Дорога к нашему счастью

      Двое человек в белых одеяниях стояли посреди поля, сплошь усыпанного цветками лаванды. Шутливый ветерок то и дело вздымал крохотные лепестки вверх, а затем опрокидывал вниз. Цветы в унисон запевали с мелодией леса на краю поля. А маленькая девочка беззаботно стояла и молча смотрела на капитана, заглядывая в самую пучину темных углов души. Казалось, она видела его насквозь: было достаточно одного только взгляда, чтобы прочитать все мысли и терзающие сердце воспоминания. Его разум был польностью обнажен перед ней. Хотелось прикрыться, да вот нечем. Миловидная улыбка буквально светилась под ослепляющим солнцем. Яркие пятна усыпали ее с ног до головы, и даже тени принимали сторону света, переставая играть свою роль. Приходилось щуриться, чтобы разглядеть хоть какую-то часть лица незнакомки. Ладонь нависла перед лбом, позволяя зрению немного продохнуть.       Девочка шагнула ему навстречу. Медленно и размеренно. Шаг за шагом, она приближалась к Леви, подойдя на расстоянии вытянутой руки. Наконец-то ее лицо можно было по-лучше рассмотреть, подмечая все больше деталей: от девочки исходила странная аура спокойствия, умиротворения, она доходила до него, проникая все глубже.       Леви ощущал это на совершенно ином уровне, неземном, можно даже сказать — возвышенном. Было приятно и радостно.       Но почему тогда сердце так колит?       — А я тебя совсем не таким представляла.       Обоюдное молчание прервал все такой же звонкий голосок девочки. Любопытные глаза разглядывали его, изучали. Она сделала вокруг обескураженного парня пару кружков, чтобы запечатлеть в памяти получше и со всех сторон.       — Думала, может ты побольше будешь и повыше, — в ее голосе ловко переплетались удивление и легкое разочарование.       Леви изогнул бровь. Заявления этой девочки тонко, но метко задевали его гордость. Но больше поражало, как обыденно и легко она говорит об этом. То, что давалось ему несдвигаемым грузом — девочка поднимала одной левой. Вот так запросто признала этот факт.       — А ты кого ждала? Неужто рыцаря в сияющих доспехах? — обидчиво кинул он.       — Может и рыцаря! — незнакомка хотела продолжить, но осеклась. Затем, более серьезно добавила: — Сколько тебе лет?       Леви вопросительно посмотрел на нее. Это было явно не то, чего ожидал услышать.       — Это имеет значение?       — Тебе так сложно сказать? — она сложила руки на груди и исподлобья покосилась в его сторону.       И снова этот раздевающий взгляд. Аметистовые глаза смотрели насквозь, буквально прожигая своим светом. Казалось, что ответ ей уже известен, но просто хотелось услышать его из уст собеседника.       Леви сдался под натиском пары глаз и тихо пробурчал ответ:       — Восемнадцать.       Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, изучали, рассматривали. Тишина и легкий шелест травы нежно ласкали слух. Девочка, что носила белоснежный плащ, опустила голову и тихо ответила:       — Тогда это все объясняет…       — Что объясняет? О чем ты?       Но пояснений своих слов он не дождался: незнакомка вздернула голову. На ее лице появилась уже привычная улыбка, а сиреневые глаза прикрылись длинными ресницами. Она сложила ладошки за спиной и хихикнула.       — Секрет, — тоненький палец оказался перед губами, в жесте тишины. — Лучше пойдем на озеро!       Не дожидаясь ответа, девочка потянула его за пышный рукав белой рубашки и вскачь отправилась по лавандовому полю. Леви пришлось пригнуться, чтобы маленький ростик дотянулся до него. За всю недолгую дорогу он несколько раз запинался о густые стебли цветов и земные кочки, но сбавить темп не мог.       — Скоро придем!       — Ага, не сомневаюсь.       Обогнув уже сотое по счету дерево, парочка наконец-то добралась до заветного места: кристально-чистое озеро посреди темного и мрачного леса. Было холодно, но чем больше они спускались вниз по холму, тем теплее становилось вокруг.       