Начать всё заново

По его золотым доспехам стекали капли дождя. — Добрый вечер… Когда я сегодня намекнула ему, что при следующей встрече я, может быть, и расскажу ему, куда я пропадала, да и вообще о своей нынешней жизни, то я и подумать бы не могла, что он явится ко мне в этот же день! — Да уж, добрый, — кинул Иероним глаза на небо. Я стояла, словно вкопанная, не в силах сдвинуться. «Почему его появление меня озадачило? А кого я вообще ожидала увидеть, когда шла к двери? Люсьена? Возможно… Хотя нет. Если каким-то чудесным образом он бы здесь и объявился, то моя реакция была бы другой». Хотелось закрыть дверь перед его же носом, но я попыталась сделать выражение лица попроще, а лучше надеть на себя свою привычную ухмылку. — Могу я войти? — спросил он, всё так же находясь под стеной воды. «Я бы хотела тебе отказать, но…» — Ох, ну как я могу тебе отказать… — открыла я ему дорогу в дом. Закрыв дверь, я прошла к столу, проверяя зелье. — Я знал, что ты готовить не любишь, но чтобы настолько? — спросил он, видимо, не оценив запах, что не выветривался даже с открытым окном. — Очень смешно. Я зелье пытаюсь приготовить. Метнувшись к сундуку и достав оттуда какую-то тряпицу, я кинула её Иерониму. — На, а то сейчас от тебя тут лужа будет, — подошла я снова к столу. — В алхимию ударилась? Интересно, что побудило… «Не что, а кто…» Я поморщилась, пытаясь гнать мысли об этом «кто». — Да так, приехала сюда и подумала, что на досуге будет полезно заняться чем-то подобным. — «Если верить инструкции, то зелье вроде получается…» — А ты чего пришёл? — повернулась я к нему, вытирая руки об фартук. — Не терпится послушать, что же с тобой такого произошло… — оглядел он меня своим пытливым взглядом, из-за чего стало неприятно. — Ах да… — задумчиво протянула я, словно пытаясь придумать хоть что-нибудь, чтобы выставить его отсюда. «А вытурить тебя уже не получится…» — Ну что же, хорошо. Чая нет, мёда нет, но есть вино, эль… Что будешь? — Вино. Коротко кивнув, я передвинула пару табуреток к камину, достала вино, бутылку с водой для себя и пару кружек. Даже сейчас я чувствовала его взгляд на себе, но старалась его игнорировать. Меня это не волновало, а скорее раздражало. — Ты изменилась… — Правда? — натянуто улыбнулась я. — Скорее просто повзрослела, пока скиталась в одиночестве по Сиродилу. Но, возможно, и его довод был правдивым. Сколько лет прошло с тех пор, как он меня впервые поймал на воровстве? Лет шесть, а может, и все семь. Если так, то мне тогда было лет девятнадцать. — Скиталась по Сиродилу? — Да, было дело, — сунула я ему кружку с вином и опустилась на другой табурет. — В поисках информации и нужных мне людей. — А Альфред? Я отвела взгляд, посмотрев на огонь. — Отца убили, — сухо ответила я. — Фактически мертвы все из нашего клана, даже я. — Но кто-то просто очень умный… Из его уст это прозвучало как комплимент, но почему-то от этого мне стало обидно. — Нет. Я выжила только благодаря одному человеку, который успел меня предупредить. — А тело? — исподлобья посмотрел он на меня. Я виновато отвела глаза, прерывисто выдохнув. Этот вопрос вышиб меня, а я судорожно сжала кружку в руках до побеления костяшек. — Она… Я её убила. Это решение было принято мною спонтанно, но, возможно, оно спасло и меня, и многих других людей, кои могли пострадать от рук моего противника. Реакция Лекса меня не волновала от слова совсем. Я знала о его некой «мании» ко мне, если её таковой можно было назвать; он не сделает ничего, что могло бы причинить мне вред. Я знала это и открыто этим пользовалась. — Ну отреагируй хоть как-то, — посмотрела я на мужчину. Немного подумав, он вздохнул. — Ах, Клара. А с виду и не скажешь, что воровка и убийца. Примерная, походишь даже на женщину аристократических кровей. — Брось. Последнее — лишнее, — отмахнулась я. — Тем более, что, убив один раз, человек убийцей не становится. — «Какой же бред я несу. Это не бред, но по отношению ко мне… Да у меня руки по локоть в крови». — Вот как? А ты что, один раз убивала? «Руки по локоть в крови…» — повторила я про себя, повернувшись к нему. — Что? — Ну, зная твой характер, я не думаю, что тот, кто истребил ваш клан, так просто отделался. Держу