се Ляня, так что теоретически тут было безопасно. Но крокодилы также были частью подземелья Се Ляня, и они без колебаний расправились бы с ними. Ему действительно не следовало позволять Се Ляню снова срывться и убегать в одиночку. Казалось, что они всегда будут плестись за ним по пятам. Но сейчас лучше сфокусироваться на настоящем. "А как насчет огня?" — он попытался. "Я достаточно хорошо стреляю, чтобы не обжечь тебя." Почему-то Му Цин не нашел утешения в этих словах. На его лице появилось встревоженное выражение, когда он поспешно разжег свой огонь. "Не, все в порядке, я справлюсь сам." — заверил он, и Фэн Синь лишь слегка обиделся на отсутствие доверия. "Просто поймай меня, когда я упаду, и ты выполнишь свою часть договора." Фэн Синь отметил, что именно он был тем, кто нашел правильное решение. Ну что ж, он может бахвалиться этим позже. Сейчас важнее было следить за тем, что происходило сверху, и он приготовился, вытянув руки вперед. "Готов?" — спросил Му Цин, приняв его новую позу за сигнал. "Как только ты сам будешь готов." — Фэн Синь подтвердил это кивком. Быстрым движением запястья Му Цин стряхнул столько искр, сколько ему показалось удобным, на нити, опутывающие его ноги. Казалось, им не потребовалось много. Они развязались в ту же секунду, как они на них попали, и поспешно отпустили Му Цина, который начал падать. Фэн Синь выполнил свою часть, и, как и обещал, ловко подхватив его на руки, но внезапный вес, когда он уже слишком наклонился вперед, оказался слишком большим. Он споткнулся, ноги инстинктивно понесли его вперед, чтобы восстановить равновесие. Прямо в шелк, над которым он наклонялся. Приготовившись к падению, он приподнял Му Цина, чтобы он снова не попался, и спокойно принял смену ролей. Он ступил на плитку. Шелк отступил. "А?" — спросил он, опуская Му Цина, но не настолько, чтобы просто спустить его на землю. На самом деле в этот момент он смотрел не на Му Цина. Он смотрел в угол комнаты, где огромный кусок шелка превратился в гораздо меньшую кучку, похожую на клубок пряжи, который начал сматываться. Он выглядел как-то грустно, съежившись, как раненое животное, и жалобно потирая обожженную ниточку. "Что оно делает?" — спросил он, предполагая, что сам шелк не ответит. Му Цин тоже, как ни странно, на мгновение замолчал. "Отступает." — сказал он, помолчав. "Нам тоже пора уходить, пока оно занято." Он чувствовал себя странно из-за всего этого испытания, как будто они были щенками, которые слишком далеко зашли в игре, но Фэн Синь действительно не знал, что с этим делать. Он мог только молча согласиться и без слов вывести их из комнаты. Он был слишком погружен в свои мысли, чтобы по-настоящему заметить, что он не опустил Му Цина на землю, только спустя несколько мгновений. Как ни странно, Му Цин тоже не жаловался. Он сохранял странное задумчивое спокойствие на протяжении всей короткой поездки, и снова, когда Фэн Синь наконец решил его спустить. Он не мог точно сказать, о чем думал его собеседник, но в кои-то веки не думал, что это плохо. "Я думаю, нам следует держаться вместе до конца пути." — предложил он, чтобы нарушить неловкую тишину. "Это место действительно непредсказуемо, было бы безопаснее, если бы мы могли прикрывать спины друг друга." "Логично." — ответил Му Цин. Это не было согласием, но тот факт, что это не было отказом, означал, что это с таким же успехом могло исходить и от Му Цина. Фэн Синь решил отпраздновать это как маленькую победу. "Как ты думаешь, Его Высочество сильно продвинулся вперед?" — ответ почти наверняка утвердительный, но он был по натуре беспокойным, когда дело касалось близких ему людей. "Меня беспокоит, что он действовал вслепую. Знакомо это или нет, но в этом месте есть настоящее оружие. Он может пострадать." Задумчивое выражение на лице Му Цина сменилось более привычной гримасой, которую он обычно носил, когда пробормотал в ответ: "Зная его, можно предположить, что он уже достиг цели без нас." — в его голосе снова прозвучала странная горечь. "Мы можем пойти и найти его, если хочешь, но я сомневаюсь, что ему это понадобится." Он говорил так, как будто был какой-то реальный путь, кроме как идти вперед, и с явной ноткой негодования. Каким-то образом у Фэн Синя сложилось впечатление, что Му Цин был расстроен