Отрекаюсь!

Да, я знаю, каким я бываю жестоким Как я слезиться глаза заставляю Как я плюю в души тех, кто мне дорог Тех, кому меня так не хватает

Как я порой беспощаден Как моё сердце к чужим мольбам глухо Я ни на что не надеюсь, я знаю как Было бы глупо (думать обо мне лучше)

Иногда я бываю таким — самому тошно Отвратительно злым, высокомерным Я любое высокое чувство опошлю Я любому подонку послужил бы примером

Как можно быть таким гадом? Хуже найти невозможно Видя в зеркале рожу нахала Я не понимаю, как вообще можно (Думать обо мне лучше?)

Но ты думай обо мне лучше (лучше) Пусть это будет неправдой! (Думай!) Я буду знать, что ты думаешь так И, может быть, станут действительно лучше

Иногда я бываю особо циничным Готовым на всё в достижении цели Улыбаясь, бесчувственно и методично Убивать того, кого вижу в прицеле

Но я всегда буду честен Отрава правды бисквита лжи лучше Если мы будем вместе Нам никогда не будет скучно Это я тебе обещаю!

Едва слышная мелодия наполняла комнату. Женский голос звучал мягко и обволакивающе, напоминая переливы крошечных колокольчиков, объединённых в чарующую гармонию. Астарион сильнее зажмурился, поворачиваясь на бок, и слегка улыбнулся. “Чудесный сон,” — подумал он, погружаясь в ощущение безмятежного блаженства, которое редко посещало его даже в самых сладких грёзах. Мелодия опутывала сознание, обещая покой и забвение. Вампир желал, чтобы этот миг длился вечно. Но внезапно мелодия изменилась. Нежный мотив стал грустнее, наполняясь меланхолией. Где-то глубоко внутри что-то болезненно сжалось, пробуждая щемящую тоску. В этот момент он окончательно проснулся, осознав, что песня звучала наяву. Астарион осторожно приоткрыл глаза, стараясь не выдать себя ни малейшим движением. Его взгляд метнулся по комнате, отыскивая источник звука. Она. Лаура стояла у зеркала к нему спиной, полностью поглощенная своим отражением. На ней была его рубашка, которая чуть сползла с одного плеча, обнажая изящную линию кожи. Полы ткани едва доходили до округлых ягодиц, оставляя длинные стройные ноги открытыми. Она слегка переминалась с ноги на ногу, погружённая в свои мысли. Эльфийка сосредоточенно заплетала волосы. Судя по всему, она решила сегодня сотворить что-то особенно сложное: несколько туго заплетенных кос уже спадали вдоль головы, и она медленно, задумчиво плела еще одну, глядя в зеркало.  Мелодия, напеваемая Лаурой, продолжала звучать. Её голос лился мягко, но теперь Астарион начал различать слова. — Под небом ночи, в тишине, Я вновь искала свет во мгле. Моя серебристая звезда, Ты каждый миг живёшь во мне. Твой взгляд, как пламя, жжёт мне душу, А тени шепчут: “Не твой путь”. Но как унять мне боль и нежность, Которые к тебе влекут? Я скрыла боль и страх в покое, Меня так просто не сломать. Звезда, твой свет передо мною — И снова хочется кричать. Её голос дрогнул, но она продолжила. — Пусть ночь меня укроет нежно, И тёмный голос унесёт мечта, Пусть тени знают, что за мною Свет твой сияет… Моя звезда. С последними словами голос Лауры затих. Она остановилась, закусив губу, и отвела взгляд в сторону, будто обдумывая что-то важное. Астарион смотрел на неё, не двигаясь. Что это было? Баллада? Или её сердце, открывшееся на миг? Он чуть поморщился. Вряд ли что-то серьезное. Скорее всего просто песня, пришедшая на ум.  Тем временем Лаура, завершила плетение кос. Теперь она начала укладывать их в пучки, сосредоточенно работая пальцами. Мелодия вновь зазвучала, но уже без слов — она тихо мурлыкала её себе под нос. Астарион, решив, что достаточно притворялся спящим, бесшумно выскользнул из-под одеяла и направился к ней. Эльфийка услышав его приближение, улыбнулась в отражение зеркала, но не повернулась. Вместо этого её руки продолжили работать, фиксируя последний локон. Он остановился за спиной, всего в нескольких сантиметрах от неё, достаточно близко, чтобы она могла ощутить его присутствие кожей. Его ладони мягко легли её на плечи. Лаура слегка вздрогнула, но не отстранилась. Напротив, она чуть наклонила голову вбок, открывая шею. Её движения разожгли в нём смесь голода и чего-то более глубокого, что он не осмеливался назвать. Его взгляд задержался на обнажённом плече, усеянном крошечными веснушками. Бледная кожа, казалось, светилась в полумраке комнаты. Глаза скользнули к тоненькой шейке, где под кожей чуть заметно пульсировала жилка. Он медленно наклонился ближе, не касаясь, лишь вдыхая её запах — цветочный, с лёгким оттенком чего-то землистого. Тишина наполняла комнату, нарушаемая её ровным, но постепенно учащающимся дыханием. Лаура закрыла глаза, губы чуть приоткрылись, словно в предвкушении. Астарион, едва касаясь кожи, провёл носом у основания её шеи.  