Падение

      – Пап, но нам нужен Россия! – Казахстан вот уже полчаса преследовал отца, пытаясь уговорить того отпустить РСФСР вместе с ними в поездку. – Ты же знаешь, как он хорош в хоккее. Без него нам не выиграть!       Союз раздраженно фыркнул:       – Ты прекрасно знаешь, что Россия наказан и не будет выезжать за границу.       Стоявший неподалеку РСФСР лишь недовольно передернул плечами – разговаривать с отцом после их последней ссоры он не собирался.       Казахстан возвел глаза к потолку:       – Ну почему ссоритесь вы, а страдать должен я?       – Никто не ссорится, – хмуро поправил его отец, что-то помечая карандашом в бумагах. – Это воспитательный процесс.       – Передай ему, что вообще-то я давно взрослый и меня уже не нужно воспитывать! – не выдержал Россия.       – Казахстан лишь развел руками, а СССР хмыкнул, не отрываясь от бумаг:       – Если ты такой взрослый, то должен быть готов принимать последствия своих поступков.       Казахстан устало простонал, пока Россия, надувшись, сверлил глазами не обращающего на него внимания отца.       От возмущения Россия хотел швырнуть что-нибудь об этот дурацкий деревянный с зеленым покрытием стол. Он с таким предвкушением ожидал свою поездку в США. Планировал, что бы он хотел увидеть во время путешествия и, конечно, гадал, встретится ли с Америкой. Точнее он был совершенно уверен что они увидятся, но не представлял, что бы он хотел ему сказать.       – Да ладно вам! Пап, ну у нас же политика разрядки, все дела, помнишь? – с надеждой спросил Казахстан. – А что может быть лучше, чем то, что мы хорошенько взгреем на катке этих канадских хоккеистов? Они играют там между собой и считают, что лучшие в мире. Но это они еще не встречалисьс красной машиной! – СССР хмыкнул и оторвался от своих записей. – Но вот только наша сборная сыгрывалась с Россией и мы так быстро не натренируем замену. Пап, пусть он привезет тебе кубок, а если нет – отправим его в колхоз, подрабатывать перевозчиком навоза.       Россия возмущенно воскликнул, уставившись на брата, а СССР расхохотался.       – Ну только если на таких условиях, – вытер он проступившие от смеха слезы. – Хорошо, пусть летит с вами, но чтоб следил там за ним!       – Конечно, он шага от меня не сделает! – радостно хлопнул по плечу брата Казахстан.

*****

      – Ну что, ты готов к матчу? – улыбаясь, спросил Америка, присаживаясь напротив разминающегося брата.       – Конечно, – фыркнул Канада. – Я думаю, это будет легко. Я вообще-то бог хоккея.       – Я бы на твоем месте не недооценивал русских, bro, – США сквозь темные очки рассматривал разминающуюся на льду команду СССР.              Канадец недовольно хмыкнул:       – Я никогда не видел русских в деле. Я вообще ни про кого из них не слышал. Они – сраные коммуняки, зачем мне в них разбираться?       – Ладно, ладно. Не злись, – поднял руки в примирительном жесте Америка. – Я просто не хочу, чтобы ты продул «сраным коммунякам».       Канада заливисто рассмеялся:       – Если я проиграю, то, клянусь, я съем свой контракт с их дурацким... как это называется, – он пощелкал пальцами, вспоминая, – бортсчшом.       – Ok, ловлю на слове, – усмехнулся США.       Зал постепенно заполнялся все большим и большим количеством зрителей. Многие пришли посмотреть на тех самых злобных русских, из-за чего команда СССР чувствовала себя как в зоопарке: с них не сводили глаз тысячи людей.       – Давно не было так много зрителей на твоих играх, – протянул Америка. – А злобные комуняки-то поднимают рейтинги.       – Это еще что, когда мы их разгромим, этот матч будут пересматривать миллионы! – с энтузиазмом ответил Канада, затягивая шнуровку коньков. – Весь свободный мир ждет, когда их поставят на место.       Прозвучал сигнал и команды вышли на лед. После церемонии приветствия игроки разъехались по позициям. Старт! И Канада стремительно помчался вперед, выбивая шайбу из-под замешкавшегося игрока советской сборной. Несколько мастерских обходов и:       – Scooooore! – громогласно орали комментаторы, а зал разорвало гулом ликующей толпы.       