
Глава 8. Параллели
***
— Оруо, быстрее! Одним взмахом рука подняла клубы пыли на воздух. — Сам знаю! — Прикрывай! Точный удар и звон разбитого металла. С самой глубинки восточной части леса доносились крики и звуки ожесточенной борьбы. Треск разбивающейся коры деревьев, взлетающая на воздух земля, лязг клинков и неразборчивая «речь» титанов. Вся это какофония звуков приправлялась ссорой напарников. Рыжеволосая Петра вместе с долговязым Оруо пыталась отбиться от чрезмерно активного гиганта. Он бежал по пятам, быстро размахивая длинными руками с костлявыми пальцами на ней. Эрд, которого назначили главным, тем временем разбирался с навязчивой мелкотней. Она так и норовила лезть под руку, не давая покончить с их крупными собратьями. — Петра, давай! — крикнул Оруо, выглядывая из-под правой руки титана. Одним нажатием на кнопки, девушка отцепила гарпуны и всадила их уже в затылок аномального. Баллоны выпустили очередную порцию газа, буквально выкидывая солдата к врагу. Руки сжали клинки сильнее. Удар. Кровь хлынула на землю, заливаясь паром. Титан был убит. — Эрд, что там с мелкими? — спросил подлетевший к стволу Оруо. Блондин выпустил гарпун в дерево и зацепился за ветку. — Вроде последние. Но пока рано что-то говорить. Нужно осмотреть еще часть леса. — Эх-х-х… Нам бы сейчас чаи попивать да в казармах валяться, а не вот это вот все. Услышав нытье товарища, девушка усмехнулась: — Будь здесь капитан, он бы тебе устроил за такое. Ты вроде больше всех на него хочешь походить, а в итоге наоборот получается. — Эй! Может, капитан тоже не прочь такого отдыха? В душу смотреть умеет он, а не я, так что не знаю, что у него на уме. Эрду, по всей видимости, наскучила бытовая перепалка ребят, поэтому он слез с дерева и подозвал лошадей. Петра с Оруо последовали его примеру и уже сидели в седлах. — Дойдем до кромки леса, уберем титанов и можно возвращаться домой, — блондин натянул поводья. — По дороге проверим вторую часть, чтобы время зря не терять. Но! Лошади сорвались с места. В небе начали сгущаться синеватые, дождевые тучи, закрывая весеннее солнце. В воздухе появилась влажность и прохлада. Слегка потемнело, но видимость сохранялась Скоро будет дождь.***
День близился к вечеру, а на улице начало темнеть. Небо залилось яркими закатными красками. Тишину и смиренный покой нарушали лесные трели. Над кронами деревьев птицы предвещали скорый закат, распевая свои песни. Сверчки прятались в кустах, подпевая пернатым сожителям. В воздухе повисла приятная влажность и прохлада. Ветер усиливался, неспешно покачивая лесную растительность. С щели в окне послышался характерный свист. Микаса стояла в коридоре и смотрела на улицу через разделяющее их стекло. Конечно же, идеально прозрачное. Со стороны она выглядела весьма уныло. Как ребенок, ждущий с работы своих родителей. Было куда интереснее здесь пребывать вместе со старшими. Когда они были дома, то становилось… уютнее? Может, комфортнее. В любом случае жизнь с ними под одной крышей не приносила неудобства их кадетской компании. Перед уходом капитан не дал каких-либо распоряжений, оттого вечер длился особенно долго. Занятий не было, только удручающая скука. В доме нависла гробовая тишина. Кто-то молча лежал на своих койках, буравя взглядом деревянные потолки. Кто-то расхаживал по дому, в попытках хоть чем-то занять себя. А кто-то, вроде Микасы, — смотрел в окно и ни о чем не думал. Внезапная и такая желанная свобода после года тренировок в кадетском корпусе застала врасплох молодых разведчиков. Привыкшие к почти полному отсутствию свободного времени они могли лишь мечтать об этом. Но, как оказалось, эта свобода была не такой уж и приятной. Просидев подле окна еще несколько минут, Микаса услышала чьи-то громкие дискуссии, исходящие из мужской комнаты. «Наверняка Конни с Жаном спорят», — подумала девушка и со вздохом вернулась к осмотру окружения за стенами дома. Только она успела это сделать, как из помещения за спиной вылетает толпа парней. Все шумели и что-то громко обсуждали. Девушка