Когда Цветы Заговорят

***

— Что тут делает последователь бога хаоса? — Спросил Сяо Чен, отступая на шаг назад. — Я точно знаю, что отец ничего не планировал с лесом Анду. Сердце билось в груди бешенной пташкой. И было не понятно: от боли из-за треснутого ядра, от проклятия Дзями или того факта, что перед ним посланник хаоса, который мог стоять за всем беспределом леса Анду, не беспокоясь о смерти Сяо Чена? Конечно, им не так важна жизнь Третьего, не стоит заблуждаться, однако, Сяо Жунь всё ещё использует его для своих ритуалов, поэтому будет огромный скандал, если посланники тронут заклинателя. — Мы же не шавки Сяо Жуня, как ты, — фыркнул последователь. Третий заметил упрек. Только не мог на него ответить. Потому что слышал как там, наверху, его надрывно зовут. Ищут. И Сяо Чен хотел бы выползти из своей кожи. Он чувствовал как сжимался его желудок. В голове пульсировало. Челюсть свело от напряжения. — Меня зовут Арут, — он пальцем указал вверх, — довольно шумные, не правда ли? — Сердце Старейшины готово было уже вылезти через глотку, — но сейчас нам не до них. Ещё успеется, — махнул рукой, будто это был обычный разговор с предложением выпить по чашке чая, а не угроза о том, что троих спутников Сяо Чена ждала смерть от рук сектантов. — Ты убил двух моих хороших друзей. Не помнишь таких? Резкая смена темы сбила с толку. Не надолго. Арут светился спокойствием вместе с какой-то мрачной радостью. Ну, конечно, он ведь только что загнал в угол своего заядлого врага. К сожалению, как бы Сяо Жунь не сотрудничал с последователями, часто предоставляя им сына для выполнения разного рода грязной деятельности — отношения у них не заладились с самого начала. Эти сумасшедшие словно испытывали настоящее наслаждение, когда всячески издевались над Сяо Ченом. Избивали, хватали за волосы, резали, отправляли без духовных сил сражаться против тварей. Конечно же умереть для него было роскошь. Его всегда спасали в критический момент, чтобы потом ещё долго этим попрекать. Всё же Сяо Жунь был хорошим подспорьем в выполнении плана по возрождению злобного бога, а сам Сяо Чен являлся не более чем хорошим источником энергии да жертвы для прочих ритуалов. Но это не отменяло того, что заклинатель где-то в глубине души давно их записал в свои враги, мечтая остаться один на один без контроля отца. Как сейчас. Третий сделал шаг назад, насилу сохранив равнодушный вид и посильнее сжал кулаки. — Значит, все те твари, которые тут бушуют — это ваших рук дело? Арут не заметил ничего в тоне заклинателя, как не заметил, что тот склонил голову, слегка скрывая глаза спутанной мокрой чёлкой. — Конечно! — Размахивал руками, радостно кивая. — Мы всё гадали как же тебя заманить сюда, но вот сам пришёл! Ах, как было приятно смотреть как вас окружают все наши милые куклы, — обнял себя, пока в глазах загоралось настоящее безумие, — но вот когда детишки решили сбежать… Мы не могли позволить хотя бы твоему сыну пропустить занимательное зрелище! — Значит, это из-за вас мой сын оказался в опасности! — Сяо Чен выставил руку в сторону… …Но ничего не произошло. Арут громко засмеялся, почти падая на колени от хохота, а на глазах выступили слёзы. — Боже, это лицо! — Смеялся мужчина. — Ты пытался призвать свой меч? — Вытер слёзы и указал второй рукой наверх. — Он остался в воде озера. Знаешь ли, это особое озеро, которое не пропускает духовную энергию, поэтому не пропустит твой призыв к мечу так же, как не выпустит тебя на волю без нашего на то разрешения. К сожалению, ты предрешил свою судьбу, когда в том лабиринте решил убить моих пешек. — Откуда то появилось огромное количество людей в чёрном с тканевыми масками на лице, закрывающими их уродливые шрамы-улыбки, но в глазах Сяо Чен видел их жажду заполучить его. Живым или мёртвым. — Поэтому теперь умрёшь ты. Последователи окружили мужчину, что куда бы тот ни попытался уйти, то непременно оказался бы завален толпой. Третий не знал как Арут мог оказаться в том месте, чтобы узнать что произошло в лабиринте. Похоже, не стоило доверять тому злобному духу. Либо же заклинатель что-то упустил из виду. Что-то, что даже тот дух не заметил в своих же владениях. Надо будет вернуться в храм, чтобы самому разобраться в произошедшем да поискать какие-нибудь зацепки. Возможно, что лес Анду, что деревня Се оказались одной огромной ловушкой для него. Или все события были связаны и имеют куда большую значимость, чем Сяо Чен мог сейчас себе представить. Только вот ведь в храм ушёл старший брат со старейшиной Вуй. Ему оставалось лишь надеяться, что с ними всё будет хорошо. А сейчас у заклинателя