мыслью о том, что Се Ляню, возможно, не нужна никакая помощь. Это было странное чувство — слышать от кого-то, кто твердо уверен, что не является ведомым. Но ведь его независимость всегда была наполовину ложью, иначе он бы давно порвал отношения с Фэн Синем. Как бы он ни старался это скрыть, они оба зависели от других людей. Друг от друга. От их недостающего третьего кусочка. "На самом деле не имеет значения, нужна ли она ему." — сказал Фэн Синь. "Главное, чтобы он ее хотел. И я тоже хочу убедиться, что с ним все в порядке, поэтому ты идешь со мной." Му Цин закатил глаза в ответ, но больше ничего не сказал. В последнее время он, казалось, был менее заинтересован в спорах. — К лучшему это или к худшему, но они застали Се Ляня за игрой с этими чертовыми крокодилами. Он сидел спиной к ним двоим, счастливо примостившись на краю ямы и свесив ноги в воду так, чтоб любой разумный человек счел бы это особенным видом мазохистской рыбалки. Тем не менее, он казался вполне довольным, бросая куски мяса животным с тем же беззаботным видом, который можно было бы ожидать от пожилого человека, кормящего уток. Где, блять, он вообще все это хранил? Несмотря на странные привычки, приобретенные в Мире Демонов, по крайней мере, у него действительно не было никаких проблем. "Разве ты не собирался встретиться с нами в конце?" — спросил Фэн Синь. "Это человеческое мясо?" — Му Цин тоже спросил его, гораздо менее вежливо, и сморщил нос от отвращения. Фэн Синь не ударил его, потому что играл в миротворца. Он повторял это про себя столько, сколько ему было нужно, чтобы это запомнилось. Но он все равно мог состроить ужасную гримасу. "О, вы смогли пройти путь! Я волновался, что мне придется возвращаться за вами." — Се Лянь оживился, заметив их прибытие, и слегка повернулся к ним лицом в знак приветствия. "Это всего лишь оленина, не волнуйтесь. Мой друг-мясник покупает ее специально для меня, потому что знает, что мне нужна человеческая еда. Хотите познакомиться с малышами?" Так же небрежно, как будто он только что не намекал, что его другу-мяснику приходится из кожи вон лезть, чтобы не подавать ему человечину, он махнул им рукой, приглашая присесть рядом с ним. Фэн Синь, ценя как вежливость, так и свои пальцы на ногах, предпочел сесть рядом с ним на безопасном расстоянии от ямы. Му Цин не сел, а наклонился вперед, чтобы заглянуть вниз. "Там есть малыши?" — поинтересовался он вслух. Скептически, но не ошеломлённо заметил Фэн Синь. Может быть, он все-таки привыкнет к этой странности. "Я имел в виду крокодилов. Это мои малыши. Саньлан разрешил мне выращивать их для подобных упражнений, но я немного привязался к ним и как к домашним животным." — объяснил он. "Просто, когда узнаешь их поближе, в них столько индивидуальности." Когда он говорил, у него был вид ребенка, восхищающегося котенком, а не слегка встревоженного старика, разглагольствующего о гигантских ящерах-убийцах, которые уже однажды пытались их убить. Фэн Синь хотел было задаться вопросом, что же могло произойти за последние несколько столетий, что сделало его таким, но чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что Се Лянь прошлого, вероятно, тоже нашел бы их милыми. Просто теперь он был немного менее сдержанным. И, возможно, все они просто немного впали в маразм. Совсем чуть-чуть. Однако Му Цин, казалось, сосредоточился на чем-то совершенно другом. Он снова выглядел подозрительным, но на этот раз, похоже, злился не на Се Ляня. "Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что он тебе разрешил?" — спросил он с ноткой раздражения в голосе, которую, Фэн Синь мог поклясться, он уже слышал совсем недавно. Се Лянь, хмыкнул вопросительно, поднимая голову в поисках разъяснений. "Что, думаешь ему не стоило?" — спросил он, явно немного сбитый с толку. "Я знаю, они тебе не нравятся из-за прошлого раза, но они действительно очень милые, когда узнаешь их поближе." Выражение лица Му Цин как будто потемнело. "Я имею в виду, почему он должен был разрешить тебе?" — он поставил ударение на этом слове. "Почему ты не мог просто сделать это?" И тут до Фэн Синя дошло, где он уже слышал этот тон раньше. Он часто использовался, когда Му Цин был убежден, что Се Лянь использует Фэн Синя для чего-то. Это тихое возмущение. Своего