пари, что его уже нет в живых. — Их, — тут же добавила я, ловя себя на мысли, что лучше бы я молчала. — Тем более. Что ты там про одно убийство говорила? Невольно пожав плечами, мол, не знаю и вообще отстань от меня, я снова увела взгляд. «М-да, это провал, Клара…» — Ты же знаешь, что я на это глаза закрою. — Знаю. Именно поэтому я тебе и рассказала это, — ответила я, давясь собственной усмешкой. Он закроет глаза и не будет просить ничего взамен. Это мне тоже было хорошо известно. — А имя откуда такое взялось? Я посмотрела на него, вглядываясь в его сосредоточенную физиономию. — Клара… Похоже на сокращённую версию старого, — отпил он. — Ну, если сказать честно, то… Так назвал меня один человек из истреблённого мною клана. Он узнал во мне убитую, но духу хватило вымолвить только первую часть имени. На тот момент от Кларинии ничего не осталось, поэтому я оставила новый вариант. — Я пожала плечами, посмотрев на него. — Всё, собственно. Удивительная откровенность и честность устроили его, поэтому он только кивнул, уставившись в кружку. — Сегодня, кстати, убийство произошло. — Вот как? — отпила я из кружки. — Я была в городе, но ничего не слышала. — Это произошло ближе к вечеру. Ты, как я видел, была уже дома. — Ох, вот как? Значит, с меня снимаются подозрения, уважаемый капитан стражи? Я сказала это с явной усмешкой в голосе, но без умысла посмеяться. Он перевел на меня взгляд, о чём-то задумавшись. — Снимаются. Улыбка сошла с моих уст. — Кого хоть убили? Известно, кто убил? — Какого-то любителя скумы. А убил… Пока не ясно точно. — Не ясно точно? — уловила я намёк. — Есть догадки, — призадумался он. — У Филиды есть подозрения… — Не на Тёмное Братство ли случаем? Лекс озадаченно посмотрел на меня. — Да, именно на него. А ты откуда знаешь? — Ну, кому об этом не знать, — пожала я плечами, вставая, чтобы снова наполнить кружку. «Тут кто чем озабочен… — подумала я, проходя мимо него. — Хотя, учитывая то, что Иероним и Адамус являются одними из главных людей, которые защищают столицу, могу сказать, что такого рода озабоченность и паранойя, что у того, что у другого, вполне естественна и, я бы сказала, даже оправдана». От осознания того, что сегодняшнее убийство и правда произошло от рук Тёмного Братства, меня чуть ли не радовало. На губах появлялась уже довольная и добрая улыбка, а в голове проносилась мысль, мол, кто-то из своих шороху наводит. Хотелось прямо сейчас схватить все свои вещи и бежать чуть ли не вприпрыжку до Чейдинхола, бежать домой. Но я понимала, что ещё рано и мне нужно ещё несколько дней, чтобы прийти в себя. Оставалось только улыбаться той мысли, что где-то там, в городе, возможно, кто-то из моей семьи продолжал работать и напоминает всему миру о своём существовании. Выдернув себя из мыслей, я обошла мужчину. — Ещё? — подняла я бутылку с вином. Молча сунув мне кружку, намекая, что он не откажется, я наполнила ёмкость и отдала ему, сев рядом уже со своей кружкой. — А как твоя жизнь протекает? — поинтересовалась я. — Серого Лиса не видать? Тот на секунду помрачнел, но снова вернул себе свой задумчивый вид. — Нет. Но иногда попадаются его мелкие воришки. «Да, а Гильдия Воров, видать, тоже зря времени не теряет». Я всматривалась в кружку с водой, водя пальцем по её ободку. — Не думала, чем дальше будешь заниматься? Этот вопрос застал меня врасплох, я медленно скользнула глазами снизу вверх. «Ох, знал бы ты, что сзади меня в сундуке лежит чистый комплект брони Тёмного Братства…» — Нет, не думала. — А живешь на что? «На убийствах людей…» — Да так, выполняю мелкие поручения. На жизнь хватает, не жалуюсь. — «Мелкие поручения, да. Жизни гублю!» Моё сознание словно меня же саму и закапывало, а на жизнь хватало и даже очень. Я даже откладывала на одну покупку, в которой до сих пор была не уверена, но и в то же время жаждала это поскорее сделать. Оставалось только надеяться, что моё лицо не выдавало мою внутреннюю борьбу с самой же собой. — Вот как. О замужестве не думала? Я чуть было не закатила глаза, но смогла удержаться, скрыв истинный помысел за тихим смехом. — Что за чушь?! Нет-нет, ты же знаешь, это на моё! — Ну вдруг у тебя мнение сменилось. — Нет, я всё при нём же. На