Shen Yuan of No Relation

      Иней покрывал траву на пике Цинцзин. Медленно поднимающееся солнце пробивалось сквозь облака и давало свет, от которого иней мерцал, словно разбитое стекло.       Шэнь Цинцю наблюдает за тренировками своих учеников.       Это простая рутина, которая не доставляет ему никакого удовольствия и которую он предпочел бы игнорировать. Утром каждого пятого дня он приходит на тренировку и позволяет ученикам пика Цинцзин показать, чему они научились. Как лорд, он должен похвалить или наказать их в зависимости от того, что они покажут. Чаще всего это круги, которые нужно пробежать, но он не может не похвалить Нин Инъин, даже когда она неловко спотыкается.       В дальнем ряду — ребенок и его напарник.       Они с трудом справляются с рутиной. Шэнь Цинцю не позволяет себе задерживать на них взгляд, хотя часто поглядывает в их сторону, не двигая головой. Он наблюдает, как ребенок вздрагивает, оступившись, и как мальчик быстро оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что никто не видел, прежде чем продолжить начатое.       У ребенка черные волосы, завязанные в низкий хвост простой лентой. У него зеленые глаза, как у Шэнь Цинцю, и ямочка возле рта, когда он улыбается своему другу. Он настолько похож на Шэнь Цинцю, что слухи об их отношениях просто невозможно пресечь.       Шэнь Цзю ненавидел слишком многих людей и слишком многое в этом мире.       Шэнь Цинцю все еще ненавидит.       Слабость — одна из тех вещей, которые он ненавидит больше всего, и в этом он может смело признаться. Ребенок слаб. Он видел, как ребенок сторонился старших учеников, и хотя сам он никогда не видел ничего подобного, он знает, как устроен пик Цинцзин. Это пик задиристых, иерархичных людей. Знать и их жертвы. Ему пришлось преодолеть трудности, и теперь он возвышается над теми, кто раньше досаждал ему.       Ребенок слаб.       Юэ Цинъюань хотел бы задушить его бесполезными вещами, утешениями, которые смягчили бы его, знаниями, которые не пригодились бы в окружающем их мире. Юэ Цинъюань всегда хочет поговорить о ребенке, когда они встречаются за пределами Пика. Идиотские попытки восстановить связь, которая прервалась в ту ночь, когда он сразил У Яньцзы, бесполезные слова, чтобы зацепить Шэнь Цзю за прошлое.       Ему лучше знать. Они оба выросли на одних и тех же улицах, таскались из города в город, наблюдая, как детей разменивают на монеты. Юэ Цинъюаню должен был знать лучше.       — Молодцы, — говорит Шэнь Цинцю, когда ученики останавливаются, и они смотрят на него так, словно это действительно великая похвала. Он сохраняет невозмутимое выражение лица, а про себя усмехается. — Вы свободны.       Они кланяются и расходятся по своим делам. Он наблюдает, как Мин Фань, Цуй Вэньянь и Чжао Дэ собираются вместе, бормоча и бросая взгляды в сторону ребенка. Ребенок, который бежит к нему, решительно игнорируя взгляды, которые он должен замечать. Ребенок и его сопровождающий — тот, что с злобным взглядом смотрит на троицу, словно один только взгляд защитит его от издевательств.       Шэнь Цинцю раскрывает веер и не двигается с места, когда ребенок останавливается перед ним, склоняясь в почтительном поклоне.       — Этот приветствует Шицзуня, — говорит дитя, и Шэнь Цинцю не бьет его веером, хотя его пальцы крепко сжимают его.       — Ученик Шэнь Юань, — отвечает он, его слова звучат напряжённо.       Дитя смотрит на него, и он не чувствует ничего, кроме отвращения. Глаза, так похожие на его собственные, слишком большие, слишком мягкие, слишком жаждущие. Рядом с ним переминается его спутник, выглядящий неряшливо, по сравнению с маленьким и слабым ребенком. Шэнь Цинцю не обращал на них внимания с тех пор, как взял в секту. А зря.       Шэнь Цинцю не приветствует маленького зверька.       Он не сводит глаз только с Шэнь Юаня.       — У этого есть вопрос к Шицзуню, — осмеливается Шэнь Юань, и он гадает, что же это будет на этот раз. Музыкальные способности Цуй Вэньяня были выставлены на всеобщее обозрение. Организационная система Мин Фаня подверглась критике и была усовершенствована. Ху Сун был признан ненадёжным в выполнении своих прежних обязанностей и понижен до более тяжёлой и неприятной работы. Последние недели были… интересными.       Шэнь Цинцю признает одно и только одно: Шэнь Юань слаб, но ребенок определенно что-то делает в эти дни.       Все слишком запутанно. Слишком много шагов, затянутых и так и не собранных воедино. В этом нет ничего быстрого и аккуратного. Он не тянется за заколками, чтобы ударить ими, он не подставляет своих обидчиков за мелкие преступления, и не использует украденную информацию как оружие. Он слишком полагается на своего спутника, их привязанность друг к другу слишком очевидна, уязвимость, которая ждёт, чтобы её использовали против них.       