рода защита. На самом деле было трогательно видеть, что теперь он не был направлен на месть конкретно за себя. Особенно если учесть, что у Фэн Синя уже были те же опасения, что и у Му Цина в тот момент. К сожалению, это также означало, что он знал, что они были ошибочными. Может быть ему все таки не стоило это говорить. Может быть он мог бы это использовать. Вместо того, чтобы поделиться своими мыслями, он выхватил немного сомнительного мяса из рук Се Ляня и начал лениво подбрасывать его к щелкающим челюстям. Спор мог продолжаться и сам по себе. "Я имею в виду, крокодилы изначально принадлежали ему, я забрал их от первоначальной цели." — объяснил Се Лянь. "Обычно считается вежливым спрашивать, прежде чем брать чужие вещи, не думал, что мне придется это объяснять." Се Лянь, казалось, был рад видеть, что кто-то присоединился к игре с его питомцами, даже несмотря на то, что Фэн Синь, очевидно, все еще сидел достаточно далеко от края, и его дискомфорт от взаимодействий с ними был очевиден. Попытка все равно считалась. В знак молчаливой признательности он вытряхнул из рукава изрядное количество мясных кусочков, и положил их между ними, чтобы было удобнее брать. Фэн Синь сделал мысленную пометку спросить его, как ему удалось не испачкать свои белые одежды всем этим. Это, должно быть, значительно облегчает стирку. Но это было отложено на потом. Судя по всему, это беззаботное отношение еще больше взволновало Му Цина. "Хорошо." — подумал Фэн Синь. "Это все равно не объясняет, зачем тебе вообще понадобилось разрешение на это." — настаивал Му Цин. "Почему бы просто не обзавестись собственными? Твой муж богат, он не может отложить несколько монет для своего супруга? Ты должны спрашивать у него разрешение на использование поддержанных вещей?" Он не произнес этого вслух, но Фэн Синь мог сказать, что он косился и на невзрачную одежду Се Ляня тоже. Проведя всю свою юность, наряжая Се Ляня в роскошные наряды, Му Цин, как никто другой, обратил бы внимание на это огромное различие. Се Лянь, казалось, тоже немного расстроился из-за того, что разговор ушел в такое русло, его неловкая улыбка начала сменяться хмурым выражением лица. Вероятно, он обиделся вместо своего мужа. Любой мог заметить, что они были невероятно любящей парой, проведя некоторое время, наблюдая за ними вместе, так что для него имело смысл занять оборонительную позицию. Но фактом оставалось то, что Му Цин не видел их вместе. "Они не подержанные, они мои. Не говори так, будто это какой-то хлам, который он выбросил." — твердо сказал Се Лянь, очевидно, готовый вступить в драку и за своих питомцев. "Я получил этих, потому что специально попросил именно их. Их готовили для сторожевой службы, и я немного привязался к ним, помогая дрессировать, поэтому Саньлан спросил, не хочу ли я просто оставить их. Это были продуманные подарки, а не подачки." Му Цин, уже принявший решение, к которому он был склонен, казалось, не был согласен. "Похоже, он просто придумал хороший предлог, чтобы избавиться от сторожевых животных, которые стали слишком домашними. И он заставляет тебя выполнять за него работу? Он не может нанять кого-нибудь другого для обучения его охраны?" Несмотря на явные попытки напомнить себе, что он здесь для того, чтобы помириться с Му Цином, было совершенно очевидно, что Се Лянь близок к тому, чтобы потерять самообладание. Его брови начали опасно опускаться, и он решительно не смотрел на Му Цина, вместо этого сосредоточившись на том, чтобы бросать своим питомцам больше мяса с чуть большей силой, чем было необходимо. Фэн Синь начал сомневаться в своем решении позволить этому продолжаться, задаваясь вопросом, не пора ли вмешаться. С другой стороны, это было то, что им было нужно - не было большей правды, чем той, которую они выпалили сгоряча. "Я добровольно помогал, потому что хотел участвовать в жизни своего мужа, а не потому, что он заставлял меня." — его тон становился все более напряженным, в нем чувствовалось разочарование. "Возможно, тебя это удивит, но он делает то же самое и для меня. Это то, что ты делаешь, когда тебе кто-то нравится. Ты помогаешь ему, потому что хочешь поддержать его и провести с ним время. И ты не принижаешь его выбор того, как жить." Это было таким же ясным предупреждением, как и