у самого были проблемы. — Похоже за столько лет моего подчинения вам… — Сяо Чен опустил руку в рукав ханьфу, начав доставать оттуда что-то. — Совсем не узнали меня. — Достал веер, тут же опуская другую руку в рукав занятой руки. — И на что я способен. Арут усмехнулся. — Ты так говоришь, словно это не тебя убьёт проклятье, стоит убить хоть одного из нас. — Склонил голову. — Интересно, что же оно сделает с тобой, убей ты более пяти человек? В этот момент заклинатель достал второй веер, тут же расправляя их. — Давай проверим. — Улыбка совсем не к месту озарила лицо мужчины. — Только я уверен, что успею забрать тебя с собой в могилу. — А вот я больше уверен, что сейчас не к месту храбриться! — Прикрикнул из кольца Дай Лонгвей, — ты проклят Дзями! Ты не выдержишь столько откатов от своего проклятия вместе с болезнью от духа! Как будто ты будешь нужен своему папаше, когда станешь обычной сломанной вещью! Ты итак сломан. А ему не нужны ломанные игрушки. Но заклинатель не слушал. Сяо Чен мгновенно ощутил, как в воздухе образовалось напряжение, и в тот же миг его веера начали трепетать, словно живые существа. Каждый из них ловил несуществующий ветер, создавая вокруг своего владельца волны невидимой человеческому глазу ледяной энергии. Он знал, что у него есть всего несколько мгновений, чтобы подготовиться к нападению. Взгляд его был сосредоточен, а сердце колотилось словно где-то в горле. На самом деле, Сяо Чен вовсе не думал, что он сломан. Его не нужно было чинить. Больше похоже на то, что его просто немного неправильно подклеили — некоторые части работали неправильно… или слишком правильно. Так, как нужно было другим, но не самому Третьему. Ведь он нуждался совсем не в этом. В прочем, уже давно не знал в чём нуждался. Может, в спокойствии и счастье в кругу близких? Но тяжкая ноша из чужих смертей, злодеяний как отца, так и его самого шлейфом тянулась за ним. Призраки, засевшие в костях, что проникали в кошмары и сны, окутывая его тоской до мозга костей. Одиночество, от которого ему никогда не избавиться даже в кругу близких. Боль, которая разрывала всё его существование в этой бренной третьей чёртовой жизни. И иногда эта боль смешивалась с тяжестью осознания, что он сам позволил себя запереть в клетке. Да отдал ключ человеку, которому не стоило. Будь он хоть немного умнее, то давно понял, что поступки отца по отношению к нему были неправильные. Однако, осознание было слишком позним. Настолько, что уже полностью погряз в порочных желаниях да деяниях министра Сяо без возможности забрать ключ от своей клетки обратно. Слишком поздно заметил, как к клетке добавились кандалы. Даже побег из дома не решил ничего. Он просто обрёл ещё один замок на своём сердце — Мао Юшен. Просто снова погряз в чужой крови. То, что он посвятил себя обучению и росту Сяо Мо, дало ему возможность сосредоточиться на чём-то. Чём-то хорошем, когда его душа была пропитана ненавистью. Чём-то, что могло бы помочь ему избежать уготованной судьбы. Чём-то, чем… кем он увлекся с головой. Кого он любил всей своей прогнившей душой, которой так же сильно ненавидел себя. А потом появился Ли Шу. Арут пришёл в ярость от его спокойного лица и щёлкнул пальцами. — Вперёд. Такой похожий на Сяо Мо. Ли Шу, который вызывал где-то на подкорке сознания всё то светлое, что Третий никогда бы не подумал что у него осталось. Совсем не похожий на Сяо Мо. Вспыльчивый, но послушный. Искренний. Заботливый. Смотрящий хмурым взглядом на синяки под глазами у взрослого да будто всё понимающий. Понимающий то, что не должен даже мельком осознавать ребёнок. Совсем противоречивый. Но каким-то образом ставший родным. В момент вся толпа ринулась напролом к Сяо Чену. Сразу за воспоминанием о Ли Шу появился Фэн Гу. В тот самый день их первой встречи в саду. Обескураженный, гордый, красивый… С воспоминанием об этом истинном демоне почувствовал, как болезненно сжалось горло. Словно почти готов разрыдаться. К небольшому удивлению главы шайки ненормальных сектантов, Третий довольно легко увернулся от первой атаки. Его острый взгляд пронзал не хуже отсутствующего меча. Широкий клинок врага разрезал воздух всего в паре сантиметров от бока заклинателя, заставив того побледнеть от ужаса. Похоже, ему не удалось всё ещё достаточно восстановиться во время этого разговора, чтобы как-то избежать новых увечий. Каждая встреча с Фэн Гу — потрясение. Каждый разговор с ним — вспышка стыда за вопросы, которые вылетают из рта Третьего быстрее, чем успеет осмыслить их правильность. Каждое прикосновение — вспышки звёзд под закрытыми веками. Однако Сяо Чен