США зевнул, уже успев пожалеть, что пришел сюда. Ожидаемо - игра была неинтересной.       После очередного сигнала канадская команда снова резко пошла в атаку и, ловко заблокировав защитников советской сборной, передала шайбу Канаде, который был уже у ворот и стремительно забил вторую шайбу. Атака не заняла и пяти минут.       Толпа билась в экстазе. Отовсюду были слышны смешки, а из динамиков на короткое время даже раздался похоронный марш.       Канада, возвращаясь на свою позицию, с усмешкой высокомерно посмотрел на игрока в красной форме СССР, потешаясь над тем, как его симпатичная мордашка исказилась от злости.       «Не думал, что среди коммуняк, есть симпатичные. Нужно будет познакомиться после победы, возможно, я смогу научить его любить демократию», – самодовольно подумал канадец. Он развернулся, чтобы снова позлорадствовать, но русские уже стояли вместе кругом, обнимая друг друга и поддерживая. – «Пф, вам уже ничего не поможет», – усмехнулся он.       Снова сигнал. Канадская сборная резко атаковала противника, но в этот раз русские, казалось, проснулись. Они действовали быстро и не дали шанса пройти к их воротам. Напряженное противостояние длилось почти десять минут и вот, совершенно неожиданно для Канады, один из русских стремительно проскочил мимо него. Он ловко уворачивался от всех попыток его остановить и, казалось, не ехал, а летел надо льдом. Секунда - и очко отправляется команде СССР!       Зал удивленно вздохнул. Раздались не слишком активные аплодисменты. Хотя врагов и не хотелось поддерживать, все же это было слишком красиво, чтобы не оценить.       Следующая атака обернулась катастрофой для канадской сборной: всего за пару минут эти чертовы русские смогли остановить атаку противников и стремительной контратакой забили вторую шайбу.       Люди недоуменно переговаривались. Многие были недовольны, что канадская команда играет так расслабленно. Все ожидали жесточайшего реванша.       Когда команды пошли на перерыв, тот самый симпатичный русский, проезжая мимо Канады, усмехаясь, оттянул свою футболку, помахивая гордой надписью «СССР».       «Еще и дразнится», – хмыкнул канадец. – «Ну ничего, я его еще заставлю себя уважать».       Второй период начался со стремительно пролетевших русских, нагло атаковавших ворота с первых же минут. И буквально сразу неуловимый коммунист пробил четвертое очко.       Канада гневно бросил клюшку о лед. Никто не мог быть лучше него – короля хоккея. А мерзкий мальчишка проехал прямо перед носом канадца на одной ноге, хлопая себя по бедрам в недвусмысленном жесте и широко улыбаясь.       США заинтересованно наклонился вперед, стараясь рассмотреть ловкого нападающего.       – Кажется, все оказалось интереснее, чем я думал, – хмыкнул он, всматриваясь в мельтешащие фигуры.       Его же брат в ярости подозвал своих защитников и указал им на русского. Те понимающе кивнули и, злорадно усмехнувшись, разъехались по позициям.       Очередной сигнал - и красная стрела стремительно рвется к воротам, но в какой-то момент прямо ему навстречу вылетел защитник канадцев и с громким грохотом впечатал парня в борт.       Сидящий напротив Америка вздрогнул от неожиданности, но тем не менее заинтересованно наклонился к прозрачной перегородке.       С тихим стоном советский нападающий поднялся и оглянулся – защитники его команды уже хмуро стояли рядом с канадцем, так жестко сыгравшем против их товарища, но судьи предусмотрительно крутились рядом, готовые разнимать зарождающуюся драку. Потрепанный русский бросил быстрый взгляд в сторону зала и, развернувшись, вернулся на позицию. Но США уже успел рассмотреть синие глаза, потемневшие от боли и белоснежные, выбившиеся из-под шлема, волосы.       – Очень интересно, – довольно протянул он, узнавая сына Союза. – Кого это тут у нас выпустили из-под железного занавеса?       