Вампир почувствовал, как её плечи чуть расслабились под его руками. Эльфийка прижалась щекой к его ладони и по-кошачьи начала слегка тереться о неё. В этот момент она казалась такой хрупкой и доверчивой. Его губы чуть дрогнули в слабой улыбке. Он зарылся носом в её волосы, продолжая вдыхать её запах, пока взгляд не зацепился за небольшой шрам на затылке. Шрам выглядел относительно свежим, но уже зажившим. Астарион нахмурился. Этот след он раньше не замечал. Травма головы? Возможно, она получила его во время падения с наутилиоида. Мысли закрутились вокруг её потери памяти. Не этот ли шрам стал причиной? Лаура, будто почувствовав его замешательство, повернулась к нему. — Доброе утро, — сказала она тихо. Однако через мгновение её лицо стало непроницаемым. На губах заиграла привычная ироничная улыбка. Астарион ответил усмешкой. — Доброе, радость моя. Смотрю, тебе приглянулась моя рубашка? Её взгляд тут же метнулся в сторону, а щеки залились лёгким румянцем. — Не хотела шуметь, пока искала свои вещи, — пробормотала она. — Ты так крепко спал, вот и решила одолжить. Он рассмеялся, тепло и чуть насмешливо. — Одолжила? Отлично. А теперь вернёшь? Лицо эльфийки вспыхнуло ещё сильнее. Она прекрасно понимала, что это означает. Но её смущение лишь раззадорило его. Не дожидаясь ответа, он мягко прижал девушку к себе и начал медленно задирать рубашку вверх. Пальцы скользили по коже вдоль позвоночника, вызывая мурашки. Когда ткань наконец соскользнула с её тела, он провёл рукой по линии спины ещё раз, будто невзначай, и отвернулся, начиная одеваться. Судя по шороху, Лаура тоже поспешила нацепить на себя одежду. Тишина стала затягиваться, и Астарион решил заговорить: — Я тут думал о рунах, которые Касадор вырезал у меня на спине. Лаура бросила на него внимательный взгляд, отвлекаясь от шнурования корсажа. Он заговорил чуть быстрее, словно опасался, что его перебьют. — Про адские дела я знаю немного, но любая надпись на дьявольском языке ничего хорошего не предвещает. Я боюсь, что через эти руны Касадор каким-то образом сможет вновь обрести надо мной власть. Он выдохнул, его голос чуть дрогнул. Ему было непривычно делиться подобным, но сейчас мог довериться только ей. Эльфийка подошла ближе, внимательно смотря ему в глаза. — Я могу ещё раз взглянуть, если хочешь, — предложила она спокойно. Астарион позволил себе легкую усмешку: — Любой повод хорош, лишь бы снять с меня рубаху, я понял. Но его тон тут же сменился на серьёзный. — Однако в этом нет смысла. Смотри, не смотри — мне нужен кто-то более сведущий. Например, наш дьявольский приятель, Рафаил. Если кто-то и знает что-либо про адские писания, так это он. Лаура нахмурилась и воскликнула: — Рехнулся? Этот дьявол охотится за нашими душами! Астарион пожал плечами: — Знакомый дьявол лучше незнакомого. Но он приходит и уходит, когда ему вздумается. Придётся нам ориентироваться на запах серы или его стихи сомнительного качества. Он вздохнул, в глазах мелькнула усталость. — А я пока займусь изучением искусства адской торговли. Видимо, придётся. Лаура пожала плечами, не глядя на Астариона, и продолжила застёгивать пряжки на доспехах. Её движения были быстрыми, почти резкими, словно она хотела поскорее избавиться от утренней неловкости. Повернувшись к вампиру, она бросила через плечо: — Пойду найду что-нибудь на завтрак. Догоняй. Надо обсудить, как быстрее добраться до Башен и разработать стратегию. Астарион закатил глаза, тяжело вздохнув. Планы, стратегии… Какая чушь! Когда это хоть раз сработало? На памяти эльфа каждая тщательно продуманная схема раз за разом оборачивалась хаосом. Что мешало просто ворваться в Башни и импровизировать? Но он знал, чем закончится подобное предложение: раздражённым фырканьем Лауры и лекцией на добрых полчаса о том, как важно всё просчитывать заранее. Вампир не торопясь надел свои доспехи. Каждое движение было неторопливым и даже ленивым — словно он нарочно тянул время. Когда он наконец вышел в главный зал таверны, перед глазами открылась оживлённая картина. Тифлинги, знакомые им по роще, сновали между столами, их лица казались озабоченными и уставшими. Огненные Кулаки и Арфисты сидели по углам, бурно обсуждая что-то за кружками эля. Астарион быстро заметил Лауру. Она сидела за одним из столов, окружённая Шэдоухарт и Карлах. Те буквально облепили её, наперебой что-то выпрашивая. Но эльфийка только загадочно улыбалась, покачивая головой, и молча дожёвывала свой завтрак.  Эльф подошёл ближе. Шэдоухарт бросила на него короткий взгляд, хихикнула и благожелательно пожелала доброго утра. Лаура подняла голову, встретившись с ним взглядом. Её турмалиновые глаза тепло блеснули в свете свечей. Она едва заметно улыбнулась. — Знаешь, — начала она без предисловий, убирая прядь волос за ухо, — а тебе сегодня везёт. Астарион вопросительно поднял бровь, ожидая продолжения. Девушка скосила глаза куда-то вбок, едва заметно кивнув головой. — Этот гад, — она недовольно дёрнула подбородком в сторону, — похоже, знает, когда и где ему появиться. И я про Рафаила. Заинтересовавшись, эльф последовал за её взглядом. В укромной нише возле стены он действительно заметил дьявола. Рафаил вальяжно сидел за столом, играя в "Копейщиков" с Мол. Он выглядел совершенно увлечённым игрой, но, как только взгляд вампира задержался на нём, Рафаил поднял глаза, бросив короткий, понимающий взгляд. Эльфийка встала, вытирая руки о колени. — Ну, чего застыл? Бери быка… или точнее, дьявола за рога. Спроси, что тебе нужно. А я послушаю, что этот напыщенный придурок тебе ответит. Эльф раздраженно поджал губы. Лаура порой бывала чересчур груба, и сейчас он едва сдержался, чтобы не ответить колкостью. Однако, бросив взгляд на её упрямо поднятый подбородок, Астарион лишь вздохнул и коротко бросил: — Ну, пойдём.