поспешно вернул себе контроль над телом, и двое приблизившихся последователя начали смертельную схватку с ним. Они кружились на одном месте еще некоторое время, повторяя одни и те же действия: слуги нападали, а Третий с завидной осторожностью избегал атак, так ни разу и не прибегнув к оружию. Лишь отбивал веером лезвия, когда они должны были вот-вот пронзить его плоть. Фэн Гу убил Сяо Чена в той далёкой первой жизни, которая сейчас не более, чем страшный кошмар где-то глубоко внутри. Один из тех, который, просыпаясь, помнишь лишь смутными отрывками. Легкими образами, что, пытаясь облачить в слова, лишь упускаешь из своих рук. Словно песок сквозь пальцы. Фэн Гу убил Сяо Чена. И он должен был бояться демона. Гнать прочь. Убить, чтобы не быть убитым. Но он не мог. Наверное, Сяо Мо боялся именно этого ответа. Что его папа слишком устал от крови на своих руках, что вовсе уже не считал себя чем-то отличным от злостных демонов. Клинок вновь пронзил воздух совсем рядом с лицом Третьего. Старейшина сохранял пассивность в бою не просто так. Он специально тянул время для сбора духовной энергии, так как в одиночку ему было сложно скомпенсировать разницу в численном превосходстве противника. Сяо Чен так же присматривался к стилю боя противников, анализировал каждое движение их рук, подмечал каждый взмах широких мечей, как они дышали да движение ног. Третий был знаком с последователями давно, у них почти всех одинаковый стиль боя с большими двуручными мечами да с луками. Однако, он всегда видел их бои против тварей, не людей. Кто знал, может в битве с совершенствующимися они меняли стиль боя или добавляли что-то новое. Но сейчас видел, что это была обычная толпа сумасшедших, которая не принимала его за потенциального, сильного врага. Что было даже очень на руку ему. Наверное, не стоило предаваться сантиментам, когда вокруг одни враги. Наверное, Сяо Чен никогда больше не сможет увидеть всех их, своих родных. Он не сможет выбраться из этой пещеры. Но он сделает всё, чтобы прислужники зла тоже никогда не вышли из пещеры, горящие желанием навредить дорогим людям Третьего Старейшины горы Бао. — Я справлюсь, — шепнул он, закрывая глаза на мгновение. Раздался грохот, когда веер Сяо Чена ударил прямо в горло атаковавшего его мужчины. Кряк! В глазах у мужчины промелькнуло удивление, потом кровь полилась из его рта, совсем не сдерживаясь тканевой маской. Он даже не успел закричать, прежде чем горло оказалось разрезано одним ровным порезом. Потом голова свесилась в сторону. Он умер! В глазах застыло удивление. Ему заранее было известно, что они охотятся за сильным заклинателем, сам не раз видел Третьего в деле, подготовился к схватке. Удар, который он нанёс, не был смертельным. Он просто пытался ранить Сяо Чена так, чтобы его смогли схватить. И всё же его убили. Когда мужчина умер, на его место пришли ещё двое преследователей. Они испустили яростный рёв: — Сун Бао! Сяо Чен отбросил ногой труп в тех двоих, потом быстро понёсся в сторону, где к нему так же приближались противники. Он дрожал, задыхался, но его глаза горели ещё более свирепым огнём, чем раньше. Ощущение сосредоточенной в сердце энергии заполнило его тело, и веера в его руках засияли, охваченные ярким светом. Толпа вслед неудачливым двоим слугам ринулась вперед, но Третий сделался словно частью ветра. Он взмыл в прыжке в воздух, и веера, сверкая, разлетелись вокруг, образуя смерч из ледяной энергии. Один из противников, бросившийся на веер с мечом, оказался засечённым невидимыми потоками, и его собственный удар вернулся к нему, отбрасывая прочь. — Ты всё равно умрешь! — Это вы все умрёте! — провозгласил в ответ Сяо Чен, ловя вернувшиеся веера и погружая всех в хаос. Арут, застывший на месте, почувствовал, как холодок пробежал по спине. Он осознал, что недооценил этого человека, этого песика министра, и теперь это могло стать его фатальной ошибкой. Сяо Чен двигался словно неистовый зверь, грациозно отбиваясь двумя веерами от любых всевозможных атак мечами сектантов, которые пытались волной поглотить всё его существо. Даже когда старейшина спотыкался, делая лишние шаги, чтобы не упасть — это выглядело словно давно задуманный и долго отрепетированный танец. Рукава ханьфу порхали вокруг его тела, а волосы развивались от каждого движения всем телом. Он уже давно обсох, пока кружил этот кровавый танец, оставляя раны на теле противников веерами. Кто-то отделывался царапинами, вновь несясь в гущу, а кто-то умирал от перерезаного горла. — Да уберите у него уже эти долбанные веера! — кричал Арут, пытаясь отойти к сияющей тьме за его