любое другое: что бы Му Цин ни сказал дальше, это кардинально изменит ход продолжения встречи. Учитывая, что Му Цин обладал эмоциональным интеллектом перезрелой тыквы, а обе стороны и так были слишком взволнованы, Фэн Синь решил, что это также станет решающим фактором в его решении. "Если бы он заботился о тебе так сильно, как ты говоришь, он бы не прятал тебя до такой степени, что о твоем существовании ходили бы только слухи, тебе не пришлось бы тайком приходить к нам в потрепанной, сбивающей с толку одежде, и ты бы уже вернулся на Небеса!" На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая только плеском и тихим рычанием крокодилов в яме. Се Лянь как-то странно застыл, но выглядел скорее потрясенным, чем расстроенным, и это заставило Фэн Синя усомниться в том, не перешел ли Му Цин черту. По правде говоря, он понятия не имел, откуда взялась примерно половина этой маленькой тирады. Его целью в позволении им обсудить все это, было дать им возможность выплеснуть свои более искренние эмоции. До этого момента не было никаких признаков того, что Му Цин вообще хотел снова увидеть Се Ляня, не говоря уже о том, что он хотел, чтобы он вернулся к ним наверх. Се Лянь глубоко вздохнул, явно разделяя схожие мысли, но сумев лучше сформулировать их. Именно в этот момент Фэн Синь начал понимать, что, очевидно, есть какая-то важная деталь, о которой он знает, а сам Фэн Синь — нет. "Ты думаешь, он мешает мне снова вознестись?" — спросил Се Лянь спокойнее, чем раньше, но все равно осторожно. "Ты уже снова бог, не так ли? Какая еще может быть причина скрывать это?" Вот так. Впервые за этот день Фэн Синь почувствовал, что его по-настоящему застали врасплох. Конечно, нет. "Воу, воу, откуда такая информация?" — спросил он, слегка ошеломленный. "Я определенно что-то упускаю, кто-нибудь хочет меня просветить?" Се Лянь всю свою юность стремился к божественности. Он не мог просто проигнорировать вознесение. "Его шея, идиот." — Му Цин сказал это так, словно это было очевидно. "Мне было интересно, как он отвечает на молитвы, но раньше, когда эта штука сползала с его шеи, под ней не было проклятой канги." Пораженный внезапным открытием, Фэн Синь резко повернул голову, чтобы незаметно посмотреть в сторону Се Ляня, но не смог сам подтвердить информацию. Лента была на месте, и не исполняла роль повязки на глаза. Тем не менее, когда дошло до дела, ему не нужно было увидеть самому. Му Цин был сторонником замечать подобные мелочи, поэтому он уже не сомневался в информации, но Се Лянь, похоже, тоже не спешил это отрицать. И все же он не мог до конца понять. "Его божественность больше не запечатана. Он мог вернуться в любое время." — Му Цин продолжил, не желая останавливаться на достигнутом, не высказав своих собственных выводов. "Если только что-то или кто-то не остановил его. Возможно, кто-то, у кого в прошлом была ненависть к Небесам и их чиновникам, и этот кто-то, возможно, столкнулся с человеком, которому не повезло и который был достаточно отчаянным, чтобы ухватиться за любую протянутую руку." В его голосе снова зазвучал тихий гнев, но не на Се Ляня, а скорее от его имени. Фэн Синь не был уверен, так ли это воспринял Се Лянь, но под сильнейшим потрясением, какая-то его часть тихо радовалась. По-своему глупо запутанным, окольным путем Му Цин признал, что Се Лянь ему небезразличен. Это сработало. Следующим шагом, конечно, было убедиться, что все это больше им не аукнулось, поскольку недопонимание и их отношения втроем были так же хорошо совместимы как соль и перец. Но если бы это было легко сделать, то не потребовалось бы так много времени. Тем не менее, в последнее время было много открытий. У него появилась надежда. "Хуа Чэн не стал бы этого делать." — заговорил Фэн Синь, обнаружив, что ему на удивление легко выступать в защиту своего старого врага. В конце концов, хоть он и не может смириться с тем, что Се Лянь отверг божественность, для него то, что Хуа Чэн заставил его это сделать было так же абсурдно. "Каждый раз, когда я встречался с ним с тех пор, как все это началось, он был невероятно поддерживающим супругом. Если Его Высочество еще не вернулся на Небеса, значит, есть другая причина, верно?" Се Лянь, казалось, был благодарен за поддержку и, очевидно, собирался ответить