***

Они подошли к столу, за которым сидели Рафаил и Мол. Дьявол, по всей видимости, сделал хитрый ход, а девочка, подперев щеку кулаком, углубилась в раздумья, склонившись над доской. — Твой ход, Мол, — с лёгкой усмешкой произнёс Рафаил. — Ты в ловушку меня загнал! Я вообще её брать не хотела, — возмутилась тифлингша, сердито поднимая взгляд. Рафаил не смутился. — Калимшанские правила, милая. Тронул — ходи. — Чепуха какая-то, — буркнула девчонка. — Куда бы рыцарь ни двинулся, я всё равно его потеряю. Дьявол, наклоняя голову с вежливым вниманием, продолжил: — Тогда пожертвуй им с пользой. Защити свою Мистру или атакуй моего Цирика. Заметив подошедших, Рафаил изобразил удивление, хотя было ясно, что он видел их с самого начала. А вот Мол, действительно, только теперь обратила на них внимание. Её лицо расплылось в довольной улыбке, когда она обратилась к Лауре: — Гляди-ка, кто пожаловал! В кои-то веки я спасла твою шкуру, ага? Теперь мы квиты, босс. Она вернулась к доске, но, словно между делом, спросила: — Скажи, а ты часом не играешь в "Копейщиков"? Я вот впервые. Астарион, наблюдая за её хитрым взглядом, который она бросала на доску, усмехнулся. Девчонка явно лукавила — игра ей была хорошо знакома, и она отчаянно хотела победить. Лаура, заинтересованная, наклонилась над доской, внимательно рассматривая расстановку фигур. Некоторое время она молча изучала ситуацию, затем произнесла: — Он расставил тебе хитрую ловушку, Мол. Но, мне кажется, его Цирика можно свергнуть. И вдруг, словно потеряв равновесие, Лаура "случайно" толкнула стол, слегка сдвинув фигуры. Рафаил бросил на неё недовольный взгляд, но эльфийка изобразила искреннее раскаяние. А Мол не теряла времени: пока дьявол косился на эльфийку, она быстро переставила несколько фигур. — И как тебе такие калимшанские правила? — хихикнула девчонка, довольная собой. Рафаил, очевидно, был не в восторге, но его лицо оставалось спокойным. — Превосходно! Впечатляет. Вижу, я не зря пришёл к тебе со своим предложением. Ты же его обдумаешь, правда? Мол кивнула, не сказав ни слова, спрыгнула со стула и быстро ушла. Дьявол поднялся и, всё так же напыщенно улыбаясь, обратился к Лауре: — Какое очаровательное создание. Наливное яблочко — так и просит, чтобы его сорвали. Она жульничала, разумеется, но в этом половина её очарования. — А вторая половина? — эльфийка прищурилась, но в её голосе послышался неподдельный интерес. — Моя любимая — честолюбие. Впрочем, не тревожься за Мол: разумеется, она по-прежнему обладает полной свободой воли выбрать то единственное решение, которое ей осталось. Он повернулся к Астариону и, глядя прямо в глаза, без привычной насмешки спросил: — А теперь давай поговорим о тебе. Я вижу, ты хочешь меня о чём-то попросить. Эльф на секунду задумался, но кивнул. — Да. У меня есть для тебя предложение, — произнёс он, стараясь держать голос ровным. Рафаил рассмеялся. — Предложение? Если ты надеешься испить моей крови, вампирёныш, подумай хорошенько. Она жжёт сильнее, чем виверновое виски. Астарион проигнорировал насмешку. — Это серьёзное дело, дьявол. Он бросил быстрый взгляд на Лауру, затем продолжил, нервно жестикулируя: — Мой… пре… то есть… В общем, кто-то давно вырезал у меня на спине дьявольские руны. Это фрагмент договора, и я хочу знать, что говорится в его полном тексте. Рафаил прищурился. — Хм-м… Тут Лаура шагнула вперёд, её глаза сверкнули. — Не играй с ним, Рафаил. Помоги ему, — сказала она резко, грозно потрясая пальцем перед его носом. Дьявол усмехнулся. — О, какое нетерпение… — он нарочито задумался. — Это нечто важное для твоего хозяина, верно? Астарион стиснул зубы, но промолчал. — Но что? Любовное письмо, предупреждение? Или, может, документ о праве собственности? — Рафаил продолжил вкрадчиво. — Я мог бы рассказать тебе всё. Но, конечно, сперва тебе придётся кое-что для меня сделать. Эльф раздражённо бросил: — Сообщишь мне? Это очень важно, дьявол. Когда? Тот успокаивающе выставил руки перед собой и, изображая искренность, ответил. — Не переживай. Я правда хочу тебе помочь. Шрамы часто рассказывают такие занимательные истории... думаю, что твоя может оказаться поистине изысканной. До скорой встречи. Щёлкнув пальцами, он исчез в облаке искр, оставляя после себя запах серы. Лаура раздражённо повернулась к Астариону, её лицо буквально пылало от гнева. — Ну, каков мудак, а? — она махнула рукой в пустоту, где только что стоял Рафаил. — Снова эти игры в кошки-мышки. У меня руки так и чешутся съездить ему по мордасам. Астарион недовольно прищурился. — По мордасам? — повторил он с оттенком брезгливости. — Ты не могла бы хотя бы выражаться немного изысканнее? А ещё лучше — не трогать его вовсе. Он мне нужен. Это важно. Эльфийка внимательно посмотрела ему в глаза. Её выражение смягчилось, и она кивнула почти виновато. — Конечно, понимаю. Она чуть улыбнулась, словно желая сгладить обстановку, и, дотронувшись до его плеча, добавила: — Ладно, мне нужно подняться к жрице. Джахейра вчера просила поговорить. Пойдём со мной? Вампир театрально закатил глаза. Снова болтовня, обсуждение планов? Ну, нет, увольте. Надоело стоять молчаливой тенью и делать серьезный, вдумчивый взгляд. Надоело. Он отрицательно помотал головой. — Нет уж, радость моя. Ещё одна скучная встреча? Давай без меня. Лаура нахмурилась, но её голос остался спокойным. — Ладно, как хочешь, — ответила она, сделав шаг назад. — Тогда хотя бы позови Шэдоухарт… Или Лаэзель. Её губы чуть дрогнули в усмешке при упоминании имени гитьянки. Намекает? Астарион раздражённо фыркнул, но ничего не ответил. Оставшись один, вампир решил использовать время с пользой. У Арфистов наверняка где-то есть тайник, и ему не помешало бы осмотреться. Он неспешно двинулся по просторному холлу, заглядывая в двери. Первой, кого он заметил, была Лаэзель. Она смерила его своим холодным, высокомерным взглядом, но всё же сдержанно кивнула, услышав просьбу эльфийки. Астарион посмотрел ей вслед, не скрывая самодовольной усмешки. Её очевидная неприязнь была приятным напоминанием о том, что Лаура выбрала именно его. Он двинулся дальше, заглянув в одну из приоткрытых дверей. Вдоль стен тянулись ряды кроватей, а в центре стоял длинный стол. Здесь он заметил Уилла, беседующего с советницей Флоррик, и