Он ведет себя не так, как это делал Шэнь Цзю.       Но он делает что-то.         — И что же это за вопрос? — спрашивает Шэнь Цинцю.       Ребенок… Достает книгу.       Это потрепанная вещь; старая и ухоженная, потрепанная не от пренебрежения, а просто от возраста. Она тонкая и знакомая, и он уставился на неё. Его костяшки пальцев белеют от того, как он сжимает веер.       — Чжао-шисюн дал нам это, — мямлит Шэнь Юань, протягивая книгу для ознакомления. Книга дрожит, хотя нет, дрожат руки ребенка, держащие ее. Шэнь Цинцю видит синяки в виде пальцев на его тонком запястье. Это боль или страх заставляют Шэнь Юаня дрожать? — Но этот ученик, должно быть, делает что-то не так, потому что так никуда и не продвинулся. Может ли Шицзунь… сообщить нам, что мы упустили?       Шэнь Цинцю выхватывает книгу.       По коже поползли мурашки, когда он прикоснулся к ней, в голове зашевелились воспоминания о прошлом, и он убрал книгу. Мальчики смотрят на него широкими удивленными глазами, а он усмехается, прикрываясь веером.       — Если пособие не подходит, найдите подходящее, — огрызается он. — Если месяцы тренировок не дали результатов, то даже такие дети, как вы, должны понимать, что нужны перемены. — в его голосе звучит оскорбление, «идиоты», невысказанное вслух, но услышанное. Мальчики выглядят по-настоящему подавленными.       Шэнь Цинцю захлопывает веер, поворачивается и уходит.       Он бросает им:       — Идите за мной, — говорит он и слышит, как дети спешат за ним.       Шэнь Цинцю тратит время на то, чтобы дать им более подходящие пособия, наказывает их пробежками вокруг Пика за то, что они не смогли решить эту задачу самостоятельно раньше. Он убеждается в том, чтобы Мин Фань и его друзья знали, что книги были отданы самим Шэнь Цинцю, а не кем-то другим — хотя бы для того, чтобы спасти книги от уничтожения из-за мести.       Позже он использует поддельное пособие по культивации для растопки.       Бесполезный кусок дерьма.

***

      Они сидят в тишине, просматривая книги.       Их дерево начало сбрасывать листву. Огромные участки голых ветвей теперь были видны всему миру, а листья, улегшиеся вокруг него плотным покрывалом, не могли потревожить даже постоянные ветры с Пика Цинцзин.       Книги не одинаковые; пособие Ло Бинхэ было написано совершенно другим автором. Именно его сейчас читает Шэнь Юань, и они сравнивают различия. В любом случае, это было оправданием Шэнь Юаня, чтобы убедиться, что злодей не подсунул им новую партию подделок или, что ещё хуже, не дал Бинхэ подделку.       Вроде бы всё совпадает.       Странно.       Конечно, всё было странно. Теперь он гордый обладатель ста пятидесяти F-очков после того, как в последние недели был маленьким надоедливым учеником, потому что каким-то образом его план действительно работает. И каким-то образом! Каким-то образом!!! Он знал, но не верил, что пособия в их руках настоящие.       Потому что он получил F-очки после того, как Шэнь Цинцю практически швырнул в них книги. После того, как у Шэнь Юаня заныли пальцы от того, как он грубо вырвал поддельное пособие из его рук, он просто… швырнул в них новые книги. И практически назвал их идиотами, а потом наказал. Пробежками вокруг Пика. За глупость???       — Он просто выхватил его у меня из рук… — пробормотал про себя Шэнь Юань.       — Думаю, Юань повторил это уже раз десять, — ласково отвечает Ло Бинхэ, прислонившись к нему. Шэнь Юань взвизгивает и отступает назад, чтобы не упасть, что только смешит Бинхэ. — Тебя это так сильно беспокоит?       — Он даже не попросил меня отдать его! — Шэнь Юань вскочил и повернулся к другу лицом. — Он просто! Шицзунь просто забрал его?! Хватит смеяться, Бинхэ!       Ло Бинхэ только сильнее смеется.       — Это было так грубо! — Ло Бинхэ задыхается, щеки его раскраснелись от смеха, он уворачивается от рук Шэнь Юаня. — Это было так грубо, но твое лицо в этот момент!       — Ты должен был оскорбиться за меня!       — Я так и сделал! Так и сделал, — смеется Ло Бинхэ, а затем хихикает, когда Шэнь Юань толкает его с такой силой, что тот падает на землю, явно наслаждаясь тем, как краснеет лицо Шэнь Юаня. Ужасный! Злой! Плохой протагонист! — Но твое лицо, Юань!       Шэнь Юань прячет лицо в ладонях и жалобно стонет. Ему кажется, что даже уши покраснели от того, как он смущен.       — А-Юань! А-Ло! — раздается голос Нин Инъин, и Шэнь Юань вздыхает.