утвердительно, но Му Цин успел открыть рот первым. "Ну, конечно, он показался тебе заслуживающим доверия, ведь именно так ты заставляешь людей делать то, что ты хочешь! Ты манипулируешь ими! Он вра—" "Или!" — резко оборвал его Фэн Синь. "Попросить их по-хорошему, потому что иногда у людей действительно добрые намерения, и они не пытаются тайно тебя уничтожить." Ни единого шанса на недопонимание. На этот раз они собираются говорить четко и слушать друг друга. "Как бы то ни было, Ваше Высочество, почему вы не вернулись на Небеса, хотя могли бы?" Его вопрос сам по себе не был задан вежливо, скорее, он был несколько суховат в попытке подчеркнуть, насколько вежливо он его задал. Фэн Синь получил некоторое удовольствие от того, как Му Цин стиснул зубы. Он мог играть зрелого взрослого только до определенного момента, и не вызывать хотя бы малейшего недовольства становилось утомительным. Се Лянь проигнорировал небольшую перепалку, которую они вели взглядами, выражение его лица было слишком бесстрастным, чтобы понять, что он чувствует. "Я просто больше не хочу." Простота ответа на самом деле была шокирующей. Се Лянь просто пожал плечами, как будто это не имело большого значения, когда увидел его отвисшую челюсть. "Я имею в виду, вы же видели, как все было в прошлый раз." — объяснил он. "Я мог бы вернуться, но тогда мне пришлось бы иметь дело со всей придворной политикой и неприятностями от людей, которые помнят прошлое. Почему я должен предпочесть это тому, чтобы остаться со своим мужем и свободно жить среди людей, которым я действительно нравлюсь?" "Но что насчет спасения простых людей? Разве ты не хотел стать богом, чтобы осуществить свою мечту?" "Я продолжаю заниматься этим." — просто сказал он, склонив голову набок, как будто считал это очевидным. "Просто с меньшим количеством бумажной работы." Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, как это работает, прежде чем он с некоторым смущением вспомнил, что его молитвы были не просто сверхсекретным способом общения между ними, а на самом деле использовались для важных дел людьми в ситуациях, схожих с теми, когда они впервые 'встретились'. Возможно, ему следует просто спросить, не поменялся ли в какой-то момент его пароль в духовной сети. "И что? Вы не вернулись именно потому, что мы вам не нравились?" — спросил Му Цин, и прежнее сочувствие снова сменилось колкостью. Никакого больше недопонимания. "Ты хоть слушал? Он сказал, что хотел избежать проблем. Если ты злишься из-за этого, перестань быть проблемой." — предостерег Фэн Синь. "А теперь заткнись и расскажи нам, из-за чего ты на самом деле расстроен." "Я расстроен, потому что он покинул Небеса по неясным причинам, и я пытаюсь понять, почему!" Фэн Синю казалось очевидным, что, под "Небесами", Му Цин на самом деле имел в виду "Нас", но он подумал, что, вероятно, это не слишком хорошо воспримется, если он скажет это вслух. Поэтому он попробовал следующий способ. "Но он уже объяснил свои причины, так почему ты все еще расстроен?" Он взял на себя невыполнимую задачу — заставить его самого признать это. "Потому что в них нет смысла!" — настаивал Му Цин. Сдерживаемая нотка обиды в его голосе выдавала, что он действительно принимает это очень близко к сердцу. "Почему ты так спокойно к этому относишься? Неужели ты не можешь хотя бы на секунду перестать изображать домашнюю собачку и хоть раз разозлиться? Он и тебя бросил!" Странно это утверждать, ведь до сих пор Му Цин был крайне раздражен тем, что Се Лянь прицепился к нему как приклеенный. Он уже хорошо знал, что мозг Му Цина был быстрым и сложным, и из-за этого он был склонен заспутваться сам в себе. Если ты мчишься через лес, не имеет значения, насколько хорошо ты знаком с растительностью, которая живет в нем, если ты не сбавишь скорость, ты споткнёшься и запутаешься в колючках. Му Цин никогда по-настоящему не понимал этого, и из-за этого за ним было трудно угнаться. Ты мог преследовать его бесконечно, но как только ты его догонял, он решал, что эти шипы на самом деле служат защитой от преследующего его зверя. Они отгоняли тебя, и не имело значения, что они пронзали и его собственную плоть тоже. Фэн Синь глубоко вздохнул, прежде чем сказать что-то, о чем он пожалеет, и успокоился. Ему пришлось притормозить