Хальсина, что сидел у постели раненого Огненного Кулака. Вампир на миг задержался, прислушиваясь к разговору, но быстро понял, что ничего полезного для себя там не узнает. Закрыв дверь, он подошёл к следующей. Как только он потянулся к ручке, дверь распахнулась, и оттуда буквально вылетела Карлах, едва не сбив его с ног. — Ого! Прости! — радостно воскликнула она, едва заметив его. Её лицо сияло. — Тут Даммон! Представляешь? Даммон! Астарион изогнул бровь, скептически глядя на неё. — Кузнец из рощи? — Ага! — Карлах кивнула так энергично, что её волосы взметнулись. — Он сказал, что у него хорошие новости! И что сможет подлатать меня! Я смогу касаться, Астарион! Её восторг был настолько искренним, что вампир невольно улыбнулся. — Рад за тебя, Карлах, — коротко ответил он, слегка кивая. Она ещё раз улыбнулась во весь рот и стремительно направилась к выходу. Продолжая исследовать здание, Астарион вышел через чёрный ход на причал. Вода лениво плескалась о борта привязанных лодок, а неподалёку одинокий страж Арфистов лениво прогуливался, явно не замечая вампира. Эльф обратил внимание на металлическую дверь, ведущую в подвал. Любопытство загорелось в его глазах. Там мог быть склад, где наверняка можно найти что-то ценное или хотя бы приличное вино для вечерних посиделок с Лаурой. Он дождался момента, когда стражник отвернулся, и с ловкостью, отточенной годами практики, взломал замок. Осторожно прикрыв за собой дверь, вампир оказался внутри. Спускаясь по ступеням в прохладный полумрак, Астарион задумался о том, что произошло за последнее время. Мысли невольно возвращались к его эльфийке. Его? Серьезно только что подумал так? Он усмехнулся, слегка покачав головой. Почему бы и нет? Ещё в Подземье он назвал её так, и она не возразила. Более того, с тех пор ничего не шло вразрез с этим. Свои ночи она проводила с ним, не стесняясь их отношений. Вспоминая их вчерашнюю ночь, он был почти уверен, что она наконец попалась в его силки. Лаура смотрела на него с такой нежностью, что он готов был поклясться: в её глазах было что-то большее, чем страсть. Эти искорки он видел прежде в глазах своих жертв, которых удавалось влюбить в себя. Но с этой девушкой нельзя было быть уверенным ни в чём. Ночью она была кротка и нежна, а утром вновь надевала свою привычную броню из насмешек и грубости. И всё же, после того как она приоткрыла перед ним тайну своего прошлого, доверилась, он чувствовал, что его тянет к ней всё сильнее. Это странное чувство сбивало его с толку, ведь впервые секс дарил ему хоть какое-то удовольствие. Хотя эти моменты всё ещё омрачались его внутренним презрением к самому процессу. Он не мог избавиться от мысли, что это всё равно остаётся "грязью", инструментом для достижения целей. Но Лаура была особенной. Она была превосходным рассказчиком. Её байки, пошлые шутки и игра на лютне делали их времяпровождение вместе неожиданно приятным. Её улыбка, искры в глазах, даже её колкости вызывали в нём нечто, чего он никогда не чувствовал. Возможно, впервые в своей жизни он действительно хотел узнать кого-то, а не просто использовать. Астарион мотнул головой, отгоняя мысли, и осмотрелся. Подвал, как оказалось, был частью местной тюрьмы: несколько пустых клеток мрачно чернели у стены. Однако большая часть помещения использовалась как склад. Вампир беззастенчиво принялся рыться в ящиках и сундуках, надеясь найти что-нибудь ценное. К его разочарованию, ничего стоящего не нашлось. Разве что пара бутылок хорошей огневухи, которые он всё же прихватил. Убедившись, что стражник у двери отвлёкся, Астарион так же незаметно выбрался обратно, вернулся в таверну и направился в комнату. Оставив добычу, он уже собирался выйти в общий зал, как вдруг сверху раздался грохот. Ещё один удар. Затем — знакомый крик. Лаура звала на помощь. Её голос сменился гортанным криком Лаэзель, а затем — топотом ног. Не раздумывая, он рывком распахнул дверь. Перед ним предстала картина хаоса: крылатые твари носились над бегающими в ужасе тифлингами. Арфисты лихорадочно хватались за оружие. Карлах, яростно рыча, стремительно неслась к лестнице. Гейл, выглянув из соседнего дверного проёма, метнул заклинание в чудовище, пытавшееся схватить мальчишку-тифлинга. Сверху вновь раздался знакомый голос, на этот раз полный неразборчивой брани. Не теряя времени, Астарион выхватил кинжалы и устремился к лестнице. На ходу он всадил клинок в ближайшую тварь, а вторую сразил метким броском. Не замедляя шага, он выдернул оружие из глазницы поверженного монстра и в два прыжка оказался на ступеньках. Он усмехнулся: вот ведь дурак — так рванул только потому, что звала она. На верхнем этаже всё оказалось ещё хуже. Крылатых чудовищ было ещё больше, и он вынужден был буквально прорубаться к предполагаемой комнате жрицы, откуда доносились звуки яростной схватки. На пороге он увидел, как Лаэзель и Карлах вдвоём атаковали здоровенного крылатого мужчину в доспехах Огненного Кулака. Несмотря на явное преимущество, мужчина яростно сопротивлялся, целясь в девушку с серебристыми волосами. Лаура сражалась в стороне, защищая жрицу от летающих монстров. Астарион, не теряя времени, метнул кинжал в тварь, подбиравшуюся к Лауре со спины. Эльфийка обернулась и встретилась взглядом с ним. — Наконец-то. Я уж думала, что никто не придёт. Её голос был полон насмешки, но взгляд задержался на нём чуть дольше, чем обычно. Не сводя с него глаз, она ловко всадила свой кинжал в очередного врага. Сражение закончилось быстро. Крылатые твари были перебиты, а мужчина в доспехах пал под яростным натиском Карлах. Девушки, тяжело дыша, осмотрели разгромленную комнату. Всё вокруг было залито кровью. Жрица испуганно таращилась то на Лауру, то на труп мужчины. — Где Джахейра? — наконец пролепетала она. — Позови её. Лаура кивнула и поспешила к лестнице. Астарион последовал за ней. — Что за чёрт? — спросил он на ходу. — Какой-то Маркус, — отозвалась Лаура, пожав плечами. — Предатель. Служит Кетерику. Хотел украсть жрицу, но мы с Лаэ помешали. Первый этаж встретил их хаосом. Повсюду виднелись следы сражения: перевёрнутые столы, кровь на каменных плитах, искорёженная мебель. Убитые твари лежали в беспорядке — их грубо сдвигали к стенам, освобождая место. Джахейра и Хальсин склонились над ранеными, пытаясь