Начать всё заново

Спустя неделю:

Телиндрил задорно что-то рассказывала, а Очива смеялась и отмахивалась, изредка била ту по плечу и сквозь смех шептала: — Прекрати, что ты мне тут втираешь? По святилищу проносится грохот, дверь в убежище открывается. Очива смотрит на источник звука и тут же шипит на босмерку: — Ну-ка тише! Замолчи, говорю! — Где Клара? — с ходу спрашивает Уведомитель, снимая капюшон и стягивая перчатки с рук. А ответить нечем. — Она ушла, куда — не сказала. Но Винсент должен знать, перед уходом она к нему заходила. Люсьен не отвечает, только медленно отводит глаза в сторону туннеля и уходит вглубь убежища. Быстрые и шаркающие шаги доносятся до ушей вампира, а тот, не дожидаясь стука, произносит: — Заходи. Рука замирает около двери, а мужчина, не осуществив задуманное, заходит и встречается с вампирским взором. — Где Клара? — повторяет он заданный ранее вопрос. — Хм? А что? — улыбается он, подняв глаза с книги на него. Люсьен недовольно скалится, представляя, что сейчас будет. — Ничего. Винсент лишь пожимает плечами и решает не допытываться. — Долго же она меня расспросами донимала, мол, что же вы такого ему сказали, что он пропал. — Ну а ты? — Раскололся, — признался он. — Сегодня утром. А вообще, должен признать, что твой отъезд её весьма озадачил. Она даже нервничала. Бедняга… — добавил он в конце, захлопнув книгу. Тот не удивляется. После всего того, что он узнал, удивить его вряд ли что-то могло. — Так что? — задумчиво спрашивает он Уведомителя. — Как твоя… Он тут же замолчал, вовремя остановив себя, дабы не ляпнуть лишнего. Он мог поклясться, что слышал сейчас, как Люсьен шумно выдохнул и чуть ли съязвил. — Поездка… — это звучит не так, как того хочет Винсент, но он тут же пытается исправиться. — Да, — уже уверенно произносит он, полностью повернувшись к собеседнику. Тот задумывается, не зная, что ответить, а точнее, как. — Что-то конкретное? — находит он выход из ситуации. — Результаты, плоды… Ответы в конце концов. — Ты издеваешься или интересуешься? — От ответа уходишь. — И имею на это весомые причины. Если бы не уважение к нему, то вампир бы закатил глаза и пустил едкую шутку, не меньше. Сложно было что с ним, что с ней. И если та хоть как-то отступилась и открылась, то этот — ну ни в какую. Но это его забавляло, он этого даже не скрывал. — Ну, тогда, скорее, второе. Но первое тоже имеет место быть. Зато честно. После недолгой паузы он все же ответил: — Ни то, ни другое, ни последнее. — Ого. Ты копал плохо? — Скорее перестарался. Первая реакция на это заявление — недоумение. Вторая же следом интерес, да такой, что тот почти спрашивает, но заставляет себя промолчать. — Интересно, но не могу сказать, что я прямо удивлён. Это было ожидаемо. В эту же секунду он ловит себя на мысли, что почти соврал. Ожидаемо, что что-то тёмное всё-таки есть, но и в тот же момент неожиданно, что что-то темное всё-таки есть. — И каков твой вывод? Люсьен не отвечает, но находит более изощренный способ. В его руке появляется мешочек с золотом, который он почти сразу кидает вампиру. Ответ бессловесный, но сразу же расставляющий все точки над «i». — Устроит такой ответ? — Более чем, — примерно прикинув количество золота, смотрит он на своего Уведомителя. В нечеловеческом взгляде вампира смешивается такой богатый букет эмоций, что Люсьен чуть ли не морщится от собственного же… «Поражение», — признаётся он сам себе, смотря на него и стискивая зубы. — Ладно, — почти смеётся вампир от собственного удовлетворения. — Не буду тебя больше мучать. В конюшнях твоя Клара со своей новой покупкой возится. Это его «твоя» имело двойное значение, но Люсьен, кажется, уловил только одно, более… тонкое. Ещё бы: первое настолько было неуместным и ненужным, что хотелось что-то швырнуть в друга и кинуть что-то наподобие: «Да когда же заткнешься наконец?» Но Винсент отреагировал на упреждение. — Я не то имел в виду, стоило по-другому выразиться. — «Или нет…» — тут же вспыхивает шутка ярким пламенем, но быстро потухает по нежеланной инициативе вампира. — А вообще, надеюсь, ты скоро нас посетишь снова. Нужно поговорить насчёт контракта Тейнавы. Люсьен не отвечает на это, всё ещё не переварив его выходку. — Честно, не хотел, — снова летят оправдания. Либо, поверив и спустив всё на тормозах, а может, просто не имея желания сейчас спорить, мужчина, не скрывая своего недовольства, последний раз смотрит на вампира и выходит из кабинета. Понимая, что происходит и осознавая, что будет, Винсент выходит из кабинета вслед за Уведомителем, замечая, как тот покидает убежище. В зале как нельзя кстати стояли Тейнава с Очивой, что в недоумении смотрели на выход. Винсент останавливается около них, так же смотря на дверь и не скрывая улыбки. — Я правильно понял… — молвил ящер, всё ещё таращась туда. — Хм? Ах, да. — Он театрально складывает руки за спиной и закрывает глаза на пару секунд. — Ваш покорный слуга таки направил нашего озлобленно-заинтересованного одиночку к ней. Тейнава улыбнулся, сложив руки на груди. — Ну-у, — протягивает он. — Их ждёт интересный разговор. Странно, что никто из нас не соизволил поспорить… — Да прям никто, — привлек он внимание брата и подкинул всё тот же мешочек с золотом в воздух. — Кое-кто всё же не удержался… Тейнава чуть ли не завистливо фырчит и смотрит на всё это время молчавшую сестру, что с недоверием взирала то на одного, то на другого. — Вы двое какие-то мутные… Ну-ка признавайтесь, в чём дело! Они переглянулись, а Винсент снова складывает руки за спиной, предоставляя слово Тейнаве. — А в чём дело? Я просто рассуждаю, а кто-то наживается на богатых друзьях и деньги делает, — кивает он в сторону вампира. — Не уходи от ответа, братец. — Никто не уходит. Я ответил коротко и по существу. Понятнее и быть не может. Закатив глаза и недовольно цокнув, Очива так и уходит ни с чем, махнув на них обоих. — А ведь только мы понимаем, в чём дело. — Да брось, брат, — слегка ударяет его вампир по плечу. — Мне кажется, тут уже все запутались. — Не-не-не, — стал отрицать ящер. — Мне всё предельно ясно. — В самом деле? — наигранно удивляется вампир. — И так… Тейнава разводит руками. — Вот попомни мои слова! — встал он напротив него. — Когда до неё дойдет, что мы с тобой их просто сводим друг с другом, то она такую истерику закатит! — А, ну это очевидно! — оставался его собеседник спокойным. — Она девочка не промах и непременно догадается об этом, а если и нет, то уже осознавший это намекнёт ей. А по поводу её недовольства по этому поводу… Тейнава, я тебе обещаю, Клара и голоса против не поднимет. — Зря надеешься! — А вообще звучит как комплимент… — вдруг выдает Винсент, поднимая глаза к потолку, игнорируя при этом недовольство брата. — Что? То, что мы сводники? — И это тоже, брат. И это… Ты же знаешь, что им обоим это на руку. Люсьену мы и правда помочь хотим, а Клара… Винсент задумался, не договорив. — Использование. Ты это понимаешь? — Я бы сказал, что мне всё равно, но не в отношении своей семьи. Мы бы её использовали, если не её открытая инициатива и интерес. — Открытая? — фырчит ящер. — Скорее скрытая. Клара на эту тему даже говорить не желает. — Именно. Это и есть доказательство того, что она сама часто о нём думает, а мы их подталкиваем друг к другу, и в выигрыше там остаются оба. — Так вот оно что! — воскликнула Очива, видимо, всё это время слушая их разговор. — Ах вы свахи! Ладно ты, Тейнава, заняться нечем, ну а ты-то куда, Винсент?! — Ох, терпеть не могу, когда так в разговор вклиниваются… — скороговоркой проговаривает вампир через стиснутые зубы. — Очива, ты ничего не понимаешь, и не лезь в разговор! — Конечно, я ничего не понимаю, куда мне до вас! Винсент машет рукой на неё, не желая слушать.

