Горизонт на востоке

      Игнорируя все мольбы Брелас, талморцы приковали её к стене в подземелье.        — Уже вторая подряд. — усмехнулся один из конвоиров, — что-то в последнее время Рулиндилу несправедливо везёт.       Услышав эти слова, босмерка оцепенела от ужаса. Конечно, всё это могло быть просто жестокой шуткой стражников, но Брелас видела, какой её подруга вышла из этого подземелья. И что бы там ни случилось, эльфийка понимала, что теперь ей придётся пройти через то же самое.       У Рулиндила уже давно была репутация мастера пыток и истязаний, безжалостного, упивающегося чужими страданиями. Даже если бы кто-то вырвал его сердце и заменил сердечным камнем, остальные не заметили бы никакой разницы. Для этого альтмера не существовало никаких моральных рамок и ограничений — со своими жертвами он мог сотворить абсолютно всё, что придёт в его безумную голову.       Брелас посмотрела по сторонам — слева от неё был прикован какой-то измождённый, покрытый множеством рубцов, бретонец, и только по тяжёлому, нездоровому дыханию можно было понять, что он ещё жив. Голова неподвижно склонилась вниз, грязные растрёпанные волосы свисали как попало, а на запястьях виднелся отчётливый натёртый оковами красный след.       Впереди эльфийка разглядела какой-то люк, из которого тянуло холодом и каким-то незнакомым, но отвратительным запахом. Вряд ли там внизу было что-то хорошее, но вдруг через этот проход девушка сможет бежать из посольства?       Девушка отчаянно дёрнула руками вперёд, чтобы вырваться, но прибитая к стене рама не сдвинулась ни на дюйм. Просунуть кисть через широкую, как казалось эльфийке, скобу, тоже оказалось невозможно. По крайней мере, руки босмерки свободно болтались в этих оковах, и она не рисковала натереть запястья до крови. Но что удивило Брелас намного больше — оставшийся в подземелье охранник даже не оглянулся, пока девушка искала пути побега.        — Господин, выпустите меня, пожалуйста, — взмолилась Брелас, обращаясь к охраннику, — меня оговорили!       Снаружи эльфийка услышала какой-то грохот, стук и испуганные крики — наверное, это Рулиндил издевался ещё над кем-то в своём кабинете. А ведь потом он неизбежно спустится сюда…        — А у того, кто тебя оговорил, хороший вкус, — съязвил охранник, оценивающе оглядывая пленницу, — но я всё-таки оставлю тебя здесь. В конце концов, слуги обязаны исполнять все прихоти своих господ. А ни на что, кроме рабства, вы, недомерки, не годитесь.       Брелас даже не знала, что на это ответить. Получается, вся эта работа в посольстве, унижения и пошлости… так и было задумано? А её, наивную молодую девушку, втянули во всё это обещаниями интересной жизни и хорошей работы, чтобы превратить в… такую женщину?        — Я не верю! — выпалила эльфийка после непродолжительного молчания, — этого не может быть!       Издалека раздался ещё один крик и какой-то хруст. Стены задрожали, с потолка посыпалась пыль, а талморец настороженно оглянулся по сторонам. Что могло произойти наверху, чтобы оно напугало даже тюремщика?        — Когда за работу возьмётся Рулиндил, ты поверишь во всё, что он посчитает нужным. — издевательски ответил талморец, — а пока не дёргайся, я хочу получше осмотреть материал, который потом, может, и нам перепадёт. Солдаты здесь не брезгливые.       Альтмер открыл клетку, но в этот самый момент вниз по ступенькам влетел обгоревший труп, в котором только по остаткам чёрной мантии можно было опознать мастера Рулиндила. А следом, в полный рост, гремя доспехами, в подземелье спустился тот самый здоровяк-норд с приёма, но теперь уже облачённый в даэдрические доспехи и с двемерским арбалетом наперевес.        — Мастера пыток заказывали? — Довакин угрожающе перезарядил арбалет и прицелился в тюремщика. Брелас облегчённо выдохнула — она спасена!       Талморец оказался молодцом против овец — сразу же бросил оружие, испуганно метнулся к люку и, открыв его, на удивление резво туда спрыгнул. Что происходило с ним дальше, но босмерка слышала только удаляющийся и перепуганный крик.        — Беги, беги, — крикнул ему вдогонку норд, опуская оружие, — я тебя найду, слышишь? Тебя и всех твоих остроухих дружков! I'll be back, талморская шавка! Вернусь и разнесу всё по кирпичикам!       Норд довольно грубо вытряс из карманов Рулиндила всё ценное и не сгоревшее, а следом направился к камерам с пленниками. В этот момент Брелас разглядела за его спиной ещё одну фигуру в даэдрическом доспехе, на этот раз скорее женскую, но женщина всё равно выглядела весьма крепкой — такой, что со спины да издалека её можно было запросто принять за мужчину.        — Помоги мне, пожалуйста! — позвала босмерка своего внезапного спасителя.       Довакин не сразу пошёл к Брелас, сначала он заглянул в соседнюю камеру и вытащил бретонца, расспросив его перед этим о каком-то Эсберне и о люке — как оказалось, туда стражники сбрасывали трупы. А поскольку Брелас никогда раньше не видела разлагающихся тел, она предположила, что странный запах идёт именно от них, и поморщилась — кажется, лезть через тот люк было ещё более мерзко, чем она думала.       Норд развернулся, снял с пояса огромный молот с каким-то светящимся камнем посередине. Брелас на секунду подумала, что он сейчас раздробит этой кувалдой и скобы, и её руки, но, к счастью, у Довакина хватило смекалки просунуть в скобу рукоять молота и просто выломать железяку, а потом повторить то же самое со второй такой же.       Теперь, когда руки Брелас больше ничто не удерживало, эльфийка упала на колени. Ноги слегка болели от неудобной позы, а само падение вышло довольно резким и потому немного болезненным, но, по крайней мере, теперь служанка была на свободе.        — О, спасибо — поблагодарила норда девушка, придя в себя. — Я не понимаю, что происходит, но не могу тут оставаться. Что мне теперь делать?        — Следуй за мной, если хочешь выжить, — кратко посоветовал ей Довакин, протягивая руку.       Брелас ухватилась за руку незнакомца и поразилась, как легко он поднял её на ноги, но ещё больше — что к ней проявили такую заботу. Эльфийка не могла вспомнить, когда за время работы в посольстве кто-то протягивал ей руку помощи в буквальном смысле. Может, так норд хотел загладить вину за свои отвратительные дипломатические навыки?       Однако времени на размышления не было — сверху уже раздались шаги сразу нескольких воинов, и не успела Брелас сделать и шага, как её спаситель-норд скомандовал своей спутнице ждать здесь, применил какое-то заклинание и… просто исчез.       «И вновь тот, кому я хотела довериться, бросает меня в опасности. — тяжело вздохнула девушка и осторожно приблизилась к люку.

***

      Малборну завязали руки, и теперь вели по коридору посольства. Прежде вылизанное, отполированное и вычищенное помещение было уже не узнать — кровь, многочисленные трещины на камнях от удара чего-то очень тяжёлого, опрокинутые вазы, разбитая мебель, трупы талморских солдат и магов со следами страшных ударов огромного молота.       «Похоже, моя шутка, что этот «агент» достанет документы в режиме Пелинала Вайтстрейка, оказалась не просто шуткой.» — Малборн грустно усмехнулся, — «радует только одно — здесь нет ни одного мёртвого слуги.»        — Чего ты лыбишься? — конвоир больно ударил гардой по затылку пленника, отчего тот едва не упал. — твой дремора только разозлил Доминион. Эти потери для нас не страшнее блошиного укуса для каджита.       Малборн хотел было возразить, что он не знает ни одного блохастого каджита, но догадался, что сейчас это будет очень плохой идеей, особенно когда его вывели во внутренний двор посольства.       Выглядело всё так, словно Малборн призвал не одного дремору, а целую армию даэдра из Мёртвых земель. Снег во дворе почти наполовину был окрашен кровью, забор частью погнут, частью выломан, а к одной из дыр вела дорожка из трупов со следами ударов меча. Среди ближайшего тела Малборн узнал Ринналу, но не испытал при этом никакого облегчения — хоть эта альтмерка и ненавидела лесных эльфов, убивать её из-за того, что она воровала деньги при обыске, казалось всё-таки излишним, тем более, что от остальных солдат он слышал о Риннале только хорошее.        — Эта тварь, между прочим, зарубила мою сестру, — сообщил конвоир, ещё туже затягивая верёвки на руках пленника, — так что я тебе обещаю — мучаться будешь долго, об этом я лично позабочусь!       В личных покоях Эленвен Малборн увидел первое тело не-альтмера. Гиссур лежал без головы на холодном каменном полу. В кабинете Рулиндила царил ещё больший хаос с разбросанными повсюду и частично обгоревшими бумагами, а дальше оставалась только лестница в подземелье.       Тут Малборн вспомнил про служанку, Брелас. Когда началась вся эта история с Эрикуром, лесной эльф сразу увёл напарника с приёма и ушёл сам, а потому не слышал, что происходило в зале, но чувствовал, что бедную девушку отвели в подземелье, как и Аданрель до того. Что ж, по крайней мере, он сможет подбодрить эльфийку хоть словом, пока будет гнить в камере. Может, это и будет его последним добрым делом — не позволить молодой цветущей девушке угаснуть и сгинуть в пучине нескончаемых ужасов и мучений?       И тут Малборн вспомнил про Довакина — если его напарник всё ещё будет там, он наверняка решит избавиться и от этих талморцев, а тогда сбежать из посольства будет несложно.       Босмер вытащил из рукава маленький ножик для бумаг и принялся медленно, незаметно пилить верёвки. Получалось весьма неплохо — похоже, Малборн не зря сэкономил на качестве этой партии. Однако талморцев больше интересовало происходящее внизу.       Когда Малборна подвели к балкону, эльф увидел рядом с камерами чью-то неподвижную чёрно-красную фигуру, смотрящую куда-то в сторону, и знакомый силуэт стремительно метнувшейся к люку Брелас.       Однако она не торопилась уходить — это Малборн понял сразу. За тем поворотом наверняка располагался выход, но всё равно, по какой-то неведомой причине, эльфийка… осталась?        — Слушай, ты, шпион! — позвал талморец чужака в даэдрической броне, — ты в ловушке, и мы взяли твоего сообщника. Сдавайся, или вы оба умрёте!        — Да как вы… — раздался гневный женский голос, но, обернувшись и увидев Малборна, воительница махнула рукой. Похоже, она ожидала увидеть своего друга-норда, а этот лесной эльф был ей совершенно не интересен.        — Это не я в ловушке с вами, — раздался низкий голос Довакина прямо над ухом Малборна. И как он только умудрился прокрасться наверх?       Босмер развернулся одновременно с конвоирами. Прямо перед ним стоял всё тот же громила, занося для взмаха огромный боевой молот, в котором Малборн только сейчас узнал Волендранг. Значит, этот норд точно ограбил какой-то музей.        — Это вы в ловушке со мной! — проревел норд, обрушивая Волендранг на врагов.       Один быстрый и широкий взмах, и оба альтмера отлетели в сторону вместе с вырванными прямо из стены обломками досок. Молот разнёс несколько столбов, однако Малборн успел пригнуться, а уже через пару секунд полностью разрезал путы.        — Ты знал, что я успею пригнуться? — на всякий случай спросил эльф у своего спасителя. Довакин в ответ только пожал плечами.        — Обычно он попадает только по одному.       Нордка тем временем добила валяющихся на полу талморцев, а Довакин перепрыгнул через перила и зрелищно приземлился на одно колено, сломав при этом несколько половиц. Громила сразу же убрал молот в безразмерный рюкзак и снова вооружился арбалетом.        — Спасибо, Лидия, — поблагодарил напарницу Довакин, проходя мимо и вручая нордке гору трофеев, в основном — различных эльфийских доспехов.       Малборн хотел было разжиться каким-нибудь оружием, но Довакин похватал всё, что только было в комнате ценного, и быстро побросал в рюкзак себе и Лидии. Похоже, он собирался не только разнести посольство, но и обнести.        — Вы портили мне жизнь в начале путешествия, а теперь моя очередь. — выдал ещё одну короткую фразу Довакин, направляясь к люку. Малборн, Брелас и бретонец, которого, как оказалось, зовут Этьен, решили не спрашивать, про кого шла речь, и спрыгнули первыми.

