Дорога к нашему счастью

      — Леви! Ле-еви! Открывай воротá!       За забором во двор стояла лошадь с наездником, облаченным в зеленый плащ. Фигурка весело размахивала рукой, привлекая внимание тренирующихся солдат.       Леви стоял на крыльце и оттуда негодующе кричал гостье в ответ:       — Какого лешего ты тут забыла?!       Подходить к калитке он принципиально не собирался, уж лучше горло будет надрывать. Наездница же только продолжила свои трели:       — Я ведь говорила, что приеду сюда! Или ты забыл?       Глаз дернулся.       Все нервы просадил на службе как раз-таки из-за подобных особ. И как только ее терпят собственные подчиненные?       Леви упорно продолжал держать расстояние в двадцать метров от забора. Всем видом крича: мы вас не ждали!       — Мой ответ НЕТ!       Кадеты, которые все это время отрабатывали удары в ближнем бою, не понимающе следили за перепалкой старших. Переводили взгляд то на капитана, то на незнакомку. Даже разведчики отряда, копошившиеся в саду, отложили свои дела, чтобы поглазеть.       — Я ведь не отстану! Ты знаешь об этом!       Леви скривил зубы и впился руками в поручень ограждения.       — Проваливай отсюда, или я сам тебя вышвырну!       А разведчицу это только раззадорило, поэтому начала охотнее спорить:       — Я все равно заберу их с собой!       Все внутри закипало от злости: Леви просто не понимал, как можно быть настолько надоедливым человеком? Бесцеремонная и взбалмошная, знает прекрасно, что на дух ее не переносит, а лезет все равно. Что при первой вылазке, что сейчас, она цеплялась к нему как банный лист, чесала языком о своих титанах и исследованиям, а ему это все приходилось выслушивать.       Уже столько раз хотел врезать себе по лицу, за то что остался в кабинете этой несносной девицы по доброте душевной: «Что плохого произойдет? Посижу немного и заткнется». Да как же. После того раза она только ему и посвящала свои дифирамбы о титанах. Другие же кандидаты на эту роль подозрительно испарились, знали, значит, о таких «приколах» майора.       Леви до сих пор считает себя одураченным обществом в этой ситуации. Специально приберегли ученые беседы для «зеленого» солдата.       Со временем все внутри как-то свыклось. Вечерние посиделки за чашкой чая уже не вызывали прежней раздражительности, они просто существовали и не мешали.       — Черта с два я тебе их отдам! — скалился капитан.       В ответ на угрозу разведчица лишь хохотнула.       — А если я скажу, что получила разрешение от Эрвина, м?       — Не мели чепухи. Ни за что не поверю!       Разведчица покопалась у себя за пазухой и вытащила оттуда какую-то бумажку. Она подняла ее над головой на всеобщее обозрение.       — Так и знала, что не поверишь, поэтому попросила письменную форму!       Воздух вокруг капитана буквально заискрился от напряжения. Подходить к нему сейчас осмелились бы только самоубийцы или отбитые на голову. Проиграть ей, даже в таком маленьком споре, было ударом по собственной гордости.       Каждым шагом он безжалостно вдавливал стопы в землю, шаркая, сжимая руки в побелевшие кулаки. Если бы не натренированная годами сила воли, то уже давно кому-нибудь досталось. Но пока под горячую руку попадает только причина той самой злости.       Пришлось идти к воротам.       — Ха-ха! Я уж думала корни пущу здесь, пока жду.       Леви снял засов и наотмашь распахнул ворота. Наездница проскочила во двор, спрыгнув с коня.       — Давненько я тут не была. А обжились-то как!..       — К делу, очкастая, — сложил он руки на груди.       — Ой, да ладно тебе, успеется, — девушка хлопнула его рукой по плечу: она, наверное, единственная, кого настроение капитана вообще не смущало. Либо слишком смелая, либо — отбитая. И, скорее всего, второе. — Я, может, отдохнуть хочу после нескольких часов езды. Да и пообщаться с твоими не прочь. Слышала, ты в инструктора теперь записался.       Леви ничего не ответил на подкол разведчицы, лишь сильнее сжал пальцы. К ним подошли Эрд и Гюнтер, чтобы поприветствовать прибывшую. Обменялись формальностями и рукопожатиями. А после, взгляд девушки зацепился за кадетов, которые упорно делали вид, что не подглядывали.       — Опа, это твои что ли?       — Ну конечно же Эрда! — он наигранно вскинул руки. — Естественно мои, что за глупые вопросы?       К сожалению, последние слова знакомого не долетели до ее ушей.       — Ханджи, не подходи к ним! — крикнул ей вслед Леви.       Но девушка уже стояла на полигоне, пламенно приветствуя ребят, а еще так же пламенно отрывая их от тренировки. Леви потер переносицу, мысленно ругая себя за то, что вообще пустил сюда. С другой стороны, и выбора как такового не было. Если Эрвин правда дал разрешение, то стоит задуматься, даже если придется терпеть эту особу.       — Как жизнь, бойцы? Я надеюсь, Леви не слишком наседает, а то он любит проверять молодежь на прочность, — она посмеялась. — Я — майор Ханджи Зоэ, рада познакомиться.       