✧

Верса фыркнула, случайно, а может, и нет, уткнулась мне в плечо холодным и сырым носом, выводя меня из раздумий. — Дорогая, да ты на внимание напрашиваешься. Пришлось почесать её по ганашам, при этом смеясь с её вздохов. — Нет, ну ты слышишь? — заливалась смехом Тея. — Я редко видела её такой довольной, если и вообще видела! — Да прекрати! — недоумевала я, отряхивая юбку от непонятно откуда взявшегося на ней сена. — Вот представляешь, я ей надоем, и она потом на меня даже не посмотрит. Что я тогда делать буду? Девушка недовольно замахала руками. — Да что ты, Клара! Не думаю, что лошади может надоесть её хозяин. Это, конечно, и может зависеть от самой лошади, но, глядя на вас, я так не думаю. Она же сама тебя выбрала. Её слова меня подбодрили, хотя и это я сказала с целью пошутить. — Надеюсь, что ты права, — коротко улыбнулась я, облокотившись на дверь денника. — Ты сегодня как в отрешении, — вдруг выдала Тея, заставляя в недоумении посмотреть на неё. — У тебя что-то произошло? — Да вроде нет… Я либо не выспалась, либо… А, не знаю, — в оконцовке махнула я рукой. — Это ж какие мысли тебе выспаться не дают? — с издевкой спросила девушка. Я невольно закрыла глаза, медленно переведя взгляд на неё. — Тея, не стоит. На тонкий лёд вступаешь. — Ладно-ладно! Больше не буду! — выставила она руки вперед. Улыбнувшись, я дернула за узду, проверяя, всё ли в порядке. — Ладно, я сейчас ухожу, но скоро вернусь, ты пока… Посмотрев на девушку, улыбка с моего лица медленно сошла на нет. Она смотрела за мою спину, а затем, посмотрев на меня, кивнула на кого-то. — Ты… Но договорить я не успела, переключаясь на шаги позади себя. Почему-то до меня сразу дошло, кто это был, поэтому я медленно повернулась к нему. — Ну, Клара. Это точно к тебе. Люсьен смотрел на меня, ожидая моей реакции. Мои глаза бегали из стороны в сторону, я смотрела то на него, то на девушку. Тея стояла в расслабленной позе, совершенно не напрягаясь от той мысли, что перед ней стоял… Минуточку! — А вы знакомы? — тихо спросила я, посмотрев на него. — Да, было дело, — холодно ответил он, посмотрев на девушку. — Топай отсюда, нам поговорить надо. Тея пожала плечами, зашагав прочь из конюшен. — Клара, зови, если что! — махнула она мне прежде, чем скрыться за стеной, оставляя меня одну наедине с ним. — Нехорошо так с девушками разговаривать. — Ничего с ней не случится, не волнуйся. Его появление здесь никоим образом не удивило меня. Возможно, где-то в глубине души я ожидала, что наша встреча будет именно такой. Я надеялась, что он первый что-то скажет именно по существу, но он молчал. А я? Казалось бы, вот, пожалуйста, говори сколько влезет, но именно сейчас все вопросы словно исчезли, а слова перестали складываться в складные предложения. — Ты хотел о чём-то поговорить? — словно делаю я первый шаг, но не в том, в чём надо. — Да, но не думаю, что здесь подходящее место для разговоров. Уловив его намёк, я грустно улыбнулась, посмотрев на Версу. — Так и не дойдут у меня до тебя сегодня руки… — погладила я её по носу. — Уверен, что она не затаит обиду, — вдруг сказал Люсьен на удивление спокойным голосом, далёким от волнения и напряжения, как это бывало обычно. «Это снова тот Люсьен, который был со мной после моего отравления. Главное — теперь момент не испортить». Он подошёл ближе к стойлу, а в его руках мелькнуло что-то красное. — Эй-эй! — тут же спохватилась я, забрав яблоко с его ладони прямо перед мордой кобылы. Верса недовольно фыркнула, потянувшись за моей рукой. — А ну-ка прекрати! — не смогла сдержать я смеха. — Яблоко? — посмотрела я сначала на Люсьена, а затем на фрукт. Большое и почти всё красное, за исключением одного желтоватого бока. — Ну да, а что? «Известен мне твой излюбленный способ убийства». — Зная Вас, уважаемый Уведомитель, яблочки-то у Вас могут быть и не самыми обычными. Спрашиваю на случай, если перепутали. — Могу заверить, что необычного вида яблок у меня с собой нет. Этого было вполне достаточно, и я отдала лошади фрукт. Увидев в его руках яблоко, я, конечно же, знала, что с ним всё в порядке, а за подобную реакцию следует поблагодарить Антуанетту, которая, по всей видимости, настолько запугала меня информацией о том, что яблоки из рук Люсьена вообще не стоит брать, что вот, пожалуйста: результат был налицо. — Ладно, пойдем. С конюшни мы вышли молча. Люсьен отошел в сторону, а я, ничего не сказав, нашла глазами Тею. — Я ухожу. Сегодня, думаю, уже не приду, но завтра точно буду. Тея повернулась ко мне, улыбаясь какой-то странной улыбкой. — Хорошо-хорошо! До встречи! Улыбнувшись ей, я направилась к Люсьену, что стоял и ждал меня почти со скучающим видом. — И давно ты обзавелась лошадью? Подойдя к нему, я только сейчас заметила, что ждал он меня около дороги, что вела в обход по стенам, видимо, не желая идти через город. — Сразу на следующий день после пьянки, — подошла я к нему, и мы пошли по тропе. — Ты это так называешь? — А как же по-другому? Я за этим и шла туда. Услышав ответ, он промолчал. — Откуда ты знаешь Тею? — решила заглушить я тишину. — Зачем тебе это? — Чтобы часть пути скрасить, — ответила я честно. — Не в тишине же идти. — Чем тебя молчание не устраивает? Хотелось развернуться и уйти, но я лишь прикрыла глаза и осталась настаивать на своём. — С такими темпами мне и в форте делать нечего. Молчание — не выход. Этот ответ, по всей видимости, вразумил его, и он задумался. — Гуляя по лесу, она наткнулась на моего коня. Наше знакомство тогда прошло не самым лучшим образом. Я задумалась и чуть было не остановилась из-за осознания. — Ты хотел её убить? — Почти. Она была к этому близка, но вовремя поняла, кто я. Ей повезло, и её же прошлое спасло её саму. — О чём ты? — не поняла я его. — Своих убивать нельзя, пусть и потомков этих своих. Я хотела снова уточнить, но вовремя остановила себя. «Родственников… — подумала я. — Выходит, что она и правда связана с Тёмным Братством, но не напрямую. Так вот почему она так спокойно на нас реагирует…» Всё это время Люсьен наблюдал за моей реакцией и ждал, когда пазл в моей голове сложится до конца. — Странно, что она мне ничего не сказала… А ты знал её родственников? Кто это был? — Не вдавался в подробности. Сама у неё узнаешь. Я согласилась