Дорога к нашему счастью

      От врагов всегда ждешь новой атаки. Готовишься, собираешься с силами, точишь ножи для нападения. Ты знаешь — он враг, а значит против тебя, а значит нужно сражаться. Сама идея о вражде не так отягощает, как может показаться на первый взгляд. Все ведь донельзя просто. Другой разговор, когда ты не ожидаешь этого нападения. Да, то самое предательство. Мерзкое, ядовитое на вкус. Меж лопаток чувствуется лезвие ножа, вошедшее по самую рукоять. Он впивается подле сердца, но не режет, не убивает — ждет и наслаждается предсмертным мучениями. Ты обманут, разбит, истерзан сожалениями. Твое доверие безвозвратно уничтожили, а прежде потоптались по нему грязными ботинками. И все что остается — ждать, когда затянутся эти жгучие и отравленные раны. Ходить крайне тяжело, что-либо делать также, а просить помочь людей перевязать ее не хочешь: боишься. Кто-то продолжает жить и вновь открываться людям, даже встречает хороших и лучших из лучших. А кто-то замыкается в себе, не позволяя взглянуть на тот кровоточащий шрам, что клеймил тебя навсегда. Второго удара хрупкая душа не выдержит и расколется, так и не увидев света.       — Леви.       Вот уже полгода минуло, как они встречаются с Цветиком в этом дивном поле лаванд. Многое успели повидать, много где прошли. Леви уже не боялся ее: спокойно реагировал на странные фразы, не дергался, когда та пыталась дотронуться, не смерял скептическим взором идеи, граничащие с абсурдом. Да и сама девочка изменилась. Нет, не повзрослела, пусть и хотелось бы, — стала более откровенной в делах секретных. Все меньше утаивала вещи, смысл которых он и без этого не понимал. И, в противовес этому, стала больше ведать о сущности своей.       — Что сегодня делаем? — будничным тоном спросил он.       — Ничего, Леви, — она подошла ближе. Теперь были особенно хорошо заметны эти ярко-фиолетовые радужки глаз. Блестели на солнце только так. — У тебя ведь больше не болит голова после наших разговоров?       — Нет.       — Хорошо.       Она сделала небольшой кружок, беззаботно смотря под шагающие по траве ноги. Ручонки спрятала за спиной, тихо напевая мелодию. Отозвалось это в груди чем-то родным и привычным.       — Полагаю, я вновь останусь без ответов?       — Нет. Если ты считаешь, что сможешь выслушать меня, пусть будет так.       Цветик неумело перескочила через бугорок, растопырив руки. Дымчатые волосы колыхнулись.       — Смогу.       Прошло много встреч и времени с момента их не самого приятного знакомства. В основном они просто ностальгировали по ушедшим дням и людям. Первое время Леви не мог свыкнуться с фактом, что девочка полностью разделяет память и чувства, переплетенные друг с другом. Казалось крайне странным откровенничать об этом. Но со временем привык и даже сам комментировал определенные моменты. Сейчас же более не имело смысла скрываться за маской двусмысленности и недоговоренности. Леви нужны были ответы на вопросы, так больше не могло продолжаться. Хоть на какие-то, но узнать.       — В таком случае я не стану отмалчиваться, — Цветик в момент перестала ребячиться и подошла к нему. Сколько не встречались, а разодеты они все в тех же белоснежных одеяниях, каких свет не видел. — Я молчала не из личных пожеланий, мотивов или чувств, все здесь имеет свою цену. За каждую крупицу информации ты тоже платишь. Помнишь, чем заканчивались все наши первые встречи?       Как же такое забыть. Нестерпимые вспышки боли, адское давление в висках, голову словно как орех раскалывали, чтобы добраться до мягкой начинки.       — Твое человеческое сознание было просто не в силах принять информацию и все связанное с ней. Оно отвергало ее в такой неприятной форме. Это стало одной из причин наших частых встреч и болтовни «ни о чем».       — Что это за информация, если даже сознание отвергает ее?       — Ключ ко всему, что рушит порядок и время, — она сжала его руки своими крохотными ладошками. — Мой долг — привести тебя к нему.       Первое откровение.       Теперь вопросов стало в миллион раз больше. Успеть бы задать их еще…       — Для чего он нужен? Почему я?       Цветик сомкнула веки и медленно покачала головой.       — На эти вопросы уже не мне отвечать. Прости, Леви.       — Тогда… Тогда, что еще ты можешь мне рассказать?       Пока есть возможность хоть что-то прояснить — нужно пользоваться. Нутро подсказывало: потом будет поздно.       — Я не брошу тебя. И сегодня не оставлю, — пальцы сжались на его ладонях. — Леви. Помни, что я говорила про нож в спину. Сегодня тебе попытаются его воткнуть, но уже в сердце.       — Что?.. — он изумленно смотрел ей в глаза, не в силах добавить слов. — П-погоди…       — Я с тобой.       Слова отдались эхом по всему маленькому миру, сплошь освещенному летним солнцем. Детские пальцы отцепились от него и только аметистовые глаза еще сияли в темноте. Леви хотел уцепиться за исчезающий фантом, хотя бы коснуться напоследок, но тщетно.       Он распахнул глаза, как перед ним показался до боли знакомый деревянный потолок. А еще рука, что тянулась к нему, да так жадно цепляясь за воздух, что вот-вот ухватится. Солдат лежал поперек кресла, свесив ноги. В комнате уже было светло, как обычно происходит часов в шесть этак. Удивительно, но несмотря на не самое удобное положение для сна, чувствовал он себя весьма бодро. Если здесь как-то замешана Цветик, то Леви будет готов чуть ли не каждую ночь с ней видеться, лишь бы бессонница не заставала врасплох. Пусть в этот раз заснул он только к трем часам, если не позже, состояние не коробило тело мерзкой вялостью и ватностью, как обычно бывает. Леви вытянул ноги, не вставая с места, и лениво потянулся, попутно качая головой в разные стороны. Сегодня вечером начнется финальный этап в подготовке кадетов. Испытание, над которым он раздумывал всю вторую половину года. Надо было придумать что-то такое, что показало бы все заученные кадетами ранее приемы и навыки. Но при этом не являлось простой тренировкой или поединком. Что-то… Что-то необычное и нестандартное.       Как-то раз Леви озарила блестящая на его взгляд идея. Дело было утром. Он подошел к окну, что находилось в коридоре на втором этаже, и посмотрел в сторону мрачной чащи. В тот же миг в голове произошел звонкий щелчок. Точно. Лес.       Одевшись в армейскую форму, капитан закончил со всеми утренними делами и уже спускался на первый этаж, где вовсю хозяйничали кадеты с соотрядовцами.       — Доброе утро, капитан! — первой заметила Петра, отдав честь; следом за ней последовали и остальные, оторвавшись от дел.       — Вольно, — взмахнул он ладонью, мол, «не отвлекайтесь». — Надеюсь, сегодня все готовы к испытанию?       Пусть все правила и были давно обсуждены и подтверждены, но контрольный вопрос никогда не помешает. Тем более, когда дело было серьезным.       За неделю до испытания.       — Капитан, а это… не слишком?..       — Они хотели проверить себя на прочность, Эрд. Пускай проверяют.       Мужчина почесал затылок и сомнительно поглядывал на карту местности. Остальные были также не уверены в решении капитана.       — Я понимаю, но… в лесу, глубокой ночью, без ничего…       — Лучший способ обучения — боль, уж поверь, — Леви прикрыл глаза, цепляясь за названия поселений и рек. — Они справятся. Скрипя зубами, но справятся. Навыки выживания — самая что ни на есть основа.       Петра опутала руками колени и поглядывала то на капитана, то на остальных, ожидая, что кто-нибудь воспротивится этому решению. Но все молчали, метаясь между осознанием полной правоты Леви и сочувствием к младшим.       Им предстояло собственными руками открыть охоту на кадетов: в неравном бою рассекать лес на УПМ, учитывая, что обладать им будет только отряд; гоняться за ними и без жалости нападать под покровом ночи.       Есть только хищники и жертвы. И этими хищниками предстоит стать им: пятерым солдатам элитного отряда.       — Да, сэр! — хором воскликнули ребята.       Несмотря на уверенность и прыть в их детских глазах, старшие что-то не горели этой затеей: Петра то и дело поджимала губы и уводила прямой взор от глаз младших; Оруо стоял в сторонке и молча подметал у входной двери; Эрд и Гюнтер нарезали картофель за дальним столом. Все делали вид обыденной атмосферы, создавая иллюзию для кадетов уже привычного за год быта. Но Леви все видел: за натянутыми и даже вымученными улыбками скрывалась тоска и откровенное нежелание исполнять приказ.       «— Увидите — без разбора нападаете. Никакой жалости», — вот какой приказ не хотели выполнять его подчиненные.       — Вот и хорошо, — теперь он обратился к отряду: — УПМ в норме?       — Да. Мы все проверили.       Кротко кивнув, капитан направился на выход из особняка. Погода не радовала. Хмурость с неба не спадала ни на минуту. На первом повороте же он застал Спрингера и Браус за перетаскиванием ведер с водой для перелива в бочку: кто-то работал на кухне, а кого-то запрягли на улице. Иногда он и сам помогал где-то, если бумажной работы было немного. Негоже капитану, свесив ноги, смотреть, как другие пашут в поте лица. Глубинное чувство справедливости бы сгрызло.       Недолго думая, решил направиться в конюшню к лошадям. Проверить четвероногих не помешало бы, да и давненько он туда не заглядывал. В голове уже представлялось недовольное фырканье Смоля.       — …то тут такой …ший? — урывками слышался знакомый голос, стоило только подойти к вратам ближе. — Я принесла …бе вкусненьк…       «Лошадей на нее повесили, что ли?»       Звонкий скрип заставил содрогнуться хозяйку голоса. Она недоумевающе смотрела на капитана во все глаза, забыв как моргать. Упавшее яблоко провертелось по сенному полу уже в десятый раз.       — Я вроде бы не настолько жутко выгляжу, — буднично сказал Леви, подбирая фрукт.       — А-а, простите… Доброе утро, капитан.       Посмотрев по сторонам, парень заметил, что Микаса все это время стояла рядом со стойлом Смоля. Этого строптивого и порой вредного жеребца.       Животинка при виде хозяина.громко фыркнула и начала показывать зубы на всю округу. Леви этот жест не оценил, осуждающе сощурив глаза.       — Засранец неблагодарный.       Он подошел к нему, дернув за оброть.       — Выпендриваешься многовато.       С этим конем Леви даже забыл о существовании Аккерман, в привычной манере общаясь с нерадивым извозчиком.       — Капитан, так это ваша лошадь? — удивилась девушка.       — Да. Дикаша этого никто объездить не мог, вот и решили мне сбагрить. А я взял и поскакал, — Смоль наконец-таки утихомирился, позволив руке себя погладить по носу. — Быстрый, умный, зараза. Постоянные разборки теперь.       Что правда, то правда. Уже несколько лет седлает только его. Этого хитреца. Иногда Леви казалось, что конь обладает разумом, иначе никак не объяснить чрезмерную обучаемость и понимание многих вещей. Выносливости и силы тоже не занимать: еще ни на одной вылазке не загнался под натиском титанов.       Казалось бы, идеальный конь, чего возмущаться? Вот только они постоянно враждуют по мелочам: то первый привередничает, то второй бесится. Даже с нерадивыми солдатами и то легче было. Знают потому что: чуть что — расстрел на месте. А лошадь смекнула — незаменимая слишком. Теперь пользуется положением назло хозяину. Благо, хоть на вылазках серьезно себя ведет и на том спасибо.       — Ого, — Микаса подошла ближе, разглядывая черную морду животного. — А мне казалось, он спокойный. Всегда гладить давал и яблоки с удовольствием ел.       — Ты явно спутала лошадей.       — Он один тут только черный. Вот, смотрите.       Девушка протянула руку и нежно поглаживала шерстяную морду коня. На удивление, он не пихался, не пыхтел — смиренно склонял голову.       Из кармана голубой кофты показалось красное заливное яблоко. Секундой позже оно уже во рту Смоля.       — Вот ты шкура продажная… — смотрел капитан на своего «верного» скакуна, качая головой. — Меня на яблоки променял.       Конь повернулся к нему и фыркнул, но Леви даже слушать не стал.       — Я с тобой не разговариваю.       За спиной послышался приглушенный смех. Девушка прикрывала рот ладонью, пытаясь хоть как-то сдержать порыв, но все тщетно. Леви и до этого доводилось слышать такое ее проявление радости. Пусть и редко, но каждый раз она смеялась по-новому: иногда тише, иногда громче. Иногда звонче, иногда глуше. Наверное, это зависело от ситуации и настроения. Но каждый из вариантов был по-своему красив.       — Что смешного?       Микаса, сдерживаясь в очередной раз, утерла слезу и ответила:       — Нет, ничего… Просто вы так забавно с ним общались. Со мной он так себя не ведет, — Леви цыкнул, уставившись в черные, как бусинки, глаза.       — Конечно, с хозяином же повредничать можно?       Смоль возмущенно вздернул морду и закивал. Парень вздохнул, обреченно мотая головой, а Микаса хитро улыбнулась строптивому. До обеда они провели время в конюшне, разгребая сено и присматривая за лошадьми.