спиной. Это явно был один из многих ходов в этой странной пещере. Точнее конструкции под землей. Услышав предводителя, итак до предела разозленные послушники бросились в бой с еще большим остервенением, размахивая мечами так, словно никого рядом не было. Даже не замечая что ранили своих же. На самом деле их учили быть верными словам их злого бога, отчего приказы верховных служителей являлись наивысшим предназначением. Даже умереть им было не страшно. Поэтому им было плевать как размахивать мечом и будут ли они живы или мертвы, главное — выполнить приказ. В какой-то момент одному все же удалось выхватить веер из рук старейшины, отскакивая прочь. Сяо Чен помрачнел и хотел уклониться от следующих атак. Однако в этот момент, когда он отвлёкся на очередной рассекающий воздух взмах мечом и собрался отступить, сзади послышался свист летящей стрелы. Раздался грохот, и стрела воткнулась в Третьего, вызывая всплеск боли. Он сразу побледнел ещё на несколько тонов. Стрела попала в кость того самого плеча, которое ранил призрак с храма, и раздробила его. Стрела была сделана из духовно богатых материалов, а запустившая её сила придала исключительную мощь. Разломав кость, стрела протащила заклинателя назад, заставляя прочертить сапогами чёрные полосы, рассыпая неровные камни пола пещеры в пыль. Стрелу выпустил человек, стоявший рядом с Арутом, в руках которого был всё ещё вибрирующий от выстрела лук. Третий с самого начала осмотрел эту толпу на наличие лука, но, не заметив такого среди всех, ослабил бдительность. И все замерло. Сяо Чен пытался отдышаться в этот краткий момент отдыха, пока другие голодно почти облизывались на него. Он не видел этого из-за масок, но чувствовал из-за их взглядов. В какой-то момент его словно окатило тяжелой волной воздуха. По ощущениям, вспомнился момент, когда на Горе Мечей проходил сквозь барьер в то поле. Но… Сейчас такие ощущения были предвестником плохого поворота событий. Его словно стало тянуть к земле, придавливая сверху. Это уже напоминало ситуацию на совете, когда другие заклинатели напали на него. Ветер проникал под его одежду и, казалось, ему было очень холодно, не смотря на то, что он так много крутился в битве. Лицо мужчины побелело до невообразимого цвета. Еще чуть-чуть и он просто превратился бы в растаявшую скульптуру подобии себя. Только сейчас заметил, что духовные силы будто и не восстановились вовсе. А боль от болезни Дзями уже распространилась на лёгкие, что ему хотелось вонзиться своими руками в собственную грудную клетку лишь бы перестало болеть да гореть. Под ногами засветился кроваво-алый круг заклинания и из него появились красные верви, обвивая руки старейшины да притягивая вниз к камню. — Отлично! Наконец-то сработал этот круг! — воскликнул один из преспешников. — Схватите и не дайте сбежать, нам нужно побольше его энергии для той мрази, иначе опять будет верещать, что не хватает для подделки его техники. — Сяо Чен вздрогнул. Почему другие злодеи такие беспечные, чтобы принимать его за слабака, а потом раскрывать свои планы? Но, благодаря этому, теперь не пришлось гадать что случилось с теми людьми, чьи трупы они нашли. Кто-то решил изучить его технику. А для ее изучения нужно с ней сталкиваться. Однако, тот человек решил пойти по другому пути: поглотить энергию Третьего, чтобы начать внутри себя ее культивировать. Только вот такой способ обучения техники так же нес особый риск — смерть. Никто, кроме Сяо Чена или ветви семьи Сяо, не знал как правильно разгонять ледяной туман по духовным каналам. Не правильное течение приводило к тому, что каналы начинали постепенно покрываться ледяной корочкой, а потом сам человек начинаел изнутри превращаться в ледяную скульптуру. Примерно как в первой жизни он убил Фэн Гу. Только культивирование убивало намного медленнее, больнее да заметнее на самой жертве. У этого человека наверняка уже стала заметна низкая температура тела, а волосы стали приобретать неестественно белоснежный оттенок. Волосы заклинателей очень чувствительны к изменениям духовной энергии внутри тела. Если заклинатель начинаел использовать какие-то новые техники или другой путь — волосы могли изменить оттенок. Если же они стали темнее, то это могло означать, что человек мог уйти в неправильный путь. То есть стать злым заклинателем, практикующим путь убийств. Или же он поглотил силу демона для улучшения культивации. На самом деле, с оттенками была тонкая грань. Никогда нельзя было точно сказать ни о чем. Как, например, сам Сяо Чен при использовании вышедшей из-под контроля силы дракона — его волосы могли становиться