с ним и успокоилась. Мы уже прошли пруд и алтарь, подходя ближе к самим стенам. — О чём ты спрашивала Винсента и Тейнаву? — резко спросил он, выдёргивая меня из мыслей. — Что? — сделала я вид, что не понимаю его. — Ты знаешь, о чём я, Клара. Раз всё дошло до этого, то будь откровенна. Со мной, — добавил он в конце. От этого заявления меня охватила легкая дрожь, непонятно откуда взявшаяся. — Ладно… Но то же самое и я вправе потребовать от тебя. — Безусловно. Прежде чем начать, я мысленно про себя выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. — Первым, с кого я спросила о тебе, был Тейнава. Он… Ничего внятного мне о тебе так и не поведал. Просто сказал, что раньше ты был другим. — После этих слов я украдкой глянула на него. Люсьен оставался спокойным и ничуть не изменился в лице. — Дальше, — прозвучал приказной тон. — А дальше Винсент… — Подключился? — с издевкой спросил он. — Именно! — посмотрела я на него, удивившись тому, как легко он меня понимал. — И это не смешно! Он пытается сделать всё, чтобы нас с тобой… Я замолкла, не в силах закончить и озвучить мысль. — Свести? — закончил он за меня, посмотрев на меня. Он был настолько прямолинейным, что каждый его ответ или продолжение моей мысли вгоняло меня в ступор. «Да, именно это я и хотела сказать. Но если он так выразился, то…» — Минуточку… — Так значит, всё-таки дошло? — Дошло… — подняла я на него глаза. «Дошло, что после этого меня будет ждать не менее интересный разговор! Даже два!» — Говори дальше. Я задумалась, пытаясь вспомнить, на чём остановилась. О том, что я говорила Винсенту о своем восхищении по отношению к Люсьену, я решила умолчать. Пока. — Винсент рассказал мне о том человеке, что умер от того же яда, которым отравили меня. — На этом моменте его выражение лица изменилось, но и это было мимолетно. Решив, что не стоит ждать его реакции на это, я продолжила. — Потом было про благодарность… Благодарность! — внезапно осенило меня, а я ухватилась за рукав его робы, вынуждая остановиться и посмотреть на себя. — Я ведь хотела поблагодарить тебя! — За что? — За своё спасение, Люсьен! — слегка встряхнула я его. — Если бы не твоя быстрая реакция, то меня бы уже и не было! — Оставь свою благодарность для кого-нибудь другого, — освободился он из моей хватки и зашагал вперёд. Это было чуть ли не оскорбительно. — Ты вот так просто отказываешься, а я грезила об этом почти две недели! — догнала я его. — Ты просил быть с тобой откровенной! Чего это ты теперь носом воротишь?! Услышав это, он остановился и медленно повернулся ко мне, а я развела перед ним руками. — Ну? — выжидающе протянул он. Я улыбнулась, словно ребёнок, который наконец получил желаемое. Решив, что это так просто оставлять не стоит, я показательно поправила рубашку на плечах, подчеркивая важность момента, отдёрнула юбку, сложила руки за спиной и вздёрнула подбородок. — Благодарю Вас, уважаемый Уведомитель, если бы не ваша чёрствость, которая могла подтвердиться, то я могла бы умереть. — Ты даже здесь умудрилась съязвить, — сощурился он. — И язык у тебя не поворачивается на «ты» обратиться. — Скорее, таким образом я выказываю уважение. Но и твоя версия имеет право на существование. А по поводу того, что я съязвила, то это не совсем так. Я и правда думала, что ты чёрствый, но твои действия заставили меня изменить моё мнение. — Не путай мои личные интересы с человечностью. Ты мало обо мне знаешь. — Смею предположить, что ты ошибаешься… Услышав это, он удивленно вскинул брови. — Так, значит, есть что-то ещё? Я поджала губы, осознав, что ляпнула лишнего. — Возможно, но, с твоего позволения, я попридержу это до более удобного случая. Он задумался и через пару секунд ушёл, повернув на дорогу, что вела к форту. Только сейчас я заметила, что позади меня ворота города, а мы почти пришли. — Это значит «да»? — Это значит, что пошли быстрее, если не хочешь попасть под дождь. Словно в подтверждение его слов послышался раскат грома, заставляющий меня тут же посмотреть вверх. На Чейдинхол надвигалось чёрное облако, медленно заслоняя собой солнце и голубое небо. Я ругнулась себе под нос, пытаясь нагнать Люсьена. «Чёрт, мне ещё и задержаться в форте придётся, если, конечно, его хозяин не выставит меня за дверь». А под дождь я в любом случае бы попала, ведь если в этой местности начинался дождь, то это надолго. До форта мы шли молча, но уже в его стенах я остановилась, снова подняв глаза к небу. Туча почти полностью заслонила небо, придавая иллюзию, что день резко сменился на вечер. Подойдя к дверям, я не выдержала и спросила: — Где ты был всё это время? — зашла я за ним в форт. — Уезжал по… личным вопросам. Ответ был весьма приемлем, поэтому я не стала спорить. Мы шли в тишине, погружаясь всё глубже в форт. Где-то был слышен скрежет костей стражей, дополняющий и без того мрачную атмосферу места. Дойдя уже до туннелей форта, я задумалась над другим. «Уезжал, чтобы уладить личные вопросы… Это же сколько нужно было "разгребать", чтобы задержаться на такой срок? — Ничего необычного не было, но кое-что заставило меня кинуть задумчивый взгляд на впереди себя идущего Люсьена. — Он исчез сразу после нашей беседы, если это и вовсе беседой можно было назвать. А что, если…» Медленно подводя себя к осознанию, пока полностью не придя логичному, на мой взгляд, умозаключению, я замерла прямо около решётки, ведущей в обустроенный зал. С приближением хозяина та тут же дёрнулась и с громким скрипом поднялась вверх. — Ну заходи, чего стоишь? — прошёл он в комнату. Пазл в моей голове начал складываться, из-за чего я не могла пошевелиться. Найдя в себе силы, я дёрнулась вперёд. — Ты сказал быть с тобой откровенной… Люсьен обернулся на мой голос, остановившись. — Зачем ты уезжал? — Ты спрашиваешь, но неуверенно. Ты сомневаешься в своих мыслях и думаешь, что я не отвечу… Я невольно выдохнула, опустив глаза. — Не начинай, пожалуйста… — сделала я шаг вперёд. — Так ведь, Клариния? Услышав старую форму своего имени впервые за долгое время, да ещё и от того, от кого я не могла ожидать, я замерла, подняв на него изумлённый взгляд; не в силах что-то сказать, я чувствовала, как удивление на моём лице сменялось горечью и печалью. — А… Я… — В оконцовке я просто замотала