повернулась к компании, чтобы спросить о происходящем, но ее опередил Жан, который уже стоял рядом. — Эй, Микаса, пойдешь с нами? — в приподнятом настроении вопросил он. — Куда? — Мы хотим разбавить этот скучный вечер чем-то веселым. Ты с нами? Делать было все равно нечего, поэтому Микаса согласилась. Вместе, уже с подошедшими девушками, они спустились на первый этаж, в гостиную. Из-за отсутствия свечей или лампад в комнате было по-вечернему темно. Ребята уселись в центре деревянных полов, собравшись кругом. Начались перешептывания и тихие обсуждения. Девочки были рядом друг с другом, образовывая собственную компанию. — Во что поиграем? — спросил сидящий напротив Марко, оперевшись на руки. В ответ на вопрос, Жан отошел от группы и начал рыскать по кухонным шкафам. Ребята удивленно смотрели на то, как по-хозяйски он вытаскивает кастрюли и сковородки, не опасаясь за последствия. — Эй, Жан! Т-ты чего творишь? — во все глаза смотрел Бертольд. — Если старшие узнают… — Да все нормально будет, не заметят. Спустя еще пару секунд такого бессовестного копания в чужих вещах, парень достает пустую стеклянную бутылку. — Нашел, — самодовольно пробасил парень. — Кто будет в "правду или действие"? Кадеты переглянулись. Действия Жана были довольно резкими и даже наглыми, учитывая то, что приехали они сюда пару недель назад. Но подумав, что старшие разведчики вернутся с зачистки еще нескоро, то согласились. — Итак! Я кручу! Парень взял бутылку за горлышко двумя пальцами и раскрутил. Каждый новый оборот сопровождался тихим громыханием стекла о неровные углы досок в полу. Все сидели в полной тишине, предвкушая, на кого падет выбор. — Армин! Бутылка остановилась, указывая на растерянного паренька. — Правда или действие? Блондин еще раз посмотрел на бутылку, видимо, пытался убедиться в правильности ее выбора. Но горлышко все так же смотрело в его сторону. Кашлянув, он задумчиво посмотрел в пол. — П-правда? По всей видимости, Жан был готов к выбору парня, посему сразу же выдал вопрос: — Армин, расскажешь какую-нибудь глупую ситуацию из жизни? — Ч-что?! Это что за вопрос такой? — резко смутился, выпучив глаза. — Сам правду выбирал. Отвечай давай. Армин затих. Мало того, что вопрос глупый, так еще и в голове нужно порыскать, чтобы припомнить давно забытое. Микаса, сидевшая рядом, заметила замешательство друга, наклонилась и шепнула на ухо: — Помнишь тот случай на речке? Армин как ошпаренный подскочил на месте. — А ты откуда об этом знаешь?! — Ну… Я вообще-то твоего дедушку и позвала тогда. Армин все еще выглядел озадаченным тем, что она сейчас сказала. — А… Кажется, помню. Жан начал терять терпение, поэтому вклинился в диалог и требовательно спросил: — Может, уже расскажешь нам? — блондин замялся. — Ладно… В течение следующих пяти минут ребята заинтересованно слушали рассказ товарища о его неудачном походе на речку с соседскими мальчишками. О том, как он по глупости доверился им, и то, что ему пришлось просидеть до позднего вечера в холодной воде из-за украденной одежды. Не забыл сказать и о Микасе, которая вовремя позвала его дедушку. Что бы он без нее делал. Глупая история. Стыдливая. Как Жан и просил. — М-да, Армин, — еле сдерживал он хохот. — Как можно быть настолько наивным? — Ты просил — я рассказал. Заканчивай уже, — смущенно отвел взгляд в сторону. — Моя очередь. В кругу друзей, под тусклый свет свечи, ребята продолжали тешить себя развлечениями. Заметно потеплело. Комната нагрелась дыханием большого количества человек и даже непогода за окном не могла ее охладить. Под заливной смех кадетов, остатки дня таяли на глазах, предоставляя вечеру свое время. За окном стремительно темнело, а по крыше начал капать мелкий дождь. — Получай!— Получай! — хрипло кричал мужской голос.
— Еще один, сзади!
— Не отвертишься.
Крики и давно осипший голос заглушал проливной дождь. Холод пробирал до костей. Одежда давно уже промокла и противно липла к коже. Все грязные и мокрые, разведчики продолжали кромсать попавшихся на глаза титанов.