Кадеты все еще были озадачены таким ярким приветствием, неуверенно протягивая руки для пожатия. Ее харизма пугала еще больше, поэтому ребята не совсем понимали, как вести себя при ней.       — Ой, блондиночка, я тебя вроде помню… Леонхарт?       — А, я… — опешила Энни, пытаясь выдернуть руку из крепкого хвата разведчицы.       Их разговор прервал Леви, который намеревался остановить домогательства девушки до его подопечных.       — Ханджи, отойди от них, заразишь еще.       — Ой, да не будь таким букой, — хихикнула, — разве что чуть-чуть… — майор многозначно ухмыльнулась.       Капитан вздохнул и повернулся к кадетам.       — Пока что тренировка окончена. Позже продолжим.       Зоэ моментально сгребла к себе в охапку Леви и в крайне приподнятом настроении пошла к дому. Он пытался выбраться из ее подобия объятий, но все было тщетно: загребущие лапы с медвежьей силой победили.       — Вот так бы сразу! Я тебе сейчас столько всего расскажу!..       С этими словами оба капитана покинули тренировочный полигон, оставляя кадетов под впечатлением. Что надо этой девушке? Зачем сюда приехала?       Будто прочитав мысли, к ребятам подошел Эрд — негласный заместитель капитана. Он усмехнулся ситуации, уперев руки в бока.       — Ну как вам?       — Что «как»? — повернулся к нему Марко.       — Майор Ханджи. Крайне запоминающийся человек, болтливая, правда…       Он кинул взгляд в сторону особняка, в который совсем недавно зашли старшие. Вопросы в голове никуда не исчезали, но и задавать никто не смел. Кроме Конни. Одной фразой он озвучил мысли всех кадетов в тот момент:       — Что это сейчас было?! — вопросительно развел ладонями.       — А, ты про этих двоих? Не обращайте внимания, они всегда так. Капитан просто недолюбливает ее из-за характера, а так, они очень даже давние знакомые, — обыденным тоном ответил Эрд.       Из группы донесся голос Райнера:       — А зачем она сюда приехала?       — Сам не знаю. Но, думаю, капитан не будет против нашей компании. Кто со мной?

***

      Всегда тихая, дневная гостиная переполнялась экспрессивными разговорами прибывшей разведчицы. Она сидела на стуле, напротив скучающего Леви, то и дело размахивая руками. Парень склонил голову на бок, подперев щеку кулаком. Нужно подождать всего каких-то пару часиков, чтобы неконтролируемый поток слов прекратил свое движение.       Краем уха он услышал стук закрывающейся двери, а следом и пришедших солдат. Эрд подошел к капитану, подсел на диван с краю. Прервав свой красочный монолог, разведчица покосилась на стоящих в пороге ребят и помахала рукой.       — Эй! Хотите послушать истории о титанах? Давайте сюда!       Кадеты послушно подошли, встав вдоль стены, рядом с диваном, или сев на стул, поближе к рассказчице. Послушать о гигантах было интересно, тем более из «первых уст».       Когда все рассадились, Леви перевел недоумевающий взгляд на Ханджи.       — Это что такое?       — А что не так?       — Разве это не является более… приватным диалогом, нет? — он сделал особый акцент на характеристике их разговора.       Разведчица ярко хохотнула.       — Просто боялась, что ты ревновать начнешь, — состроила невинное личико. — Вдруг я начну делиться своими сокровенными исследованиями с кем-то кроме тебя?       — Ты!.. — недоумение и чувство беспомощности подавили все слова еще в горле. Леви вымученно протер лицо ладонью и встал с дивана. — Дурдом.       Ханджи посмеялась, определенно довольная его реакцией.       — Кадеты, вы присаживайтесь, сейчас столько всего расскажу!       Леви подошел к ведру с водой, зачерпнул ковшиком воды и налил доверху в кружку, попутно слушая болтовню своей знакомой. Поменьше бы экспрессии и больше сдержанности — вышел бы неплохой оратор. Может, не хуже Эрвина. Хотя, лично он считал, что главнокомандующего никто не переплюнет. Его пламенные речи способны вселить надежду и разжечь пламя в сердцах даже у самых трусливых солдат. Возможно, Эрвину по силам даже уговорить человека отправиться в заведомо смертельный бой, только дайте выкрикнуть что-то мотивационное и в его духе.       Разведчица сидела на стуле и копалась у себя в тряпичной сумке. Когда достала оттуда стопку бумаг, перевязанную бечевкой, прокашлявшись, зачитала:       — Одним из последних экспериментов стало изучение рациона питания титанов. Необходимо было понять весь спектр их предпочтений в еде, чтобы в дальнейшем применять эти знания на операциях за стенами, — пролистала несколько листов, ища подходящий материал. — В ходе проведенного исследования было выявлено абсолютное безразличие ко всем видам животного белка, вне зависимости от пищевых добавок в качестве специй, соли, подсластителей и прочего.       После этой фразы, Леви подал голос с другого конца комнаты:       — Браус, если тебе вдруг станет мало наших запасов, можешь отправляться к ней на опыты, — даже не повернулся к ним лицом, продолжая заваривать себе чай. За недолгое время, капитан успел заметить ее нездоровую тягу ко всему съестному. Даже задумывался о тайном погребе, закрытым на ключ.       