помочь. Шэдоухарт сосредоточенно читала заклинания исцеления, её лицо оставалось бесстрастным, несмотря на напряжение. Уилл и Гейл трудились неподалёку, поднимая магией разломанные столы, стулья и перенося тела монстров в один угол, чтобы расчистить помещение. Уилл, выглядел более серьёзным, чем обычно, явно пытаясь сосредоточиться на деле, хотя его взгляд то и дело скользил в сторону Карлах, что безучастно сидела в углу. Лаура быстро подошла к Джахейре, наклонилась и что-то торопливо зашептала ей на ухо. Друидка бросила на неё короткий взгляд, не прерывая своего дела, и едва заметно кивнула. Спустя час отряд собрался в главном зале. Они расселись за уцелевшими столами, обстановка была напряжённой. Карлах, нахмурившись, ковыряла ножом в столешнице. — Ну вот, опять все через задницу, — пробормотала она, тяжело вздохнув. — Даммон почти закончил со мной работать, и вот, пожалуйста! Теперь с рукой возиться придётся. — Он поправится, — успокаивал её Уилл, осторожно протягивая руку, чтобы ободряюще похлопать её по плечу. Реакция оказалась предсказуемой. Его ладонь тут же обожгло, и он с тихим ругательством отдёрнул руку. Карлах схватилась за голову, сжав кулаки. — Прости, прости! Я не хотела! Честно! Сцена повторялась дважды, вызывая у Астариона всё большее раздражение.  — Как трогательно. Телячьи нежности, — язвительно бросил он, откинувшись на спинку стула. Хальсин, сидевший во главе стола, поднял руку, призывая к тишине. — Нам угрожает темное проклятие, — начал друид. — Оно сильнее, чем то, что я видел раньше. Эта земля — больше, чем просто почва и камень, корень и лист... Это живое существо — в облике юного мальчика-феи, в глазах которого сам лес. Его зовут Таниэль, и я встречал его в своих медитациях. Он замолчал, окинув взглядом собравшихся, словно оценивая их реакцию. Шэдоухарт нахмурилась, собираясь что-то сказать, но передумала. Хальсин продолжил: — Но с тех пор, как на этот край опустилось проклятье, я не чувствую его присутствия. Боюсь, он попал в плен. И пока он в плену, его владения будут пребывать во тьме. Отыщем его — сможем разрушить проклятье. Любая информация о Царстве Теней или о мальчике, в глазах которого отражается лес, должна быть передана мне немедленно. Астарион скосил взгляд на Лауру. Её лицо с каждой фразой друида становилось всё мрачнее и мрачнее, а в конце она и вовсе сердито сдвинула брови. — Стоп-стоп-стоп! — перебила она, резко замахав рукой. — Конечно, снять проклятие важно. Но разве наша цель — не Лунные Башни? Это же наш шанс избавиться от паразита! Хальсин улыбнулся снисходительно. — Если мы снимем проклятие, это ослабит Кетерика. — С чего ты взял?! — воскликнула Лаура, вставая так резко, что стул с грохотом упал. — Его бессмертие не связано с проклятием. И даже если так, это явно не быстрее, чем путь к Башням. А мы просто будем блуждать в поисках какого-то мальчишки! На мгновение повисло тяжёлое молчание. — Лаура, — осторожно начал Гейл. — Возможно, Хальсин прав. И Таниэль важнее нашей проблемы с червями. По крайней мере сейчас… — Важнее, — вставил Уилл, — Хотя напоминаю, мой отец где-то там, в Башнях, но я умею расставить приоритеты. — Ах, вот как! — Лаура обвела всех ледяным взглядом. — Значит, мальчишка важнее, чем избавление от паразита? Карлах опустила глаза, Шэдоухарт молча развела руками, а Лаэзель заявила с холодной уверенностью: — Я на стороне тактического преимущества. Нас большинство. — А ты? — Лаура повернулась к Астариону. — Почему молчишь? Он пожал плечами. — Может, стоит сначала помочь Хальсину? Башни никуда не денутся. После того, как едва спасли жрицу, лезть туда — самоубийство. Глаза эльфийки гневно сверкнули. — Потрясающе. Вот как ты меня поддерживаешь! Значит, когда надо ты всё таки готов спасать "невинных и страждущих"? Она подняла рюкзак, проверила клинки и направилась к выходу. — Лаура, куда ты? — крикнул ей вслед Уилл. — В Башни! Одна! — бросила она через плечо. Шэдоухарт ошарашенно посмотрела на остальных. — Она у нас совсем окончательно съехала с катушек? Лаэзель усмехнулась. — Её проблемы. Делаю ставку, что к вечеру она вернется ни с чем. Уилл приподнял бровь, стрельнув взглядом в сторону Астариона. Его ехидная улыбка вызвала у вампира раздражение ещё до того, как он произнёс: — Может, сделаешь что-нибудь со своей подружкой? Эльф уж было открыл рот, чтобы отпустить язвительное замечание, но мягкое прикосновение Хальсина к его плечу заставило сдержаться. — Да, друг мой, догони её. Если вернуть её не удастся, то хотя бы проследи, чтобы не попала в какую-то передрягу. Вампир нехотя поднялся. — Ладно. А как быть с тенями? Хальсин успокаивающе улыбнулся. — Изобель, — он указал наверх, — ещё утром наложила благословение Селунэ. Оно защитит тебя. Но в особо густые тени лучше не соваться. Благословение там не спасёт. Астарион коротко кивнул. Он бросил взгляд на притихших спутников, открыл дверь и вышел. На улице было тихо, лишь редкие шорохи ветра тревожили деревья. Эльф, покинув защитный купол, остановился на границе света, который всё ещё мягко струился от магического барьера. Вздохнув, он сделал шаг вперёд. Он шёл медленно, пытаясь определить, куда могла направиться Лаура. Внутри его мысли боролись между собой. С одной стороны, он злился на эльфийку за её упрямство, за то, что она снова бросилась в омут, не дожидаясь помощи. Её поступок был вопиюще безрассудным. Разгуливать в одиночку в таких местах — самоубийство. Но злость не могла заглушить другое чувство — желание найти её. Ему было важно знать, что она в безопасности, важно видеть её. Он пытался напомнить себе, что это просто разумный шаг — идти за ней ради общего дела, но внутри что-то скручивалось в тугой узел, стоило представить её одинокой в темноте, в окружении теней. Его мысли перескочили на их ночь, проведённую вместе, на её улыбку, тепло её прикосновений. Эти воспоминания согревали, заставляли забыть об окружающей тьме. Но затем те сменились разговором с Рафаилом и, в конце концов, горькими воспоминаниями о прошлом.  Остановившись, Астарион глубоко вдохнул, как будто пытался избавиться от неприятных образов. Он огляделся, надеясь заметить хоть какой-нибудь след, оставленный эльфийкой.  "Глупая девчонка, — подумал он. — А я, как идиот, всё равно ведь иду за ней."