темно-пепельными, почти черными. Поэтому, если Сяо Чен правильно все понял из недавних слов Арута, они собирали остатки его энергии еще в деревне Се. Вот и раскрылась тайна отчего там все погибли от его техники. К тому же, времени с того происшествия прошло достаточно, чтобы первые признаки обледенения проявились на неудачливом заклинателе. И тот мог их заметить — поэтому устроил ловушку в лесу. Неправильный вывод, что нужно поглотить больше ледяной энергии для ее усвоения. Нужно теперь было найти этого человека раньше, чем произойдёт непоправимое. Ведь в предсмертных муках этот человек мог сойти с ума, получить отклонение духовной энергии да стать не лучше тварей — начать убивать всех, кто попадётся на глаза. Из слов Арута не понятно: мужчину или женщину искать. Но, главное, зацепки все же были. Хоть какие-то. Только вот не сейчас, напомнили ему верви на руках, притягивая еще ближе к полу, отчего лицо заклинателя на миг скривилось. — Арут, похоже за все года ты ни разу не понял ничего про меня, — улыбнулся Третий, а сам сектант понял, что козыри у того не закончились, останавливая взмахом руки приближение соратников к заключенному. — И что ты сможешь сделать? У тебя практически не осталось духовной энергии. Отсюда не сбежать, твои дорогие спутники же никогда не смогут тебя найти, а Сяо Жунь не сразу узнает о твоей пропаже. Но даже в этом случае ему будет плевать на тебя. Сяо Чен громко рассмеялся, запрокидывая голову. Он смеялся так громко и сильно, что ввело всех в ступор, отчего возникла тишина, которую разрывал лишь голос мужчины. На уголках серых глаз образовались небольшие капельки слез. Они думают, что он до сих пор искал внимание отца? Что он был верной пешкой лишь по глупой причине быть признанным этим гадким человеком? Нет, не человеком. Тварью, принявшей подобный облик. Если бы не чёртово проклятие, если бы тот не был министром да не имел такого огромного количества покровителей, то Чен давно бы уже сдал его со всеми потрохами всей Империи на растерзание. Даже если бы это означало, что он тоже будет казнён как преступник. — Что? Что смешного?! — закричал кто-то из слуг бога хаоса. Да, они не понимают этого. Они не знают. — Вы ведь знаете чем занимается мой отец, — опустил голову Третий, вперившись взглядом в Арута. — И, вот вам небольшое новое знание — я много чему научился у него, будучи жертвой. Вместе с его словами красные верви порвались, исчезая, пока алый круг медленно гас. Люди взволнованно переглянулись, делая шаг к нему. В глазах Сяо Чена светилась решимость, он схватился за стрелу, что торчала у него из плеча, и свирепо выдернул её, несмотря на то, что это было жутко больно, но он закусил губу. Кровь хлынула из губы да огромным потоком из раны, а на стреле остался выдранный кусок плоти. Заклинатель задрожал от ужасной боли, тяжести, слабости. Но, не медля ни мгновения, он запустил стрелу обратно в стрелявшего. С пронзительным свистом стрела помчалась вперёд на огромной скорости. Из-за вложенных остатков духовных сил, мощь стрелы была такой же сильной, как когда летела в него самого. В тот же миг когда взмахнул рукой и бросил стрелу обратно, он использовал оставшийся во второй руке веер для смертельного удара стоявшего рядом противника, и свободной рукой достал из рукава бумажного человечка. От Сяо Чена стала исходить тёмная да мрачная аура. Мужчина, который уже чуть не выстрелил из лука ещё раз, был пойман врасплох. Кровь брызнула во все стороны, тот вскрикнул, в глазах отразилось изумление от силы стрелы, которая протащила его назад с большой скоростью, что впечатала в стену пещеры. Убит. — Ты когда-нибудь слышал о западной магии кукл вуду? Когда-то мой отец испытал их действие на мне. — Уходим! — Испуганно закричал Арут. Слабая улыбка озарила искусанные, кровавые губы Третьего. — Но он не знал, что я все запомню и смогу повторить. В один момент спокойная пещера превратилась в жуткое поле боя. Люди начали резать друг друга, пока человечек в руках Сяо Чена, намокший от чужой крови с прикосновением веера, стал испускать темную энергию, которая наполняла пространство. Кто не был под властью проклятого талисмана, пытались подобраться к ослабленному заклинателю, но безжалостно сметались в сторону своими же соратниками. Тишина комната разрывалась криками и звуками схватки. Каждый содрогался от страха, лишь единицы осмеливались приблизиться к Третьему. Лишь после того, как он издал пронзительный крик, ставший эхом в пещере, люди замерли в ожидании. Даже проклятые куклой замерли. Как же Сяо Чену больно! Болезнь убивала его изнутри. Ядро вновь