Небольшое пятно с оттенком бирюзы скрывалось за бесчисленными слоями ветхих сосен и колючих елей. И как же оно смогло сохранить свою красоту и величие в таком высохшем и всеми забытом лесу?       Девочка все еще держала Леви за рукав, не отпуская и продолжая вместе шагать. Спустя минуту они уже были у берегов маленького озерца. Неимоверно прозрачного и такого чистого. Леви сам не заметил, как боль в сердце утихла. Больше ничего не кололо и не сжимало.       — Красивое?       По водной глади плыли зеленые кораблики с белоснежными лотосами на них. Они были пышными и такими, каких он в своей жизни еще не видел. Но этих чудных цветов было немного. Некоторые из них были разодраны на мелкие лепесточки, что в трауре скитались по поверхности. Бесцельно и бессмысленно существовали, чтобы просто быть. До чего же знакомо.       — Да.       Они сидели у берега, сцепив руками колени. Было тихо. Странно, что рядом с озером не летали всякие комары да мошки. Хотя, в таком лесу и эта живность бы не стала жить. Они были единственными, кто сюда заглянул.       — Как себя чувствуешь?       Леви повернулся и вопросительно посмотрел на нее.       — А как должен?       — Что ты испытываешь, когда смотришь туда?       Он вновь повернулся к яркому пятну, неизменно сиявшему бирюзой. Сияние было тусклым, но в самой гуще дремучего леса оно искрилось самым ярким светом. Леви странным образом тянуло к нему: хотелось ухватиться, больше не покидать берег и навсегда остаться здесь.       — Спокойствие. Безопасность, наверное.       Девочка вновь заглянула в его голубые глаза.       — А что еще?       Леви повернулся к ней уже всем телом и недовольно пробасил:       — Слушай, ты просила — я ответил. Не многого ли хочешь?       — Пф, больно надо.       И к чему эти странные расспросы? Сидит себе, никого не трогает, но нет, обязательно нужно докопаться и испортить момент.       Парень сидел, поджав колени, и размеренно водил ладонью по песку в перемешку с редкой травкой. Неестественно гладкие подушечки пальцев касались озерной гальки, перебирали, раскидывали в стороны и снова возвращали на место.       — Леви.       Он оторвался от песка и поднял голову.       — Всегда будь готов к удару со спины, слышишь? — слова отдались эхом в ушах.       От той беззаботной девчушки и след простыл. Теперь на него смотрели серьезные и холодные глаза. Пара аметистов, идеально ограненных твердой рукой. Тепло и спокойствие рядом с этим сошедшим с небес ангелом в миг развеялись, являя истинный облик.       — Что?..       Но не успел Леви закончить вопрос, как кончиков его пальцев коснулась ледяная вода. Хотел отскочить, подняться, но ступни словно обросли лозой. Он не мог уйти, встать, убежать. Слова застряли в горле, накатывающим комом. Недоумение сменилось разгорающейся паникой. Первобытный страх сковал тело так, что легкие забыли как дышать. А вода, в некогда чистом и стеклянном озере начала краснеть. Из самого центра разрасталось пятно. Леви знал: оно несло только смерть.       Хотелось орать, раздирая связки и горло в мясо, взывать к помощи, молить хоть кого-то, лишь бы достали отсюда. А вода все приближалась, утягивая за собой голени, потом колени, медленно подбираясь к торсу. Его распахнутые глаза метнулись к девочке. Безмолвно просил о спасении, не в силах пошевелить побелевшими губами. А она стояла. Просто стояла и не двигалась. Полуприкрытые веки наполовину скрывали события реальности или это не реальность? от ее вездесущих глаз. Белое одеяние и дымчатые волосы медленно качались от возникшего ветра. В ту же секунду оглушительный писк пронзил уши. ХВАТИТ. Голова начинала раскалываться всякий раз при взгляде в эти бездонные аметисты. Перед глазами пронеслась череда моментов из жизни, вживляя себя в память, бесконечно прокручиваясь. Сквозь пелену шумов и звуков до него долетели тихие смешки.       — Кажется, я поторопилась…       «ПОМОГИ, ПРОШУ!» — паника, страх и безысходность в унисон молили ее о спасении.       Кровавая вода подбиралась все ближе, накрывая его по самую грудь. Нужно срочно что-то делать! Спасти себя! Ну же!       «Всем окружающим абсолютно плевать на тебя и твои чувства. Здесь каждый сам за себя», — в задурманенной голове всплыли его слова. Почему?! Заткнись!       Голубые, окутанные страхом, глаза вновь бросились к ее лицу.       Ни одной эмоции.       Ни-од-ной.       Худенькими губами она что-то медленно и отчетливо прошептала. Но в какофонии бурления воды и не стихающего вихря удалось слабо прочитать:       «_он*__ _л__з_*_».       Вода подступала. Заливалась в ноздри, уши, горло. Она не давала и шанса на спасение, бесщадно обрывая все дороги назад. Кровавая жижа вытесняла воздух, руки немели, дрожь эхом разносилась по пальцам, задерживаясь на каждой фаланге. Новый вдох сопровождался бульканьем в легких. Отчаяние прожигало все внутренности. Мертвый холод распластался по животу изнутри, подбираясь к замедляющему пульс сердцу. Страшно. Страшно. Страшно! Но никто уже не поможет. Никто не узнает. Никто не придет… По щекам потекли прозрачные дорожки, но и они следом скрылись в водной глади. На поверхность успел проскочить маленький пузырек. Свидетель того, что некогда здесь был он. А теперь уже нет. Кругом только кровь. И лучи света сюда не попадут. Руки слабели, вся сила медленно угасала и растворялась в озере, несущем только смерть.       «По-…мо…-ги-те…» — последние слова, что цеплялись за умирающее сознание, вихрем пронеслись в голове. Это было единственное, о чем он успел подумать, прежде чем сомкнуть тяжелеющие веки.

***

      Девушки удивленно смотрели в сторону уходящего капитана, пытаясь понять: что сейчас произошло?       — Чего это с ним? — Криста перевязала лентой хвост.       — Понятия не имею.       Его растерянное лицо все еще сидело в памяти Микасы. Мозг прокручивал сцену со столкновением, пока не начал отпускать ее. В конечном итоге, подруги возобновили свой поход к уличной сушилке. Стоило поскорее забрать вещи: мало ли посреди этих жарких дней нагрянет дождь. Тогда уж точно придется на завтрашней тренировке в юбках драться. Вот потеха людям будет.       Приподнимая подол одежды, Микаса ступила на первый этаж. На удивление, несмотря на распоряжение капитана об отбое, за столом спокойно попивали чай Оруо и Гюнтер. Либо эти двое пропустили мимо ушей его предупреждения, либо бессмертные.       — Эй, — прямо на пороге двери девушек окликнул разведчик. — Ну вы-то куда пошли?       Микаса покосилась на болтуна Бозарда. Этот гад насквозь пропитан надменностью и жалким высокомерием. Не будь она простым рядовым — шандарахнула по башке разок. Так, для профилактики, мозги вправить никому не помешает.       — Мы вещи хотим забрать с улицы, — вступилась Ленц.       — А-а, быстрей тогда. Ваша подружка до сих пор не пришла, захватите и ее с собой.       — Подруга? Кто?       Кудрявый блондин демонстративно откинулся на спинку стула и с закрытыми глазами попивал чай. Специально тянул момент. В голове Аккерман уже начали играть шаловливые мыслишки о том, как приструнить этого зазнавшегося.       — Ну как ее там… Блондинка такая, нос еще с горбинкой.       — Энни?       — Ага, она-она.       Криста учтиво ответила перед тем как выйти за дверь:       — Хорошо, позовем и ее.       Убрав ладонь от прохладного металла ручки, девушка прикоснулась к деревянным поручням и начала спускаться по недолгой лестнице. Сушилка, а если быть точнее — две палки и веревка, находились на заднем дворе. Петра объяснила это тем, что оттуда свет падает напрямую и греет лучше. Что ж, не поспоришь.       