головой. — Ты хочешь сказать, что ты не понимаешь, о чём я? Судя по твоему выражению лица, я ошибаюсь. Я замахала рукой, мол, не нужно. — Ну же, Клариния… — Нет! Прекрати! Не обращайся так ко мне, я не она. И она осталась там, где ей и следует оставаться! Я испугалась своего же тона и закрыла рот руками, а, увидев спокойствие Люсьена, испугалась ещё больше. Взгляд искоса и молчание, коим одаривал меня Люсьен, доводило до белого каления и страха; хотелось, чтобы он отреагировал хоть как-то, но и в тот же момент я боялась этой реакции. Я смотрела в пол, только сейчас осознавая, что если он знал моё имя, то и знал многое другое. — Интересная реакция… — Интересная? Это ты так называешь? — с досадой в голосе спросила я. — Хотя да, — задумался он. — Учитывая всё то, что я узнал, могу сказать, что ничего удивительного в этом нет. Ничего удивительного нет в смене имени, я про это. А что касается твоей реакции, то… — он снова поднял на меня глаза. — Это вот так ты относишься к своей… Прошлой жизни? Ничего, кроме раздражения, я уже не испытывала, но и отступать не собиралась. — Если ты всё знаешь, то давай уж топи до конца. — Этого не было в моих планах, не собираюсь. — Не собираешься?! Ты… — Но я тут же замолкла, чувствуя, как раздражение снова вымещается другими чувствами. — Ты задел не ту струну, которую следовало затрагивать… Он не ответил, видимо, ожидая, когда я успокоюсь. Ни раздражения, ни злости больше не было, было лишь сожаление и боль, так хорошо мне знакомые. Непонятно почему, но мне невольно вспомнились все события, пусть и смутно. Я попыталась смахнуть воспоминания, но, наоборот, только сильнее сконцентрировалась на них. «Ну вот зачем ты напомнил…» Взгляд Люсьена изменился; он стал мягче. — Не смотри на меня так, словно моя минутная слабость хоть как-то тебя колышет! — Нет, до этого я не опущусь. Закатив глаза, я прошла мимо него, но была моментально остановлена. — Ты не ответила на вопрос, — развернул он меня к себе, перехватив за плечо. — Отпусти! — чуть вскрикнула я, схватившись за его руку. На удивление, он послушно отпустил, не понимая, в чём дело. Я держалась за плечо, тоже не до конца смекнув, что произошло. — Что за… — Я засучила рукав, рассматривая руку от кисти до плеча. Она снова вся болела, несмотря на то, что злополучная рана была на запястье. «Утром же всё нормально было… Я даже обрадоваться успела…» — Что у тебя с рукой? — подошёл он, аккуратно приподняв её за ладонь. Я дернулась, но он удержал её. — Спокойно. Не дёргайся. Я правильно понял, что боль во всей руке? — Да. Он на весу стал осматривать её, щупая и проводя пальцами по горящей от боли коже. Ощущая его прикосновения, я только сейчас заметила, что его руки были горячими. — У тебя руки тёплые… — удивилась я, где-то в подсознании ударив себя по лбу за то, что сказала это вслух. — А какими они должны быть? — Вспоминая, как ты сбивал ими мой жар, — холодными. Он посмотрел на меня, видимо, удивившись услышанному. — У меня в перчатках всегда руки стынут. Я улыбнулась и перехватила его руку, вынуждая посмотреть на себя. — Ты знаешь, такое общение от тебя гораздо приятнее получать, нежели то, что было в последнюю нашу встречу в убежище. — Ты вынудила тогда. — А сейчас? В таком случае я наговорила уже как минимум на убийство. — А сейчас ты говоришь как минимум с моего дозволения. — То есть тогда ты в открытую пригрозил мне только потому, что я открыла рот без разрешения? Однако жутко… Я сказала это с умыслом, чтобы снова попытаться добиться от него ответа на вопрос: «Что с тобой было тогда и что происходит сейчас?», и он это понял. — Ты копаешь, но не в том направлении, в котором следует. Моё дозволение откровений тоже имеет свои границы. Я поджала губы и пожала плечами, мол, ладно, я успокоюсь. — Иди за мной. — Он вынул свою руку, направляясь к полкам с ингредиентами. — Садись. Задери как можно выше рукав и положи руку на стол. — Знаешь, что интересно? — спросила я, засучивая рукав. — Когда Тейнава осматривал мою руку, он бросил что-то наподобие: «Люсьен может знать, в чём дело». Он замер с какой-то бутылкой в руках и только сейчас посмотрел на меня. — Хочешь знать мою реакцию? Я даже думать на эту тему не хотела, поэтому ничего ему не ответила. — Почему же? — поставил он бутылку на стол. — Совестно было, — откинулась я на спинку стула. — За одно не поблагодарила, а тут снова какие-то проблемы. — А сейчас? — А сейчас вряд ли я что-то подобное почувствую. Ты сам помощь предложил, так что всё. Он ничего не ответил, переключая внимание на мою руку. — Так откуда травма? — спросил он, начиная разворачивать бинты. — Ах, это… Мне просто не повезло. Я сначала её потянула, а потом вот… — посмотрела я на уже видневшуюся рану, которая выглядела на порядок лучше. — Человека побежала спасать, пока до Чейдинхола добиралась. Пришлось разбираться с лагерем бандитов. Ну и один внезапно выскочил, и вот что вышло. Зато девчонку спасла. Но самое интересное здесь то, что и ты, и теперь я её знаем. Он поднял на меня глаза. — Да, наша любительница лошадей надолго это запомнит… Впрочем, она неплохо держится, — снова откинулась я на спинку стула и закрыла глаза, полностью расслабившись. — А для меня это происшествие стало последней каплей в моей чаше терпения. Этим же вечером я напилась, пытаясь забыться хотя бы на пару часов. Забыть людей, не думать без устали, не размышлять без проку, да и вообще выпасть из жизни хотя бы на это время. Я открыла глаза и обнаружила, что он так и смотрел на меня. — Я могла бы сказать, что ты мне помешал тогда, но нет. Я на следующий день и вовсе не сразу вспомнила, что ты приходил, да и если бы ты не пришёл, то сейчас бы я тут, возможно, и не сидела. — Если бы не эти два… Он не закончил, и я решила сделать это за него. — Сводника? — теперь спросила я с издевкой. — Да, — без колебаний ответил он. — …То я бы так и так не пришёл. По крайней мере, это случилось бы не так скоро. Удивительно, но Люсьен и правда был предельно откровенен, что меня поразило. Медленно закрыв глаза, я снова откинулась на спинку стула, чувствуя, как он снова дотрагивается до руки. После пары нажатий на неё я чуть отдернула её, недовольно морщась из-за боли. — Понял, — убрал он руки. — Ты… Всё же можешь