***

      Близился вечер. Вся работа по дому была окончена, лишь оставались последние штрихи в подготовке к предстоящему испытанию. Кадеты проверяли свои бедные пожитки, стоя во дворе. Только Армин хотел забежать в гостиную, чтобы прихватить оставленный плащ. Отвлекся на просьбу и пожалуйста: лежит забытая ткань на диване, дожидаясь своего владельца.       Спешно стянув вещь за капюшон, он зацепился глазами за догорающие угли в камине: кто-то забыл потушить его перед уходом из особняка.       «Опасно же оставлять огонь так…» — подумал он и потянулся к кочерге.       Присыпав поседевшие остатки песком, кадет уже было хотел вернуться, если бы не обгоревший кусочек бумаги, одиноко лежащий с краю. Часть была сожжена, о чем говорили черные грани, но текст остался. Хватило всего каких-то пару секунд, чтобы глаза зацепились за содержимое.       «Что это?..» — рука потянулась к уцелевшему листку.       «…тела. Правда! Черт. Черт. Ч_рт. Ну почему вс_ идет именн_ так?! Что б тебя. Выслужиться за_отел, придурок. Теперь еще и его убить надо.       …увствую, что мне становится хуже с каждым днем. Кто бы мог подумать, что убивать безликих людей легче, чем жить с этими? Хоч_ вернуться. Пер_жить это все и з_быть как страшный сон».       Зрачки сужались с каждой новой прочитанной строчкой. Нижняя челюсть невольно повисла в воздухе, не произнося ни слова.       Что.       Это.       Было?       Что за запись? О чем здесь говорится? О каких убийствах вообще речь?!       Весь настрой, подготавливаемый за день, в мгновение ока растворился, уступая место нездоровой тревоге.       — Армин! Ну ты где?       Парень вздрогнул, когда из пучин размышлений его выдернул голос Жана.       — И-иду!       Сейчас все равно бессмысленно что-либо думать об этом, да и не время. Есть дела, которые не требуют отлагательств. Быстро сложив листик в небольшой квадрат, Армин убрал его в карман рубашки и побежал на выход.

***

      Во дворе уже во всю кипела жизнь: старшие то и дело расхаживали по разным местам, что-то делали и переносили. Кадеты облачались в сменную одежду и проверяли тряпичные рюкзаки: судя по грузной туче — скоро нагрянет дождь. Можно даже сказать — ливень. Непогода пугала, но, с другой стороны, это всего лишь на одну ночь. Ничего не случится. И не в такие грозы работали в конце концов.       Леви надел поверх рубашки дополнительно кофту. Замерзнуть в планы не входило, ровно как и простыть, пусть это и случалось крайне редко. Покончив с одеждой, он направился в оружейную за УПМ. К счастью, аппаратуру проверили еще со вчерашнего вечера, посему не придется тратить время сегодня.       Издали через открытую дверь показались столы с привычными устройствами, аккуратно разложенными в ряды. Стоило Леви зайти в барак — обнаружил стоящую там Леонхарт. Сложно сказать, что он удивился, скорее, не ожидал застать девушку здесь в то время, когда все остальные готовятся на улице.       — Чего не во дворе? — поинтересовался капитан, подходя к своему устройству.       — С нашей последней тренировки на УПМ потеряла одну вещицу, думала, может, здесь оставила.       Девушка методично поднимала ящички и всякие пыльные коробки. Пожалуй, это единственное, почему он старается не промышлять самостоятельной починкой механики. Уж лучше доверить это тому же Эрду, чем сам начнет копаться во всей этой грязи.       Полминуты было достаточно, чтобы прикрепить к спине аппарат для подачи газа. Следом за ним, за кожаные бедренные ремни зацепились металлические ящики с клинками. Баллоны с газом, рукояти, провода — и все готово. Только плащ осталось захватить. Невзрачный, зато с такой тканью не промокнешь.       Перед выходом из оружейной, Леви бросил подчиненной коротенькую фразу «не задерживайся», после чего направился к отряду.       — Все готовы?       — Да, — хором ответили они.       — Тогда, как и договаривались: Оруо — Запад. Гюнтер — Юго-запад. Петра — Юг. Эрд — Юго-восток. Я на Восток, — капитан оглядел их в последний раз. — За пределы области не выходим. Держим свои участки под контролем.       — Так точно.       Тучи все больше сгущались. Вдалеке ударил первый гром.       Спустя еще полчаса приготовлений все солдаты стояли за пределами базы, рядом с лесом. Моросил грибной дождик, противно капая на лицо.       — У вас будет сорок минут, чтобы сбежать, — начал капитан. — За это время вы должны уйти как можно дальше, но при этом не покидать пределы леса. По истечении времени мы отправимся на ваши поиски и начнем охоту. Не забываем: каждый сам за себя. Вам предстоит выживать всю ночь, пока не появятся первые лучи солнца. — Леви выудил из сумки ракетницу. — Также, у каждого есть в рюкзаке сигнальная ракета. Применять только в экстренных случаях. К примеру, если вы не сможете на утро найти дорогу к базе. Все все поняли?       — Да, капитан!       — В таком случае… Время пошло.