Закатное солнце особенно ярко демонстрировало себя во всей красе. Приходилось щуриться, чтобы не обжечь глаза. Но небо было по-особенному прекрасным. Казалось, что там собрались и перемешались всевозможные цвета с палитры художника. Настолько оно было цветастым и при этом гармонирующим со всем остальным.       Криста и Микаса в две руки быстро управились с вещами, и тонкая веревка смогла вздохнуть от облегчения. Они уже хотели отправиться к дому, но блондинка остановилась и посмотрела на подругу.       — Нам же еще Энни нужно привести домой.       Точно. Энни.       — Она ведь не маленький ребенок, что может случиться с ней во дворе штаб-квартиры самого Разведкорпуса?       Микасе до жути не хотелось тратить свое время на поиски того, кому оно даром не сдалось. Уж кто-кто, а Энни — последняя кому помощь вообще понадобится. Они ведь с ней, можно сказать, первое место в рейтинге делят. Если бы не тот бой, то, скорее всего, Энни заняла свое место на пьедестале. В любом случае, что случилось, то случилось. Если подумать, то никого из девушек не заботит этот рейтинг. Ну и правильно. Все еще столько раз поменяется, бумаги не хватит.       В итоге, под настоятельными просьбами Кристы, Микасе все же пришлось пойти на поиски пропавшего солдата. Всунула ей в руки свою одежду, а сама пошла в сторону конюшен. И мысли в голове не было, куда могла пойти Леонхарт, поэтому выбор пал на четвероногих друзей. Чем ближе она подходила к конюшне, тем громче становилось фырканье и ржание лошадей. По всей видимости, дискуссии были в самом разгаре, даже прерывать их не хотелось.       Отворив дверцы, Микаса сразу же приковала к себе внимание пяти пар глаз. Животные любопытно навострили ушки, всматриваясь в гостью. В нос сразу же ударил запах деревенского сарая и всего подобающего ему. Несмотря на недавнюю уборку конюшен, запах от животных никуда не денется.       — Энни! — прислушалась. — Тебя уже ищут. Скоро отбой.       Ответной реакции не последовало. Кто бы сомневался.       Микаса подошла к уже знакомому вороному жеребцу, которого когда-то начесывала щеткой. Длинная морда сразу прильнула к руке, в ожидании порции нежных поглаживаний. Девушка покорно последовала его желаниями, попутно радуя свое маленькое, детское я. Довольная улыбка наползла на лицо. Кажется, она даже людям так приветливо не отвечала, как животным, птичкам и прочим зверькам. Сейчас, вместо солдата и бойца за свободу, в конюшне стояла маленькая девочка. Зато счастливая.       — Ну ладно-ладно, успокойся, — тихо хихикнула она, когда конь начал пихать в лицо свой длинный нос. — Мне пора. Обещаю: в следующий раз занесу чего-то вкусного.       Проведя гладкой ладонью по переносице жеребца, Микаса кинула на него последний взгляд и с легкой тоской пошла к противоположному выходу из помещения. Сено под ногами захрустело пуще прежнего, стоило только приблизиться к двери. Неужели не могли аккуратнее заносить его сюда? Вроде бы все чистили недавно, а мусор все так же валяется.       Микаса переступила порог конюшни и только повернула голову, как перед ней оказалась Энни: на корточках возившаяся подле здания. Услышав девушку, она дернулась и спешно поднялась на ноги, стряхивая пыль с рук.       Аккерман остановилась, удивленно рассматривая одногруппницу. Что только что произошло?       — Энни? Что ты тут делаешь?       Блондинка потупила взгляд куда-то сквозь нее. Затем прокашлялась и, кажется, глотнула воздуха.       — Я кольцо свое уронила, — издали, Микаса подметила, как она потирала большим пальцем сжатый кулак. — Наклонилась, чтобы подобрать.       Аккерман недоверчиво сощурилась: ее поведение кричало громче слов. Не хотелось клеветать на знакомую, но саднящий осадок на горле оставался.       — То есть, кольцо слетело с пальца в траву? — решила удостовериться.       Вопрос вернул Микасе внимание знакомой, и теперь та во все глаза пялилась на нее. Несмотря на свои скверные домыслы, Энни опровергла их все своим уже привычно-уверенным голосом.       — Да. По ошибке с утра надела не на тот палец, потом забыла переснять, а сейчас слетело.       Аккерман кивнула.       — Скоро отбой, нужно торопиться.       — Мне инвентарь убрать в кладовую нужно.       — Тогда я помогу.       Она не знала: приказ это был или нет. Но факт остается фактом — нужно привести домой всех до комендантского часа. В противном случае получат все и без исключений.       Микаса прошла вслед за Энни до ближайшего поворота и нашла там целый склад инструментов для уборки конюшен. Метлы были разбросаны по земле, совки́ хаотично валялись в куче, а ведра стояли где-то в сторонке. Это явно не то, что она ожидала увидеть…       — Все настолько плохо каждый раз? — она изумленно покосилась на Энни.       — Участь дежурного. Сегодня я.       Микасе доводилось разок побывать в шкуре главного по уборке за всеми, но такого бардака еще не доводилось встречать. Блондинка молча начала подбирать с земли метлы, швабры и сгребать в охапку. Микаса последовала ее примеру.       Спустя пять минут они уже шли в сторону кладовой с полностью забитыми руками. Если бы кто шел напротив — лица не увидел за такой горой. Но, к счастью, все уже давно разбрелись по комнатам, посему девушки могут спокойно дойти до конечной точки. В мыслях уже витали представления о том, как она ложится в мягкую постель, зарывается носом в подушку и укрывается теплым одеялом. Самое то после лесного забега. Еще чуть-чуть и колени по дороге потеряет.       — Совки здесь лучше положи. Места меньше занимают, — Энни указала ей пальцем в нужное место.       Девушки принялись раскладывать инвентарь по местам. Вскоре метелки, швабры и остальные предметы мирно покоились в стенах кладовой. Наклоняясь, чтобы поправить упавший совок, Микаса даже чихнула. Терзающая нос пыль все-таки вынудила это сделать.       — Кажется, все, — Энни отряхнула руки и пошла к выходу. — Ладно, спасибо за помощь.       — Ага… — чих снова подступает к носу.       Микаса проморгалась, потирая лицо ладонью. Эта противная грязь в кладовке надломила выдержку солдата. Ладно, в какой-то степени она понимала нелюбовь капитана к пыли.       До ушей не сразу дошел вопрос стоящей позади Энни:       — Ты закрывала дверь?       Покрасневшими глазами, она повернулась к ней, соображая над вопросом.       — Нет. А что?       — Не открывается.       — В смысле?       Микаса непонимающе уставилась на девушку. Нахмурившись, подошла к двери и подергала за ручку. Не поддавалась.       — Я не закрывала. Может, заклинило?       Леонхарт налегла боком на неподатливую дверь и рывком надавила. Результата не последовало. На другой стороне зазвенел металлический замок. По всей видимости, их закрыли, пока те копались в темных углах кладовки.       — Плохо, — сухо констатировала Энни.       Девушки стояли перед дверью, раздумывая над тем, как отсюда выбраться. Застрять в небольшом помещении, без окон и других выходов, в окружении пыльных инструментов. Интересная ситуация, не так ли? Даже абсурдная. Угораздило же кого-то запереть их вдвоем. И как теперь объяснять разведчикам свое отсутствие в казармах?       — Нужно осмотреть кладовую, может, запасной выход или лаз найдем, — задумчиво предположила Аккерман.       Потраченные минуты в поисках путей отхода не окупились. Даже за тяжелыми баулами, инструментами и прочими вещами выход не был найден, собственно, как и надежда на «побег» отсюда. Навернув уже сороковой круг, Микаса обреченно вздохнула. Выхода нет.       — Везучие мы с тобой.       Аккерман подсела к стене, где уже находилась Энни. Та подцепила руками колени и просто смотрела куда-то в пустоту, прикрыв глаза светлыми ресницами. Понять ее можно: Микаса тоже не горела желанием остаться здесь на весь вечер и всю ночь, тем более в компании такой же малообщительной особы как и она сама.       