Ханджи отвернулась от него, сосредоточившись на своем рассказе.       — Ну так вот. До этого мы уже пробовали скормить титанам что-то съестное и не съестное. Ни травы, ни крупы, ни овощи они не едят. Опираясь на этих фактах, можно предположить, что гиганты не травоядные. Поэтому, — перевернула лист, — мы дали им попробовать самые разные виды животного белка: говядина, конина, свинина, баранина, мясо куриц, диких птиц…       — Вот, познакомьтесь с причиной, почему у нас на ужин исключительно овощи, — съязвил капитан, подойдя к девушке со спины.       — Леви!       Ханджи демонстративно прокашлялась.       — Продолжаю: в конечном итоге, титан не проявил никакого интереса ни к одному из вариантов мяса кроме человеческого, — поджала губу в форме улыбки, указывая пальцем на себя.       Все внимательно слушали доклад ученой.       Кто-то в группе, вроде Микасы и Армина, уже сталкивался с титанами. Но, во-первых, это было в детстве и на расстоянии, а во-вторых куда интереснее слушать о гигантах от тех, кто уже сражался с ними.       — То есть титанов вообще ничего не интересует кроме людей? — поинтересовался Армин.       — Вообще ничего, — Ханджи досадно вздохнула.       Парень потер большим пальцем ладонь, думая, стоит ли спрашивать еще что-то и как бы не показаться глупцом. Но любопытство взяло вверх.       — А на титанов действуют различные препараты? Ну там… Снотворное?       — Хм-м… Это мы еще не пробовали. Точно! Отличная мысль!       Девушка спохватилась и начала искать в своей сумке угольный карандаш и блокнот. Судя по виду — идея была уж слишком хорошей.       — О! О! Говоря о препаратах, можно попробовать поджечь титана и увидеть их скорость регенерации! — теперь ее понесло совсем не в те дебри. — Леви. Что бы ты мне не сказал, я забираю его к себе в отряд.       Капитан сделал очередной глоток чая, опираясь рукой на спинку стула с Ханджи.       — Ага, как же.       Разведчица не обратила никакого внимания, находясь в своей особой эйфории от бурлящих идей и гипотез. Рука судорожно записывала все больше и больше слов, заполняя черным весь лист.       Леви сделал последний глоток, оставив чуть-чуть жидкости на донышке.       — Остынь, — он оттянул ворот рубашки на ее спине и вылил туда остатки чая.       Ханджи мгновенно остолбенела, уронив на пол письменные принадлежности.       — И-и-и! Горячо!..       Зато чья-то душенька в этот момент ой как злорадствовала. Испорченное утро было компенсировано испорченной одеждой. Око за око. Зуб за зуб.       Тем временем со второго этажа спустились Гюнтер и Оруо. Они оглядели комнату и сразу же зацепились взглядом за прибывшего майора.       Эрд, воспользовавшись паузой разведчицы, задал вопрос, что уже долго вертелся на языке:       — Майор, а по какому поводу вы сюда пришли?       Бросив попытки вытереть мокрую спину листом бумаги, она повернулась к нему и невзначай ответила:       — Хотела договориться о том, чтобы взять ваш отряд для поимки титана.       — И я благополучно отказал, — крикнул им вслед уходящий на второй этаж капитан.       Ханджи вздохнула и положила голову на ладонь.       — Когда вылазка планируется? — вернулся к разговору Эрд.       — Через три дня, — но после осеклась и грустно вздохнула. — Вернее сказать — «планировалась». Мои не согласятся на подобное без вас. Ученые как-никак, а не «супер-пупер элитный отряд».       Блондин потупил взгляд в пол. Было и стыдно, а вроде и не за что.       — Простите. Но уговорить капитана мы не сможем. Не послушает, — Ханджи отмахнулась.       — Ладно тебе, сама еще потом поболтаю с этим злюкой. Ой, вас там зовут.       Оба повернулись к лестничной площадке. На ступенях стоял капитан, к которому уже подходили Гюнтер с Оруо. Мужчина встал с дивана, поправил бежевый воротник и отдал честь майору, прежде чем уйти. Не прошло и минуты, как все четверо скрылись на втором этаже. Возможно, у Леви опять к ним какие-то поручения.       Ханджи вскинула руки вверх и потянулась на стуле со свойственным писком. Линзы очков еле как позволяли увидеть зажмурившиеся глаза, только морщинка на переносице выдавала. И ведь с виду не скажешь, что майор. Такая несвойственная беззаботность и яркость характера для человека со столь высоким званием была необычна. Но с ней Микаса чувствовала себя вполне комфортно. И если капитан Леви веял холодом и неприступностью, то майор, наоборот, согревала комнату своей душевной теплотой. Да, местами она перегибала, где-то слишком увлекалась, но в основном с ней приятно было находиться вместе.       — Так-с, ребятня, чем заниматься будем, пока ваш инструктор занят? — нахлынула новая волна энергии.       Кадеты потупились, соображая над вопросом. С момента, как их рассадили по местам, так и не сдвинулись никуда, опасаясь сделать что-то не то и получить выговор.       — Вы разве не заняты? Ну там… бумагами, отчетами? — робко подняла голову Криста.       Ханджи распахнула глаза и захлопала ресницами в недоумении, словно услышала что-то крайне странное. Но после, ее кратковременное замешательство сменилось усмешкой:       — Считайте, я сюда в отпуск на два дня приехала. А отчеты и вся эта бумажная тягомотина пусть на Леви висит, — девушка поправила ремешок очков. — Так что давайте потратим наши часы свободного времени на что-то более занимательное!       По правый бок от Микасы раздался радостный возглас Спрингера:       — Я за!       Следом за парнем согласились еще несколько человек. Ханджи коварно улыбнулась поддержке своей идеи, а после, деловито направилась ко входной двери.       — Тогда идем в лес!       Дорога была недолгой. В свете последних событий ни у кого не было желания погружаться в самые дебри. Титанов никто не ждал, но подсознание опасливо косилось по разным сторонам. Тропинка заросла травой, только серые камни да булыжники были видны. За один из таких, кстати, чуть не зацепилась Микаса, слишком погруженная в свои мысли. Она даже не заметила, как ребята разговорились по дороге до опушки. Темы были самые разные, начиная от «как вы тут живете» и заканчивая «первой любовью майора».       Наконец, путь был пройден. Группа вышла на оголенный участок леса, попадая прямо под лучи солнца. Дождей пока не наблюдалось и не планировалось, пускай вся грязь высохнет. Майор подошла к небольшому пеньку, похлопала ладонью по нему, стряхивая грязь, и уселась. Ребята последовали ее примеру, приметив для себя поваленную сосну.       — М-м-м, а скоро наступит лето и можно будет ягоды собирать… — девушка зажмурилась, пригреваясь на солнышке. — Вы, кстати, какие любите?       Саша в нетерпении подняла руку.       — Ой, клубника прям очень вкусная! Еще малину люблю, всегда ее садили в огороде…       — А я ежевику попробовал однажды, незабываемый вкус, — Жан скривился, показывая язык. — Ходишь по лесу несколько часов и все впустую.       После слов парня о прогулках на природе, Ханджи вскинула брови, вспоминая занимательный случай из прошлого. Некрасиво, конечно, подобное рассказывать ученикам об их учителе, но с возвращением «репутации» у Леви проблем не возникнет.       Поэтому она уселась поудобнее, закинула ногу на ногу и начала рассказ:       — Помнится, лет пять назад, мы с Миком и Леви пошли в лес по ягоды. Жарень такая была! А у нас как раз время на вылазке появилось, вот и решили прогуляться.       Ветра не было от слова совсем. Еще и форма Разведкорпуса усугубляла положение, не позволяя разгоряченному телу продохнуть сквозь слои жесткой ткани. Высокая трава, папоротники и сухие ветки не давали и шагу ступить, предательски опутывая ноги.       — Эй, — угрюмый голос сзади обращался к разведчице, — ну и на кой черт ты нас сюда притащила?       — В этом месте растет куча ягод! Только найдем сначала, а то давно здесь не бы…       Послышался глухой удар. Мик и Ханджи обернулись, но никого не заметили. Вообще никого. Лишь одна трава по пояс, да лопухи под метр. Оба осторожно переглянулись.       — Леви?       Откуда-то снизу до ушей долетело недовольное бурчание и шелест полеви́цы. Ребята медленно подошли к месту шума и обнаружили сидящего там солдата. Тоненькие стебельки и листочки окутывали всю правую ногу вплоть до колена, припечатывая к земле. Леви яростно пытался отодрать навязчивую траву от себя, но все попытки были тщетны.       Ханджи и Мик пытались серьезно отнестись к ситуации, но в следующую же секунду разразились звонким смехом. Парень ощерился, чувствуя себя невероятно жалким в их глазах и со злости пнул ногой зеленую подругу.       — П-прости… Мы, — задерживает дыхание, чтобы не рассмеяться сильнее, — не хотели… Мик, помоги ему.       Здоровяк присел на корточки и потянулся к запутанной ноге. Хватило одного раза полоснуть ножом по неподатливым стебелькам, чтобы высвободиться. Леви вздохнул и уже собирался подняться, как что-то хватает его.       — А? Ч-что?..       — Ты глянь, как кот прям.       Только через пару секунд до него дошло, что он болтается в воздухе. Мик взял его подмышки своими медвежьими лапами и слегка покрутил, разглядывая. Голова парня оказалась вжата в плечи, а руки беспомощно висели по разные стороны.       Ханджи подошла к товарищу и присоединилась к лицезрению сией картины.       — И вправду.       — Придурки, я вам сейчас ноги переломаю, если не отпустите, — оскалился тот.       — Даже злится как кот.       — Ага.       В конечном итоге все же пришлось поставить его на место, иначе этот дикаш расцарапал бы все руки Мика. Вроде бы уже год в Разведкорпусе служит, а нраву не изменяет. Внутри стен солдаты даже шутили: мол, стабильность исчезнет вместе со скверным характером Леви. Но пока что изменений не наблюдалось, может, оно и к лучшему. Всяческие подтрунивания над хмурым коллегой хоть как-то разбавляли серые будни среди не менее серых людей.       — В общем, надолго он запомнил тот случай и больше не ходил с нами по ягоды, а зря.       Эта история окончательно размыла все границы неловкости между майором и кадетами. В какой-то момент они даже забыли, что говорят с вышестоящим, настолько ее компания стала привычна.       — Это уж точно! По себе знаю, какой старик злопамятный… — Конни насупился, вспоминая как по ошибке принял его за уборщика.       — Старик? — она вопросительно изогнула бровь. — Да не сказала бы.       Паренек встал с поваленного дерева и начал кольцевать по полянке, попутно подкрепляя свои возмущенные изречения взмахами рук.       — Да вы лучше меня должны знать, какой он зануда! Туда не ходи, так не делай! — спародировал интонацию капитана.       Разведчица усмехнулась дерзким словам Конни.       — Ха-ха, тетка Ханджи вас конечно не сдаст, но и вы смотрите, не попадитесь ему за такими разговорами. Нарядов не оберетесь, — подмигнула.       — У него есть только один наряд на все случаи жизни… — начал Райнер, но продолжили уже всей компанией. — Уборка.       Постоянная. Постоянная уборка. За каждый косяк эта дурацкая уборка! Кадетам иногда казалось, что в их дом пыль в принципе не заходит, зная плотный график и любовь к чистоте у его хозяина. Но всякий раз она где-то да находилась. Поразительное явление.       — А он всегда таким был? Или со временем помешался? — поинтересовался Жан; девушка усмехнулась.       — А я смотрю, вам прям нравится шушукаться за спиной капитана. С самого приезда.       И почему никто не удивлен?       Сами того не заметили, как пролетел целый час за простыми разговорами. Обеденное солнце уже вовсю светило. По-хорошему, они должны прямо сейчас тренироваться на полигоне или летать по лесу, но вместо этого рассиживались в поле.       Микаса особо не разговаривала, уступая эту роль более общительным ребятам. Скорее, просто сидела в сторонке и перебрасывалась комментариями с Армином и Кристой. Все же она была слушателем, а не говорящим.       Спустя еще десять минут откровений о Разведкорпусе, вкусовых предпочтениях и именах для титанов, Ханджи встала с пенька. Пора было возвращаться в штаб, да поскорее, иначе кому-то снова прилетит. И, скорее всего, шваброй.       Когда группа собралась к выходу в лес, Микаса вспомнила заведенный разговор о возрасте капитана. Вопрос долго вертелся на уме, но нашел свое применение только сейчас.       — Майор Зое, — разведчица хмыкнула. — Вы говорили что-то о возрасте капитана. Так сколько ему сейчас лет?       Остальные, кажется, уже позабыли об этом, но, услышав вопрос Микасы, тоже остались послушать. Разведчица задумчиво почесала подбородок, смотря куда-то в небо.       — Хм, если мне не изменяет память то… этой зимой ему должно стукнуть девятнадцать.       Ранее расслабленные лица кадетов преобразились от изумления. Даже Микаса удивленно захлопала ресницами, ожидая иного ответа.       — Что?! — Конни приложил ладонь к голове. — Это что получается… Он нас на четыре года старше?       — И да, и нет. Он даже сам не знает, — пожала плечами.       Бертольд, стоявший где-то в задних рядах, недоумевающе спросил:       — То есть, как не знает?       — Вот так не знает, — вздохнула. — Он же у нас из подземного города.       «Подземного города?»       — Из того самого?.. — Криста во все глаза смотрела на майора.       — Да. Там учет населения не ведется, соответственно и точный возраст никто не знает. Поэтому, Леви сказал лишь приблизительный.       Еще одно новое откровение о капитане.       Микаса слышала об этом месте крайне мало в отличие от ее подруги Кристы. Знала лишь то, что в том городе крайне высокий уровень преступности. Этакое устье черной реки, куда впадают те, что поменьше. Наркоторговля, наемничество, воровство, продажа людей и прочие человеческие мерзости, глубоко пустившие корни в это место.       И ведь капитан был родом оттуда. В общих чертах Микаса могла себе представить средний контингент подземных жильцов, но это совсем не вязалось с возвышенным образом их инструктора. С другой стороны, это объясняет его… трудный характер. Вряд ли там любезничали и растрачивались на лишние слова.       После этих мыслей стало даже как-то грустно. Она представила себе Эрена и Армина в пятилетнем возрасте, которым приходилось выживать в месте, коим правит алчность и несправедливость. Маленькие дети, скитающиеся по грязным районам в поисках еды на сегодняшний вечер. И ты знаешь — никто не поможет тебе. Сам с собой, один на один с проблемами и страхами.       К горлу подступил тяжелый ком. Представить ее близких в таком состоянии… Ей было бы все равно на себя, на свои переживания, на свою жизнь, если в этот момент друзьям и родным будем плохо.       