Приходи осенью, когда опадут все листья

Всё, что делаешь, надо делать хорошо,

даже если совершаешь безумство

(Оноре́ де Бальза́к)

      В четыре утра кухня становится особенным местом. Здесь время делается тягучим, словно мёд, стрелки часов замедляют свой бег, и люди, сидя в темноте, думают о прошедших днях или несбывшихся мечтах. В это время тишина кажется живой, а меланхолия прокрадывается в самые укромные уголки души.       Именно в такой час Алексис в одиночестве сидела на кухне и, поджав ноги под себя, задумчиво смотрела в одну точку. За окном всё ещё было темно. Город словно застыл — улицы казались пустыми, свет в домах не горел, даже кроны деревьев не колыхались, а луна и вовсе, казалось, замерла в небе. Тишина окутывала квартиру, и только еле слышное жужжание холодильника нарушало предрассветное безмолвие, напоминая, что время не застыло, а тихо продолжает свой незаметный бег, унося прочь секунды, минуты и часы. Ночные чаепития на кухне — это всё же момент истины. Когда ещё человек может быть настолько честным с самим собой, как не в эти тихие часы?       В голову лезли мысли о родителях. Что они подумают, если узнают о произошедшем? О том, что она решила бросить им вызов — у неё уже зрел план. Наверняка решат, что она окончательно сошла с ума. Девушка обхватила горячую чашку обеими руками и притянула её к себе ближе, но вопреки всем мыслям вдруг улыбнулась. Сделала глоток горячего чая, втянула носом приятный аромат цитрусовых и мёда, и затем тихо поставила кружку обратно на стол.       Ночь с Максом стала её маленьким бунтом. И неожиданно приятным. Кто бы мог подумать, что под мешковатыми свитерами и оверсайзом скрывается такое тело — сильное, подтянутое, гибкое, с рельефом упругих мышц и выразительными линиями. Что его уверенность и спокойствие могут дать трещину и рассыпаться, точно карточный домик? Алексис видела в этом свою маленькую победу, не только над Максом, но и над попытками родителей построить её жизнь по своему усмотрению.       Алексис прикрыла глаза, вспоминая, как Макс властно прижимал её к стене, как изучал её тело сильными руками, как его горячие губы искали её и терзали до исступления. Макс оказался превосходным любовником — всё это превзошло её прежний опыт. А опыт был скромным: всего двое случайных любовников.       Тряхнув головой, она открыла глаза. В доме напротив зажглось первое окно — город начинал медленно просыпаться. Лёгкий порыв ветра всколыхнул ветви дерева, с которого упал одинокий красный лист. Он подхватил его и, немного покружив в воздухе, аккуратно опустил на тротуар. Одно за другим медленно загорались окна соседних домов. Сегодня их свет казался каким-то особенным: тёплым и уютным, постепенно рассеивающим холодную утреннюю темноту. Он словно пытался согреть остывающий осенний воздух. Неужели эта пора и вправду давно наступила?       Сделав маленький глоток чая, Алексис почувствовала, как тепло медленно разливается по телу, и вновь посмотрела в окно. Вот-вот первые солнечные лучи пробьются сквозь предрассветную дымку, и люди выйдут на холодные улицы, и первые машины поедут. Отправиться со станции первый автобус и заберёт с первой остановки своих первых пассажиров. Раньше Алексис никогда не встречала рассвет, не видела, как просыпается город, но сегодня всё было по-другому. Ей хотелось растянуть этот момент, насладиться атмосферой наступающего дня.       И когда Макс проснулся, Алексис уже не было ни в спальне, ни в квартире. Пустая подушка и холодные простыни на второй стороне кровати, хронили лишь смутный отпечаток её присутствия. Он медленно перевернулся на бок и провёл рукой по её половине. Холодная ткань смялась под ладонью. Макс мельком взглянул на часы, что стояли на тумбочке, — шесть утра.       Сев на край кровати, он машинально взъерошил пальцами непослушные волосы, превращая утренний беспорядок в настоящий хаос, и спустил ноги вниз — босые ступни коснулись прохладного пола. В голове мелькали обрывки воспоминаний о прошедшей ночи. Это было спонтанно, страстно и, одновременно, приятно. Они оба сорвались, словно отпустили наружу то, что так долго скрывали. Но что это значило теперь?       Погруженный в мысли, Макс встал с кровати, натянул боксеры и надел свитер. Подбирая с пола штаны, заметил разбитую стеклянную вазу, осколки которой разлетелись по всей комнате — ещё одно напоминание о бурной ночи. Быстро сходив в прачечную за метлой и совком, он аккуратно собрал острые фрагменты и поспешил выкинуть их в мусорное ведро. Следы вечеринки за ночь никуда не исчезли — пластиковые стаканчики и прочий мусор были разбросаны по всей квартире — на столах, полу, под стульями и даже в коридоре. Нужно было помочь Адаму с уборкой, пока тот не умчался в больницу, оставив дом в таком состоянии. Вооружившись большим пакетом, Макс принялся методично собирать опрокинутые бутылки с остатками напитков, обёртки от чипсов, пустые пакеты и прочий мусор. Монотонная работа помогла на время очистить голову от назойливых мыслей с которыми он пока не знал как разобраться. Закончив с уборкой, Макс направился на кухню. Настенный часы показали семь утра.       