удивить в хорошем смысле, как бы это не было странно от меня слышать, — отреагировал он на то, что я рассказала ранее. — Действительно странно. Я даже думаю, что тебе сложно это сказать, не говоря уже о признании. Можешь не волноваться, едкой шутки я не опущу. — Ты до сих пор думаешь, что я к тебе испытываю лишь неприязнь? — глянул он на меня. — Плохого же ты обо мне мнения. — А что испытываешь? Я думала, что этот вопрос поставит его в ступор, но нет, он лишь нахмурился, чуть задумавшись. — Вряд ли я мог испытывать что-то, кроме понимания. После того как узнал твоё прошлое… — Люсьен глянул на меня, отслеживая мою реакцию на свои слова. Прежде чем продолжить, он выдохнул так, будто сам пытался смириться с тем, что хотел сказать. — Уважение. С учётом того, что было до нашей первой встречи. Теперь я смотрела на него озадаченно. Он посмотрел на меня, по всей видимости, собираясь что-то сказать, но я опередила его. — Опережая тебя, признаюсь, что да: я… Не то чтобы была плохого мнения о тебе, скорее, чуть заниженного. Но и это не только моя заслуга. — Согласен, поэтому винить не буду. — Люсьен снова отошёл к полкам, беря оттуда какую-то тряпицу. — Сейчас может создаться неприятное ощущение, как кровь в руке застывает. Мне нужно понять, из-за раны у тебя боль в руке не проходит или из-за растяжения. Я удивилась, но кивнула. «Люсьен и правда хороший алхимик, даже слишком. Страшно представить, какое зелье он может приготовить». Он смочил тряпицу какой-то жидкостью из той самой бутылки, что уже стояла на столе, и дотронулся до кожи. Сначала было жгучее чувство, а потом я и правда почувствовала, как кожа вокруг пореза немеет и будто охлаждается. Наблюдая за его работой, я всё же решила озвучить ему то, о чём думала: — Ну а если серьёзно, то на самом деле я никогда не думала, что ты испытываешь ко мне неприязнь. — Вот как? А что думала? — Как я уже говорила: скорее не один раз убить хотел. Услышав это, он замер и тут же оторвался от моей руки, дав понять, что я попала в точку. — Как думаешь, почему? — Из-за моего языка, я думаю. Тебе никогда не нравилось то, что я говорю. — Выражайся правильно. Мне не нравился и не нравится твой характер, а также неугомонное чувство самолюбия. Я уверен, что на нормальные мысли и их озвучивание у тебя мозгов хватает. Я была повергнута в шок от того, что он сказал. Он озвучил всего пару предложений, но смог в них и уязвить, и утешить. Не успела я что-то ответить, как он меня опередил: — Лучше расскажи мне, что ты ко мне испытывала и испытываешь. Я впала в секундный ступор, но быстро взяла себя в руки. — Тебе… Честно? — Мы вроде как договорились быть друг с другом откровенными, так что валяй. Я про себя выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. — Ну, сначала было непонимание; непонимание к твоим действиям, твоей сущности. Потом меня настиг страх, а именно страх за свою жизнь. И у тебя было много шансов убить меня, но ни одним ты не воспользовался. Позже я старалась и вовсе на глаза тебе не попадаться, как говорится, от греха подальше. Постепенно я пришла к выводу, что ты равнодушен к людям, что тебя окружают. Проявив ко мне заботу, пока я была в прямом смысле слова полудохлой, я быстро поняла, что это утверждение оказалось ошибочным. Возможно, именно ты стал инициатором моего интереса к тебе, ведь после того, как я окончательно пришла в себя, этот интерес привёл меня к Тейнаве. На просьбу рассказать мне что-нибудь о тебе он почти ничего дельного не поведал. Дальше Винсент. Признаюсь, он был весьма удивлён, услышав от меня, что ты вызываешь у меня восхищение. Скажем так: если тебе не нравится то, что Винсент, да и Тейнава тоже, хотят нас с тобой примирить, то это, возможно, из-за меня: не попросила бы я Тейнаву рассказать мне о тебе, не обмолвилась бы я перед Винсентом, что испытываю к тебе подобное чувство, — возможно, и не было бы всего этого. Если до конца быть честной, то я ни о чём не жалею, воспринимай это как вздумается. Я прерывисто выдохнула, подняв глаза к потолку. Он попросил рассказать мне о чувствах, а я чуть ли не душу излила, но останавливаться было уже поздно. — Потом… Ничего не изменилось, но, раз уж я решила затронуть абсолютно всё, то закончу. Последовав твоему совету, я собралась и отбыла в Портовый район, пытаясь найти там спокойствие. И нашла, так этому обрадовалась, что, решив ещё один вопрос, отправилась обратно в Чейдинхол. По мере приближения к городу я поняла, что ошиблась: ничего не изменилось, и моих заблуждений не убавилось. В тот момент до меня дошло, что единственный способ успокоиться — это поговорить с тобой и расставить все точки над «i». — Я замолчала, анализируя, всё ли я упомянула. — Вроде всё. Он отвёл взгляд, пытаясь обдумать услышанное. Я много чего упомянула, и, если бы не это: «Давай будем откровенными друг с другом», то мой рассказ уменьшился бы наполовину, а то и больше. Но, на своё удивление, я не испытывала страха и нервозности перед его реакцией, а даже наоборот: ждала того, что он скажет. — Интересно… Ты и правда думаешь, что те двое так впряглись только из-за твоего влияния и интереса? — посмотрел он на меня, встретившись с моим непонимающим взором. — Вполне логично, что ты так думаешь, но дело здесь не только в этом. На этом моменте он замолчал, словно поставив на этом точку, не давая и шанса на раскрытие его мыслей по этому поводу. «Он это сказал, а я осознаю, какое он откровение выдал. Влияние…» — Ты ведь знаешь, что есть что-то ещё, но об этом «что-то» ты мне не расскажешь, так? — решила начать я издалека. Это его явно позабавило, ведь, услышав это, он не удержался и пропустил пару смешков. — Да, и всё же ты не так глупа, как может показаться на первый взгляд. Да, знаю. Но попридержу, ибо не могу сейчас предугадать твоей реакции. Лучше выберу момент поудачнее, если такой и вовсе найдётся. — Зачем же предугадывать мою реакцию? — Страховка, — посмотрел он на меня. — Не допытывайся. Я решил, что лучше не говорить, — значит, так и правда лучше. — Да я и не пыталась. Спустя несколько молчаливых секунд Люсьен выдохнул, привлекая моё внимание. — А что же касается твоего рассказа, то с такими подробностями даже лучше. — Я уже и не ожидала, что ты отреагируешь. — «А ещё