***

Something ugly this way comes Through my fingers sliding inside All these blessings all these burns I'm godless underneath your cover Search for pleasure search for pain In this world now I am undying I unfurl my flag my nation helpless

Black black heart why would you offer more Why would you make it easier on me to satisfy

Что-то мерзкое

Просачивается внутрь меня.

Эти благословения, эти знаки…

Под этой личиной я становлюсь безбожником,

Жаждя наслаждений и боли.

Теперь я бессмертен…

Я развёртываю свой флаг, теперь никто мне не помеха…

Жестокое сердце, зачем ты меня так искушаешь?

Почему ты выбрало меня для своих испытаний?

David Usher - Black Black Heart

Лаура уверенно шагала вперёд. Гнев всё ещё бурлил в жилах, но ещё сильнее вопил Соблазн. Этот Голос не отпускал её ни на мгновение, с тех пор как она поднялась в комнату жрицы. Как только бард зашла в комнату она тут же узнала её. Голос взвыл громче, чем когда-либо. Это была та самая женщина, которую Скелеритас велел прикончить. Каждая клетка тела кричала: “Убей её. Убей! Убей!” Эльфийка чувствовала, как её тело готово поддаться этому порыву, и почти верила, что ещё миг — и она сделает это. Холодный пот стекал по вискам, а дыхание перехватывало от напряжения. Если она поддастся, если хотя бы на миг ослабит контроль, всё кончится: жрица погибнет, "Последний свет" падёт, а её душу окончательно поглотит мрак. Лаура заставила себя говорить сквозь зубы, коротко и даже грубовато. — Я пришла за благословением, чтобы иметь возможность двигаться по этим землям. Изобель, несмотря на явное недружелюбие, мягко улыбнулась и произнесла слова молитвы, накладывая на Лауру благословение Селунэ. Оно неохотно касалось её осквернённой плоти, как если бы сама магия пыталась избежать соприкосновения. В этот момент желание убить вспыхнуло с новой силой. “Как же я хочу это сделать,” — думала эльфийка, стиснув кулаки так сильно, что ногти врезались в ладони. Когда разговор с Изобель подошёл к концу, и Лаура уже собиралась покинуть комнату, внезапно раздался громкий шум. В помещение ворвался крылатый урод в облачении Огненного Кулака, с намерением похитить жрицу. К счастью, рядом оказалась только что появившаяся в комнате Лаэзель. Она первая ринулась на врага, дав девушкам время собраться. Дальше события слились в туман. Лаура едва различала врагов и союзников. Она помнила, как в груди боролось светлое, искреннее чувство с липкой тьмой, обволакивающей её разум. Она кромсала врагов с яростью, представляя, как рвёт Изобель на куски. Ярость смешивалась с защитным инстинктом, превращая эльфийку в смертоносный вихрь. Когда всё закончилось, и враги были повержены, Лаура почувствовала, как руки дрожат от напряжения. Спутники разбежались помогать восстанавливать порядок, а она, улучив момент, скользнула обратно к комнате жрицы.  Соблазн манил её, и в какой-то момент эльфийка сжала рукоять кинжала. В голове барабанным ритмом стучала кровь. Она подошла близко, почти вплотную к Изобель, готовая вынуть кинжал из ножен и нанести удар. Но прежде чем это произошло, жрица медленно обернулась. Их взгляды встретились. Лёгкая усмешка скользнула по лицу Изобель. — Ступай и займись делом, — произнесла она спокойно. — Если не хочешь вернуться и найти здесь выпитых тенями арфистов. Лаура замерла. Она дрожала, с трудом сдерживая себя, и тихо выдавила: — Моя кровь… Она велит мне убить тебя. Изобель осталась невозмутимой, лишь чуть склонила голову, изучая эльфийку, и ответила с теплотой: — И всё же ты колеблешься. Её взгляд был тёплым, но пристальным. Лаура видела, как жрица искала в её глазах нечто большее. Милосердие. Человечность. — Мне угрожали многие и до тебя, — продолжила Изобель. — Но убийцу видно по глазам. Ты не хочешь мне зла. Опытная жрица видит такие вещи. Соблазн внутри яростно шипел, пытаясь заставить её действовать. Но Лаура собрала последние силы, чтобы загнать эти зловонные желания в самую тёмную глубину сознания. И в конце концов удалось. Всё стихло. Изобель кивнула, словно в знак одобрения. — Ну вот, наконец-то. Теперь передо мной и правда ты. Твое наваждение, да? Оно больше не управляет тобою? — На мне лежит проклятие безумия, — сдавленно произнесла эльфийка. — Прости за мои слова. Изобель кивнула, её улыбка стала мягче. — Давай начнём всё заново. И постарайся, чтобы в "Последнем свете" был мир. Лаура выбежала из комнаты, словно пытаясь сбежать от самой себя. Голос в голове временно стих, но она знала, что это ненадолго. Дальнейшая перепалка с товарищами только усилила это напряжение. Девушка не могла остаться рядом с ними, в этой таверне в непосредственной близости от жрицы. Ей нужно было уйти подальше от всех. Так она оказалась одна на тропе, ведущей к Башням. Эльфийка шла, сосредотачиваясь на одном — подавить мрак внутри. Соблазн не унимался, рисуя перед глазами кровавые картины. Всплывали образы её собственных рук полностью в крови, держащих клинки, и мёртвой Квил, лежащей на земле. Эта внутренняя борьба утомляла её больше, чем любая схватка. На развилке Лаура остановилась. Покосившийся указатель указывал направление до Рейтвина, где находились Лунные Башни. Лаура замерла, на мгновение задумавшись, а не вернуться ли обратно. Ведь если она погибнет, никто даже не узнает, что с ней стало. Но вернуться означало признать поражение. Она тряхнула головой, отгоняя сомнения, и пошла в нужную сторону. Через несколько шагов она заметила горящую жаровню. Факелы возле неё всё ещё тлели. Лаура подхватила один, хотя знала, что он мало поможет в бою. Но теплый свет огня хотя бы на мгновение отгонял тревогу. Её не покидало ощущение, что за ней следят. Она дважды оборачивалась назад, но никого не было. Нервы были натянуты до предела. Нужно сделать привал. Лаура свернула вправо, на маленькую поляну, где густых теней было меньше. Осмотревшись, девушка опустилась на землю, привалившись к валуну. Она закрыла глаза, пытаясь упорядочить мысли. Дисциплина помогала подавить Соблазн, но вместе с этим нарастала волна ненависти к самой себе. Она сжала кулаки, едва удерживая подступающий к горлу крик. “Такую, как я, нельзя любить. Такой, как я, нельзя любить кого-то.” Эта мысль была невыносима. На мгновение перед глазами возник образ Астарона — его улыбка, насмешливое лицо. Его лицо. Что-то тёплое и болезненное шевельнулось внутри. Эльфийка моргнула, отбрасывая наваждение. Нет. Она не позволит слабости овладеть ею. Особенно после намёка Скелератиса.  