***

      Сырая полуночь. Уже не так светло в позднее время, как было летом. Под ногами хлюпала размокшая земля в перемешку с редкой травой. Вбирала в себя невысокую подошву сапог и с едкой неохотой отпускала. Все тело промокло: то ли от непрекращающегося дождя, то ли от пота, вследствие непрестанной ходьбы. По щекам с переносицы стекали капли.       От недавней погони Энни и привязавшейся Кристе еле удалось унести ноги. Прерывистое дыхание до сих пор сопровождает каждый шаг. Ориентировочно, они сейчас где-то на Юге. Хотя, из-за этой ужасной видимости вряд ли получится определить точнее.       Энни шла уверенной походкой сквозь промокшие кусты и тоненькие деревца, то и дело раздвигая их. Следом послушно шагала Ленц, стараясь проскакивать через открытые ходы.       Прошло около сорока минут, прежде чем они смогли выйти на более проходимые места без вечно мешающихся зарослей. Выходить на открытые поляны будут только смертники, учитывая ситуацию, в которой оказались. О комфорте и речи ни шло.       — Нужно найти какое-нибудь укрытие или сделать времянку.       За весь вечер Криста не проронила ни слова. Молча ходила как приведение. А ведь в обычное время она не прочь поболтать, даже сама заводила с ней беседы. Не сказать, что это пугало или настораживало, скорее, напрягал такой «хвост».       Когда Энни начала разгребать опавшие ветви елей, попутно вырывая крупную растительность у корней, безмолвное присутствие девушки достигло пика своего раздражения.       — Эй.       Ноль реакции.       — Я с тобой разговариваю, — холодным тоном добавила Леонхарт.       — А? Что?       — Мы ходим здесь по одиночке. Зачем увязалась?       Криста нервно переступала с ноги на ногу, не пересекаясь взглядом с «напарницей». «Будто в своем мире живет, честное слово».       — Давай помогай, — с приказными нотками пробасила блондинка. Из полезного еще ничего не сделала, неужели только в особняке чесать языком способна?       — Д-да, конечно!..       Спохватившись, она принялась за глубоко вросшийся под землю куст. Под корнями громадной ели было небольшое пространство, похожее на нору, но таковой не являющейся. В этом кармане можно смело укрыться от насаждающего дождя и солдат.       — Готово, — отряхнула руки Ленц, явно довольная проделанной работой.              Вдруг, издали послышался еле слышимый шорох. Энни мигом навострила уши, не забыв заткнуть рот одногруппнице. Звук исходил из кустов напротив. Либо это листья танцевали на ветру и нагоняли смуты, либо прямо сейчас их преследуют солдаты.       — Под дерево, живо, — шикнула Энни, поторапливая ее рукой со спины. Стоит надеяться, что человек оттуда их не слышал и не видел, в худшем исходе — подкоп не спасет.       Девушки забились на самое дно ямки, прикрыв вход остатками еловых веток. Жалко, конечно, выглядит: сложно не заметить двух человек за тремя травинками, но оставалось надеяться на ночную тьму.       Глухой шорох стал сменяться отчетливыми шагами…       Медленно…       Очень медленно…       Не спеша…       В своем ритме они приближались к бедному укрытию. Этот момент замер вместе с кадетами. Остановился и окаменел прямо здесь: на этой самой поляне, сплошь усыпанной елями. Казалось, что Энни способна слышать собственный пульс, который дрожал на пару с испуганным дыханием Кристы. Зажимать ей рот не пришлось: самолично заткнула его двумя ладонями, уставившись на выход. А там было, на что поглазеть…       «Уходи».       Тихий шаг.       «Уходи».       Под ногами хрустнула горстка сухой травы.       «Не подходи».       Черный силуэт вырисовывался все точнее, заставляя вжаться вглубь корней.       «Ты нас не видишь».       Перепуганная Криста со всей дури сжала предплечье Энни, не отрывая глаз от солдата. Больше не было тех заботливых старших — только бесщадные хищники, пьющие кровь. Оставалось еще шесть часов до восхода солнца. Пусть они переживут эту ночь.