На одной из троп товарищи пересеклись и, как следовало из плана, вместе пошли в сторону базы, делая лишние круги для осмотра дополнительных территорий.
— Петра, атакуй! — крикнул Леви, замахиваясь над затылком титана.
Удар.
По потеплевшему помещению прокатывались волны беззаботного смеха. — Ха! Так и знал, что упадешь! — забавлялся Конни. — Наверняка титаны лучше тебя равновесие держат. — Иди к черту, поганец. Райнер встал со своего места, чтобы размять затекшие ноги. Бодрым, как и всегда, голосом пробасил: — Эх… Сюда бы вина алого, да мясца какого-нибудь…Липкая кровь хлынула на лицо девушки, попав в рот. Тошнотворный вкус металла в перемешку с мертвечиной поселился на языке, заставляя девушку скривиться. Сплевывание следов смерти со рта не давали результата, отчего к горлу только сильнее подступала тошнота.
К бедняжке подошел Эрд, протянув ей металлическую флягу с водой. Это хоть как-то облегчило состояние.
Разведчики спустились на мокрую землю. Дождь стал еще сильнее, ухудшая и без того слабую видимость. В воздухе повис шум разбивающихся о землю капель. Они поднимали белую дымку в нескольких сантиметрах от нее.
— Наконец-то вернемся на базу, — натянул на себя слетевший капюшон Оруо. — Еще немного и я простуду схвачу.
— Это точно. Холодрыга-то какая…
Ребята уже собрались к своим лошадям, как вдруг из ниоткуда послышался громкий удар о землю. Застигнутые врасплох, солдаты даже обернуться не успели, как чья-то гигантская рука летела к девушке.
Дыхание замерло, как и тело, не успевшее среагировать. Петра стояла с широко распахнутыми глазами в ожидании неизбежного. Большая ладонь летела к ней со всей скорости, чтобы размазать по земле.
Раздавить и уничтожить.
— Петра! — истошно выкрикнул Эрд.
Леви сорвался с места, запуская гарпун в кожу гиганта.
Но было поздно.
Разморенные самыми разными испытаниями игры ребята лежали на прогретом ковре, изредка болтая. Большинство уже просто наблюдало за ходом процесса, делали ставки на кого-то, шутили. — Уже поздно отступать, смирись, Райнер, — хохотнул Марко. — Воины не сдаются! — в глазах здоровяка загорелся неподдельный азарт. Безобидная «бутылочка», постепенно превратилась в жестокие игры на выживание. Кадеты давали друг другу непосильные задачи, беря на слабо, или же задавали крайне неприятные, даже местами личные вопросы. Никто не желал отдавать победу. Иронично, что здесь даже приза за первое место нет. Жесточайшая битва в истории! И все ради каких-то крупиц уважения и репутации в глазах сверстников.Даже попытка отпрыгнуть в сторону, не уберегла девушку от рваного удара. Рука откинула на несколько метров к деревьям. Гюнтер и Оруо бросились к рыжеволосой, в душе молясь и надеясь на лучший исход.
Обозленный Эрд кинулся к титану, но было уже поздно. Леви возвышался над падшим врагом, как хищник над своей добычей. Проливной дождь смывал пятна с его окровавленных плаща и волос.
Теперь уж точно последний гигант был повержен.
Спрыгнув с мертвой туши, Леви подбежал к месту, куда была жестоко отброшена Петра. Девушка лежала на земле, а рядом с ней сидели обеспокоенные товарищи. Капитан рукой отпихнул Оруо и подсел к раненной.
В вечерней темноте сложно было понять всю серьезность ран. Кровь окрасила все правое плечо. Конечности были на месте. Уже радует.
Леви легонько похлопал ее по щекам, пытаясь привести в сознание. Спустя пару секунд, Петра сдавленно замычала и приоткрыла глаза.
— Живая?
— К-капитан?.. Что… — не дав закончить фразу, Леви оборвал ее.
— Встать можешь?
Девушка еще немного зажмурилась от накатившей боли в плече, но стоически терпела ее.
— Д-да.
— Хорошо.
Оказавшиеся рядом Гюнтер и Эрд аккуратно взяли разведчицу под локти и поставили на шатающиеся ноги.
— Наверное, о камни или ветки какие ударилась, — глядя на кровь, сказал капитан. — Надеюсь, без переломов.