***

      В последнее время Шэнь Цинцю все чаще наблюдает за ними.       Шэнь Юань не любит, когда Повелитель Пика слишком долго смотрит на Ло Бинхэ. От этого у него мурашки по коже, и в его сознании зловеще маячит будущее почерневшего лотоса, и да, возможно, он не может сделать всё, чтобы это остановить (Шэнь Цинцю — мерзавец), но, может быть, он хотя бы может позаботиться о том, чтобы вся секта не была полностью уничтожена в будущем, потому что не все заслуживают пыток и убийства. Так что Шэнь Юань изо всех сил старается забыть то, чему его научил этот мир.       Шэнь Юань требует внимания.       Не в буквальном смысле, конечно. Черт возьми, идея вести себя как избалованный ребенок, требующий внимания, топая ногами и громко крича, как какой-то…       Нет!       Нет, только не это. Но он старается следить за тем, что приносит ему больше всего F-очков. Он подстраивается, пытается улучшить ситуацию так же, как спринтеры готовятся к новому мировому рекорду. Он указывает обидчикам на их ошибки во время уроков; он подбирается поближе, чтобы сделать язвительный, но полезный комментарий, когда младший ученик, кажется, раздражает Шэнь Цинцю. Он старается изо всех сил на уроках, не льстя как Минь Фань и не хихикая как Нинь Инъин.       Но он чувствует, что ему нужно сменить тактику.       Шэнь Цинцю — как очень сложный босс. Шэнь Юань не может все время полагаться на одни и те же спам-атаки, ему нужно преимущество. Ему нужно использовать волшебные зелья, которые он копил все это время! Да, это невозможно, как известно всем геймерам. Но Шэнь Цинцю еще не подошел первым, а значит, что Шэнь Юаню нужно взять инициативу в свои руки.       Даже если он сам не против избегать Шэнь Цинцю до скончания веков, ему нужны эти F-очки. Может быть, не сейчас, но в будущем точно.       Вопрос в том, что ему нужно сделать.       Что нужно изменить?

***

      Иногда Шэнь Юань хочет посетить другие вершины.       Он хочет сравнить. Он хочет узнать, правда ли то, что он думал о «Пути Гордого Бессмертного Демона». Действительно ли Пик Цинцзин самый красивый? С его бамбуковыми лесами и серыми камнями, со скромными зданиями и тщательно вымощенными двориками, с его библиотекой, которая может похвастаться гораздо большим количеством книг, чем любой другой пик?       Неужели люди на Пике Цинцзин более гнилые, чтобы уравновесить это?       Шэнь Юань помнит, что у него было всё хорошо. Он помнит, что мог лениться, бездельничать, живя за счёт родителей, и его за это не ругали. Комфорт дорогих вещей и любовь обожающей его семьи, которую он с радостью отвечал взаимностью.       Были ли они придурками, сами того не зная?       Знают ли аристократы с пика Цинцзин, что они придурки? Что они разговаривают с ним и Ло Бинхэ так, как если бы они разговаривали с тупой собакой, хотя оба они хороши в своём деле?       Ло Бинхэ преуспевает во всем, и Шэнь Юань не думает, что у него самого дела идут плохо в учёбе. В боевых искусствах ему не нужно так много корректировок, и он уверен, что может сделать с помощью ци больше, чем Мин Фань в его возрасте.       Он сдерживает комментарии, потому что они совсем ещё дети , а старшие ученики не стесняются в выражениях, когда их задевают, но и не задираются, как группа Мин Фаня.       Хотя издевательства находятся в каком-то странном подвешенном состоянии.       Они явно хотят обострить ситуацию. Минь Фань смотрит на них с неприязнью каждый раз, когда Нинь Иньинь слишком долго разговаривает с ними, а лицо Цуй Вэньяня на каждом уроке музыки может затмить тёмные грозовые тучи. Чжао Дэ молчит, и какого чёрта он вдруг стал самым страшным? Шэнь Юаню хочется поставить его лидером вместо Мин Фаня, что было бы вопиющим нарушением по отношению к оригинальному произведению.       Но что бы трио ни хотело сделать, оно этого не делает. Пока не делает. Он не думает, что это из-за того, что Ло Бинхэ остается рядом: их обоих все еще толкают, от чего они падают на землю.       Возможно, все дело в Шэнь Цинцю.       Злодей-отморозок, конечно, не объявил Шэнь Юаня своим сыном. Но то, как он не велит Шэнь Юаню заткнуться и умереть, похоже, напугало троицу.       Шэнь Юань сказал бы, что миссия выполнена, но он знает, что такое исекай.       Скоро все станет еще хуже.