я не ожидала, что он так спокойно на это отреагирует. Это хорошо…» — Ну, если всё так и есть, то… — Я села поудобнее, закинула нога на ногу и склонила голову, показывая, что теперь готова слушать я. Он понял намёк и еле различимо улыбнулся. — Тебе тоже честно? — Конечно. — Ну ладно. Изначально, когда я тебя нашёл и подобрал, я думал, что поступаю правильно. Ты выполнила задание и пришла в форт после разговора, в котором я понял, что не с тем человеком связался и что от тебя будут одни проблемы. Признаюсь, хотел убить на месте, но не стал, подумав, что за некоторый короткий промежуток времени твой характер и высокомерие хоть немного притупится, а особенно в этом тебе помогут твои новые братья. Что удивительно и для меня не свойственно, я ошибся дважды: твоё ненужное высокомерие никуда не делось, а твоя новая семья почти вся приняла тебя. Когда ты пришла со своего первого официального контракта, я убедился окончательно, что ничего не изменилось и не изменится, и ты будешь вести себя точно так же. Снова признаюсь: если бы не банальный интерес и азарт, то я бы легко убрал тебя, тем самым избавившись от тебя самой и проблем. Но нет, наблюдая за твоим продвижением, я понял, что прок от тебя и правда есть, а значит, и убивать не стоит. Чтобы ты не раздражала меня ещё больше, я не обращал на тебя внимания, и это сработало. Постепенно и ты успокоилась, и пересекались мы с тобой только в крайних случаях. Я не раз упомянул, что хотел убить тебя, и ни разу на это не решился. Надеюсь, ты понимаешь, что это не проявление моей слабости или сострадания, исключительная выгода для нашего общего дела. Тебе достаточно или ты готова слушать дальше? Я настолько внимательно слушала, что в середине рассказа подперла лицо кулаком здоровой руки и почти полностью отключилась от реального мира, наблюдая, как в процессе рассказа его эмоции незначительно, но менялись. После последнего его предложения я только спустя несколько секунд очнулась. — Продолжай, — промямлила я. — Иногда в дороге я вспоминал о тебе. Это были разные мысли: правильно ли я поступаю и что будет дальше. Они были мимолётные, и особого значения всему этому я не придавал. Но после твоего последнего контракта, после того, как ты пришла в себя, и после того, как я уехал, сказав тебе, чтобы ты делала, что хотела, мысли эти вернулись и вернулись с новой силой. Главным вопросом стал тот, на который ты и указала: «Зачем я её спас?», ведь можно было просто ничего не делать и избавиться от тебя оказалось бы проще простого. Вышло опять-таки, как ты и сказала: попыток было много, но каждый раз находились причины этого не делать. Опять, — добавил он в конце. — Ответа на упомянутый мною вопрос я так и не нашёл. Я принял решение, что просто не буду обращать на это внимания. Казалось бы, хороший выход из этой ситуации успехом не увенчался. Получив контракты и написав на каждом из них имя, я понял, что один ассасин остался без задания. Причины для этого и правда были. Я решил, что не стоит доверять тебе контракт, чтобы ты не наделала глупостей, и мне не пришлось потом подчищать за тобой. А тут Винсент со своей… помощью. Он увидел в этой странности что-то странное и решил разобраться в наших с тобой отношениях. Я позволил ему попытаться изменить моё отношение к тебе, а он попытался вбить в меня то, что ты не такая, как я думал. — И-и как? У него получилось? — Как видишь. После нашей встречи в таверне я уехал лишь для того, чтобы, как бы это странно на звучало, понять, какая ты есть на самом деле. — Зачем? — А тут уже из-за твоего интереса, — вздохнул он, посмотрев на меня. — От Винсента я и узнал, что всё это время ты мной интересовалась, и твой интерес тоже сыграл свою роль. Я промолчала, не найдя что сказать. Медленно опустив взор, мои глаза остановились на руке. — Что-то чувствуешь? — Странное ощущение, как ты и говорил, — щурясь, ответила я. Ощущение и правда было похоже на то, о котором меня предупреждал Люсьен. Видимых изменений не наблюдалось, но складывалось впечатление, что из моей руки выкачали всю кровь. — Мне нечем ответить на твой рассказ. О чём-то я и правда догадывалась, а о чём-то и не подозревала. — Вполне логично. Сожми пальцы. Я сжала ладонь в кулак и тут же разжала. — Боль никуда не ушла, чего не скажешь о мучениях, которые доставляла рана, — коснулась я пальцами до кожи вокруг травмы. — Плохо. Из-за повреждения сосудов после растяжения ранение только усугубило ситуацию, из-за чего боль теперь присутствует во всей руке. — Уверена, что такой знающий человек, как ты, сможет что-то сделать. — Льстишь? — Нет, говорю чистую правду. Это действительно было так, и ни о какой лести здесь и речи не было. — Видать, ты тоже не самого лучшего обо мне мнения. — Скорее, пытаюсь поверить в искренность твоих слов, — парировал он. Я почти виновато опустила глаза, а когда подняла, то увидела в его руках моток бинтов, который он начал разматывать, по всей видимости, чтобы закрыть рану снова. — Итак, — поёрзала я на стуле. — Раз уж ты знаешь моё прошлое, то я просто не могу не спросить. Он поднял на меня глаза. — Если я правильно поняла, то тебя здорово удивило это моё прошлое. Что конкретно? Люсьен задумался. — Ты спокойней, чем я думал, — задумчиво проговорил он, разматывая бинты. — Тебя не волнует тот факт, что я знаю о твоём прошлом, которое было так скрыто тобою же? — Смотря что знаешь, — равнодушно пожала я плечами, но тон выдавал мою нервозность и серьёзность. — А если я знаю слишком много? Я нервно сглотнула. — Я так плохо прибрала за собой? — разочарованно спросила я. — Нет, отнюдь. Если бы это был так, то я бы на такой срок не задержался. Во мне одновременно смешались чувство гордости и страха. Если он так говорил, то и правда много знал. — Я всегда думала, что если об этом кто-то от меня узнает, то придёт как минимум в шок, не поверит, а в худшем случае точно не обрадуется такой истории. Такого рода россказни точно не вызовут улыбки, уважения или чего-то подобного. — Ну, это и не небылицы. А что же касается реакции, то… Тут уже смотря кому ты это рассказываешь или смотря кто это узнал. Такие, как мы, не избранные и не необычные, но всё же мы отличаемся от обычных людей. Поэтому такое меня не пугает, а, скорее, даже