этот вопрос по-дорогому реагировать уже не получалось. Но с какой-то стороны за него было даже обидно. И всё же, даже несмотря на обстоятельства, из-за которых мы с ним познакомились, и как эти обстоятельства нам пришлось разрешать, я могла сказать, что я ему была даже благодарна. Кто знает, если бы не его открытая тяга в мою сторону, где бы я сейчас была? Возможно, из тюрьмы я бы уже и вышла, но как тогда сложилась бы моя жизнь? Если верить в судьбу, то эта ниточка, несомненно, привела бы меня туда же: в Тёмное Братство. А родители? А клан? Что бы сталось с ними? Если бы я была в темнице, то, нет сомнений, что Кристофер отдал бы круглую сумму золота, и меня либо казнили, либо убили бы прямо в камере. Говорить о любви Лекса к себе я не могла: я не была уверена, что человек, слепо придерживающийся поставленной цели, может любить. Но это я так думала, а как было на самом деле, я не знала. «Он, возможно, и может, но не в этот период, а в этом периоде он всё время, что я его знаю. У него это даже до фанатизма дошло». Подумав об этом, я вспомнила об ещё одном человеке, который тоже страдал подобным. Слепая вера в Ситиса, из-за чего этот человек работал на износ, хотя сильно сказано, просто отдавал всего себя своему делу. К Люсьену я в большей степени испытывала чувство восхищения, нежели непонимания, ведь его вера была оправдана. Я не знала его жизни, но видела, к какому месту на иерархической лестнице это привело. Я поморщилась, сжав пальцами переносицу. «Почему все мои мысли в оконцовке сводятся к нему?» — Ну… — выдернул меня из раздумий мужской выдох. — Моё дело предложить. Он встал, подошёл к столу и, поставив кружку, посмотрел на меня, ожидая, что я скажу. — Я поняла, Иероним, — улыбнулась я. — Ответ тот же. — Так и планируешь одной оставаться? Этот вопрос, заданный с одним и тем умыслом уже третий раз, задел меня; моя улыбка сменилась чуть ли не на оскал, а тело прошибло раздражительным холодом так, что даже в больной руке вдруг закололо и появилась неприятная боль. Я вскочила со своего места. — К чему ты клонишь? Ты же знаешь, что мне и вовсе это неинтересно, и знаешь мою реакцию на этот вопрос, — обошла я стол и встала напротив него, поглаживая через бинты запястье. — Знаю, но твоя реакция меня не пугает. — А что тебя пугает? То, что… Я тут же замолчала, не в силах озвучить то, о чём думала. «То, что я с тобой всё равно не буду», — договорила я про себя, проглотив эту мысль, которая так и останется не озвученной. — Меня не интересует ни замужество, ни расплата за что-то своим телом, ни тем более любовь! — Любовь не интересует и не волнует тебя ровно до тех пор, пока ты её не коснешься. А что касается твоего тела… Я даже рад, что ты от этого отказалась. В конце концов, не всё можно таким способом оплатить. Последнее слово он специально выделил, вынудив меня то ли напрячься, то ли, наоборот, расслабиться. Мне хотелось возразить, сказать хоть что-то, но было нечего. — Уже поздно… — выдавила я из себя. — Я не… просто… Положив руку на лоб, я чуть отвернулась, пытаясь успокоиться. — Да, согласен. Прошу простить меня, если что-то не так. Я почувствовала лёгкое угрызение совести. — Нет-нет. Всё в порядке, — помахала я перед ним руками. — Ты тоже извини, если я где-то с чем-то переборщила… Мне не хотелось давать ему ложных надежд, но и извиниться я не не могла. Он смотрел на меня так, словно прощался со мной. Было даже совестно, но вот он коротко кивнул и отвернулся. — До встречи, Клара. Береги себя, — повернулся он ко мне, ожидая ответа. — И тебе того же, — попыталась я улыбнуться, но безнадёжно. Услышав ответ, он открыл дверь и вышел, оставляя меня одну. «Ну и что это только что было? С каких это пор мне есть дело до чувств других? А может, мне всегда было до них дело? Пока ты её не коснёшься… — повторила про себя я его слова. — Из его уст это звучало так, словно он коснулся её. Возможно…» Чувствуя, что от слабости было трудно стоять на ногах, я наполнила кружку водой и залпом осушила её. Сегодняшний день напрочь выпотрошил меня, и я решила лечь спать. Проверив ещё раз зелье, которое, к моему удивлению, и правда настаивалось, я подкинула ещё пару поленьев в камин и легла спать.