***

      Леви пролетал мимо десятка сосен под редкие уханья сов. На небосводе царила серебряная луна, а вместе с ней посеявшийся кругом мрак. Соколиный глаз так ни за что и не зацепился. Никакого движения или признаков жизни. Кружит по периметру уже около часа, а так ничего не нашел. Знал прекрасно — прятаться будут — не ожидал только, что так напряжно их выискивать.       Очередной поворот или снижение высоты не принесли своих плодов. Даже шума постороннего не наблюдалось, тишь да гладь. Только тросы противно скрипели — давно не смазывались маслом. Надо бы по прибытии достать бутылечек из оружейной, иначе на миссиях будет думать не о титанах, а об этом скрипе. К слову, со всеми пищащими под ногами полами они с командой разобрались. Теперь половицы держат ходьбу в полной тишине. Первое время даже непривычно было: ноги так и норовили наступить на обходные участки, где звуков в помине не было.       Глаза уже давно привыкли к темноте, посему Леви спокойно мог видеть даже мелкие заросли шиповника в пяти-семи метрах от земли. Сомнительно, что он умудрился проглядеть полутораметровых солдат.       «Может, у вас дела получше?» — мысленно обратился тот к соотрядовцам.       Решив больше не тратить газ на пустые поиски сверху, он опустился на землю. Настал черед пехотной разведки. А значит снова предстоит топать по этим размытым дорогам и грязи. С тяжелым сердцем, он коснулся участка без луж и усыпанной росой травы. В основном, все их вылазки происходили в хорошую погоду. Крайне редко они выбирались в грозу. Но всякий раз после подобного приходилось оттирать сапоги от застывшей грязи и прилипшего мусора. Доверить такое дело подручным было сложно. Не дай бог еще царапин наоставляют. Вот капитан и боролся с нечистотой самостоятельно.       Побродя по округе и не найдя ничего стоящего, Леви собрался менять курс на Юго-восток, но внезапно издали послышался чей-то топот. Не лосиный, не лошадиный, самый настоящий грохот, приправленный треском опавших деревьев. Все больше нарастающая громкость говорила о стремительно сокращающемся расстоянии.       «Да кто там?»       Хмуро вглядываясь в темноту перед собой, он цеплялся за каждое мелкое движение. В ответ же сверкающая тьма все больше утягивала в свои глубины, не позволяя увидеть сокрытое.

БАМ.

      Ничего не видно.       Грохот был все ближе.       Вороны ужасающе гаркали, летя из лесу в объятия небес.       Руки тянулись к рукоятям УПМ.

БАМ.

      «Отщелкнуть передатчик».

БАМ.

      «Перевести устройство в боевой режим».

БАМ.

      «Выпустить трос».

БАМ.

      — Ну же… Давай… — еле заметно шевелил он губами.       Тишина.       У самого порога все звуки в мгновение ока оборвались.       Он остался один.       Кругом лес. И тьма.       Даже птицы забыли свои песни, всецело отдавшись молчанию.       Неизвестность и вязкая тишина натягивали рвущиеся струны терпения. Концентрация возросла, ровно как и все остальные способности.       Леви оглянулся по сторонам.       Ничего нет.       Показаться или послышаться точно не могло — такой шум не галлюцинации рисовали.

      Хрысь.

      Леви резко обернулся на шум.       В ту же секунду единственное, что было открыто глазам — гигантское светлое пятно, что по прямой бежало на него. Безумно летевшие секунды застыли. Только они вдвоем. В лесу. Один на один.       Пальцы за долю мгновения отщелкнули кнопки и уже выжимали из рычагов все. Мысленно Леви находился на дереве, но физически все еще был здесь. «Где трос?!». Повторный нажим не принес результата. Пятно все больше приближалось, заслоняя обзор.       Все ближе-ближе-ближе.       Совсем РЯДОМ.       Уже ТУТ.       НУ ЖЕ!       Враг был в метре от солдата. Все происходило за доли секунд. Мозг реагировал молниеносно. Казалось, высоковольтный разряд прошелся по телу, прежде чем он успел отскочить влево.       Следующая секунда накрыла тело давящей волной и весь мир закрутился в бешеном вихре.

***

      Предрассветная ночь сменит свою глубокую предшественницу уже через пару часов. Сна не было ни в одном глазу. Все чувства обострены до предела. Иногда это даже доходило до паранойи: то в кустах зверье промелькнет, то на ветках ерзают нахохлившиеся совы. Только они с Армином две живые души на весь лес. Вот только чем дальше уходят, тем больше редеет местность. Стволы деревьев истончаются — на УПМ не зацепишься, как бы не пытался. Воздушная атака не планируется, зато за наземной только глаз да глаз.       Когда-то в детстве Микаса вместе с отцом выходила в лес. Он упорно настаивал, что ей охота еще пригодится в жизни, но мама с не особым желанием их отпускала: опасалась, как бы не поранилась или зверь не убил. Мало что помнит из рассказов папы о лесных премудростях — детский разум не особо запоминал подобные мелочи (а жаль, сейчас бы они ой как пригодились!). Кто ж знал, что эта девочка вступит в Разведкорпус? Наверное, сказала бы себе в детстве — не поверила.       Во всяком случае инстинкт самосохранения еще при ней, да и она не дура — сообразит где надо. Единственное, что удивило Микасу, то, что самый начитанный в их «команде» шел позади, не принимая никакого участия в поисках убежища. Можно было, конечно, списать на неуверенность в собственных заключениях, но они ведь здесь вдвоем. Никого и никогда не стесняла их компания. Так чего же притих?       Пришлось брать управление на себя. Им уже довелось неудачно столкнуться с солдатами. В арсенале имелся только нож. Один против восьми клинков и устройства маневрирования… Преследование длилось несколько минут. Из-за подскочившего адреналина в крови понятие времени напрочь отшибло, поэтому даже примерных цифр нет. До открытого столкновения дело, правда, не дошло — они успели скрыться в густых зарослях. Пока лежали на мокром, неплохо извазюкались в грязи. Как бы насморк после таких экстремальных выживаний не подхватить… Болеть в армии в сто раз хуже, чем дома. За сопли никто отгула не дает и жалеть не будет. Лекарства в руки и вперед.       Рука все еще сжимала сырую рукоять ножа, лезвием назад. Для обороны, в случае чего, или нарезания веток. За полночи ходьбы рюкзак буквально прирос к спине, слившись с мышцами и хребтом. Больше не досаждало его дерганье на каждом шаге. Единственным раздражителем являлся дождь, что решил обрушиться в неподходящий момент. Ни укрытия, ни шалаша в этом редком лесочке не найдешь и не сделаешь. «М-да, такой себе из меня лидер. Я команду не к выходу приведу, а, разве что, простуде».       — Микаса.       Спустя столько времени Армин наконец-таки заговорил. А она все ждала когда же.       — Что такое?       Из-за шума пришлось поравняться с ним и идти бок о бок.       — А ты замечала в ребятах, что-то… ну, необычное? В девочках, к примеру.       Необычное? Что, интересно, подразумевается под вопросом?       — В каком плане?       — Допустим, поведение. Может, какие-то изменения или странности?       Сейчас из странностей в поведении можно было выделить только самого Армина. Ничего подобного в остальных за весь год Микаса не замечала: все как все. Живут себе, радуются жизни, а чем еще заниматься?       — Нет, — привычно ответила Аккерман, после чего они свернули на более проходимую дорогу. — А что вдруг спросил?       — Да вот… Сегодня, перед уходом на задание, я вернулся в дом и нашел… — не успел он договорить, как Микаса вздернула руку.       — Тихо.       Где-то по правую сторону зашуршало в кустах. Острый слух не мог спутать шум дождя с чьей-то поступью. Микаса схватила друга за кисть руки и направилась в противоположном направлении от источника звука. Нужно убираться пока не заметили.       Девушка добавила шепотом на последок:       — Давай когда мы вернемся на базу, тогда ты и расскажешь?       Армин кивнул. И вместе они пошли прочь, как можно дальше.