***

      — Шицзунь?       Шэнь Цинцю не смотрит на него, нахмурившись, он смотрит на свиток, который только что передал Шэнь Юань. Он выхватил его у Мин Фаня и побежал, прежде чем старший мальчик смог его догнать, в основном пробираясь по всем извилистым тропинкам и узким местам. Теперь он старается успокоить дыхание и стоять во всеоружии, видя вдалеке Мин Фаня, топающего вверх по лестнице.       Ло Бинхэ снова рубит дрова. Нин Инъин была права: они всегда пытаются загнать Шэнь Юаня в угол, когда он один; отчасти поэтому он и выхватил свиток.       Чжао Дэ и Цуй Вэньянь уже почти загнали его в угол.       Шэнь Юань ерзает. Шэнь Цинцю не отвечает.       — ...Шицзунь? — пытается он снова, несмотря на то, что каждый инстинкт, требующий бежать или сражаться, кричит в нём от ужаса, а в мозгу звучит сигнал тревоги !!!!!!       Шэнь Цинцю переводит взгляд на него. Хмурый взгляд стал еще глубже.       — Почему ты все еще здесь? — спрашивает он, и Шэнь Юань вздрагивает. Он дергает себя за рукав, но потом заставляет себя остановиться.       — У этого есть вопрос, — слабо отвечает он.       Шэнь Цинцю оглядывается по сторонам, затем снова смотрит на него. А. Очевидно, злодей-отморозок знает, что такое предложение обычно подразумевает наличие зрителей. Мин Фань все еще слишком далеко, чтобы считать его таковым, и тоже идет со спины Шэнь Цинцю. Возможно, он даже не знает о его присутствии.       — Тогда говори.       — …Этому ученику интересно, сколько лет Шицзуню?       Нетерпение в глазах Шэнь Цинцю сменилось… весельем? Шэнь Юань моргнул, ему стало настолько интересно, что он почти забыл о том, что нервничает. Он был уверен, что вопрос выведет Повелителя Пика из себя. И все же он отпускает свиток и долго смотрит на Шэнь Юаня.       Удивительно, что Шэнь Юань не чувствует необходимости отстраниться. Не нужно извиняться, хотя в его взгляде нет ни тепла, ни доброты. Глаза остаются острыми, как кинжалы.       — Тебе поможет ответ? — Шэнь Цинцю бросает ответный словесный удар, убирая свиток в сторону. Вместо этого он прижимает закрытый веер к подбородку и смотрит на Шэнь Юаня. Разглядывает и забавляется. Возможно, он ждет, как Шэнь Юань будет дергаться.       — Может быть, — осмеливается произнести Шэнь Юань, и веер раскрывается, скрывая нижнюю часть лица Шэнь Цинцю. Вот ведь позер; прямо-таки чувствует себя обманным. Он хочет знать, улыбается ли мужчина, хмурится или что-то еще.       — Достаточно взрослый, — и прежде чем Шэнь Юань успел спросить, что это значит, Шэнь Цинцю продолжил. — Мин Фань, следуй за мной. Ты должен доставить послание на пик Байчжань от этого мастера.       Мин Фань, который наконец-то догнал его, замирает. Шисюн бросил на него испуганный взгляд, но к тому моменту, как Шицзунь повернулся к нему лицом, он уже успел взять себя в руки и послушно кивнул.       — Это большая честь, Шицзунь!       — Хм…       Они уходят, а Шэнь Юань смотрит им вслед.       Достаточно стар для чего?       [+50 F-очков! Поздравляем!]