─── ∘◦✧◦∘ ───

— Клара! Клара, ты слышишь? — услышала я знакомую фразу, но, в отличие от первого, в этот раз голос был чётким и родным. Настолько родным, что хотелось радостно закричать и броситься к владельцу голоса в объятия. — Клара! Но вот голос меркнет, а тишина наполняется звуками птиц и шумом морских волн. В глаза ударяет луч солнца, но не яркий, а, скорее, меркнущий, уходящий. Глаза получается открыть только тогда, когда моих ног касается холодная вода, а я вскакиваю до головокружения, оглядываясь по сторонам. Я лежу, а вернее, уже сижу на песке, передо мной море, а солнце медленно катится к горизонту, отбрасывая свои багровеющие лучи на воду, землю и меня. — Клара, иди к нам! — снова позвал меня голос. Женский и такой по-своему тягучий и певучий, какой может быть только у одной знакомой мне женщины. — Дани?.. Дани, где ты? — встаю я и делаю пару робких шагов, чуть поднимая подол юбки, чувствуя при этом, как мои ноги утопают в тёплом песке. — Мы здесь. Иди сюда, — услышала я уже мужской голос. — Отец?.. Мой шаг ускорился, а я почти бежала на голос, полностью наплевав на этот проклятый песок, что чуть ли не засасывал меня. Я подбежала к большому камню, что был очень характерен для… Анвильского графства. За ним на песке сидели отец и тётя, смотрящие на приближающийся закат. От этой картины кольнуло где-то в груди, отчего я рвано подалась вперёд. — Вы… чего тут? — Отчасти задала я странный вопрос, медленно приближаясь к ним сзади. — Да вот. Решили с тобой поговорить, — усмехнулся папа, посмотрев на меня. — Да, хах, — фыркнула Дани. — Правда, не с первого раза получилось, но да ладно. — Простите меня… — чуть расстроенно молвила я, смотря то на первого, то на второго. — Ох, вот могла бы я тебя коснуться, то как пить дать: шлёпнула бы по твоей глупой головушке, чтобы времени зря не теряла. Садись и посиди с нами, что ты как неживая, м? Я улыбнулась, медленно опускаясь между ними. — Ну и шуточки у тебя, Дани… Не живая, тоже мне… — Вот! Узнаю тебя наконец! С первого и последнего нашего общения прошло не так много времени, но вижу, что и за это время ты более-менее свыклась с мыслью, что нас больше нет. Она говорила это так открыто, словно всем своим видом намекая мне: «Я говорю так, потому что и правда верю в то, что душа твоя спокойна по поводу нас». Слышать подобное было всё равно тяжело, но всё же она была права, и с этой мыслью я в большей степени смирилась. — Да, — улыбнулась я, посмотрев на отца. — Мне легче. — И это хорошо, — улыбнулся он в ответ. Оба посмотрели на закат, а я повторила за ними. Солнце продолжало медленно катиться к горизонту. — Клара… — задумчиво молвил отец. — Неплохое имя для того, чтобы начать всё заново, хм? — посмотрел он на меня, улыбнувшись. — Да, я… Это ещё одно принятое мною решение, на которое я опасалась вашего мнения. Я специально сказала так, будто знала, что услышу это мнение. — Ой, да прекрати, — еле ощутимо пихнула меня локтем Дани. — Хорошее имя, тем более такое, что старое напоминает, да и тебе с ним жить! Я улыбнулась ей, и мы снова некоторое время смотрели на закат. — Вы хотели о чём-то поговорить? — начала я. — Верно, — отозвался отец. — Но сначала скажи мне, дочь моя: нравится ли тебе то, чем ты сейчас занимаешься? Улыбка и спокойствие тут же сменились испугом и нервозностью, а я отвернулась. Я понимала, к чему он вёл, и боялась его реакции на это. Вопреки колебаниям, я решила ответить честно. — Да. Я нисколько не жалею, что встала на этот путь. Я не жалею, не жалела и не буду, — добавила я уверенным голосом, а глаза медленно скользнули с песка на отца. Я напрягалась ещё больше, смотря на него снизу вверх. — Прости меня, если тебе не нравится мой выбор. — Ты думаешь, что я буду против? Отнюдь. Это твоя жизнь. Я не вправе тебе препятствовать. Даже если бы и мог, то не стал бы. — Я тоже. — Повернувшись на голос Дани, я заметила самое настоящее спокойствие на её лице. — Я бы тоже не стала препятствовать. Из тебя вышел отличный убийца. — Да какой уж отличный… Одно моё отравление на последнем контракте чего стоит… — Но задание выполнено! — подбодрила меня