***

      Едва оказавшись в пещере, Брелас помчалась вперёд, по земляному полу. Босмерка не оглядывалась, да и незачем было — какой бы ни была её прежняя жизнь, теперь она навсегда осталась в прошлом, и путь через эту пещеру — конец, последний короткий миг её пребывания в посольстве. Что было дальше, эльфийка не знала и не могла знать. По крайней мере, она сбегала не одна.       Но можно ли было доверять этим людям? Довакин явно преследует какие-то свои цели, ему не по пути с маленькой служанкой. Этьена она толком не знала, да и вид у него был каким-то хитрым и вороватым. А Малборн — после того, как он бросил девушку в беде, да ещё и оказался чьим-то шпионом, Брелас намного меньше хотела ему доверять.       Малборн бежал следом — эльфийка это чувствовала, но оборачиваться по-прежнему не хотела, но, что было куда важнее — путь внезапно оборвался на невысокий, но неприятный спуск.       Спрыгнув, босмерка ощутила ещё больший холод — её мягкая и тонкая обувь, предназначенная для тихой ходьбы по отопляемому посольству, оказалась совершенно непригодна для ходьбы по снегу. Что было куда хуже — босмерка приземлилась рядом с чьим-то окровавленным скелетом.       Взвизгнув и испуганно сделав несколько быстрых шагов прочь, Брелас осмотрелась и заметила где-то вдалеке лучи заходящего солнца. Значит, из пещеры был выход, совсем близко! Однако невыносимо мерзкий запах теперь ощущался как никогда, а вскоре раздался и низкий утробный рёв.       Девушка едва успела отшатнуться от выскочившего из-за угла ледяного тролля. Зверь перекрыл единственный путь к выходу и быстро сокращал дистанцию, загоняя босмерку в тупик.       Брелас споткнулась об ещё одно тело — в этом же самом тупике лежал талморец, тот самый, который остался караулить её камеру и сбежал от Довакина. На мгновение девушка порадовалась гибели своего тюремщика, но перспектива погибнуть совсем рядом и быть съеденной троллем после смерти пугала не меньше пыток Рулиндила.       Это был конец. Бежать некуда, а тролль уже навис над сжавшейся в углу босмеркой и замахнулся для удара. Единственное, что утешало Брелас — это то, что её смерть хотя бы будет быстрой…       Время замедлило свой бег, каждая секунда казалась вечностью. Но удара не было. Что-то остановило лапу тролля. Медленно подняв взгляд, Брелас увидела Малборна, подхватившего эльфийский меч с тела талморца и вставшего между ней и чудовищем. Он не мог выиграть этот бой, но в одиночку держал мечом тяжёлую троллью лапу, не позволяя острым когтям добраться до девушки.       Зверь уже замахнулся второй лапой, когда в него попал арбалетный болт. Зверь исступлённо взревел, так громко, что Брелас чуть не оглохла, но уже через пару секунд в грудь тролля попал ещё один. Третий выстрел, точно в голову, наконец повалил это устрашающее животное: тролль медленно осел на землю и испустил последний вздох.        — Идиот! Из-за тебя я не смог взорвать его сразу, — выругался Довакин, спрыгивая следом и срезая ножом вонючий жир с боков животного.       Девушка не верила своим глазам — Малборн только что спас ей жизнь! Именно ей, одной, защитил от страшного врага, которого не смог бы победить сам. Может, она, Брелас, и правда нравится этому хитрому босмеру?        — Пойдём отсюда? — предложил Малборн, протягивая девушке руку, — не пристало такой девушке мёрзнуть в столь жутком месте.       Брелас легко улыбнулась и приняла помощь босмера. Страх отступал, и она готова была довериться Малборну. Казалось, после всего пережитого их обоих впору поздравлять со вторым рождением.        — Это всё моё, — заявил Этьен, собирая пожитки тюремщика и спешно надевая их на себя. Брелас и Малборн не стали спорить — мало того что этот вор оказался на удивление быстрым и ушлым, так ещё и одет был хуже остальных — в одних рваных штанах, даже без обуви.       Довакин стремительно забежал в тупик справа от места гибели тролля, собрал всё ценное, что было рядом с трупом ещё одной незадачливой жертвы тролля и поспешил к выходу. Брелас и Малборн поспели чуть позже, когда на теле мага остались только грязные сапоги и старая штопанная мантия.        — Нам это нужно больше, чем ему, — мрачно объяснил Малборн, когда стягивал одежду с трупа. Брелас всё равно была не в восторге от этого, но возражать не стала, просто отвернулась: всё-таки её товарищ по несчастью был довольно странным мером.       Пятёрка героев — трое невольных и два — по призванию, поспешили к выходу из пещеры. Ступая на залитый огненно-оранжевым светом заходящего солнца выход, и Малборн, и Брелас понимали, что с этого момента их жизнь уже никогда не будет прежней. Это был конец их прежнего существования в талморском посольстве и начало чего-то нового…