***

      Первый снег выпадает бесшумно.       Сейчас полдень, и небо серое, чистое и мягкое, как пух, и напоминает ему о жемчугах его матери из прошлой жизни.       Шэнь Юань обнаруживает себя не под деревом, но все же под укрытием. Павильон у одного из небольших прудов на этот раз пуст. Деревянные балки, поддерживающие его, выкрашены в белый цвет, а крыша сделана из зеленой черепицы. Ему нечасто удается побывать здесь, чтобы как следует полюбоваться красивой резьбой по дереву или тем, как идеально симметричны узоры на каменном полу.       Он садится на одну из трех скамеек под крышей. Слева от него сидит Ло Бинхэ, справа — Нин Инъин, и они наблюдают за тем, как лениво падает снег. У Нин Инъин на шее намотан белый мех, и Шэнь Юань гадает, подарок ли это Шэнь Цинцю или кого-то другого. Они с Ло Бинхэ закутались в более плотные одежды, ведь ученикам их возраста не позволено покидать гору.       — Тебе нужно больше хвалить Шицзуня, — заявляет Нин Инъин, опустив взгляд на ленты, которые она пыталась заплести. Всего их три: зеленая, оранжевая и белая. Косы получаются неаккуратными и неровными, но это компромисс, потому что Нин Инъин все еще хочет учиться, а Ло Бинхэ не хочет, чтобы его заплетал кто-то еще, кроме Шэнь Юаня.       (Честно говоря, справедливо, учитывая, насколько плохо это получается у Нин Инъин.)       — Этот думает, что он и без таких вещей ко мне неравнодушен, — говорит Шэнь Юань, а затем указывает, где ей нужно затянуть косу. Ло Бинхэ прислоняется к нему, едва заметно прижимаясь, но он не возражает. — Думаю, шицзе гораздо лучше меня умеет хвалить.       — Я говорю только правду! Шицзунь талантлив, красив, привлекателен и очень умен, — смеется Нин Инъин, а затем ярко улыбается, — и ты так на него похож, А-Юань!       Предполагается, что это было комплиментом. Шэнь Юань чувствует, как его щеки становятся теплыми, хотя он скорее смущен, чем польщен, и отстраняется от нее. Шэнь Юань вздрагивает, когда ударяется головой о Ло Бинхэ, но когда он смотрит на своего друга, тот лишь улыбается в ответ, прежде чем перевести взгляд на девушку.       — Шицзе, — говорит Ло Бинхэ, — интересно, почему Мин Фань является главным учеником?       — Мин-шисюн, — поправляет Шэнь Юань.       В последнее время у Бинхэ появилась досадная привычка — небрежно проявлять неуважение к Мин Фаню и его друзьям. В лицо. Это не помогает, и он с ужасом ждет того дня, когда сделает это в присутствии Шэнь Цинцю. Ничем хорошим это не закончится.       — Мин-шисюн, — вторит ему Ло Бинхэ, и Шэнь Юань хмурится от его неискреннего тона.       — Шисюн очень трудолюбив и старателен! Он довольно груб с вами двумя, и я не знаю, почему он такой задира. Но Шицзунь не стал бы назначать его главным учеником, если бы он не был хорош в своем деле, — говорит Нин Инъин, хотя при этом и хмыкает. — Шицзуню стоило бы почаще отчитывать его! Это несправедливо.       — Да, нечестно, — соглашается Ло Бинхэ. Что??? Это не по сценарию. Ло Бинхэ должен думать, что Шицзунь в таком возрасте знает всё лучше всех! — Мы действительно должны сказать Шицзуню, ты согласен, Юань?       — Нет! Нет, я не хочу говорить Шицзуню, — протестует он и встает лицом к ним обоим. Он хмурится и кладет руки на бедра, изо всех сил стараясь изобразить на своем лице взгляд своего отца из прошлой жизни «Я не злюсь, просто разочарован». — О чём я уже не раз говорил, Бинхэ.       Ло Бинхэ и Нин Инъин моргают, совершенно не раскаиваясь.       — А-Юань такой смешной, — радостно говорит их шицзе. — Я помню, каким ты пришел сюда! Ты был такой тихий и маленький! А теперь ты громкий и плаксивый.       Ло Бинхэ сердито смотрит на него; главному герою снова не нравится, когда его будущая жена хвалит других мужчин, даже его друга, и Шэнь Юань поспешно поднимает руки.       — Я выше тебя, шицзе, — отмечает он, а потом понимает, что это не поможет Ло Бинхэ быть уверенным в том, что Шэнь Юань придерживается Братского кодекса. Он пытается придумать что-нибудь, чтобы разрядить обстановку.       И пока он беспомощно смотрит на них, за спиной происходит движение.       