***

      Веки приоткрылись. Щеки и нос были перепачканы грязью. Левый глаз замыло. Чувство равновесия пьянело вместе с ногами и руками. Он лежал то ли на животе, то ли на боку, уперевшись ладонями в размазанную траву. Стоило поднять голову — картина мира кружилась и искрила белыми точками. Нужно было подняться. Нужно было встать. Руку больно обожгло в предплечье, когда Леви оперся на нее торсом. Весь правый бок сдавливало и невыносимо кололо. Кругом этот дождь, ничего не видно. Костяшками он попытался смахнуть грязь с глаза, что неприятно резала.       Точно. Враг.       Прострация закончилась, появилось осознание. Времени на выяснение обстановки больше нет, нужно действовать. Леви собрал все силы и вскочил на адреналиновых ногах. Неизвестный стоял неподалеку. В темноте можно было разглядеть титаноподобное существо. Оно стояло на четырех лапах. На голове была корона из густых волос. Три-четыре метра.       «Черт, УПМ».       Леви скривился, вспомнив об этой неприятности. «Ну почему именно сейчас?!».       Титан повернулся своей мордой. Выглядела так, будто череп привинтили. Прежде таких выродков он еще не встречал. Да и хрен с ней, справится. Без УПМ, но справится. Подохнуть здесь в планы не входило и не войдет. Уж точно не от титанов на тот свет отправится.       Оба стояли посреди редкого леса. И ведь за деревьями не спрячешься, зараза. Смотрели друг другу в глаза в ожидании первого хода. Странный девиант почему-то не спешил разевать свою пасть навстречу к нему. Стоял и следил. Чересчур странно, даже для таких как он, учитывая эти несчастные двадцать метров разделяющие их. Руки уже стискивали рукояти УПМ, на конце которых сверкали клинки.       В голове мелькали самые разные из возможных исходов битвы: если ударит по ногам, отрежет руку, вспорет плечо или ослепит. Прогнозы были размыты, без устройства будет тяжко.

            «Леви».

      Что? Нет, погодите… Неужели…

«Леви. Жди, не рискуй».

      Это же…

«Я здесь, просто слушай меня», — отдавался ее голос в сознании. Чувство неопределенности ушло, оставив успокаивающую безопасность в груди.

      «Хорошо».       В тот же миг титан сорвался с места. Он бежал на всей скорости, словно разъяренный бык, вспарывая землю когтями. Худые кусты падали ниц, когда враг наступал все ближе. Еще, еще. Ближе. Семь метров… Три метра…

«Давай!»

      Леви не слышал команды или приказа, он просто знал, что делать. Тело знало, что делать. Молнией отскочил вправо и резанул по предплечью титана, отрезая шмоток плоти. Адреналин и концентрация на бое гасила всякую боль в теле. Он приземлился рядом с тонкой березой, провожая взглядом недоумевающего титана. Тот замер на мгновение, а затем яро обернулся, выискивая добычу. Гнев чувствовался в каждом его движении: когтистые пальцы подмяли под себя землю, рыхля как десять плугов.

«Забудь про УПМ. Его не починить. Сражайся на земле и постарайся выжить».

             Леви раздраженно цыкнул. Будто он и сам не знал об этом.       «Лучше думай, что с этим».

«Знаю. Только не лезь на рожон».

      «Я не самоубийца».

«Уже идет».

      Леви сильнее сжал рукояти. Пальцы по привычке хотели нажать на кнопки с подачей газа. А толку? Без тросов его нет. Титан же готовился к новой атаке. Стремительно сокращал дистанцию и за один прыжок оказался в двухметровой близости. Когти так и тянулись к нему. Пасть была разинута донельзя широко. Даже падающие капли застыли во времени. Все замерло в одно мгновение. Собственное сердце ритмично билось вопреки всему, отдаваясь в ушах. Прострация утянула с головой, давая одновременно увидеть всю картину со всех сторон. Только тишина. Только он. Только враг, которого нужно убить.       Без малейшего колебания, Леви сорвался навстречу и вонзил правый клинок в противоположную руку титана. Отпрыгнул, и по инерции движения девианта унесло в сторону. Он оказался параллелен земле. Приложив усилия, чтобы перевернуться в воздухе со спины, левым мечом впился в предплечье. Вонзил по самую рукоять, чтобы точно не отлететь на скорости. Титан остановился и встал на задние лапы, пытаясь сбросить неугодного. Леви же наоборот — уперся ногами в тушу, цепляясь за плечо.

«Руби!»

      Солдат и без слов знал, что собирался сделать. Выдернув с кровяными нитями свои клинки, он прокрутил правую рукоять в ладони для обратного хвата и подпрыгнул. В ту же секунду колесо смерти обрубило всю руку вплоть до плеча. Кровь разлетелась во все стороны, окропляя округу и самого капитана. Приземление вышло не самым гладким: три-четыре метра совсем не ощущаются на УПМ, но вот без него в ногах неприятно заныло. Не успев вовремя среагировать из-за секундной потери баланса, когтистая лапа титана уже летела к его лицу.