Девушка пригладила юбку, выправив складки, и положила голову на сложенные на коленях руки. Они просто молчали, каждая думала о своем. В воздухе повисло неловкое молчание. Энни не была для нее подругой, просто знакомая, с которой приходилось контактировать по обстоятельствам. Эта неопределенность в отношениях лишний раз подливала масла в огонь.       Микаса думала о разном: ситуации, планах, когда они смогут отсюда выбраться, а главное как. Но ни одна мысль ничего путного не принесла. Только лишний раз голову нагрузила бессмысленными переживаниями. Эх, ну и где же ее мягенькая кроватка?       — Как думаешь, что будет, когда ребята узнают о нас? — нарушила мертвую тишину Энни.       — Наверное, опять чем-то нагрузят, — Микаса горько усмехнулась. — Хотя, уж точно не дежурством здесь.       В кустах, за стенами кладовой запиликали сверчки. Сколько времени прошло уже было не ясно. Час, два? А в прочем, какая разница, все равно им сидеть здесь до самого утра. Может, все-таки стоит?..       — Энни, — блондинка хмыкнула, — чем планируешь заниматься потом? Если это все закончится. — Немного замялась, подбирая слова. — Может, мечта есть какая… Ну, кроме поездки туда, где тебя ждут.       Леонхарт повернулась к ней с легким удивлением в глазах. Но затем ухмыльнулась.       — Еще помнишь…       Она покрутила в пальцах шнурок от белой кофты. Микаса уже не рассчитывала на ответ, в мыслях ругая себя за несдержанность и провальную попытку завести беседу, но в этот раз удивили уже ее.       — В детстве, моим воспитанием занимался отец, — ледяные глаза устремляли свой взор куда-то в пол. — Он тренировал меня как настоящего бойца, а потом я поступила в армию. Даже не помню, когда в последний раз думала о планах на будущее. Я просто жила, вот и все.       Микаса была рада, что ее первые попытки самостоятельно наладить отношения не увековечились полным разгромом. Не хотелось бы вспоминать эти постыдные попытки заговорить, считай, с незнакомцем.       — Ты сама захотела пойти в армию? — историю девушка рассказала весьма сухо, возможно, не стоит расспрашивать о ее прошлом.       — Ну, можно и так сказать.       — В таком случае, твои навыки — это следствие тренировок в детстве?       Энни коротко кивнула, успокоив голову на коленях.       «Я поторопилась?»       Все же стоило больше осторожничать. В отличие от самой Микасы, что хоть как-то старается поддерживать общение с остальными,— Энни это и не надобно.       И все же, какие бы ни были причины, им еще всю ночь здесь предстоит провести. Если что-то не предпринять — напряженная тишина задушит уже через час.       — А у тебя? — тихо буркнула собеседница с прохладой равнодушия.       — Что?       — Планы.       «Кажется, не все так плохо, как я думала», — улыбнулась Аккерман.       Она начала в спешке перебирать воспоминания на задворках памяти, боясь упустить редкую возможность продолжить беседу с молчаливой одногруппницей.       — По правде говоря, я тоже не знаю. До того, как стену проломил титан, я жила в семье: занималась обычными делами, помогала маме в быту, играла с друзьями на улице. Все как-то быстро пролетело, что времени не хватало на подумать, — она остановилась, невольно вспомнив об Эрене. Его развеселая улыбка до сих пор отбивается тоской в сердце. — Это вот брат у меня мечтательным был… Море хотел увидеть, в книжках Армина начитался, а потом мне рассказывал.       — Был? — Энни выглянула и посмотрела на нее.       — Да. Во время той катастрофы была жуткая суматоха, — девушка сглотнула накатывающий ком. Еще не хватало разреветься. — Маму… съел титан. Папа куда-то уехал до падения стены, а Эрена я больше не видела. Первое время я надеялась найти его среди эвакуированных, но без толку.       «Так, нужно заканчивать это». С каждым новым словом голос ломался все сильнее, пока совсем не стих. Девушка долго себе твердила, что нужно контролировать эмоции. Что случилось — то случилось. Прошлое не изменить. Не изменить! Так что хватит реветь при одном упоминании об этом злосчастном дне! Она ведь не одна такая. У кого-то ситуация даже хуже.       — Извини, — еле слышно ответила Энни.       — За что?       — Не стоило спрашивать, — она опустила взгляд в пол.       Снова повисло молчание. После этих грустных разговоров язык не поворачивался как-либо продолжать беседу. Похоже не одной Микасе в новинку общение «по душам». Молодцы, нагнали туч, а теперь сидят под дождем. Когда выберутся, надо будет заметку оставить: «Никогда не начинать разговор с душевных травм». Как же сложно находить темы для беседы…       — А чем вы… ну, занимались в детстве? — внезапно спросила Энни.       «Может, хоть этот разговор получит развитие?»       — Обычно играли в догонялки, прятки. Частенько Эрена и Армина задирали соседские мальчишки, а мне приходилось их отмазывать от передряг, — Микаса еле хихикнула при воспоминании об этих двоих. — Армин нам часто рассказывал о книгах. В основном это были всякие энциклопедии, потом уже художественные.       — Ясно. То есть, вы поступили в армию вместе?       — Да. А что нам еще оставалось? Так хотя бы пользу принесли, — либо ты вспахиваешь поля, либо идешь на убой титанам. И там, и там — перспектива так себе. — Не уверена насчет Армина… Но, возможно, он просто не смог оставить меня. Ему было очень сложно привыкнуть к армейскому режиму.       Леонхарт вытянула затекшие ноги и слегка повернулась к Микасе.       — Я помню наши с ним тренировки. Любой другой бы уже давно ушел, а он остался, причем из-за тебя, — ухмыльнулась. — Тебе повезло с другом.       — Знаю. Армин много чего боится, но все равно идет в бой. Влияние Эрена, не иначе, — впервые за их разговор Микаса улыбнулась. Искренне улыбнулась. — Ой, кстати, я думаю тебе стоит пообщаться с Кристой.       Энни во все глаза посмотрела на девушку, словно она сказала какую-то несусветную глупость.       — Она хороший человек. Столько интересного рассказать может, всяко больше моего.       — Подумаю над этим.       В душе Микаса ликовала. Впервые она взяла инициативу в разговоре на себя и впервые смогла построить дельную беседу. Для кого-то малообщительного вроде нее — это было маленькой победой. Похоже, советы Кристы давали свои плоды. Кто знает, может, она и Энни смогут стать приятельницами?       Вот так, за редким обменом фраз в перерывах между разминающей тело ходьбой, они и не заметили как пролетело несколько часов. На улице давно стемнело, сверчки закатывали уже сотый оркестр, а солдаты, наверное, сладко спали в теплых казармах. Ну и пусть. Им и тут неплохо.       Девушки сидели в пыльной кладовой, уперевшись спинами в стену, мирно спав. Через мелкие щели залетали порывы ветра, но чувствовалась только легкая прохлада. Минутная стрелка на часах прокручивала уже шестой оборот, когда за дверью послышался странный шорох. А после громкого звука следом Энни и Микаса дернулись. Спросонья они вглядывались в единственный выход отсюда, соображая, что или кто там. Яркий свет ослепил их на пару секунд, а после на пороге появился не менее удивленный Армин.       — М-микаса?.. Энни? Вы что тут делаете?       Девушки заслонили лица ладонями, привыкая к свету. К ним подошел обеспокоенный парень, помогая встать.       — Мы вчера инвентарь убирали, а после нас кто-то закрыл, — констатировала блондинка, отряхиваясь.       — Закрыли?       — Скорее всего, этот человек не заметил людей внутри, — добавила Микаса; Армин кивнул.       — Думаю, вам стоит побыстрее пойти домой, пока ребята не заметили пропажи. Может удастся незаметно прошмыгнуть внутрь, — он оглянул подругу. — Энни еще в форме, а вот ты…       — Поняла, — Аккерман поспешила к выходу, но перед самой дверью повернулась. — Спасибо, что разбудил нас, Армин.       Паренек улыбнулся.       Девушка побежала к особняку под первыми лучами утреннего солнца. Несмотря на недавний форс-мажор, день начался отлично.