воодушевляет. Я было удивилась, но тут же поняла, что он был прав. Рассказы про убийства не могут напрячь убийцу, тем более такого, как Люсьен. — Ну так что? — посмотрел он на меня. — Да ничего. Я согласна с твоими словами, — внимательно посмотрела я на него и вздохнула. — Так как? Что узнал, что удивило? Он задумался на пару секунд. — Во-первых, я думал, что ты моложе. — Вот так сразу? — удивилась я. — И насколько ошибся? — На лет семь точно. — Он посмотрел на меня, стараясь не упустить моей реакции на это. Я же удивленно вскинула брови, не веря услышанному. — Не думала я, что так хорошо сохранилась. — Не принимай это как за комплимент. Скорее, твой характер так постарался. — Как оскорбительно! — возмутилась я, но, скорее, тоже лишь для шутки. На самом деле подобные слова меня вряд ли могли задеть. — Не принимай близко к сердцу. Твоё высокомерие и самовлюбленная натура иногда выставляли тебя не как уверенную в себе и своих силах девушку, а как разбалованную девицу, способную лишь на выказывание острых недопретензий и прочего недовольства. — А сейчас? — Если будешь продолжать себя так вести, то ничего не изменится. Приподними руку. Я послушно подняла запястье, а Люсьен приступил к перевязке раны. То, что он сказал, прозвучало как наставление и нравоучение, заставляющее на долю секунды и правда задуматься. — Сейчас моё отношение к этому изменилось, — вдруг продолжил он. — Но это не значит, что на проявление твоего характера я буду закрывать глаза. Если у тебя ума, а точнее, его отсутствия, хватит на то, чтобы перечить кому-то из вышестоящих, то прежде подумай о том, что ни я, ни Ярость Ситиса за нарушение догматов долго ждать себя не заставит. — Он посмотрел на меня. — Это не совет, а предупреждение. Первое, оно же последнее. — Приму это к сведению, — медленно кивнула я, фильтруя услышанное. — Но у меня вопрос: что из себя представляет Ярость Ситиса? — Когда догмат нарушишь — узнаешь. «Однако многообещающе», — подумала я. Но лишь подумала, не озвучила и ничего не ответила. Из-за моего молчания Люсьен медленно поднял взгляд с моей руки на меня, совсем не оценив такой необдуманной мною выходки. — Нет, я не собираюсь, — отреагировала я на упреждение. — Лучше уж тогда в неведении буду оставаться. — Да уж, будь добра. Во-вторых, — продолжил он отвечать на мой вопрос, — я сначала не поверил, когда узнал, что ты убила свыше десятка человек. — Да, было дело. Месть настолько мне взор затмила, что получилось положить весь клан. Я усмехнулась, скрывая за такой реакцией свои истинные эмоции. — Вот как? У тебя был не порог, раз ты смогла взять себя в руки. — О чём ты? — Я говорю о потере личности, когда подобная деятельность может очернить и затуманить разум человека полностью, превращая его в тень, оболочку. — Такое разве может случиться? — Запросто. Постоянные мысли о подобном могут изменить человека до неузнаваемости. Я на секунду задумалась, рисуя в мыслях примерный образ такого человека. — Мне она помогла. Как минимум, стало легче. — Не всегда исход таков. Может быть, наоборот, а может получиться так, что месть не принесёт и вовсе никаких плодов. Легче не станет, а человека будет уже не вернуть. — Ты думаешь, что всё может быть настолько плохо? — Да, но мне ещё не доводилось видеть таких обреченных людей, если их и вовсе можно людьми назвать после такого. — Ты считаешь такого человека виновным? — И да и нет. Нет в этом виновных и неповинных. Есть лишь обстоятельства, вынуждающие людей так меняться. — Меняться… — задумчиво молвила я. — Меняться на время, я думаю. — На время? — Да. Не во всех случаях, конечно, но в большинстве. Что-то или кто-то может помочь человеку прийти в себя. Люсьен задумался, но через пару секунд спросил: — И что же тебе помогло прийти в себя? В себя хотя бы после осознания того, что вся семья мертва? — Она же и помогла. Если бы не они, то меня бы уже не было. Я точно канула бы в существование и в лучшем для себя случае что-нибудь с собой сделала. Но… Меня просто вытащили, силком заставили жить. — Каким образом? Выдохнув, я посмотрела на потолок. — Тут уже всё странно. Мне снился сон, но… Это было больше, чем просто сон. За сон отвечаем мы сами, его сюжет выстраивает наш мозг. А это… Я снова замялась, не в силах подобрать слов. — Можешь поподробнее? — Хм… В первый раз мне приснились они спустя несколько дней с момента их гибели. — В первый раз? Я заторможенно кивнула. — Я помню, что не сразу даже поняла, что происходит. Мы сидели общались, как обычно, вернее, они. Я сидела и просто наблюдала, словно где-то в подсознании знала, что их больше нет. Потом в беседу влилась я, а меня повергли в шок той информацией, что среди присутствующих жива была только я. После этого я будто проснулась, но осталась там. Они… рассказали, как их убили, а потом вселили в меня надежду, мотивацию идти дальше. Сестра отца намекнула мне, что делать дальше, и… вот. Ты, как выразился, подобрал меня в самом конце моего пути. Всё это время он внимательно слушал, иногда отвлекаясь от работы над моей рукой и украдкой смотрел на меня. — Я так понимаю, был второй раз? — Да, не так давно, пока я была в столице. В тот день был только мой отец и тётя, да и разговор был ни о чём. Кстати, когда я их спросила, где мы находимся, они мне не ответили, сказали, что сами не знают. Тётя просто сказала, что не стоит относиться к этому как ко сну; просила относиться к этому как к реальности, но с другой стороны. Так и не поняла, что она тогда имела в виду. Только сейчас я заметила, что Люсьен ничего не делает, а просто стоит и смотрит в одну точку, находясь в глубоких размышлениях. — Ты здесь? — Я думаю, — нахмурился он. — Нет, не знаю, — ответил он спустя несколько секунд. — Вот и я тоже… Да я и не надеялась, что он что-то об этом знал. К этому даже не знаешь, как относиться, а я попросту забивала на это, успокаивая себя, мол, нравится мне подобное, значит, буду ждать чего-то такого же и в будущем, хоть Дани и просила меня не ждать нашей встречи. — Ты ведь и про семью мою знаешь? — Мало. Об этом информации почти нет. Я не удержалась и тихо рассмеялась с этой формулировки. — Как ты всё это искал? — Нет-нет, этого ты от меня не узнаешь. Свои связи я буду держать при себе. Ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Это было правильно, да и я не раз слышала, что такие личности своих людей держат при себе и заботятся о том, чтобы они так и оставались при нём. — Может, есть что-то ещё, что тебя удивило? Он задумался. — Количество твоих ролей, — вдруг выдал он, вгоняя меня в секундный ступор. — Нужно было постараться, чтобы занять столько мест, пусть и на короткий срок, а ещё… — Люсьен сделал паузу перед тем, как продолжить. — Твоя активная деятельность в качестве воровки и весьма незаурядный способ откупа… Услышав это, я почему-то занервничала, не желая от него и слова более об этом слышать. — Ну, деятельность скорее пассивная, да и не воровкой я была, а, скорее, так, ищущая приключений. — Не обеляй себя. — А сейчас я, можно подумать, лучше? — Убийца в законе. Что тебе не нравится? Тут и откупаться не от кого не нужно, так ведь? Он ещё больше вселил в меня уверенность того, что он и правда знал об этом, хотя сомнений у меня почти и не было. «Да почему ж так неловко-то…» — Так, ни слова больше об этом, — помотала я рукой. — Что было, то прошло. Как ему, так и себе я дала ясно понять, что к этому больше возвращаться не собираюсь. — Так или иначе, в плюсе оба остались. Это заявление окончательно вышибло меня, из-за чего я зависла на пару секунд. — Перестань, правда. На мою удачу, он равнодушно пожал плечами, отступившись от этого, и вернулся к моей руке. — Ты говорила, что пришлось решить один вопрос перед возвращением сюда. Я сначала не поняла его, а потом удивилась. Фраза, казалось бы, брошенная невзначай, так отпечаталась в его памяти. — Да, я ездила в Анвил, — посмотрела я на него, пытаясь не пропустить его реакции на это. — На могилы? Я ожидала услышать от него именно это, но знание «этого» всё равно удивило меня. — И почему я не сомневалась… Да. — И как? — Да обычно. Хотя… Я вспомнила следы, которые там видела. — Около могил были следы. Первая мысль — некроманты, но тогда захоронения были бы уже потревожены, так что не знаю. Скорее всего, через несколько дней я снова наведаюсь туда. — Да, и правда странно. Пытаясь отогнать мрачные мысли, я мысленно отмахнулась. — Ты сказал: «Потомков своих убивать нельзя». Это… Не относится к догматам. — Верно. Это личные принципы. Более он ничего не сказал и продолжил перевязывать руку. Я же тоже молчала, наблюдала за его работой и за ним самим, стараясь не улыбаться и не ляпнуть чего-нибудь такого, что бы его остановило. Только сейчас я услышала, что на улице шёл сильный дождь, наполняя форт этим фоновым шумом. В оконцовке, опустив глаза, я тоже канула в раздумья. А ведь сейчас произошло то, чего я так хотела. Несмотря на эти шутки, колкости и те самые не всегда приятные откровения, эта беседа вышла очень приятной. До этого я часто вспоминала, как мы с ним разговаривали после моего последнего контракта, но тот разговор не шёл ни в какое сравнение с этим. Осознание того, что он теперь слишком много знает обо мне, пугало, но и в тот же момент я ловила себя на мысли, что меня это почти никоим образом не волновало. Знал и знал, какая разница? Возможно, это даже и к лучшему, хотя это в любом случае к лучшему. У него изменилось ко мне отношение и мнение, а у меня? Да и у меня тоже. Я невольно посмотрела на него, совершенно забыв о том, что делать этого не хотела. «А ведь сейчас Люсьен выглядит совсем по-другому. Он открытый и спокойный, далёкий от вечно напряжённого и ослеплённого человека. Если это и правда влияние, то значит, что оно может на время… отключиться? Или это из-за меня?» Подумав о последнем, я чуть ли не замотала головой, пытаясь не думать о чём-то подобном. Я определенно не являлась человеком, рядом с которым он мог быть другим. «А может, это я не так поняла Тейнаву, и мы с Винсентом ошиблись, и Люсьен сейчас такой, каким и является на людях?» Мои мысли и воспоминания превратились в один запутанный клубок ниток, который теперь и распутывать не знаешь как. Да и не горела я желанием его распутывать, было над чем ещё подумать. Я вдруг вспомнила слова Тейнавы о том, что всё уладится гораздо проще, чем я думала. Я отрицала это, а сейчас понимала, что он был прав. «Если этот разговор можно считать точкой в неразберихе наших взаимоотношений, то Тейнава и правда оказался прав». Меня вдруг осенило, и я посмотрела на Люсьена. — Слушай, я тут вспомнила. Там у Тейнавы какой-то контракт странный был. — Его последний контракт был обычным, насколько я помню, — ответил он, но тут же задумался. — Помню, мне Винсент что-то сказал об этом, но в подробности вдаваться не стал. У него возникли проблемы? Ты что-то знаешь? — Только со слов Винсента. Контракт он выполнил, получив даже премию за него. Но его жертва вела себя странно: она словно знала, что за ним идёт убийца, из-за чего даже обмануть хотел. Проблем не было, но Тейнава даже вспоминать это дело не желает, настолько оно вымотало его. Люсьен закончил с моей рукой и устало выдохнул. — Такое бывает. Думаю, что, услышав всю историю в подробностях, я закрою на это глаза. Я облегченно закрыла глаза. — Винсент меня напугал, сказав, что последнее слово за тобой, — рассматривала я руку. — Я думала, всё и правда настолько плохо, но, видимо, нет. — Ты волнуешься за него? — Конечно! — подняла я на него глаза. — Как не волноваться? Не неродные люди всё-таки, пусть он и не человек. Он задумался, снова направившись к полкам. — А тебя твой контракт не волнует? — Нет. С чего бы? Если ты о том, что одна из жертв отравила меня, то смею заверить, что отравил он всех там присутствующих. Вернее, кого успел… — злорадствующе улыбнулась я, закрыв глаза, но улыбка тут же спала с моих уст. — Ох, чёрт… До сих пор не понимаю, как я могла так легко провалиться… — Ты сама пришла к этому выводу? — Да. Ему незачем было отравлять кого-то конкретного. Люсьен задумался над моими словами. — Вполне обоснованно, не буду спорить, но, — привлёк он моё внимание, — пока я готовлю тебе отвар, ты мне расскажешь от и до об этом контракте. — Мне? Отвар? — словно пропустила я вторую часть предложения мимо ушей. — Да. Начинай. Делать было нечего, пришлось подавить своё нежелание вспоминать те события и начать долгий и неприятный для меня рассказ, готовясь отвечать на уточняющие вопросы.