На столе он заметил полупустую кружку, от которой исходил слабый аромат чая с лимоном и мёдом. Парень тихо вздохнул и опустился на стул рядом. За окном медленно разгоралось утро. Люди уже вышли на улицы, под их ногами шуршали разноцветные листья — город постепенно просыпался, медленно стирая следы прошедшей ночи. Пора было будить Себастьяна после его бурной ночки — до рейса оставалось чуть более четырех часов.       Макс потёр уставшие глаза, и ещё раз оглядел кухню. Он любил тишину, но сегодня она давила, нарушаемая лишь приглушённым тиканием старых настенных часов.       Когда Алексис успела уйти? И почему он не проснулся, когда она покидала спальню?       Эти вопросы остались без ответов и Макс, взяв кружку, поднялся и закинул её к остальной грязной посуде в посудомойку. Та заработала с характерным писком, послышался шум воды. Парень убрал со стола крошки, вымыл руки в умывальнике и направился к спальне, где спал Себастьян. Он постучал в дверь несколько раз — сначала тихо, потом чуть сильнее.       — Эй, Себ, вставай, — его голос звучал глухо, — у тебя скоро рейс, не проспи.       Сквозь закрытую дверь послышалось сначало еле различимое шуршание, затем Себастьян что-то пробормотал в ответ, но Макс не расслышал.       — Ты встаешь? — спросил он.       — Да, — хрипло донеслось из-за двери.       Макс удовлетворённо кивнул и подошёл к следующей комнате. Адама тоже следовало разбудить, чтобы тот не опоздал в больницу. Постучав пару раз, он подождал, но ответа не последовало. Тогда Макс постучал громче.       — Адам, поднимайся, — позвал он, приоткрывая дверь и заглядывая внутрь. — У тебя во сколько сегодня смена начинается? Опоздаешь ведь.       Адам что-то пробормотал в ответ, перевернулся на другой бок и только тогда медленно открыл глаза. Он поморщился от утреннего света, который начал пробиваться сквозь шторы.       — Уже утро? — сонно спросил он, потирая глаза.       — Да, — кивнул Макс, — к скольки тебе сегодня в больницу?       — К двенадцати.       — Тогда вставай, если хочешь и с Себом попрощаться, и на работу успеть. Я пойду пока завтрак приготовлю, — ответил Макс, закрывая дверь.       Вернувшись на кухню, он включил кофеварку, надел передник, закатал рукава и, достав из холодильника яйца, сыр и помидоры, принялся готовить омлет — это была рутина, которая всегда позваляла собраться с мыслями. Взбивая яйца в миске, Макс глянул в окно: там мимо проносились машины и люди спешили на работу. Утро уже полностью вступило в свои права.              Когда омлет зашкворчал на сковороде, и запахи сыра и жареных овощей наполнил кухню, у Макса заурчал живот. Он выложил готовый омлет на тарелки, поставил их на стол и, чуть подумав, добавил к ним свеженарезанный хлеб.       — Интересно, — тихо пробормотал парень себе под нос, — девушка, что была с Себом ночью, присоединиться или нет? Поставить ещё одну тарелку, что ли.       Спустя пару минут на пороге кухни появился заспанный Адам. Он широко зевнул, потирая красные глаза.       — У нас что, гость? — спросил он, удивлённо указывая на четвертую тарелку. — Или Карина на ночь оставалась?       Макс покачал головой, вытирая руки о передник.       — Да нет, не совсем. Себ с кем-то ночь провёл, подумал, мало ли, вдруг она присоединится.       — Ааа, — протянул Адам и плюхнулся на стул.       Макс разлил кофе по кружкам и тоже сел за стол.       Через минуту послышалось, как дверь в спальню Себастьяна открылась, донеслись голоса — мужской и женский. Затем, спустя пару секунд тишины, громко хлопнула входная дверь, а Себ появился на кухне. Всё ещё сонный, с растрёпаными светлыми волосами, в помятой футболке и серых боксерах, он сел за стол, сладко зевнул и блаженно посмотрел на дымящуюся кружку кофе.       — Девушка ушла? — спросил Макс.       — Ага, — кивнул парень.       — Ты как, живой? — Адам хитро прищурился, пододвигая к себе тарелку с хлебом.       — Еле, — лениво пробормотал Себастьян, потирая шею. — Ночь выдалась бурная, а утро могло бы быть немного добрее. Ненавижу ранние подъёмы.       Макс и Адам переглянулись, и одновременно закатили глаза.       