Теперь Америка не сводил взгляда с РСФСР, старясь не терять его в этих быстрых перемещениях.       Тем временем русские снова шли в атаку. Неуловимый нападающий ловко уворачивался от очередных попыток сбить его силовыми приемами и забил очередное очко для команды СССР.       Зал разочарованно загудел, а русские как ни в чем не бывало обнимали своего предводителя. Тот счастливо улыбался, чем несказанно бесил Канаду, хмуро наблюдающего за этим, во время совещания своей команды.       – Этого нужно сломать, – сурово произнес тренер, кивая в сторону радующихся противников. – Фил, Пьер, вы слышали?       – Да тренер, – отозвались несколько приунывшие защитники.       Новый период ознаменовался красивой комбинацией советской команды. Казалось канадцы, как сонные мухи, совершенно не успевают за их перемещением. РСФСР забил очередное очко и уже собирался возвращаться к своей команде, как его со всей силы впечатали в бортик.       Россия зарычал и потянулся дать сдачи, на что немедленно получил от второго канадца по лицу. Он яростно старался отбиться от двоих, хотя один из них удерживал его руки, но тут на них налетели Казахстан и подоспевшая команда СССР. Началась куча-мала. Канадские игроки тоже спешили в драку, подъезжая и сразу выдергивая советских хоккеистов и валя их на землю, старясь нанести удары по голове. Судьи без особого успеха пытались разнять дерущихся. Постепенно драка сошла на нет. Россия все порывался вступиться за брата, который все еще катался по льду в обнимку с противником, но его удержали и над ухом раздалось насмешливое:       – Тише, тише, hot guy.       РСФСР раздраженно скинул руки и развернулся. Перед ним стоял тот самый канадец, капитан команды. Каштановые волнистые волосы выбились из-под шлема, а в карих, цвета темного шоколада, глазах, плясали смешинки. Его улыбка во все тридцать два зуба, казалось, кого-то напоминала.       – Не трогай меня, – буркнул Россия и, развернувшись, направился к своей команде.       – Как грубо, – хмыкнул Канада и тоже вернулся на позицию.       Последний период ознаменовался полным разгромом канадской сборной. Они смогли отыграть всего одно очко. Зал постепенно начал пустеть, болельщики не выдерживали смотреть на такое унизительное поражение. Да еще от кого! От чертовых коммунистов.       Россия и Канада стояли друг напротив друга. Русский нагло усмехался, понимая, что за оставшееся время противникам уже не отыграться. Канада раздраженно смотрел на этого мелкого наглеца, мечтая хорошенько приложить его головой об лед.       Сигнал! РСФСР резко вырывается вперед, элегантно обходя всех защитников и завершая игру очередной шайбой в канадские ворота. Счет: 7-3.       Восторженные русские, побросав клюшки и шлемы, повалились в одну радостную кучу. Приунывший зал аплодировал, признав победу советской сборной.       Канада подъехал к борту и раздраженно скинул перчатки. Тренер стоял схватившись за голову и в ужасе причитая:       – Как это вообще возможно? Это же национальная катастрофа!       Канада уже хотел отправиться в раздевалку и хорошенько выпить сегодня вечером, когда у входа его перехватил США.       – Куда это ты собрался, bro, а как же наш спор? – ехидно ухмыляясь, спросил Америка.       Канадец недовольно цокнул.       – Где я, по-твоему, должен найти бортсчш? – буркнул он.       – Я абсолютно уверен, что мы сможем найти его у русских, – сверкая белоснежными зубами улыбнулся США.       Обреченно склонив голову, канадец кивнул и поплелся в раздевалку, за своим контрактом.       Спустя несколько минут они уже стояли у двери раздевалки советской команды, из-за которой доносился громкий шум празднования. Америка, озорно подмигнув хмурому брату, постучался. Дверь распахнулась и перед ними предстал растрепанный беловолосый парень в одних красных штанах. США заинтересованно окинул взглядом крепкое тело и соблазнительные линии проступавших мускулов. Кое-где расплывались сине-фиолетовые гематомы, но Америка решил, что в этом даже есть что-то эстетичное.       – Кхм, – привлек внимание Россия, нарушая слегка затянувшуюся паузу. – Товарищ Соединенные Штаты Америки?       – О, hello, handsome!. У нас тут возникло одно неотложное дело. – улыбнулся своей фирменной улыбкой США. – Видишь ли, мой брат... он обещал, что съест свой контракт вместе с бортсчшом, если проиграет вам, – из глубины раздевалки начали доноситься смешки, – но мы не знаем, где в Монреале мы сможем найти его.       Синие глаза России блеснули, когда он посмотрел на мрачного канадца.       – И поэтому вы решили, что у русских всегда можно найти борщ? – со смешком спросил он. – А также водку, балалайку и медведя? – США покивал, улыбаясь, а позади России раздался откровенный хохот. – Ну что ж, как это ни странно, но вы оказались правы, – ярко улыбнулся русский, отходя в сторону и приглашая гостей. – У нас действительно есть борщ.       Америка и Канада зашли в помещение, где их немедленно окружили советские игроки. Они заинтересованно рассматривали в основном Канаду – все знали, что это капитан их противников и один из лучших игроков в хоккей. Канадец же хмурился и понуро ждал своей участи.       Через какое-то время в раздевалку зашел Казахстан, держа дымящуюся тарелку с красным супом. Канада недоверчиво посмотрел на нее – ему еще не приходилось пробовать ничего из русской кухни. Со вздохом он принялся рвать свой контракт и сыпать его обрывки в тарелку под ободрительный шум противников.       – Я думаю, достаточно приправы, – Россия мягко положил руку на плечо Канады.       Тот удивленно посмотрел на добрую улыбку парня и в очередной раз удивился отсутствию у него злорадства. Казалось, тому было очень весело, но он желал разделить этот смех со своим противником.       Канада кивнул и, зажмурившись, попробовал суп. На удивление, он был неплох, даже немного бумаги не слишком портило его. Под ободрительные восклицания русских игроков он съел всю тарелку и улыбнулся в ответ. Советская команда одобрительно хлопала его по плечу и пожимала руки.       Молодой капитан команды тоже протянул ему руку.       – Не ожидал, что вы так крепко держите слово. Уважаю, – улыбаясь, сказал Россия. – А еще я восхищаюсь вашей игрой.       Канада почувствовал, что покраснел от удовольствия. Он сам, хотя и нехотя, начал уважать этих коммуняк за их великолепную игру, поэтому ему было вдвойне приятно услышать похвалу от них. Это хотя бы немного скрашивало горечь поражения.       – Кем здесь и нужно восхищаться, так это вашей храбростью и талантами, капитан, – подмигнул штаты, приподнимая очки. – Такую громкую победу нужно непременно отметить. Как вы смотрите на то, чтобы полететь вместе со мной в Нью-Йорк, конечно же, всей командой, – поспешил уверить нахмурившегося русского Америка.       Россия неуверенно оглянулся на друзей. Их выезд строго обговаривался и сразу после игры они должны были вылетать домой. РСФСР очень не хотелось подводить отца, несмотря на их ссору, но искушение увидеть известный всему миру город было слишком велико. Команда молча и с надеждой смотрела на капитана, ожидая его решения.       – Хорошо, но у нас будет буквально один день...       – Great! Это будет лучший день в твоей жизни, honey bear, – перебил его США. – Мы немедленно вылетаем на моем частном самолете, – он бесцеремонно приобнял Россию, подталкивая того к выходу.       – Товарищ Соединенные Штаты Америки, дайте я хотя бы оденусь, – смущенно протянул РСФСР.       – Оденешься в самолете, – отмахнулся США. – Там и душ есть. Пойдем-пойдем.       Нахмурившийся Казахстан хотел окликнуть брата, но заметивший жест от Америки Канада преградил ему путь и, улыбнувшись, завел разговор о техниках защиты советской команды.       США повел смущенного русского через коридоры к выходу, где их уже поджидала роскошная машина с тонированными окнами. Хлопнув дверью, Америка махнул водителю.       – Но как же моя команда? – обеспокоенно спросил Россия, оглядываясь на оставшихся русских и брата Америки.       – О, не беспокойся, за ними сейчас подъедут. Шампанского? – улыбнулся США, выуживая с полки золотистую бутылку.       – Пока, пожалуй, нет. Мне бы одеться, – смущенно протянул Россия, который по-прежнему был только в красных штанах.       – Oh, no problem, – Америка ловко вернул бутылку на место и извлек пухлый пакет откуда-то из-за сиденья, который протянул РСФСР.       Россия заинтересованно заглянул внутрь и, охнув, вытащил красивые темно-синие джинсы и белую рубашку.       – Это же «Левис», – удивленно поднял он глаза на самодовольно улыбающегося американца, – дорогие, наверное.       – Come on, handsome. Победителям можно все, – подмигнул Америка, расслабленно откидываясь на дорогом кожаном сиденье. – Это подарок, примеряй. Я запомнил, что они тебе понравились на мне в прошлый раз.       Он с интересом наблюдал, как Россия очень аккуратно разглаживает одежду и надевает ее бережно, будто это что-то особенное. Когда Россия закончил, он бросил выжидательный взгляд в сторону США. Тот, хмыкнув, нагнулся, чтобы расстегнуть верхние пуговицы рубашки, которые парень застегнул по самое горло.       – Это носят вот так, sweety. Мы же не в консерватории. Тебе очень идет, – похвалил Американец тут же смутившегося русского. – Я, если честно, не ожидал, что ты прилетишь. В изначальных списках не было твоей фамилии.       – Да, отец... – Россия споткнулся на мгновение, делая вид, что рассматривает пузырьки шампанского в бокале, который передал ему Америка, – отец не хотел выпускать меня из страны.       США постарался принять максимально незаинтересованный вид, благо темные очки позволяли это.       – Почему же?       Россия задумчиво покачал бокал из стороны в сторону, после чего сделал большой глоток и, поморщившись от ударивших в нос пузырьков, ответил:       – Он считает, что я не очень благонадежный. Что слишком увлечен, – он бросил быстрый взгляд на Америку и, покраснев, отвел глаза , – западной культурой.       Ни одна эмоция не ускользнула от США, и он самодовольно усмехнулся:       – Понятно. Ну что ж, завидовать чужому вкусу – грешно. Выпьем же за то, чтобы ты всегда получал то, чего хочешь.       Их бокалы издали мелодичный звон, когда встретились.       За разговорами, они довольно быстро доехали до аэропорта, заехав на машине на взлетную полосу.       – Разве это не противоречит безопасности? – неуверенно спросил Россия, выбираясь из машины прямо к трапу. – Мы не помешаем другим пассажирам?       – Это частный самолет, sweetheart. Единственные пассажиры здесь – мы.       Америка приглашающе махнул рукой в сторону самолета.       – Разве мы не должны были лететь с командой? – с сомнением спросил Россия, следуя за США по ступеням.       – Они догонят нас, – отмахнулся Америка, тут же переводя тему. – Здесь есть диван, кровать, даже массажное кресло, – небрежно показывал он внутренности кабины. – Хотя отличный массаж делает стюардесса. Или стюард, – подмигнул он, откидываясь на одном из огромных кресел. – Располагайся.       Россия аккуратно присел на кресло напротив, задумчиво осматривая чрезмерную роскошь вокруг. Все было таким кричаще помпезным: и кожаные светлые кресла, и столики из темного, явно дорогого дерева, и мягкие пледы, которые принесла им длинноногая стюардесса в короткой юбке.       – О чем задумался? – с интересом спросил Америка, снимая очки и аккуратно откладывая их в сторону.       РСФСР замер, встречаясь с этим необычным взглядом, так запомнившимся ему много лет назад. Он часто вспоминал его, особенно когда слушал веселый голос Америки, который вел музыкальную программу на своем радио.       – Я... хм, я такого никогда не видел, – обвел рукой вокруг он.       – Нравится? – улыбаясь, спросил Америка, наклонившись вперед.       Его рубашка натянулась, приоткрывая слегка смуглую кожу рельефной груди, из-за чего вопрос прозвучал двусмысленно.       – О-очень, – Россия смущенно отвел глаза и принялся рассматривать вид за иллюминатором.       – Вина? – спросил Америка, забирая бокалы у стюарда и протягивая один России.       – Не слишком ли много алкоголя? – уточнил он, тем не менее принимая бокал.       – Oh, teddy bear, лучше хорошего вина в полете только хороший секс. Ты не представляешь, каким приятным он может быть на высоте, – подмигнул ему Америка, делая глоток.       РСФСР подавился своим вином и с растерянностью смотрел за стремительно расплывающимися бордовыми пятнами на белоснежных подушках.       – Можешь не переживать, их почистят в химчистке, – отмахнулся Америка. – Давай пересядем на диван. Я так много хочу узнать о тебе! Мы не виделись очень давно.       За рассказами об очередных смешных выходках братьев, которые США слушал внимательно и не перебивая, они даже не заметили, когда самолет совершил посадку.       – Удивительно! Такая мягкая посадка! – восторгался Россия, спускаясь по трапу к ожидающей их роскошной машине.       Америка лишь согласно кивал, улыбаясь и придерживая успевшего захмелеть русского. Усевшись в машину, они отправились к какому-то клубу, в котором должны были встретиться с остальной частью команды. РСФСР завороженно изучал вид за окном, пока США изучал вид прямо перед собой. Американская одежда определенно шла России.       – Я думал, Нью-Йорк не будет таким, хм, серым, – немного разочарованно прозвучал голос России.       Америка поморщился, подумав, что нужно было отправиться в Лос-Анджелес.       – Ничего, мы добавим ему красок этой ночью, – подмигнул он России, который, покраснев, тут же поспешил снова отвернуться к окну.       Неожиданно, машина резко затормозила, отбросив удивленно вскрикнувшего Россию прямо на США. Тот быстро перехватил и прижал к себе парня, после чего, выругавшись, спросил у водителя в чем дело.       – Что случилось? – неловко поднялся РСФСР от неохотно отпустившего его Америки.       – Все в порядке, honey, просто какой-то сумасшедший выскочил на дорогу.       Россия выглянул в окно и заметил, что они быстро удаляются от площади, наполненной людьми с плакатами.       – Пиасе, – задумчиво прочитал он надпись на одном из плакатов. – Мир? Они требуют мира? – он непонимающе посмотрел на США.       Тот, незаметно закатил глаза. Он совершенно не собирался объяснять, что люди были недовольны его политикой постоянных вторжений, что они, откуда-то узнали о его приказах бомбардировать Вьетнам гербицидами и были крайне возмущены этими бесчеловечными способами ведения войны.       – Ты же знаешь людей. Придумали что-то и хотят теперь выразить свое мнение. А я ведь демократия, sweetheart, я всем позволяю высказаться, – улыбнулся Америка задумчиво кивнувшему России.       Когда они подъехали к огромному, высокому зданию Эмпайр-Стейт-Билдинга, оказалось, что и канадская, и советская команды уже давно здесь и успели знатно захмелеть в роскошном баре, расположившемся на девяносто пятом этаже. Россия не успел подумать о том, как, вылетев раньше, они с Америкой оказались здесь намного позже, когда его увлекли с собой другие хоккеисты, подняв на руки и принявшись качать своего героя.       Америка, улыбаясь, поправил очки, подавая жест бармену принести два бокала.       – И что это было? – с усмешкой подошел к нему брат. – Ты объявил охоту на советских хоккеистов?       – Только на одного, – ответил ему неуловимо схожей усмешкой США. – Ты должен обеспечить мне прикрытие. Пока сюда не ворвались кгбшники и его брат, – он кивнул на улыбающегося Казахстана, – не открутил мне голову.       – Он может, – улыбаясь, потер плечо Канада. – Ok, я прикрою тебя. Только не забывай, что он сын Союза. Того самого, который нацелил на тебя ядерные ракеты.       – Мои ракеты тоже нацелены на него и они больше, – хмыкнул Америка и, подхватив оба бокала, направился к смеющемуся России.       – Домашний кинотеатр? Серьезно? Такое бывает? – удивленно воскликнул РСФСР, принимая бокал от Америки.       – Yeah, там можно посмотреть любой фильм. Могу показать.       – Здорово! Я бы хотел взглянуть, если можно.       – Конечно, можно, honey, пойдем.       Америка подхватил его под руку и повел к лифту. Непонятным образом никто не заметил их исчезновения.       Поднявшись на последний этаж, Россия с восторгом и некоторой опаской подошел к огромным панорамным окнам. Под ним раскинулось море ярких огней ночного города. Окна небоскребов внизу отливали стальным блеском. Россыпь цветных огоньков весело мельтешила по дорогам. В отдалении пролетел вертолет, поймав и отразив последние лучи закатного солнца.       – Нравится? Это самое высокое здание в мире. Ты на вершине мира, детка! – воскликнул США, возвращаясь в зал.       Он аккуратно поставил искрящиеся бокалы с шампанским, сложил рядом темные очки и тоже подошел к окну.       – Угу, – завороженный, Россия даже не оторвался от созерцания, практически прилипнув к стеклу панорамного окна.       Он не замечал в отражении, что США изучающе его рассматривает, задумчиво улыбаясь.       Америка откровенно любовался. Он искренне не понимал, как можно быть таким красивым. И, хотя, он уже успел покрутить романы со многими своими звездами, так что сама по себе красота не должна была бы его цеплять, в России было что-то такое, от чего сердце замирало, когда он улыбался. Хотя, конечно, он не был лишен и физической красоты. Америка довольно хмыкнул, окидывая взглядом фигуру парня. Новые джинсы выгодно подчеркивали стройные ноги и аппетитную задницу.       – У меня в стране есть много других замечательных мест, – тихо прошептал США на ухо России, слегка касаясь его губами.       РСФСР вздрогнул. Америка неожиданно прижался к нему сзади, находясь явно ближе, чем следовало бы.       – О-очень интересно, – неловко повернулся парень, желая разорвать контакт, но Америка не отстранился, а вместо этого наклонился еще ближе.       – Я покажу тебе их все, – прошептал он, выдыхая в губы.       Россия замер, не зная чего ожидать. Не зная, хочет он оттолкнуть, убежать, или...       Америка поцеловал его.       Поцелуй был мягкий, заигрывающий. Как будто приглашающий окаменевшего Россию ответить. И он ответил, слегка подавшись вперед и приоткрыв рот. Америка довольно хмыкнул, после чего, не сдерживаясь, прижал парня к себе, углубляя поцелуй, исследуя такой желанный рот, дразня неловкий, неумелый язык России. Тот отвечал как мог, старательно повторяя движения, но все равно было заметно, что это его первый поцелуй.       Оторвавшись на мгновение, чтобы отдышаться, Америка увидел картину, заставившую его задохнуться от острого возбуждения. Растрепанный и покрасневший, Россия тяжело дышал. Он облизнул припухшие губы, поблескивающие от слюны, и поднял свои синие глаза, заглянув прямо в душу американца. Тот, невнятно простонав, снова впился поцелуем, в этот раз откинув всякие нежности. Они целовались страстно и яростно. Америка ловко стянул с парня рубашку и уже вовсю оглаживал бока и спину, оставляя царапины от коротких ногтей.       – Америка, подожди, – слабо засопротивлялся Россия, пока американец зацеловывал его шею. – Подожди! – он с силой оттолкнул Америку и неловко попытался прикрыться руками. – Я не готов к такому. Мне надо подумать       США хмыкнул, залюбовавшись на эту раскрасневшуюся смущенную булочку, которая только что так страстно кусала его губы.       – Но ты ведь хочешь этого?       Россия покраснел еще больше, даже кончики ушей заалели.       – Нет! Наверное. Я не знаю!       Он поднял свой растерянный взгляд. Такой искренний, что несмотря на давящее возбуждение, США мило улыбнулся.       – Хорошо, – пожал он плечами, отворачиваясь, – мы не будем ничего делать, пока ты не захочешь, – он подошел к столу и подхватил два бокала. – Но кино ты со мной все-таки посмотришь? – хитро улыбнулся Америка.       Россия, смущенно натягивая рубашку, кивнул.