и подумать об этом с точки зрения Му Цина. Му Цин, который бежал по лесу, потому что боялся того, что было позади него. Му Цин, который окутал себя болезненным и изолирующим коконом из шипов, потому что думал, что это будет не так больно, как быть пойманным. Что, по его мнению, могло причинить ему боль? Совет, прозвучавший в ту первую ночь в храме, невольно всплыл в его сознании. "Неразрешенные проблемы прошлого приводят к проблемам будущего. Разрешите их, и тогда у вас появится лучшее будущее." У них у всех было много проблем, хотели они это признавать или нет. Но когда он по-настоящему задумался об этом, то понял, что Му Цин дольше всех был в затруднительном положении. Сыну преступника дали шанс проявить себя благодаря тому, что многие списывали либо на удачу, либо на жалость, в зависимости от точки зрения. Он так и не смог по-настоящему избавиться от этого ощущения, а близких друзей на Небесах у него нет. Но у него есть Фэн Синь. Несмотря на их разногласия, они всегда были вместе по какой-то причине. Они всегда искали встреч друг с другом по какой-то причине. И он не просто так ответил на зов сегодня, не просто так остался. Му Цин был не просто раненым зверем в клетке, которого нужно было выманить наружу. Его нужно было активно выпутывать из шипов, в которых он прятался. Из своих страхов, что его бросят гнить в них. От угрозы того, что его шаткая земля окончательно уйдет из-под ног и он останется один ни с чем. "Никто никого не бросит." — заявил он. "Вот почему мы здесь. Чтобы все так и осталось." Фэн Синь был бы тем, кто распутал бы их, если бы пришлось. В конце концов, он уже привык к колючкам. "Он просто снова уйдет. У него уже есть место, где его ждут, ему станет скучно, и он вернется к своему мужу, который нас ненавидит." Это может быть медленный процесс, но важно не торопиться. Это может усугубить состояние ран, или колючки могут оторваться и застрять в них, не позволяя им зажить. "Если он все-таки уйдёт, мы будем знать, где его найти. Теперь, когда мы помирились, его муж стал более дружелюбным. Кроме того, он отличный повар, и меня уже пригласили на ужин. Я уверен, что тебя там тоже ждут." Если подумать, разве Се Лянь не вытаскивал из него колючки давным-давно? Или, скорее, это делали его бабочки. Казалось, он давно их не видел. Если бы только они могли помочь при душевных ранах. Может быть, они смогли бы, если бы он не был уверен, что они отпугнут Му Цина. "Я уже говорил тебе, что не хочу продолжать гоняться за людьми, и тебе тоже следует прекратить это делать. Ты просто обожжешься, когда не сможешь больше угнаться. Найди свой собственный блядский путь." "Тогда ничего, если я буду чаще приходить к тебе?" — внезапно заговорил Се Лянь. Когда Фэн Синь оглянулся, у него было довольно серьезное лицо. Не расстроенное, а скорее спокойное и решительное. Как будто он понял, что делать в ходе разговора, и больше не мог оставаться в стороне. Внезапно он понял, что, возможно, было немного грубо пытаться обсуждать тему включающую Се Ляня в его присутствии, не вовлекая его в разговор. Теперь они снова команда. Они могут доставать колючки вместе. "Конечно, я бы предпочел не суваться на Небеса, но я все равно могу попасть на них. Я уже обедал во дворце Фэн Синя. Ничего, если я иногда буду угощать вас чем-нибудь вкусненьким?" Выражение лица Му Цина не изменилось, очевидно, он все еще был настороже. Хотя его молчание говорило само за себя. Он обдумывал это. Хотя у него был такой вид, будто он жевал осу, он не проявил сиюминутной враждебности. Наконец, он заговорил. "Лучше бы тебе похвасталась стряпней своего мужа, а не своей собственной. Я не буду есть то, что приготовишь ты." Фэн Синь не мог поверить, что это сработало. Неужели было так просто переступить порог? Когда он по-настоящему задумался об этом, ответ был очевиден: "Да". Он все это время сокрушался о неспособности Му Цина сказать то, что он имел в виду, поэтому, конечно, он лучше реагировал на действия, а не на слова. Ситуация настолько усложнилась в его сознании, что Фэн Синь поставил перед собой непреодолимое препятствие, которое нужно было преодолеть, когда рядом с ним было еще одно, поменьше. Слава богу, у них был свежий взгляд на ситуацию. Это дало им возможность почувствовать, что у них