Усилием воли, заставив себя вернуться к текущей задаче, Лаура принялась обдумывать план. Под видом сектантки она должна проникнуть в Башни. Остальное — по ситуации. Главное — выяснить, откуда идёт координация секты, и, если возможно, узнать о судьбе отца Уилла. Когда план наконец сложился в её голове, эмоции немного улеглись. Девушка почувствовала себя достаточно спокойной, чтобы продолжить путь.  Она поднялась с земли, но вдруг явственно услышала звук шагов. Они были едва различимы, будто кто-то старался идти максимально тихо. Лаура мгновенно нырнула за валун и осторожно выглянула на дорогу. Прошла минута, затем другая, но никто так и не появился. Рука девушки скользнула к кинжалу. Она прикидывала, сможет ли отбиться от теней, если те нападут. И тут за её спиной скрипнул гравий. Лаура резко обернулась, занося кинжал для удара, но знакомый голос прервал её движение: — Я смотрю, день прожит зря, если ты не пыталась продырявить меня оружием, — насмешливо произнёс знакомый голос. Она узнала насмешливый тон Астариона. Он подошёл ближе, губы растянулись в ухмылке. — Подкрадывайся ко мне почаще, и однажды я не успею остановиться, — огрызнулась Лаура, опуская клинок. — Словно одной дырки тебе мало. Он хмыкнул и, к её удивлению, крепко обнял её. Лаура удивлённо подняла взгляд на вампира. — С какой радости такая милость? — грубовато бросила она, скрывая замешательство. Но что-то в ней снова откликнулось, нежность предательски растеклась по телу. Астарион отстранился, и на его лице появилось серьёзное выражение, чего она от него никак не ожидала. — Просто рад, что нашёл тебя, — сказал он. — Уже час блуждаю по этим проклятым тропам, думая, что тебя сожрали тени. Лаура удивлённо приподняла бровь. — Заботишься? Как мило. Она с трудом подавила желание вновь обнять его. Вместо этого махнула рукой. — Ладно, пойдём. Заодно расскажешь, с чего это ты решил поменять своё мнение. Мне казалось, что вдвоём соваться в Башни — это, как ты там сказал? "Неразумно". — О, заткнись, пожалуйста, — перебил её Астарион с раздражением. Но в его глазах блеснула насмешка. Лаура вздохнула. Очевидно, его отправили "уберечь" её или вернуть обратно. Ну что ж, их ждёт разочарование. — Ита-а-ак? — протянул вампир, вопросительно глядя на неё. — Каков твой гениальный план? Бард пожала плечами. — Дойти до Башен. Проникнуть в Башни. Всё. — И это твоя стратегия, с точностью выверенная и предусматривающая все нюансы? — язвительно уточнил эльф. — Не нравится? Разворачивайся и топай обратно, спасай мальчишку, — огрызнулась она. — Дорогуша, ты ранишь меня в самое сердце, — с деланной обидой воскликнул он, прижимая руку к груди. Лаура закатила глаза, но не стала отвечать. Они шли молча некоторое время, каждый погруженный в свои мысли. Внезапно Астарион, словно поддавшись внезапному импульсу, взял Лауру за руку. Она вздрогнула от неожиданности и повернулась к нему, удивленно приподняв бровь. — Знаешь, я чувствую, между нами есть особенная связь, — его голос звучал искренне, без привычной насмешки. — Будто мы — две души, идущие одной дорогой. Лаура усмехнулась, стараясь скрыть смятение. — Да уж, как ты заметил! Действительно, мы идем одной дорогой.  Но в её душе шевельнулось что-то странное, неуловимое. Предчувствие… нет, даже надежда. Она быстро отогнала эту мысль, и её улыбка стала натянутой. — Каждый наш шаг оставляет кровавый след, — его голос стал серьёзным, даже глубоким, лишённым привычной насмешки. — Для нас убийство — простой инстинкт. И я уважаю тебя за это. Он слегка усмехнулся, вернув себе привычную игривость. — Разве что я бы воздержался от убийств в лагере. В остальном, дорогая, я с тобой на одной волне. Лаура, всё ещё злясь на себя за вспыхнувшую было надежду, лишь сухо выдавила: — Ой, спасибо. Она даже не пыталась скрыть сарказм, но вампир, похоже, этого не заметил. — Я только размышляю, — продолжил он, его голос вновь стал задумчивым. — По-моему, мы не используем всех возможностей, которые подарили нам эти скользкие незваные гости. Он сделал паузу, бросив на неё выразительный взгляд, словно ожидал ответа. — Как думаешь, сколько черепов заражены ими? Сотни? Тысячи? И ведь среди них не только гоблинские отребья, но и лица вполне влиятельные. Эльфийка нахмурилась, пока ещё не понимая, к чему он клонит. — Тот, кто ждет нас в Лунных Башнях, управляет всеми, — он наклонился к ней ближе, его голос стал тише. — Но если мы сумеем перехватить контроль — представь, какую мы получим власть. Её разум зацепился за эти слова, и внутри тут же ожил знакомый алчный голос, гулкий и тёмный, призывающий согласиться. Лаура ощутила странное чувство дежавю. Кто-то давным-давно пел ей такие же сладкие речи. И ей правда хотелось власти. — Хм-м… идея соблазнительная, — наконец, пробормотала она. — Правда ведь? — воскликнул он, довольный её ответом. — Представь: весь город в наших руках! Эльф слегка пихнул девушку в плечо, словно подбадривая. — Ну, признайся, звучит заманчиво. Лаура кивнула, стараясь не выдавать эмоций. — Звучит очень приятно… Астарион буквально засиял от удовольствия. — Я знал, что не ошибся в тебе. Приятно найти наконец родственную душу, — его лицо озарилось улыбкой. — Но сначала нам нужно добраться до этих Лунных Башен. Хотя, признаюсь, у меня почему-то радужные надежды. После этих слов они вновь погрузились в молчание. Однако напряжение между ними немного спало. Лаура сама не заметила, как рядом с ним тревожные мысли начали отступать.