треснуло. А духовные силы практически не могли сдерживать попытки злой энергии дракона вырваться на волю. Третий сам не мог понять отчего всё ещё был жив да мог использовать темные заклинания для поддержания куклы вуду. Его губы высохли и растрескались, лицо осунулось. Он кричал, почти срывая голос. Хрипел, кашлял, склонял голову, качался из стороны в сторону. Раненный дикий зверь. — Хватайте его скорее! — закричал Арут, увидев для себя возможность. Но заклинатель не должен показывать слабости. — Вы все забыли, кто я на самом деле. — прорычал Сяо Чен, не отрывая взгляда от Арута. Его голос становился всё более искаженным, словно накладываясь на звуки самой тьмы. — Я же верный пёс своего отца. Думаете, он не научил меня терпеть любую боль? На самом деле, Третий нагло врал. Даже спустя года ему было больно. Возможно, он правда был сломан. Только вот не знал как починить себя обратно. Сяо Чен, чувствуя, как сила куклы вуду начала брать верх над разумом, стал мысленно произносить заклинание, надеясь остановить эту бурю. Лицо его ещё больше побледнело, и мгновенно вся энергия, что он собирал, сконцентрировалась внутри куклы. Исходя из неё, струился черный дым, который складывался в образы подавляющих страхов и ужасов для всех, кто смотрел на него. — Нет! Я не позволю тебе это сделать! — вскрикнул Арут, бросая перед собой амулеты в попытке создать защитный барьер. Но Третий, казалось, не замечал этого. — Пожалуйста, закончи со всем скорее, чтобы не вредить себе ещё больше, — взмолился Дай Лонгвей. Его внимание было поглощено существом, что появлялось из облака тьмы, вызванного Сяо Ченом. Кукла теперь летала в воздухе, как окованная силой духа, готовая к немедленному нападению. — Я смогу освободить вас от сковывающих цепей этого самозваного бога, — произнес он, глядя в пустые глаза своих противников. Тень, исходившая от него, становилась все шире, поглощая всё на своем пути. Из кольца, за которым скрывался Дай Лонгвей, просочились искры. Он осознал, что даже его энергия не может столкнуться с этим натиском. — Ты не сможешь это контролировать! — воскликнул он, но крик потерялся в общей панике. Лучи поглощали сущности, теряя себя в мгновении эйфории. Высвобожденная энергия заполнила всю пещеру, превращая её в настоящий ад. Вновь начался хаос бойни. — Умрите! — крикнул он, распоряжаясь магией, в которую вложил все свои силы и страхи. Секунды растянулись, когда в шахматной игре жизни, смертельные ходы были сделаны, и тьма окунула землю в свою бесконечную бездну. Волосы Третьего постепенно от энергии взметались в воздух, окрашенные чужой и собственной кровью, что никто не мог заметить, что их цвет стал немного темнее, чем был раньше. Глаза же с каждым мгновением наполнялись темнотой, пока не остался только зрачок, окрасившись в белоснежно-белый. Никто, глядя в этот момент на Третьего Старейшину Горы Бао, не смог бы сказать, что перед ним стоит человек. — А вот это плохо, — прошептал всё же вылезший из кольца Дай Лонгвей, хватаясь за свою голову. Все шумы затихли для Сяо Чена, а напряжение нарастало, как натянутая струна. Пульсирующая кукла вуду продолжала выпускать чёрный туман, пока все подвластные ей люди становились самыми настоящими призраками. Эти призраки боролись с не подвластными магией, и, теряя свои конечности, они только подпитывали ненасытный хаос. — Это ради моих близких, — бормотал Старейшина, — только ради них. Ещё одного. Мне нужно убить их всех, чтобы никто не причинил вреда моим близким… Он повторял себе это снова и снова, а образы братьев, сына, Ли Шу с Фэн Гу продолжали возникать в голове. Вдруг пошёл дождь. Водный потолок не выдерживал столько духовной энергии, отчего вода стала как сквозь сито течь внутрь пещеры. Смешиваясь с дождём, над мужчиной нависли, прыгнув, смертники. Из Сяо Чена продолжали выкачивать энергию, отчего делая всё вокруг ещё холоднее. С разных сторон вновь к нему приближалось ещё девять человек к тем смертникам. — Тебе не уйти! Прыгнувшие на старейшину люди умерли в одно мгновение от точного разреза горла веером. Даже без духовных сил, Третий был одним из сильнейших признанных заклинателей. У тех кто с самого начала его недооценивал — нет шанса. — Никому не выбраться из области формации нашего бога! Твои спутники все умрут! Послушники Хаоса явно не знали, что Фэн Гу уже уничтожил формацию, привлекающую нечисть. Уничтожить остатки не так сложно для истинного демона, объединившегося с молодым адептом ордена заклинателей и одной из старейшин, которую многие признали за ее силу. Но никто не смел угрожать Сяо Чену его спутниками. В глазах