Ароматы свежего омлета и тёплого кофе наполняли комнату, солнце мягко пробивалось сквозь шторы, освещая просторную кухню и троих парней, завтракавших за большим деревянным столом. Макс был самым высоким из тройки. Его разноцветные глаза переливались в лучах утреннего солнца, а вечно растрепанные чёрные волосы небрежно спадали на лоб. Адам сидел рядом и лениво намазывал масло на хлеб. С тёмными кругами под глазами, он казался несколько уставшим, но всё равно довольно улыбался — такое спокойное утро для интерна было редкостью. Его короткие каштановые волосы были взъерошены, а в тёплом свитере, облегающем спортивную фигуру, он выглядел немного небрежно, но удивительно гармонично.              Себастьян, несмотря на утреннюю сонливость, как всегда, выглядел свежо и привлекательно. Именно эта черта — всегда и везде выглядеть будто только что сошёл с обложки журнала — подкупала людей. Сделав первый глоток кофе, он довольно сощурился. Затем лениво подцепил вилкой кусочек омлета и, прокручивая его перед лицом, произнёс:       — Всегда бы так.       — Ты о чём? — не понял Макс.       — О предложении Адама жить тут втроём, — ответил тот.       — Вы когда на-ф-конец пере-ф-тащите с-ф-ои вещи ко мне? — с набитым ртом, спросил Адам.       — Я готов был бы хоть сегодня всё перевезти, если бы не моя поездка, — со вздохом протянул Себ. — Но я прямо предвкушаю это: за аренду платить не надо, любимые друзья всегда рядом, — подмигнул он, — а если Макс ещё и готовить завтраки будет как сегодня, то это вообще отвал бошки!       — Ты итак за аренду не платишь, — хмыкнул Макс. — Ты же с отцом живёшь. При чём в собственном доме и со всем прилагающимся к нему персоналом.       — Так то за городом, — отмахнулся друг, — а так мы сможем чаще видеть друг друга. А то Адама из-за работы вообще встречаем только раз в месяц.       — Говори правду, Себ, — засмеялся Адам, — тут дело не во мне, а в том, что сюда приводить своих новых девушек или парней гораздо удобнее, чем в отель или домой к папочке.       Себастьян широко улыбнулся, поднимая чашку с кофе в знак согласия:       — Признаюсь, — поиграл он светлыми бровями, — такое удобство я тоже не исключаю.       Макс только закатил глаза, а Адам хмыкнул, кидая в Себа салфетку, словно пытаясь сбить с него этот самодовольный вид. Атмосфера за столом оставалась непринуждённой — подшучивать друг над другом, обсуждать планы или новые любовные похождения, да и просто поддерживать друг друга — это были три главные составляющие их дружбы.       — У тебя когда контракт на квартиру заканчивается? — между тем спросил Адам у Макса. — Вроде же на этой неделе.       — Да, в конце как раз — ответил тот и отправил кусочек омлета ссебе в рот. — Но я думал уже завтра перевезти свои вещи.       — Отличная идея!       — А я перееду сразу после возвращение, — сообщил Себастьян, откидываясь на спинку стула.       И, подняв кружку с кофе, важным голосом произнёс:       — Ну что, за наше совместное проживание?       Парни, засмеялись, но тост его поддержали, и трое друзей чокнулись кружками.       — Как вернусь, — продолжил Себ, — надо отметить это событие по взрослому!              — Поддерживаю, — махнул Адам.       — Согласен, — кивнул Макс, — и, кстати, на счёт возвращения, если не поторопимся, то самолёт улетить без тебя и возвращаться уже не придётся.       — Чёрт, — воскликнул светловолосый парень.       Втроём они быстро покончили с завтраком. Макс убрал пустые тарелки и кружки. Себастьян помчался умываться — его сумка с вещами уже ждала в машине. Он предусмотрительно собрал её накануне, зная, чем может обернуться день рождения Адама.       Наблюдая за спешными сборами друзей, осень пожелтевшими листьями стучалась в квартиру на последнем этаже и солнце пускало солнечных зайчиков под потолок. Такая суета Адаму нравилась. Было в этом хаосе что-то домашнее и уютное, давно позабытое. Улыбнувшись, он посмотрел в окно — кажется, осень наступила, а он и не заметил, вечно пропадая на работе.       Через несколько минут Макс и Себастьян были готовы. Попрощавшись с Адамом, который неторопливо собирался на смену в больницу, они выскочили из квартиры. Прохладный ветер закружил разноцветную листву и заставил друзей поёжиться от утренней прохлады. Мокрый после короткого ночного дождя тротуар приятно хлюпал под ногами.       Себастьян прыгнул за руль своего автомобиля и сразу завёл мотор. От резкого звука, птицы на ближайшем дереве всполошились и с недовольным чириканьем взмыли в воздух. Макс устроился на пассажирском сиденье. Себ вырулил на улицу, и машина плавно поехала вперёд. За окном тотчас замелькал осенний город, спешащие на работу люди и вереницы автомобилей.       Дорога к аэропорту была свободной. Себ немного расслабился, взъерошил одной рукой светлые волосы и включил музыку. Макс откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Ему вспомнилось, как несколько лет назад, ещё будучи студентами, они с Себастьяном и Адамом часто вырывались в короткие поездки, чтобы отдохнуть. После выпуска друзья так больше делали. Взрослая жизнь внесла свои коррективы и теперь свободное время стало редкостью, а спонтанные поездки — роскошью.              — «Как же быстро летит время», — подумал Макс, открывая глаза. Наверное, хорошо, что он согласился переехать к Адаму.       Город за окном медленно проплывал перед глазами. Высокие стеклянные здания сменялись парками и мелкими домами, а шумные улицы — тихими переулками, пока в конце концов и вовсе не исчезли из вида, а на их месте не появилось бескрайнее поле, с уже пожухлой травой. Осень за городом пришла гораздо раньше. Тут уже деревья почти полностью сбросили листву, и лишь редкие жёлтые и богряные листья цеплялись за ветки, сопротивляясь порывам прохладного ветра. Солнце выглянуло из-за облаков и резвый луч ослепил Макса, заставив того на секунду зажмуриться.       — Как твои дела с вязанием свитеров? — спросил Себастьян, делая музыку в машине чуть тише.       — Я вяжу не только свитера, Себ.       — Ну всё равно, — дружелюбно усмехнулся парень, — как успехи с заказами? Сейчас же осень — стало больше клиентов?       Макс улыбнулся и, оторвав взгляд от окна, посмотрел на друга:       — Да, стало.       — Это хорошо.       В машине тихо звучала песня о любви, холодных дождях и тёплых воспоминаниях, разбавляя монотонный рёв мотора.       — Кстати, — продолжил Себастьян, ведя машину к аэропорту, который уже виднелся впереди, — у кого-то кроме меня сегодня была бурная ночка.       — С чего ты взял? — уточнил Макс, сохраняя невозмутимый вид.       — С того, что Адам спал, а кроме него, меня, девушки в моих объятиях и тебя в квартире больше никого не было. По крайней мере быть не должно было, однако стоны, которые я слышал, говорят мне об обратном.       Макс усмехнулся, но промолчал.       — И ты как всегда, — Себ фыркнул, поворачивая к парковке аэропорта.       — Ну, прости, — ответил Макс, пожав плечами, — не могу разглашать конфиденциальную информацию.       — Конфиденциальную? — драматично воскликнул Себ, вскинув брови. — Ты ранишь моё сердце! Думал, мы друзья.       — Друзья, но с границами, — улыбнулся парень в ответ.       — Я всё равно узнаю кто она, — шутливо пригрозил Себастьян, паркуя автомобиль.       Друзья вышли из машины. В нос ударили резкие запахи бензина и кофе — странное сочетание, встречающееся только на заправках или в аэропортах. Рядом торопились люди, стучали колёсиками чемоданов об асфальт. Кто-то обнимался, кто-то плакал, кто-то улыбался, глядя на небо, где виднелись взлетающие самолёты.       Макс помог Себастьяну достать сумки из багажника, и вместе они направились ко входу в Терминал.       — Дальше я сам, — сказал Себ, остановившись у раздвижных дверей, ведущих в здание. — Спасибо, что не дал проспать рейс и присмотришь за моей машиной пока я буду в отъезде. Адаму её не давай, а то из него так себе водитель.       — Хорошо, — усмехнулся Макс, похлопав друга по плечу.       Друзья попрощались, и Себастьян шагнул внутрь. Макс, на секунду задержавшись, вдруг окликнул друга:       — Слушай, — начал он, а Себ остановился в дверях и обернулся, — ты точно будешь впорядке?       Себастьян удивлённо вскинул светлые брови, затем хмыкнул и ответил с присущей только ему лёгкой, чуть дерзкой улыбкой:       — Конечно, — он небрежно махнул рукой, — у меня всё под контролем. Просто всё немного волнительно, знаешь?              — Понимаю, — медленно кивнул Макс.       Он остался снаружи наблюдать, как Себастьян исчезает в потоке пассажиров. Люди спешили, несли чемоданы, толкали тележки с сумками, прощались и встречали друг друга объятиями — аэропорт жил своей привычной жизнью. Рядом кричали таксисты, зазывая клиентов, неподалёку плакал ребёнок, который не хотел улетать от бабушки, а прямо в центральных дверях стояла счастливая парочка и весело смеялась — кажется, они только-только встретились после долгой разлуки. И весь этот шум и голоса, иногда заглушал рёв самолётов. Они железными птицами рассекали осеннее небо и улетали куда-то далеко-далеко, становясь лишь крохотными белыми точками на фоне голубого неба.       За одной из таких точек и следила Алексис, сидя на терассе отельного кафе. Она медленно потягивала остывающий кофе, позволяя реальности лениво течь мимо. Её мысли были где-то далеко отсюда — там, где сбывались все мечты и она больше не чувствовала себя такой уставшей.       Родители доверили ей управление городским отелем — самым близким из трёх семейных владений. Остальные два находились в горах — так далеко свою дочь они отправлять не желали. Алекс уже как месяц пыталась вжиться в роль в управляющего: старалась учиться у менеджеров и сотрудников, но выходило из рук вон плохо. И дело было то ли в родительском давлении, то ли в отсутствии искреннего интереса или постоянном ощущении, будто она просто пытается влезть чужую одежду, которая жмёт во всех местах.       — Эй, — голос Карины вдург вырвал её из задумчивости, — ты меня вообще слушаешь?       Подруга тоже была тут — она училась в магистратуре и сегодня перед университетом решила заехать к Алексис на работу, чтобы выпить кофе и поболтать.       — А, да, прости, слушаю конечно, — встрепенулась Алекс, пытаясь сфокусироваться на разговоре.       — Ну так вот, — продолжила Карина, — и они мне значит говорят…       Но слова подруги снова растворились в воздухе. Взгляд Алекс невольно вернулся к небу, где уже не было видно самолёта. Было лишь яркое солнце и редкие, но пышные белые облака. Они медленно плыли по голубому небу, словно никуда не торопились. И где-то глубоко внутри шевельнулось острое желание тоже оказаться где-то там, высоко над землёй, где проблемы кажутся мелкими, почти незаметными с высоты птичьего полёта.       Родители сегодня опять звонили ей — требовали повысить наполненность отеля гостями. Думали, что таким способом можно заставить Алексис быстрее научиться управляться с гостиничным бизнесом и полюбить его, но она ведь даже не понимала как это сделать. Стоять с листовками на перекрёстках? Или, может, предлагать скидки, лишь бы заполнить пустующие номера? Всё это казалось ей каким-то бессмысленным.       — Алекс, ты опять не здесь! — Карина притворно возмутилась, хлопнув ладонью по столу. — Я рассказываю тебе суперважные вещи, а ты где-то в облаках витаешь!       Алексис виновато улыбнулась.       — Прости, снова задумалась.       — Да я вижу, — вздохнула подруга. — Снова родители?       — Всегда они, — Алекс кивнула и потянулась к чашке.       Аромат кофе всё ещё манил своей терпкостью, но первый же глоток разочаровал — напиток успел остыть. Алексис опустила кружку на стол.       — Я с Максом переспала, — как бы между прочим вдруг заявила она.       Карина как раз в этот момент тоже пила свой кофе. Из-за внезапного признания она не смогла сдержаться, и коричневая жидкость брызнула из её носа. Карина закашлялась, пытаясь прийти в себя. Соседние столики удивлённо обернулись, а кто-то даже тихо хихикнул, наблюдая за тем, как кофе стекал по губам и подбородку и капал на стол с её лица.       — Ты что?! — прохрипела она, хватая салфетку и прижимая её к лицу. — Переспала с Максом? Когда?       — Сегодня ночью. На дне рождения Адама.       — Но я думала, что последняя уходила, оставляя парней. Макс хотел переночевать у Адама, чтобы разбудить того на работу и, чтобы Себ не опоздал на рейс…       — Да, именно так и было, — пожала плечами Алексис, играя с ложечкой в своей кружке. — Но вот только я тоже осталась в квартире. Хотела зайти в уборную перед тем, как уйду, а как вышла, увидела Макса. А ты сама знаешь, как он меня иногда раздражает этим своим непробиваемым выражением лица. Никогда не покажет, что что-то не так.       Карина сидела с открытым ртом и во все глаза смотрела на подругу.       — И что потом? — выдавила она и в нетерпении придвинулась ближе.       — Да ничего, — Алексис откинулась на спинку стула, оставив наконец в покое бедную кружку с кофе. — Моё плохое настроение наложилось на наш с ним разговор, и мы переспали. Потом я ушла, пока он спал.       Подруга потрясённо покачала головой:       — Ну ты даёшь. И что будешь теперь с этим делать? Притворишься, что ничего не было?       Алексис усмехнулась. Притвориться глухой и слепой было бы неплохо, но у неё были соверошенно другие планы на Макса.       — Притвориться? — она мило сморщила свой носик. — Нет, это было бы слишком просто, да и скучно. Нет, я думаю немного поиграть. Мне надоело делать всё, как говорят родители, хочу хоть раз повеселиться. Почему бы не проверить, что сделает Макс, если поменять привычные ему правила игры?       — Не слишком ли это жестоко по отношению к нему? — задумчиво спросила Карина. — Макс всё-таки наш друг.       — Это было бы жестоко, если бы я хотела использовать его за его спиной, — уверенно заявила девушка, заправив упавшую кудрявую прядь за ухо. — Но я сама предложу ему это. Просто друзья с привилегиями. Я подразню родителей, развлекусь с Максом, и он тоже сможет получить удовольствие.       — Ну что ж, подруга, — Карина вскинула руки к верху, сдаваясь, — ты выбрала очень странный способ борьбы с родителями и стрессом. И я очень удивлюсь, если Макс согласиться на эту авантюру. Это же нереально.       Пожав плечами, Алекс улыбнулась и снова посмотрела на небо. Солнце скрылось за небольшим облаком, самолётов больше видно не было, зато прямо у неё над головой медленно кружились два жёлтых кленовых листка. Они плавно опускались всё ниже и ниже, словно танцуя на ветру. Девушка устало вздохнула и прикрыла глаза. Её жизнь нуждалась в переменах, ровно как и мир всегда нуждался в осени.       