***

Лес постепенно редел. Показались полуразрушенные стены и здания Рейтвина, вдали на горизонте смутно вырисовывался силуэт башен. Дорога становилась шире, кое-где покрытая выбоинами и поросшая травой, и местами всё так же покорёженная пораженными проклятьем корнями. Но повсюду валялись кости — искривлённые скелеты, ржавое оружие, полуистлевшие остатки доспехов. Все говорило о том, что некогда здесь происходило большое сражение. Астарион вдруг замедлил шаг, его взгляд стал отрешенным. — Ты чего? — спросила Лаура, оборачиваясь. Он ответил не сразу, словно погруженный в свои мысли. — Странное чувство… — наконец тихо произнес он. — Будто я был здесь раньше. — Ты? Здесь? — она посмотрела на него с любопытством. — Когда? Он коротко мотнул головой, словно пытаясь стряхнуть эту мысль. — Неважно, — сказал вампир уже привычным легким тоном, отмахнувшись. — Наверное, это просто место так на меня действует. Эльфийка пожала плечами, и они продолжили путь. Чем дальше они продвигались, тем сильнее сгущалась тьма. Она медленно накатывалась, словно живой поток, обволакивая мост впереди. Даже на расстоянии он казался полностью поглощённым тенью, а воздух вокруг становился вязким. — Этот путь точно отпадает, — тихо сказала Лаура, присматриваясь к другой стороне. — Очевидно. Нам придётся искать обходной маршрут. Они двинулись вниз по узкой тропе. Эльфийка шла первой, осторожно ступая по каменистому склону. В какой-то момент Астарион ловко взобрался на выступающий валун. — Кажется, я вижу другой мост вдали, — сказал он, щурясь. — Освещён знакомым светом, как в таверне. Спрыгнув вниз, он деловито отряхнул руки и добавил: — Во всяком случае, там точно безопаснее. Но что-то подсказывает мне, что это уже владения сектантов. Лаура фыркнула: — Что ж, выбор у нас всё равно невелик. Будем осторожными. Пойдём. Они продолжили путь по тропе. Вскоре воздух стал ощущаться тяжелее, словно давил на грудь невидимой силой. Девушка едва заметно нахмурилась, останавливаясь на мгновение. — Что-то не так? — Астарион внимательно посмотрел на неё. Она хотела ответить, но не успела. Впереди раздался крик — отчаянный и исполненный боли. Лаура резко обернулась к вампиру, её глаза округлились. — Ты это слышал? — прошептала она. Он кивнул, на его лице появилась едва уловимая серьёзность. Не сговариваясь, они ускорились, направляясь на звук. Через несколько метров перед ними открылась картина боя. Тифлинг в мантии отчаянно отбивался от трёх теней, которые неумолимо теснили его к скале. Заклинания волшебника становились всё слабее, а силы явно подходили к концу. Лаура узнала лицо тифлинга. — Ролан! Это ты? Как… — начала она, но договорить не успела. Одна из теней, словно почувствовав угрозу, ринулась к эльфам. Девушка моментально отреагировала. — Свет! — выкрикнула она, сосредотачиваясь на заклинании. Над головами появились сфера из маленьких огоньков, осветив местность и заставив тени на мгновение отступить. Эльфийка метнула флакон с Огнём Алхимика в ближайшую из них. Вспышка света, взрыв — и сущность исчезла, оставив после себя лишь шлейф дыма. Огонь перекинулся на соседний куст, и Астарион тут же воспользовался этим. — Идеально, дорогая! — бросил он, поджигая наконечники своих стрел от пламени. Выпустив их в сторону теней возле Ролана. Лаура снова метнула флакон, следом за ним Астарион выпустил ещё одну стрелу. Взрыв за взрывом, и спустя несколько минут тени рассеялись. Девушка тяжело дыша подбежала к тифлингу. — Жив? — она заглянула в его лицо. Но вместо благодарности она увидела, как тот хмурится, лицо его исказилось от злости. — Мать твою за ногу! — выпалил он. — Ничего-то я нормально сделать не могу. Ни-хре-на! Лаура с трудом сдержалась, чтобы не ответить ему язвительным замечанием. Вместо этого она улыбнулась: — Это поможет, если я скажу, что ты убил всех монстров, когда буду пересказывать эту историю? Однако Ролан разозлился ещё сильнее. — Кому какое дело до твоих историй?! Я просто хочу вернуть брата и сестру! — он сорвался на крик, но затем вздохнул и продолжил чуть спокойнее. — Вместо этого я оказался прижат к стене тенями и нуждаюсь в спасении. Мало того, из всех ублюдков на свете, спасти меня пришлось тебе! Лаура устало вздохнула. — Ты просто пытался помочь своим родным, Ролан. Это не повод винить себя так сильно. И тем более не срывай свою злость на мне.  — Или не жалей себя, — резко перебил он. — Я подвёл их. Опять. Он отвернулся, его плечи были напряжены. — Иди своей дорогой. Я вернусь в "Последний свет". Я знаю, когда дело мне не по плечу. Лаура хотела возразить, но Ролан лишь показал ей неприличный жест и быстро зашагал обратно по тропе. — Какая потрясающая неблагодарность, — иронично заметил Астарион, подходя ближе. — Знаешь, а он мне даже нравится. Эльфийка покачала головой, невольно улыбаясь: — О да, по части хамства вы действительно похожи. Хотя сейчас я не могу его винить. Он очень расстроен.

***

Тропа, по которой двигались эльфы, вскоре вывела их к небольшому мосту через реку, ведущий к башням на той стороне. Лаура внимательно осмотрелась по сторонам. Мост вел не к главным воротам башен, а к их задворкам. Она обменялась взглядами с Астарионом, и тот кивнул, понимая её без слов. Черный ход был их единственным шансом незаметно проникнуть внутрь. — Вперед, но будь начеку, — прошептала эльфийка. Они осторожно двинулись вперёд. Однако, сделав несколько шагов, Лаура снова почувствовала нарастающее давление в груди. Оно накатывало, становилось всё сильнее, пока боль не скрутила её пополам. Она судорожно вдохнула, но это не помогло. — Черт… — прошипела она сквозь зубы, пытаясь выпрямиться, но давление не ослабевало. — Лаура? — Астарион оказался рядом в одно мгновение, подхватывая её за плечи. Он хотел что-то сказать, но в следующий момент сам пошатнулся. Вампир застонал, хватаясь за грудь. Эльфийка прищурилась, понимая, что происходит. — Это… проклятие, — выдохнула она. Её голос дрожал, дыхание сбивалось. Она подняла руку, указывая на мост. — Свет… туда… быстрее… Им становилось всё хуже. Давление становилось невыносимым. С каждым шагом боль усиливалась, словно невидимые тиски сжимались всё сильнее. Лаура пробовала идти дальше, но ноги больше не слушались. Её колени подкосились, и она рухнула на землю. Она пыталась ползти, но каждая секунда казалась вечностью. Боль полностью парализовала движения. Астарион, склонившись, выглядел не лучше — его бледная кожа стала почти белой, а губы сжались в тонкую линию. Видно было, что он страдает ничуть не меньше, но всё же сумел нагнуться к ней. — Я не позволю тебе умереть, слышишь? — прошептал он, подхватывая её. Лаура чувствовала, как дрожат его руки, но он упрямо шёл вперед, шаг за шагом. Мост был так близко, что можно было различить границу света. Астарион пошатнулся. Его ноги дрожали, каждый шаг давался с огромным трудом. Когда до спасительного света оставалось пару шагов, силы окончательно оставили его. Они оба рухнули на землю прямо у границы освещённой зоны. Девушка перекатилась вперёд, оказавшись в спасительном свете. Давление исчезло, словно его и не было, а она вдохнула полной грудью, чувствуя, как силы возвращаются и проклятие отступает. Но, оглянувшись, эльфийка увидела Астариона, лежащего неподвижно. — Нет, нет, нет! — воскликнула она. Не думая, Лаура кинулась назад, несмотря на то, что знакомая тяжесть тут же вернулась. Стиснув зубы, она схватила вампира под руки и потащила. Её мышцы горели, боль становилась невыносимой, но она продолжала тянуть его к свету. Когда они пересекли границу света, проклятие исчезло, и Астарион резко выдохнул. Он поднялся на ноги, отряхиваясь, словно ничего не случилось. — О, спасибо за спасение, конечно, — сказал он с сарказмом. — Но напомни мне, чтобы я держался от подобных мест подальше. — Перебьешься, — буркнула Лаура, тяжело дыша. Но их передышка длилась недолго. Внезапно позади них раздался грубый, громкий голос: — А ну стой! Кто идет?!