Шэнь Юань моргает, затем прищуривается. Навстречу им идет человек. Он не в зеленой форме Пика Цинцзин, а в темно-синей. На нем корона, которую подобает носить только Повелителю Пика. Шэнь Юань совершенно не знает, кто это.       Мужчина целенаправленно идет к ним, и Шэнь Юань делает шаг назад, прежде чем успевает себя остановить. Его сердце замирает при виде мрачного взгляда мужчины.       — А-Юань? — спрашивает Нин Инъин, а Ло Бинхэ поднимается на ноги, поворачивается, чтобы посмотреть, на что смотрит Шэнь Юань, и тут…       Шэнь Юань вскрикивает, когда его ноги отрываются от земли, а воротник формы впивается ему в горло, когда его хватают за шиворот. Он широко раскрывает глаза и смотрит на мужчину, который держит его так, словно он ничего не весит.       — Юань!       — А-Юань!       — У тебя произошло отклонение ци? — спрашивает незнакомец, поднимая Шэнь Юаня на уровень глаз. Он смотрит в немом ужасе, слишком потрясенный, чтобы заботиться о своей шее, волосах и прочем. Его ноги болтаются, черт возьми.       Под левым глазом у мужчины красуется метка.       У мужчины, который держит его так, будто он ничего не весит, под левым глазом метка красоты и самое красивое, самое женственное лицо на свете. Широкие плечи и то, как он просто держит Шэнь Юаня, выглядят нелепо. «Как будто держит пару виноградин», — истерично думает он. Ха-ха, мемы.       — Отпустите его! — требует Ло Бинхэ, внезапно выглядящий очень маленьким из-за текущего положения Шэнь Юаня. Это мило. Неудивительно, что никто не воспринимает их всерьёз, если Ло Бинхэ выглядит так, когда на него смотрят сверху, надувшись, как булочка на пару.       — Да! Пожалуйста, отпустите шиди! — говорит Нин Инъин, встав на сторону Ло Бинхэ. Ее руки сжаты в кулаки, и она выглядит такой же надутой, как и Ло Бинхэ.       Мужчина хмуро смотрит на них.       — Уходите, — говорит он, а затем трясет Шэнь Юаня так сильно, что у того в голове звенит. У Шэнь Юаня кружится голова, он тянется к руке, которая его держит, и хватает её. — Почему ты ребенок? — спрашивает мужчина, как будто Шэнь Юань не имеет абсолютно никакого права быть таким.       — Ты причиняешь боль шиди! — кричит Нин Инъин, и, к ужасу Шэнь Юаня, она и Ло Бинхэ пинают мужчину. Нин Инъин выглядит скорее испуганной, чем рассерженной, а вот Ло Бинхэ выглядит так, будто готов начать свою арку Повелителя демонов на несколько лет раньше.       — Остановитесь! — Шэнь Юань вскрикнул. — Остановитесь, он… он Повелитель Пика, пожалуйста…       — Шицзе, иди за Шицзунем! — Ло Бинхэ рявкнул, и нет, подожди, не делай этого, но Нин Инъин уже бежит так быстро, как только могут нести её тринадцатилетние ноги. На самом деле довольно быстро. Чёрт. Она несётся во весь опор.       Ло Бинхэ наносит удар в живот.       Повелитель Пика даже не вздрогнул.       — Слабак, — говорит он и бьет Ло Бинхэ прямо в лицо.       Шэнь Юань задыхается; он смотрит на место, куда упал Ло Бинхэ, и видит, как из его носа хлещет кровь, окрашивая губы главного героя в красный цвет. Ло Бинхэ смотрит на него со слезами на глазах, и Шэнь Юань поворачивает голову к Повелителю Пика и пинает его.                Ему удается попасть, но Повелитель Пика просто смотрит на него с явным недовольством. Это взгляд, полный отвращения, как будто Шэнь Юань ниже его. То, как его форма впивается ему в горло, граничит с болью. В глубине души Шэнь Юаня нарастает паника, поэтому он направляет всё, чему научился, на то, чтобы изворачиваться и хвататься, пока не обнаруживает, что обнимает руку, которая его держит.       И кусает ее.       Шэнь Цинцю приходит вместе с заплаканной и покрасневшей Нин Инъин и становится свидетелем того, как двое детей кусают Лорда Пика Байчжань.       Он на мгновение замирает, прикрывая веером нижнюю часть лица. Лю Цингэ трясёт пострадавшие от детей руку и ногу, выглядя раздражённым и взволнованным, но ни один из них не отпускает его, и их гневные звуки становятся всё громче.       — Шиди, — приветствует Шэнь Цинцю и делает шаг вперед, а Шэнь Юань перестает кусаться и смотрит на него. Он переводит взгляд на Нин Инъин, которая вцепилась в одежду Шэнь Цинцю и бросает на мужчину, которого кусал Шэнь Юань, самый злобный взгляд, который он когда-либо видел у их шицзе. — Мне сказали, что ты нападаешь на учеников Пика Цинцзин.       