Дани. — Я уверена, что твоя судьба закончится не таким образом. — Да, а если бы не один человек, то я давно бы уже с вами рядом была. Навсегда, — печально улыбнулась я, посмотрев на Дани. — В этом есть что-то хорошее. — Это верно, но этот человек решил пока не отпускать тебя, так что ты ещё в мире живых. «Решил пока не отпускать тебя…» — повторила я про себя услышанные слова. Я медленно повернулась к ней, хмуря брови. — Ты… странно выражаешься, — продолжала я хмуриться. — Ну, как умею! Иногда мне казалось, что эта чудо-женщина знала слишком много. У неё была отлично развита интуиция, а еще хорошо подвешен язык… Это вызывало очарование, не меньше. — Спасибо вам. Я долго мучила себя думами, что вы не оцените мой выбор, а ещё страшнее, если и вовсе отвернетесь от меня. — Ну, теперь не будешь мучиться. Мы втроём снова замолчали, каждый думая о своём, но вот меня осенило. — Кристофер, он… Я запнулась, но отец подхватил мою мысль. — Да, мы знаем. — Ха, я же говорила, что из тебя вышел отменный убийца! Одна девушка смогла уложить всю их шайку! Разве это не повод для гордости? Я улыбнулась ей, слегка кивая. — Мне просто свезло, что их внимание притупилось. — Да брось! Одним везением тут не обошлось. Тут нужен острый ум и умелые руки. Я перевела глаза на отца. — Ну а что? Ты себя просто недооцениваешь. — Возможно. Отец и Дани были единственными людьми, с которыми я была честна до конца. Только они знали о моих слабостях, страхах и волнениях, и только они видели во мне не бесчувственное исчадие ада или хладнокровного и закрытого человека, а стойкую девушку, у которой, как и у всех живых людей, имелись переживания и частые заблуждения. — Я вот что ещё хотела спросить… Вот это… — Окинув глазами мир, что окружал нас, я посмотрела на отца. — Что это? Сон? Реальность? — Сложно сказать, — посмотрел он на закат. — Мы и сами не знаем точно. — Но сном ты это не считай! — пропустила смешок Дани. — Думай, что это реальность, просто… с другой стороны. Я улыбнулась, согласившись с ней. Какая вообще разница, если мне это нравилось? — Как долго мы ещё здесь будем? — спросила я, наблюдая, как солнце почти упало в воду. — Как только скроется последний луч, — улыбнулся отец. Я понимала, что времени осталось совсем ничего, но сказать больше ничего не смела. Иногда молчание — лучшее в такие моменты, поэтому мы с выше минуты сидели молча, наслаждаясь этими доступными для нас мгновениями. — Будет ли когда-нибудь еще такая встреча? — Возможно. Ты только не жди эту встречу. Она сама найдёт тебя, когда понадобится. Я улыбнулась, посмотрев сначала на Дани, потом на отца. — Я люблю вас. — И мы тебя, дорогая. И мы. Последний луч заходящего солнца исчез, в моих глазах поплыло, а свет медленно начал меркнуть. Я почувствовала, как выпадаю из этой реальности.

─── ∘◦✧◦∘ ───

Первое, что я почувствовала, был запах. «Что-то… сладкое?» Открыв глаза, я невольно потянулась, выбираясь из-под лёгкого одеяла. Лучи солнца падали на стол, освещая настойки, но меня это сейчас мало волновало. Смотря в окно, я размышляла по поводу своего сна. Сна ли? «Дани сказала, что это реальность, но с другой стороны. Странно, но в той реальности я согласилась с ней. Согласилась, ведь мне и правда это нравилось. Я даже чувствую себя отлично, я выспалась». Я начала прокручивать детали сна, вспоминая разговор и свои эмоции. «Да, всё же это больше смахивает на сон. Странно, но я не помню своих эмоций на момент разговора, да и моя реакция при виде их, скорее всего, должна бы быть другой. — Я медленно улыбнулась, смотря на проникающие лучи солнца в дом. — Я бы сейчас их обняла, почему я не могу додумать до этого в такой момент?» Стараясь не думать на грустные темы, я, встав с кровати, одергивая рубашку, подошла к столу, рассматривая зелья. Запах от них сменился, и если первоначально он напоминал мне запах тины и грязного в лесу пруда, то сейчас он источал сладкий, даже приторный запах какой-то специи. Жаль только, что этот запах недолговечен и через некоторое время пропадёт. Обрадовавшись, что зелье получилось, я собралась на озеро освежиться и подумать о планах на этот день.