Третьего читалось намерение убивать. Арут свирепо посмотрел налившимися кровью глазами, стоя в центре побоища, и приказывал своим людям налетать на их пленника, стремясь обрушить весь гнев на Сяо Чена. Позади него раздавались крики боли и ярости, в то время как сам он отпустил свою энергию, вспыхнувшую огнём на талисманах. — Убейте его! — закричал Арут, подгоняя слуг хаоса на Сяо Чена. С поднятой головой Третий встречал удар, словно собираясь вызвать ответную бурю. Его рука, двигаясь подобно смерчу, отбивала веером темные талисманы. Сяо Чен с каждой минутой становился ловче, его движения меткими и решительными, и одновременно продолжал энергией куклы управлял с окутанной зловещей тьмой силой. Третий, одеяние которого развивалось будто в невидимом ветре, пронзительно двигался тяжёлой поступью сквозь поток врагов прямо к Аруту. Каждый его шаг излучал мощь, и противники рассыпались в стороны, словно сметённые невидимой силой. Он использовал свои руки, как оружие, вгрызающееся в тела врагов, сокрушая, растирая, не оставляя шансов. Сяо Чен, шагая среди криков и свистящего ветра, поднимал куклу вуду, направляя её силу, как стрелу, в сердца недругов, отталкивая от себя. Марионетками отгоняя прочь. Стенки пещеры порой дрожали от удара, а всколыхнувшаяся тьма поглощала всё, что осмеливалось подойти слишком близко. Трое вставших перед ним последователя, которых не смогли остановить куклы, ослабленные под гнётом старейшины, рушились, теряя свою мощь и надежду. В их сердцах царило отчаяние, и мысли о поражении. Они готовились к финальному удару. Не страшась смерти за своего главу, который бежал прочь в темный коридор. Пещера, разрушенная боем, уже трескалась, теряя свою форму и структуру. Заклинатель даже не моргнул. Он просто не успел осознать, а трое противников уже лежали пред ним убитые. Куклы вуду действительно были сильны. Не осознавая, он смог убить их, просто желая пройти дальше. За Арутом. Ему нужны ответы от этого чертового главы сектантов. Ему нужно убедиться, что никто из этих сумасшедших не выживет, чтобы потом вернуться за местью или кто может раскрыть данный инцидент отцу. Тяжело шагая, словно ему на плечи упала целая гора, наподобии пика Вишни, Третий прошёл мимо трупов, направляясь в темноту коридора, где скрывался тот трус. Кровь спадала с одеяний, с рук, с веера. Сяо Чен словно побывал в кровавом дожде. Глаза ужасно слепило, хотелось поднять руку да вытереть лицо. Однако, руки были заняты. А времени не было. Было только желание убить. Месть. Он ведь должен отомстить, верно? Сколько его мучали, сколько над ним измывались… Разве неправильно, что он вернет всё десятикратно? Разве правильно, что он один должен страдать? Как можно было прощать подобные поступки? Да даже, если простить прошлое, то что делать с настоящим? Они пытались сломить его, забрать его силу! Они угрожали ему спутниками! Он должен защищать своих спутников. Своих друзей. Своих… Кого? Чёрные глаза без зрачков, которые даже не понятно куда были обращены, на миг закрылись. Заклинатель сжал в руке бумажную куклу вуду. Позади раздались ужасающие крики. Зато больше его никто не побеспокоит. Но стоило об этом подумать, как откуда ни возьмись, на него прыгнул человек в чёрном. Которого Сяо Чен одним ударом веера убил, тут же оставляя после себя труп. — Приди в себя, идиотина! — Кричал Дай Лонгвей, пытаясь дозваться до Третьего неизвестно уже сколько, но тот совсем не слышал стольродного голоса. Совсем впал в безумие. — Если ты не успокоишься, то вновь нападешь на сына! На сына! Ты хочешь вновь его ранить?! Приди в себя, Сяо Чен! Третий замер. Мужчина слегка повернул голову в сторону призрака, с застывшим лицом, по которому было не понятно эмоций, но каким-то образом Дай Лонгвей знал, что тот испытывал недоумение. Неужели старейшина уже настолько ушёл в себя, что даже забыл его? Забыл себя? — Ты Третий Старейшина ордена Бао с пика Цветущей Вишни, — начал говорить призрак, словно оправдываясь, — у тебя есть сын, Сяо Мо, который тебя очень любит в ответ на твою любовь. Ты пожертвовал своей жизнью ради этого мальчика, чтобы Сяо Жунь не тронул его. А так же взял на себя клятву крови, которую не можешь нарушить, чтобы сдать своего отца за злодеяния. — Дай Лонгвей просто не знал что ещё сказать, просто пытался тянуть время, привлекать внимание на себя да надеяться на силу духа заклинателя. — А ещё у тебя есть ученик, Ли Шу. Он демоненок, которого ты очень ценишь, хотя делаешь вид, что вовсе нет. Ты очень быстро привязываешься, доверяешь, беспокоишься о других… Даже с убийцей из своей первой жизни подружился! Я