Её мобильник, лежащий на столике, вдруг завибрировал, оповещая о новом смс. Алексис открыла глаза, протянула руку к телефону, и с любопытством взглянула на экран.       Это был Макс. Она улыбнулась.       — Ну вот мы скоро и узнаем, что он решит, — тихо сказала девушка, поднимая взгляд на Карину. — Макс написал, что нам нужно встретиться и поговорить.       Подруга покачала головой и слабо улыбнулась. Вокруг шумели гости, доносились обрывки разговоров, официанты сновали между столиками, разнося лёгкие напитки и маленькие закуски. Алексис сидела напротив неё, её карие глаза светились на ярком солнце, и она, с лукавой улыбкой на лице, печатала ответ Максу.       Её отношение к нему всегда граничило с неприязнью. Что именно её раздражало? Его размеренная речь? Уверенность в себе? Непробиваемое спокойствие? Говорят, люди ненавидят друг друга по трём причинам: зависть, угроза или любовь. Последнее явно не про них. Так что же тогда? Неужели, смотря на него каждый раз, она видела угрозу своему хрупкому миру? Словно рядом с его независимостью её собственная жизнь казалась золотой клеткой.       Или во всём была виновата зависть? У Макса не было ни богатых родителей, ни наследства или огромной квартиры в центре города — он просто вязал свои свитера и жил так, как хотел. Возможно, именно эта простая свобода и сводила её с ума?       Смешанные чувства терзали её, когда она вечером входила в переполненный людьми бар, где они условились встретиться. Единственное, что она знала — сегодня отсюда она выйдет не одна. Сегодня она сделает первый шаг на пути к свободе, которую, как ей казалось, украли у неё родители. Хватит быть послушной дочерью, пора было показать, что она давно выросла и сама решает, какой путь ей выбрать.       Алексис огляделась. Народ толпился у барной стойки, запах пота и алкоголя витал в воздухе, смешиваясь с ароматами дешёвых духов и горького сигаретного дыма. Люди перекрикивали друг друга в разговорах, кто-то смеялся слишком громко, а кто-то почти разделся в поцелуе, готовый перейти к чему-то большему прямо здесь и сейчас. Алексис никогда не понимала, почему Адам, Себастьян и Макс любили такие заведения, но сегодня она тут чувствовала себя иначе — настроение было как раз такое, как у целующейся парочки.       Макса она нашла за круглым столиком у окна. Он сидел, как всегда, казавшийся до отторжения спокойным — ни взгляд, ни жест не выдавали ни одной эмоции. Но что удивило её больше всего, так это то, что он держал в руках небольшой букет подсолнухов. Это немного выбило её из колеи. Алексис ещё раз оглядела парня с ног до головы, пытаясь уловить хоть какие-то намёки на его мысли, и медленно подошла к столику.       — Привет, — она опустилась на стул напротив. — Это мне? Или у тебя свидание сегодня?       Макс поднял взгляд и его разноцветные глаза встретились с её. Алексис показалось, что сегодня он смотрел на неё по-другому, но всё ещё с какой-то неясной снисходительностью. Столько лет прошло со дня их знакомства, а его глаза всё также немного пугали. Было в них что-то холодное и, одновременно, гипнотизирующее.       — Привет, — его голос был мягким, улыбка — безупречно вежливой. — Да, это тебе, — он протянул ей букет подсолнухов. — Подумал, что будет правильным хоть так выразить благодарность за вчерашний вечер… и за нашу дружбу.       От такого жеста Алексис едва не потеряла дар речи — точно как Карина этим утром, когда подавилась кофе после её откровений. Она осторожно приняла букет, словно тот мог взорваться у неё в руках, и пристроила его на краю стола.       — Слушай, Макс, — она сразу перешла к делу и немного наклонилась вперёд, чтобы парень смог расслышать её, — сегодня ночью мы просто… отвлеклись и мне понравилось. Мне сейчас как раз не нужно ничего серьёзного. Мне нужно немного забыться, и ты как никто другой можешь мне в этом помочь, если ты понимаешь о чём я.       Макс медленно кивнул, откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и ни один мускул на его лице не дрогнул. И вот как понять о чём думает этот парень? Его глаза с минуту изучали её лицо, перед тем как он наконец-то произнёс:       — Я понимаю о чём ты, но думаю, что это неправильно. Мне кажется, что усложнять нашу дружбу сексом без обязательств это плохая идея.       Алексис нахмурилась. Почему с ним всегда так сложно разговаривать?       — А я не думаю, что этот секс может стать чем-то большим, если ты вдруг надеялся именно на это, — резко ответила она, кивком указав на букет. — Почему ты всегда такой, Макс? Может, иногда стоит просто расслабиться и забыть о своих придуманных правилах? Я не ищу отношений. Мне нужно отвлечься — и ты можешь помочь мне с этим. Согласись, ночью нам обоим было хорошо, так почему бы просто не отпустить ситуацию и не развлечься немного?       