Веер закрывается, и его лицо принимает надменное выражение, губы подрагивают, когда он демонстративно переводит взгляд с одного ребёнка на другого, пока наконец не встречается глазами с мужчиной.       — Так вот как тренируется Пик Байчжань? — насмешливо спрашивает он.       Лю Цингэ смотрит на Шэнь Цинцю, затем на Шэнь Юаня, который все еще цепляется за его руку, чтобы спастись, а потом снова на Повелителя Пика Цинцзин. Его глаза то расширяются, то сужаются.       — У тебя есть ребенок? — спросил мужчина, и надменное веселье на лице Шэнь Цинцю резко стало кислым.       — Дети, — говорит Шэнь Цинцю таким тоном, будто хочет сказать «сопляки», — перестаньте кусать Лю-шиди, — он усмехается. — Неизвестно, где он был.       Ло Бинхэ вытирает окровавленный нос и яростно смотрит на Лю Цингэ, помогая Шэнь Юаню обрести равновесие в момент, когда тот отпустил руку, за которую цеплялся. Шэнь Юань не возражает, он тоже не может перестать смотреть, челюсть болит от того, что он пытался укусить так сильно, как только мог. Они оба смотрят на Повелителя Пика Байчжань, от которого Шэнь Юань обычно в восторге, потому что, о Боже, Повелитель Пика Байчжань!!! Тот самый, которого никогда не видели в оригинале!!!       Но он ударил Ло Бинхэ! Прямо по лицу!!!       — Мать — шлюха? — прямо спросил Лю Цингэ. От этого вопроса Шэнь Юань вздрагивает. Он смотрит на Шицзуня, ища хоть какие-то признаки подтверждения или отрицания.       Это имело бы смысл, если бы его мать была шлюхой, женщиной из борделя. В оригинальной истории часто ходили слухи, что Шэнь Цинцю посещал такие места. О нём говорили много чего, но это единственное, что напрямую связано с Шэнь Юанем.       — Убирайся с моего Пика, — следует язвительно ответ, и на лице Шэнь Цинцю не появляется и намёка на то, что это было «да» или «нет». Лю Цингэ, очевидно, замечает это.       — Это не ответ.       Напряжение резко возрастает. То, что было мирным днем с первым снегом и затуманенным дыханием, внезапно становится чем-то большим. Страх возвращается к Шэнь Юаню, гнев покидает его, когда он поспешно оттаскивает Ло Бинхэ подальше от того места, где они стоят между двумя Повелителями Пиков. Внезапно он осознает тот факт, что совершенствующиеся ходят с мечами.       В этот раз он не возражал, когда Нин Инъин вцепилась в его руку, и они все трое отошли в сторону, переводя взгляд с одного мужчины на другого.       — Я тебе ничего не должен. Убирайся с Цинцзин.       — Ты позоришь честь горы Цанцюн.       — Ты что, глухой, шиди?       Лю Цингэ сверкнул глазами.       — Шэнь Цинцю, — говорит он, положив руку на рукоять меча. Угроза, требование, и Шэнь Юань размышляет, есть ли время бежать за помощью. Но к кому? К Юэ Цинъюаню? До него целая вечность, и к тому времени, как они вернутся, один или оба разъярённых мужчины будут уже мертвы.       Скорее всего, Шэнь Цинцю.       Что, вероятно, плохо и не то, чем он должен рисковать.       — Почему шишу поднял меня? — спрашивает он более высоким голосом, чем намеревался. Он краснеет, когда все смотрят на него, и вместо этого сосредотачивается на том, как Ло Бинхэ держит его за руку, а Нин Инъинь — за плечо, — Шишу взял меня на руки, потряс и ударил Бинхэ. Почему?       — Интересный вопрос от моего ученика. Почему могущественный Бог Войны Байчжань так поступил? — говорит Шэнь Цинцю и подходит ближе. Они все еще далеко друг от друга: Лю Цингэ под крышей павильона, Шэнь Цинцю среди снегопада.       Шэнь Юань ожидает, что взгляд Повелителя Пика Байчжань станет ещё более суровым, рука схватится за меч или, возможно, он произнесёт язвительное оскорбление, соответствующее острому языку Шэнь Цинцю.       Вместо этого бледные щеки Лю Цингэ приобрели розовый оттенок.       — Я думал, это ты, — говорит он, а Шэнь Юань смотрит на него.       Что?       — Что? — спрашивает Шэнь Цинцю таким ровным тоном, что бумага бы позавидовала.              — Я получил твое послание. Пришел сюда. Он был здесь. Никто не сказал мне, что у тебя есть ребенок.       — Я не имею никакого отношения к ребенку, — огрызается злодей. Шэнь Юань вздрагивает и чувствует, как Ло Бинхэ сжимает его руку. Он слышит, как Нин Инъин ахает. — И это послание не требовало твоего присутствия. Уходи.       