«НА СПИНУ!»

      Леви усилием воли отклонился назад, готовясь к вынужденному падению. По щеке резануло, отбрасывая голову влево. Теперь уже левый бок болел и ныл. Пальцы все еще мертвой хваткой держались за рукояти. Зубы стиснулись: не то от жгучей боли в теле, не то от злости.       Титан не сбавлял темпа даже с отрубленной правой лапой. Все еще держал равновесие, пусть и атаковал теперь зубами.

«Отрежь ногу. Попробуй подобраться со спины».

      «Да ты мастер советов, я смотрю. Как я это сделаю?!»       Леви спешно встал на ноги, готовясь к новому выпаду врага. Правый клинок покрылся редкими сколами. Это чувствовалось, когда он чудом отражал новые атаки. В какой-то момент, он попытался ударить в лоб, прямо по морде. Но вместо этого его усыпало сверкающим дождем из разбитой стали.       «Черт. Не пробить».       В голове возник диссонанс: это ведь специальный противотитановый металл. Почему он не рубит кость? Времени на развитие догадок не было. «Черт, было бы здесь УПМ — в два счета расправился».

«Открыт справа!»

      Не теряя ни секунды, капитан воспользовался большим замахом врага и метнулся под правый бок. Левая лапа еще регенерирует, проблем быть не должно. Одним точным движением стопа была отсечена. Титан потерял равновесие без правых конечностей. Еще чуть-чуть и откроется затылок!.. Вот только…       «Что за?..»       Титан рванул прочь на своих трех с половиной лапах. Только топот был слышен, когда тьма сокрыла его. Дождевая дымка, которая, оказывается, все это время никуда не пропадала вновь появилась перед глазами. Капли полезли в лицо. Его будто снова вернули в реальность.       Бушующие эмоции от потери врага сменились другими… Неистовый страх охватил сердце и накрыл с головой, закладывая уши. Земля ушла из-под ног, оставив тело в пространстве.       Там ведь сейчас кадеты.       Без снаряжения. Без УПМ. С одним несчастным ножиком. Черт-черт-черт. Если он его упустит, никогда не простит. Пускай никто не погибнет. Живите. Живите!       «Я сейчас. Я сейчас. Найду, найду его», — повторял одну и ту же мантру про себя.       В голове уже бушевали разъяренные мысли, но ноги охватила дрожь. Леви ударил себя кулаком по голове и выплюнул воздух сквозь зубы. Соберись, идиот!       Ноги сами понесли его вслед за врагом. Несся, не видя перед собой препятствий. Хоть бы успеть, хоть бы успеть. Этого не будет. Этого не произойдет!       «Братишка!»       Прочь!..       «Братец!»       Уйдите!       Все как в тот день.       Непрекращающийся дождь.       Туман, что застилает обзор.       Титаны.       Думал, что закопал тот треклятый день в глубине, где не достанет его. Думал, что уже ничего не боится. Кровь, смерти людей. Все это настолько привычно, что больше не заставляет сжимать кулаки до жгучей боли. Как же ошибался. Сознание само нашло несуществующие совпадения, а теперь режет изнутри, найдя повод.       Пусть никто не погибнет… Только не по его вине… Только не снова… Одна ошибка оборвет десяток жизней. Этого не случится. Этого не случится.       Сколько Леви уже пробежал? Где он? Дыхание давно сбилось, выпуская жгучие клубы пара. Нужно найти… Следы… Точно, следы! Они не могли успеть размыться. Капитан начал оглядываться по сторонам.       Глаз спасительно зацепился за несколько поваленных деревьев. Без задних мыслей побежал туда. Сглотнул остатки слюны и почувствовал железный привкус. И ведь не выплюнешь. Порез на щеке, значит, все еще кровоточил.       За несколько минут разум успел прийти в себя, вернув холодные и ясные мысли. Этого не произойдет. Не позволит. Вдох. Тем более, каждую часть охраняют его солдаты. Выдох.       «Все, забудь обо всем и просто ищи титана».       В голове снова прозвучал голос Цветик:

«Направо».