Макс тяжело вздохнул. Рядом смеялась компанию друзей, гремя пивными бокалами, шум разговоров практически перекрывал его слова.       — Алексис, я не могу, — ответил он. — Если я пойду на это, наша дружба изменится, ведь мы не станем парой, а наоборот — разрушим то, что уже есть. Я не хочу этого. Мы можем или просто оставить это воспоминанием или сделать вид, что ничего не было.       Девушка пару минут неотрывно буравила его взглядом, чувствуя, как внутри вновь вскипает раздражение. Потом также откинулась на спинку стула:       — Ладно, — бросила она, — тогда я пошла. Попробую найти тут того кто сможет мне помочь.       Девушка ловко вскочила со стула и быстрым шагом направилась вглубь бара, оставив букет подсолнухов и Макса позади — сидеть в одиночестве и смотреть ей вслед. Вокруг веселились люди, было душно, дым от сигарет поднимался под потолок, музыка уже гремела вовсю, пытаясь оглушить. Традиционный английский паб в это время всегда был заполнен отдыхающими после работы людьми. Народ активно стекался сюда, чтобы не только пропустить бокал один-другой, но и расслабиться после тяжелого трудового дня.       Девушка протискивалась сквозь плотную толпу к барной стойке. Сначала надо было что нибудь выпить.       — Текилу с апельсиновым соком, пожалуйста, — заказала она у бармена, пытаясь перекричать гул голосов вокруг.       Мужчина в жилете кивнул и уже через минуту перед ней стоял оранжевый коктейль, украшенный долькой апельсина и розовым бумажным зонтиком. Алексис обвела бар оценивающий взглядом, прикусив губу от напряжения. Её взгляд упал на молодого человека, сидящего, как и она, за барной стойкой. Он медленно пил виски со льдом и скучающим взглядом пялился в телевизор над стойкой. Девушка одним глотком опустошила половину своего бокала и пересела на высокий стул рядом с парнем. Томный взгляд, лёгкая улыбка и они быстро завели разговор. За одним коктейлем пошёл второй и третий, и через некоторое время они уже самозабвенно целовались, позабыв о том, что находяться в людном месте. Горячий, влажный поцелуй пьянил не хуже текилы, а чужие руки уже властно сжимали её плечи.       Быстро, всё происходило слишком быстро, но Алексис это нравилось. Она слегка отстранилась и поднявшись, поманила незнакомца за собой.       — Меня Кайл зовут, — сказал темноволосый парень.       — Мне всё равно, — небрежно бросила она.       Они дошли до более укромного уголка рядом с туалетными комнатами и вновь вернулись к более интересному занятию, чем обмен именами. Парень был горяч — тёмные волосы, длинные руки, подтянутое тело, и пьяная улыбка на тонких губах. Он целовал её напористо, и Алексис отдавалась этому поцелую, однако в голове то и дело вспыхивали воспоминания о поцелуях Макса.       Отмахнувшись от настойчивых мыслей об единственной ночи с «другом», она проникла руками под футболку горячего парня и провела пальчками по его спине, чувствуя как напрягаются мышцы. Его пальцы уже боролись с пряжкой её ремня. Какая разница, если их увидят? Может, именно этого она и хотела — чтобы весь мир узнал, как ей плевать на правила.       — Ты что, с ума сошла?! — прокричал кто-то рядом, явно пытаясь оглушить похлеще, чем гремящая музыка.       Этот кто-то резко оторвал Кайла от Алексис.       — Проваливай, — грубый голос Макса, вырвал её из плена страсти. — Тебе с ней сегодня ничего не светит.       Макс возвышался над Кайлом как скала — выше на голову, шире в плечах, и с таким взглядом, что любое желание спорить испарялось мгновенно.       — Да пошли вы, — кинул он перед тем, как уйти и раствориться в толпе.              — Ты что творишь?! — очнулась Алексис.       Ей не понравилось ни то, что Макс так не вовремя проник в её мысли, ни то, что после этого, словно по волшебству, появился перед ней и разрушил все планы.       — Спасаю тебя от ошибки, — его голос снова стал спокойным, почти будничным. — Пошли, я отвезу тебя домой.       Он хотел взять Алекс за руку, но та отдёрнула её, будто его прикосновение обожгло огнём.       — Меня не нужно спасать! — прошипела девушка. — Я хотела совершить эту «ошибку» и я не уйду отсюда пока не сделаю то, что хочу.       — И то, что ты хочешь — это переспать с любым парнем из бара? Прямо так, на виду у всех? — уточнил Макс, изогнув одну бровь. — Я не узнаю тебя, Алексис.       Она не нашла, что ответить, кроме как выпалить острое «да».       — Хорошо, — кивнул Макс, — тогда пошли.       Он схватил её за руку и решительно повёл к туалетным комнатам. Народу там столпилась куча, но он их будто и не заметил. Просто подошёл к двери с надписью «женский туалет» и, толкнув её под недовольные крики очереди, спокойно зашёл внутрь вместе с Алекс.       — Подожди немого, — попросил он, отпустив её руку.       Макс быстро обошёл все кабинки — их тут оказалось всего три, — и вытолкнул ошарашенных девушек за дверь, больше никого не впуская.       — Какого ты творишь, парень! — крикнул кто-то в ответ на его действия. — Снимите отель, нам тут всем в туалет надо по нужде!       — Подождёте, — резкий, грубый голос был им ответом.       Макс захлопнул дверь и защёлкнул замок.       — Макс, — опешила его Алексис, — ты что делаешь?       Уверенности в её голосе поубавилось, особенно, когда парень медленно повернулся к ней лицом, и она увидела, что его глаза превратились из насыщенного голубого и тёпло-карего в полностью чёрные, холодные. Теперь бы никто не признал, что у него гетерохромия.       — Ты не в своём уме, Алексис, — вместо ответа сказал он. — Адам и Карина — мои близкие друзья, если они узнают, что ты переспала на глазах у незнакомой толпы непонятно с кем, и я был в курсе и не остановил тебя, то мне не жить.       Алексис стояла посреди небольшой комнаты. Пахло старым освежителем и мочой, на потолке мигала лампочка, а в закрытую дверь кто-то барабанил и что-то кричал. Но сейчас это не имело значения. Она в недоумении смотрела на парня перед ней. Алекс не знала, что ответить ему, но отчего-то её сердце колотилось, как бешеное, а колени слегка подкашивались.       — И каким я буду другом, если позволю тебе спать со всеми подряд только потому что у тебя на душе херово? — его голос был хриплым и тихим, но она расслышала всё, что он сказал.       — Значит, ты позволишь спать только с собой? — выдохнула Алексис, тяжело сглатывая, вставший посреди горла, ком.       И в следующую секунду она оказалась зажата между умывальником, из крана которого тонким ручейком лилась вода, и Максом, который сразу приник к её губам в жадном поцелуе.       Свет удивлённо мигнул, а Алексис, неожиданно даже для себя, сразу обвила его шею руками и застонала в горячий поцелуй. Этот поцелуй забирал дыхание, ломал остатки контроля, позволяя им раствориться в ощущениях. Алекс медленно потянулась к рубашке Макса, забавно, что парень надел её в бар, и принялась неуверенно расстёгивать маленькие пуговки. Однако, услышав приглушенный стон, быстро расправилась с остальными и начала водить подушечками пальцев по крепкому мужскому торсу. Удивительно, что Макс мог быть таким горячим.       Время для них остановилось, воздух вокруг будто начал искрить, а напряжение, что нарастало с каждой секундой, уже можно было резать ножом.       Макс рыкнул в поцелуй. Сильнее сжал её плечи и прикусил нежную кожу губ. Её запах и резвые пальчики, изучающие его торс, кружили голову. Её затуманенные страстью глаза выводили его из привычного равновесия. Макс отпустил девичьи плечи, руками очертил её позвоночник, на что девушка выгнулась, словно кошка, и прильнула ближе. Он руками огладил её упругую грудь и, спустившись ниже, положил руки на её ягодицы, крепко сжав их. Алексис снова застонала в поцелуй. Парень резко подхватил её под бёдра и одним рывком усадил на раковину. Его руки переместились к пряжке её ремня. Освободить её от штанов и спустить трусики оказалось делом пары секунд.       Алексис тоже не удержалась. Обхватив ногами бёдра Макса, она притянула его ближе. Сейчас ей было просто необходимо почувствовать тепло его тела, его прикосновения и поцелуи. Она хотела сорвать больше стонов с его губ, хотела, чтобы он перестал сдерживаться и полностью отдался этому моменту. Её ловкие пальчики переместились с торса на джинсы и, расправившись с ширинкой, приспустили штаны вместе с боксерами, освобождая уже мокрый, ставший твёрдым член.       У Макса снесло крышу и куда-то подевался хвалёный самоконтроль. Разведя ножки девушки в стороны, он снова обхватил её бёдра руками и рывком притянул к себе.              Почувствовав как горячая плоть входит в неё, Алексис выгнулась навстречу, подставляя шею под жаркие поцелуи, и протяжно застонала. Его имя слетело с её губ, когда он до упора вошёл в неё. Боже, так хорошо с мужчиной ей ещё никогда не было. Или во всём был виноват алкоголь? Даже если это была текила, Алексис сейчас было всё равно. Она вцепилась в плечи Макса, ловила его страстные поцелуи, поддаваясь вперёд, навстречу новым ощущениям. Бешеный ритм, глубокие толчки, короткие ноготки, что впивались в широкую мужскую спину и сильные руки, сжимающие её ягодицы, сминающие её грудь, рваные поцелуи и раскаленный до предела воздух вокруг быстро сделали своё дело. Их голоса слились в один протяжный стон и вскоре их обоих накрыло волной безумного оргазма, сносящей всё на своём пути и заставляя их утонуть в обострившихся до предела чувствах.