— Ай! Больно, больно, больно! — завопил Спрингер. — Как девчонка разнылся, — усмехнулся стоящий в стороне Жан. Парень обиженно зыркнул ему в глаза, продолжая стоять коленями на рассыпанном горохе. Остальные же сидели в сторонке, перешептываясь, делали ставки: как долго он простоит.***
На улице стемнело. Дождь окончательно обратился ливнем, нещадно разбрасывая ледяную воду на промокших солдат. Сейчас они были больше похожи на бездомных котят, искупавшихся в луже. Топот лошадиных копыт и звонкое ржание ознаменовали их скорое возвращение на базу. Туда, где тепло и безопасно. Наверняка кадеты их уже заждались и сидят где-нибудь, от скуки помирают. «Надо было их все-таки чем-то нагрузить», — подумал Леви, натягивая поводья на очередном повороте. Вечер близился к ночи. Видимость совсем испортилась, приходилось чуть ли не вслепую пробираться сквозь лесные дебри. Если бы не протоптанные годами тропинки и выученные на зубок места, то они, скорее всего, затерялись где-нибудь в глубинке. Наконец, изрядно вымотанные, промокшие до ниточки, разведчики вышли на тропу, ведущую к дому. Лошади перешли на шаг, опустив головы. Сил не было ни у кого. Вдруг вдали показались огни. Свет, сочившийся через окна особняка. Они наконец-то добрались до базы и могут выдохнуть полной грудью: дорога обошлась без происшествий. Ускорив темп лошадей ударом стремян, отряд поспешил к особняку, излучающему тепло и уют. Давненько они так не радовались простым мелочам — дойти до уже ставшего родным дома, стоя под дождем. Эрд спустился с лошади и открыл калитку забора, ведущую во двор. Разведчики спешно слезли с седел, дождь не собирался останавливаться, а они — болеть. Гюнтер помог девушке спуститься с коня, и отряд завел своих четвероногих скакунов в теплые конюшни. Никому не хотелось продолжать мокнуть под дождем. Особенно раненной Петре, которой нужна была медицинская помощь. Двери особняка распахнулись. Холод и морозный ветер быстро залетели в гостиную в сопровождении разведчиков. Взгляды кадетов, что все это время находились в этой же комнате и что-то кашеварили, были устремлены на старших. После пятисекундной задержки, ребята быстро отдали честь, вспомнив о субординации. — Вольно, лучше проводите Петру до ее комнаты. Я схожу за аптечкой и вернусь. К девушке первым делом подбежала Криста. Рыжеволосая разведчица сильно полюбилась ей за короткое время. В какой-то степени она даже видела в ней старшую сестру: мягкая, заботливая и обаятельная. — Капитан, что с ней? Она ранена? — повернулась к Леви переживавшая девочка. — Жить будет. Оптимизмом ответ и не пах, но Криста быстро взяла разведчицу под руку и пошла на второй этаж. Леви в свою очередь отправился на поиски аптечки под тихие перешептывания кадетов. «Да куда же ее убрали?», — открывая очередную дверцу шкафа, думал капитан. Наконец, отодвинув ящик платяного комода, Леви выудил оттуда металлический ящичек. Взяв его за ручку, он перешел порог комнаты и уже шагал по лестничным ступенькам. Он оставил переодевание в сухую одежду на второй план, куда более важно сейчас — помочь Петре с плечом. Как-никак это он не доглядел. Тот внезапно появившийся титан мог запросто убить девушку, но судьба распорядилась иначе. Не сегодня ей умирать. И не сегодня смерть с косой ее заберет. Леви вышел в длинный коридор в сопровождении тихих скрипов половиц. Тусклый лунный свет через силу проникал сквозь окна, оставляя блеклые следы на полу. Он чеканно шагал в быстром темпе, вплоть до комнаты разведчицы. Дверь распахнулась. На кровати сидела рыжеволосая девушка, а на стуле рядом — обеспокоенная Криста. Она нервно подрагивала носком ноги, пока разговаривала с раненной. Леви метнулся к столу, раскладывая содержимое металлического ящика. Руки сразу потянулись к баночке со спиртом, мотке ваты, а также — игольнице. При таких ранах, скорее всего, поможет только зашивание. Крови было предостаточно, чтобы так думать. Смочив ладони над тазиком в спирте, капитан подошел к койке с Петрой. Белая тряпка уже насквозь пропиталась багровым. Начиная от предплечья, длинная рана тянулась вплоть до шеи, захватывая область ключиц. Судя по рваному виду, могла зацепить камнями и прочим мусором на земле, когда