На лице Лю Цингэ появилось сложное выражение. Судорожные и яростные глаза на мгновение устремляются на Шэнь Юаня, а затем вновь сужаются на Шэнь Цинцю.       — Ты бесчестный ублюдок, — заявляет он.       — А ты — единственное доказательство того, что Пику Байчжань нужны только руки, чтобы держать мечи, — шипит Шэнь Цинцю в ответ. — Уходи. Не стоит впутывать в это дело Чжанмэнь-шисюна.       Он сказал так, будто это отвратительно; на самом деле Шэнь Юань очень хотел бы, чтобы Юэ Цинъюань принял в этом участие. Всё было бы гораздо менее опасным, если бы Сверхмощный Повелитель Пика был там, чтобы способствовать миру и любви, и всему прочему, что обычно делал Юэ Цинъюань.       — Я поговорю с ним об этом, — говорит Лю Цингэ, но выходит из павильона и обнажает меч. Клинок парит перед ним.       Шэнь Юань застыл, когда глаза мужчины встретились с его глазами.       Он задаётся вопросом, как он выглядит; наверняка, не очень впечатляюще. Волосы взъерошены из-за того, что только что произошло, сам он прижимается к друзьям, как напуганный ребенок. Мини-Шэнь Цинцю, настолько похожий, что сам Бог Войны решил, будто у него отклонение ци и он стал ребенком? Как протагонист в той единственной главе? Думает ли Лю Цингэ, что он такой же злодей, как снаружи, так и внутри? Планирует ли он извиниться за то, что избил Ло Бинхэ до крови?       Мужчина ничего не говорит. Он уходит, взлетая на своем мече. Темно-синие одежды делают его похожим на сердитую тучу, летящую по небу на фоне бледно-серого снегопада.       Шэнь Юань осмеливается взглянуть на Шэнь Цинцю.       Он выглядит чертовски взбешенным.       — Бинхэ, — шепчет Шэнь Юань, высвобождая руку из хватки Нин Инъин, чтобы повернуться лицом к другу. Он морщится от того, что кровь всё ещё течёт. Как понять, что нос сломан? Он почти спрашивает об этом их Шицзуня, но от одной мысли об этом у него по спине бегут мурашки. Не очень разумно привлекать внимание этого человека в данный момент. — Можно я приложу к нему снег? Думаю, он поможет…?       — С А-Юанем все в порядке? — спрашивает Нин Инъин, пока Шэнь Юань осторожно набирает небольшую кучку снега, чтобы прижать ее к носу Ло Бинхэ. В отличие от Шэнь Юаня, она не утруждает себя шепотом. Ее голос звучит громко в той тишине, в которой их оставил Лю Цингэ.       — С этим все в порядке, это у Бинхэ кровь идет, — уверяет он ее, ведь она действительно плакала из-за него. Девочка все еще сопит и вытирает сопливый нос. Трудно представить ее в качестве будущей жены; сейчас Шэнь Юань просто с ужасом вспоминает свою младшую сестру.       — Я в порядке, — говорит Бинхэ, но его голос звучит приглушенно и гнусаво, и его невозможно воспринимать всерьез. Шэнь Юань сдерживает нервное хихиканье. Желание хихикать быстро пропадает, когда рядом с ними появляется Шэнь Цинцю.       Глаза у мужчины острые, поза напряженная. Он оглядывает их, глаза все еще сужены от взгляда, который он послал Лю Цинге. У Шэнь Юаня перехватывает дыхание.       В «Пути Гордого Бессмертного Демона» Шэнь Цинцю часто вымещал свой гнев на Бинхэ, если что-то шло не так. На плечи юноши сыпались физические наказания за то, в чем он не был виноват, до такой степени, что главный герой потом хромал.       Если он вообще мог ходить.       Накажет ли их Шэнь Цинцю за поведение Лю Цинге?       — У жителей Пика Байчжань действительно впечатляющий недостаток интеллекта, — говорит мужчина, и Шэнь Юань моргает. — Они полагаются на свою грубую натуру и ничего больше.       Бледно-голубой веер с нарисованными на нём нежными белыми цветами раскрывается. Шэнь Юань не решается убрать руки от лица Бинхэ, хотя его пальцы краснеют от того, что снег тает в них.       — Не стоит беспокоить ваших старших по поводу простого носового кровотечения, — говорит мужчина за веером, в его голосе едва уловимая насмешка. — Не хнычь, он не сломан. И не пачкай форму пика Цинцзин. Зажми нос, слегка наклонись вперед, только идиоты откидывают голову назад. Сиди, пока не перестанет. Я не хочу, чтобы твоя кровь запятнала форму еще больше.       С этими словами Шэнь Цинцю усмехается и уходит.       Шэнь Юань смотрит ему вслед.       [+100 F-очков! Продолжайте!]