      Точно. Он совсем забыл о ней. Значит, проблем не возникнет.       Леви пробежал порядка пяти минут, прежде чем добраться до поляны. К счастью, дождь уже не так сильно лил, и можно было увидеть округу яснее. Среди поваленных деревьев он заметил странный белый дым. Протер влажными руками не залитый грязью глаз — ничего не поменялось. Что там за груда костей?       Он подходил ближе, чтобы осмотреть. И чем меньше оставалось дистанции, тем яснее становилась ситуация: титан.       «Мертвый…»       Облегченный вздох уже летел наружу. Сердце прекратило ломиться из груди, под страхом взорваться прямо там. Оставалось каких-то пять метров до груды, как что-то резко сбило его с ног. Мир прокрутился на девяносто градусов до земли. Леви упал на локти и сразу же перекатился по жухлой листве, увернувшись от удара. Классический прием. Вот только его таким не проймешь.       Взлетев на ноги, он на автомате принял боевую стойку. Плевать, кто перед ним, нужно быть готовым ко всему.       Фигура в темных одеяниях налетела с новой силой. В этот раз Леви был готов. Иногда он сам поражался, как быстро адаптируется его мозг. Только недавно бежал за титаном, а уже сейчас сражается с человеком, будто знал о нем заранее. Кривая атака прилетела по носу. Переносица мучительно заныла, а в рот попала кровь.       Удар за ударом. Бойцы продолжали обмениваться ими, вновь атакуя и уходя в защиту. Незнакомец был весьма крупного размера. Больше и выше него самого. Наверное, как Эрд или Гюнтер, только плотнее сложенный. Силушки ему не занимать, ровно как и технике боя. Леви сразу смекнул: человек подготовленный. За три года таких результатов не добьешься.       Удар прилетел на порезанную скулу. Кожу неприятно потянуло. Ответно он вмазал в поддых — самое солнечное сплетение. Враг пошатнулся. Леви воспользовался секундной заминкой и точным ударом в лицо впечатал в землю. Затем еще один. Еще один и еще. Наносил удары до перекошенного лица. До кровавого месива. Он буквально сидел на нем.       Охваченный всевозможными эмоциями, Леви еле как остановил себя. Нельзя убивать. Держать в руках и допросить. Не убивать.       — Кто ты, — ушибленные бока грузно вздымались. Каждое слово давалось через силу из-за сбитого дыхания.       Капитан схватил его за грудки и ударил затылком оземь.       — Я повторяю: кто ты, черт возьми?! — тряхнул еще раз. — Этот титан — твоих рук дело?! Отвечай!       В порыве гнева он и не заметил, как рука поверженного тянулась в бок. Следующим, что он увидел — темнота. Грязь прилетела в лицо, попав в глаза. Леви шикнул от болезненной рези, пытаясь ухватиться за воздух и нащупать врага. А ему, к слову, не составило труда скинуть с себя ослепленного солдата и пуститься в бегство.       Ругнувшись, Леви-таки стер десятую часть грязи с лица. Все болело и жгло, ничего не разглядеть. На не гнущихся ногах он встал, чтобы пойти следом, догнать..! Но упал. Схватился за правый бок, в который влетела черепушка титана, дышал и шипел сквозь зубы. Адреналиновый всплеск иссяк, стоило только отрезвить голову. Хотелось взвыть волком от боли: в ногах, в руках, в боку, на лице, да везде. Весь перемазанный собственной кровью. Это ли имела в виду Цветик?..       Леви лег на спину, ощущая каждый ушиб. Ртом жадно вдыхал воздух, как в последний раз. Нужно подняться. Встать и идти дальше. Тело не подчинялось, или же он не хотел. Дождь все слабел, а небо прояснялось. Оказывается, уже так светло.       «Так бы и уснул здесь…»       Прошло порядка трех минут, прежде чем ослабшие руки смогли перекатить тело на бок. Колени задрожали, стоило только приподняться. Сколько он километров за ночь прошел? В порыве гнева бежал как ни в себя, ничего вокруг не замечая. Ноги точно не ожидали такого марш-броска. Тело шатало из стороны в сторону от подъема. Но нужно идти.       Леви убрал одну рукоять в плечевой пояс, выкинув клинок: плевать уже, не до этого. А вторую сжимал в руке. Кровь все еще дымилась на лезвии, да и пусть. Неуклюжими шагами он добрался до того редкого лесочка, где и встретился с титаном. Ноги заливались свинцом, а клинок и вовсе вспахивал землю. Глаза слипались на ходу, хотелось просто упасть на месте и пролежать до утра. Хотя… А где он?..       Измотанный осмотрелся, словно загипнотизированный, вглядывался в одинаковые леса. Все знания о местности в момент отшибло. Видимо, и впрямь лучше позволить себе упасть без сознания, а не бродить невесть знает где. Через силу Леви продолжал идти, хватаясь за ниточку, связывающую с реальным миром. Нельзя закрывать глаза… Нельзя… Идти… Идти…       Сквозь замыленный взор он увидел темное пятно. Оно стояло, не двигаясь. Манило к себе.       «Это же ты… Ублюдок…»       Казалось, мысль о враге придала хоть какую-то долю былых сил, и он направился к нему. Сначала медленно, еле шагая. Потом быстрее-быстрее. В конечном итоге он оказался настолько близко, что даже подскочил, дабы повалить его.       Оказавшись на лопатках, отродье не сопротивлялось. Видимо, не отошло от ударов по морде. Гнев застилал разум и слух. Плевать уже кто он, зачем он. Леви убьет его здесь и сейчас. Оборвет никчемную жизнь. Как назло, грязь все еще сгущала обзор, да и пусть. Для этого нет необходимости видеть лицо.       Убийственный взгляд был всецело посвящен ему одному. Тому, кто сейчас жалко лежал под ним. Леви тяжело дышал через рот. По подбородку все еще стекала кровь. Он поднял клинок над нападавшим. Дым от титана устремлялся ввысь. До ушей доходил чей-то голос, но ему было плевать. Убьет без колебаний.       — Сдохни, ублюдок, — выплюнул ему в лицо.       Бока вздымались, изо рта шли клубы пара, а руки готовились к удару.       Леви замахнулся, оскалив зубы и вложив всю силу в орудие, дернулся вниз.       — КАПИТАН!!!       «Что?»       Крошки силы отклонили лезвие в лево, не позволяя обрубить хрупкую нить жизни. До боли знакомый голос отрезвил разум, добравшись сквозь пьяное наваждение. Клинок впился в землю, в сантиметрах от головы. Ее головы.       Только сейчас он смог разглядеть лицо сквозь пелену. До смерти перепуганная, лежит, вжавшись в землю. Смотрит на него ошпаренными страхом глазами.       «Ми-ка… са?..»       Губы обессиленно что-то пытались произнести, но слова застряли в горле. Что за галлюцинации? Очередной сон Цветик? Его чем-то опоили? Да что происходит?!       Леви в последний раз посмотрел в ее серебряные при лучах рассветного солнца глаза, прежде чем слабость окончательно сломила его.       Единственное, что он успел произнести:       — Ты выжила, Микаса…       Тело безвольно рухнуло на землю. До него пытались достучаться, позвать. Мягкие и нежные руки касались окровавленного лица, но тьма окончательно унесла сознание прочь.

      Год подошел к концу. Теперь дорога ведет кадетов в Разведкорпус. На носу 57-я миссия за стенами, засланцы из далеких земель берутся за поиски утерянных титанов, а девочка из снов капитана вызывает все больше вопросов…

«Ты сделал шаг — ступил на кровавую дорогу, откуда больше не свернешь. Да будет так, Леви. И да настанет же священный час!»

Продолжение следует…