бы никогда не смог так поступить… Если бы был на твоём месте, то убил бы его раньше, чем он меня. А ты… А ты вот, так радуешься его приходу… Даже есть лучше стал и спать в темноте… Уже не так часто просыпаешься от кошмаров… Порой мне кажется, что ты вовсе в него влю… — Спасибо… — Раздался слабый голос Сяо Чена. Хриплый, сломленный. Зато чернота в глазах исчезла, возвращая обычный взгляд. — Ты пришёл в себя… — Выдохнул призрак, запуская пятерню себе в волосы. — Господи, боже… Я уже испугался, что потерял тебя… — Я тут… — Слабо улыбнулся уголками сухих губ. Третий оперся рукой о стену, медленно оселая на колени. Веер упал из второй руки. Честно, он так устал. Ему так больно… — Выглядишь паршиво… — Чувствую себя так же. Но у меня ещё есть дела. — Шатаясь, всё же встал на ноги. Он убрал веер в рукав и взял с пола двуручный меч одного из убитых последователей. — Арут не должен уйти от сюда живым. Сяо Чен не стал слушать то, что хотел сказать Дай Лонгвей. Лишь поспешил тяжелыми шагами вперёд, таща за собой тот меч одной рукой. Когда с детства находишься на грани жизни и смерти, то вовсе потом перестаешь ее видеть. Чувствовать. Поэтому даже сейчас мог дать отпор врагам. Хотя любой другой заклинатель на его месте давно бы лежал мёртвым. Удивительно, что ядро не покрылось новыми трещинами после того, как энергия дракона вышла из-под контроля, что Сяо Чен сошёл с ума. К тому же, магия кукл вуду тоже должна была оставить свой отпечаток на нём, но ничего такого не чувствовалось. То ли будет позже, то ли что-то помешало. В этот момент старейшина вышел в ещё одну пещеру. В ней не было водного потолка, но была водная стена — водопад. Эта пещера скрывалась за водопадом. Шум стекающей воды больно ударял по чувствительности больного да раненного заклинателя. Раздался смех Му Чуня. Одного из «помощников» Сяо Жуня, имя которого Сяо Чен запомнил со времён, когда упал со скалы после иссякшей духовной энергии да атаки со спины во время миссии от отца. Под смех меч Му Чуня прорезал воздух и испустил луч света, одновременно с которым просвистел порыв ветра. Левой рукой он произвёл жест заклятия и указал вперёд, огненный шар величиной с бочку тут же полетел в Третьего, излучая обжигающий жар. Дрожь пробежала по телу старейшины от усталости, он оглянулся, в его глазах поблёскивало намерение убивать. Он понимал, что если не разобраться с этим противником сейчас же, ему уже не удастся догнать Арута. Однако, когда он оглянулся, Му Чунь неожиданно отступил, в его глазах промелькнула насмешка. Он ни за что не позволил бы Третьему приблизиться к себе. Просто хотел выиграть время. Старейшина сжал кулак и снова пошел дальше. Но к Му Чуню уже успели на помощь ещё двое приспешников и тот вовсю расхохотался. Он перестал ходить вокруг да около и напал, собрав все силы. Вместе с двумя другими сумасшедшими кровожадно ринулся на Сяо Чена. Но не успел даже моргнуть, как его лицо помрачнело. Приблизившись троица стала применять различные техники и талисманы со взрывами да призывом стаи собак, которых, как они отлично знали, боялся старейшина. В ответ Сяо Чен произвёл жест заклятия левой рукой. Меч с разворота полетел в того, кто был посередине, разрезав одним махом всех уже успевших появиться тварей, а в сторону второго противника махнул кулаком. Удар кулаком попал в цель, противник полетел кувырком назад, а изо рта у него брызнула кровь. Третий тоже закашлялся кровью, его ранения ухудшились ещё сильнее. Сяо Чен понимал, что из этой битвы ему не уйти живым. Прежде чем заклинатель смог отступить назад от противников, в него полетел мощный заряд огненного шара от меча Му Чуня. В этот момент пещеру сотряс ужасный грохот. Му Чунь со вторым приспешником да сам Третий пытались остаться на ногах, когда одна из стен пещеры разрушилась под давлением чужой силы. Все уставились на образовавшийся проход, в котором понемногу начала улягаться пыль. Сердце Сяо Чена бешено пыталось прорваться сквозь рёбра, пока ком страха в перемешку с кровью застрял в горле. Если он ещё мог кое-как попытаться отбиться от той троицы во главе с Му Чунем, то новоприбывших, неизвестно в каком количестве, помощников вряд ли даже ранить толком сможет. Он устал. Он слишком устал от всего. Хотелось просто ни о чём не думать. Упасть. Как же хотелось… — Шифу Сяо? — Раздался довольно молодой юношеский голос, звонко нарушивший возникшую тишину. — Шифу Сяо! — Третий никак не мог толком рассмотреть кто к нему обратился, даже сделал шаг по направлению к голосу, но тело было слишком не послушным после пережитого. — Какими судьбами тут, шифу Сяо?