действительно есть возможность быть вместе, пусть и не сегодня. "Эй, ты же не знаешь, что я не стал лучше! Саньлан любит мою стряпню, ты же знаешь!" — съязвил в ответ Се Лянь, и атмосфера снова сменилась непринужденным подшучиванием. "Но если ты действительно собираешься настаивать, то, конечно, я воспользуюсь шансом похвастаться навыками моего мужа." "К сожалению, я прекрасно осведомлен о многих его навыках." — сухо сказала Му Цин, снова оглядывая площадку. "Если он действительно станет лучше после того, как мы помиримся, то, я надеюсь, он перестанет показывать мне их вблизи." Несмотря на ворчание, колкость в нем, казалось, полностью растаяла. Теперь, оглядываясь, Фэн Синь мог видеть, что Се Лянь полностью расслабился, и даже Му Цин опустил плечи, хотя он, вероятно, никогда полностью не расслабится. Напряжение покинуло тело Фэн Синя при виде этого зрелища, стресс, который он даже не осознавал до конца, улетучился при осознании того, что его миссия выполнена. У них у всех будет следующий раз. Так или иначе, у них всех есть совместное будущее. Наконец, он почувствовал, что улыбается без сомнений. Он был готов ко всему, что принесет ему завтрашний день. "Как, блять, мы должны двигаться дальше?" — спросил Му Цин, все еще настороженно оглядывая комнату, как будто в стенах таилось больше опасностей, чем прямо под ними. Честно говоря, это была подозрительно непримечательная комната. Насколько мог судить Фэн Синь, то прохода дальше не было, только тот путь, через который они вошли, и яма. Он знал, что где-то здесь должен быть потайной выход, поскольку в прошлый раз они уже выходили через него, но теперь, когда у него было представление о том, что это за место, казалось более вероятным, что это был просто выход из всего испытания, а не путь к прогрессу. Конечно, в крыше тоже была дыра, но она, похоже, вела в ту комнату, где их чуть не раздавило, прежде чем они упали. "Мы должны подняться наверх? Оттуда мы пришли в прошлый раз, так что, если бы мы проходили это в задом наперед..." Се Лянь поднял глаза на потолок, очевидно, только сейчас заметив, что он открыт. "О, так вот как вы сюда попали?" — он спросил. "Там, наверху, сложный путь. Если вы не пройдете комнату выше, то в качестве штрафа попадете на легкий." Му Цин резко повернул голову. Можно было почти услышать щелчок хлыста, который издавал его хвост, развевающийся при движении. "Что значит 'не прошли'?" — он сказал. "Нас не раздавило, это значит, что мы прошли. Это работает именно так." "На самом деле стены не собирались вас раздавить, глупышь, это просто игра. Они останавливаются до того, как могут оказаться слишком близко, и тогда ты получаешь настоящее наказание. На самом деле ничто здесь не может причинить тебе боль." "Не считая всех этих стрел?" — скептически спросил Му Цин. "Им не нужны меры предосторожности." — Се Лянь радостно поднял вверх большой палец. "Просто увернись." Для человека столь невзрачного, у него был пугающий взгляд на то, что хорошо, безопасно и весело, а что — нет. "А что насчет крокодилов?" — осторожно спросил Фэн Синь, тоже не желая поддерживать Се Ляня в этом вопросе. В конце концов, они все еще щелкали пастями. Зубов было много. "Ах да, насчет этого." — сказал Се Лянь, хлопая в ладоши, как будто был готов двигаться дальше. Чтобы подчеркнуть это впечатление, он встал и слегка отряхнулся. На самом деле это не принесло особого эффекта, учитывая, что его одежды от времени уже слегка пожелтели, так что большая часть грязи была незаметна, но, когда он выпрямился, сложилось странное впечатление, что он выглядит более достойно. "Чтобы пройти, вам нужно проплыть по скрытому проходу под водой." — объяснил он. "Обычно это было бы совершенно безопасно, так как малыши не причинили бы нам вреда, но, поскольку они не привыкли к вам двоим, я решил, что будет лучше подождать и помочь вам." Очень заботливо и мило, а ещё Фэн Синь был в ужасе от того, что тогда будет в секции с крысами-людоедами на сложном пути. Тем не менее, когда Се Лянь протянул к нему и Му Цину руки, он взялся за нее без колебаний. Пока они были здесь, у них не было возможности проявить физическую нежность друг к другу, и это немного нервировало Фэн Синя. Теперь, когда он снова почувствовал ее, пути назад уже не было. "Будет