Ранее обычный ребенок, ныне железный солдат, понял одну истину, которая идеальным выстрелом попадала в сердце души: Страдать не больно — больно смотреть, как страдают другие. Врожденный альтруизм этому лишь способствовал, буквально приказывая Микасе отдавать всю себя ради защиты дорогого сердцу. А ведь в прошлом Эрен ее часто ругал за попытки уберечь его от всех напастей. Но девочка не слушала и всегда поступала по-своему. Вот и в этот раз поступила… в армию. Но теперь уже ради защиты не одного человека, а всего человечества.       Интересно, как бы Эрен воспринял такой выбор, будь он здесь?       — Это не лучшая тема для беседы, — оборвала Ханджи, ясно давая понять, что не собирается развивать этот разговор. Пусть она и рассказывала забавные истории из жизни в кадетском корпусе и разведке, но к подобным вещам относилась серьезно.       Никто не стал препираться, поэтому через несколько минут все уже шли по лесным тропам. На обратной дороге до ушей Микасы долетали обрывки пустой болтовни, но ей не было до них дела. В голове сновали разные мысли, а истории майора лишний раз подкидывали масло в пылающий огонь размышлений.       По приходу в штаб их встретил капитан. Явно недовольный такой инициативой со стороны разведчицы: отложить тренировку, увести его солдат и уж тем более в лес. Все истории о жизни Ханджи и Леви в Разведкорпусе многолетней давности в миг испарились под стальным взглядом. Достаточно только пары холодных глаз, чтобы резануть глубже клинков.       — Вас, видимо, жизнь ничему не учит? — сердито сложил руки на груди.       Ладно. Тон голоса режет не хуже.       Микаса невольно поежилась. По крайней мере, когда ты в коллективе и на твоей стороне сам майор, получать от командира не так страшно.       — Ой, ладно тебе! На чуть-чуть задержались, еще весь день впереди! — привычно похлопала Леви по плечу.       — Ты сейчас вместе с ними будешь бежать марш-бросок.       — Ну, я пошла. Удачи! — Ханджи метнулась в сторону дома и на прощание помахала рукой.       «Быстро же переобулась…» — в унисон подумали кадеты. Последняя стена, ограждавшая их от праведного гнева начальства, пала. Кого-то ждет хорошая пробежка…

***

      Леви поднимался по лестнице на второй этаж. За окном красовалось персиковое небо с сиреневым отливом. Там же расположились облака, которые уже больше напоминали черные кляксы на листе бумаги: такие же небрежные и хаотичные.       Пройдя последнюю ступеньку, он коснулся носком вечно скрипучей доски. Тонкий писк резанул по ушам. Давно пора уже отремонтировать все полы в этом доме, вот только времени все никак не находится.       Подавив желание скривиться и зажать уши при очередном скрипе, капитан чеканно пошел дальше по коридору в свою комнату, которая постепенно стала и кабинетом, и столовой, и только в последнюю очередь — спальней. Вместе с приездом Ханджи приехали и новые бумаги. Учеты по провизии, материалам и прочего снабжения корпуса. Когда-нибудь он предложит Эрвину идею о нанятии бухгалтера, иначе такими темпами главнокомандующий будет стоять у его надгробия с выцарапанными словами: «Чертова бумажная работа!». Леви не заметил, как усмехнулся своим мыслям. Даже захотелось посмотреть на его реакцию.       Внезапно из-за двери вышло двое человек. Они оказались на крайне близком расстоянии от шедшего вдоль стены капитана, который не успел вовремя среагировать.       Произошло столкновение. В грудь ударилось что-то тяжелое, а затем и вовсе чуть не опрокинуло на спину. Едва устояв на ногах, Леви заметил падающую Кристу. Рука ухватилась за тонкое запястье.       В ту же секунду его накрыло волной. Странный холод прокатился по всему телу, отдаваясь гулким звоном в каждой его частичке. Пелена заложила уши. Прострация охватила помутненное сознание. В комнате начал витать слабый, но такой манящий аромат лаванды.       Его ладонь сжимает руку девочки.       — Капитан?..       Он сбито заморгал, оглядываясь по сторонам. Секундное явление, но, по ощущениям, оно выкрало час его жизни. Твердые пальцы не спешили размыкаться, удерживая руку.       «Что это сейчас было?»       Только спустя несколько попыток девочки высвободиться, попросить капитана ее отпустить, он вернулся в реальность и обратил на нее внимание. Перед ним находилось испуганное лицо с голубыми, широко распахнутыми глазами.       — К-капитан, все в п-порядке?..       Осознав, что он делает прямо сейчас, Леви резко отпрянул. Обескураженный взгляд прошелся по ладони, пытаясь вспомнить ощущения, поразившие его только что.       В очередной раз, капитана выдернул из беглых мыслей женский голос.       Микаса.       Он поднял голову и увидел ее перед собой. Девушка приобняла подругу за плечи и подошла к нему ближе, обеспокоенно заглядывая в застывшее лицо.       — Капитан, вы в порядке?       Из-под длинных кукольных ресниц сверкали серебряные глаза. Они отражали слабый, но такой теплый свет настенной лампады. Переливались, смешивали холодную сталь и раскаленное до красна олово. Такие глубокие, что затеряться можно. Леви не сразу нашелся с ответом, голос отчего-то затаился на самом дне. Цветочный аромат все еще кружил около лица, не давая сосредоточиться. Пришлось приложить все свои силы, чтобы выйти из этого окаменения.       — Д-да… — голос предательски дрогнул. Леви прокашлялся, чтобы вернуть былую уверенность. — Да, в порядке.       Микаса хотела что-то вопросить, но Леви перебил ее в самом начале:       — А вы чего тут делаете? Скоро отбой.       — Мы вещи с сушилки хотели забрать, — ответила Криста, поправляя выбившиеся из хвоста волосы.       — Только быстро.       — Есть.       Капитан оставил девушек и быстрым шагом направился к своему кабинету. Отголоски цветочной мелодии все еще разливались по стенам коридора, медленно просачивались в недры сознания, цеплялись и не отпускали. Он сморгнул наваждения и потер глаза мозолистыми пальцами. Вроде бы не он сегодня бежал марафон по лесу, но ощущения в один голос твердили обратное. Даже кадеты и то свежее выглядели.       Холодная вода в миг развеяла все смутные запахи и мысли, отрезвив голову. Скорее всего, схватил солнечный удар. Редко такое бывало, но учитывая, как солнце сегодня припекало спину, объясняло недавно случившееся.       Во всяком случае, пора возвращаться к работе, если он хочет лечь по раньше. Хотя, возможно, эти темные круги под глазами скоро станут неотъемлемой частью его внешности. Старик бы посмеялся с него, завидев во что превратилась гроза всего Подземного города. Офисный червь, что не вылазит из-за стола доверху наполненного документами. Просто посмешище.

***

      Тук.       Тук.       Тук.       Беспрерывное щелканье постепенно разъедало слух. Чем дольше он заострял на нем внимание, тем больше хотелось разбить эти назойливые часы.       Тук.       Тук.       Тук.              Каждый новый, секундный удар молотом обрушивался на голову. Хотелось провалиться на самое глубокое дно реки. Залечь там до тех пор, пока этот оркестр безумия не прекратит свое выступление. Тишина убивала. Медленно и с энтузиазмом. Знала куда надавить, за что тянуть. Безжалостно пользовалась моментом слабости, раскатывая слух в тонкую нить, а затем надрезая идеально заточенным ножом.       Тук.       Тук.       Тук.       Сколько прошло времени? Долго он тут сидит? Хотя, какая разница? Похоже этот сумасшедший ритм породнился ему. Теперь он даже был не в силах отличить его от других звуков. Тишины, например.       Глаза медленно двигались из одной стороны в другую. Спускались ниже и повторяли все то же самое. Смыслы терялись. Значения слов забывались у еще даже не прочитанных строк. Теперь и зрение давало сбой в машине с вечным двигателем. Мысли медленно закручивались в спираль, наматывались на его голову, сдавливали череп до пульсирующей боли в висках.       Перед глазами замелькали серые точки, а следом за ними руки начали терять свою форму. Вот-вот кожа слезет до белесых костей, обнажит сухожилия и кровавые ниточки всем напоказ.       Ладонь мучительно заныла. Попытка согнуть палец увенчалась трещиной в кости. Даже хруст был как настоящий. Обычно такой происходит, когда разламываются ребра. Они откалываются от позвоночника и с треском разлетаются в стороны. Чем-то напоминало хруст откусанного перца, звонкий и по-своему звучащий.       Глаза сомкнулись. Мутные образы погрузились во тьму вместе с остальным миром. Но недолго длилось это закулисье, шоу обозначило свое начало разрядом молнии. Черная туча над головой больно отрезвила голову, заставляя вновь открыть сонные очи. Все та же темная комната. Все тот же стол. Все те вещи. Все те же руки. Интересно, когда они успели зажить? На краю, по правую сторону, покоилась светлая кружка. Фирменные узоры дорогого сервиза еле заметно выглядывали из-под ободка. Донышко было запятнано темными разводами и крошками чаинок. И когда он только успел выпить чай?       Рука неспеша вальсировала по белоснежной поляне, разрезая материю и пуская новые смоляные реки. Извилистые, ровные, широкие и узкие. Металл послушно царапал лист, оставляя свой след. Перед глазами мелькали самые разные слова. Значения уже давно сосуществовали друг с другом в полном кавардаке.       …материалы       …поставки       …закупки       …пошив       Все еще функционирующая часть несгибаемого капитана делала свою работу, остальная же — отключилась. Просто умерла. А воскреснет только утром с первыми лучами солнца, если, конечно, ее почтенное величество Бессонница не пожелает видеть смертного в своих покоях.       Он услышал не сразу. Вернее, попросту не заметил глухого стука в дверь, пока по ту сторону не донесся знакомый голос:       — Леви. Это я.       Пересохшее горло помешало ответить сразу же. Пришлось сглотнуть хоть какую-то часть слюны и привести в действие голосовой механизм. Вышло все равно хрипло.       — Входи.       Дверь бесшумно отворилась. Показалась до боли знакомая фигура разведчицы, только волосы были распущены, небрежно валяясь на плечах. Она подошла ближе к столу, капитан неизменно смотрел только в исписанные бумаги. Тратить силы на поднятие головы не хотелось.       — Я принесла мелиссы, душицы и немного лаванды, — выставила на стол мешочек с травами.       При упоминании этого злосчастного цветка Леви нахмурился.       — Лаванду убери лучше. Хватило.       Девушка села в рядом стоящее кресло и запрокинула голову на спинку.       — Зря. Она хорошо успокаивает, снимает тревожность, — громким шепотом отвечала она.       Парень ничего не ответил.       — Я не думаю, что стоит так себя изводить. Не срочно ведь.       Смысл слов был негодующе встречен осознанием в голове. Внутри что-то кольнуло.       — Все вы так говорите, а потом носитесь с этими бумажками.       — Это было всего один раз!       — Но он был.       Ханджи недовольно фыркнула и вздернула нос. Как по-детски. Леви же продолжил безотрывно заполнять графу с согласием, выводя идеально отработанные и заученные буквы.       Кто бы мог подумать, что этот человек за все свои тринадцать лет ни разу не писал слова. Зато сейчас он является чуть ли не лучшим писцом во всем Разведкорпусе. Конечно же, Эрвин приложил к этому свою командорскую руку. Буквально силой затащил в кабинет и начал учить письменности. По тернистому пути из вечных ошибок, лишних завитков и случайных клякс он пришел к идеальному почерку. Теперь буквы стояли в строю, как солдаты в армии, ждущие приказа. Если раньше бывший вор умел только считать, то сейчас был способен провести урок по грамотному письму для каждого солдата в корпусе. Все-таки, если Леви брался за дело, то доводил его до конца. Нельзя позволить себе упасть в грязь лицом. Тем более, когда ставки повышаются до размеров военной организации. Больше он не повторит той ошибки. Больше он не падет в чьих-либо глазах.       — Обещаю, в следующий раз я возьму бумажную работу на себя, только прекрати засиживаться до ночи. Тебя в могилу скорее сведут документы, нежели титаны, — в ее недовольном тоне прослеживались нотки волнения и переживания за давнего друга.       — Не поверишь, я уже задумывался о своих последних словах на надгробии, — съязвил тот.       — Да ну тебя.       Ханджи прошлась по комнате, рассматривая интерьер и немногочисленные вещички на полках и шкафах. Стук часов, о которых он благополучно забыл, перекрылся глухими шагами армейских сапог по дереву. Недолго побродив по помещению, девушка решительно направилась к рабочему столу.       — Так! Закругляйся и спать, это приказ, — оборвала она, заметив его разинутый для возмущений рот. — Я сама доделаю.       — Нашла время пользоваться положением.       — Ты себя в зеркале просто не видел. Собственные солдаты не узнают.       Леви недовольно скривился. Было неприятно видеть то, как работу, доверенную ему, выполняет другой. Пусть даже и рутинное заполнение бумаг.       — Ты тогда что не спишь?       — Думала над новыми идеями для исследований, но решила проведать тебя. Как видишь, не зря.       Вот же. Нашлась благодетельница. Нет, чтобы лечь раньше перед дорогой в штаб, так еще забрала отчеты. И кто это из них за своим здоровьем не следит?       Спорить было бесполезно. Разведчица сгребла в охапку документы и пошла на выход. Леви остался один. Тело предательски начало шатать, стоило только встать со стула. Все окружение поплыло, а веки налились свинцом. Пожалуй, в одном она была права — ему нужно поспать. И срочно.       С тела слетела белоснежная рубашка, уместившись на спинке стула. Стопы освободились от давящей под конец дня обуви. Мягкая кровать с распростертыми объятиями приняла его. Ощущение легкости окрыляло и позволяло вздохнуть полной грудью. Было крайне эгоистично спать, пока Ханджи сидит с бумагами, но сознание было готово откинуть все моральные устои. Сейчас он был готов всецело отдаться миру грез.       Последним, что увидело угасающее сознание — те самые серебряные глаза. Большие, глубокие, понимающие. Прямо как в тот день под дождем. Только вместо холодного синего свет был теплый, с желтым отливом. Пьянеющим разумом ему надумалось подольше удержаться за этот чудный мираж, но все картинки и воспоминания провалились во всеобъемлющей тьме.       По бескрайней синеве неспеша плыли белые великаны. Медленно, но верно, с Запада на Восток. Свежий воздух в перемешку с цветочным ароматом бил в нос и дурманил разум. Леви стоял посреди сиреневого поля. Оно было огромным. Ни конца, ни края видно не было. Казалось, вся земля была усажена только цветами лаванды.       «Красиво», — неожиданно для себя подумал он.       — Хи-хи, я тоже так считаю.       Девичий голос звучал со спины. Парень резко обернулся. Перед ним, в пару метрах, стояла маленькая фигурка ребенка: дымчатые волосы свисали ниже ключиц, игриво покачивались на ветру. Легкое, белое платье светилось под лучами солнца. На лице искрилась развеселая улыбочка.       В одночасье, все внимание на себя перехватили эти неестественно сиреневые глаза.       — Наконец-то мы встретились, Леви.