откинули в сторону. В глазах промелькнуло что-то вроде сочувствия. После таких повреждений точно останутся шрамы. Ладно еще парнем была бы, но ведь нет — девушка. А для них же красота души и тела равна целой жизни. — Что там, капитан?.. — вяло повернула голову в его сторону. Выждал паузу. — Штопать будем. Иначе никак. — Хорошо. Криста, которая все это время стояла в комнате, не отходила от Петры. Она позволяла ей сжимать свою маленькую ладонь каждый раз, когда игла пронизывала новый участок кожи. Нить насквозь пропиталась кровью, которой была покрыта вся область плеча. Руки «врача» тоже были измазаны темными пятнами, но он продолжал уверенно всаживать и выводить иглу из новых отверстий, стягивая разорванные участки. Каждый раз, когда игла входила под кожу, девушка кривилась от пронизывающей боли. Аккуратные пальцы сжимали и царапали то свои руки, то белье с подушкой. Изредка слышалось заглушенное шипение сквозь стиснутые зубы. К сожалению, из анестезии у них был только спирт. Леви доводилось пару раз зашивать раны, но как таковым мастером не являлся. Помимо всего прочего, желанием стать врачом он не горел. Слышать взывания людей к высшим силам при мучительных болях, сдавленные хрипы умирающих… Нет, спасибо, наслушался. И уж тем более своими руками он точно не будет изводить бедные тела. В этом Леви окончательно убедился при очередном шипении Петры. Вместо эталонных пятнадцати минут, провозился все пол часа. Задачу усложняла еще разрозненность увечий. Приходилось то и дело обновлять нить, делать узелки и прочую медицинскую рутину, которой по воле случая выучился. На девичье плечо наложили несколько слоев бинтов, перед этим еще раз обработав швы. При сгибании пальцев, ощущалась та самая мерзкая липучесть, от которой Леви хотел немедленно избавиться. Вода в тазике совсем испортилась, а еще надо пол оттереть, пока капли крови не присохли. Этим пусть занимаются кадеты, а ему нужно срочно сбросить с себя грязную одежду и отдохнуть. — Криста, можешь пока посидеть с ней? — девочка одобрительно кивнула. — Будет сильно ныть, обезболивающие на столе, — дал распоряжение перед тем, как выйти из комнаты. Дверь закрылась. Стоило только Леви поднять голову, как увидел перед собой троих кадетов. — Вы что тут забыли? — Жан, Армин и Микаса быстро отдали честь. — Мы переживали, просто вы так внезапно пришли, потом все куда-то заспешили, — замялся Кирштейн. — С Петрой все хорошо ведь? Леви прилизал часть челки к основной линии волос и вздохнул: — На обратной дороге мы застигли группу титанов. Всех убрали, а вот одного не заметили, — расстегнул плащ, с которого вовсю капало и положил на руку. — Жить будет. За две-три недели затянется все. На лицах ребят все еще было волнение, но теперь уже разбавляющееся сочувствием. — Завтра навестите, а сейчас: марш в казармы. Кадеты исполнили приказ и уже через несколько секунд коридор пустовал. Леви подошел к окну, в котором было видно собственное отражение. Все еще насквозь промокшие волосы противно липли ко лбу. Поддувало холодным, отчего по телу пробегалась волна мурашек. Вся одежда была испачкана лесной грязью, а под ногами и вовсе образовались мелкие лужицы. Стало противно от самого себя. Следующие десять минут он приводил в порядок внешний вид. Теплая вода справилась с этой задачей лучше всего, смыв остатки дня. Изрядно вымотанный стоял в своей комнате, в которой уже больше работал, нежели спал. Неспешной походкой направился к креслу, которое приняло его в свои мягкие объятия. На обнаженных плечах покоилось пропитавшееся влагой полотенце. По рельефным мышцам рук прокатывались дорожки капель. Запах уличной свежести бил в ноздри. Дождь все еще лил, не стихая. Осколки били по карнизу, окнам, земле, нещадно резали и разбивались. Яркая вспышка на доли секунды озарила черную комнату, выявляя очертания предметов в ней. Полуприкрытые глаза смотрели куда-то в пустоту, медленно закрываясь и вновь являя миру голубые оттенки стального взгляда. Непрекращающаяся череда звуков за окном действовала снотворным даже на солдата с бессонницей. «Похоже, это уже зависимость…» — последняя мысль промелькнула в угасающем сознании, пока глаза не скрыли свою голубизну во тьме.