легче, если мы будем держаться вместе, да?" — сказал Се Лянь, ожидая, что Му Цин сделает то же самое. Он не сделал этого сразу, вместо этого внимательно посмотрел на протянутую ладонь, словно оценивая свои возможности. Затем его взгляд метнулся к крокодилам, и уголок его рта довольно заметно дернулся в гримасе. Закатив глаза, он взялся протянутую руку. Фэн Синь мог бы поклясться, что даже заметил, как он слегка ее сжал. В любом случае, улыбка Се Ляня смягчилась, став более нежной. Менее деликатно он с размаху пнул кучу мяса, оставшуюся на полу, и она полетела в воду. Это оказалось отвлекающим маневром, так как крокодилы начали драться из-за большого количества закусок. "Так мы сможем закончить все вместе, не так ли?" — просто сказал он, позволив себе наколониться в сторону с края от них. Оставшиеся двое не очень охотно последовали за ним, не испытывая особого удовольствия от внезапного холода, но терпя его. Позволяя теплой ладони вести их, как и было обещано, прямо к выходу. Он был немного спрятан, но все же был там. Не имело значения, что туда было трудновато добраться, главное, чтобы они верили, что выберутся с другой стороны, да? — Несмотря на поверхностный характер их искушения, Фэн Синь и Се Лянь не совсем лгали о том, что в конце их ждет награда. Или, скорее, Се Лянь не лгал. Фэн Синь сам ее не видел, но ему понравилось, как она звучала, когда Се Лянь объяснял ему. Это было действительно прекрасное место. В конце пути был разбит красивый крытый сад, спроектированный как приятная спокойная зона для отдыха и обитания разных животных, где можно было развлечься в свободное от работы время. Это было что-то вроде оазиса. На стены было наложено что-то, создающее иллюзию неба, хотя Фэн Синь точно знал, что место,, где они, должно быть находятся, довольно глубоко под землей. Тем не менее, цветы, распускавшиеся вокруг них, казались вполне настоящими, за ними явно хорошо ухаживали, и их опыляли маленькие серебристые бабочки, которые летали везде, как будто они дикие. Небольшой ручей, впадающий в озеро, создавал мягкий фоновый шум, который почти компенсировал отсутствие звуков дикой природы. Иллюзию выдавал только застоявшийся воздух. Несмотря на то, что эта рукотворная сцена, к ее созданию было приложено немало усилий. О том, что люди любили ее природу свидетельствовали протоптанные дорожки которые, остлеживали по ним желания, и небольшие кучки камней у воды, где, очевидно, люди играли вместе. Остатки зданий, казалось, почти напоминали те дворцы из золотой фольги, которые Се Лянь строил в юности, и это заставило Фэн Синя улыбнуться с какой-то нежной ностальгией. Но больше всего это проявилось в том, как Се Лянь сразу же направился к большому дереву в центре всего этого, рухнув у его подножия с таким сиянием свежести, какого можно добиться только после тренировки. Очевидно, что это была привычная процедура - пойти отдохнуть именно в том месте. Земля под ним выглядела утрамбованной, как будто туда часто ложились. Хотя, очевидно, она была слишком велика для одного Се Ляня. Рядом с ним было достаточно места для еще одного человека, судя по той же утрамбованной земле. Ему казалось неправильным занимать это место, но в этом не было необходимости. С другой стороны от него было много места, и со временем рутина обретет свои очертания. Фэн Синь осторожно устроился рядом с другой стороны от него, готовый проспать остаток дня. Этот день был напряженной тренировкой как физически, так и морально. Он промок, замерз и у него все болело, но, по крайней мере, он был не один. Слишком уставший, чтобы воздерживаться от физической близости на глазах у их третьего друга, он тяжело оперся на Се Ляня, жестом приглашая и Му Цина присоедениться. Его встретили с закатывающимися глазами. И все же он легко подошёл, не произнося больше ни слова. Он полностью осознавал, что действия важнее. Таким образом, когда Му Цин не проявил такой же физической привязанности, как они, он взял на себя инициативу и затащил его в общую кучу. Отсутствие сопротивления было единственным подтверждением, в котором он нуждался. Му Цин не был последователем, но это было только потому, что никто еще не пытался отправиться с ним в путешествие. Это было то, что они могли сделать вместе сейчас. В их новом будущем..